Тема 4. Искусство Передней Азии.
1. Природно-географические условия, историко-культурный контекст развития и общая характеристика искусства Двуречья.
2. Искусство Шумера. Шумеро-Аккадское искусство.
3. Искусство Ассирии.
4. Искусство Древнего и Нового Вавилона.
5. Искусство Древнего Ирана.
Природно-географические условия, историко-культурный контекст развития и общая характеристика искусства Двуречья.
Месопотамия (Двуречье) - историко-географический регион на Ближнем Востоке, расположенный в долине двух рек — Тигра и Евфрата. Современные государства, включающие земли Месопотамии, — Ирак, северо-восточная Сирия, частично Турция и Иран.
В отличие от Древнего Египта древние цивилизации Передней Азии не были связаны ни географическим, ни историческим единством. Природная среда, в которой последовательно сменяли друг друга различные народы, также не была однородной.
В плодородных долинах Тигра и Евфрата, прибрежных районах Средиземного моря, горной центральной части Малой Азии на протяжении трех тысячелетий с конца 4 тыс. до н.э. образовывались, достигали могущества, гибли под нашествиями врагов и снова возникали государства Шумера, Ассирии, Урарту и другие очаги древнейшей человеческой культуры. Их эколого-географическая среда обозначенное значительной "открытостью" территорий, нерегулярностью и непредсказуемостью опустошительных наводнений, разнообразием ландшафтов, непостоянством климата. В определенной степени это привело к ощущению текучести и хрупкости всего существующего, доминированию мотива суетности бытия, которое уравнивает в смерти богатого и бедного, потерянности маленького человека среди противоречий мира, его подвластности случайностям божьего промысла. Даже сырцовый кирпич, которым пользовались для строительства при отсутствии камня, вызывал впоследствии быстрое разрушение сооружений, которые ненадолго переживали своих создателей.
Возведение сооружений в Передней Азии подчинялось общей модели мифического пространства, проекцией которого считалась архитектурное строение. Поскольку сам акт творения Мира воспринимался как разделение целостного раньше, как разграничение неструктурированного Хаоса, то с особой силой подчеркивался мотив границы, уединенного пространства. Типичный древневосточный дом, закрытый со всех сторон, освещавшийся через небольшие оконные проемы в верхней части стены, отражал тяготение к ограничению пространства.
К такому типу относятся аккадский дворец правителя Ашнунака (22 ст. до н.э.), шумерский так называемый "Дворец А" в Кише (3 тыс. к н.е.), ассирийские дворцы царей Саргона II (конец 8 векадо н.э.) и Ашурбанапала (7 ст. до н.э.).
В композиции города особое внимание уделяли построении городской стены. Впечатляют четыре комплекса зубчатых стен с башнями, обозначавшими сакральную черту города Вавилона, прорезаны восемью воротами, среди которых — величественная двойная ворота, покрытая густой синевой облицовочных изразцов с белыми и желтыми быками и драконами. Сакральную грань очерчивали также с помощью ритуала — как, например, во время многодневных хеттских праздников "объезда", когда цари осуществляли магический объезд границ, имитируя движение бога Солнца.
Обозначение предела было первым шагом в процессе мироздания. Уже сформированная пространственная структура (макрокосм) отображалась в плане отдельного сооружения или в планировке города (микрокосм). Земля в шумерских и аккадских текстах представляется как плоскость с четырьмя ориентирами — сторонами света. Число "четыре" в шумеро-аккадской мифологии обозначало всеохватность. С представлениями жителей Месопотамии о построении мира соотносится также структура орнамента, в котором доминируют квадратные, крестообразные мотивы.
Планировка городов в целом соответствовало космической структуре. Вавилон имел в плане вид прямоугольника, разделенного прямыми широкими путями на большие части, регулярно разграничены улицам. Типичная архитектура прямоугольных форм воспринимается как материализованный вызов природе с ее криволинейными формами. Прямоугольниками по плану были храмы Месопотамии, так называемые зиккураты. Построенное на платформе святилище возвышалось на первичной земле, которая существовала до людей. Террасная композиция зиккурата олицетворяла собой "мировую гору", реализовывала противопоставление неба и земли, верха и низа. Три грандиозные террасы зиккурата царя Ур-Намму в Уре (3 тыс. до н.э.) окрашены в разные цвета: нижняя — в черный (битум) — символизировала подземный мир, средняя — в красный (выжженная кирпич) — земля, верхняя — в белый (известь) — небо. Террасы были прорезаны огромными прямыми лестницами — пандусами, что реализовывали мотив единения миров, космической модели, а в контексте ритуальной процессии — мотив восхождения на небо, очищения как пути человека.
Переднеазиатские храмы поражали своими размерами. Впечатление от знаменитого девяностометрового зиккурата — Этеменанки (6 ст. до н.э.) сохранилось в библейской притче про Вавилонскую башню, которая должна была достичь небес. Семь его уступов, окрашенных традиционными цветами, увенчивались голубым святилищем с золотыми рогами бога Мардука, символом плодородия.
Гигантские по габаритам архитектурные сооружения возводили силами всего сообщества. Типичная для Передней Азии форма земледелия, которая требовала значительной концентрации труда, обусловила ее коллективный характер. Индивид включался в труд не как самостоятельный субъект, а как элемент более значительного общественного целого. Поэтому древневосточный человек всегда воспринимала себя не отдельным "я", а органом целостного социального организма, частью социума, через него включаясь в круговорот космического бытия.
Древневосточные государства основывались на централизованной власти божественного правителя, которая реализовывалась через развитый чиновничий аппарат, опиралась на зависимость формально свободных земледельцев, ремесленников.
В изобразительном искусстве понимания человека как лишенного индивидуальности оформилось в каноничность его изображения. Так, в шумерских статуях всегда выделен большой крючковатый нос, густые брови, сходящиеся на переносице, круглая бритая голова, курчавая борода, короткая шея, полные плечи. Типичной является также поза моления с благоговейно сложенными руками, широко открытыми глазами, которые пытаются уловить желания божества, большими ушами, напряженно прислушивающимися ко всему и по традиции символизирующими мудрость, открытым ртом, который произносит смиренное прошение. Подобные статуи предназначались для "моления" вместо их хозяина в храме. Мотив обращения к божеству требовал отказа от реалистического изображения ради выразительности в целом. Поэтому фигура как таковая уступала позе, жесту.
Ограничение индивидуального проявления личности, ее поглощение коллективом закреплялось сакрализацией фигуры всевластного деспота. От личных качеств правителя, его добродетелей и пороков, заслуг или преступлений зависел урожай, успех политических и военных дел. Царь воспринимался как основа цивилизации, как сила, которая упорядочивает мир, как воплощение этого упорядоченного мира, которому противостоит хаос; сакральность фигуры правителя реализовалась в его функции восстановителя нарушенного космического равновесия, посредника между Богом и людьми.
Поскольку царь воспринимался как залог коллективного благополучия и процветания, его образ в сознании подчиненных должен быть образцом совершенства, красоты и энергии. Изображения царя соответствовали канону подчеркнуто значительной физической мощи тела, бесстрастности выражения лица, фронтального величественного предстояния (шумерские статуи правителя Гудеа из Лагаша (22 ст. к н.е.), ассирийские статуи царей Ашурнасарапала II и Салмасара III). С прославлением физической силы правителя связаны темы «царь на войне», «царь на охоте», «царь на пиру», распространённые в искусстве Передней Азии.