Современное рос. государство есть федеративное демократическое государство с президентско-парламентской (полупрезидентской) формой правления. Оно представляет собой важнейший институт политической системы, сочетающий политические традиции и новации.
Рос. гос-во унаследовало федеративную форму устройства от предшествующего полит. строя, сохранив асимметричный характер федеративных отношений. Исторически в досоветский период Р. была унитарным гос-вом, территория кот. делилась на адм. единицы – губернии. Федеративное гос-во на данной территории было образовано в советское вр. в рез. создания в его составе ряда автономных гос-тв и автономных нац.-гос. образований, кот. были признаны субъектами РФ. Порядок образования РФ свидетельствует о том, что с момента св. возникновения эта федерация не носила договорный характер, а имела конституционно-правовой характер, т.к. была создана не в рез. заключения договора между ее субъектами, а на осн. провозглашения ее федерацией в конституции республики. В наст. вр. РФ имеет в св. составе 3 вида субъектов: гос-ва в составе РФ, преобразованные, как правило, из бывших автономных республик; адм.-территориальные образования (края, области, города фед. значения); нац.-территориальные образования (авт. области и автономные округа).
Рос. гос-во есть федерация, но федеративные отношения еще полн. не сложились и не стабилизировались. В зрелых федерациях распределение полномочий, сфер деятельности и ресурсов между центром и регионами стабильно, предсказуемо, ясно очерчено и опирается на прочную основу в виде конституции, судебной системы и многолетней полит. традиции; полит. поведение в таких федерациях опр. четко установленными правилами игры и явл. поэтому производным от существующих федеральных институтов. В Р. же такая связь противоположна – здесь институты федерализма изменчивы, формируются спонтанно протекающими полит. процессами, где доминируют предпочтения и ресурсы повлеченных политических элит – федеральных и региональных. «Сложившаяся (на сегодняшний день) в Р. модель «переговорного федерализма» находится в очевидном противоречии с центральной идеей федерального государства – разделением властных функций и сфер деятельности между правительствами двух уровней, каждое из которых независимо функционирует в своей сфере полномочий. Симптоматично само восприятие региональных лидеров как партнеров (неважно, лояльных или враждебных) федеральных властей, тогда как нормой явл-ся разделение труда между центром и регионами. Практика «переговорного федерализма» в целом наносит урон устойчивости конституц. строя Р., поскольку конституции дееспособны и устойчивы в том случае, когда основные политические силы в об-ве заинтересованы в поддержании и упрочении конституционного режима. В основе этой заинтересованности лежит общее убеждение в том, что институты публичного права, даже если они ставят ограничения достижениям краткосрочных политических целей отд. групп, в кон. итоге идут на благо всем и каждому. Возможность «выкраивания» в конституционном поле выгод для себя за счет других подрывает такую убежденность и превращает конституцию из гаранта целостности об-ва в сферу конкуренции групповых интересов. Отсюда х-ика российского федерализма, данная О. Лухтерхандом, как «гибридной конфликтной системы унитарных, федеральных и конфедеральных элементов с неясным распределением компетенций».
В рез. «российский федерализм испытывает сильное воздействие полит. и эк. конъюнктуры, и отношения центральных и рег. властей приобретают циклическую форму» (централизации – децентрализации). Сегодня в Р. доминируют централизаторские тенденции, федеральный центр пытается административными мерами навести «порядок» в стране.
Ряд рос. исследователей негативно оценивает институциональную модель, кот. закреплена Конституцией 1993 г. Она была приспособлена в первую оч. для юр. оформления и закрепления политически господствующего положения правящей группировки, наделения президента чрезвычайно широкими полномочиями, ограничения реального и общ. влияния парламента и конституционного суда, оказавшихся до этого в оппозиции к президенту. Сформировавшаяся в 1994 г. на базе нового осн. закона под влиянием определенного полит. заказа модель российского гос-ва по многим параметрам не выдерживает «верификации жизнью». Однако при всех проблемах и недостатках, связанных со становлением новой российской государственности, она обеспечивает поступательное развитие об-ва, защиту нац. интересов во внеш. политике.
В то же вр. совр. Р. имеет принципиально новые органы гос. власти и упр-ия, среди кот. ос. место занимает институт президентства. Президентство – принципиально новый гос. институт в Р., кот. внес значительные изменения в существующую в момент его учреждения прежнюю советскую форму орг-ции власти. Пост Президента РФ был учрежден в 1991 г. Введение его мотивировалось необходимостью укрепления исполнит. власти. Р. сделала важный шаг в сторону изменения формы гос-ва. Президентская власть была призвана наладить действенное гос. упр-ие, исполнение законов. Ее определенная самостоятельность по отн. к представительным органам, укрепление ее с пом. ед. системы исп. власти должны были обеспечить устойчивость системы упр-ия об-вом, предпосылку стабилизации обстановки в стране. Учреждение президентства происходило на фоне эк. и полит. кризиса, обострения межнац. отн-ий, в усл. ослабления исп. власти, ее единства. Реализация законов проходила трудно, не принимались необходимые меры по их осуществлению со стороны органов гос. упр-ия, усиливалась рассогласованность союзного и республиканского законодательства. К тому же представит. органам не удавалось сформировать эффективно действующие органы гос. упр-ия, обеспечить с ними должное взаимодействие, не вмешиваясь в их оперативную деятельность. При создании института президентства в Р. использовался зарубежный опыт. В мировой практике, встречается сочетание черт парламентарной и президентской республик – смешанные формы правления, которые оказали влияние на конструирование нового полит. института.
Институт президентства в ист. короткие сроки доказал свою эффективность, хотя его взаимодействие с др. институтами полит. системы создает опр. проблемы. Это касается, становления и развития партий и парт. системы.
Концентрация власти в руках президента не способствует становлению и развитию эффективной парт. системы. Российские партии лишены возможности формировать правительство. Даже в тех сл., когда их представители вх. в состав правительства, они не способны реализовывать свою парт. программу, т.к. состав и политика правительства, прежде всего, зависит от позиции президента и иных структур при главе государства (администрация президента, Совет Безопасности) и практически не зависит от соотношения политических сил в нижней палате российского парламента. Если правительство – это орган, практически подотчетный только президенту, то ни партийная программа, ни тем более коалиционное соглашение не могут быть основой правительственного курса. В рез. снижается значение межпартийной конкуренции, борьба партий на выборах лишается одной из важнейших целей, присущих демократии, смены правительства. Для избирателей это означает, что они теряют такой важный критерий рационального голосования, как оценка партии по результатам практической деятельности сформированного и контролируемого партиями или партией правительства.
В рез. участие российских партий в осущ. власти сводится почти исключительно к законотворческой работе в Гос. Думе, кот. сама находится в зависимости от Совета Федерации, формируемого по принципу регионального представительства, и президента. При этом законодательная власть Фед. Собрания в значит. степени ограничена конституционным правом президента издавать указы, имеющие силу закона, и практикой игнорирования выполнения любых законов исполнительной властью всех уровней.
Пропорциональная избирательная система, как правило, способствует развитию многопартийности. Партии получают места в парламенте, но в РФ, поскольку правительство формируется президентом, а не парламентом, у партий нет стимула к формированию правящего большинства. В условиях многопартийности партия президента вероятнее всего получает сравнительно небольшое кол-тво мандатов в законодательном органе. Однако президент не может нормально управлять, не имея поддержки парламента. Последний же, не неся ответственности за деятельность правительства, не имеет поэтому стимула для его постоянной поддержки. Отсюда возможность конфликтов между президентом и парламентом, что может отрицательно сказаться на управлении обществом.
В целом российское гос-во достаточно эффективно решает задачи управления, что находит свое отражение и в снижении уровня полит. напряженности, и в динамике соц.-эк. развития рос. об-ва. Однако впереди перед ним стоят сл. проблемы, связанные с процессами глобализации и интеграции нац. эк. в мировую рыночную конъюнктуру. В усл. глобализации происходит огр. суверенитета нац. гос-ва.
Говоря словами Г. X. фон Вригта, «нац. гос-во, видимо, подвергается эрозии, а может быть, и «отмирает». Силы эрозии транснациональные. Во втор. пол. XX в. возникли ранснациональные корпорации, интересы кот. часто далеко выходят за границы нац. гос-тв. Как полагают мн. социологи, быстро растущее влияние наднациональных – «планетарных» - орг-ций имеет следствием как ускоренное исключение слабых регионов, так и создание новых каналов для размещения ресурсов – каналов, выведенных, по крайней мере частично, из-под контроля различных нац. государств. Постепенно стираются различия между «вн.» и «внеш.» сторонами деятельности нац. гос-тва.
Возникают наднациональные полит. институты, кот. частично ограничивают суверенитет нац. гос-тва, создавая одновременно больше простора для социального и территориального перемещения граждан. В св. с этим в социологии высказываются различные точки зр. относительно влияния процессов глобализации на развитие и сохранение нац. гос-ва. Одни считают, что нац. гос-во «отмирает», др. – что оно переживает временный кризис. Однако очевидно, что процессы миграции населения и глобализации рынков труда и капитала ставят перед совр. российским гос-вом новые сложные проблемы, от успешного решения кот. во мн. будет зависеть место и роль Р. в совр. мире.