Idomeneo
Композитор
Вольфганг Амадей Моцарт
Дата премьеры
29.01.1781
Жанр
оперы
Страна
Австрия
Опера-сериа в трех действиях; либретто Дж. Вареско по либретто А. Дешана.
Первая постановка: Мюнхен, 29 января 1781 года, под управлением автора.
Действующие лица:
· Идоменей, царь Крита (тенор)
· Идамант, его сын (кастрат-альт)
· Илия, троянская царевна, дочь Приама (сопрано)
· Электра, греческая царевна, дочь царя Аргоса Агамемнона (сопрано)
· Арбак, наперсник Идоменея (тенор)
· Верховный жрец Нептуна (тенор)
· Голос Нептуна (бас)
· Жители Крита, пленные троянцы, воины Крита и Аргоса, матросы, царская свита
Действие происходит в столице Крита Кидонии по окончании Троянской войны (1208 год до н. э.).
История создания
В январе 1779 года 23-летний Моцарт, европейски известный композитор и исполнитель, только что вернувшийся в Зальцбург после девятимесячного пребывания в Париже, был назначен придворным органистом архиепископа Зальцбургского. Это лишало его права отлучаться из города. Однако когда в следующем году он получил заказ на постановку оперы-seria при дворе баварского курфюрста в Мюнхене в новогодний карнавальный сезон, суровый хозяин, считавший Моцарта простым слугой, не смог отказать ему в отпуске.
· Моцарт — лучшее в интернет-магазине OZON.ru
В основу сюжета положен древнегреческий миф о царе Крита Идоменее, участнике Троянской войны, на которую он отправился во главе могущественного флота. В одной из версий повествования о возвращении Идоменея на родину используется распространенный фольклорный мотив рокового обета: принести в жертву богу или чудовищу первое встреченное существо, которым оказывается сын или дочь. То ли Идоменей испугался такого жертвоприношения, то ли жертва оказалась неугодной богам, но они наслали на Крит моровую язву. Чтобы смягчить гнев богов, критяне изгнали царя, и он умер далеко от родины, на юге Италии.
Миф об Идоменее уже использовался в музыкальном театре. В 1712 году в Париже была представлена пятиактная опера известного композитора А. Кампра на либретто Антуана Данше (1671—1748), поэта и драматурга, автора трагедий и 12 оперных либретто, преимущественно на античные сюжеты. Его «Идоменей» насыщен трагическими событиями и заканчивается кровавой развязкой. Любовный треугольник образуют царь Идоменей и его сын Идамант, влюбленные в пленную троянскую царевну Илию. Богиня мести Немезида поражает царя безумием, в припадке которого он убивает сына, выполняя таким образом обет, хотя прежде пытался заменить его отречением от престола. Аббат Джамбаттиста Вареско (1735—1805), капеллан зальцбургского архиепископа, перевел текст этого либретто на итальянский язык и приспособил его к особенностям оперы-seria. Из пяти актов он сделал три, завершив их благополучной развязкой, напоминающей финалы реформаторских опер Глюка (с ними Моцарт впервые познакомился во время пребывания в Париже в 1778 году): божество отказывается от жертвы, на которую герой или героиня идут добровольно, движимые любовью к отцу, супругу, сестре, жениху. Трагическое соперничество сына и отца было заменено Вареско на традиционное соперничество двух женщин, оспаривающих любовь царевича Идаманта. Одной из соперниц либреттист дал имя Электры, введя тем самым мотивы цикла об Атридах, изначально с мифом об Идоменее не связанного (отец Электры царь Аргоса Агамемнон был убит своей женой Клитемнестрой, которую, мстя за отца, убивает сын Орест — см. «Орестею»). О связи с французским либретто свидетельствуют сохранившиеся большие массовые сцены, хоровые и балетные. Впрочем, первые, тесно связанные с драматическими событиями, прямо перекликаются с реформаторскими свершениями Глюка.
Моцарт начал работать над «Идоменеем» в октябре 1780 года в Зальцбурге, а в декабре приехал в Мюнхен с целью оценить возможности исполнителей, ибо любил, по собственному выражению, «чтобы ария подходила певцу, как хорошо сшитое платье». Но возможности солистов были весьма ограниченны. От голоса 67-летнего немецкого тенора, исполнителя заглавной партии, мало что осталось, к тому же он признавал только рутинные арии и как актер, по словам Моцарта, был подобен статуе. Молодой итальянский кастрат был совершенно безграмотен, и Моцарт целыми днями разучивал с ним партию Идаманта с голоса. Композитор вмешивался в работу либреттиста, требуя сокращений, а потом, не добившись его согласия, сам вычеркивал целые куски текста, исключая на репетициях уже подготовленные певцами арии. Так продолжалось до января 1781 года. Репетиции возбудили всеобщий интерес, о музыке после первого прослушивания с похвалой отозвался баварский курфюрст. Слухи дошли до Зальцбурга, и многие земляки Моцарта посетили премьеру, состоявшуюся в Новом придворном театре Мюнхена 29 января 1781 года. Театр был переполнен, представление сопровождалось овациями. В марте 1786 года состоялась еще одна постановка, последняя при жизни Моцарта, — в Вене, во дворце принца Ауэрсперга. Для нее композитор внес в оперу ряд новых поправок, заменил в партии Идаманта кастрата тенором, для которого специально написал арию (рондо), открывающую II акт. Ныне, при отсутствии в труппе контртенора, партия Идаманта исполняется как меццо-сопрано, так и тенором.
Сюжет
Покои Илии во дворце Идоменея. Троянская пленница в смятении. Дочь царя Приама, оплакивающая гибель отца и братьев, она отдала свое сердце греку Идаманту, спасшему ее во время бури. Больше всего ее мучает ревность: быть может, Идамант любит не ее, а царевну Электру, несчастную сестру Ореста, изгнанную вместе с братом из родного Аргоса? Скрывая свои чувства, она с насмешкой встречает Идаманта, который пришел с радостной вестью: богиня Минерва, покровительница Греции, смирила гневные волны, и корабли отца приближаются к Криту. Идамант велит созвать пленных троянцев и освободить их от оков. Теперь на Крите остался один пленник — царевич Идамант, покоренный красотой Илии. Все славят мир и победу Амура. Лишь Электра упрекает Идаманта в покровительстве врагам. Входит опечаленный Арбак, посланный навстречу царю: Идоменей, сохраненный богом войны Марсом, пал жертвой Нептуна. Это повергает в отчаяние не только Идаманта, но и Электру: ведь царь обещал ее в жены сыну. Теперь же Идамант отдаст и царство, и сердце троянской рабыне, презрев ее, греческую царевну. В сердце Электры царят фурии, жестокие богини мести, пред которыми бессильны любовь и жалость.
Обрывистый берег еще бушующего моря, усеянного обломками кораблей. Народ, против которого ополчились небеса, море и ветер, взывает к богам. Из волн поднимается Нептун, усмиряет бурю трезубцем, и море постепенно успокаивается. Идоменей, увидев бога моря, склоняется перед его мощью. Нептун окидывает его угрожающим взглядом, опускается в волны и исчезает. Отослав свиту, царь в одиночестве размышляет о страшной цене спасения: он дал клятву Нептуну принести в жертву первого, кто встретит его на берегу, и теперь скорбная тень будет постоянно преследовать его. Идамант, в отчаянии блуждающий среди обломков, приближается к Идоменею. Отец и сын не узнают друг друга, а когда Идамант называет себя, Идоменей отталкивает его и поспешно удаляется. Недоумевающий Идамант приходит в отчаяние: он нашел обожаемого отца и тут же потерял его; он думал, что умрет от счастья, а погибает от скорби. Тем временем море окончательно успокаивается. На берег сходят возвратившиеся с Идоменеем воины. Их радостно встречают критянки. Все прославляют Нептуна песнями и плясками.
Царские покои. Идоменей рассказывает верному Арбаку о данном Нептуну обете и просит помочь избавить сына от страшной участи. Арбак советует немедленно отослать Идаманта в чужие земли, где он найдет покровительство другого бога. Идоменей решает, что предлогом станет возвращение в Аргос Электры, которую Идамант будет сопровождать. Приходит Илия поздравить Идоменея с избавлением и называет его своим отцом, а Крит — новой родиной. Идоменей догадывается о ее любви и страшится, что в жертву Нептуну будут принесены три жертвы: одна падет под жертвенным ножом, две других умрут от горя. Хотя он спасся от морской бури, в душе его бушует буря еще более ужасная. Зато Электра счастлива: она отправится в путь с единственным, кто ей дорог в этом мире, пусть он и любит другую — соперница будет далеко, а она рядом и сумеет завоевать его сердце. Доносятся звуки марша. Корабли ждут Электру.
Пристань в Кидонии. Электра и аргосские воины готовятся к отплытию. Идоменей прощается с сыном и Электрой; все сулит счастливое плавание. Внезапно начинается гроза, море бушует, небо грохочет, непрерывно сверкающие молнии зажигают корабли. Громадное чудовище поднимается из волн, вызывая всеобщий ужас: бог шлет его на погибель виновному. Идоменей взывает к жестокому Нептуну — пусть он покарает его одного и не требует другой жертвы. Критяне бегут, спасаясь от неистовства бури.
Царский сад. Илия обращает жалобы к цветам, а клятвы к ветеркам: зефиры отнесут их вдаль, и любимый узнает, что его ждет верное сердце. Появляется Идамант. Он хочет проститься с Илией, прежде чем припять смерть. Он идет сражаться с морским чудовищем, чтобы положить конец своим страданиям. Ничто теперь не привязывает Идаманта к жизни — отец его сторонится, Илия не любит. Она не в силах более скрывать свои чувства: если Идамант хочет умереть, она тоже умрет — от горя. Влюбленные счастливы: нет больше печали и страданий, все победит любовь. Вошедший Идоменей и Электра потрясены. Идоменей умоляет сына бежать. Илия готова следовать за любимым или умереть. Электра жаждет мести. Вбегает Арбак: огромная толпа окружила дворец, ее ведет Верховный жрец Нептуна. Арбак оплакивает судьбу Крита.
Площадь перед дворцом, украшенная статуями. Идоменей, сопровождаемый Арбаком и свитой, восходит на трон. Верховный жрец Нептуна обращается к царю: страну постигло страшное бедствие, жестокое чудовище проливает реки крови, пожирает тысячи людей, и, чтобы спасти народ, царь должен перестать медлить с жертвой. Идоменей открывает потрясенному народу, кто должен стать жертвой.Величественный храм Нептуна; вдали видно море. Двор и галерея заполнены народом, жрецы готовятся к жертвоприношению. Выходит Идоменей с пышной свитой и обращается к богу моря с молением умерить гнев и вернуть свое благоволение. Издалека доносятся радостные клики: народ славит победителя. Арбак сообщает, что Идамант поразил чудовище. Но Идоменей скорбит о неминуемой смерти сына, которого в венке и белых одеждах вводят стража и жрецы. Их окружает мрачная толпа. Идамант падает в ноги отцу, тот просит у сына прощения. Идамант поручает отцу Илию: пусть она станет дочерью Идоме- нею, а он с радостью примет смерть за родину и отца, которым боги вернут мир. Идоменей заносит жертвенный нож, но вбежавшая Илия останавливает его — она станет жертвой вместо Идаманта; смерть дочери врага Греции будет угодна богам. Когда Илия склоняется перед верховным жрецом, начинается сильное землетрясение, статуя Нептуна колеблется. Жрец застывает перед алтарем, все цепенеют от ужаса. Таинственный голос провозглашает волю неба: Идоменей должен отречься от власти, царем станет Идамант, а Илия будет его женой. Среди всеобщего ликования лишь Электра охвачена яростью. Она готова отправиться вслед за братом Орестом и другими греческими героями в ад, где вечный плач; грудь ее терзают змеи ревности, и горе наносит последний удар. Идоменей возвещает народу волю Нептуна и всех богов. В его сердце возвращается мир. Песни и пляски, прославление Амура, Гименея и царственной Юноны сопровождают коронацию Идаманта.
Музыка
«Идоменей» — опера-seria с типичным для этого жанра преобладанием больших виртуозных арий. Однако здесь ощутимо возрастает как значение речитатива в драматических эпизодах, так и роль оркестра в целом, в частности роль солирующих инструментов в сопровождении арий. Моцарт использует такие, не свойственные жанру оперы-seria формы, как терцет и квартет, большие массовые сцены и балетные сюиты.
I акт начинается скорбной арией Илии «Братья, отец мой, прощайте!» Она насыщена краткими взволнованными возгласами, разделенными паузами. Завершает 1-ю картину мрачная и неистовая ария мести Электры «В сердце моем вас чую, фурии злого ада». В 1-й картине II акта находится один из самых виртуозных номеров оперы — ария Идоменея «Море здесь, в душе, бушует», типичный образец блестящей бравурной арии оперы-seria. Финал 2-й картины — красочная сцена бури; два тревожных хора разделены драматическим речитативом Идоменея «Я пред тобой, бог беспощадный, виновен!» III акт открывает грациозная лирическая ария Илии «О зефиры, вы воздушны, так летите к милу другу», украшенная легкими колоратурами. Квартет в той же 1-й картине «Иду искать я смерти» объединяет более протяженные мелодии вторящих друг другу Идаманта и Илии и краткие реплики Идоменея и Электры. 3-я картина включает вычеркнутые Моцартом последние арии героев, нередко исполняемые в современных постановках. Ария Идаманта «Нет, не смерти мне бояться» — героическая, насыщенная виртуозными пассажами. Предсмертная ария Электры «Ореста, в груди моей муки», окрашенная в демонические тона, близка традиционным ариям ревности.
А. Кенигсберг
Это сочинение Моцарта написано в жанре опера-сериа и несет в себе ряд переходных черт, связанных, с одной стороны, со старыми традициями, с другой, с попыткой Моцарта переосмыслить их. В частности, первоначально партия Идаманта была написана для кастрата, однако затем Моцарт в своей новой (венской) редакции передал эту партию тенору. Опера подвергалась неоднократным изменениям, как авторским, так и более поздним (в т. ч. Р. Штраусом). В настоящее время преимущественно исполняется в авторской версии, партию Идаманта поручают тенорам и меццо-сопрано. Полное название оперы: "Идоменей, царь критский, или Илия и Идамант".
Дискография: CD — Decca. Дирижёр Притчард, Идоменей (Паваротти), Идамант (Бальтса), Илия (Попп), Электра (Груберова), Арбас (Нуччи), Верховный жрец (Дженкинс) — Deutsche Grammophon. Дирижёр Бём, Идоменей (Охман), Идамант (Шрайер), Илия (Матис), Электра (Варади), Арбас (Винклер), Верховный жрец (Бюхнер).
Е. Цодоков
РЕКЛАМА
ВАМ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО
Опера Чайковского «Пиковая дама»Оперы
Штраус. «Дон Кихот»Симфонические
ПУБЛИКАЦИИ
«Идоменей» Моцарта вновь прозвучал в Вене05.03.2019 в 19:50
«Идоменей в Лионе(operanews.ru) 23.02.2015 в 12:37
Два «Идоменея»(operanews.ru) 11.12.2011 в 19:42
«Идоменей», немецко-русская версия…11.12.2011 в 13:11
Премьера «Идоменея» в Театре Покровского(operanews.ru) 04.12.2011 в 12:02
«Идоменей» Моцарта в Москве: надежды и разочарования07.12.2009 в 14:20
Закончился Мюнхенский оперный фестиваль13.08.2009 в 19:30
«Идоменей» Люка Бонди в Парижской Опере01.02.2007 в 20:51
Оперу Моцарта покажут при повышенных мерах безопасности18.12.2006 в 19:15
Предъюбилейные празднества в Зальцбурге24.02.2005 в 18:14
Действующие лица:
Идоменей, царь Крита тенор
Идамант, его сын сопрано
Илия, дочь Приама, царя Трои сопрано
Электра, дочь Агамемнона, царя Аргоса сопрано
Арбак, наперсник Идоменея тенор
Верховный жрец Посейдона тенор
Голос бас
Действие происходит в Кидонии на острове Крит.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Картина первая
(Покои Илии в царском дворце; в глубине галерея, Илия одна.)
Илия
Долго ль страдать мне, бедной?
Скоро ль конец мученьям?
О, участь злая!
Я от бури спаслась, но пал отец мой, в пылу сраженья честно пали братья;
их праведная кровь смешалась с недоброй кровью недругов нечестивых.
Чьи страданья, о Илия, здесь с твоими сравнятся?
Криту отмстила Троя; жестоко отмщён и ты, Приам, отец мой:
флот греков взят пучиной; Идоменей, их вождь, стал жертвой разгневанной стихии...
Но не ликую, о нет! Мне слишком дорог сын его, Идамант: из волн меня он спас,
жизнью рискуя, и сердцем завладел.
Ему отныне быть мне вдвойне рабыней.
Ах, что за буря клокочет в груди смятенной! Меж враждой и любовью разрываюсь!
Дочерний долг мой велит мне ненавидеть,
благодарность — спасителя любить...
О родина! О, милый мой! Отец мой и братья!
Ах, как мне примирить вас в любящем сердце!
Но он?
Любит меня ли?
Увы! Не знаю... Предназначен Электре, сестре Ореста, гонимой из Аргоса царевне;
сюда она на горе мне явилась, чтоб покой мой и радость взять с Идамантом.
О, как меня терзают отчаянье и ревность!
Томится дух мой меж страстью и враждою, местью и любовью.
О, что за боль!
О, что за боль! Сердце исходит кровью!
Край мой, родные, простите, прощайте!
Я уж не с вами, прощайте, я уж не ваша!
Троя, мой жребий страшен,
Троя, мой жребий страшен:
тебя я предаю, и горше нет беды, и горше, ах, нет беды!
Хочу забыть его я, но не найду забвенья: от страсти нет спасенья, любовь сильней вражды.
Хочу забыть его я, но не найду забвенья: от страсти нет спасенья, любовь сильней вражды,
любовь сильней вражды.
Край мой, родные, простите, прощайте!
Я уж не с вами, не с вами, я уж не ваша!
Троя, Троя, мой жребий страшен, мой жребий страшен:
тебя я предаю, и горше, ах, нет беды!
Хочу забыть его я, но не найду забвенья: от страсти нет спасенья, любовь сильней вражды.
Хочу забыть его я, но не найду забвенья: от страсти нет спасенья, любовь сильней вражды,
любовь сильней вражды, о горе, любовь сильней вражды.
Здесь Идамант — что делать мне? Бедное сердце. Так ждёт оно, так робеет...
Выдать тайну свою не может, не смеет.
(Входит Идамант со свитой.)
Идамант
(к свите)
Приведите скорей троянцев и готовьтесь отпраздновать великий этот день.
(к Илии)
Смягчи суровость, — к тебе я с вестью спешил.
Афина, покровительница греков, ярость моря превозмогла своею властью;
наш флот вернуться должен, — есть сведенья об этом. Арбак разведать послан,
как далёко от нас теперь он.
Илия
(с иронией)
Торжествуй!
Афина оградит от бедствий греков, а гнев свой боги тем яростней обрушат на троянцев.
Идамант
Судьбу их облегчу я хоть немного. Говорил мне отец, что победителю к лицу быть щедрым;
долг его — милосердье. Знай же: этот долг свой я исполню сегодня ж, освободив троянцев.
Один лишь пленник останется на Крите — он пред тобою, твоей порабощённый красотою.
Илия
Ах, что за речи? Мне ль их слушать, когда лежит в пыли и во прахе Троя, когда
с землёй сравнялись её покрытые славой стены; бедные стены, их нет уж,
их больше нет! Отныне горестный наш удел — скорбеть в ряду побеждённых!
Идамант
Все побеждённые мы перед любовью!
Все мы ей платим дань: боги и люди. Она здесь победитель!
Пред нею все равны — властелин и раб. Она уж стольких несчастных погубила!
Но, видно, мало ей прежних жертв и всех побед несчётных: меня, да, она меня
твоим поразила взглядом, как стрелой лучезарной, за тебя отомстила она жестоко.
Илия
О горе!
Идамант
Да, это горе и радость; неведомая боль мне пронзает сердце, от неё я нигде спастись не могу;
в тебе моё спасенье, в тебе и наказанье; ты — жизнь, и счастье, и погибель моя.
Но вижу, ты признаньям моим не рада?
Илия
Не продолжай их! Забыл ты, кто мы, Идамант? Так вспомни, мы дети раздора, разлада:
я Троей рождена, а ты Элладой.
Идамант
Всё забыл я: и кровь, и распри, и рознь былую...
Лишь любовью дышу отныне, лишь любовью дышу отныне!
Свято чту любовь одну я, свято чту любовь одну я,
без любви земля застынет, застынет, без неё душа мертва;
да, без любви, без любви душа мертва.
Верный раб твой навсегда я, и других оков не знаю, нет, не знаю. Одного я жажду
страстно, жажду страстно: то, что выдал взор прекрасной, что выдал
взор прекрасной, — подтвердят пускай слова. Одного я жажду страстно, жажду страстно:
то, что выдал взор прекрасной, что выдал взор прекрасной, — подтвердят
пускай слова, подтвердят пускай слова, подтвердят пускай слова.
Да, забыл я вражду былую, лишь любовью дышу отныне, дышу отныне одной любовью.
Свято чту её одну я, без неё ведь земля застынет, без любви душа мертва,
душа мертва, без любви душа мертва.
Верный раб твой навсегда я, и других оков не знаю, нет, не знаю;
одного я жажду страстно, жажду страстно: то, что выдал взор прекрасной,
что выдал взор прекрасной, — подтвердят пускай слова. Одного я жажду страстно,
жажду страстно: то, что выдал взор прекрасной, что выдал взор прекрасной, —
подтвердят пускай слова, подтвердят пускай слова, подтвердят пускай слова,
подтвердят пускай слова.
Илия
(увидев, что ведут пленных)
Вот, взгляни, что оставил от троянцев меч твой, жалости не зная.
Идамант
Как могу, утешу их, освободив всех разом.
(про себя)
Я один безутешностью наказан!.
(Вводят пленных троянцев, критян и критянок. С них снимают цепи. Они знаками выражают свою благодарность.)
Идамант
(к пленным)
Свободны вы отныне. Пусть мир увидит, как в столице прославленного Крита
два великих народа после долгой распри примирились на дружбу и на вечный союз.
Взять их мечи подвигла гречанка, а ныне троянка разоружила; она здесь, пред вами,
в блеске прелести женской, образец благородства и совершенства.
Троянцы и критяне
Конец тревогам, конец раздорам, раздорам:
славим радость хором, и мир, и свет,
славим радость хором, и мир, и свет, и мир, и свет, и мир, и свет.
Две критянки
Демон разлада изгнан с позором; больше не знать нам горя и бед,
больше не знать нам горя и бед, больше не ведать нам слёз и бед!
Троянцы и критяне
Конец тревогам, конец раздорам:
славим мы хором радость и свет, и мир, и свет, и мир, и свет.
Два троянца
Боги, пред вами в вечном долгу мы!
Славен вовеки будь, Идамант, славен вовеки будь, Идамант,
славен вовеки будь, Идамант.
Троянцы и критяне
Конец тревогам, конец раздорам, раздорам:
славим радость хором, и мир, и свет,
все мы славим радость хором, славим хором и мир, и свет!
Конец тревогам, конец, да, конец раздорам:
славим мы хором и радость, и мир, и свет, и мир, и свет, и мир, и свет!
(Входит Электра.)
Электра
(ревниво)
Верь мне, Идамант, ты навлечёшь презренье, потакая троянцам.
Идамант
Полегло их и так довольно, Электра.
Я поступил, как должно; от добра ждал добра и не ошибся: видишь радость народа!
(увидев входящего Арбака; озабоченно)
Арбак вернулся.
Но не весел он что-то...
Арбак
(к Идаманту)
Повелитель, готовься к худшей вести...
Идамант
(с тревогой)
Неужели об отце?!
Арбак
Увы нам! Не вернётся он, не видать уж нам Идоменея!
Слава и гордость греков, храбрейший меж героев бурей похищен;
воды чужой державы стали склепом ему.
Идамант
Илия, видишь, как наказан я за тебя!
Отмстило небо за страданья троянцев...
О я злосчастный! О злополучный! Увы, я, видно, проклят!
(Уходит.)
Илия
Ещё мне сердце жгут невзгоды отчизны, но смерть Идоменея — владыки, героя, —
в нём скорбь усугубила, удержаться от слёз, ах, я не в силах.
(Вздыхая, уходит. За ней удаляются Арбак и пленники. Электра остаётся одна.)
Электра
Ужели погиб царь Крита? О, где вы, мои надежды?
С Идоменеем все вы ушли на дно!
С другой разделит Идамант вероломный и корону, и любовь, а мой удел — позор и мученья!
Дано узреть мне, несчастной, как он к ногам троянки ненавистной бросит Грецию,
край моих отцов, предков царственных владенья...
Могу ли не питать к нему злобы?
Могу ли равнодушно взирать, как мне, царевне, пленницу предпочёл он, врага Эллады?
О ревность! О ярость! О стыд! О муки ада!
Фурии, к вам взываю, взываю, взываю, —
к вам, о богини мести, к вам, о богини мести!
Смойте моё бесчестье! Ко мне, скорей ко мне! Ко мне, скорей ко мне!
Тот, что меня отринул, та, что мне жизнь разбила,
та, что мне жизнь, что мне жизнь разбила, — ждёт их одна могила!
Отмстите им вдвойне, отмстите им вдвойне, отмстите им вдвойне!
Тот, что меня отринул, та, что мне жизнь разбила,
та, что мне жизнь разбила, — ждёт их одна могила!
Воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне,
воздайте им вдвойне, вдвойне, вдвойне!
Фурии, к вам взываю, взываю, взываю, —
к вам, о богини мести, к вам, о богини мести, богини мести!
Смойте моё бесчестье! Ко мне, скорей ко мне, ко мне, скорей ко мне!
Тот, что меня отринул, та, что мне жизнь разбила,
та, что мне жизнь, что мне жизнь разбила, —
ждёт их одна могила, отмстите им вдвойне, отмстите им вдвойне, отмстите им вдвойне!
Тот, что меня отринул, та, что мне жизнь разбила, та, что мне жизнь разбила, —
ждёт их одна могила, воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне,
воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне, воздайте им вдвойне!
(Уходит.)
Картина вторая
(Обрывистый берег ещё бушующего моря. Обломки кораблей.)
Хор
(за сценой)
Беда! Море кипит! Конец нас ждёт ужасный! Спаси, Посейдон, несчастных!
Звериной злобы полны, ревут и хлещут волны!
Валы косматой пены клокочут в исступленье...
Влечёт на дно пучина, пророчит нам кончину, пророчит нам кончину...
Спаси! Спаси! Спаси, Посейдон, несчастных, конец нас ждёт ужасный...
(Из волн возникает Посейдон. Он усмиряет бурю трезубцем. Море постепенно успокаивается. Из воды показывается Идоменей со свитой. Идоменей узнаёт бога морей и склоняется перед его мощью. Тот окидывает его сумрачным взглядом и исчезает в волнах.)
Идоменей
Вот мы и на земле!
(к свите)
Друзья, всегда вы были рядом, — и в радостях, и в несчастьях. Но ныне, ныне прошу
сердечно: на время удалитесь; хочу побыть один!
Лишь небу Крита я доверить могу, что в сердце скрыто.
(Свита удаляется. Идоменей задумчиво озирает берег.)
Какая гладь! Чуть веет ветерок над притихшим морем; безоблачное небо алеет на закате;
ни тени бури, всюду царит покой; во мне лишь смятенье.
Увы! Я спасся ужасной ценою; измученный, в миг слабости позорной
дал обет я кровавый Посейдону: заклать человека.
Первый, кого здесь увижу, станет данью ему.
Стыну при мысли о жертве непомерной. Кто обречён? Кто встретится мне первый?
Он станет за мною следовать тенью, жуткой, горестной тенью, манить рукою,
манить рукою, сулить отмщенье, стенать, грозить.
У изголовья стоять он будет, покрытый кровью, с разверстой грудью, клясть и молить;
у изголовья будет стоять он, будет молить, клясть и молить.
О несчастье! О проклятье! О несчастье! О проклятье!
Жизнь сто раз готов отдать я, только б этому не быть, только б этому не быть!
О несчастье! О проклятье! О несчастье! О проклятье!
Жизнь сто раз готов отдать я, только б этому не быть, только б этому не быть!
Жизнь сто раз готов отдать я, только б этому не быть, жизнь сто раз отдать готов,
только б этому не быть, не быть, нет, не быть, нет, не быть!
(Замечает приближающегося человека.)
Горе! Он здесь уж! Вот он, закланью обречённый; идёт сюда он...
И эти руки окровавят его?! Подлые руки!
Горе мне! Я осуждён на вечные муки!
(Приближается Идамант. К этому времени уже темно, и Идоменей с Адамантом не узнают друг друга.)
Идамант
Берег безлюдный и вы, немые скалы, домом скорби моей станьте,
приютите меня в моём сиротстве, в отчаянье моём!
Горьких страданий вы невольно свидетелями стали.
Но вижу, бродит кто-то во мраке средь обломков корабельных.
Кто бы мог это быть? Ах, кто б он ни был, но мне сродни он:
по судьбам нашим буря прошла...
Заговорю с ним.
(Приблизившись, обращается к Идоменею.)
Слушай, незнакомец, доверься мне в твоей печали, —
я облегчу её, когда узнаю; всем, чем владею, поделюсь.
Идоменей
(про себя)
Как тяжко мне участье его!
(к Идаманту)
Но чем тебе за щедрость отплачу, когда так обобран я судьбой?
Идамант
Будет одно уж то мне наградой, что ближнего согрел я в невзгоде:
ведь бедствий немало рок и на эту голову обрушил и научил меня сострадать другому.
Идоменей
(про себя)
Нож острый слушать мне его признанья!
(к Идаманту)
В чём твоя боль? В чём горе? Что причиной несчастья твоего?
Идамант
Гнев Посейдона страшный. У меня он отнял то, что всего дороже,
в бурных волнах схоронив Идоменея. Ты потрясён? Ты плачешь? Ты знал Идоменея?
Идоменей
Нет никого, кто б был несчастней его, нет ничего, чтоб могла его утешить.
Идамант
Что сказал ты? Значит, он жив?
(про себя)
Поверить счастью боюсь!
(к Идоменею)
Так говори же, где он сейчас? Скоро ли гордость Крита снова увижу я?
Идоменей
Ты так взволнован вестью, — ужель и впрямь так сильно любишь его?
Идамант
(с пафосом)
Ах, больше жизни!..
Идоменей
(нетерпеливо перебивая)
Так кто же, кто же тогда тебе он?
Идамант
Он мой родитель!
Идоменей
(про себя)
Бессердечные боги!
Идамант
Но кто же тебе я, что плачешь ты со мной?
Идоменей
(печально)
Ты сын мне.
Идамант
(живо)
О радость! Отец мой! Верить не смею! Здесь ты, со мною!
Дай же, дай обнять, дай обнять тебя скорее...
(Бросается к Идоменею.)
К сердцу прижаться...
(Идоменей в смятении отступает.)
Но что, но что с тобою? Ты меня отстраняешь?
Зачем же? За что же?
Идоменей
Не подходи, несчастный!
О, лучше б утонуть мне, чем здесь увидеть тебя сейчас!
Беги же! Сокройся! Нельзя тебя мне видеть!
(Поспешно уходит.)
Идамант
Что за дикая ночь! Схожу с ума я! Отца обрёл я, навек утратив,
он же прочь гонит сына, любимого недавно.
Горе мне! Возможно ль это?
Чем заслужил непонятную суровость я, злополучный?
Что за бездна легла вдруг между нами?
В чём, Идамант, твой грех пред небесами?
Отца вновь обрёл я, но чужд я, чужд ему я, чужд ему я.
Бежит от меня он, так странно суров, бежит он, так странно суров.
Я думал, при встрече от счастья умру я, от счастья умру я, а ныне от горя
скончаться готов, а ныне от горя скончаться готов, скончаться готов.
Отца вновь обрёл я, но чужд я, чужд ему я, чужд ему я.
Бежит от меня он, так странно суров, бежит он, так странно суров.
Я думал, при встрече от счастья умру я, я думал, при встрече от счастья,
от счастья умру я, а ныне от горя скончаться готов,
а ныне от горя скончаться готов, скончаться готов, а ныне от горя скончаться готов.
(Уходит в глубокой скорби. Спокойное море. Критские воины, возвратившиеся с Идоменеем, сходят на берег. Со всех сторон сбегаются критянки, чтобы обнять счастливо спасшихся близких. Женщины выражают общую радость в танце. Высадку с кораблей сопровождает военный марш.)
Критские воины
Хвала Посейдону! Он моря властитель! Преславного Крита он бог-покровитель!
Начнём торжество, начнём торжество, начнём торжество!
Пусть гимны и розы украсят его, украсят его, пускай украсят его, украсят его!
Трезубцем могучим разогнаны тучи, и уж не мечут стрел своих жгучих, стрел своих жгучих;
из зыбей пенных представ мгновенно,
велел бог ветрам уснуть смиренно, волны унял, волны унял.
Из покорённых зыбей бездонных подали голос трубы тритонов, трубы тритонов.
Эхо, им вторя над гладью моря, несёт далёко радости шквал, радости шквал.
Хвала Посейдону! Он моря властитель! Преславного Крита он бог-покровитель!
Критянки
Внемлет тритонам бог благосклонно; с ним Амфитрита, пышная свита, и на дельфине —
удач богиня — сидит Фортуна с улыбкой юной, покой и счастье пророчит нам.
Вы, нереиды, нас под эгиду свою примите, отцу шепните, морские девы, чтоб взял без гнева
он подношенья, те, что кладём мы к его ногам.
Критские воины
Хвала Посейдону! Он моря властитель!
Преславного Крита он бог-покровитель, он бурю унял!
Греми, славословий ликующий шквал, ликующий шквал!
Начнём приношенья — уж время настало, и жертвенный алый огонь запылал;
начнём приношенья — пора, огонь запылал!..
* * *
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Картина первая
(Царские покои. Идоменей и Арбак.)
Арбак
Всё расскажи мне.
Идоменей
Бурей в залив загнало нас, и Посейдон нам там явился...
Арбак
Ты это говорил уж: в союзе с Эолом резвым усмирил он стихию...
Идоменей
Да, но взамен потребовал он жертвы.
Арбак
Какой?
Идоменей
Закланью обрёк того он, кого здесь первым встречу.
Арбак
И кто ж он, злосчастный этот первый?
Идоменей
Увы, то сын мой... Идамант мой...
Арбак
Быть не может! О страх и ужас!..
Идоменей
Вот теперь знаешь всё ты; как нам его спасти, мне посоветуй.
Арбак
(подумав)
Надо бы удалить нам его отсюда под удобным предлогом.
Со временем, быть может, смягчится Посейдон, иль бог другой его возьмёт под эгиду.
Идоменей
Да, прав ты, пусть едет!
(увидев входящую Илию)
Снова здесь Илия, к чему б?
(после недолгого раздумья, решительно)
Предлог нашёл я: на Аргос едет он проводить Электру.
Оповести их, скажи, чтоб были готовы, и сам всё готовь к отплытью спешно.
На тебя полагаюсь, Арбак мой верный, тебе вверяю я то, что царства дороже:
жизнь сына моего и мою с ней тоже.
Арбак
О, мой царь, судьбы гоненья принимай без озлобленья, принимай без озлобленья;
мудрость мужа лишь в терпенье, лишь в терпенье:
сильных горе не согнёт, не согнёт, их горе не согнёт.
О, мой царь, судьбы гоненья принимай без озлобленья;
мудрость мужа лишь в терпенье, сильных горе не согнёт,
сильных горе не согнёт, сильных горе не согнёт.
Боль невзгод сноси покорно, не вверяясь льстецам придворным, лукавым придворным:
их любовь, их любовь, увы, притворна, что им до твоих забот, что им до твоих забот?!
О, мой царь, судьбы гоненья принимай без озлобленья, принимай без озлобленья;
мудрость мужа лишь в терпенье, лишь в терпенье:
сильных горе не согнёт, сильных горе не согнёт....
(Уходит.)
Илия
Коль вправду бог дельфийский меж людьми появляется порою,
значит, меж нас он ныне, властитель, в твоём сиятельном обличье;
и в тех глазах, которыми лишь недавно ты был оплакан, так и светятся радость и обожанье.
Идоменей
Так хотелось бы мне, чтоб радость тоже
взор твой многострадальный оживила, затмив былые беды.
Бери, что пожелаешь, будь здесь, как дома.
Рад всегда доказать, что ты здесь не чужая, что милостив к тебе я.
Илия
И это, поверь мне, оценить я сумею.
Весь мир мне пустыня, бездомной и сирой;
отец ты мне ныне, отец ты мне ныне, отец ты мне ныне;
печальной рабыне отчизной стал Крит.
Меня согревает живое участье, участье,
надежду внушает и страшных напастей забвенье сулит,
и страшных напастей забвенье сулит, и страшных напастей забвенье сулит.
Весь мир мне пустыня, бездомной и сирой;
отец ты мне ныне, ты, царь мой, отец ты мне ныне, отец ты мне ныне;
печальной рабыне отчизной стал Крит, отчизной стал Крит.
Меня согревает живое участье, участье,
надежду внушает и страшных напастей забвенье сулит,
и страшных напастей забвенье сулит, и страшных напастей забвенье сулит,
и страшных напастей забвенье сулит, забвенье сулит, забвенье сулит.
(Уходит.)
Идоменей
Что значат эти речи, какой в них смысл таится?
Дочь Приама меня сейчас отцом здесь называла, а Крит — своей отчизной?
Чем, чем вызван странный её порыв, уж не любовью ли к Идаманту?
Увы! Эти дети друг друга полюбили!
О, бедняжки, как всё это некстати!
Вспомни, Идамант, ты с Электрой связан словом, волшбой она владеет...
Но глаз ревнивых страшнее гнев богов...
О, чует сердце — бог жаждет, чтоб сын мой, и сам я, и бедная троянка —
все погибли, тройною жертвой пали:
первый от стали, другие от печали.
Горя шквал в душе мятежной;
беспощадней он бури прежней, беспощадней он бури прежней,
в сто раз ужасней, в сто раз ужасней он бури прежней.
Жизнь вернув мне и с ней надежды, вновь их рок спешит отнять, вновь их рок