Выполнил: студент Перова А.А. 212гр.
Преподаватель: Митченков И.Г.
Новосибирск - 2016
Темой моего доклада будет политическая философия феминизма. Прозвучало слово «феминизм» и у большинства из вас сразу появились негативные ассоциации. Но это вызвано лишь нашей не осведомлённостью и стереотипами, которые зачастую порождают неграмотные последователи данного движения. А суждение о чём-либо без видения полной картины чаще всего ложное. Именно следуя данной логике, я решила изучить данную тему, хотя была ярым противником феминизма. Сейчас я могу частично согласиться с их философией.
Какое отношение к философии имеет пол?
Различия в положении мужчин и женщин, имеющиеся в большинстве обществ, иногда выражаются в законодательстве, и, наоборот, изменения в их положении иногда воспроизводятся посредством изменений в законодательстве. Ну, а право и законы суть предмет юриспруденции (философии права); отсюда следует, что всякое различие в положении мужчин и женщин, базирующиеся на праве, - потенциальный предмет размышлений для философов. Так же пол может быть предметом философии, поскольку идеология пола переплетена с идеями о природе, т.е. с теориями о естественном и неестественном, нормальном и ненормальном – с совокупностью идей, выражаемых в форме антитезы: природа – воспитание. Такие идеи по сути своей философские, и главным образом их мы и будем обсуждать.
Для начала, что бы рассуждать о политической философии феминизма, необходимо понять что же такое феминизм. Говорить о феминизме «в целом» очень сложно, ведь существует множество разных течений. Принято делить феминизм на так называемые волны, каждая из которых характеризует отдельный условный участок развития феминизма в истории. Всего их три.
Первая волна — это движение суфражисток, конец XIX и начало XX века. Центральным вопросом здесь является неравенство между мужчинами и женщинами, существующее на уровне законодательства. Женщины добивались реформ в области права и политики: доступ к образованию, обретение прав собственности и избирательных прав. Нам кажется, что подобные проблемы остались в далеком прошлом, но на начало XX века женщины не имели избирательных прав практически нигде в мире.
Вторая волна феминизма возникает в 60-е годы XX века и представляет собой уже гораздо более сложное явление. Стало понятно что политическое равенство не исключает угнетения в обществе, в семье, угнетения на рабочем месте. Феминистки второй волны критикуют представление о том, что основным предназначением женщины является материнство, понятое как затворничество и отказ от карьеры, забота о доме.
Здесь я хочу остановиться и привести некоторые факты, которые помогут вам понять что критика материнства не является чем то из рода вон выходящим, как нам кажется сейчас.
Исторически в западной и других культурах в Средние века и тем более раньше материнство отнюдь не было основным предназначением женщины. Главной задачей всей семьи было элементарное выживание, поэтому материнство не давало женщине никаких привилегий. К примеру на Руси, если ребёнок рождался в период сбора урожая, то в 80% ребёнок умирал из-за того что за ним просто некогда было следить. И только в эпоху возрождения в Европе Жан-Жак Руссо ввёл моду на материнство, в прямом смысле этого слова. До него женщины, по крайней мере которые были в браке за состоятельным мужчиной, перекладывали воспитание ребёнка на нянь, или вовсе отправляли своего ребёнка в какую-нибудь деревню к кормилице. С приходом этой моды на материнство женщины стали вкладывать все свои ресурсы в ребёнка, пытаясь развивать его по максимуму. И, как это всегда бывает, в какой то момент это перешло все границы. Матери зачастую слишком продумывали жизнь ребёнка, не давая ему никакого самостоятельного выбора. Фрейд назвал это явление как «всепожирающая мать». После него образ идеальной матери стал терять свою популярность и одновременно стал нарастать феминизм. Женщины стали хотеть больше жить своей собственной жизнью. И именно во вторую волну феминизма женщины отказываются рожать, особенно те, которые были сами детьми таких всепожирающих матерей. После третья волна немного реабилитирует материнство, сказав, что оно имеет место быть, если не забывать о себе.
Понять концепт неравенства второй волны поможет пример. В советское время, время стремления к всеобщему равенству, женщина была обязана на ровне с мужчиной строить коммунизм и в то же время выполнять свои функции в семье, а именно работа по дому и воспитание детей, которые должны были быть обязательно. В то время как у мужчины эти два пункта есть одно и то же. Он зарабатывает на благополучную жизнь семьи тем что строит коммунизм. И получается что формальное равенство не является истинным. Так как женщина обязана выполнять больше функций, нежели мужчина.
Третья волна феминизма зарождается в 90е годы XX века. Ключевая тема для феминисток третьей волны — осознание, что на самом деле вопрос не сводится к тому, что есть женщины, а есть мужчины. Вопрос сводится к попытке понять, как именно эти гендерные роли, мужская и женская, конструируются, как мы становимся мужчинами и женщинами. Что заставляет нас быть мужчиной или женщиной? Здесь же возникает вопрос о том, что могут существовать и другие гендерные роли.
Философ Кирилл Мартынов о закреплении гендерных ролей и критике работ Батлер
Данные вопросы задаёт Джудит Батлер — американский философ и феминистка. Если коротко сформулировать основной тезис, то Батлер сказала, что то, что мы считаем нормальным гендерным поведением мужчин и женщин, является неким политически обусловленным конструктом, который задается обществом при помощи повторяющихся практик в первую очередь речевой нормализации. Мужчинам и женщинам предписывается вести себя определенным образом. При этом еще есть такое понятие, как гетеронормативность, смысл которого заключается в том, что есть канон гендерных отношений. Канон заключается в том, что есть мужчина и есть женщина, их роли строго определены: мужчина должен быть таким-то, таким-то и таким-то, у женщины есть свои зафиксированные свойства, такие как женственность и традиционные женские добродетели. Общество должно состоять из этих гетеронормативных людей, и, разумеется, они не могут меняться ролями. Батлер увидела ситуацию, когда всем субъектам с рождения, с детства, в ходе воспитания предписывается быть либо вот такими-то и такими-то мужчинами, либо такими-то и такими-то женщинами, и это в большинстве случаев определяется фактом рождения. Батлер увидела в этом политическую проблему. Ее тезис заключался в том, что просто заявить о равенстве мужчин и женщин совершенно недостаточно, для того чтобы решить какую бы то ни было политическую проблему.
Здесь Батлер обращается к квир-теории. Queer в переводе с английского означает «иной». В широком смысле слова это любой человек, который отличается от некоего предзаданного нормативного образца. Квир — это люди, которые придумали для себя свою собственную идентичность или по крайней мере заявили вот такую цель.
Политика и политическая философия здесь заключаются в том, что Батлер видит гораздо более фундаментальную причину для борьбы с подавлением, с принуждением, с властью и гораздо более фундаментально формулирует для себя задачи по освобождению от зависимости, потому что выясняется, что власть проникает не только в социальные институты, не только в отношения избирателя и президента, тех людей, которых избиратель избирает, как это в стандартной политической науке обычно трактуется, но в первую очередь власть — это то, что формирует, какими мы видим самих себя.
Приведём пример. Например, когда какому-то человеку — неважно, юноше или девушке — мы говорим: «Не веди себя как девчонка». Это стандартный тезис, то есть так задается некая норма. Ты мужчина, и ты не можешь себя вести как девчонка, и, более того, для тебя это оскорбительно. Феминистки так же приводят этот пример в контексте того что «девчонка» в данном выражении звучит как оскорбление.
Был проведен один мысленный эксперимент. Совместно обучающимся юношам и девушкам предложили представить себе, что завтра они проснутся в другом поле, у них будет другой гендер. Девушки посожалели и сказали, что, наверное, пошли бы учиться дальше, сделали бы какую-то карьеру и стали бы таким-то и таким-то человеком. Юноши ответили в основном, что они бы повесились. Для них это совершенно неприемлемо, оскорбительно, здесь совершенно негативный контекст от простой переменной вроде бы равноправных в западном мире гендерных идентичностей — это все проходило в последнее десятилетие.
Лично я не поверила что юноши действительно выбрали бы смерть и спросила нескольких своих знакомых аналогичный вопрос. И каково было моё удивление, когда большинство тоже выбрали повеситься.
С точки зрения Батлер, люди в состоянии прилагать определенные усилия, для того чтобы переопределять свою гендерную идентичность. Если общество может означивать нас, то это еще не значит, что мы после этого ставим точку и обречены. Мы можем разгадать этот замысел, проследить, как власть общественного мнения, машины нормализации, превращения всех в объектов нормального поведения работает, и попытаться начать ей сопротивляться. Мы сопротивляемся, и мы меняем идентичность, придумываем себе новую идентичность.
Проблема гендерной идентичности (или социального пола) была наиболее четко поставлена Сандрой Бэм, которая ввела для этого специальные термины. Когда мы говорим о половой идентичности, мы используем слова «мужчина и женщина», а когда говорим о гендерной идентичности, мы пользуемся терминами «маскулинный» и «фемининный». Выраженные маскулинные стратегии связаны со склонностью к риску, со стремлением быть независимым, с повышенной активностью, агрессивностью и так далее. Фемининные стратегии можно соотнести с стремлением устанавливать коммуникации, быть нежным, ласковым, обходительным и так далее.
Часто мужчины имеют не только маскулинные черты, но и некоторые феминные и наоборот. Поэтому кроме маскулинности и фемининности Сандра Бэм вводит понятие«андрогинность». Это такая особенность человека, которая позволяет ему использовать разные стратегии поведения, как фемининные, так и маскулинные. Получается, что к разным ситуациям человек подберёт разные, наиболее удачные стратегии.
И, по мнению Батлер, если мы изменили свою идентичность, это еще не значит, что в итоге мы оказались совершенно свободны, что наша идентичность коренным образом отличается от той, что у нас была раньше. Батлер приводит в пример отношения в парах лесбиянок, когда одна из них берет на себя часть «мужских» функций по поведению, а ее партнерша более женственная. В каком-то смысле слова это воспроизводство гетеронормативности, но, с точки зрения Батлер, это уже не гетеронормативная ситуация, потому что здесь произошел сдвиг в результате какого-то осознанного выбора. С ее точки зрения, это эмансипированное общество будущего — не в каком-то отдаленном времени, а в том смысле, что в первую очередь в нашем сознании должен произойти переворот. Мы должны увидеть, что гендерная идентичность конструируется, и признать право людей выбирать гендерные идентичности, конструировать их так, как мы считаем нужным. В результате мы решаем несколько проблем: избавляемся от некоторых особенностей тиранической власти, избегаем патриархата, под которым в феминистической традиции вообще понимается принцип мужского господства, зачастую неочевидный. С точки зрения Батлер и ее единомышленниц и единомышленников, те успехи, которых достигли ранние феминистки, добившись права голоса на выборах, все еще далеки от реального освобождения всех людей.
В последнее время, начиная как раз с 80-х годов, параллельно усилиям Батлер происходит взрывной рост интереса к исследованиям в области биологии и, в частности, в области тех половых различий, которые человеческая биология на нас накладывает. Есть исследования, которые показывают, что, например, мужчина адаптировался в основном к функциям охотника в течение сотен тысяч лет, пока человеческий вид развивался до изобретения сельского хозяйства. А женщина адаптировалась в основном к функциям собирателя. Это означает, что у нас просто чуть-чуть по-разному, даже на уровне нашей специализации, работают мозги. Если предположить, что человек — это один из видов животных, хотя и наиболее интеллектуально развитый, то нет ничего удивительного в том, что между мужчинами и женщинами есть реально обусловленные эволюционные различия, которые воспроизводятся из поколения в поколение. И цивилизация существует еще не так долго, чтобы здесь что-то фундаментально нарушить. Причем биология не в состоянии сказать, кто в итоге лучше. Она вообще не предполагает такого сравнения, она не предполагает, что мужчина лучше, умнее или что женщина умнее. Этого нет, просто мы разные.