Согласно «Наставлению для борьбы за укрепленные полосы», которым руководствовались при разработке плана действий артиллерии 10-й армии, «ширина участка главного удара должна соответствовать силам артиллерии, сосредоточенной для подготовки» {831}. Следовательно, если ширина участка главного удара определена заранее, то необходимо было дать армии соразмерные артиллерийские средства. Между тем количество артиллерии 10-й [366] армии совершенно не соответствовало ни значительному протяжению участка (около 20 км), намеченному для атаки, ни силе укреплений противника. Кроме того, начальники дивизий, учитывая создавшееся настроение пехоты, вообще не желавшей продолжать войну, требовали для обеспечения успеха операции «сплошное разрушение всех окопов» противника.
С поставленной задачей нельзя было справиться с наличными артиллерийскими средствами, но нельзя было рассчитывать и на получение достаточного количества артиллерии. Необходимо было выделить наиболее важные участки, которые следовало разрушить полностью, другие — которые следовало завалить, а также такие, которые возможно было лишь расстроить.
Командиры корпусов и инспекторы артиллерии корпусов — все требовали увеличения артиллерийских средств (в 1- м Сибирском корпусе «по крайней мере вдвое») или при наличных средствах требовали увеличения продолжительности артиллерийской подготовки — для 1-го Сибирского и 2-го Кавказского корпусов до 5 и для 38-го корпуса до 6—7 дней.
На совещании в штабе 10-й армии 13 июня командующий армией указал, что такого количества артиллерии, какое обещано придать армии, еще не было ни при одной операции, что на дальнейшее увеличение количества артиллерии нельзя рассчитывать и необходимо строго разграничить то, что требуется разрушить, от того, что следует расстроить, и в зависимости от этого назначить каждой батарее определенную задачу. На том же совещании командующий армией указал, что артиллерийскую подготовку нужно закончить в 2 1/2 дня.
В результате упорной, трудной работы, потребовавшейся для согласования предъявленных артиллерии требований с назначенными средствами и продолжительностью подготовки, указаны были следующие задачи в разработанных планах действий артиллерии.
В период артиллерийской подготовки. Легким батареям, подчиненным начальникам дивизий, прочищать проходы в проволочных заграждениях, обстреливать преимущественно химическими снарядами живые цели и наблюдательные пункты противника. Тяжелым батареям разрушать фланкирующие сооружения, окопы в районе пробиваемых проходов на протяжении примерно около 40 м, прочные постройки и блиндажи, гнезда пулеметов и траншейной артиллерии, а также заваливать остатки участков окопов, узлов, ходов сообщения и наблюдательных пунктов, обнаруженных в районе первой полосы укреплений противника.
В период атаки. Легким батареям сосредоточить огонь на окопах противника и затем, по мере продвижения пехоты, медленно сдвигать огонь вперед. Тяжелым батареям перенести огонь на намеченные участки в тыловом районе и во второй укрепленной полосе.
В период закрепления. Легкой артиллерии вести заградительный огонь. Тяжелой — частью разрушать неразрушенные укрепления, узлы сопротивления и опорные пункты, продолжать разрушение [367] окопов второй полосы, частью же уплотнять заградительный огонь легких батарей.
Было обращено внимание на то, что в этот период существенное значение имеет выдвижение вперед наблюдателей, устройство новых передовых наблюдательных пунктов на занятых участках и организация прочной связи.
В планах артиллерии корпусов и дивизий всем батареям были намечены вполне определенные и немногочисленные задачи, комбинированные так, чтобы батареям не приходилось делать больших боковых переносов огня.
В эту операцию было проведено выделение в корпусах специальных артиллерийских групп для борьбы с артиллерией противника. В противоартиллерийские группы назначены были часть легких батарей и все тяжелые батареи типа 107 -мм пушек; кроме того, во 2- м Кавказском и 38- м корпусах для борьбы с неприятельской артиллерией были назначены 152 -мм батареи осадных пушек Шнейдера и 152 -мм пушки в 200 пуд. Желательно было придать противоартиллерийским группам еще 152 -мм гаубицы, но этого нельзя было сделать, так как 152 -мм гаубиц нехватало для разрушения окопов. Впрочем, в планах действия артиллерии корпусов намечена была передача нескольких 152 -мм гаубичных батарей в противоартиллерийские группы с началом пехотной атаки.
На противоартиллерийские группы возложены были также задачи обстрела тылов неприятеля: места штабов, расположения резервов, складов, тыловых наблюдательных пунктов и привязных аэростатов. Эти задачи требовалось выполнить в начале артиллерийской подготовки.
На стыках корпусов и дивизий установлена была взаимная артиллерийская поддержка. Относительно помощи артиллерии на правом фланге всего участка атаки было сообщено инаркорам соседней, что на этом фланге, ввиду малочисленности оставшейся артиллерии 20-го корпуса, может быть организована лишь борьба с неприятельской артиллерией в районах Светляны и Минки{832}, Осиновка, причем в отношении последнего участка русские батареи стояли на предельной дистанции, а более близких позиций не было. На левом фланге вся тяжелая артиллерия 3-го корпуса (одна батарея 152 -мм пушек в 120 пуд. и две батареи 122 -мм гаубиц) и часть легких батарей привлечены были к содействию 38-му корпусу (об этом упоминалось выше). Тяжелые батареи 3-го корпуса получили задачу разрушения неприятельских окопов на участке Луковые, Геверишки и совместно с легкими батареями уничтожения фланговой обороны противника со стороны леса к западу от Неверишки; на легкие батареи, кроме того, возложена была борьба с неприятельской артиллерией в районе Куты, Конты.
План действий артиллерии 1-го Сибирского корпуса. Для ознакомления приводятся данные действий артиллерии на фронте 1-го [368] Сибирского корпуса. Распределение и подчинение артиллерии указаны выше, в таблице В.
Расположение батарей и задачи артиллерии. На схеме 21 показано расположение всех батарей на фронте 1-го Сибирского корпуса. На схеме 22 показаны подробности расположения артиллерии на участке 51-й пехотной дивизии, с указанием мест огневых позиций батарей, наблюдательных и командных пунктов.
В объяснительной записке к схеме, составленной в штабе 1-го Сибирского корпуса, указаны задачи, которые должна была выполнять артиллерия корпуса во все периоды операции, а именно:
I период. 1. Полное разрушение первой линии неприятельских окопов (цели III — XI включительно, ХIII и XIV) — 60 орудий{833}.
2. Полное разрушение части укреплений по восточной и юго-восточной опушкам Новоспасского леса (цели XXVI, XXVII, XXVIII, XXIX), сомкнутого укрепления у отметки 124 (цель XXXI), части укрепления у «Еловой рощи» (цели XXX и XXXIII) — 18 орудий, из них 8 из решавших первую задачу.
3. Неполное разрушение (забивание) окопов первой линии у Новоспасское (цели I и II), опушки Новоспасского леса за Новоспасское (цель XXIII), ходов сообщения от Тынчинского выступа к Новоспасскому лесу, ходов сообщения от первой линии к «Еловой роще», сомкнутого укрепления юго-западнее «Еловой рощи» (XXXVII), окопов первой линии у Богуши (XII), сомкнутого укрепления восточнее Ермолино{834} (XXXIV), сомкнутого укрепления к югу от южной опушки Богушинского леса (XXXVI) — 38 орудий (из них 16 решавших первую задачу).
4. Заградительный огонь во время атаки по линии: от входящего угла у Новоспасское (II), юго-восточный угол Новоспасского леса, вдоль Южной опушки этого леса до цели XXIX, на отметку 124, западнее сомкнутого укрепления (цель XXXVII), на угол опушки Богушинского леса восточнее Ермолино, вдоль опушки Богушинского леса на «Фердинандов Нос» (исключительно) — 58 тяжелых орудий (из числа решавших первую и третью задачи) и 48 легких орудий.
5. Обстрел (мелинитовыми гранатами и химическими снарядами) внутреннего пространства части Богушинского леса восточнее дв. Ермолино и юго-западной части Новоспасского леса — 16 тяжелых орудий (из числа решавших первую, вторую и третью задачи) и 12 легких орудий.
6. Обстрел южной опушки Богушинского леса и окопов у цели XIX — 8 орудий.
7. Борьба с неприятельской артиллерией — 32 орудия (из них 16 решавших первую задачу).
8. Проделывание проходов в заграждениях и обстрел живых целей — 64 легких орудия. [369]
В отношении выполнения задач в плане действий артиллерии 1-го Сибирского корпуса были даны следующие указания.
Подготовка атаки первой полосы. Начало артиллерийской подготовки по сверенным часам в назначенный час.
Первое время — самая точная пристрелка, и поэтому скорость огня — около 3 минут выстрел.
В случае, если дым выстрелов будет мешать наблюдению отдельных батарей, очередь пристрелки устанавливается между батареями, командирами дивизионов — каждым в своем дивизионе — или начальниками артиллерийских групп для батарей разных дивизионов.
Порядок разрушения там, где одна батарея будет иметь цели в разных линиях, установить такой: вся задача разбивается на ряд отдельных частных задач — такая-то бойница, такой-то блиндаж и т. д.; по окончании решения частных задач в одной линии решается соответствующая частная задача в другой линии. Ввиду того что на всем фронте будет работать много батарей и время решения отдельных частных задач у всех выйдет разное, все линии первой половины будут обстреливаться одновременно; при этом противнику немыслимо будет подметить систему огня и тем уменьшить свои потери, а внимание артиллерийских командиров не будет рассредоточиваться одновременной стрельбой по разным линиям неприятельских окопов.
Для изучения произведенного разрушения, а также для осмотра материальной части и отдыха людям давать отдых по одному часу.
II период. 1. Разрушение сооружений на восточной и южной опушках Новоспасского леса — 32 орудия.
2. Продольное обстреливание западной опушки того же леса от юго-западного угла до дв. Голодово{835} (включительно) — 16 орудий.
3. Разрушение линии окопов и сооружений от юго-западного угла Новоспасского леса через ф. Рогачев{836} — и южнее — 24 орудия.
4. Разрушение укреплений у д. Мысса — 4 орудия.
5. Обстрел опушки Богушинского леса восточнее дв. Ермолино и Ермолинского укрепления — 12 тяжелых орудий.
6. Обстрел южной опушки Богушинского леса и разрушение квадратного укрепления (XXXVI) — 8 тяжелых и 6 легких орудий.
7. Борьба с артиллерией — 32 орудия (из них 12 из решавших первую, вторую и третью задачи).
8. Заградительный огонь по северной опушке Богушинского леса — 12 тяжелых и 24 легких орудия.
9. Заградительный огонь по южной опушке Богушинского леса — 12 тяжелых и 12 легких орудий.
10. Обстрел живых целей — 48 легких орудий.
III период. Переезд части дивизионной и корпусной артиллерии на новые позиции (по западной опушке Саковичского леса и западнее линии Саковичи, Сельце). [370]
1. Разрушение укреплений у Михничи, ф. Михничи{837}, Мысса и у высоты с отметкой 134,7 — 60 орудий.
2. Обстрел линии окопов, от д. Мыкса к г. дв. Мигули — 4 орудия.
3. Обстрел района у Олешонки — 2 орудия.
4. Заградительный огонь по северной опушке Богушинского леса, восточнее и западнее г. дв. Ермолино — 16 тяжелых и 24 легких орудия.
Заградительный огонь по южной опушке того же Богушинского леса — 8 тяжелых и 12 легких орудий.
5. Обстрел и разрушение сооружений по Мигульской укрепленной линии от Забазарского леса — 48 орудий (все из решавших первую задачу).
6. Обстрел д. Асаны и г. дв. Асаны (штаб бригады)—4 орудия.
7. Борьба с артиллерией — 28 орудий (из них 12 решавших первую задачу).
8. Обстрел живых целей — 54 легких орудия.
9. Обстрел средней части Богушинского леса — 24 тяжелых и 18 легких орудий.
Указания артиллерии 38-го корпуса. В развитие плана действий артиллерии отдавались частные распоряжения, приказы и указания всеми артиллерийскими начальниками — инаркорами, командирами артиллерийских бригад, начальниками артиллерийских групп, командирами дивизионов, батарей и артиллерийских парков.
Приводим для примера выписку из приказа от 7 июля 1917 г. № 7 по артиллерии 38-го корпуса, не входящей в состав дивизий (по корпусной артиллерии, оставшейся в непосредственном подчинении инаркору Мальковскому, состоявшей из двух групп: противоартиллерийской — полковника Боголюбова и крупных калибров — полковника Барановича — см. таблицу В).
«...По приказанию командира корпуса указания на время операции:
1) Начальники артиллерийских групп, пользуясь заранее выработанным планом действий артиллерии и сообразуясь с действительной обстановкой, накануне дня операции отдают подробный приказ по своей группе по форме Кирея.
2) Напоминаю, что пристрелять нужно каждое орудие в отдельности, для чего батарейный участок делится на орудийные. Пристрелка веером недопустима.
3) Во время подготовки вводить противника в обман: в точно указанное время батареи разрушения (тяжелые) переносят огонь на линию опорных пунктов, а легкие — дивизий — делают заградительный огонь по линии неприятельских окопов. Противник, принимая этот маневр за начало атаки, выйдет из убежищ и снова займет окопы. Через 15 минут все тяжелые и легкие батареи переносят [371] свой огонь обратно для продолжения своих задач. Такие ложные переносы будут проделаны несколько раз.
4) Начало пристрелки, часы ложных переносов огня будут указаны мною. Распределение порядка пристрелки произведет начальник артиллерийской группы. Время пристрелки батарей, находящихся в стыке групп, требует соглашения последних. После окончания пристрелки, с началом подготовки, в первый час не следует назначать более 10—15 выстрелов на орудие; во второй, третий и т. д. часы не более 30—40 выстрелов на орудие.
5) Огонь вести исключительно орудийный с возможно равными промежутками между выстрелами. Батарейные очереди и залпы недопустимы.
6) С началом атаки все батареи, назначенные для заградительного огня (завесы), открывают огонь, причем те из них, которые стреляют по пересеченным или закрытым местам, стреляют частым огнем; те батареи, которым даны открытые участки, ведут по ним редкий огонь, будучи ежесекундно готовыми перейти к беглому огню в случае появления цепи и колонны противника.
7) Стрельба химическими снарядами, если производится в короткий период времени, ведется интенсивно.
8) Начальникам артиллерийских групп ежедневно не позже 24 часов сообщать суточный расход снарядов (каких и сколько), принять меры к своевременному пополнению с первого дня боя.
9) Начальникам групп соединиться со мною двойной связью.
10) Все артиллерийские начальники должны следить с напряженным вниманием за полем, чтобы быть в состоянии оказать помощь не только ближайшим соседям, но и более удаленным.
11) Содержание приказа передать всем офицерам.
12) В каждой батарее назначить по одному ответственному счетчику снарядов».
В тот же день инспектор артиллерии 38-го корпуса Мальковский издал приказ по артиллерии корпуса о мерах «противогазовой» борьбы.
Применение минометов. Инспектор артиллерии 10-й армии 5 июля сообщил, что к использованию минометов встречаются препятствия: недостаток времени, отсутствие лесного материала, инертность и даже отказ от работы со стороны солдат пехоты, некомплект офицеров артиллерии для командования минометами.
Заключение полевого инспектора артиллерии. Ознакомившись с планом действий артиллерии двух корпусов 10-й армии, полевой инспектор артиллерии сообщил 10 июля 1917 г. инспектору артиллерии Западного фронта, что он считает необходимым обратить внимание инаркоров на следующее:
1. Необходимо принять меры к тому, чтобы направить огонь орудий крупного калибра (203 -мм и выше) действительно по достойным целям. Надо использовать остающееся время для того, чтобы разыскать цели, недоступные для поражения меньшими калибрами. В тех случаях, когда крупным калибрам назначаются важные «укрепленные узлы», эти цели надо обязательно уточнить, определив [372] всеми имеющимися средствами разведки, какие отдельные сооружения в этих узлах или опорных пунктах должны быть разрушаемы. Таким образом, крупнокалиберным гаубицам должны быть указаны совершенно определенные цели в границах известных важных районов (например, такой-то блокгауз на северном скате «желтого бугра»).
В борьбе с батареями противника надо иметь в виду, что для подавления огня пристрелянных нами неприятельских батарей важен в общем случае не калибр наших орудий, а их скорострельность.
Между тем в одном из артиллерийских планов батарее 152 -мм крепостных гаубиц назначено стрелять в период атаки по четырем неприятельским батареям.
Следует точно определить, как будут вести огонь батареи, стреляющие химическими снарядами, и ввиду малого опыта, имеющегося у нас в этой области, дать этим батареям определенные цифровые указания.
Особенное значение получает обстрел неприятельской батареи именно химическими снарядами, когда нет уверенности в том, что снаряды падают точно на самой батарее.
2. Крайне желательно использовать минометы в пределах их дальности для разрушения проволоки и по окопам, в чем они много помогут легкой и тяжелой артиллерии.
Минометы должны быть соединены в значительные группы под командой артиллерийских офицеров, которые подчиняются начальникам дивизионных артиллерийских групп разрушения. Так как на многих участках нет достаточного сближения нашей пехоты с противником, то нужно взять все минометы дивизий, стоящих далеко, и передать их туда, где действие их возможно.
Имея в виду, что установка минометов требует времени, надо минометы, еще остающиеся в удаленных от противника дивизиях, спешно притянуть к минометам, уже поставленным на позиции.
3. Чрезвычайно важно детально разработать последовательные положения завес заградительного (прикрывающего) огня при атаке. В особенности это важно сделать для того положения, которое пехота займет и на котором она будет закрепляться в ожидании артиллерийской подготовки укрепленных линий (полос), невидимых с прежних наблюдательных пунктов, а потому систематично до этого не разрушавшихся. В таком временно оборонительном положении надо не только прикрыть свои войска заградительной завесой артиллерийского огня, но и подготовить образование сильного сосредоточенного огня (для уплотнения этой завесы) на главных и наиболее опасных для нас направлениях вероятных контратак противника.
4. Следует подготовить план стрельб ночью, на которые у нас вообще не обращают должного внимания.
При составлении этого плана надо стремиться не дать противнику: а) исправлять разрушенные сооружения; б) производить всякого рода свободные передвижения в пределах досягаемости наших [373] орудий; в) вообще не позволить противнику отдохнуть от артиллерийского огня ночью. Последние немецкие сообщения относительно ночных стрельб нашей артиллерии на Юго-Западном фронте констатируют чрезмерное ослабление и недостаточную интенсивность нашего огня.
5. Непрерывная и напряженная работа батарей во время операции прорыва делает весьма желательным придание хотя бы по 25 человек на батарею (в качестве рабочей силы — для помощи при подноске снарядов) всем тем тяжелым батареям, для которых предвидится особо интенсивная напряженная деятельность.
Приведенные указания полевого инспектора артиллерии были приняты во внимание. В планы артиллерийских действий 10-й армии были внесены соответствующие поправки, и указанные меры были осуществлены, насколько это позволило время, остающееся, до начала операции, и прочие возможности.
Выполнение операции
18 июля 1917 г. командующим 10-й армией получена была телеграмма главкозапа Деникина: «Приказываю завтра, 19 июля, приступить к выполнению намеченной операции и начать артиллерийскую подготовку атаки».
Того же 18 июля командарм 10-й отдал приказ № 7, которым предлагалось: «...19 июля с рассветом, в зависимости от видимости, начать артиллерийскую подготовку наступательной операции согласно приказу армии с. г. № 5...»
19 июля. Артиллерия в 5 часов утра открыла методический огонь, корректируя каждый выстрел, предварительно проверяя пристрелочные данные.
Батареи выполняли задачи, намеченные планами. Работа разрушения шла успешно, отчетливо были видны прямые попадания в окопы, блиндажи и ходы сообщения. Сильно повреждены были окопы первой и второй линий; частью были разрушены, частью завалены многие блиндажи и пулеметные гнезда как за окопами, так и в узлах сопротивления и позади них. Слабее было разрушение фланкирующих фасов.
При заваливании окопов обнаруживались новые блиндажи, пулеметные и минометные гнезда, вследствие чего приходилось увеличивать задачи некоторых батарей. В артиллерии 20-го корпуса (2-го Кавказского корпуса) выбыло из строя несколько 152 -мм гаубиц, почему пришлось работу одних батарей передать другим.
Пробивание проходов в проволоке легкие батареи начали в разных участках в разное время.
В 38- м корпусе легкие батареи начали с обстрела Богушинского леса химическими снарядами.
К вечеру многие проходы были закончены, но в некоторых местах выполнить намеченное в полной мере не удалось. Те батареи 38-го корпуса, которые закончили пробивание по одному проходу в проволоке, пристреливались по окопам или по рубежам намеченного [374] заградительного огня, а затем переходили к пробиванию вторых проходов.
Артиллерия 20-го корпуса в течение дня около 12 и 18 часов открывала заградительный» огонь.
В 1- м Сибирском корпусе около 19 часов огонь тяжелой артиллерии был перенесен за вторую линию неприятельских окопов, и в это же время была выслана артиллерийская разведка с двумя пулеметами, которая дала ценные указания о произведенных разрушениях и открыла новые убежища противника.
В начале артиллерийской подготовки неприятельская артиллерия отвечала слабо, но затем огонь ее усилился, особенно на участке 20-го корпуса (артиллерия 2-го Кавказского корпуса), обстреливая наши окопы и некоторые наблюдательные пункты. После 12 часов на участке 1-го Сибирского корпуса систематически обстреливались те русские батареи, которые были известны противнику раньше. На участке 38-го корпуса неприятельский артиллерийский огонь был довольно пассивный; сильнее со стороны Куты, Юрдаши обстреливались окопы и ходы сообщения.
Противоартиллерийские группы с утра обстреливали тыловые районы противника: наблюдательные пункты, штабы, резервы и другие цели. Затем, по мере усиления огня неприятельских батарей, переходили к борьбе с ними, заставляя их частью замолкать, частью вести огонь с перерывами. Батареи противника, укрытые бетонными постройками или упорно не замолкавшие, обстреливались химическими снарядами. В общем, русские батареи, особенно 38-го корпуса, довольно легко справились с неприятельской артиллерией. Русские батареи заставили замолчать обнаруженную в Богушинском лесу неприятельскую 203 -мм батарею, обстреливавшую позицию русской 305 -мм батареи, расположенной на опушке леса к северо-западу от м. Лоск у железнодорожной ветки.
В артиллерии 1-го Сибирского корпуса, в группе разрушения, были выделены для борьбы с артиллерией две батареи, которые своим огнем заставили замолчать неприятельские батареи, после чего продолжали работу по разрушению окопов противника.
Несколько легких батарей противоартиллерийской группы обстреливали неприятельские минометы в окопах.
С темнотой, около 22—23 часов, огонь русской артиллерии стал затихать. Всю ночь поддерживался редкий огонь — батареями разрушения по своим участкам, легкими батареями по сделанным проходам и окопам, чтобы противник не мог ночью восстановить разрушенное; батареи противоартиллерийских групп вели огонь по некоторым неприятельским батареям, деревням, опушкам лесов и по узкоколейным железнодорожным веткам, чтобы беспокоить противника, не давать ему возможности отдохнуть и передвигаться.
20 июля. Артиллерийская подготовка возобновилась между 4 и 6 часами утра. Батареи продолжали выполнение своих задач: окопы и ходы сообщений постепенно заваливались, разрушались видимые пулеметные и минометные гнезда, срывались надземные [375] части блиндажей. Среди разрушенных окопов обнаруживались новые укрепленные постройки, как это было и в первый день подготовки — 19 июля.
Для разрушения более прочных укреплений огонь иногда массировался — до четырех батарей на том или ином одном участке неприятельской позиции.
По мере выполнения своих задач батареи получали новые задачи.
В 1- м Сибирском корпусе с успехом воспользовались огнем 120 -мм пушек для разбрасывания рогаток, которыми противник успел забросать проходы, сделанные в проволочных заграждениях.
Как и 19 июля, в 20- м корпусе артиллерия (2-го Кавказского корпуса) в 12 и в 18 часов открывала заградительный огонь, каждый раз на 12 минут; в 18 часов огонь тяжелых батарей сдвигался в глубь неприятельской позиции.
В 1- м Сибирском корпусе артиллерийский огонь был сдвинут с окопов вглубь в 12 часов и были высланы вперед артиллерийские разведчики для выяснения произведенных разрушений.
В 38- м корпусе артиллерийский огонь переносился на тылы противника несколько раз, приблизительно на 15 минут каждый раз. Легкая артиллерия продолжала пробивать проходы в проволочных заграждениях.
Артиллерия противника вела довольно сильный огонь по окопам и по некоторым батареям 20-го корпуса. На фронте 1-го Сибирского и 38-го корпусов при сдвигании огня русских батарей в тыл расположения противника его артиллерия открывала заградительный огонь. За день боя 20 июля число действующих неприятельских батарей увеличилось, многие разделялись повзводно и даже поорудийно и становились на других, новых местах. Из Богушинского леса 203 -мм батарея противника не стреляла. Появилась другая 203 -мм батарея у деревни Базары и вела стрельбу по району 1-го Сибирского и 20-го корпусов; еще одна 203 -мм неприятельская батарея, обнаруженная в районе Куты. Ордаши, фланкировала своим огнем участок 38-го корпуса. Из района Олешонки 356- или 406 -мм орудия выпустили несколько снарядов по 4-й батарее Кавказской гренадерской артиллерийской бригады, занимавшей позицию у Сукневичи.
Противоартиллерийские группы своим огнем заставляли неприятельские батареи надолго прекращать огонь, но уничтожить их не удавалось. Ожившие батареи противника обстреливались сосредоточенным огнем нескольких батарей или химическими снарядами.
В 20- м корпусе батарея 152 -мм пушек в 200 пуд., выполнив задачу по разрушению, была присоединена к противоартиллерийской группе. В 1- м Сибирском корпусе пять тяжелых батарей из группы Котовича назначались для стрельбы по неприятельским батареям и, заставив их замолчать после 3—4 батарейных очередей, возвращались к задаче разрушения окопов противника. [376]
В ночь на 21 июля артиллерийский огонь поддерживался так же, как и в ночь на 20-е.
Ввиду того что 20-го не все части пехоты заняли исходное положение, особенно в 20- м корпусе, а некоторые полки даже отказывались стать на позицию, главкозап еще в 12 часов дня решил продолжить артиллерийскую подготовку еще на один день, 21 июля.
Методический огонь, какой преимущественно вела русская артиллерия в первые два дня артиллерийской подготовки, произвел, повидимому, на главкозапа Деникина впечатление недостаточно интенсивного.
Еще в первый день подготовки 19 июля инспартзап телеграфировал инспектору артиллерии 10-й армии, что главкозап, наблюдая артиллерийскую подготовку, обратил внимание на следующее: «1) артиллерия противоартиллерийских групп в свободное от исполнения своей задачи время не в достаточной мере принимала участие в разрушении укреплений противника, между тем как это участие по тем целям противника, которые проглядываются с наблюдательных пунктов, обслуживающих противоартиллерийские батареи, даст значительно больший результат артиллерийской подготовки; 2) артиллерия разрушения ведет огонь лишь по известным намеченным узлам, а не по всей линии позиций, что уже отмечалось главкозапом и раньше при рассмотрении артиллерийского плана. Отмечая эти недочеты, главкозап приказал отдать теперь же необходимые распоряжения для устранения упомянутых недочетов; 3) все батареи должны быть в работе, вся первая полоса должна обстреливаться одновременно».
На другой день. 20 июля, главкозап Деникин телеграфировал командующим 10-й, 3-й и 2-й армиями и инспектору артиллерии Западного фронта Шихлинскому: «На всем ударном фронте армии артиллерийский огонь совершенно не достигает той интенсивности, с которой он должен вестись. Кроме разрушения, это весьма важно и по тому нравственному впечатлению, которое настоящий огонь произведет на наши войска и на врага».
Со своей стороны Шихлинский в развитие этой телеграммы Деникина сообщил инспектору артиллерии 10-й армии генералу Сиверсу следующее:
«Главкозап посетил один из корпусов и приказал ввести поправки в работе артиллерии: 1) ни одного молчащего орудия не должно быть; каждая батарея, решившая главную свою задачу, должна получить второстепенную задачу по разрушению сооружений или по заваливанию окопов в промежутках между разрушенными участками; 2) одновременно вести разрушение в первой и во второй линиях; 3) огонь должен иметь характер сплошной обработки всей первой полосы, поэтому не забывать заваливания или расстройства окопов по всей линии; 4) если неприятельская артиллерия проявит себя слабо, то батареям противобатарейной группы нельзя молчать в выжидательном положении, и им должны быть даны второстепенные задачи по окопам и ходям сообщений; [377] 5) всю ночь вести огонь по разрушенным днем участкам достаточной силы, чтобы не дать противнику восстановить разрушенное и внести в его ряды беспокойство; б) из тяжелых орудий особого назначения ночью не стрелять; цели, ими разрушенные, должны быть ночью под огнем особо назначенных батарей других калибров; 7) важнейшие пути в районе противника и его штабы держать ночью под редким огнем дальнобойных пушек; 8) часа за два до начала атаки огонь довести до высшего напряжения на всем фронте атаки; с движением же пехоты покрыть всю первую полосу огнем и бить ее до последней возможности, сдвигая огонь вперед только тогда, когда опасность для пехоты от своего огня станет очевидной».
Того же 20 июля инспартарм 10-й Сиверс, получив записку инспартзап Шихлинского, передал подчиненным ему артиллерийским начальникам распоряжение такого содержания: «...Главкозап лично наблюдал подготовку атаки в 38- м корпусе 19 июля. Ознакомившись с расходом снарядов в 38- м и 1- м Сибирском корпусах, главкозап пришел к заключению, что интенсивность огня была недостаточная. Личное его впечатление было таково, что под нашим огнем вчера противник сидел на многих участках спокойно, хотя и достигнуты намеченные разрушения.
Объявить к неуклонному руководству следующие требования главкозапа: 1) Использовать легкие батареи, свободные от пробивания проволоки, для покрывания атакуемого фронта и расстройства окопов и ходов сообщения не только во время атаки и непосредственно перед нею, но и теперь, в подготовительный период боя. 2) Полевые мортирные и тяжелые батареи, решившие свои прямые задачи, должны бить новые участки окопов между произведенными разрушениями. 3) Снарядов тяжелых батарей особого назначения тоже должно быть столько, чтобы их хватила на все дни операции. 4) Противобатарейные группы не держать в выжидательном положении, а бить пристрелянные батареи; при возможности часть их тоже временно направлять на окопы и ходы сообщения. 5) Ни одной молчащей батареи не должно быть.
6) Интенсивность огня должна быть такова, чтобы все время подготовки держать противника в тревожном состоянии и воодушевлять свои войска видимым эффектом и непрерывностью звуков от выстрелов и разрывов. Артиллеристам необходимо учитывать настроение обороняющегося и понять душу своей пехоты.
7) Нормы суточного расхода снарядов для полевых калибров в большинстве случаев дают требуемую интенсивность и непрерывность огня; необходимо лишь вести огонь равномерно всеми батареями. Можно превзойти обычную норму снарядов: снаряды будут. 8) Обратить особое внимание на 2-ю и 3-ю линии позиций противника, так как преимущественно из этих линий будут встречать нашу атаку».
По поводу продления артиллерийской подготовки на 3-й день, 21 июля, в деле ЦГВИА (№ 174—754, л. 611) имеется интересное заключение инспектора артиллерии Западного фронта Шихлинского, [378] до некоторой степени опровергающее личное впечатление главкозапа о недостаточной интенсивности артиллерийского огня вообще и слабости огня в отношении поражения живой силы противника.
Шихлинский в своем заключении пишет: «Артиллерийская подготовка была продлена на 3-й день (8 июля{838}) ввиду особых обстоятельств; по плану же операции предположено было атаковать ранним утром 8 июля. Двух дней артиллерийской подготовки вполне достаточно, что подтверждается и опытом последней операции: несмотря на весьма неблагоприятную погоду 7 июля, за два дня (6 и 7 июля) все задания по разрушению были артиллерией выполнены. По показанию пленных, немцы понесли 8 июля большие потери от артиллерийского огня: ясно, что закрытия были или уничтожены или расстроены в достаточной мере еще до 8 июля.
Желая получить такие же результаты в один день подготовки, пришлось бы увеличить количество тяжелых орудий, так как увеличение числа выстрелов на орудие расстроило бы материальную часть.
Личное мое убеждение: возможно было бы и при бывших средствах атаковать с успехом после однодневной подготовки — только при нормальном настроении пехоты».
Главкозап Деникин, требуя усиления интенсивности артиллерийского огня путем увеличения расхода снарядов, не желал считаться с тем, что злоупотребление скорострельностью орудий в связи с чрезмерным увеличением количества выстрелов, выпускаемых из артиллерийских орудий в сравнительно короткий срок, может привести в негодность материальную часть орудий. Это подтверждается, например, следующим приказом командира 1-го Сибирского корпуса от 20 июля начальникам дивизий 1-й, 2-й и 16-й Сибирских и наштакору 1-го Сибирского: «Приказываю всем легким батареям, окончившим делание проходов или не занятым этой задачей, обстреливать окопы первой линии и ходы сообщения от нее ко второй линии, а также и другие цели, которые им придется обстреливать во время атаки, с тем, чтобы совсем не было молчащих батарей и чтобы вся площадь окопов была поражаема. Означенная работа артиллерии, не считаясь с возможностью повреждения орудий{839} и другими причинами, категорически указана и главкозапом».
По окончании операции ставка главковерха, как видно ниже, обратила внимание главкозапа на вред, наносимый материальной части артиллерии слишком скорой стрельбой.
21 июля. Огонь для продолжения артиллерийской подготовки был открыт между 5 и 7 часами. [379]
Тяжелые батареи уширяли участки полного разрушения окопов. Там, где заваливание блиндажей и бетонированных гнезд шло менее успешно, в помощь к работающим батареям присоединялись другие, уже выполнившие свои основные задачи. Разрушение производилось одновременно во всех линиях первой укрепленной полосы противника, но неуверенность в достаточном разрушении во второй и третьей линиях, ввиду меньшей их видимости, заставила направлять 21 июля артиллерийский огонь главным образом на эти линии (участки).
Для обстрела обнаруженных новых целей несколько батарей 20-го корпуса (2-го Кавказского) переменили наблюдательные пункты.
Орудия крупного калибра, особенно 305 -мм, которые вели огонь по самым прочным постройкам, производили сильные разрушения.
Заградительный огонь открывался на 12 минут в одной группе артиллерии 20-го корпуса около 15 часов, в другой — в 17 час