Мигель был тринадцатым ребенком в семье знаменитой целительницы Матери Сариты. В годы раннего детства она пользовалась известностью как курандера, или знахарка. Когда Мигелю исполнилось одиннадцать лет, у нее развилась тяжелая желчнокаменная болезнь. Врачи хотели делать операцию, но из-за сопровождающей болезни сердца общая анестезия была крайне опасна.
Мать Сариты увезла ее в знакомый целительский центр для знахарской операции. Во время этой процедуры Сариту посетило видение врача и трех медсестер, оперирующих ее желчный пузырь. Едва открыв глаза, она спросила о них, но рядом с ней был только медиум. Операция избавила Сариту не только от камней, но и от болезни сердца. Всю дальнейшую жизнь она посвятила лечению людей с помощью унаследованных познаний.
Мигель был воспитан в осознании иного измерения, существующего за пределами зримой реальности. Старшие братья и сестры рассказывали Мигелю о том, как они задолго до его рождения усаживались у очага вместе с дедом и бабкой и слушали рассказы о маленьком народце, живущем по соседству. Им даже случалось видеть, как эти странные существа играют в ветвях деревьев, растущих у дома.
Родной город его матери, Хуанакатлан, был особым местом, которое сам Мигель называет «волшебным городом». Один из местных жителей, дон Начито, был хозяином аптеки, и, бывало, выступал в роли врача. Он любил раздавать детям подарки, особенно монетки. «Мои братья нередко получали от него деньги. Он, должно быть, неплохо зарабатывал. Скажет, бывало, брату: «Гляди-ка, сейчас я положу монетку в эту коробку. Она твоя. Спрячь ее под подушку. И каждый день в ней будет появляться новая монетка». У снедаемого любопытством брата терпения хватало ненадолго, но когда он открывал коробку, она оказывалась полным-полна монет.
Слушая эти удивительные истории, подрастающий Мигель навсегда усвоил, что за зримым повседневным миром существует еще некий магический уровень жизни.
На третьем году учебы в медицинском колледже Мигелю самому довелось пережить драматическое знакомство с иным измерением, когда, попав в тяжкую дорожную аварию, он испытал опыт внетелесного переживания. С этого момента развитие его духовного зрения получило мощный толчок.
Окончив медицинский колледж Университета Мехико, Мигель в течение года проработал в деревушке Альта Сонора в пустыне Сонора.
Это был год нескончаемого поразительного опыта. Я часто встречался с учителем, сухопарым невысоким человеком лет под пятьдесят, по имени дон Эстебан. Он взял меня к себе в ученики. Он показывал мне совершенно изумительные вещи, учил глубоко погружаться в сношение и пристально изучать его.
Дон Эстебан водил меня в пещеру, где учил управлять стихиями, призывая их. Это могучее средство управления энергией между жизнью и смертью, способ общения с различными органами планеты, — ветром, водой и лесами.
Он заставил меня взглянуть в лицо почти всем моим страхам. Он всегда испытывал мой здравый рассудок, мой интеллект, но главному испытанию подвергалось мое чувство собственной важности. Он учил меня смирению и почитанию всего сущего таким, как оно есть. Он учил меня уважать природу и людей просто такими, каковы они есть.
Дон Эстебан был замечательным человеком. Он был могуч, ласков и добр, но при каждой встрече с ним я ждал беспощадной атаки на мои страхи и всегда надевал защитную маску.
Через год после отъезда из городка я вернулся, чтобы его разыскать, и, к моему огромному изумлению, оказалось, что его здесь никто не знает. Никто о нем даже не слышал. Словно его и на свете не было. И это в крохотном городке, где все друг друга знают. Тогда я и сам начал сомневаться, жил ли вообще такой человек из плоти и крови... или он был всего лишь очередным состоянием сознания, в котором я сотворил его таким, как мне тою хотелось. Сегодня я понимаю, что существовала тесная связь между моим дедом доном Леонардо и доном Эстебаном.
Проработав год сельским врачом, Мигель последовал примеру двух старших братьев — оба врачи и хирурги — и в 1978 году открыл медицинскую практику в Тихуане.
В 1980 году Сарита попросила Мигеля пройти у нее курс ученичества. Следующие три года он каждое воскресенье проводил от восьми до двенадцати часов в глубоком трансе. В этом измененном состоянии сознания он странствовал по Древнему Египту, Греции, Индии, Китаю и Персии, изучая системы их верований. Приобретенный в этих странствиях опыт отличался такой живостью и яркостью впечатлений, словно он путешествовал наяву. Эфирные путешествия Мигеля принесли столько живой, подлинной информации об этих исторических традициях, что он получил возможность сравнивать их с современным индуизмом, буддизмом, зороастризмом и христианством. Он пришел к выводу, что все эти системы верований имеют общие корни.
Путешествие в Египет
В одно из воскресений на второй год ученичества Мигеля двадцать один ученик Сариты (в том числе трое братьев Мигеля) собрались у нее и Луиса. Они собирались войти в состояние транса. Мигелю эта практика была хорошо известна. Этому его обучил старик, бывший его наставником в тот год, когда он, свежеиспеченный врач, работал в затерянном среди пустыни городишке. Он легко скользнул в сновидение, где увидел себя в длинном подземном коридоре. В реальном времени сновидение-транс длилось восемь часов; во сне прошел почти целый год.
Я стоял у входа. За спиной захлопнулась дверь, и я оказался в зале, освещенном огнями факелов. Из опыта я знал, что могу управлять своим сновидением так же, как явью. Обычно мои сны никогда не бывали страшными, но этот был какой-то особенный. Это была совершенно иная реальность, управлять которой я не мог.
Это сновидение существует в памяти планеты. Оно открыто для любого, кто обладает для него достаточной подготовкой.
Передо мною возник высокий, сухопарый бритоголовый человек. Он был облачен в богато задрапированное египетское одеяние из белого хлопка. На вид ему было лет пятьдесят-шестьдесят. Держался он сурово и властно. Я понял, что сейчас подвергнусь испытанию, Не имея возможности управлять своим сновидением, я решил быть Сталкером (иными словами, с предельной остротой осознавать все, что происходит со мной во сне). Я весь обратился в слух, решительно вознамерившись узнать от этого человека как можно больше, причем не только из его слов, но и из манеры держаться. Это был, несомненно, человек ученый. На меня он произвел сильное впечатление. С таким человеком не до шуток. Он был очень тих и серьезен.
Внезапно он попытался запугать меня. Он явно меня испытывал. Он спросил: «Известно ли тебе, зачем ты здесь?»
Я ответил: «Я здесь, чтобы учиться».
Я не знал толком, где нахожусь. Я лишь знал, что это некое святилище, предназначенное для поиска эзотерического знания,
«Знаешь ли ты, где находишься?» — последовал вопрос. «В святилище, где хранится сокрытое знание», — ответил я.
«Если ты здесь для того, чтобы учиться, то ты не покинешь это место, пока не постигнешь», — сказал он.
В душе у меня промелькнул вопрос: «Не постигнешь чего?», — но я счел за благо промолчать.
Сняв факел со стены, старик стал показывать мне изображения, украшавшие обе стены коридора. Этот расписанный картинами коридор и по сей день существует в виде руин, однако на определенном уровне вибраций он все еще сохраняет свою первозданную красоту. Именно этого вибрационного уровня я и достиг в сновидении.
Та же частота вибраций встречается и в других святынях Греции, Теотихуакана и Перу. Можно бы сказать, что это та же частота, что и частота Христа, хотя это всего лишь наш способ понимания, Вибрация — это частота светового излучения в памяти света, Все сущее есть свет, Свет обладает мощной памятью, Доступ к ней открывает вибрация на одной частоте со всем, что когда-либо существовало в мире.
Показанные стариком изображения на стенах были мне незнакомы. Естественно, по стилю вырезанных на камне фигур я понял, что нахожусь в Египте. Да и сам старик, видимо, понял, что я кое-что знаю о Древнем Египте.
В моем разуме возникли слова: «Этот человек — Верховный жрец».
Верховный жрец промолвил: «Прежде чем ты покинешь это место, ты должен постигнуть значение фигур на стене. О еде и питье не беспокойся. Просто старайся понять».
С этими словами он оставил меня одного.
Я попытался разобраться, но значение изображений оставалось для меня закрытым. Проходили дни, недели. В какой-то момент я испугался, что никогда ничего не пойму и останусь здесь навеки. Меня не спасало даже состояние транса, ибо я проник в чье-то чужое сновидение. Я запаниковал.
Затем во мне что-то мгновенно и неуловимо изменилось и я смирился. Я никуда больше не спешил. И в том, чтобы остаться здесь навеки, уже не видел ничего дурного.
Не знаю, гак долго я еще сопротивлялся, пока не сдался окончательно, но вдруг во мне возникла какая-то энергетическая связь с фигурами на стене. И тут начались чудеса.
Приятие — это умение быть счастливым в любых обстоятельствах. Я принял это место как свой новый мир. Все понемногу начало приобретать для меня смысл. Едва я ощутил и принял энергетический обмен с фигурами, как они начали оживать, Состояние сопричастия — это состояние вибрации на одной частоте. О логических рассуждениях не было и речи.
Когда Верховный жрец вернулся, я уже не сомневался, что знаю значение всех фигур, и хотел об этом рассказать. В душе царил полный покой. Но он лишь улыбнулся и промолвил: - "Можешь идти».
Это был еще одно испытание. Мне велели всегда хранить в тайне то, что я узнал.
Когда я очнулся, вся группа уже бодрствовала и довольно долго ждала моего пробуждения. Я поделился с ними увиденным. Остальные тоже рассказали свои сновидения и записали их в Книге жизни Сариты. Некоторое время спустя Сарита ее сожгла.
Это единственное сновидение дало Мигелю совершенно иную точку отсчета, с которой он мог сверять все остальное. Он понял, что изображения на стене египетского коридора были иллюстрациями к Книге Тота. Это древнее собрание премудрости, известное и под другими именами: Египетская книга мертвых и Книга Гермеса. Как полагают, этой книге не меньше 35 000 лет.
Мигель осознал, что виденные им изображения — первоисточник того, что ныне известно как карты Таро. Некоторое время Мигель изучал Старшие Арканы Таро, чтобы впитать излучаемую ими энергию. В процессе исследований он обнаружил, что ни одна колода карт Таро не отличается совершенной точностью, но та, что создана Памелой Коулмен-Смит под руководством Артура Эдварда Уэйта, имеет своей основой любовь. Карты, созданные Алистером Кроули, основаны на страхе. Чтобы убедиться в этом, довольно сравнить карты «Шут» из обеих колод. Веселый шут из колоды Уэйта превращается в подлинного монстра в колоде Кроули.
Основываясь на своем понимании изначального Таро, Мигель утверждает, что карту «Суд» правильнее называть «Воскресение из мертвых». «Мир» в действительности — это «Вселенная». Более точное название «Силы» — «Отвага».
Таро иллюстрирует Бытие, и, располагая карты в определенном порядке, можно увидеть структуру, аналогичную Дороге Смерти в Теотихуакане, являющейся источником знания Толтеков. Этот расклад можете выполнить и вы сами:
ПЕРВЫЙ РЯД: Мир (Вселенная)
ВТОРОЙ РЯД: Маг
ТРЕТИЙ РЯД: Первосвященник Иерофант (Адам и Ева)
ЧЕТВЕРТЫЙ РЯД: Император Влюбленные (Рай) Отшельник
ПЯТЫЙ РЯД: Императрица Колесница Умеренность Смерть
ШЕСТОЙ РЯД: Сила (Отвага) Суд (Воскресение из мертвых, Справедливость)
СЕДЬМОЙ РЯД: Звезда, Луна
ВОСЬМОЙ РЯД: Солнце
ДЕВЯТЫЙ РЯД: Шут
В будущем Мигель напишет собственное истолкование Таро, но для нас довольно, что, по его мнению, Шут — это простой человек, которому видится сон, будто он идет, сам не ведая куда, неся все пожитки в узелке за плечом. Однако в руке у него лотос божественного осознания.
За пределами Дороги Смерти четыре карты представляют ад. Это «Диавол», «Башня», «Колесо Фортуны» и «Повешенный». В пределах самой Дороги «Солнце» — это архетип совершенства, подобный Ра, Гору, Гермесу, Христу, Кришне.
Расклад включает четыре карты, представляющие Архангелов. Уриил — «Влюбленные» и стихия Огня. «Умеренность» — это Рафаил и земля. «Колесница» — это Михаил-воитель и Вода. «Вестник» — это Гавриил и Воздух.
Если рассматривать схему расклада как иероглиф, то перед нами Око Ра, являющееся Вратами в Бесконечность или Вратами к Богу. Один внешний ряд — это двойной змей Теотихуакана.
Своего рода побочным продуктом посвящения через транс является умение заглянуть в глубинный смысл символов. Мигель наделен могучим талантом постижения связующих звеньев между различными символическими системами. Он физически ощущает Единство основ всего того эзотерического знания, которое понемногу открывается человеческому разуму.
После завершения ученичества Мать Сарита была очень довольна тем, что Мигель стал в совершенстве подготовленным Нагвалем, и объявила его Мастером Намерения, которому всецело подвластны воля, дух и безусловная любовь.
Сравнивая целительские приемы нагвалей с методами лечения аллопатической медицины и хирургии, он пришел к выводу, что энергия нагваля сделала его более эффективным целителем. Несмотря на убеждение, что некоторые недуги лучше всего лечить прямым медицинским вмешательством, он осознал, что обычной медицины бывает недостаточно для лечения болезни духа, поразившей всю планету.
После продолжительной внутренней борьбы он решил оставить медицинскую практику и посвятить себя традиции, унаследованной от предков. Это решение далось весьма не просто, ибо оно означало отказ от созданной с таким трудом собственной индивидуальности. В течение следующих четырех лет он преподавал и занимался целительской практикой в храме исцеления Матери Сариты в Сан-Диего, Калифорния.
Мигель читает лекции, ведет семинары и руководит медитациями. Он также сопровождает группы в поездках по священным местам, дает частные консультации и сеансы исцеления в Санта-Фе, Сан-Диего, Лос-Анджелесе, Сакраменто и других городах Соединенных Штатов и Мексики. Размах его трудов постоянно расширяется. Он основывает Фонд Шестого Солнца, выросший из ранее созданного храма исцеления Нуэва Вида, который был им в свое время построен для матери и в настоящее время закрыт.
«Я по-прежнему занимаюсь врачебной практикой, но уже не ограничиваюсь одним лишь лечением телесных недугов. Теперь моя цель в том, чтобы затронуть душу человека и довести до его сознания имеющийся у него выбор», — говорит Мигель.
Первое знакомство с наследием Толтеков состоялось у Мигеля благодаря рассказам деда по материнской линии, дона Леонардо Масиаса. Дон Леонардо тоже был Нагвалем, однако своими познаниями он делился лишь с узким крутом избранных. Его дочь Сарита оделяет своей мудростью всех, кто обращается к ней за помощью.
С шестилетнего возраста Мигель всегда знал, что семья видит в нем безусловного преемника накопленных из поколения в поколение знаний.
За несколько месяцев до посвящения Мигеля в звание Мастера Намерения к Матери Сарите обратилась за консультацией Гайя Дженкинс. Сарита посоветовала ей посещать занятия, которые вел Мигель. Едва Гайя вошла в аудиторию, Мигель тотчас узнал в ней женщину из сновидений, увиденных им еще в юности. Ее лицо отличалось той же вызывающей красотой, у нее был тот же голос и та же манера держаться. Эта встреча положила начало их творческому сотрудничеству, а затем и супружеству.
Задолго до этого дон Леонардо предупреждал Мигеля о том, что энергии, циркулирующие в древних городах, хранят прежнюю огромную силу, и советовал не ездить туда, пока он не будет к этому готов.
В марте 1988 года Мигель впервые отправился в Теотихуакан с молодой женой, чтобы провести там медовый месяц. Входя в первые ворота древнего города, Мигель и Гайя чувствовали себя заурядными туристами, но вскоре воздействие Теотихуакана на них обоих оказалось столь мощным, что они как бы замкнулись в собственных, не связанных друг с другом сновидениях. С того дня видения Мигеля положили начало стремительному синтезу толтекской науки со священными познаниями других культурных традиций, все чаще приходившему в сновидениях и состояниях транса.
В последующих главах вы откроете для себя обретенную Мигелем мудрость, долгое время хранившуюся в тайне, пока не пришла пора сделать достоянием гласности все знание, которое столетиями передавали друг другу местные племена.
Приготовьтесь к тому, чтобы вступить в иное измерение, параллельное тому, что известно вам в повседневной жизни, — измерение, в котором магия является самым обычным делом. Вам уже доводилось бывать в этом измерении в снах и видениях, но это происходило неосознанно. Ступив на толтекский путь к свободе от страха, вы последуете примеру Нагваля, проникая в эту параллельную вселенную и покидая ее посредством странствий в глубинах собственного разума.
Глава 2
Видение Теотихуакана
Мигель Анхель Руис и его молодая жена Гайя сидели на вершине Пирамиды Солнца в Теотихуакане, а их духовному взору открывалось иное видение. Примерно в двух тысячах футов по левую руку Мигель увидел Храм и Пирамиду Кетцалькоатля, Крылатого Змея, и раскинувшийся перед ним широкий двор. Его внезапно осенило, что эта площадка есть голова змея, захватившая широко раскрытой пастью первые ступени храма.
Неспешно поворачивая голову, он проследил все «туловище» змея от площадки дальше к северу, где оно соединялось с Дорогой Мертвых. Он опустил взгляд на простиравшуюся в 210 футах под ним дорогу и проследил ее бег вправо на три тысячи футов, до самой Пирамиды Луны. Там она завершалась площадкой в виде змеиной головы, пасть которой раскрывалась ступенями расположенного перед пирамидой храма.
Всецело поглощенный своим видением, Мигель вдруг припомнил сновидение, впервые пришедшее к нему в детстве и с тех пор повторявшееся снова и снова. В этом сновидении его всегда заглатывала пасть огромного двуглавого змея. Змей заглатывал его целиком. За чудовищной головой бесконечным туннелем открывалось змеиное тело, полное всевозможных демонов. Он полагал, что туннель представляет опыт смерти. Мигель перестал ощущать собственное тело. Оставалось только сознание. И чем глубже он проникал в туннель, тем стремительнее легкой шелухой с души слетали прежние страхи, а им на смену приходило ощущение покоя.
Этот сон приходил к Мигелю множество раз. И с каждым разом, прежде чем пробудиться, он все дальше углублялся в туннель. В конце концов, он прошел весь путь сквозь змеиное туловище, попал во вторую голову, и был извергнут ею в преображенном виде, с глубоким осознанием того, что он есть частица всего сущего на свете, неразделимо связанная со всей Вселенной. Сон долгое время оставался загадкой для Мигеля, и лишь теперь он понял, что видел Теотихуакан.
В его мозгу всплыло еще одно воспоминание. Однажды дон Леонардо сказал ему: «В Мексике вот уже многие сотни лет спит гигантский змей. Скоро его пробудит человек, обладающий знанием. И с пробуждением змея переменится вся планета. Люди изменят ее сновидение». Эти слова тоже были как-то связаны с Теотихуаканом и его сном.
«Мое сновидение было дальним отголоском того древнего сна. Я был настроен на этот другой сон, привидевшийся кому-то иному и вдохновивший его на сооружение этого города. Этим другим человеком был Затуманенное Зеркало. Мы с ним единое существо, ибо я связан с его вибрациями», — поясняет Мигель.
Все мы потенциально способны улавливать и контактировать с вибрациями любого человека, когда-либо жившего на Земле. Эти структуры великого множества жизней, именуемые Хрониками Акаши, существуют на эфирном уровне. Мигель убежден, что, контактируя с вибрациями существовавшей некогда жизни, душа воплощает в себе ее структуру. Наша душа, возможно, и не жила в другом человеке, но, впадая в измененное состояние сознания, мы можем получить доступ к вибрациям другой жизни. Настроившись на них, мы пробуждаем нашу долговременную память.
Так Мигель пробудил Затуманенное Зеркало и видел его сновидение.
Вообще Теотихуакан пробудил в Мигеле настолько мощное ощущение уже виденного и пережитого опыта, что он сумел настроиться на структуру еще одной жизни. Он увидел самого себя стоящим на площади у Храма Кетцалькоатля в толпе верующих, которые прибыли сюда за тридевять земель в ожидании чуда. Это был 1929 год. Видение явило ему индийского монаха в оранжевом одеянии. Мигель проник в его опыт, едва монах сказал себе: «Я снова появлюсь на свет в Мексике в семье, которая откроет мне науку Теотихуакана». В 1952 году, через несколько месяцев после смерти этого монаха, родился Мигель Анхель Руис. Таким образом, его душа вошла в тело Сариты еще до смерти монаха. Этот эпизод вполне отвечает классическим восточным верованиям в реинкарнацию. Не удивительно, что он связан с Индией.
В нынешней жизни Мигеля легко можно принять за индийца. Это невысокий человек с волнистыми черными волосами. Его лицо оживляют большие темные умные глаза. Нетрудно представить его в компании индусов, в традиционном для этого народа одеянии или дхоти. Притягательная сила Индии для него настолько велика, что он даже отправился туда и исполнил ритуал смерти, чтобы полностью оборвать связь с этой страной и высвободить себя к нынешней жизни.
Я уже не чувствую себя выходцем из Индии. Теперь я принадлежу этому миру. В Индии существует то же древнее безмолвное знание, что и в Мексике, но порядок обучения этому знанию совершенно иной. В Индии время течет очень медленно. Там можно медитировать долгими часами, отключать рассудочный разум и выходить за пределы сознания. Для нас, однако, поездки в Индию с целью выхода за пределы сознания — дело довольно трудное. На Западе вечно спешат все узнать и понять, чего не скажешь об индусах. В результате мы куда более торопливы, чем Индия. Здесь легче адаптировать науку Толтеков (или другие присущие Западу системы знаний) и научиться трансформированию, чем в Индии.
Однако наряду с идентификацией с Затуманенным Зеркалом у Мигеля сохранилось и ощущение того, что он уже бывал в Теотихуакане в облике индуса. Оба эти видения подтвердили высокую степень духовности Теотихуакана, — места, где его сны воплотились в реальность.
Перед тем как спуститься с Пирамиды Солнца, Мигель обратился к Гайе с такими словами: «Я буду приводить сюда многих и многих людей». В тот момент Мигель принял на свои плечи ответственность преемника всего того, что много лет назад предсказывал Дон Леонардо, говоря, что Мигель станет широко распространять тайные знания.
Движимый этой верой, в мае 1988 года Мигель организовал первый групповой тур в Теотихуакан — спустя всего два месяца после его посещения вместе с Гайей. В дальнейшем под его руководством состоялось более 60 туров в Теотихуакан. Все эти посещения укрепляли тот церемониальный процесс, который он спонтанно возродил из своих видений о величии изначального предназначения Теотихуакана.
Сама местность, где расположен Теотихуакан, весьма обширная и загадочная, многие годы являлась средоточием научных исследований и теоретических изысканий. Теотихуакан расположен в центре Мексиканского нагорья, в 35 милях к северо-востоку от Мехико. Весь комплекс пирамид и храмов выстроен вдоль идеально прямой широкой дороги, именуемой Дорогой Мертвых.
Археологи в целом сходятся во мнениях относительно датировки периодов развития Теотихуакана, с 1500 г. до н. э. до 750 г. н. э., когда город был загадочным образом покинут жителями. С 200 до 600 г. н. э., во времена Тцакуалли, Тламимилолпа,
Солаплана и Метепека, которые в истории мексиканского искусства определяются как Классический период, Теотихуакан был самым влиятельным городом всей Мексики. Город населяли только жрецы и духовные воины мужского и женского пола. За пределами священного храмового комплекса в многочисленных селениях и городках жило несметное множество простых горожан. Ныне живым напоминанием об этом некогда процветающем городском центре служат лишь семь небольших деревушек, разбросанных по окраинам храмового комплекса. В наши дни он известен своими пирамидами, храмами, настенными росписями, керамикой и немногочисленными культовыми каменными изваяниями.
Игнасио Бернал в своей книге «Монументальная скульптура Древней Мексики» поясняет:
«На свете есть лишь очень немного цивилизаций, где религия оказывала бы столь же мощное влияние на искусство, как в древней Мексике. Хотя религия всегда была могучим источником эстетического вдохновения, в этом случае она оказала необычно сильное воздействие на коллективное воображение, придавая ему бесчисленные эзотерические значения, которые не только переводились на язык искусства, но и находили свое воплощение в самых заурядных предметах повседневного назначения, преобразуя реальный мир через символические взаимосвязи, не имевшие аналогов в реальной жизни».
Бернал руководил реставрацией Теотихуакана с 1962 по 1964 год и около тридцати лет был директором Национального антропологического музея в Мехико. Он называет Теотихуакан «классическим по преимуществу городом и, возможно, крупнейшей столицей во всей древней Америке». По его мнению, Теотихуакан «сохраняет в себе дух суровости», который «глубоко укоренился в его атмосфере имперской безопасности и жесткого планирования...».
Археологические изыскания были главным образом посвящены реконструированию культурных слоев в том или ином месте по изменениям в формах и стиле найденных предметов. Археологи заняты поиском объяснений тому, как и когда тот или иной народ оказался в данном месте и каков был его образ жизни. О верованиях и обычаях населявших это место племен они судят по найденным археологическим памятникам.
При посещении Теотихуакана найденные на территории комплекса предметы могут вызвать немалый интерес, но гораздо вероятнее, что это место влечет к себе своей духовной значимостью.
Противоречивый, но неизменно загадочный автор Зекария Ситчин полагает, что святилища Теотихуакана могли быть возведены «богами», прибывшими на Землю из космоса. Он теоретизирует, что поначалу эти боги приземлились на Ближнем Востоке. Впоследствии под руководством этих богов ольмеки, которым были присущи африканские черты, и другая ближневосточная раса с семитскими бородами и профилями начала возведение Теотихуакана. Возведенные ими первоначальные строения были впоследствии расширены и украшены другими народами, чьи намерения отличались от ольмеков.
В серии книг под названием «Хроники Земли» Ситчин рассуждает о том, что исследователи с планеты Нибуру прибыли на Землю в поисках золота. В своей лаборатории они создали первые человеческие существа из своих собственных генов, смешанных с генами примитивного проточеловека. Созданные таким образом гибриды предназначались для рабского труда на золотых копях и поначалу поклонялись сотворившим их «богам». Однако со временем у этих искусственно созданных рабов развился разум, достаточный для того, чтобы бросить вызов своим создателям. Их плодовитость привела к заселению планеты более высокоразвитым видом рода человеческого. Именно с него начинается нынешний цикл эволюционной истории.
Согласно теории Ситчина, Теотихуакан изначально был возведен для богов, как золотообогатительный завод длиною в милю. Вода и золотая руда направлялись вниз по девяностофутовому склону в южном направлении, проходя через сложную сеть каналов, предназначенных для промывки золота. Само золото в Теотихуакане не использовалось, а переправлялось на Нибуру по межзвездной транспортной системе.
Однако, сколь бы захватывающей ни была эта гипотеза, существует и другая интерпретация Теотихуакана, — та, которую синтезировал Мигель Анхель Руис из наследия толтеков по результатам своих посещений священного города и видений в состоянии транса.
Ад на Земле
В основе учения Мигеля лежит концепция земной жизни как преисподней. Ад — это сведенное воедино сновидение, общее для всех людей. Как индивидуальные, так и коллективные сновидения являются, по существу, кошмарами. Каждому человеку является во снах реальность, точно так же является она и целым семьям, общинам, городам, странам или всему человечеству. Все мы вносим свой вклад в сновидение, наполненное страхом.
Окончательное исцеление означает пробуждение от этого сна и, таким образом, избавление от ада. Именно этой цели должен был послужить Теотихуакан, то есть избавлению людей от оков страха. Это освобождение воскрешает осознание того, что человек есть существо божественной природы. Люди суть боги. Именно это и означает само название Теотихуакана — «место, где люди становятся богами».
В своих видениях Мигель осознает, что первые поселенцы в долине Теотихуакана пришли из Города Лебедей, или Ацтлана, расположенного где-то на территории США или, возможно, Канады. Эти люди были коренными жителями Западного полушария, а не переселенцами из Азии или Африки.
Придя в долину, ацтланы обнаружили множество пещер, в которых они прорыли целую систему взаимосвязанных туннелей. Одна из пещер, известная под именем «Сердце Вселенной», стала церемониальным святилищем, посвященным Матери Земле. Эта пещера, по структуре напоминающая четырехлепестковый клевер, была недавно обнаружена под Пирамидой Солнца, которая специально была возведена над нею. Джон Б. Карлсон (в статье «Взлет и падение Города Богов», журнал Archeology, ноябрь-декабрь 1993 г., стр. 58-69) утверждает, что это был сухой четырехкамерный лавовый туннель.
Мигель же ощущает, что в этой пещере некогда плескалось озеро, питаемое подземной рекой.
В этой пещере человеку, олицетворявшему Затуманенное Зеркало, привиделось во сне, будто его проглотил двухголовый змей. Ему снилось, будто внутренности змея переваривали его до тех пор, пока от него не осталась одна лишь чистая сущность... луч света и любви. Из этого первоначального сновидения ему открылся весь замысел Теотихуакана как проявления змея.
Настроившись на план Затуманенного Зеркала, должным образом подготовленный паломник может пройти через весь город к собственной божественной сущности, полностью освободившись от страха. Изначальной задачей Теотихуакана было изменение сновидений всех тех, кто пережил церемониальный процесс посвящения в свободу.
Когда Мигель проник через свое сновидение в продвинутое сознание Затуманенного Зеркала, он пришел к постижению Теотихуакана и сумел воскресить церемониал духовного пути, который некогда выполнялся здесь членами жреческого сословия. Намерение Мигеля было то же, что и у Затуманенного Зеркала: поделиться знанием о том, как духовный воин может пройти Дорогой Мертвых от преисподней к свободе.
Затуманенное Зеркало жил задолго до падения Теотихуакана. Позднее здесь начали приносить человеческие жертвы и пользоваться галлюциногенами для того, чтобы достигнуть высших состояний сознания, однако в раннюю эпоху чистоты, куда Мигель попал в своих видениях, подобные ритуалы не практиковались.
Впервые посетив Теотихуакан и находясь под сильнейшим воздействием сменяющих друг друга видений, Мигель взобрался на вершину Пирамиды Луны, где проявляется дух Затуманенного Зеркала. На Площади Луны он ощутил энергию Затуманенного Зеркала и идентифицировал себя с тем местом, где его душа, в конечном счете, выйдет из второй головы змея в трансформированном состоянии.
Видения, посетившие Мигеля в 1988 году, обозначили собой завершение его первого цикла трудов как Нагваля и учителя. Они вывели его на новый уровень синтеза в шаманском миропонимании. Он усвоил традиции нагвалей от дона Леонардо и очень многое узнал о безусловной любви от Сариты, однако глубокие познания о древних верованиях он получил в состоянии транса.
Позднее он полностью идентифицировал себя со сновидением Затуманенного Зеркала. Тем не менее, собственное видение Мигеля обособлено от тех, которым его учили или которые были ему явлены. Он трансформировал все, что получил. Миропонимание, которому он учит, — это своеобразная форма магической физики.
Глава 3