Введение.
Василий Никитич Татищев (1686—1750) — известный российский историк, географ, экономист и государственный деятель; автор первого капитального труда по русской истории — «Истории Российской», основатель Ставрополя (ныне Тольятти), Екатеринбурга и Перми.
И современники, и потомки оценивали научные и служебные заслуги Татищева неоднозначно. Споры о нем начались еще при его жизни и продолжаются вот уже третье столетье, то затихая, то вновь разгораясь, нередко высказывались самые противоречивые мнения.
И в жизни, и в творчестве он предстает перед нами разным. Иногда кажется, что он соединяет в себе несоединимое. То он предстает человеком, далеко опередившим свое время, то его действия и суждения не выходят за рамки предрассудков тогдашней эпохи. Одни видят в нем гуманиста и убедительно аргументируют это, другие, считая его жестким даже для той суровой эпохи администратором, приводя не менее серьезные доказательства. Его доказательства иногда не выстраиваются в стройную схему: бывает, что Татищев противоречит сам себе.
За свою жизнь Татищев успел сделать немало. Однако тогдашняя эпоха не приняла много из того, что предложил этот неутомимый труженик. Ни один из его главных научных трудов, за исключением небольшой статьи, не был опубликован при его жизни, хотя с рукописями знакомились многие. Далеко не все татищевские проекты, касавшиеся важных проблем России, были осуществлены.
Но, несмотря на это, Татищев заметно повлиял на свою эпоху и вывел ее за рамки. По сравнению с предшественниками он сделал шаг вперед, причем зачастую шаг, начавший новую дорогу во многих областях: истории, философии, географии, горном деле.
Выходец из дворянской мелкопоместной семьи, Василий Никитич Татищев был не только современником петровских преобразований, но и активнейшим их участником. О ранних годах его жизни дошло до нас очень мало сведений, к тому же они разноречивы. Известно, что детство В. Н. Татищев провел в Москве и Пскове, был средним из трех братьев. По-видимому, первоначальное образование получил дома. В 1693 г. вместе с братом Иваном был пожалован в стольники (Стольник — придворный чин на Руси XIII—XVII вв.; большинство стольников несло государственную службу; звание обычно жаловалось людям знатного происхождения). Однако вместо службы при дворе ему предстояла служба в действующей армии, а в дальнейшем — государственная деятельность. [1]
О разносторонней деятельности Татищева написаны уже многие работы. Наша задача — показать его как организатора горного дела на Урале, исследователя этого края и историка.
Татищев – организатор горного дела.
В 1718—1720 гг. в России шла перестройка центральных органов, в частности создавались коллегии и вырабатывался их статус. В конце 1718 г. была учреждена Берг-коллегия, во главе которой был поставлен Брюс. «Горными советниками» стали выходцы из «дальнего зарубежья». В деле они в большинстве своем не разбирались, но как иностранцам им, согласно установлению Петра, платили в три раза больше, нежели природным русским, будь он и семи пядей во лбу. В начале 1720 г. на уральские заводы был направлен саксонец Иоганн Блиер. За 20 лет пребывания в России он язык не освоил, да и был специалистом «узкого» профиля. В помощь ему направили Татищева. На него возлагали все хозяйственные дела, выявление причин развала и сокращения производства, а также рассмотрение тяжб, в частности между чиновниками, предпринимателями, а также между казенными и частными заводами.
В донесениях Татищев рисует картину совершенного развала: все обкрадывают государство и друг друга, кругом совершенное беззаконие, никто не болеет за дело. И в каждом донесении предложение: как увеличить «прибыток» казне. Надо заинтересовать рудознатцев, более целесообразно разместить заводы, обновить строения и оборудование, улучшить или проложить новые дороги ради удешевления перевозок, целесообразней расположить старые и новые ярмарки (в частности, на границе с поселениями башкир, дабы русские и башкиры привыкли мирно жить рядом). И всюду школы, школы. Отныне это станет его постоянной задачей. Куда бы ни направляли Татищева, он в числе первых дел обязательно открывает школы — «высшие» и «низшие», различной направленности и для разных сословий и национальностей.
Все предложения Татищева, предусматривавшие резкое увеличение производства меди и железа, были точно просчитаны и являлись совершенно реальными. Что-то он начинал делать, будучи убежденным, что коллегия задним числом одобрит и поддержит. Но получилось иное: коллегия ничего не поддержала. Через два года Татищеву пришлось отвечать на вопросы, почему он не сделал того, что он предлагал сделать, а его планы будет реализовывать де Геннин.
Выявилось, что кто-то внимательно просматривал его переписку, особенно если дело касалось заводов Демидовых.
Частные предприниматели, как и во все времена, естественно, стремились получить прибыль не только за счет производства, но и за счет казны. Татищев попытался защитить казенные интересы, и на него потекли доносы. К тому же советников Берг-коллегии раздражала независимость Татищева, его неприятие немецко-голландской терминологии, пронизывавшей переписку чиновников. Нынешний Екатеринбург, начало которому положил Татищев, у него назывался «Екатерининск» (в честь супруги Петра). Онемеченная бюрократия победила, добавив «бург». Татищев до конца дней держался своего варианта названия города.
Демидовы, с которыми Татищеву пришлось столкнуться на Урале, имели покровителями главных казнокрадов страны — Меншикова и Апраксина. Да и сам Петр благоволил родоначальнику династии — Никите. К тому же Татищев попытался привлечь к делу специалиста, наказанного самим Петром за причастность к делу царевича Алексея. Де Геннин был направлен Петром на Урал, дабы защитить интересы Демидова и дать дополнительный материал на Татищева. В отчете де Геннин честно доносил Петру, что в тяжбе с Демидовыми Татищев целиком прав: Демидов желал бы разорения казенных («Ваших») заводов, а Татищев старался их поднять, подкупить Демидов Татищева не смог. И как бы извиняясь: «Я онаго Татищева представляю без пристрастия, не из любви или какой интриги, или б чьей ради просьбы, я и сам рожи его калмыцкой не люблю, но видя его в деле весьма права, и к строению заводов смышленна, разсудительна и прилежна». [3]
Сенат оправдал Татищева, определив взыскать в пользу Татищева с Демидова 6 тысяч рублей (его годовое жалованье было 180 рублей). Татищев должен был снова вернуться на Урал, заменить там де Геннина. Теперь он стремится вырваться отсюда, так как ему пришлось бы работать под началом Михаэлиса, тупость и амбициозность которого раздражала и де Геннина. В конце 1723 г. он возвращается в столицы и впервые ищет возможности отказаться от повторного назначения.
В начале 1724 г. Татищева принимает Петр. Он ведет с ним беседы об училищах Академии наук, по разным вопросам практической деятельности. [1]
Снова обсуждался вопрос о «землемерии». У Татищева относительно этого не только было оригинальное мнение, но и имелся неистощимый запас проектов (многие из которых будут осуществлены уже в XIX в.). Не решая окончательно вопроса об Урале, Петр берет Татищева ко двору. В «птенцах» он явно разочарован. Нужны не просто верные, но знающие и государственно мыслящие люди.
Уральские дела, естественно, тоже интересовали Петра: оттуда шла медь (в том числе на деньги, которыми заменяли серебро), железо и разные минералы. Строгановы вошли к царю с ходатайством передать «охочим людям» некоторые казенные рудники. Петр предложил Татищеву составить проект условий, на которых это можно было сделать. Воспользовавшись случаем, Татищев изложил свое видение этой проблемы вообще. Он полагал, что за казной надо оставить только крупные заводы, руководство которыми может быть обеспечено достаточно подготовленными и заслуживающими доверия людьми. Остальные следует продать «охочим людям», компаниям, создать нечто вроде акционерных обществ, членами которых могли быть и советники Берг-коллегии. Геннин выступил против предложений Татищева (оговорив, впрочем, что в случае согласия с проектом он хотел бы взять на себя какие-то заводы). Петр согласился с Татищевым, но считал такое мероприятие несвоевременным.
Летом 1724 г. Татищев получил звание советника Берг-коллегии. Коллегия настаивала на его возвращении на Урал. Но Петр не подписал назначения. Он направил Татищева в Швецию. Официально — изучать опыт в военной и гражданской областях. Были и «секретные дела»: выяснить возможность поддержки герцога голштинского Карла-Фридриха, жениха Анны Петровны, в его претензиях на шведский стол.
Смерть Петра сразу заставила Татищева почувствовать, как ненадежно положение ревностного слуги государства, когда оно зависит лишь от первого лица. Преемники Петра брали иной курс.
Его постоянные предложения, которые он подсылал из Швеции, уже никого не интересовали. Делая разные приобретения для казны, Татищев брал деньги в долг, но Коллегия ничего ему не высылала. Он смог выехать из Швеции лишь в 1726 г., когда деньги, наконец, были получены.