Г.Комаров
ОГРАНИЧЕННО – ГОДНЫЙ
Воспоминания.
Содержание
Глава!. Босоногое детство.
Глава 2. Казанское суворовское…
Рассказ о Казани.
Лицом к Казани.
Казанский Кремль.
Улицы Казани.
Суворовское училище.
Спасибо наставникам.
Тренер Шахназаров А.Р.
Родные лица взводного народа.
Кадетская санчасть.
Лагерные сборы.
Приложение.
Глава 3. Институтские годы.
Люся Данилова.
Горный институт.
Лёшка.
Про колхоз.
Черемхово.
Комбинат «Балейзолото».
Нелли /начало/.
Глава 4. Якутия.
Иркутск – Горелый.
Участок «Горелый».
Моя работа.
Охота на маркшейдера.
О медведях.
Баня.
Банька по-белому.
Пожар.
Нелли /продолжение/.
Гулять так гулять.
Политработа.
Заключение главы 4.
Глава 5. Братск.
Знакомство со Светой.
Жизнь в Братске.
История Братска.
Про «Свет очей».
Оля – Катя.
Греция.
Приезд брата.
Шторм.
КлещИ.
Пикник.
Последняя рыбалка.
На плоту по Вихоревке.
Приложение.
Глава 6. Усть – Илим.
Случай под Усть – Илимском.
Один день.
Аэропорт.
Глава 7. Алексин.
Первые впечатления.
История города Алексина.
Историческая справка.
Достопримечательности города Алексина.
Алексин – Бор.
Ботня. Лысая гора.
Кладбище.
Курган Славы.
Дом купцов Масловых.
Усадьба в Колосово.
Барский дом в Петровском.
ПМК – 205 треста «Алексинпромстрой».
Про мышей.
Светлана.
В тресте.
ДНД.
Людмила.
Глава 8. Алексин – Монголия.
Часть 1: Алексин – Пермь.
Москва.
Владимир.
Нижний Новгород.
Город Киров.
Город Глазов.
БалезинО.
Город Пермь.
Часть 2: Екатеринбург – Иланская.
Екатеринбург.
Тюмень.
Станция Ишим.
Омск.
Барабинск.
Новосибирск.
Город Тайга.
Ачинск.
Красноярск.
Кемерово.
Иланская.
Часть3: Тайшет – Бурятия.
Тайшет.
Нижнеудинск.
Станция Зима.
Иркутск.
Байкал.
Слюдянка.
Байкальская тропа.
Бурятия.
Глава 9. Монголия.
Часть1:Первые впечатления.
Пустыня «Гоби».
Часть 2:Работа.
ГОК «Эрдэнэт».
Улан – Батор.
Часть 3:Обычаи.
О шамаизме.
Обычаи страны.
Этикет
Прощание с читателем..
О Г Р А Н И Ч Е Н Н О - Г О Д Н ЫЙ
Воспоминания в стихах
/Ограниченно - -годными называли выпускников СВУ, по состоянию здоровья не принятых
в военно – учебные заведения.
Мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!
А.С.Пушкин, «К Чаадаеву».
Вечерняя отрада вспоминать,
Кому она, скажите, незнакома?
На склоне лет присесть у водоёма,
Смущая вод задумчивую гладь.
Не жизнь, а призрак жизни невесомый,
Не дом, а только тень былого дома
Из памяти послушной вызывать.
Наталья Крандиевская.
Ограниченно – годные
Не остались без дел,
Их упорство и мужество
Вам, потомки, пример!
Г. Атласов,
Доктор исторических наук,
«ограниченно – годный».
Ну, начнём, друзья, сначала,
Как бы странно ни звучало:
Из иркутских сообщений
И из личных наблюдений
Я узнал, что брат Илья
Пишет вещь «Моя семья».
Я решил соревноваться,
Но не ссориться, не драться,
Вам на радость, мне на страх,
Я попробую в стихах._
ПРЕДИСЛОВИЕ
__Россия – родина моя.
Есть Родина. И есть Сибирь,
Байкал с рекою Ангарою.
Какая даль! Какая ширь
Любовь, которую не скрою.
Кругом бескрайняя тайга,
Могучих кедров величавость
И рек таёжных берега,
Берёз застенчивых кудрявость.
В слиянье двух сибирских рек
Заложен был острог когда-то,
Суровый, сильный человек
Сумел освоить край богатый.
И здесь, на этих берегах
Родился я холодной ночью,
А ангел где-то в небесах
Уж начертал мой путь построчно.
Очень тяжко, ребята,
Жизнь в стихах передать,
Если нету таланта,
Стоит ли начинать?
Вот и мучаюсь, братцы,
Я над каждой строкой,
Потому что не Пушкин,
Не Блок, не Толстой.
Славы я не добуду,
Лишь родных рассмешу,
Но о жизни прошедшей
Кой-чего расскажу.
И, хоть опыта мало,
Всё ж надежду ношу:
Если буду стараться,
Что-нибудь напишу.
Г Л А В А 1
БОСОНОГОЕ ДЕТСТВО
Я родился в Иркутске
Предвоенной порой.
Дул октябрьский ветер
Над рекой Ангарой.
Рано начал учиться
Этот мир постигать.
Жив отец тогда был
И жива была мать.
Многодетные семьи
Раньше были в стране,,
Повезло мне родиться
Вот в такой же семье.
Я шестой был по счёту...
Помню, как в полусне:
Мама возится с нами,
А отец на войне.
В это грозное время,
Как напали враги,
На вокзале отец ей сказал:
-Ты детей сбереги!
Умываясь слезами,
Но душою крепка,
Голодала, болела,
Нас, детей, сберегла...
Жили в жалкой избёнке,
Спали все на полу,
Замерзали зимою,
Летом грелись, в жару.
Мать с работы вернётся,
Не даём ей присесть,
За подол все хватаем:
-Мама, есть! Мама, есть!
Голодали отчаянно,
Огород лишь спасал,
И тайга выручала,
И Господь помогал.
Наша мама, как символ
Всей великой страны!
--До земли наш поклон! –
Твоя дочь и сыны.
Это нынче всё хнычут:
«Ах! Осталась одна!
Я страдаю, болею,
Мне помощь нужна!
Я отвлёкся немного –
Не о том разговор,
Никому не хочу
Выносить приговор.
Расскажу я о детях,
Что страдали в войну,
Что не видели детства,
Поднимали страну.
Но в начале немного
Расскажу об отце.
Он любил иногда
Посидеть на крыльце.
Я его помню плохо,
Знаю только со слов:
Не курил, не ленился,
Был красив и здоров.
Нас, детей, он любил,
Всегда весел и прост.
Пред войной на стене
Отмечал он наш рост.
Был он тихим и скромным,
Никогда не тужил,
А жену,как мог, холил,
Как умел, так любил.
Потому семь детей
Народили они,
Поднимали одни,
Как могли, без родни.
Средь детей самой старшею
Наша Нина была,
Симпатична, серьёзна,
Умна и мила.
Было ей лишь двенадцать,
Как война началась,
И хорошей помощнице
Мама радовалась.
Вскоре Павел вернулся,
Её будущий муж,
Ранен был не однажды,
Но душою был дюж.
Скромно свадьбу сыграли,
Обустроили быт,
И для нас тёплый дом их
Всегда был открыт.
Подарили они
Миру трёх дочерей,
Я не видел красивее их
И милей.
Галя, Оля, Татьяна!
Вас всех я люблю.
Жаль, расстались давно мы,
Но память храню.
Ещё о Нине чуть скажу,
При том ничуть не согрешу.
Всю жизнь почти одна,на взводе,
Всю жизнь на радиозаводе.
Работа на износе сил.
Потом артроз её свалил.
К чему, сестра, такое рвенье –
Работать до изнеможенья?
К работе вечная охота.
Бухгалтер – важная работа.
Здесь дебит, кредит и учёт,
И весь завод зарплату ждёт.
А если где-то неучтёнка,
То остроглазая девчонка
Всё перероет, всё найдёт,
К итогу нужному придёт.
Любимое Нинино детище – дача,
Да только здесь, братцы, одна незадача:
Машины-то нету, и всё на себе,
А путь-то не близкий, километров семь.
Ах, эта дача, эта дача!
C девчонками и чуть не плача
Всё на себе обычно прёт –
Мешок на горб и марш вперёд!
Вот так всю жизнь!И что в итоге?
Болит спина, не ходят ноги,
Артроз, бронхит, бурсит,колит,
Гастрит и остеоартрит!
Теперь про Нину помолчим
И о других поговорим…
Брат Илья, самый старший,
Нам пример, образец,
Так же статен, умён
И красив как отец.
Тоже мамин помощник –
Вся работа на нём.
Он крутился, как белка,
Утром, вечером, днём.
Незаметно окончил он
Курс ШВТ(1),
Легче стало немного
И нам, мелкоте.
В это время в Сибири
Возродился прогресс –
На реке стали строить
Иркутскую ГЭС.
Стал Илья там работать
Комсоргом ЦК,
Заливали в плотину
Бетон на века.
После ГЭС он поехал
На учёбу в МИСИ(2),
Преуспел, эрудит:
Знает, что ни спроси.
Дальше – аспирантура:
Не жалел своих сил,
Диссертацию эту
С блеском он защитил.
Брат мой много работал,
ССО(3) возглавлял,
В Казахстане трудился –
Целину поднимал.
Целый год был на Кубе,
Её жизнь изучал,
И с Фиделем встречался,
И тростник убирал..
А однажды известье
Пришло поутру:
Катастрофа случилась
В далёком Перу(4)
Из России туда
Был отправлен отряд,
В руководстве его
Был и старший мой брат.
Когда прилетели,
То им рассказали
О том, что случилось,
Потом показали
Последствия страшных
Землетрясений,
Сметённых волной
Городов и селений.
Земля тряслась,
Как в день творенья...
Здесь ни одно стихотворенье
Не передаст всю боль людей
И что сопутствовало ей
Как говорили очевидцы
С слезой в глазах
И с скорбью в лицах:
Не выдумать, не описать,
Чтобы хоть что-нибудь понять.
Везде разруха, ужас, страх...
И скарб, спасённый впопыхах,
Тела раздавленных детей
И трупный запах от людей..
Наши славные парни
Прилетели не зря –
Там сражались со смертью,
Не жалея себя.
И Илья Константиныч
Себя проявил:
От правительства их
Орден он получил…
Бездорожие, голод,
Беда и нужда…
Так нужны наша дружба,
Лекарства, еда.
Бескорыстная помощь
Российских друзей
Не забудется в памяти
Этих людей!
Что же дальше?...
А дальше работа в ЦК.
Не скажу, в какой партии,
Вспоминайте пока.
Он работал с Рыжковым
И Зюганова знал,
Сам Ильич иногда
В кабинет вызывал
Он у Ельцина раз
На докладе бывал,.
Евтушенко Евгений
Домой приглашал.
Работа в одном из отделов ЦК
Заставляла мотаться туда и сюда.
Однажды приехал на Братскую ГЭС,
Меня отыскал на строительстве ТЭС.
Высокого гостя с почётом встречали,
На лоно природы не раз выезжали.
Илюша меня иногда брал с собой.
Я был не один, а, конечно, с женой.
Дальше делаем вставку:
Я вам как-то писал,
Что поэт Евтушенко
В Тулу к нам приезжал.
Зал забит до отказа,
Многим негде присесть.
Повстречаться мне с ним
Тоже выпала честь.
Был он просто, но модно
По сезону одет.
Очень умный, красивый –
Настоящий поэт.
Никакого величия,
Скромность и артистизм.
Нет ни грубости, хамства.
Вежливость, гуманизм.
Голос чуть хрипловатый,
Говорит нараспев…
Поднимал стадионы,
Нынче нас поднял всех.
Сердце тронули ранние строки
Из поэмы «Братская ГЭС» -
Это нашей жизни уроки,
Тогда время сжималось, как пресс.
В ообще-то особо славятся:
«Идут белые снеги…» его.
Стихи эти людям нравятся.
Не многим писать так дано.
«Идут белые снеги,
как по нитке скользя…
Жить и жить бы на свете,
да, наверно, нельзя.
Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли
Идут белые снеги…
и я тоже уйду,
не печалюсь о смерти
и бессмертья не жду.
Я не верую в чудо.
Я не снег, не звезда,
и я больше не буду
никогда, никогда.
И я думаю, грешный,
ну, а кем же я был,
что я в жизни поспешной
больше жизни любил?
А любил я Россию
всею кровью, хребтом –
её реки в разливе
и когда подо льдом,
дух её пятистенок,
дух её сосняков,
её Пушкина, Стеньку
и её стариков.
Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно –
для России я жил.
И надеждою маюсь
(полный тайных тревог),
что хоть малую малость
я России помог
Пусть она позабудет
про меня без труда,
только пусть она будет
навсегда, навсегда.
Идут белые снеги,
как во все времена,
как при Пушкине, С теньке
и как после меня.
Идут снеги большие,
аж до боли светлы.
И мои, и чужие
заметая следы…
Быть бессмертным не в силе,
Но надежда моя:
Если будет Россия,
Значит, буду и я.»
Евтушенко, конечно
Здорово всё написал,
Только Боженька Женю
В темечко поцеловал.
Нас никто не целует,
Но не будем тужить,
Что-нибудь-то напишем,
Как-нибудь будем жить!
Два часа Евтушенко
Нам стихи всё читал.
Долго, стоя, сердечно
Зал его провожал.
А когда он мне томик
Стихов подписал,
Я ему о себе и Илье
Рассказал
Он едва ли что вспомнил,
Но переспросил
И к Илье деликатно
Интерес проявил.
Свою вставку кончаю.
Что хотел – написал.
Вот о братьях своих
Я не всё рассказал.
Братишка Ваня, музыкант,
Организатор и талант.
Играл отлично на трубе
На зависть западной звезде.
Всегда весёлый, озорной,
Для нас он вечно молодой.
Родил сынов – богатырей:
Андрей, Максим и Тимофей.
Юра наш – он конструктор,
Он талантливей всех.
Где бы что бы ни делал,
Там всегда ждал успех.
А супругу Светлану
К нам со службы прислал,
И, скажу вам, ребята,
Парень не прогадал.
Весела, музыкальна…
Я о прочем молчу…
А уж как угощала!!!
К Свете в гости хочу!!
У них дети есть, внуки –
Стала больше семья...
Все вас помнят и любят,
Ну, конечно, и я.
Я с особой любовью
Вспоминаю всегда
Брата Толю,
Я вижу его иногда.
Жаль, не в яви, не часто,
А всего лишь во сне,
Молодой и красивый
Он приходит ко мне.
Он окончил семь классов
И пошёл на завод.
Стал там токарем-ассом,
Его помнит народ.
Десять лет он работал,
Содержал всю семью.
Десять классов закончил –
Помогал я ему.
Бредил археологией,
Стал студентом ИГУ (5).
Классным был альпинистом,
Слов не знал: «Не могу».
В зимнем лыжном походе
В прибайкальской тайге
Пальцы ног обморозил…
Их обрезали! Все!..
Не спасла медицина.
Что мы делать могли?
Потеряла мать сына, -
Зараженье крови…
Полстолетья минуло,
Но по-прежнему жив
В моей памяти Толя,
Брат мой, друг, альпинист.
Ну, и младший брат Вова,
Озорник, баламут.
Не прельстит его пряник,
Не страшит его кнут.
Лучший лётчик России!
Сам министр подтвердит.
И не нужен приказ нам,
И не нужен вердикт.
А когда-то наш лётчик,
Если верить молве,
После поисков долгих
Был отыскан в ботве.
И курить он пытался.
Мать вломила ему.
Как он лётчиком стал,
До сих пор не пойму.
Пару слов про Ларису,
Про подругу его.
Было ей лет шестнадцать,
Помню я хорошо.
Уж Серёжку носила.
Я забыть не могу,
Как её осторожно
Мы валяли в снегу.
Господь Бог не сердился,
Подарил им детей.
Это дочь их Марина
И сыночек Сергей.
А сейчас уже внуки,
Даже правнуки есть.
Счастья всем вам,ребята,
Пью бокал в вашу честь!
Этот труд самотворный
Посвящаю я вам
С потом он сочинялся
И с грехом пополам.
Конец Первой главы…
Глава II
Казанское суворовское…
(1951 – 1959 гг.)
Вот, друзья, глава вторая.
Интересная, большая.
Про Казань, про СВУ.
Ну, я, помолясь, начну.
К сей главе эпиграф есть.
Полагается прочесть:
«Дети мы Сталина,
Внуки Суворова!
Нам ли бояться
Какого-то ворога!»
(Из суворовского фольклора)
В главе первой, как сумел,
Дифирамбы всем пропел.
Не пора ли, в корень зря,
Бросить взгляд и на себя?
Так как старшие трудились,
Они с нами не водились.
Предоставлены себе,
Отдалися мы судьбе.
Изучив своё предместье
И соседние «поместья»,
Устремили взгляды дале,
Где еще мы не бывали.
Я в свои неполных семь
Город знал почти совсем,
Бойко вывески читал
И на велике гонял*.
Научился сам читать
И до тысячи считать.
И хоть не был «сам с усам»,
В школу записался сам.
В тот день светило ярко солнце.
У дома встретил я японца.
Расконвоировали их,
Отстал как будто от своих.
Взял мой букварь, потом тетрадки:
Слезу рукой смахнул украдкой.
Совсем печальным, тихим стал
И фотокарточку достал.
На фото я взглянул: семья,
Два пацана, таких, как я,
Но только с узкими глазами.
Ну, понимаете вы сами.
Вновь фото в свой карман отправил,
Меня по голове погладил.
Всё это память сохранила.
Зачем? Загадка… Но ведь было!
Я всегда любил учиться –
Это в жизни пригодится.
В разные кружки ходил
И с мальчишками дружил.
Мы зимой катались с гор,
Что люблю я до сих пор.
Летом же в футбол гоняли,
Иногда в лапту* играли.
А, закончив третий класс,
Я узнал, что есть у нас
Для мальчишек без отцов,
Беспризорных пацанов
Школы, клёвые такие,
Специальные, большие.
Там всех кормят, одевают,
Пострелять дают, бывает.
А, узнав про автомат,
Я пошёл в военкомат.
Военком всё рассказал,
Свою помощь обещал.
И сказал: «Учись отлично
И чтоб выглядел прилично.
Спорту время уделяй,
Книжки умные читай.»
Все, что военком велел,
Я, ребята, одолел.
И, отдав учёбе дань,
Я отправился в Казань.
Паровоз пыхнул парами,
Сразу захотелось к маме.
Переехали Иркут –
Слёзы по щекам бегут.
Целый год скучал по дому,
По любимому, родному.
По Иркутску, по семье,
По родимой стороне.
Время всё ж брало своё,
Прекратилося нытьё,
Вкус к учёбе проявился.
Я с ребятами сдружился.
Рассказ о Казани
Может быть, в чужие сани
Я сажусь, вам о Казани
Собираясь рассказать …
Что же, согрешу опять.
Город классный! Тыща лет!
Ныне шлёт вам всем привет.
Только что в нём побывали –
Юбилей там отмечали.
Люде семьдесят минуло …
Ой, как жизнь – то промелькнула!
О Казани сей же час
Вам последует рассказ.
Я люблю этот город.
Я в нём возмужал.
Здесь любовь свою первую
Я повстречал.
Пятьдесят седьмой год,
Первомайские дни …
Я с любимой девчонкой,
Мы в беседке одни.
Быстрый взгляд,
Сердца стук
И нечайное вроде
Касание рук.
Нерв напряг. Тихий вздох.
В треволнениях чувств
Я ослеп и оглох …
Мне семнадцать,
Волненья в груди не унять …
Вспоминаю об этом
Опять и опять.
И весну, и любовь,
И томления жар
Я тогда в своих первых
Стихах написал:
Аромат цветущей тёплой ночи
Снова будит страсть в моей крови.
В темноте блистают нежно очи,
Говоря о счастье и любви.
Снова я любуюсь тонким станом,
До чего ж девчонка хороша.
Я её любить не перестану.
Тихим трепетом полна моя душа.
Всё, как было раньше: поцелуи,
Нежные шептанья и мечты.
Из фонтана звонко льются струи …
Год назад была со мной не ты.
Девочка тогда была другая.
Вроде не красивей, не милей.
Говорю тебе я: «Дорогая»,
В то же время думаю о ней.
Я тебя ласкаю и лелею,
Я тебя люблю и берегу.
Постоянно сравниваю с нею,
И забыть, что было, не могу.
Не смотри так строго, дорогая,
И меня к былому не ревнуй.
Всё равно в сиянье ярком мая
Не забыть свой первый поцелуй.
Расплываются воспоминанья,
Милый облик туманом покрыт,
И стираются очертанья
Лиц родных. Их съедает быт.
Что-то ноет душа, что-то ноет …
Из ушедшей, забытой дали
Полыхнёт будто что-то родное,
Сладкой болью застонет в груди …
Копаясь в старых бумагах,
Нашёл пожелтевший портрет.
Там девушка в ситцевом платье.
А фоном – клетчатый плед.
Возможно, лет ей шестнадцать,
Хоть выглядит не по годам.
Соломки жёлтая шляпка
Идёт к её рыжим глазам.
Изгибом тронуты губы,
Чуть вздёрнут маленький нос.
Белеют кораллом зубы.
Естественный цвет волос.
Как будто она смеётся.
В глазах огоньки сквозь туман.
Не сразу и разберёшься,
Там нежность таится, обман?
И что-то в душе шевельнулось,
А в сердце закралась тоска.
Далёкое что-то проснулось
И тихо ушло. … Навсегда?
Такие, вот, други, страсти
Случаются с нами порой.
Невыдуманные напасти
Уносят наш сон и покой.
О личном пока не буду,
Ведь я о другом пишу.
Надеюсь, что не забуду,
Потом обо всём расскажу.
Лицом к Казани
Повернёмся лицом к Казани,
Где учился я восемь лет.
Возмужал вместе с юностью ранней.
Начался взрослой жизни рассвет.
Казань – столица Татарстана,
Один из древних городов,
Её любить не перестану
И через тысячу годов.
Большущий и красивый город.
Любую скинешь тут напасть.
Здесь православная культура
С исламскою переплелась
И чудный этим симбиозом
Пропитан даже воздух весь.
Я с этим искренним народом
Готов дружить, и петь, и есть.
Мечеть соседствует здесь с храмом,
Чак- чак с окрошкой, борщ с азу,
Монах беседует с имамом,
И все справляют уразу.
Кто третью назовёт столицу?
Нет, не Самара, не Рязань.
А город, что лишь мог присниться,
Столица третия – Казань.
Там, где сливается Казанка
С великой Волгою – рекой,
Как будто скатерть – самобранка,
Возникнул город молодой.
Не раз сжигаемый врагами,
Как птица Феникс восставал
И минаретов кружевами,
И куполами вновь сиял.
Казанский Кремль
Про Кремль Казанский сказ особый,
Монгольский хан сооружал.
К осаде долгой приспособлен,
Лишь Иван Грозный его брал.
Так основательно и веско
Итог великого труда –
В скрижали занесён ЮНЕСКО
Казанский Кремль навсегда.
Культурный центр Татарстана,
Собор, как яблочный налив,
И, как с картины Левитана,
Мечеть большая Кул- Шариф.
Скажу без шума и без звона,
Молва об этом всем ясна,
Что Божьей Матери икона
В Кремле была обретена.
У иконы Казанской
Интересна судьба,
Ведь при штурме Кремля
Объявилась она.
Была страшная сеча,
Был подкоп, взрыв стены,
Где в пролом устремились
Пушки, кони, стрельцы.
Лязг мечей, трупы, кровь …
У Ивана – царя в гневе выгнулась бровь.
Побежденных татар
Царь не стал истреблять.
Тут икона Казанской
Явлена благодать.
Ну, а ханов татарских
Царь заставил служить,
Дал им должности, земли –
Всех сумел приручить.
Улицы Казани
Возможно, где-то так бывает
Или слыхали старики,
Казань же точно украшают
Три озера и две реки.
Много улиц красивых в Казани,
Но артерия центра - Булак*.
Хоть налево иди, хоть направо,
Ты его не минуешь никак.
Тут канал по оси пролегает,
Сочленяет озёра Кабан.
Многоструйный здесь воду взметает
Музыкально – цветной фонтан*.
Всё ж центральная улица – Баума,
Пешеходный Казанский Арбат.
Ощутить колорит Казани
Лишь сюда туристы спешат.
Это место прогулок и отдыха
Населения и гостей.
Подышать здесь вечерним воздухом
Собирается много людей.
А под часами на Кольце
Всегда свиданья назначают.
Крутые мачо в час ночной
Тут «бабочек ночных» встречают.
Обычно улица не спит,
Рекламой яркою сверкает.
С тур группою проходит гид,
А Кот Казанский* отдыхает.
С мольбертом крутится художник,
Портрет исполнить предлагает.
И даже изредка сапожник
Ботинки ваксой начищает.
Масса кафе и ресторанов
Своё искусство предъявляют,
И, даже если утром рано,
Накормят вас, я обещаю.
Здесь восточная утончённость
И типичный западный лоск,
Местных гидов осведомлённость –
Задавай, какой хочешь, вопрос.
А вот улица Карла Маркса –
Это наш кадетский бульвар.
Здесь с девчатами мы гуляли,
Заходили в кафе «Самовар».
На кадетский бульвар
Отпускается вечер.
Голубая луна
Из– за туч чуть видна,
А вокруг тишина.
В небе звёзды горят,
Чуть колышется воздух.
Аромат неземной
Тёплой нежной волной
Окружил нас с тобой …
Люблю вечернею порою,
Оставив сумрачный покров.
Пройтись спокойной под личною
В прохладе парков и садов.
Заглянем в Парк Тысячелетья.
Как хорошо гулять вдвоём,
Ходить по тропам и аллеям,
Дышать, не думать ни о чём.
Пройдём и в аквапарк «Ривьера».
Как здорово скатиться вниз
По водной горке: живо, смело
Вперёд и только не боись!
Дворец прекрасный Земледельцев
Я вдруг увидел там, где был
Кирпичный дом, куда, когда – то
К своей девчонке я ходил.
И это надо ж так случиться,
В траве счастливо увидать
С знакомым адресом табличку:
«Нагорная 125».
Теперь и улицы той нету –
Проспект широкий и прямой,
Дворец шикарный Земледельцев
Цветёт прелестной новизной.
В Казани много мест прекрасных.
Средь них – театр «Экият».
Сюда пришли мы не напрасно –
Здесь чудо – замок для ребят.
И он построен не в предместье,
Не кабы – как, не кабы – где –
В престижнейшем старинном месте,
То есть, в Суконной слободе*.
Чтоб жизнь прожить и не увидеть
Казанской этой красоты,
Можно себя возненавидеть
Из – за несбывшейся мечты.
От центра в полукилометре
Есть дом – республики краса.
Он высотой 120 метров
И задевает небеса.
Дворец единоборств «Акс Барс» -
Шедевр большой архитектуры.
Прекрасен, как в полёте барс.
Здесь центр физической культуры.
Ряд прекрасных мостов есть в Казани,
Но всех выше и всех видней
Мост Миллениум через Казанку
С знаменитым пилоном ЭМ.
Вид чудесный с него открывается
На Казань и на старый Кремль.
Сююмбике* где возвышается
Над фасадом кремлёвских стен.
На правом берегу Казанки
Есть здание, вокруг народ.
Издалека к себе притянет.
А подойдёшь – разинешь рот.
Большая чаша на пилонах,
Орнаментов на ней не счесть.
Для разных типов змей - зилантов*
Здесь место непременно есть.
Фигуры четырёх драконов
На постаментах возлежат.
Они с червлёными крылами,
Глаза их яхонтом горят.
Словами всё тут не опишешь,
Аналогов в Европе нет.
Со смотровой площадки – крыши
Увидишь всю Казань окрест.
Его и в красках не опишешь
И на словах не передать.
На него смотришь – и не дышишь,
Увидеть, чтоб, ты всё отдашь!
Чтоб описать сие виденье,
Я пробую и так, и сяк.
Нет слов и нет воображенья –
Не получается никак.
Внутри три зала разноликих.
И для фуршетов место есть.
Здесь за день обвенчают быстро
Сто женихов и сто невест.
В общем, много всего в Казани:
Есть где покушать, погулять.
В Иркутске или в Юрюзани
Вам вот такого - не сыскать.
Когда захочется вам ехать
В Москву, Саратов иль Рязань
Про всё забудьте непременно
Езжайте прямиком в Казань!
И время даром не теряйте.
Билеты – в руки и вперёд!
Хоть поездом. Но приезжайте,
А лучше всё же – самолёт!
Суворовское училище
А теперь нам пора вернуться
В ту далёкую дальнюю рань …
Не успели мы толком проснуться,
Паровоз тормозит – Казань!
На перроне мы по- быстрому ссыпались,
Не забыв про баулы и кладь,
И притихли сначала, не рыпались –
Вот и новая жизнь началась!
Добирались до места трамваем
И в окошки глазели весь путь.
Город новый, не узнаваем …
Добрались. Можно передохнуть.
Поместили в палатках, отмыли,
Накормили; знакомство …и спать.
А на утро – учить, что забыли.
Нам экзамены надо сдавать.
Нас четыреста было в Иркутске,
В путь отправились двадцать пять.
Четверым повезло тормознуться,
Остальным же пришлось уезжать.
После многих комиссий, зачётов
Нас остался один процент.
Все попали в седьмую роту.
Мы в училище! Важный момент!
Получили мы новую форму:
Гимнастёрки, погоны, ремни.
Дали всё нам, что нужно, по норме.
Приоделись! Любуйся! Смотри!
Территория здесь большущая,
Старый парк над Казанкой -рекой,
Подходящее преимущество
В самоволку сбегать порой.
Корпус наш, в прошлом веке заложенный,
Огород, новый тир, стадион …
Я, оружием нам положенным,
Окончательно был покорён.
Лишь потом мы всё это оценим,
А пока карантин и устав.
И под вечер болят колени,
От натирки полов устав.
Дисциплина была железная:
Чуть ослушался – сразу «наряд».
Если вздумаешь пререкаться –
Два «наряда» тебе подряд.
Что меня сперва поразило,
Средь суворовцев – выпускников
Очень много с медалями было,
Ну, понятно – сыны полков.
Поэтессу Катрин Шевелёву
Не поставь в обычный ряд.
В своих строчках простых и суровых
Описала таких ребят:
«У мальчика шершавая ладонь.
Его лицо обуял буйный ветер.
Он видел дым военный и огонь …
В училище пришли такие дети.»
Буряк, шпажист, спортсмен известный,
Как шпагой, рифмою владел.
Об этих пацанах все честно
В стихах он рассказать сумел:
«Мальчишки в форме полевой
В медалях «За отвагу!»
Как взрослые ходили в бой,
В разведку, если надо.
Подранки ужасы войны
Поблажек не просили.
Их имена вписать должны
В историю России.
Учёба, спорт, казарма, строй –
Удел совсем не детский.
Знамёна славы боевой
Крепили дух советский.
Мы тоже мерили года
В том ореоле светском.
Шагали гордо мы тогда
В своём строю кадетском.»
Теперь переходим конкретно
К суворовским нашим делам,
Какие были предметы.
Что знать полагалась нам.
Весь объём знаний, чему нас учили,
Можно условно поделить на четыре:
Первое – школьные это предметы.
А дальше – всё то, что должны знать кадеты
(Дело военное). Далее – спорт,
И, наконец, так сказать, натюрморт:
Пение, танцы, театр и хор,
Умение связно вести разговор.
Мы помним всё то, что в душе сохранили.
Всё то хорошее мы не забыли.
Не будем стыдиться щемящей тоски.
Как ты что-то там лепетал у доски.
Хоть мы иногда и грубили, и ныли,
Наставников наших мы очень любили.
Спасибо наставникам
«Спасибо вам за то, что были.
Благословляю тех, кто есть.
Я список дорогих фамилий
Могу на память перечесть».
С самих азов отец – наставник,
Всегда с иголочки одет,
Майор Мифтахов, мой начальник,
Вам посвящаю свой сонет
Нас собрали с подвалов, перронов,
Накормили, одели, согрели.
В десять лет мы надели погоны
И о том никогда не жалели.
Вы нам первым учителем были.
Мы б за Вами в атаку без страха.
Вы – отец наш! Мы Вас не забыли.
Офицер – воспитатель Мифтахов!
Вспоминаю далёкие годы,
И сквозь мглу напрессованных лет
Проявляется чётче и строже
Воспитатель и человек.
Были мы шаловливы, конечно,
Бесшабашны, в культуре изъян.
Но заботливо и сердечно
Нас воспитывал капитан.
В канцелярии роты в тетрадках
Он записывал всё о нас,
О хорошем и недостатках,
О характерах без прикрас.
Я однажды, набравшись храбрости,
И когда никто не видал,
Холодея от собственной наглости
О себе я всё там прочитал.
В полумраке вечернего света
В память врезалось лишь одно»
«Беспринципен в поступках!» Это
Помнить мне всю жизнь суждено.
Каждый день я себя проверяю
На суровые эти слова.
Беспринципным я быть не желаю
Ни тогда, ни теперь, никогда!
И за то, что Вы нас воспитали,
Я скажу Вам без пышных фраз:
Вы характеры наши ковали,
И за это мы любим Вас!
Тренер Шахназаров А.Р.
Его любили все кадеты,
Его мы любим и сейчас.
Не все его дела воспеты
В пределах, что дошли до нас.
Ушёл он в армию в семнадцать
И был к присяге приведён.
Был командиром взвода в двадцать.
ВУЗ в двадцать пять окончил он.
Окончив с золотой медалью,
Работать стал в Каз. СВУ,
Где подошёл он идеально,
Где дом нашёл свой и семью.
Своей любовью к фехтованью,
Своим спортивным мастерством
Он заразил кадет желаньем
Построить классный стадион.
И результаты ждать не стали,
Разрядники и мастера
В олимпиадах выступали
И побеждали «На ура!»
Спасибо Вам, наш тренер славный!
Вас чтит спортивный легион,
И Елисеев достославный
И Вова Хавов, чемпион.
Преподаватель Петухов
Учил нас рисованию.
Физически он был здоров.
Любил воспоминания.
Как он Поддубного встречал.
И, как бы в доказательство,
Он стол зубами поднимал …
Такое вот лихачество.
Преподаватель химии Рябенков Г.К.
«В парке встретите девицу, -
Говорил он, - прочь гоните!»
А у нас- то мысль другая:
Вот бы встретилась такая!
Математике учил
Майор Ярошенко.
Помню, тратил много сил,
Даже ставил к стенке.
А с Лепиловым случались
Иногда заминки.
Вместе долго мы искали
Пестики, тычинки.
Преподаватель французского языка
Нина Валентиновна Сулье*
Один поэт гранил «словесное колье»*
Ей посветив свои души творенья.
На Нину Валентиновну Сулье
Мы не могли смотреть без восхищенья.
Она на десять лет нас всех взрослей,
И нам тогда казалась взрослой дамой.
Француженка … Красивая … и с ней
Не трудно было с школьною программой.
Да, прав Черняев Юра, говоря:
«Elle menseignait … tenue et politesse».*
Учила нас французскому не зря,
Чтоб сделать джентльменов из