“Иоаннида”
Новый герой
Артабан, можно сказать, сносно справился со своей задачей. Основной его заслугой было, конечно же, убийство Гонтариса, но и сам по себе он был достаточно неплохим офицером среднего звена, что показала его дальнейшая служба в Италии. Но его италийские приключения к нашему повествованию отношения не имеют решительно никакого. В рамках же “Страстей” стоит упомянуть, как сложилась его судьба непосредственно в Африке. Юстиниан за успешную ликвидацию Гонтариса пожаловал Артабану титул магистра армии, но, судя по всему, армянина больше интересовала Преекта, племянница императора и вдова Ареобинда. Та очень щедро наградила Артабана и, возможно, между этими двумя со временем завязались романтические отношения. Артабана ничуть не смущало то, что он вообще-то уже был женат. Напротив, он загорелся желанием развестись с законной супругой и жениться на Преекте. Вынашивать такие планы, тем более по отношению к особе из императорского дома, в удалённом от Юстиниана Карфагене было бессмысленно. Так что очень скоро новоиспечённый магистр попросился в Константинополь. Летом 546 года просьба была удовлетворена и Артабан покинул Африку. А Юстиниан в который уже раз получил на свою голову задачку выбора компетентного наместника в этом беспокойном регионе. Долго, впрочем, император не размышлял и в конце того же года в карфагенскому порту с корабля сошёл преемник Артабана.
Выбор Юстиниана пал на этого человека неслучайно. Новому командующему имперскими силами в Африке были прекрасно знакомы реалии Чёрного Континента. В самом деле, наш новый герой сражался здесь и под знамёнами Велизария, и под знамёнами Соломона и даже под знамёнами Германа. А звали этого человека Иоанн Троглита и деяния его были воспеты одним из последних латиноязычных поэтов Империи, Флавием Кориппом, в произведении под названием “Иоаннида”. И он этого был достоин, ибо Иоанн был человеком, что ныне незаслуженно забыт потомками, зато был на хорошем счету и слава его гремела лишь чуть менее громогласно, чем слава Велизария или Нарсеса.
Что можно сказать о биографии Иоанна? Место его происхождения покрыто тайной, но в качестве гипотетического места рождения называются Фракия и Македония на Балканах. Известно, что он был сыном некой Эванты, а также имел брата по имени Папп. Сам Троглита был женат и имел от этого брака сына по имени Пётр.
Что до его карьеры, то впервые Иоанн появляется на исторической арене в ходе Вандальской войны как один из офицеров Велизария. Как уже упоминалось выше, Троглита видел крушение Вандальского королевства, а также успешно служил при Соломоне и Германе. Однако где-то после 538 года Иоанна отправили на восток, присовокупив к его командировке титул дукса Месопотамии. На восточной границе Иоанн прославился в меру успешными стычками с персами, в ходе некоторых из которых он дерзкими атаками, порой ночными, сбрасывал персидские осады с римских городов, таких как Феодосиополь и Дара. В других же случаях он разживался солидной добычей разного рода, как, например, в 542 году, когда Троглита в качестве живого трофея приволок сасанидского военачальника Мермероса. Старания Иоанна не остались незамеченными как на Востоке, где за ним послеживал Урбиций, представитель Юстиниана, так и в самом Константинополе, куда этот самый Урбиций посылал свои отчёты о творящихся на восточной границе делах. Так что назначение Троглиты новым наместником в Африке выглядит вполне оправданным.
Византийский лучник в представлении современного художника
Когда Иоанн Троглита ступил на карфагенскую землю, то обнаружил здесь сугубо разброд и шатание. Да, его предшественник Артабан устранил одну из больших заноз в мягкой точке Империи, но чрезмерно увлёкся амурными делами, а между тем ситуация за пределами Карфагена как была критической, так и оставалась. В сущности, у Империи оставался, собственно, Карфаген, а также приморская часть Бизацены. Остальная её часть, а также Ливия и Нумидия были буквально заполнены маврами, которые делали абсолютно всё, что хотели. Офицеры, командовавшие остатками имперских сил, как, например, Марцентий в Бизацене, были деморализованы не меньше, чем их собственные уцелевшие и изрядно сократившиеся в числе воины. Троглите пришлось начинать своё командование не со славных баталий, а с утомительных переговоров. Надо сказать, что Иоанн, служивший ранее в Африке, был уже хорошо знаком со спецификой мавританских племён. Они могли на какой-то момент восстать в праведном гневе против угнетателей, будь то римляне или же вандалы, но их единство очень быстро сходило на нет. Вот и сейчас уже знакомый нам Антала уже не мог поручиться за верность всех племён, чем и воспользовался новый командующий. В ходе переговоров от мятежников откололось несколько племён под командованием вождей по имени Куцина и Ифисдайя. Удалось добиться относительного нейтралитета ещё одного нашего старого знакомца: аврасийского царя Иауды, который со своими людьми попросту отступил в родную Аврасию.
Теперь, когда часть врагов отсеялась в ходе искусной дипломатии, можно было браться за мечи, копья и луки. Следующей задачей Иоанна Троглиты являлась реорганизация римской армии в Африке. По счастью, Иоанн прибыл в Африке не один, а также прихватил с собой закалённых в боях ветеранов, что сражались рядом с Троглитой, пока тот служил на Востоке. С этими силами Иоанн соединился с Марцентием, который уже потерял всякую надежду на успешный исход войны, в местечке Антония Кастра (местонахождение неизвестно). Туда же явились послы Анталы для попыток заключения мирного соглашения. Дипломатия берберского вождя вновь потерпела поражение, так как Троглита не только не стал слушать послов, но и отправил их за решётку.
После этого объединённая армия Иоанна и Марцентия выступила в Бизацену, постепенно освобождая поселения, захваченные маврами. Те, увидев, что у римской армии появилось воодушевление и явно не бездарный военачальник, обратились к своей обычной тактике: бежать, бежать и ещё раз бежать. Конечным пунктом своего забега берберы избрали город Суфетула (совр. Сбейтла, Тунис), где их и настиг Троглита и его воины. Увы, нам не до конца ясно, когда конкретно происходила битва. Известно, что это был либо конец 546 года, либо начало 547 года, а сама битва превратилась в кровавое побоище. Также известно, что Иоанн перед началом сражения пытался воззвать к благоразумию Анталы и оказавшегося рядом с ним Иерны, вождя племени лефтов, но, как можно заметить из предыдущих частей цикла, дипломатия вообще не очень получалась у всех вовлечённых сторон. Сама же битва походила на весы, куда стороны набрасывали груз, что заставляло чаши этих весов перешиваться то в одну сторону, то в другую. Изначально римляне начали очень бодро и казалось, что варвары вот-вот обратятся в бегство. Однако Антала, стоявший с конниками в резерве, неожиданно атаковал византийцев, заставив теперь уже и их бежать с поля боя. Чаша весов склонилась на сторону берберов, но Иоанн показал себя деятельным командиром, который остановил бегущих ромеев и развернуть их обратно на врага, после чего чаша весов склонилась, теперь уже окончательно, в сторону Империи. Иерна в этой битве пал, а Антале пришлось униженно кланяться Иоанну.
Руины капитолия Суфетулы
Добыча в этой битве оказалась огромной и самой важной её частью с моральной точки зрения оказались знамёна, потерянные в последней для Соломона битве при Киллиуме ещё в 544 году. За свои успехи Иоанн Троглита устроил себе триумфальный въезд в Карфаген. Триумф, конечно же, был сильно скромнее той роскошной церемонии, устроенной в своё время для Велизария в Константинополе, но всё-таки Иоанн мог считать себя довольным.
Тут бы и закончить на этих строках цикл “Соломоновых страстей”, ведь главный герой давно погиб, а Иоанн Троглита достойно отомстил маврам за его гибель. Мир как будто бы был восстановлен. Но Иоанн находился в крайне неспокойном окружении и это неминуемо должно было сказаться на дальнейшем ходе событий.
Мартовская катастрофа
Наслаждаться миром византийцам пришлось аж несколько месяцев. В это время в Триполитании восстали очередные берберские племена. Под водительством своих вождей Карказана и Брутена (одного из тех, кто смог спастись в битве при Суфетуле), мавры с превеликим удовольствием разграбили всё в Триполитании, до чего смогли дотянуться, после чего развернули наступление в многострадальную Бизацену. Антала, разозлённый своим прошлым поражением, конечно же, присоединился к мятежу. Многие мавры по типу Ифисдайи отказались присоединиться к новому восстанию, но и Империю поддерживать не горели желанием. Сама же имперская армия, хоть и снова научилась побеждать, но была по-прежнему ослаблена. Часть отрядов была направлена на помощь имперским силам, воюющим в Италии, часть — рассредоточена по крепостям. И всё же Иоанн не мог смотреть, как мавры в очередной раз грабят североафриканские провинции. Пусть и не обладая достойной армией, Троглита выступил из Карфагена в Бизацену. Берберы уже в который раз бросились врассыпную при виде имперских войск, но в данном случае имелся один нюанс. Если обычно мавры бежали совершенно искренне, то в этот раз они заманивали ромеев в пустыню. Уловка удалась отчасти. Сахара действительно оказалась крайне недружелюбна к римлянам, однако Иоанн, видимо, предугадав такой вариант развития событий, прихватил с собой обоз с достаточным количеством воды. Основной урон византийцам нанесли всё-таки не мавры и не тяжёлые условия пустыни. В какой-то момент в лагере Троглиты началась чума и многие солдаты из тех, кто не стал её жертвой, предпочли дезертировать. Иоанну удалось худо-бедно водворить порядок и начать организованное отступление, но вскорости обнаружили, что и враг от них никуда не делся.
Фото двух воинов из племени туарегов. Если забыть, что фото сделано в 1906 году, то можно предположить, что мавры времён Троглиты выглядели так же.
Проблему мавров нужно было как-то решать, хотя у Иоанна не было никаких иллюзий на счёт возможности успеха предприятия. Троглита решил отрезать мавров от необходимой им воды и хотя бы так осложнить жизнь. Для начала он приказал вождю Куцине, одному из немногих мавританских вождей, сражавшихся на стороне Империи, занять близлежащую реку в Марте (совр. Марет, Тунис). Однако в процессе перехода к Марте поднялся сильный ветер, просто-напросто сдувающий палатки византийцев. После этого происшествия дисциплина в имперской армии опять рухнула до нуля, а отдельные офицеры решили попытать счастья самостоятельно и попытались напасть на варваров. Мавры, хоть и были истощены не менее римлян, такое разделение армии противника восприняли в качестве царского подарка, которым не преминули воспользоваться, постепенно заманивая в засаду один за другим передовые отряды ромеев и их мавританских союзников. Иоанн же с основными частями подошёл слишком поздно и битва была с треском проиграна. То, что произошло с византийским воинством при Марте, очень живо описывает судьба одного офицера, которого тоже звали Иоанн. Пытаясь вырваться с поля боя, этот Иоанн не заметил, как попал в зыбучие пески, в которых остался навсегда вместе со своей лошадью.
Современный Марет более известен нынче по оборонительным укреплениям, построенным французами в 30-х годах XX века и призванным защищать Тунис от атак Ливии (тогда — колонии Италии)
Другой Иоанн, Троглита, вынужден был бежать в Иунку (чью крепость, построенную Соломоном, можно лицезреть и поныне в восточной части Туниса). Потери римской армии были столь велики, а боевой дух уцелевших столь низок, что казалось, как Иоанн Троглита вот-вот пополнит список неудачливых африканских наместников. Троглита, со временем вынужден был оставить и Иунку, отступив в крепость Ларибу (где-то рядом с современным Эль Кефом в Тунисе). Весь остаток 547 года мавры безнаказанно грабили всю Северную Африку.
Катоновы поля.
Сидя в Ларибе, Иоанн Троглита восстанавливал свои силы. Ему удалось получить подкрепления из Карфагена, которые весной 548 года привёл его собственный сын Пётр. Более того, Троглита вновь проявил своё мастерство убеждения и он сумел сплотить умудрившихся поссориться Исфидайю и Куцину, а также заручиться поддержкой Иауды. Впервые этот царь выступал как союзник имперских войск. Сам он, правда, на общий сбор римско-берберского альянса не явился, но прислал своего брата, а под его началом — 12 тысяч бойцов. Далее Флавий Корипп, наш основной источник, пускается в поэтические фантазии. Так, он пишет, что Куцина привёл 30 своих офицеров, каждый из которых командовал тысячью воинов. Цифра в 42 тысячи берберов кажется чрезмерно вам малой? Тогда вот вам контрольный удар: “Иоаннида” гласит, что Исфидайя где-то откопал 100 (sic!) тысяч бойцов, что запрудили своим видом всю равнину Арсурус в северной Бизацене, где был назначен общий сбор. Сложно сказать, сколько в реальности пришло лояльных Империи берберов. Одно можно утверждать точно: союзников было и впрямь сильно больше, чем, собственно, регулярных имперских сил, ослабленных недавним поражением при Марте. Теперь всё зависело от умения Иоанна командовать столь разношёрстным воинством.
Современная реконструкция позднеримских (они же — ранневизантийские) воинов. Этим ребятам немало досталось за то время, что Империя пыталась закрепиться в Африке.
Те же мавры, что противостояли Империи, тоже находились в Бизацене. Карказан, после Мартовской виктории уверенный в своих силах, предлагал развернуть дальнейшее наступление на византийцев, но подчинился мнению более опытному в таких делах Антале, который помнил, что Марта — это приятное исключение из печального правила, гласящего, что мавры редко когда могут противостоять имперским силам в открытом бою. Антала выступал за постепенное заманивание римлян в разорённную часть Бизацены, дабы те, отрезанные от баз снабжения, начали испытывать сильнейший голод и жажду, попутно ослабляя их бесконечными атаками. И поначалу этот план работал и римляне покорно следовали за своими врагами вглубь пустыни. Однако в какой-то момент шпион Троглиты прознал о тактике Анталы, после чего Иоанн решил не идти на поводу берберов, поскольку он помнил, как это дорого ему обошлось в прошлый раз. Теперь же он закрепился в лагере рядом с портом Ларискум, в который можно было отступить в случае неудачи.
Нам неведомо, где находился Ларискум, но вот эти тунисские руины с небольшой вероятностью могут принадлежать ему.
Здесь римские солдаты начали проявлять откровенное недовольство Троглитой. Воины считали, что их командир просто трясётся от страха перспективы сражения с Карказаном и Анталой. Дошло до того, что византийцы попытались вломиться в палатку Иоанна и попросту обрушили её. Порядок в конце концов был восстановлен силами союзных мавров, однако осадочек остался. Что-то похожее испытывал, наверное, Велизарий перед битвой при Каллинике (531), когда его воины также рвались в бой с персами при полном нежелании этой битвы со стороны командира. Тогда для византийцев дело обернулось достаточно худо. В этот же раз пронесло и армия снова подчинилась Иоанну.
Вскорости Троглита всё-таки покинул Ларискум и отправился в местечко под названием Катоновы Поля, где как раз укрепились Карказан и Антала. Троглита не особо горел желанием биться лбом в укреплённый лагерь, посему заблокировал его со всех сторон, надеясь вызвать необдуманные вылазки со стороны осаждённых, а ещё лучше — голод. Иоанн показал себя достаточно неплохим манипулятором, умел имитируя нежелание имперской армии и их мавританских союзников сражаться со своими врагами в открытом поле.
План сработал блестяще. В воскресенье, после принесения жертв своим богам, мавры неистово набросились на римлян и своих сородичей, выступавших на их стороне. Битва получилась жаркой и долгое время никто не мог победить, однако мавры постепенно теряли своих лидеров, что катастрофическим образом сказывалось на их морали. Отдельный эпизод Флавий Корипп посвятил описанию последних мгновений жизни Карказана, павшего в ходе последней самоубийственной контратаки:
Карказан, потрясенный гибелью стольких воинов, развернул свои знамёна так, чтобы пройти прямо сквозь врага,
занимая много тысяч позади него. Прекраснодушный герой Иоанн видел, как Карказан напал на его знаменосца и отрубил руку вместе со знаменем. Тогда гордый полководец метнул в Карказана копьё, пытаясь ранить своего врага. И вскоре кровь побежала по оружию, вырываясь из глубокой раны.
Так погиб Карказан. Его гибель стала окончательным аргументом для берберов-мятежников, что пора бежать и/или сдаваться. Так поступил Антала, так поступили и триполитанские мавры, точнее, те из них, что не стали жертвами клинков озверевших римлян.
Римляне гоняют мавров
Теперь война и впрямь была закончена. На долгие (особенно по африканским меркам) 14 лет установился мир. Уцелевшие мавры сидели по своим углам и боялись пикнуть. Иоанн Троглита остался в Африке в должности магистра армии и в течении четырёх лет отстраивал заново византийские крепости, построенные ещё при Соломоне. В дуэте со своим гражданским коллегой Афанасием (тем самым, что чудом избежал гибели во время бунта Гонтариса) Иоанн сумел добиться восстановления мирной жизни в Северной Африке. Пусть Прокопий и причитает, что население Ливии страшно обеднело, но, по крайней мере, здесь воцарился мир. Что до мавров, как лоялистов, так и уцелевших мятежников, то они со временем вернулись на римскую службу в уже привычном статусе федератов.
За своим заслуги Иоанн Троглита получил почётный титул патрикия по указу Юстиниана. И действительно, этот человек стал третьим завоевателем Африки после Велизария и Соломона. И также, как и Соломон, Иоанн потратил уйму времени и средств для последующего налаживания мирной жизни.
В дальнейшем Троглита ещё появится на страницах хроник, когда отправит небольшой флот поддержки для воюющих в Италии имперских войск. Ему не удалось вернуть Сардинию и Корсику, что были захвачены остготским королём Тотилой в то время, но сам факт того, что Иоанн нашёл время и людей для отправки сил в другой регион, говорит о многом.
На этом цикл “Соломоновых страстей” подошёл к концу. И пусть герой цикла не дожил до повторного усмирения берберов, он всё же проделал огромную работу по повторной интеграции Северной Африки в римское пространство, а следы его бурной деятельности прекрасно видны и поныне, несмотря на прошедшие полтора тысячелетия.
Восточно-римский кавалерист в представлении современного художника