Материалы предоставлены для публикации
Московским Центром Карнеги
(Программа "Азиатская безопасность")
Яков Бергер, доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИДВ РАН
Амбициозные цели, которые определил для себя Китай: учетверение ВВП к 2020 г., осуществление индустриализации и урбанизации, повышение жизненного уровня населения (построение общества “ сяокан”) требуют не только существенного наращивания, но и серьезной перестройки энергетического комплекса страны в соответствии с общемировыми тенденциями. Энергетическое обеспечение не только долгосрочных, но, как показывает позднейшая практика, также среднесрочных и даже краткосрочных потребностей китайской экономики и китайского населения, уже выходит за пределы собственных возможностей Китая. Отсюда вытекает растущая взаимозависимость китайской и мировой энергетики.
Превращение страны, концентрирующей четвертую часть мирового населения, в среднеразвитую страну и вторую по экономической мощи державу мира, носит глобальный характер в самых различных аспектах, и далеко не в последнюю очередь, с точки зрения баланса мировых ресурсов и мирового потребления энергии, равно как и с точки зрения глобальной экологии. В не меньшей мере справедливо и обратное: колебания мировой энергетической конъюнктуры самым непосредственным образом сказываются на экономике и населении Китая.
Энергосбережение – магистральное направление энергетической стратегии.
Отправной точкой энергетической стратегии Китая, наряду с грандиозностью планов по превращению Китая в ведущую державу мира, служит также понимание относительной бедности страны углеводородными энергоносителями. В расчете на душу населения обеспеченность Китая извлекаемыми запасами нефти составляла на 2000 г. 2,6 т, природного газа – 1074 куб. м, угля – 90 т, что соответствовало 11,1, 4,3 и 55,4% среднемирового уровня.
Новое китайское руководство уделяет энергетическим проблемам и выработке адекватной энергетической стратегии страны первостепенное внимание. Об этом свидетельствует, в частности, создание специальной Государственной канцелярии по нефтяным резервам, Энергетического управления в составе Госкомитета по развитию и реформам, а также образование различными заинтересованными ведомствами Государственной проблемной группы по разработке энергетической стратегии.
Неотложная реакция государства понадобилась не только в свете долговременных энергетических задач, но и в связи с острой ситуацией, которая стала складываться в стране со второй половины истекшего года. Во многих провинциях и крупных городах страны возникли перебои в снабжении автозаправочных станций бензином и дизельным топливом, что побудило правительство повысить цены на нефтепродукты. В конце года были подняты тарифы на внутренние авиаперевозки. В 22 провинциях, автономных районах и городах центрального подчинения из-за недостатка электроэнергии начались веерные отключения, что привело к большим экономическим потерям и частичной остановке производственных линий на ряде крупных промышленных и горнодобывающих предприятий.
Дефицит энергии породил среди населения разные слухи. Его связывали с усилением напряженности вокруг Тайваня, с подготовкой к войне. На деле же непосредственной причиной дефицита стали просчеты в прогнозировании энергетических потребностей.
В докладе Ассоциации электроэнергетических предприятий, опубликованном в апреле 2003 г. предусматривалось увеличение потребления электроэнергии в 2003 г. на 9-10%. На практике, оно превысило 15%. Самые высокие за 25 лет темпы были связаны, прежде всего, с неожиданным ускорением роста ВВП, а также некоторыми погодными причинами. Рост потребления угля в 2003 г. прогнозировался на 3%, а в реальности он достиг 6-8%: сказался быстрым рост жилищного строительства, сталелитейной и автомобильной промышленности.
Судя по последним сообщениям китайской печати, напряженная ситуация в энергетике сохранится и в текущем году. Дефицит установленных мощностей в электроэнергетике достигнет 20 млн. кВт (против 10 млн. кВт в 2003 г.), а равновесие между спросом и предложением может быть достигнуто в основном только в 2006 г.
Дает себя знать прогрессировавшее снижение доли электроэнергетики в суммарных ассигнованиях на капитальное строительство: в 8-й пятилетке она составляла 12,09%, в 9-й пятилетке – 10,4%, в 2002 г. – 7,14%. Тем самым не только не было обеспечено приоритетное развитие этой отрасли, но, более того, темпы ее роста стали все более отставать от спроса. С 2000 г. по 2002 г. потребности на электроэнергию увеличивались в среднем за год примерно на 10%, а установленные мощности генерирующего оборудования – на 5,7%. В 2003 г. превышение первых над вторыми достигло 7%. Некоторые эксперты усматривают глубинные причины возникновения дефицита энергии в не преодоленном до сего времени монопольном характере энергетики, в слиянии естественной монополии с монополией административной.
Авторы доклада “Анализ энергетической стратегии и политики государства”, подготовленного Проблемной группой по изучению стратегии и политики комплексного развития энергетики в Китае (ноябрь 2003 г.), оценивают энергетические потребности Китая на 2020 год по максимальному сценарию в 3,28 млрд. т, по среднему сценарию – в 2,896 млрд. т и по минимальному сценарию - в 2,466 млрд. т условного топлива. Сценарии различаются по степени радикальности мер, предпринимаемых для сокращения потребления. Кроме того, принимаются во внимание такие важнейшие для энергопотребления факторы, как темпы роста численности населения, уровень урбанизации, потребительские тенденции, адаптация к сдвигам в мировой экономике, технико-экономическая эволюция основных отраслей народного хозяйства.
По мнению одного из основных авторов доклада Фэн Фэя, оптимальным ориентиром для устойчивого развития Китая в сфере энергетики является сокращение потребления энергии до минимального сценария и недопущение, при любых обстоятельствах, сценария выше среднего. При среднем сценарии потребление в 2020 г. в 2,2 раза превысит уровень 2000 г.
Если судить по предшествующему опыту Китая, то такие расчеты имеют под собой определенные основания. Учетверив за предыдущие 20 лет свой ВВП, Китай увеличил потребление энергии лишь вдвое. Среднегодовые темпы роста ВВП за 1980-2000 гг. составили 9,7%, а потребление энергии увеличивалось в среднем за год на 4,6%. Иными словами, экономический рост наполовину обеспечивался энергосбережением. Сократилось отставание Китая от лучших мировых показателей по затратам энергии в производстве наиболее энергоемкой продукции, включая выработку электроэнергии на тепловых электростанциях и выплавку стали.
Вместе с тем, чтобы повысить эффективность использования энергии в той же мере, как за предыдущие два десятилетия, когда эффект был достигнут в значительной степени благодаря масштабным структурным преобразованиям (прежде всего, благодаря сокращению удельного веса энергоемких производств и изделий), понадобятся значительно большие усилия в экономике, энергетике и защите окружающей среды.
В 2001 г. затраты конечных пользователей энергии в Китае составили 13% ВВП, тогда как в США этот показатель – 7%. Оценки энергозатрат на единицу ВВП сильно расходятся при расчетах по текущему обменному курсу валют и по паритету покупательной способности. В первом случае они в Китае в 2000 г. были выше, чем в Японии, в 7,7 раза и выше среднемирового уровня в 3,4 раза. Во втором случае превышение сокращается до 20% по сравнению с показателем Японией и до 8% по сравнению уровнем стран ОЭСР. Скорее всего, истина находится где-то посредине. Ставится задача сократить затраты условного топлива на 10 тыс. юаней ВВП с 2,33 т в 1995 г. до 1,25 т в 2010 г., до 0,54 т в 2030 г. и до 0,25 т в 2050 г.
Подавляющая часть избыточных затрат энергии в Китае приходится на отрасли, где удельное потребление значительно превышает среднемировой уровень. В восьми отраслях промышленности, поглощающих 73% всего промышленного потребления энергии, удельная энергоемкость на 47% выше передового мирового уровня. Китайские тепловые электростанции на выработку 1000 кВтч электроэнергии расходуют условного топлива на 27,4% выше, чем позволяют прогрессивные технологии. В натуральных показателях избыточное потребление энергии в китайской промышленности составляет не менее 230 млн. т условного топлива. “Все это свидетельствует о том, что прежняя модель экономического роста, с ее традиционно высокими темпами, высокими затратами, высоким загрязнением и низкой эффективностью, далее не имеет права существовать”.
В связи с этим энергосбережение становится основным направлением энергетической стратегии Китая. Китай стоит перед необходимостью предпринять немалые усилия, чтобы приблизиться к тем показателям эффективности энергии, которых добились развитые страны. Этого требуют и все более обостряющийся дефицит ресурсов, который может при неблагоприятных условиях стать ограничителем экономического роста, и все большее вхождение Китая в глобальную конкурентную среду.
· Предстоит, прежде всего, утвердить в обществе понимание ограниченности энергетических ресурсов и необходимости бережного подхода к окружающей среде. Новое отношение к энергоресурсам и экологии на Западе стало складываться, начиная с 70-х годов прошлого века, как реакция на первый глобальный энергетический кризис. Осознание неотложной необходимости энергосбережения способствовало появлению и распространению технологий, которые привели к повышению эффективности и резкому сокращению потребления энергии, равно как и к уменьшению загрязнения окружающей среды и улучшению качества жизни. В Китае такой подход еще только начинает складываться.
· Как показывает опыт США и Японии, для реализации политики энергосбережения нужны специализированные правительственные агентства со значительным бюджетом и штатом специалистов, которых в Китае сегодня не хватает.
· Эффективное энергосбережение в различных отраслях народного хозяйства и в быту нуждается в разработке детализированной системы законодательных актов и правил.
· Для оптимизации энергосбережения и уменьшения загрязнения природной среды необходимы как запретительные, так, и в еще большей степени, поощрительные меры, в т. ч. фискального порядка. После 1994 г. в ходе реформы налоговой системы были ослаблены или вовсе аннулированы налоговые и кредитные льготы, стимулировавшие производство энергосберегающей продукции. Теперь к этим мерам предстоит вернуться.
· Выполняемый в настоящее время пятилетний план социально-экономического развития не ставит перед китайскими учеными, технологами, инженерами задачу разработки энергосберегающих технологий и оборудования. Возможно, эта задача будет выдвинута в следующей пятилетке, но на это понадобится немалое время, даже в случае заимствовании передового зарубежного опыта.
Для реализации политики энергосбережения первостепенную роль играет система экономического стимулирования, ответственность за создание которой призвано взять на себя государство. Такой подход отвечает мировой практике. По данным Мирового банка, вклад рыночных факторов в раскрытие потенциала энергосбережения не превышает 20%. Это определяется, прежде всего, ограниченными возможностями рынка, что связано со следующими обстоятельствами:
o Текущая рыночная конъюнктура не отражает долговременные интересы.
o Инвесторы ориентированы в первую очередь на освоение энергетических ресурсов.
o Затраты на охрану и восстановление природной среды при производстве и использовании энергии не входят в ее цену.
o У потребителей энергии не хватает информации и навыков по ее сбережению.
o Энергосбережению не способствует нерациональная финансовая и налоговая политика государства.
В области энергосбережения государству, таким образом, принадлежит широкий набор функций, включающий установление цен на энергию, определение фискальных и иных экономических мер, принятие законов и стандартов, распространение информации, финансирование исследований и разработок и т.п. Первостатейную роль играет материальное стимулирование энергосбережения.
Одним из ключевых средств энергосбережения служат разработка и внедрение соответствующих стандартов эффективности энергии на оборудование, предназначенное для конечного пользователя (включая бытовые электроприборы: осветительные приборы, холодильники, телевизоры, стиральные машины, кондиционеры, электромоторы, вентиляторы, водяные помпы, компрессоры, а также промышленные котлы). Предполагается, что до 2020 г. это позволит сэкономить электроэнергию, равную суммарной выработке 10 электростанций установленной мощностью по 1 млн. кВт каждая. По мнению заместителя директора Энергетического фонда США Ян Фуцяна, внедрение стандартов эффективности жидкого топлива позволит только на нефти сэкономить суммы, равные общим затратам на строительство комплекса Санься.
Одновременно считается необходимым ускорение и углубление рыночных реформ в энергетике, которая значительно отстает пока в этом отношении от ряда других отраслей. Именно рыночные реформы в финансовой и налоговой сфере, в области ценообразования, осуществленные после 1992 г., обеспечили значительное повышение эффективности энергии и интенсификацию энергосбережения. До сих пор не полностью либерализованы цены на уголь, в большой мере монополизированными остаются нефтяная, газовая и электроэнергетическая отрасли.
В электроэнергетике еще только начато отделение сетевого хозяйства от производства электроэнергии. Как и в других областях, здесь предполагают создать условия для развития конкуренции и поощрить взаимопроникновение различных форм собственности, способствующее формированию смешанной экономики. Предполагается постепенно создать единый общенациональный рынок электроэнергии, стимулировать конкуренцию между производителями и между продавцами электроэнергии с тем, чтобы обеспечить свободу выбора для конечного потребителя. Сетевое хозяйство, включая передающие и распределительные сети, по-прежнему воспринимается как естественная монополия, но первые будут постепенно отделены от вторых.
Ведущей силой в структурном реформировании электроэнергетики, преодолении ее монопольного характера и формировании конкурентного рынка электроэнергии, убеждены китайские эксперты, должно стать правительство. Такие реформы не способна осуществить сама монополия: нереально рассчитывать, чтобы преобразования реализовались теми, чьи интересы в их ходе могут пострадать.
В нефтегазовой отрасли предстоит ускорить реформирование механизма ценообразования, сократить прямое вмешательство государства в формирование цен на нефтепродукты и природный газ. Предусматривается положить конец региональным монополиям, покончить с разделом сфер деловой активности трех основных корпораций и тем самым способствовать развитию всесторонней конкуренции. Дальнейшее развитие получит политика открытости с тем, чтобы путем снижения торговых и инвестиционных барьеров постепенно создать для иностранного и частного национального капитала возможность участвовать в разведке, добыче, транспортировке и переработке нефти и продажах (оптовых и розничных) нефтепродуктов. Намечается привлечь негосударственные инвестиции в строительство газопроводов.
Угольная промышленность стоит перед необходимостью реформировать отношения собственности, реорганизовать устаревшую государственную систему сбыта, повысить рентабельность и конкурентоспособность на китайском и мировом рынках. Отрасли предстоит также решать очень большие и сложные задачи в социальной сфере и технике безопасности.
Китайская энергетика страдает от дефицита ассигнований на НИОКР. В 2000 г. они составили 5,7 млрд. юаней (1,8% от аналогичных ассигнований в Японии), что равно 6,43% всех расходов на НИОКР в стране и 0,064% ВВП. В Японии эти цифры в несколько раз выше. Несовершенен также механизм технических и технологических инноваций. Без коренного улучшения ситуации в этой области реализация целей энергетической стратегии вряд ли возможна.
Топливно-энергетический баланс
Топливно-энергетический баланс во всех трех сценариях упомянутого выше доклада за двадцатилетие должен оптимизироваться: в меньшей степени - при максимальном сценарии и в наибольшей – при сценарии минимальном. Доля угля по максимальному сценарию сократится с 66,7% до 63,2%, а по минимальному – до 59,4%. Удельный вес природного газа по максимальному сценарию возрастет с 2,8% до 6,7%, а по минимальному - до 8,9%. Что касается нефти, то ее доля в любом варианте изменится мало: при максимальном сценарии она увеличится с 25% до 26,7%, а при минимальном – до 25,9%. Соответственно предусматривается, что среднегодовые темпы прироста потребления газа во всех трех сценариях будут существенно выше средних. Предусматривается также строительство гидроэнергетических и ядерных электростанций, расширение использования возобновляемой энергии.
Оптимизация топливно-энергетического баланса Китая продолжит ту тенденцию, которая развивалась в предшествующие десятилетия. С 1990 г. по 2002 г. темпы этого процесса были еще более быстрыми, чем предусмотрено на период до 2020 г.: доля угля снизилась с 76,2% до 66,1%. Эта тенденция ведет к тому, что Китай, наряду с внутренними источниками энергии, все более обращается к мировым ресурсам, одновременно уменьшая ущерб, наносимый природной среде.
Изменится отраслевая структурапотребления энергии. Главным потребителем энергии по-прежнему остается промышленность, но ее доля сократится с 72,7% в 2000 г. до 56,7-58,7% в 2020 г. Существенно возрастает удельный вес транспорта (с 11,1% до 16,3-17,1%) и строительства (с 16,2% до 25,0-26,7%).
Поэтому основное бремя энергосбережения возлагается на промышленность. Как показывает опыт, главный эффект – до 70-80% дает регулирование структуры производства, а остальные 20-30% - снижение энергетических затрат на единицу продукции на основе технического прогресса.
Существенный вклад в энергосбережение могут внести и другие отрасли экономики. В настоящее время средние затраты топлива на 100 км пробега всех типов автомобилей в Китае в среднем на 20% выше, чем в развитых странах. Эти затраты рассчитывают сократить посредством введения в ближайшее время налога на топливо (эксперты полагают, что доля налога в стоимости бензина и дизельного топлива на ближайшие 3-5 лет должна составлять до 60%) и повышения эффективности его использования. Предусматриваются также совершенствование городских планировок и транспортных сетей, приоритетное строительство автомагистралей. Эти меры, как полагают, позволят сэкономить на транспорте до 2020 г. 87 млн. т нефти, что составляет почти половину от ее сегодняшней добычи.
Не меньшие возможности для экономии энергии имеются и в строительстве. Эта отрасль считается наиболее слабым звеном в стратегии энергосбережения. Китай затрачивает на отопление и кондиционирование зданий в расчете на единицу строительной площади втрое больше энергии, чем страны, расположенные на тех же географических широтах. Экономия топлива здесь может составить 160 млн. т.
Основные источники энергии.
Из 1 390 млн. т условного топлива, произведенного в самом Китае в 2002 г., 71% приходится на уголь. Китай потребляет 1 370 млн. т угля, что составляет 27,7% мирового потребления.
Одна из главных проблем, связанных с использованием угля в качестве топлива, состоит в огромном ущербе, наносимом окружающей среде и здоровью населения. По оценкам китайских и зарубежных исследователей, экономические потери от загрязнения атмосферы, составляют от 3 до 7% ВВП. Продукты, образующиеся при сгорании угля, - главный источник загрязнения атмосферы в Китае. Китай потребляет 8-9% мировой энергии, но на его долю приходится 13,5% мировых выбросов углекислого газа и 15,1% -двуокиси серы.
Общие выбросы в атмосферу двуокиси серы, достигают почти 20 млн. т, что ставит Китай по этому показателю на первое место в мире и значительно превосходит способности среды к самоочищению. Загрязнение атмосферы двуокисью серы служит важнейшей причиной кислотных дождей. Эти дожди поражают треть территории страны. В 2000 г. тепловые электростанции, работающие на угле, выбросили в атмосферу 2,9 млн. т окислов азота. Китай подвергается также нарастающему давлению мирового общественного мнения в связи с поступлением в атмосферу больших количеств углекислого газа (второе место в мире после США), что, как полагают, ведет к возникновению парникового эффекта.
Именно эти обстоятельства не в последнюю очередь побуждают разработчиков энергетической стратегии Китая добиваться снижения доли угля в топливно-энергетическом балансе страны. Согласно расчетам Мирового банка, если Китай не сумеет в предстоящие 20 лет сократить загрязнение атмосферы, то ему придется затратить на лечение болезней, вызываемых продуктами сгорания угля, 390 млрд. долл., что составит 13% ВВП. Даже если будет реализован минимальный сценарий, выбросы продуктов сгорания угля в атмосферу будут далеко превосходить ее способность к самоочищению.
При наличии значительных геологических запасов угля разведаны они недостаточно. На 2000 г. еще не используемые, пригодные для строительства новых шахт экономически обоснованные запасы угля составляли всего 20,3 млрд. т. Этого далеко не достаточно для развития угледобычи в ближайшей перспективе. Подавляющая часть не используемых экономически обоснованных запасов угля сосредоточена в засушливых, безводных, отдаленных районах Центрального и Западного Китая, что создает значительные трудности для освоения, транспортировки и потребления. Предельная годовая добыча угля в Китае, с учетом наличных водных ресурсов и ущерба, наносимого природной среде, не может превысить 2,8 млрд. т.
При сокращении доли угля в топливно-энергетическом балансе абсолютные объемы потребления угля к 2020 г существенно возрастут: до 2,9 млрд. т по максимальному сценарию и до 2,1 млрд. т по сценарию минимальному. Максимальный сценарий собственными ресурсами, без увеличения импорта, не обеспечен. Производственные мощности ныне действующих и строящихся шахт (с учетом выбывающих) составят к 2020 г. 710 млн. т. Даже если прибавить к ним 350 млн. т мощностей малых угольных разработок, в 2000-2020 гг. понадобится ежегодно дополнительно наращивать производственные мощности не менее чем на 50 млн. т. Но и в этом случае не исключен импорт угля для обеспечения потребностей юго-восточного приморья.
В использовании угля в Китае существуют две главные проблемы. Во-первых, очень низка эффективность сжигания угля, и, во-вторых, доля непосредственного сжигания слишком велика. Путем обогащения угля можно понизить его зольность на 50-80% и удалить до 30-40% серы. А посредством дальнейшей очистки дымов можно устранить до 90% серы. Однако в 1999 г. в Китае обогащалось только 29% всего добываемого угля (в ФРГ – 95%, Великобритании - 75%, США - 55%), причем подвергается обогащению, главным образом, уголь, идущий на экспорт, уголь же, используемый на энергетические цели, обработки почти не проходит.
Согласно прогнозам, потребление нефти к 2020 г. увеличится в 2-2,6 раза по сравнению с 2000 г., но добыча ее ввиду ограниченности ресурсов существенно не возрастет. Она составит к этому сроку примерно 180-200 млн. т, а затем начнет плавно сокращаться. Потребление же нефти достигнет, как минимум, 450 млн. т (по максимальному сценарию – до 610 млн. т), что увеличит зависимость Китая от импорта нефти до 55% (по максимальному прогнозу – до 76,9%). Это примерно соответствует нынешнему уровню внешней зависимости США (58%). При сохранении определенного экспорта сырой нефти общая потребность в ней составит в 2005 г. 252 млн. т, в 2010 г. – 302 млн. т. Предполагается, что импорт нефти соответственно будет равен 90 и 135 млн. т. Однако, уже в 2003 г. импорт нефти и нефтепродуктов превысил 100 млн. т, увеличившись по сравнению с предыдущим годом сразу более чем на 30 млн.т
Рост импортируемой нефти будет сопровождаться созданием 15 крупных баз нефтепереработки (мощностью по 10 млн. т сырой нефти каждая), главным образом, на юго-восточном побережье и вдоль Янцзы, одновременно с закрытием мелких предприятий (мощностью до 1 млн. т), строительством глубоководных портов в Фуцзяни и Чжэцзяне (район Нинбо), сооружением трубопроводов для транспортировки нефти в Шанхай и Нанкин, а в случае необходимости и магистральных нефтепроводов для поставок нефти во внутренние районы на дальние расстояния. Укрупнение нефтеперерабатывающих предприятий (средняя их мощность в Китае сегодня составляет 2 млн. т, в мире – 5,5 млн. т) имеет целью улучшить технико-экономические показатели нефтепереработки, в частности, увеличить выход легких фракций (до 75% к 2010 г., сегодня в Китае - 66,7%, в Азиатском регионе в целом – 80%) и повысить возможности переработки сернистой нефти (примерно до 35% к 2010 г.).
В Китае не будет допущено строительство нефтеперерабатывающих предприятий с чисто иностранным капиталом. Что же касается предприятий со смешанным капиталом, то оно станет возможным при сохранении контрольного пакета за китайской стороной. Мощность каждого из вновь строящихся предприятий должна быть не менее 8 млн. т. Не будет поощряться создание иностранным капиталом систем сбыта нефтепродуктов, включая автозаправочные станции. Строительство предприятий со смешанным капиталом в этой области также допускается при контроле китайской стороны.
По мере быстрого увеличения числа автомобилей в китайских городах и на скоростных трассах (в конце 2002 г. в Китае насчитывалось 20 млн. единиц автомобильной техники) все более неотложной становится необходимость наряду с экономией автомобильного топлива добиваться снижения его вредоносности для окружающей среды. Сегодня две трети китайских городов по качеству воздуха не отвечают стандартам, причем половину вредных выбросов в атмосферу дает автомобильный транспорт. По оценке Мирового банка от 2001 г., из 20 наиболее пораженных загрязнением городов мира 16 находятся в Китае.
Китай по качеству дизельного топлива и по его стандартам пока далеко отстает от мирового уровня. Экстренное повышение качества топлива, освобождение его от вредных примесей особенно актуальны и в связи с предстоящим открытием китайского рынка нефти и нефтепродуктов для внешних производителей в соответствии с китайскими обязательствами перед ВТО. В противном случае китайская нефтеперерабатывающая промышленность потеряет часть рынка.
Существенный прирост извлекаемых запасов нефти в Китае способна, как полагают, обеспечить разведка морского шельфа. Однако освоение этих запасов тормозится нерешенностью ряда территориальных конфликтов и недостаточными, в связи с этим, шансами на кооперацию Китая с некоторыми ближайшими соседями, которые могли бы стать компаньонами в освоении новых источников нефти, вместо того, чтобы выступать как конкуренты на мировых рынках нефти. В Восточно-Китайском море таким препятствием к сотрудничеству служит спор с Японией по поводу государственной принадлежности острова Дяоюйдао, близ которого обнаружены признаки нефти. В Южно-Китайском море нефтяными ресурсами располагает акватория архипелага Наньша (Спратли), на обладание которым претендуют Вьетнам, Филиппины, Малайзия, не считая Тайваня.
Освоение морских ресурсов нефти, как полагают некоторые китайские эксперты, сдерживают также недостаточные возможности трех нефтяных корпораций Китая, в особенности Китайской морской нефтяной корпорации, которая в силу своих скромных масштабов не в состоянии взять на себя полностью выполнение задач по разведке и освоению нефтяных ресурсов китайского шельфа.
Наращивание потребления природного газа имеет первостепенное значение для постепенного уменьшения роли угля как важнейшего источника энергии в стране. Правда, такую роль природный газ может сыграть только в том случае если он станет в достаточной мере конкурентоспособным. В настоящее время формированию рынка газа в Китае мешают слишком высокие цены на газ.
Предусматривается, что потребление природного газа в период 2000-2020 гг. будет увеличиваться в среднем примерно на 9% в год, в основном за счет внутренних источников и в меньшей степени – за счет импорта. К 2020 г. оно достигнет 160 млрд. куб. м, в т.ч. импорт составит 50-60 млрд. куб. м. Предполагается, что разведанные запасы природного газа достигнут к 2010 г. – 4,9 трлн. и к 2020 г. – 7,5 трлн. куб. м. Отечественная добыча газа возрастет в 4-5 раз. Одновременно для расширения импорта понадобится строительство крупных газопроводов и иных базовых сооружений
В настоящее время по степени освоенности гидроэнергетических ресурсов Китай уступает Индии, Вьетнаму, Бразилии и ряду других развивающихся стран (80-е место в мире). Относительно медленное развитие ГЭС по сравнению с ТЭС за первые два десятилетия реформ было связано с рядом обстоятельств.
· Поскольку сроки строительства ГЭС вдвое больше, чем равных по мощности ТЭС, они бы не смогли своевременно покрывать быстро нараставшие потребности китайской экономики в электроэнергии.
· Ограниченность инвестиционных ресурсов побуждала китайское правительство делать выбор в пользу ТЭС, требовавших на 1 млн. кВт установленной мощности на 50-60% меньше капиталовложений.
· Сроки поставок электроэнергии ГЭС и инвестиционные затраты дополнительно возрастают в связи с необходимостью строить протяженные линии электропередач и решать сложные задачи по переселению, судоходству, предотвращению заиливания водохранилищ и др.
К концу 90-х годов прошлого века ситуация стала меняться. Значительно возросли финансовые ресурсы государства, и одновременно изменилась структура спроса и предложения электроэнергии. Мощности ТЭС в развитых восточных районах страны существенно увеличились, что, в свою очередь, привело к сильному загрязнению атмосферы и вместе с тем не давало возможности покрывать пиковые нагрузки. Все это обусловило решение развернуть гидроэнергетическое строительство в западных регионах страны.
В 2020 г. общие мощности по производству электроэнергии достигнут 860-950 млн. кВт (в 2003 г. – 350 млн. кВт). Удельный вес ГЭС в суммарной выработке электроэнергии повысится с 15,4% до 19-22%, что требует в среднем ежегодно вводить в строй на ГЭС по 6,4-9 млн. кВт генерирующих мощностей из общего количества ежегодно вводимых 29-33 млн. кВт. При этом гидроэнергетические ресурсы восточной части страны будут практически исчерпаны, а на западе, где их использование значительно затруднено и связано с большими затратами, освоены лишь на 8%.
Строительство новых ядерных электростанций, начатоев 1997 г., было на шесть лет заморожено, а затем возобновлено в 2003 г., когда правительство утвердило проект сооружения четырех станций мощностью по 1 млн. кВт каждая общей стоимостью в 6 млрд. долл. в Чжэцзяне и Гуандуне. Установленные мощности на уже построенных и строящихся ядерных электростанциях в 2003 г. составляли 8,7 млн. кВт. К 2020 г. они достигнут 40 млн. кВт, а их доля в выработке электроэнергии повысится с 1,2% до 7%.
Это означает, что будет сооружено не менее 30 новых ядерных электростанций мощностью по 1 млн. кВт каждая. В ближайшие годы планируется построить ядерные электростанции в приморских районах, прилегающих к Шанхаю, суммарной мощность в 13 млн. кВт. К 2010 г., когда они вступят в строй, может быть смягчена нехватка электроэнергии в дельте Янцзы и во всем Восточном Китае. Планы строительства ядерных электростанций имеются также в Хунани, Сычуани и Гуандуне.
Потребление возобновляемой энергии в 2000 г. составляло 256 млн. т условного топлива, или 19,7% всего первичного потребления энергии. Использование этих источников тормозится высокой себестоимостью производимой с их помощью электроэнергии, которая, если не считать малых ГЭС, значительно превосходит себестоимость электроэнергии, вырабатываемой на традиционных энергоносителях. Отсюда вытекает ограниченность рынка, что, в свою очередь, мешает снижению себестоимости, создавая своего рода порочный круг.
По прогнозам, потребление возобновляемой энергии увеличится к 2020 г. до 525 млн. т, т.е. примерно в 2 раза по сравнению с 2000 г. Ресурсы позволяют довести ежегодное потребление новых и возобновляемых видов энергии до 7,3 млрд. т условного топлива. Установленные мощности генерирующего оборудования на источниках возобновляемой энергии к 2020 г. составят 100 млн. кВт, в т.ч. на малых ГЭС – 70 млн. кВт, на ветряных электростанциях – 20 млн. кВт, на биологических энергоустановках – 5 млн. кВт.
Для реализации этих прогнозов нужна основательная поддержка государства, направленная на материальное стимулирование использования возобновляемой энергии, обеспечение его научно-технической базы, а также на принудительное формирование рынка и запуск механизма рыночной конкуренции.
Энергетическая безопасность
В свете сказанного выше понятно, почему обеспечение энергетической безопасности, которая в Китае является синонимом нефтяной безопасности, становится задачей первоочередной важности. Эта задача формулируется как “гарантированное по количеству и ценам удовлетворение потребностей устойчивого социально-экономического развития в нефти”. Нарушение нефтяной безопасности вследствие внезапных перерывов в поставках или дефицита нефти и скачка цен способно причинить экономике страны серьезный ущерб.
Ослабить остроту проблемы может комплекс мер, который включает, во-первых, ускорение разработки и освоения отечественных ресурсов нефти и газа, во-вторых, увеличение извлекаемости нефти и использование замещающих видов топлива и технологий, в-третьих, максимальное включение в структуры международной кооперации, в-четвертых, постепенное создание и совершенствование страховых запасов нефти и систем предупреждения.
· Государство с помощью ряда мер стремится активизировать участие крупных нефтяных компаний в финансировании поисковых и разведывательных работ.
· Извлекаемость нефти из нефтяных скважин в Китае в настоящее время составляет 34%, передовые технологии добычи нефти позволяют поднять этот показатель до 50%. Предполагается, что к 2020 г. производство ИЖТ из угля может достичь 160 млн. т, что потребует 145 млрд. юаней инвестиционных вложений.
· Считается, что Китай должен, опираясь на сложившуюся структуру мировых нефтяных интересов, развернуть свою “энергетическую дипломатию”, принимать активное участие в глобальных и региональных организациях по кооперации в области энергетики, стать деятельным игроком на текущих и фьючерсных рынках, добиваясь ощутимого права голоса при определении цен на нефть и благоприятных правил игры.
Особо следует остановиться на проблеме создания стратегических резервов нефти. Эта задача была поставлена в текущем 10-м пятилетнем плане, принятом сессией ВСНП марте 2001 г. Комментируя эту задачу, китайские эксперты подчеркивают, что стратегические резервы нефти создаются не для покрытия возможного дефицита. “Это – род правительственных резервов, которые позволяют противостоять крупным политическим и военным кризисам, а не резервы, которые дают возможность предприятиям справиться с ценовыми рисками на международных рынках. Откровенно говоря, стратегические резервы нефти – это оборонительная сила устрашения. Как и ядерное оружие, они могут никогда не быть использованы, но их нельзя не иметь”.
В конце 2003 г. государство располагало резервуарами для хранения нефтепродуктов объемом всего в 2 050 тыс. куб. м, а стратегические резервы нефти все еще практически отсутствовали. Нефтедобывающие и нефтехимические предприятия располагали лишь переходящими производственными запасами. Запасы нефтепродуктов в торговых организациях не позволяют им эффективно воздействовать на цены. Все это не дает возможности смягчать влияние на китайскую экономику резких изме