Кардинал Роберт Сара
(Первоначальная публикация: Il Foglio, 7 Maggio 2020)
Во многих странах практика христианского богослужения прервана пандемией Covid-19. Верующие не могут встречаться в церквях, они не могут сакраментально участвовать в Евхаристической жертве. Эта ситуация является источником больших страданий. В такой ситуации Бог также предлагает нам возможность лучше понять необходимость и ценность литургического богослужения. Как кардинал префект Конгрегации богослужения и дисциплины таинств, но прежде всего в глубоком общении в смиренном служении Богу и его Церкви, я хочу предложить это размышление моим братьям в епископате и священстве и народу Божьему, чтобы постараться извлечь некоторые уроки из этой ситуации.
Иногда говорят, что из-за эпидемии и домашнего заключения по приказу гражданских властей публичное богослужение приостановилось. Это неверно. Публичное богослужение - это поклонение воздаваемое Богу всем мистическим телом, главой и членами Церкви, как напомнил II Ватиканский Собор: «Действительно, в столь великом деле, которое в совершенстве прославляет Бога и освящает людей, Христос всегда приобщает к Себе Церковь, возлюбленную Невесту Свою, которая призывает Своего Господа и через Него совершает поклонение предвечному Отцу. Поэтому Литургия справедливо считается осуществлением священнического служения Иисуса Христа: в ней освящение людей выражается через чувственно воспринимаемые знаки и совершается свойственным каждому из них образом, и в ней же мистическое Тело Иисуса Христа, то есть Глава и его члены, осуществляет публичное богопочитание во всей его полноте. Следовательно, всякое литургическое служение, поскольку оно — дело Христа Священника и Его Тела, которое есть Церковь, является первостепенным священнодействием, с эффективностью которого по степени и по мере не может сравниться никакое иное действие Церкви» (Sacrosanctum Concilium 7). Это поклонение Богу совершается всякий раз, когда оно осуществляется от имени Церкви законно назначенными лицами и в соответствии с действиями, утвержденными властью Церкви (Кодекс Канонического Права, кан. 834).
Поэтому, каждый раз, когда священник служит Мессу или Литургию Часов, даже если он один, он приносит Богу публичный и официальный культ Церкви в единении с её Главой Христом и от имени всего Тела. Это надо помнить. Это позволит нам лучше развеять некоторые заблуждения.
Конечно, для того, чтобы найти его полное и явное выражение, желательно, чтобы этот культ совершался при участии сообщества верных народа Божьего. Но может оказаться, что это невозможно. Физическое отсутствие сообщества не мешает осуществлению публичного богослужения, даже если оно прерывает часть его осуществления. Поэтому было бы неправильно ожидать, что священник воздержится от служения Мессы в отсутствие верующих. Напротив, в нынешних обстоятельствах, когда народ Божий не может сакраментально присоединиться к этому поклонению, священник более привязан к ежедневному служению Мессы. Фактически, во время литургии священник действует от лица Церкви (in persona Ecclesiae), во имя всей Церкви и в лице Христа (in persona Christi), во имя Христа, Главы Тела, чтобы поклоняться Отцу. Священник в этом случае посланник, представитель всех тех, кто не может участвовать в Мессе.
Поэтому понятно, что никакая светская власть не может приостановить публичное богослужение Церкви. Это богослужение является духовной реальностью, над которой временная власть не имеет никакого контроля. Это поклонение продолжается везде, где служится Месса, даже без присутствия людей, собравшихся там. С другой стороны, это долг гражданский власти запрещать собрания, которые были бы опасны для общего блага с учетом ситуации в области здравоохранения. Епископы также несут ответственность за сотрудничество с гражданскими властями с наибольшей откровенностью. Поэтому, вероятно, было законно просить христиан воздерживаться от собраний в течение короткого и ограниченного периода времени. Однако, с другой стороны, недопустимо, чтобы власти, отвечающие за политическое благо, позволяли себе судить о необходимом и необязательном характере религиозного культа и запрещали открытие церквей, что позволило бы верующим молиться, исповедоваться и причащаться при условии соблюдения санитарных правил. Будучи «ревнителями и наставниками всей литургической жизни», епископы должны твердо и без промедления просить о праве собрания, как только это станет разумно возможным. В этом случае пример святого Карла Борромео может нас просветить. Во время чумы в Милане он применял в процессиях суровые меры по охране здоровья, рекомендованные гражданскими властями своего времени, которые напоминали меры дистанцирования нашего времени.
Верные христиане также имеют право и обязанность защищать свою свободу вероисповедания твердо и без компромиссов. Секуляризованный менталитет рассматривает религиозные акты как второстепенную деятельность на благо людей, приравния их, например, развлекательным и культурным мероприятиям. Эта точка зрения радикально неверна. Хвала и поклонение объективно и обязательно воздаются Богу, мы в долгу перед ним, потому что он наш Создатель и наш Спаситель. Публичное выражение католического богослужения не является уступкой государства субъективности верующих. Это объективное право Бога, это неотъемлемое право каждого человека. “Долг оказывать Богу подлинное поклонение касается человека и в плане индивидуальном, и в плане социальном” (Катехизис Католической Церкви, 2105). Это и есть “традиционное католическое учение о нравственных обязанностях людей и сообществ по отношению к истинной религии и единой Церкви Христовой», напоминает Второй Ватиканский Собор (Dignitatis Humanae, 1).
Поэтому я хотел бы воздать честь священникам и монахам и монахиням, которые обеспечили непрерывность публичного католического богослужения в странах, наиболее пострадавших от пандемии. Служа Мессу в одиночестве, они молились во имя всей Церкви, они были голосами всех христиан, вознесенными к Отцу. Я также хочу поблагодарить всех верующих мирян, которые приложили усилия, чтобы присоединиться к этому общественному культу, служа Литургию Часов в своих домах или духовно присоединяясь к служению святой жертвы Мессы.
Некоторые критикуют трансляцию этих литургий через такие коммуникации, как телевидение или интернет. Нет сомнений в том, что, как напомнил нам папа Франциск, виртуальный образ не заменяет физического присутствия. Иисус пришел, чтобы прикоснуться к нам во плоти. Таинства продлевают его присутствие среди нас. Следует помнить, что логика Воплощения и, следовательно, таинств не может обойтись без физического присутствия. Никакая виртуальная трансляция никогда не заменит сакраментальное присутствие. В долгосрочной перспективе это может даже навредить духовному здоровью священника, который вместо того, чтобы смотреть на Бога, смотрит и говорит с идолом: перед телекамерой, таким образом, удаляясь от Бога, который возлюбил нас, вплоть до отдачи Своего Единственного Сына на Крест, чтобы мы могли иметь жизнь.
В любом случае, я хочу поблагодарить всех, кто работал над этими трансляциями. Они позволили многим христианам духовно присоединиться к непрерывному общественному богослужению Церкви. В этом они были полезны и плодотворны. Они также помогли многим людям найти поддержку для своих молитв. Я хочу похвалить христиан за их находчивость и сообразительность, проявивших в чрезвычайной ситуации.
Тем не менее, хочу привлечь внимание каждого к определенным рискам. Виртуальные средства трансляции могут вызвать такие проблемы, как поиск через трансляции некого личного успеха, трансляция может уподобиться рассматриванию картин, лицезрению спектакля, то есть всего лежащего в области чувств. Это не логика христианского богослужения. Богослужение не стремится очаровать зрителей с помощью телекамеры. Оно направлено и ориентировано на Бога-Троицу. Чтобы избежать этого риска превращения христианского богослужения в зрелище, важно задуматься над тем, что Бог говорит нам в нынешней ситуации. Христианский народ оказался в положении еврейского народа в изгнании, лишенного богослужения. Пророк Иезекииль учит нас духовному значению этой приостановки еврейского богослужения. Мы должны перечитать эту книгу Ветхого Завета, слова которой очень актуальны. Избранный народ не знал, как воздать истинно духовное поклонение Богу, говорит пророк. Народ обратился к идолам. «И отошла слава Господня» от храма Иерусалимского (Из. 10,18).
Но Бог не мстит. Если он допускает, чтобы с его народом происходили стихийные бедствия, цель всегда состояла в том, чтобы лучше их воспитать и предложить им благодать более глубокого завета (Из. 33,11). Во время изгнания Иезекииль обучает людей методам более совершенного поклонения, более истинного поклонения (Из. 40-47). Пророк представляет новый храм, из которого течет река живой воды (Из. 47,1). Этот храм символизирует, прообразует и провозглашает пронзенное Сердце Иисуса, истинного храма. В этом храме службу совершают священники священниками, которые не будут иметь наследства в Израиле или землю в частную собственность. «И владения не давайте им в Израиле: Я — их владение» (Из. 44,28), говорит Господь.
Думаю, что мы можем применить эти слова Иезекииля к нашему времени. Кроме того, мы даже и не делали различия между священным и мирским. Мы часто презирали святость наших церквей. Мы превратили их в концертные залы, рестораны или спальни для бедных, беженцев или мигрантов без документов. Базилика Святого Петра и почти все наши соборы, живые выражения веры наших предков, стали великими музеями, растоптанными и оскверненными на наших глазах, парадом туристов, часто неверующих и неуважительно относящихся к святым местам и Святому Храму живого Бога.
Сегодня из-за болезни, которой Бог не хотел, Бог предлагает нам благодать, чтобы мы почувствовали, как сильно нам не хватает наших храмов. Бог предлагает нам благодать, чтобы доказать, что нам нужен этот дом, который находится в центре наших городов и деревень. Нам нужно место, священное здание, предназначенное исключительно для Бога, нам нужно место, которое не просто функциональное пространство для встреч и культурных развлечений. Храм - это место, где все ориентировано на славу Божью, на поклонение Его величеству. Не пора ли, читая книгу Иезекииля, вновь обрести чувство святости? Запрещать светские проявления в наших храмах? Зарезервировать доступ к алтарю только священнослужителям? Изгнать из наших храмов крики, аплодисменты, мирские разговоры, одержимость фотографирования, из этого места, где живет Бог? «Храм - это не то место, где что-то происходит каждое утро, а потом остановится пустым и «бесполезным» до конца дня. В том месте, где находится храм, всегда есть Церковь, поскольку Господь всегда отдает себя, поскольку евхаристическая тайна сохраняется, и, поскольку мы приближаемся к этой тайне, мы всегда включаемся в божественное поклонение всей верующей, молящейся и любящей Церкви. Все мы знаем разницу между храмом, полным молитв, и храмом, который стал музеем. Сегодня мы сталкиваемся с большой опасностью, что наши храмы станут музеями ». (Joseph Ratzinger, Eucharistie. Mitte der Kirche, Monaco, 1978).
Мы могли бы повторить те же слова касательно воскресенья, дня Господня, святилища недели. Разве мы не осквернили его, сделав его днем работы, днем чисто мирского веселья? Сегодня мы ощущаем большой духовный недостаток. Дни следуют один за другим.
Мы должны слушать слово Пророка, который обвиняет нас в том, что «мы осквернили святилище». Мы должны позволить себе заново научиться поклоняться в духе и истине. Многие священники обнаружили возможность служения Мессы без присутствия людей. Таким образом, они испытали, что, по словам Второго Ватиканского Собора, литургия - это прежде всего "культ божественного величия" (SC 33). Месса - это не в первую очередь учебное или миссионерское упражнение. Или, скорее, служение Мессы становится действительно миссионерским только в той степени, в которой оно полностью направлено на «совершенное прославление Бога» (SC 5).
Служа Святую Мессу в одиночестве, перед священниками больше не было христианского народа, но они поняли, что служение Мессы все еще обращено к Триединому Богу. Поверни свой взгляд на восток. Потому что “искупление приходит с востока. Это место, откуда появился человек по имени Восток, Христос, ставший посредником между Богом и людьми. Таким образом, вам предлагается всегда смотреть на восток, где восходит Солнце справедливости, где свет всегда является вам», - говорит Ориген в проповеди на книгу Левит. Месса - это не длинная речь, обращенная к людям, а хвала и просьба обращенные к Богу.
Современный западный менталитет, сформированный техникой и очарованный средствами массовой информации, иногда хотел сделать литургию эффективной и прибыльной образовательной работой. В этом духе мы старались сделать служение Мессы симпатичным и привлекательным. Литургические актеры, вдохновленные пастырскими мотивами, иногда хотели сделать Мессу образовательной работой, вводя светские или зрелищные элементы в её служение. Разве мы не видели во время Мессы выступления личных свидетельств, постановок и аплодисментов? Мы думаем, следовательно, поощрять этим участие верующих, а на самом деле превращаем литургию в человеческую игру. Существует реальный риск не оставить места Богу во время наших литургических служений. Мы подвергаемся искушению евреев в пустыне. Они пытались создать культ по своему размеру и по человеческим меркам. Не забудем, что это привело их к простиранию перед идолом золотого тельца, который они сделали сами!
Мы должны быть осторожны: умножение транслированных Месс могло бы подчеркнуть эту логику зрелища, этот поиск человеческих эмоций. Папа Франциск призвал священников не становиться шоуменами, мастерами зрелища. Бог воплотился, чтобы мир мог иметь жизнь: Бог пришел во плоти не из-за удовольствия произвести на нас впечатление или для организации зрелища, а скорее, чтобы поделиться с нами полнотой своей жизни. Иисус, который является Сыном Бога живого (Мф. 16, 16) и которому Отец дал власть иметь жизнь в себе (Ин 5, 26), пришел не только для того, чтобы умилостивить гнев своего Отца или отменить любой долг. Он пришел, чтобы дать жизнь и дать ее в изобилии. И Он дает нам эту полноту жизни, умирая на кресте. Вот почему, когда священник в истинном отождествлении со Христом и со смирением служит Святую Мессу, должен иметь возможность сказать: «Я распят со Христом. Я живу, но больше не я живу, но Христос живет во мне" (Гал. 2, 19-20). Священник должен исчезнуть за Иисусом Христом и позволить Христу быть в прямом контакте с христианским народом. Поэтому священник должен стать орудием, который позволяет полностью видеть Христа. Он не должен искать симпатию у собрания, делая себя самого главным собеседником с собранием. Напротив, вхождение в дух Второго Ватиканского Собора предполагает сделать шаг назад, чтобы отказаться быть фокусом внимания. Все должны обратить внимание на Христа, на Крест, истинный центр каждого христианского культа. Речь идет о том, позволить Христу взять нас и присоединить нас к Его жертве. Участие в литургическом богослужении следует понимать как благодать Христа, «которая соединяет с Церковью» (SC 7). Именно Ему принадлежит начало и первенство. «Церковь призывает его как своего Господа и через него оказывает поклонение вечному Отцу» (SC 7).
Так же следует обратить внимание на проблему эффекта, порожденную использованием интернета. Принято судить о вещании по количеству «просмотров», которые они создают. Это побуждает к поиску неожиданных событий, эмоций, сюрпризов. Литургическое Богослужение чуждо этой шкале ценностей. Литургия действительно ставит нас в присутствие божественной трансцендентности. Участие в истине предполагает возобновить в нас это «изумление», которое св. Иоанн Павел II очень ценил (Ecclesia de Eucharistia, 6). Это священное изумление, этот радостный страх требует нашего молчания перед божественным величием. Мы часто забываем, что священное молчание является одним из средств, которые Второй Ватиканский Собор указывает для поощрения литургического участия. Таким образом, действенное участие в деле Христа предполагает выход из светского мира, чтобы войти в «священное действие по преимуществу» (SC 7). Иногда мы претендуем с некоторым высокомерием, оставаться в человеке, чтобы войти в божественное. Напротив, в последние недели мы поняли, что для того, чтобы найти Бога, было полезно покинуть наши дома и пойти в Его дом, в его священный дом: храм. Литургия является фундаментально мистической и созерцательной реальностью, и поэтому выходит за рамки наших человеческих действий, поэтому вступление в участие в ее тайне является благодатью Божьей.
Наконец, я хотел бы настаивать на наисвященной реальности: святой Евхаристии. Потеря Святого Причастия была глубоким страданием для многих верующих. Я знаю об этом и хочу выразить им свое глубокое сострадание. Их страдания пропорциональны их желанию. Мы верим в это: Бог не оставит это желание неудовлетворенным. Следует также помнить, что ни один священник не должен чувствовать себя лишенным возможности исповедовать верующих и давать им Причастие в храме или в частных домах, соблюдая при этом необходимые меры предосторожности. Но ситуация евхаристического голода может привести нас к здравому осознанию. Разве мы не забыли о святости Евхаристии? Мы слышим истории о кощунстве, которое захватывает дух: священники, которые обертывают Пресуществленные Дары в пластиковые или бумажные мешочки, чтобы позволить верующим свободно пользоваться Пресуществленными Дарами и забирать их домой, или даже тех, кто уделяет Святое Причастие, соблюдая правильное расстояние и используя, например, пинцета, чтобы избежать заражения. Как далеко мы от Иисуса, который приблизился к прокаженным и, протянув руки, коснулся их, чтобы исцелить их, или от отца Дамиана, который посвятил свою жизнь прокаженным в Молокаи (Гавайи). Такой способ обращаться с Иисусом как с бесполезным предметом - это осквернение Евхаристии. Не считали ли мы часто Евхаристию нашей собственностью? Как часто мы причащались по привычке и рутине, без подготовки или без молитвы благодарения. Причастие - это не право, это свободная благодать, которую Бог предлагает нам. Время Святого Причастия напоминает нам о том, что мы должны дрожать от благодарности и упасть на колени перед Святым Причастием.
Здесь я хотел бы напомнить слова Бенедикта XVI: «В недавнем прошлом на нас повлияло определенное неправильное понимание подлинной вести Священного Писания. На христианскую новизну в отношении поклонения оказал влияние определенный светский менталитет шестидесятых и семидесятых годов прошлого века. Это верно и всегда остается в силе, что центр поклонения больше не лежит в ветхозаветных обрядах и жертвах, но в самом Христе, в его личности, в его жизни, в его Пасхальной тайне. И все же из этой фундаментальной новизны не следует делать вывод о том, что священного больше не существует, но оно нашло свое завершение в Иисусе Христе, в воплощении божественной любви. (...) Он не отменил священное, но привел его до завершения, открыв новый культ, который является полностью духовным, но который, однако, пока мы находимся в путешествии во времени, все еще использует знаки и обряды, которые закончатся только в конце, в небесном Иерусалиме, где больше не будет храма (ср. Отк. 21,22). Благодаря Христу святость стала более истинной, более интенсивной и, как и в случае с заповедями, еще более требовательной!» (Проповедь на Торжество Тела Господня, 7 июня 2012 г.).
Что касается нас, священников, всегда ли мы знали о том, что мы взятые Богом в удел, что мы посвященные как слуги, служители поклонения Всевышнему Богу? Как говорит пророк Иезекииль, мы живем, не имея наследства на этой земле, кроме самого Бога? Наоборот, очень часто мы были мирскими. Мы просили популярности, успеха по критериям мира сего. Мы тоже осквернили святилище Господа. Некоторые из нас даже зашли так далеко, что осквернили этот священный храм Божьего присутствия: сердце и тело самых слабых, детей. Мы тоже должны просить прощения, совершать покаяния и возмещение.
Общество, которое теряет чувство священного, рискует вернуться к варварству. Чувство величия Божия является сердцем всей цивилизации. Действительно, если каждый человек заслуживает уважения, это в основном потому, что он создан по образу и подобию Божьему. Человеческое достоинство - это эхо трансцендентности Бога. Если мы больше не дрожим от ликующей и благоговейной радости перед божественным величием, как узнаем мы тогда в каждом человеке тайну, достойную уважения? Если мы больше не хотим смиренно стоять на коленях как в знак сыновней любви перед Богом, как мы можем тогда преклонить колени перед выдающимся достоинством каждого человека, созданного по образу и подобию Божьему? Если мы больше не готовы с благоговением и поклонением преклонить колени перед самым скромным, самым слабым и в глазах людей самым незначительным, но самым реальным и самым живым присутствием, которым является святая Евхаристия, как мы тогда не будем решаться убить нерожденного ребенка, самого слабого, самого хрупкого и легализовать аборт, который является ужасным и варварским преступлением? Потому что теперь мы знаем правду благодаря прогрессу фундаментальной генетики, которая только что научно доказала эту правду окончательно и неопровержимо: человеческий плод является полностью человеком с момента его зачатия. Если мы потеряем чувство поклонения Богу, человеческие отношения будут окрашены вульгарностью и агрессией. Чем благоговейнее мы относимся к Богу в наших храмах, тем больше мы сможем стать деликатны и вежливы с нашими братьями и сестрами в оставшейся части нашей жизни.
Как только позволят санитарные условия, Пастыри должны предложить христианскому народу возможность поклониться совместно и торжественно Божественному величию, присутствующему в Пресвятой Евхаристии. Папа Франциск недавно дал нам пример этого поклонения на площади Святого Петра. Необходимо воздать Богу хвалу и благодарение через публичные процессии. Для людей это будет возможность собраться вместе и ощутить, что христианская община родилась от алтаря Евхаристической жертвы. Я поощряю, как только это будет можно, организовать акты народного благочестия, такие как почитание мощей святых покровителей городов. Необходимо, чтобы народ Божий обрядово и публично проявлял свою веру. Бенедикт XVI сказал: «Священное имеет образовательную функцию, и его исчезновение неизбежно истощает культуру, в частности воспитание новых поколений. Если, например, во имя обмирщенной веры, не нуждающейся больше в священных знаках, городская процессия в торжество Тела Господня была бы упразднена, духовный профиль Рима был бы «сплющен», а наше личное и общественное сознание оставалось бы ослабленным. Или подумаем о матери и отце, которые во имя десакрализованной веры лишали своих детей любых религиозных обрядов: в действительности они в конечном итоге оставили свободное пространство многим суррогатам, присутствующим в обществе потребления, другим обрядам и знакам, которые очень легко становятся идолами. Бог, наш Отец, не поступил так с человечеством” (Проповедь на Торжество Тела Господня, 7 июня 2012 г.).
Эти события станут возможностью подчеркнуть ценность прошения, ходатайства, возмещения за оскорбления против Бога и умилостивления за христианское богослужение. Там, где это возможно, было бы хорошо снова провести процессии прошения, включая чтение Литании ко всем святым. Наконец, я хотел бы подчеркнуть молитву за усопших. Во многих странах умершего нужно было похоронить без похорон. Мы должны исправить эту несправедливость. Кроме того, я хотел бы выразить сожаление в связи с некоторыми недавними практиками, которые способствуют разработке новых способов утилизации останков усопших, включая щелочной гидролиз, при котором тело умершего помещают в металлический цилиндр и растворяют в химической ванне до того, как не останутся всего несколько фрагментов костей, как при кремации. Отходы затем сбрасываются в канализацию. Процесс щелочного гидролиза не проявляет уважения к достоинству человеческого тела, которое соответствует тому, что провозглашено законом Церкви. Но даже если у нас нет веры, абсолютно бесчеловечно, жестоко и неуважительно относиться к людям, которых мы любим и которые так сильно нас любили. «Разве вы не знаете, что вы храм Божий и что Дух Божий живет в вас? Если кто-нибудь разрушит храм Божий, Бог уничтожит его. Потому что храм Божий свят, и этот храм - вы" (1 Кор. 3, 16-17; 6, 19). Из сыновнего благочестия мы должны окружить всех умерших пылкой молитвой о спасении их душ. Я призываю Пастырей служить Мессы о усопших. Существуют случаи, когда, согласно обычаям каждого места, после Мессы следует отпевание в присутствии символического изображения умершего (гроб, катафалк) и процессия к кладбищу с благословением могилы. Таким образом, Церковь, как истинная мать, заботится обо всех своих живых и умерших детях и воздает Богу от имени всех поклонение, благодарение, умилостивление и прошение.
Действительно, «Преданное Апостолами объемлет всё то, что помогает роду Божию вести святую жизнь и умножать веру; и таким образом Церковь в своем учении, жизни и богослужении непрерывно сохраняет и передаёт всем поколениям всё то, чем она является, всё то, во что она верует», - говорится в II Ватиканском Соборе (Dei Verbum, 8). Божественный культ - это великое сокровище Церкви. Она не может скрыть это, она приглашает всех людей, осознавая, что в богопочитании «вся человеческая молитва, все человеческое желание, всё истинное человеческое благочестие, истинный поиск Бога, который, в конечном итоге находит свою реализацию во Христе» (Бенедикт XVI, встреча с духовенством Рима, 2 марта 2010 г.). Я подтверждаю свою глубокую близость ко всем в это время испытаний. Ободряю заново в братском духе священников, которые посвящают себя душой и телом и страдают от того, что не могут сделать больше для своей паствы. Вместе мы понимаем, что общение Святых - не пустое слово. Вместе, скоро, мы воздадим на глазах у всех то поклонение, которое направляется к Богу и делает нас Его народом.