Джош Макдауэлл Свидетель ч.7
Глава 25
Агентство «Аккад и партнеры»» располагалось в небольшом офисном центре недалеко
От Американского университета в Бейруте и, как 288п27одумал Годдар при втором его посещении, носило черты своего основателя: оно не бросается в глаза, скро2мно и несколько загадочно, как сам Марван Аккад.
Табличка на двери давала только название компании, без логотипа, сайта и какого либо намека на род занятий. Мебель была подобрана со вкусом и даже была достаточно дорогой, но здесь не было проспектов, картин на стенах – ничего указывающего на то, что сюда стекаются миллионы от клиентов-миллиардеров. Только пуленепробиваемые окна, камеры наблюдения над входом и в холле выдавали направленность фирмы.
Но, несмотря на проявленную Марваном и Рами Аккадами предусмотрительность, одно слабое звено осталось упущенным – Жасмин Зейтун.
- Доброе утро, мисс Жасмин, - улыбнулся Годдар, присаживаясь к ее столу в холле. – Рад снова видеть вас.
Жасмин, привлекательная выпускница университета, улыбнулась и захлопала ресницами в ответ, как будто Годдар был первым симпатичным мужчиной, заглянувший к ним за многие месяцы, если не годы.
- Добро пожаловать, мистер Годдар, - сказала она. – Что еще я могу для вас сделать?
- Я возвращаюсь домой, но решил заглянуть еще раз и узнать, не появлялись ли месье Аккады или кто-то из партнеров сегодня.
- Нет, мне очень жаль, - сказала она, как будто искренне сожалея, что не может помочь.
- Что ж, - сказал он, - я должен был сделать еще одну попытку.
- Пожалуйста, было приятно общаться вами, - сказала она.
- У вас есть мой номер?
- Да, - ответила она, отыскивая на столе его капточку и показывая ему. – Как только получу известие от кого-то из братьев Аккадов, они свяжутся с вами.
- Вы очень любезны, - сказал он, готовясь уходить. – Да, еще одно.
- Я слушаю, - сказала она.
- Девушка Марвана в Париже, - сказал он, - мне надо поговорить с ней, задать несколькотвопросов в связи с нашим расследованием. Нет ли у вас номера, по которому я мог бы ее найти?
- Вы имеете в виду Ранию, - сказала она простодушно. – Думаю, не совсем правильно было бы считать мисс Фаваз его девушкой. Но он испытывал к ней чувства, в этом нет сомнения.
- Испытывал? – спросил Годдар, намереваясь извлечь из мисс Жасмин всю информацию, которой она располагала.
- Да, месье, - прошептала она, хотя в офисе не было никого, кроме их двоих. – Говорят, что прошлым летом он сделал ей предложение, а она ему отказала и исчезла.
- Исчезла?, - переспросил Годдар.
- Так я слышала, - сказала она, вдруг погрустнев. – Это, наверное, было ужасно. И теперь все это. Я боюсь за месье Аккада. Он хороший человек.
Через 10 минут Годдар спешил на машине в аэропорт и звонил Скелету.
- Ее зовут Рания Фаваз, - выпалил он, дозвонившись Лемье. – Ей 24 года. Она медсестра. Она выросла здесь, но переехала в Париж 10 лет назад. Но она переехала в Марокко.
- Вы шутите, - сказал Лемье.
- Нисколько, - ответил Годдар.
- Она в Рабате? – спросил Лемье.
- Дюваль работает над этим, - сказал Годдар. Я скоро узнаю.
- Вы хорошо поработали, Годдар, - сказал Лемье, и впервые за несколько дней в его голосе прозвучала искренняя радость. – Из вас таки может получиться хороший детектив.
Глава 26
- Тарик, а другой водитель пострадал также серьезно?
Тарик слышал вопрос, но не хотел на него отвечать и притворился, что еще спит. Но Далия повторила свой вопрос.
Через некоторое время он перевернулся и медленно раскрыл глаза. Через занавески светил золотой солнечный свет утра. Далия прижималась к нему своим теплым телом, ожидая ответа. Он привык ко лжи, и обычно она не была для него проблемой. Но по неизвестной ему причине сегодня ему было стыдно обманывать эту девушку. И он не мог придумать, как избежать этого.
- Боюсь, что да, - наконец сказал он. Полиция сказала, что он был сильно пьян. Он только вернулся с вечеринки, был невнимателен и вот бабах! – я никогда его больше не видел.
Далия вздрогнула.
- Ты мог погибнуть.
Тарик помолчал и через некоторое время сказал:
- Я не хочу об этом думать.
Он подобрал с пола рубашку и надел ее.
- О смерти или о столкновении?
- И о том и о другом, - сказал он и. встав с кровати, надел джинсы.
- Поэтому тебя ночью мучили кошмары?
- Кошмары? – спросил он.
Она кивнула.
- Ты не помнишь?
- Нет, - он снова соврал.
Что он говорил? Что она слышала?
- Часа в три ночи, сказала она. – Ты скрипел зубами, вертелся и начал что-то бормотать.
- Что именно?
- Далия накрылась простыней.
- Что то вроде: «Нет, перестаньте, я не виноват! – Я всего не расслышала, я сама почти спала.
Слава Богу, - подумал он и сказал:
- И что потом?
- Ничего. Ты повернулся и снова уснул. Ты совсем ничего не помнишь?
Он помнил. Но никак не мог ей рассказывать. Он останется в живых при одном условии – если будет продолжать вести двойную жизнь. Он не может позволить себе сделать еще одну ошибку.
- Нет, не помню. – наклонившись, он поцеловал ее и сказал: - Сейчас у меня вопрос к тебе.
- Давай.
- Когда твой следующий рейс?
- Только в понедельник вечером. – сказала она. – А что?
- То есть выходные у тебя свободны?
- Я собиралась в Александрию в гости.
- К другу?
- Нет, - улыбнулась она, - к подруге.
- Отмени поездку.
- Почему?
- Давай проведем эти выходные вместе.
- А что мы будем делать?
- Понятия не имею, - ответил он. - Давай пойдем на завтрак и что- то придумаем, - что захочешь.
- Что захочу? – она посмотрела на него с подозрением.
- Что захочешь, - повторил он, отчаянно надеясь, что она согласится. Он понимал, как рискует, втупая с кем-то в близкие отношения именно сейчас, но был уверен, что сумеет держать все под контролем. Он не мог даже представить себе, что будет один в своей мрачной и грязной квартире. Далия красива, весела и полна жизни, и пока он с ней, он не думает ни о Рании, ни тем более о Годдаре и Лемье.
- Договорились, Тарик Джамиль, - наконец сказала Далия. – Давай будем изображать туристов.
Далия прожила в Каире больше года, но так и не видела города. Тарик был здесь новым человеком (несколько раз он был в Каире с премьер-министром Ливана, но у него никогда не было времени. Которое он мог потратить на себя). И вот после быстрого и легкого завтрака в «Шератоне» они отправились на такси на базар Хан Аль Халиль, где провели утро как молодожены. Они гуляли по наполненными запахами улочкам, заходили в антикварные лавки с драгоценными и разными восточными диковинами, пили кофе по-турецки в «Нагиб Махфуз Кафе»
- Ты читал какие-нибудь романы Нагиба Махфуза? – спросила Далия, когда они устроились в отдельном кабинете, стены которого были обиты яркой, красивой тканью. Казалось, они спрятались в палатке.
- Только один, - ответил он, кусая пирожное «День, когда умер лидер».
- Это грустный роман, - сказала Далия.
- Разве не все его романы грустные? – спросил он.
- Не все, - сказала она. – Мне в них нравились истории любви. «Моя любимая вытягивает крючок из воды. Он пуст, но он прокалывает мне палец, оставляя знак, который сохранился до сего дня. На берегу Нила, перед нашим домом, я сказал ей, что – никудышный рыболов, но она поймала меня, и я истекаю кровью».
- Ты меня поражаешь, - сказал Тарик.
- К Макфузу меня приучил отец. – сказала она. – Когда я была маленькой, он читал мне его романы перед сном – хотя бы одну главу, но иногда и больше, если мне удавалось его уговорить. И когда я подросла, я стала читать их сама.
- Ты прочитала все?
- Не все пьесы, но все романы и рассказы. Они волшебшые, ты ходишь от своей жизни и вступаешь в другой мир. Долгое время была уверена, что стану писателемЮ когда вырасту, - до того дня, как на Махфуза напал маньяк с ножом. Я поиню,где я была, когда услышала об этом.
- Правда? – удивился Тарик. – Это ведь было давно, в 95-ом или 96-ом?
- 14иоктября 1994 года, - сказала Далия.
- Ты и правда помнишь.
Далия смотрела в свою чашку.
- Это был мой день рождения. Мне исполнилось 13 лет. Я пришла из школы и мама рассказала мне. Сначала я не поверила и позвонила брату, и он подтвердил, что это правда. Я убежала в свою комнату, закрыла дверь и плакала, и вышла только на следующее утро. Впервые умер кто-то, кто был мне близок. Я как будто потеряла дедушку или даже отца. Но потом я услышала, что он будет жить, и я была так счастлива. Почувствовала такое облегчение, как будто избавилась от тяжелого груза. И я опять расплакалась. Друзья считали меня ненормальной, но мне было все равно. Я была рада, что Махфуз жив, и молилась, чтобы когда-то он смог продолжать писать, и он действительно писал еще. А ты когда-нибудь испытывал такое Тарик? Терял ли ты кого-нибудь из близких или боялся, что потерял?
Инстинктивно Тарик поминал, что должен снова соврать, чтобы сохранить дистанцию. Чтобы не дать ей стать близкой ему и разбить ему сердце, как это сделала Рания, - да и просто узнать, кто он на самом деле. Но сердце говорило другое(да, они едва знакомы, они встретились только вчера), и он услышал, что отвечает ей:
- Родителей. Они погибли, когда мне было 14 лет.Взорвалась заминированная машина. Мы с братом видели, как это произошло. Будь мы не несколько метров ближе, мы тоже были бы убиты.
- О. – Далия была потрясена. – Я не хотеля…я не знала.
- Ничего, - ответил он. – Это было давно.
- Мне очень жаль.
- Какое-то время продолжалось нелегкое молчание. Затем Далия спросила:
- Ты часто видел смерть, правда Тарик?