Таким образом были распределены рабочие, например, на суконной фабрике кн. Барятинского в Рязанской губернии, Пронской округи; на фабрике работало 292 мужчины и 264 женщины, причем рабочие увольнялись на два месяца в году от фабричных работ для сенокоса и уборки хлеба.
Так же была организована работа и на суконной фабрике Скопинского уезда, оберпровиантмейстера Окулова3; но в большинстве случаев крепостные фабричные получали заработную плату иногда только деньгами, иногда же деньгами и предметами потребления; нечего и говорить, что заработная плата крепостных рабочих была значительно ниже, чем вольнонаемных рабочих.
В своей известной записке "О крепостном состоянии в России” Заблоцкий-Десятовский приводит пример суконной фабрики, устроенной в Нижегородской губернии помещиком П., на которой работали "месячники" - крестьяне без всякой платы.
Устроив в своем имении фабрику, помещик уничтожил ббльшую часть крестьянской запашки.
"Мужики не привыкли к работе, - замечает Заблоцкий, - дело отправляется худо, их наказывают, не выполнившего урок секут и сажают в воскресенье на работу.
По отзывам соседей, все эти люди точно вышедшие из тюрьмы. Многие из них находятся в бегах"4. На других вотчинных фабриках, которые перечисляет Заблоцкий, рабочие получали плату.
При исследовании фабричной промышленности Московской губернии земские статистики обратили внимание, между прочим, и на бывшие раньше вотчинные фабрики.
По словам проф. Эрисмана2*, существование в крепостную эпоху таких фабрик сказывается и настоящее время во многих местностях России образованием безземельного фабричного пролетариата.
Типичной вотчинной фабрикой Московского уезда г. Эрисман считает устроенную помещиком Волковым в 1828 г. при сельце Горенках.
Волков купил для фабрики заброшенный дворец Разумовских и перевел туда крепостных, как взрослых, так и малолетних, из своих деревень в семи окрестных губерниях; часть этих подневольных поселенцев была помещена в самом фабричном здании, а остальным был отведен для поселения небольшой участок земли при фабрике5.
Точно так же Воскресенская бумагопрядильная и ткацкая фабрика была основана в 1840 г. помещиком Скуратовым, который вывез для работы на этой фабрике крестьян из других губерний.
Таково же происхождение деревни близ Моуринской суконной фабрики и вблизи фабрики Лысенковыхв Рузском уезде. Эти деревни возникли из поселений крепостных рабочих, переселенных владельцем для работы на фабрике.
В Можайском уезде в 20-х годах была устроена кн. Гагариным бумагопрядильня, на которой работало более 1 тыс. человек крепостных из 12-15 окрестных деревень.
В том же уезде была основана в 40-х годах гр. Уваровым суконная фабрика с 1 тыс. человек крепостных рабочих. Крупная суконная фабрика кн. Хованского в сельце Ваулино работала также крепостными.
В Рузском уезде было довольно много вотчинных суконных фабрик (Белавина, кн. Хованского, Воейковой и др.). На фабрике Воейковой работало до 300 крепостных, "над которыми помещица тиранствовала с таким изуверством и жестокостью", что старый рабочий, рассказывавший об этом земскому статистику г. Погожеву, "даже теперь не мог вспомнить без ужаса и содрогания об этой барыне, за малейший проступок подвергавшей нещадной порке по 10-15 рабочих ежедневно"6.
В Богородском, Дмитровском, Серпуховском и других уездах Московской губернии земские статистики также констатировали существование в прежнее время вотчинных фабрик с крепостными рабочими7. Писатель 30-х годов Шелехов3* рассказывает о вотчинной фабрике, работавшей холстинку и кисею близ г. Клина. Рабочие на этой фабрике прокармливались хлебом с собственных полей помещика.
В Зубцовском уезде Шелехов называет вотчинную фабрику, на которой ткачество производилось барщинными крестьянами, "брат на брата"8. Понятно, крестьяне с крайней неохотой соглашались работать на помещичьих фабриках, особенно в том случае, когда они не получали никакой платы.
Развитие нашей фабричной промышленности в 30-х и 40-х годах повело к тому, что и в помещичьих имениях число вотчинных фабрик стало увеличиваться (мелких, не попадавших в официальные списки), хотя в это время принудительный труд на фабрике быстро вытеснялся вольнонаемным9.
По словам Гакстгаузена, во второй четверти этого века дворянство стало усиленно заботиться об устройстве фабрик.
Рабочими на этих фабриках сначала были дворовые, но они работали плохо; затем помещики стали брать на фабрики крестьян, которые были излишни для земледельческих работ, а под конец нередко и открывать крестьян от земледелия, так как фабричное дело оказалось гораздо выгоднее земледелия.
Но, по словам того же Гакстгаузена, помещики не замедлили убедиться, что русский крестьянин работает на фабрике очень плохо, если трудиться из-под палки, но может быть превосходным работником по вольному найму, почему в конце 40-х годов работа крепостными на фабриках стала практиковаться уже значительно реже10.
Это подтверждает и Бутовский11. "Опыты, сделанные некоторыми помещиками, - пишет он, - заменить барщину фабричным и заводским трудом почти всегда мало удавались: содержание, выдаваемое помещиком-фабрикантом барщинному крестьянину вместо свободных дней, обходилось ему дорого, но всего более подобные заведения терпели ущерб от труда вялого и неудовлетворительного".
На обращение дворовых и фабричных указывает и Шелехов. "В наше время, - говорит он, - наступила новая эпоха помещичьего быта, а именно эпоха промышленная".
Он советует обращать дворовых в фабричных "с безобидною платою за труд" и приводит примеры дворянских фабрик - бумагопрядильной и ткацкой, основанных одной помещицей, причем около 400 дворовых были обращены в фабричные12.
О крепостных рабочих на вотчинных фабриках говорит также Николай Тургенев в своей известной книге "La Russie el les Russes". По его словам, возвышение цен на армейское сукно вызвало распространение в помещичьих имениях суконных фабрик.
"В последние годы появилось новое несчастие для бедного русского мужика - суконные и другие фабрики...
Помещики помещали сотни крепостных, преимущественно молодых девушек и мужчин, в жалкие лачуги и силой заставляли работать...
Я вспоминаю, с каким ужасом говорили крестьяне об этих заведениях; они говорили "в этой деревне есть фабрика" с таким выражением, как если бы они хотели сказать "в этой деревне чума"13.
Вполне естественно, что, как общее правило, положение крепостных рабочих на фабриках было гораздо хуже, чем вольнонаемных, крестьяне очень тяготились фабричной работой и всячески старались от нее уклониться.
Интересна попытка улучшить положение крепостных фабричных рабочих, принадлежащая известному московскому генерал-губернатору 30-х годов князю Голицыну.
В начале 30-х годов крестьяне помещика Груздева в Рузском уезде отказались работать на бумагопрядильной фабрике своего владельца и подали жалобу начальству на притеснения Груздева и в особенности на принуждение их работать на фабрике, к чему они, по их словам, не привыкли.
Кн. Голицын признал нужным выработать особые правила, которыми должны были бы руководствоваться помещики при учреждении в своих имениях фабрик.
Проект Голицына поступил на рассмотрение министерств финансов и внутренних дел.
Московский губернский предводитель дворянства, мнение которого было спрошено, заявил, что так как помещики имеют право употреблять своих крепостных на всякие работы, то "явное и непосредственное прикосновение к сим правам и обязанностям может обратиться к тому, что выведет многих из границ послушания".
Дело поступило в комитет министров. Комитет признал неудобным непосредственное вмешательство правительства в отношения помещика к крепостным и остановился на следующем (высочайше утверждено 23 декабря 1834 г.): "Поручить губернским предводителям дворянства, дабы они сами и через уездных предводителей обращали особое и постоянное внимание на состояние помещичьих людей и к особенности крестьян, употребляемых на фабриках и заводах, наблюдая:
1) чтобы при учреждении новых фабрик и заводов помещики не возможности избегали обращения пахотных крестьян, особенно же целыми селениями, к фабричным работам...
2) чтобы на фабриках и заводах наблюдать общее правило - не требовать работы более трех дней в неделю или же чтобы работали брат на брата так, чтобы половину месяца оставались всегда на своем собственном хозяйстве; там же, где работающие не имеют своего земледелия, полагаема была, вместо сего, соразмерная трудам задельная плата;
3) чтобы помещика пеклись о содержании и благосостоянии людей на их фабриках, не принуждая их к работам в воскресные дни, двунадесятые и храмовые праздники"14.
Эти правила, имевшие необязательный характер, так как предводители дворянства должны были "внушать" их дворянам, а не требовать по ним исполнения, были единственным законодательным актом, направленным к регулированию отношений помещиков к работам на крепостных фабриках.
Правительство не признавало возможным ограничить власть помещика над его крепостными и потому совершенно воздерживалось от какого бы то ни было вмешательства в порядок работы на вотчинных фабриках. Перейдем теперь к другой группе фабрик, пользовавшихся также принудительным трудом, именно к посессионным. Известно, как образовался особый класс посессионных крестьян15.
Указом Петра была разрешена покупка крестьян к фабрикам и заводам, но с тем условием, чтобы прикупаемые крестьяне уже навсегда состояли при фабрике или заводе, к которым они были куплены.
Кроме того, правительство само прикрепляло к частным фабрикам и заводам крестьян. Эти посессионные крестьяне назывались приписными.
Группа приписных крестьян сложилась из самых разнообразных элементов.
1. к частным фабрикам и заводам нередко прикреплялись по особым указам казенные крестьяне;
2. правительство приписывало к казенным заводам солдат, бродяг, преступников и др., и когда эти заводы передавались частным лицам (что нередко имело место), то вместе с ними переходили к частным владельцам и прикрепленные рабочие;
3. по указу 1736 г. все (кроме чернорабочих) работавшие на фабриках в момент издания указа были навсегда прикреплены к фабрикам ("вечно отданные мастеровые");
4. бродяги и нищие иногда приписывались правительством к частным фабрикам;
5. люди разного звания иногда добровольно приписывались к фабрикам (были и такие)16.
Из этих разнообразных элементов (я перечислил только важнейшие группы) сложился класс посессионных фабричных крестьян. Можно думать, что значительная часть этих крестьян не порывала связи с земледелием.
К сожалению, общих данных о числе фабричных крестьян, безземельных и имевших особые наделы, не имеется.
При суконных фабриках по шестой ревизии числилось посессионных крестьян с землею 15 729, а безземельных 219817.
Мы знаем, что и на многих других фабриках (шелковых, полотняных, стеклянных и пр.) посессионные мастеровые нередко земледелием не занимались, но все-таки, по-видимому, в большинстве случаев фабричные крестьяне имели хотя и небольшие наделы - по большей части приусадебные участки земли, огороды, луга, сенокосы, леса.
Пахотные земли принадлежали им в более редких случаях. Общее число посессионных фабричных крестьян установить трудно.
В 1797 г. сенат поручил Мануфактурколлегии собрать сведения о посессионных фабриках. Эти сведения собирались несколько лет Собирание их было закончено только в 1807 г.: оказалось,что при 127 посессионных фабриках и заводах (кроме горных), которые доставили требуемые сведения, числилось по пятой ревизии 34 066 покупных и приписных крестьян м.п., а от 28 фабрик отзывов не было получено18. Но, по-видимому, в действительности посессионных фабричных крестьян было гораздо больше, так как в официальных “Ведомостях о мануфактурах в России" за 1813 г. посессионных рабочих показано 35 58119, эта последняя цифра не могла быть выше действительной, а только ниже, и хотя на многих фабриках работали не одни мужчины, но и женщины, все же следует думать, что посессионных фабричных крестьян м.п. было много больше 35 тыс., так как далеко не все посессионные фабричные крестьяне работали на фабриках20.