Рожкова Анастасия, 10 Г
Итак, сегодня я хочу рассказать вам о феномене петербургского текста на примере рассказа Е. Замятина «Пещера». Что же такое петербургский текст?
Петербургу в русской культуре и литературе посвящен особый петербургский текст. Топос Петербурга раскрывается в разных типах текста, которые являются составными частями общего петербургского текста русской культуры: петербургский текст живописи, музыки, художественной фотографии, архитектуры и т.д. Все эти элементы тесно взаимосвязаны между собой. Наиболее хорошо исследован вербальный петербургский текст, то есть тот, который выражен словами – литературный текст.
В предисловии к «Семиотике» Юрий Лотман писал, что исследователями Петербург рассматривается, «с одной стороны, как текст, а с другой, как механизм порождения текстов». Другими словами, петербургский текст – это одновременно любой текст о Петербурге, в котором есть определённый набор мотивов и образов, с другой стороны – это надтекстовая и внетекстовая мифологическая реальность, которая объединяет сразу множество художественных текстов и порождает их. Петербургский текст как таковой основан на мифе о Петербурге как городе, «построенном на костях». Петербургский текст вырос из петербургского мифа-предсказания скорой и неминуемой гибели второй столицы. Как известно, при строительстве Петербурга погибло огромное количество людей, да и само место, избранное Петром, было совершенно не пригодно для жизни. К тому же, многие считали, что человек не может идти против природы, подчинить её себе, как сделал Пётр, поэтому скоро стихия должна взять своё. Немаловажным было и то, что существовали две легенды о Петре Великом, одна из которых гласила, что он - самозванец, а другая, что - антихрист.
Так, миф о «конце Петербурга» зарождается в кругах антипетровской оппозиции в 1722 году с появлением слухов о зловещих знамениях в петербургском Троицком соборе, которые возникли среди духовенства и вскоре распространились по городу. Эти идеи совпадали с известной традицией русского клерикализма, с предсказанием всемирно-исторической миссии Москвы: «Два Рима падоша, а третий стоит, а четвёртому не быти».
В нашей работе мы понимаем петербургский текст как художественный текст о Петербурге, обладающий характерными особенностями множества «петербургских текстов», обозначенных и выведенных эмпирически В. Топоровым. Так, по словам исследователя, петербургский текст зародился в 1820-1830-е годы девятнадцатого столетия. Первыми такими текстами В.Топоров называет: произведения А.С. Пушкина «Уединенный домик на Васильевском», «Пиковая дама», «Медный всадник», Н.В. Гоголя «Петербургские повести»: «Шинель», «Нос», «Портрет», «Невский проспект», Ф.М.Достоевского «Белые ночи», «Преступление и наказание», «Идиот» и другие значимые тексты разных авторов. Все эти произведения имеют определённое сходство, которое выражено в наличии особенного пространства и времени. Петербург – зловещее место, которое враждебно по отношению к героям: там либо очень холодно, хмуро, туманно, промозгло, либо душно и жарко; улицы Петербурга часто играют с персонажами, путая их, заставляя теряться в бесконечных узких улочках и дворах-колодцах; квартиры и комнаты героев напоминают гробы и шкафы, они тёмные, давят на героев. Время в городе то останавливается, то идёт быстрее, в сумерках и в темноте происходят страшные фантастические вещи. Немаловажно и наличие мотивов холода, боли, болезни, смерти, увядания, страдания, головокружения, раздражения, тоски, хандры, бессилия, страха, предрешённости, наказания, чуждости, одиночества; здесь же и различные пограничные состояния (сон, предсмертная агония, опьянение, бред). Все эти элементы в комплексе с образом Петербурга как обречённого города представляют собой петербургский текст. Теперь, когда мы имеем самое общее представление о том, что такое петербургский текст, рассмотрим рассказ Е.Замятина «Пещера».
Итак, сюжет можно уложить в несколько слов. Мартин Мартиныч хочет устроить своей умирающей жене достойные и именины, но в комнате-пещере, где они живут, очень холодно. Маша просит тепла и света, но дров уже нет. Мартин мартиныч, борясь со своей честностью, решается украсть дрова у соседа. Обертышев – сосед - подаёт на него в суд за кражу, и председатель Селихов выносит решение: отдать дрова, но их уже нет. Супруга, не зная о ситуации просит у мужа яд, чтобы покончить с собой, Мартин Мартиныч отдаёт пузырёк жене, а сам остаётся в этом мире, ожидая наказания за содеянное.
Когда сюжет ясен, можно подробнее рассмотреть отдельные элементы текста. Итак, время. В рассказе есть два времени: назовём их «глобальным» и «календарное». С одной стороны, всё действие рассказа происходит в далёком будущем после случившейся катастрофы. Очевидно, это был потоп, так как квартирка главного героя сравнивается с ковчегом и там сохранились предметы из прошлой, счастливой, дореволюционной жизни. В этом мире нет места для счастья, все усилия героев направлены на сохранение тепла, и весь смысл их существования заключается в том, чтобы не погибнуть. Перед читателями разворачивается ужасающая картина конца цивилизации, когда люди вновь стали «пещерными» и вернулись к истокам своего развития. С другой стороны, нам даётся точная дата – это 29 октября, день именин жены Мартина Мартиныча – Маши. Интересно, что для героев как будто не существует будущего: «завтра» – непонятно в пещере; только через века будут знать «завтра», «послезавтра». Или: «Двадцать девятое октября умерло, и умер бессмертный шарманщик, и льдины на румяной от заката воде, и Маша. И это хорошо. И нужно, чтоб не было невероятного завтра, и Обертышева, и Селихова, и Маши, и его – Мартина Мартиныча, чтоб умерло все».
Даже календарное время происходящего – осень, конец октября – символизирует распад и гибель всего живого. Таким образом тема смерти, звучащая почти в каждой строчке, становится лейтмотивной.
Ещё один враг персонажей - пространство. В бывшем Петербурге завывает ветер и сыплется снег, заставляя всех оставшихся в живых все глубже прятаться в пещеры. Героев окружают гигантские льдины, небесный свод давит, земля под ногами трещит от мороза.
«– А на набережной… Помнишь? Ветки еще голые, вода румяная, и мимо плывет последняя синяя льдина, похожая на гроб. И только смешно от гроба, потому что ведь мы – никогда не умрем», - так описывает свою далекую прошлую жизнь Маша. Весна – время жизни, расцвета, тепла. В нынешнем мире всему этому нет места.
Интересен образ льдины-гроба. Он появляется в тексте дважды: в воспоминаниях, как бы предвещая скорую погибель прекрасного мира тепла, и в момент, когда к Мартину Мартинычу приходит Селихов – домовый председатель. Пол кабинета превращается в льдину, когда Селихов говорит вернуть украденные поленья, которые уже сожжены: «Пол в кабинете – льдина; льдина чуть слышно треснула, оторвалась от берега – и понесла, понесла, закружила Мартина Мартиныча, и оттуда – с диванного, далекого берега – Селихова еле слыхать». Селихов говорит о наказании, которое ждёт героя. Мы не знаем, какие правила и законы действуют в этом мире, но, обратив внимание на ключевые образы, можем предположить, что это - возможное изгнание, а следовательно – смерть.
Также лейтмотив смерти реализуется в образе синего пузырька. Мартин Мартиныч хранит его, чтобы после кончины жены, которая смертельно больна, отправиться вслед за ней. Он прячет его, чтобы Маша не увидела пузырёк. Боится, что ему придётся его отдать, так как он понимает, что жизнь для его жены представляет собой сплошное страдание, ей больно, она хочет поскорее уйти. Именно потому в одном из эпизодов Маша всё же замечает пузырёк, который Мартин Мартиныч отдаёт ей, таким образом обрекая себя на медленную и страшную погибель от холода. Жена всё же забирает у него пузырек и просит прогуляться по улице, чтобы он не видел, как она умрёт. На улице, по её словам, должна была быть луна. Её луна, но:
«Нет, там луны не было. Низкие, темные глухие облака – своды – и всё – одна огромная, тихая пещера. Узкие, бесконечные проходы между стен; и похожие на дома темные, обледенелые скалы; и в скалах – глубокие, багрово освещенные дыры: там, в дырах, возле огня – на корточках люди. Легкий ледяной сквознячок сдувает из-под ног белую пыль, и никому не слышная – по белой пыли, по глыбам, по пещерам, по людям на корточках – огромная, ровная поступь какого-то мамонтейшего мамонта». Но у герой лишён даже луны - символа надежды, есть лишь нависающие своды над головой, не показывающие небо. Все вокруг - одна сплошная пещера - последняя усыпальница человечества.
«Сумерки. Двадцать девятое октября состарилось. Пристальные, мутные, старушечьи глаза – и все ежится, сморщивается, горбится под пристальным взглядом. Оседает сводами потолок, приплюснулись кресла, письменный стол, Мартин Мартиныч, кровати, и на кровати – совсем плоская, бумажная Маша».
Сумерки, которые меняют и извращают пространство и людей. Это закат - закат человеческой эры. Время и пространство играют против героев, не давая им шанса на счастливый финал.
Кроме того, стоит отметить, что главным героем текста является маленький человек - Мартин Мартиныч, но создаётся впечатление, что он отличается от других. Все персонажи кажутся маленькими и беспомощными перед грядущим, лишь он делает усилие и переступает через себя ради жены - смысла его существования.
«И вот – нет силы. Нет силы прихлопнуть Машино завтра. И на черте, отмеченной чуть приметным пунктирным дыханием, схватились насмерть два Мартин Мартиныча…»
Кажется, Мартин Мартиныч такой же, как все, «И при свете ясно видно: лицо у него скомканное, глиняное (теперь у многих глиняные лица: назад – к Адаму).»
но он не утратил своей человечности: он колеблется перед решением украсть дрова, но все равно решается для Маши. В нём ещё живо что-то человеческое, не раздавленное «мамонтейшим мамонтом».
В противовес человеку Мартину Мартинычу нам представляется Обертышев:
«Дверь открыл сам Обертышев, в перетянутом веревкой пальто, давно не бритый, лицо – заросший каким-то рыжим, насквозь пропыленным бурьяном пустырь. Сквозь бурьян – желтые каменные зубы, и между камней – мгновенный ящеричный хвостик – улыбка».
А какие метаморфозы происходят в нем, когда главный герой решается попросить пять-шесть поленьев: «Желтые каменные зубы сквозь бурьян, желтые зубы – из глаз, весь Обертышев обрастал зубами, все длиннее зубы». И вот, перед нами уже появляется не человек, и даже не подобие человека, а зверь, которые не может помочь ближнему. Его жена и дети ему под стать: «В столовой – обертышевская самка и трое обертышат; самка торопливо спрятала под салфеткой миску: пришел человек из другой пещеры – и бог знает, вдруг кинется, схватит». Вся семья окончательно утратила человеческий облик, превратилась в животных, готовых бороться за выживание. Важен и цвет в портрете Обертышева, он особенно выделяется в чёрно-белом мире «Пещеры». Жёлтый цвет – цвет разложения, гнили и болезни. Кажется, настоящих людей осталось лишь двое - Мартин Мартиныч и Маша. Умрут они, а вместе с ними и человеческая цивилизация.
Кажется, судьба каждого героя предрешена, а над всеми живущими стоит злой рок - дух Петербурга, предстающий в образе «мамонтейшего мамонта». Композиция рассказа является кольцевой: начинается и кончается постапокалиптическим пейзажем, а образ мамонта становится ключевым – это тот самый рок, которого никому не удастся избежать.
Так, мы увидели реализацию некоторых важных элементов петербургского текста в рассказе Е.Замятина и убедились в том, что взгляд на «Пещеру» как на петербургский текст позволяет достаточно полно его трактовать.