Информация, которую необходимо принять к сведению 26 глава




Алонсо де Саласар‑и‑Фриас продолжал заниматься делом о ведьмах. Он разработал специальное наставление для представителей святой инквизиции, и его давний покровитель, главный инквизитор Бернардо де Сандоваль‑и‑Рохас, не стал возражать против того, чтобы отныне инквизиторские суды действовали согласно данному документу, допрашивая обвиняемых и свидетелей по делам о колдовстве. Саласар представил в Верховный совет отчет о расходах за те шесть лет, пока длился процесс, составивших тридцать девять тысяч четыреста шестьдесят реалов. Как было заведено, треть расходов на питание осужденных была покрыта за счет продажи конфискованного имущества. Тем не менее те, кто еще не возместил расходы по своему содержанию, задолжали трибуналу девятнадцать тысяч двести семьдесят шесть реалов, и Саласар в одном из писем просил освободить их от выплаты столь значительной суммы из соображений человеколюбия. Однако главный инквизитор с этим не согласился.

– Справедливость – это одно, деньги – совершенно другое, – был его ответ.

В тысяча шестьсот двадцать втором году Саласар вернулся в Логроньо в звании старшего инквизитора, в тысяча шестьсот двадцать восьмом году стал прокурором Верховного совета, а в тысяча шестьсот тридцать первом году назначен членом Совета. Однако тема ведьм никогда не переставала его занимать; не стал он молчать и перед членами Верховного совета, по‑прежнему открыто высказывая свое мнение. В тысяча шестьсот тридцать втором году он выступил с критикой нового главного инквизитора Антонио Сапаты Мендосы в связи с тем, что тот пообещал кому‑то должности, которые еще не были вакантными, а год спустя – в связи с разделением Верховного совета на две палаты. Он представил Филиппу IV меморандум, описав, какой вред принесла новая система за два первых месяца своего действия. Король принял во внимание его рекомендации, и двухпалатная система оказалась всего лишь кратким экспериментом за всю долгую историю Верховного совета.

С течением времени душевная боль Саласара начала рассеиваться, как легкий летний туман. Ему нравилось читать Аристотеля. Тот определял доброту как добродетель, к которой стремятся все разумные существа. А добродетель определял как золотую средину между двумя крайностями. Страсти юности улеглись, и Саласар начал не спеша обживать старость. Он нашел свою золотую середину, промежуточную точку между тем, что представляла его юношеская вера, и убеждениями зрелого возраста. Ему удалось достичь состояния благодати, которое помогло ему спокойно прожить остаток жизни. Он пришел к мысли, что одна‑единственная цель пребывания человека на этом свете заключается в том, что это понадобилось Богу. Богу были нужны люди, чтобы быть Богом, так же, как люди испытывали необходимость в Нем, чтобы быть людьми.

Он решил, что в этом‑то и заключается смысл жизни, и, приняв его в таком виде, наконец увидел свет в конце дороги: если жизнь, как таковая, на самом деле лишь невероятная случайность, то не лучше ли просто наслаждаться ею, нежели ополчаться против нее? Если человек возникает из ничего, чтобы отправиться в никуда, самое лучшее, что можно сделать, это воспользоваться дарами существования на земле в течение того времени, которое тебе отпущено. Он освободил Бога от тяжкого груза ответственности: если издавна так заведено, что человек представляет собой всего‑навсего результат того, что он творит из себя сам, то и Бога нельзя винить в человеческих промахах. Только теперь он понял, что его истина, та истина безбожия, которую он все эти годы считал непререкаемой, не порождала ничего, кроме тоски, и что, как ни верти, для душевного здоровья лучше всего подходит истина религии. Любой религии!

В последние годы жизни Саласар часами перечитывал письма, которые ему прислала Маргарита. Недоставало только одного письма – того самого, которое он незаметно подложил на стол прокурору, который вел дело Кальдерона: королева говорила в нем о своих подозрениях. Он также перечитал свои письма, адресованные ей, и понял, что, когда мужчина пишет женщине подобные письма, в действительности он думает не о женщине, а о себе самом. Когда настало время покинуть сей бренный мир, он думал только об этой женщине.

В тысяча шестьсот тридцать пятом году, в возрасте шестидесяти одного года, Саласар ушел из жизни, будучи членом Верховного совета и каноником Хаенского собора.

 

Доминго де Сардо превратился в примерного клирика. В ходе Визита его доверие к Саласару росло. Несколько лет спустя он подготовил наставление инквизиторам; в нем он советовал не доверять слепо словам, поскольку для принятия окончательного решения в первую очередь нужны ясные доказательства. Он так и не понял, почему Саласар замкнул уста после визита к главному инквизитору. Как‑то раз он упрекнул его в этом, однако Саласар попросил положиться на него, как это однажды уже произошло, и отбросить всякое беспокойство, поскольку самое лучшее в этом мире – это то, что им управляет течение времени.

– «Никогда» звучит слишком уж категорично, чтобы оказаться правдой, – сказал ему Саласар. – На самом деле никто толком не знает, сколько длится «никогда», поскольку никто столько не жил. Не волнуйся, время все расставит по своим местам.

И Доминго де Сардо продолжал в это верить вплоть до последнего мгновения своей жизни.

 

Саласар, его деятельность, его помощники и Визит – все было предано забвению, пока один американский исследователь по имени Генри Чарльз Ли, роясь в заброшенном подвале, не обнаружил в тысяча восемьсот девяностом году его записки. Он посвятил Саласару несколько страниц в своем труде об испанской инквизиции, благодаря чему все узнали, что он выступал в роли адвоката ведьм, в качестве какового он и вошел в историю. «Никогда» растянулось примерно на два столетия.

Иньиго де Маэсту был рукоположен в священники и остался при Саласаре в качестве личного секретаря. Иногда они садились рядом, чтобы поговорить о том времени, когда они искали истину, скрытую под покровом видимости, и оба соглашались, что иногда волшебство могло иметь место, однако это вовсе не означает, что оно было не к добру. Саласар, который хорошо знал своего помощника, замечал, что порой Иньиго мрачнел и о чем‑то задумывался, глядя на полную луну.

– Каждому из нас нужен свой ангел, чтобы жизнь продолжалась, – напоминал ему инквизитор.

Самоотречением, добровольным воздержанием и молитвами Иньиго удалось обуздать свой неистовый темперамент еще в юности. Он научился подавлять вожделение и голос плоти, которые так изводили его во время путешествия в Страну Басков и Наварру. И все же время от времени он не отказывал себе в удовольствии вспомнить кое‑какие его подробности, поскольку относил свое поведение в известных обстоятельствах к числу незначительных прегрешений, заслуживающих прощения. В его памяти всплывали такие простые вещи, как форма ногтей на пальчиках ангела, звуки поцелуев, которыми они обменивались, нежная кожа на внутренней стороне бедер девушки. Он вспоминал об этом без похоти, словно речь шла об удивительном чуде, единственным свидетелем которого ему посчастливилось стать.

Он достиг того возраста, когда нежность пришла на смену пылкости. Зато в нем внезапно проснулся художник, и его тянуло рисовать голубых ангелов на первом попавшемся на глаза участке белой стены. Некоторые из его творений еще можно найти на стенах церквей в Баскони и Наварре. Он ни разу не пожалел том, что направил свои стопы по стезе служения Богу и научился полагаться на самую великую и всепобеждающую силу на свете – силу доброты, потому что на протяжении всей его оставшейся жизни чье‑то незримое присутствие не позволяло унынию, грусти или хвори овладеть им по‑настоящему.

Однажды, когда он окончательно превратился в дряхлого старца с морщинистой кожей и хрупкими костями, то и дело забывающего свое имя, голубой ангел вернулся.

Май шла к нему босиком, очень медленно. На ней была льняная рубашка цвета слоновой кости, на голове – венок из белых маргариток. Иньиго снова увидел рядом со своим лицом огромные черные глаза: они были такими, какими он представлял их себе много‑много раз все эти годы. Она все еще была прелестна и ничуть не постарела, хотя уже миновало столько лет.

– Нам пора, – шепнула она ему на ухо.

– Я знал, что ты придешь, – ответил Иньиго и тихо произнес тайное имя своего ангела. – Я всегда знал, что ты придешь.

Когда встревоженные служки заглянули к нему в келью, поскольку он не появился на утренней службе, они обнаружили его в постели бездыханным. На лице его застыла блаженная улыбка вечного покоя.

 

Май в течение долгого времени думала о смерти. О смерти как о конце, о смерти как о начале, о смерти как о составной части жизни. И пришла к выводу, что ее не стоит бояться, потому что смерть ничто, пока она жива. Когда смерть заберет ее, самой Май уже не будет. Эдерра была права, когда говорила, что человек – эгоист до мозга костей, и когда любимый уходит, страдаешь не из‑за него, а из‑за самой себя. Когда Эдерра ушла, она унесла с собой какую‑то частичку ее души, частичку, которую уже не вернуть, и это нанесло ей невозместимый ущерб.

Она грустила не об Эдерре, а о себе, потому что уже некому вызвать к жизни ту Май, которая существовала в восприятии Эдерры. Она решила, что раз никто не думает о ней, не хочет ее позвать, выслушать или развеять ее печали, значит, она волей‑неволей перестала существовать, и это ее безмерно огорчило. Она начала спрашивать себя, почему это случилось с нею, и впала в отчаяние. Это продолжалось несколько дней, пока наконец она не осознала, что никогда не задавала себе подобного вопроса, когда с ней происходило что‑нибудь хорошее.

Эдерра достойно прожила свою жизнь, любила и была любимой, она принимала в себя каждый порыв ветра, каждый цветок, каждое слово, помогла многим людям, и ее жизнь кое‑что значила для них. Май вычислила точное время ее смерти и установила, что луна находилась в растущей четверти. Все у нее будет хорошо. И только это было по‑настоящему важно.

Поняв все это, она достала узелок, в котором лежал игольник Эдерры, вынула его из платочка, в который тот был завернут, положила на ладонь и ощутила, как к ней переходит ее сила. Начиная с этого момента она уже могла помогать людям, была в состоянии улучшить их жизнь, не беспокоясь о том, что ее чары могут не подействовать. Теперь она обладала могуществом Эдерры.

Прошло еще немного времени, и она поняла, что ночь любви в лесу не осталась без последствий. Она стала спокойней, ее все время клонило в сон, талия исчезла, грудь увеличилась, и вдобавок ко всему у нее возникло отвращение к некоторым видам пищи. Она узнала, что весной родит и что это будет девочка – красивая и здоровенькая, вся в Эдерру. Она решила, что даст ей тайное имя, которое будет известно только им двоим, чтобы никто никогда не смог причинить ей вред, и что удивительно: впервые в жизни она не испытала страха перемен.

Май ступила на узенькую тропку, которая то и дело петляла, но это не вызывало у нее беспокойства, и она точно знала, что по дороге ей встретится река, или озеро, или родник, или море, в которых она сможет искупать Бельтрана в надежде, что на этот раз все получится. Она была уверена, что на том конце пути ее ожидает нечто важное, потому что, когда идешь по дороге жизни с гордо поднятой головою, встреча с собственной судьбой становится неизбежной.

 

Записки Саласара вместе с обширным собранием писем и документов, имеющих отношение к нашумевшему процессу в Логроньо и к разработке этой темы на протяжении десяти лет после суда и аутодафе над ведьмами, хранятся в Национальном историческом архиве в Мадриде в разделе, посвященном инквизиции.

 

Информация, которую необходимо принять к сведению

 

Папа Григорий XI создал трибунал святой инквизиции в тысяча двести тридцать первом году. Доминиканцы и францисканцы были призваны стать опорой этой организации, цель которой заключалась в том, чтобы держать в узде любого, кто задумал бы нарушить нормы, установленные католической церковью.

В отличие от остальных стран испанская инквизиция не находилась в прямой юрисдикции Рима, у нее был собственный главный инквизитор, назначаемый королем Испании. Таким образом, она превратилась в инструмент государства, действовала в его интересах, а ее руководители являлись государственными служащими. Испанская инквизиция не казнила, она просто определяла меру наказания, которое затем осуществляла система светского судопроизводства.

Десятки тысяч людей погибли на костре. Занятие колдовством считалось преступлением, вызывавшим наибольшее беспокойство во всей Европе, в нем обвинялись, прежде всего, женщины, они же главным образом и подвергались за это наказаниям. Вопреки распространенному мнению, испанская инквизиция не имела особой заинтересованности в преследовании ведьм. Ее внимание было сосредоточено на еретиках, выкрестах‑евреях, а позже на мусульманах. Тем не менее в воскресенье седьмого ноября тысяча шестьсот десятого года в Логроньо состоялось судилище, получившее известность как аутодафе над ведьмами. На нем были приговорены к смерти одиннадцать человек из деревень Сугаррамурди и Урдакса, обвиненных в сношениях с дьяволом.

И в наши дни, гуляя по улицам Сугаррамурди, можно почувствовать пограничный характер селения. Его очаровательные постройки словно сошли со страниц книги сказок. Достаточно проявить чуточку любопытства и умения слушать, чтобы узнать историю его печально известных жителей, казненных несколько веков назад святой инквизицией. Возможно, нам даже покажут дома, в которых они жили, потому что некоторые из них стоят до сих пор.

Пещеры Сугаррамурди и Урдакса и в наше время сохраняют свою дикую, естественную красоту, и несколько раз в год здесь проводятся магические обряды, воскрешающие в памяти языческое прошлое края. В субботнюю ночь накануне святого Иоанна в главной пещере отмечается праздник ведьм, а восемнадцатого августа, в заключительный день празднеств в честь местной святой‑покровительницы, в пещерах устраиваются дегустация жареного барашка и концерт кельтской музыки.

Даты, исторические факты и географические названия, приведенные в данной книге, полностью достоверны, так же как и заклинания, ворожба и магические обряды, которые на самом деле широко использовались в те годы. В настоящее время некоторые из них по‑прежнему находят применение в силу жизнестойкости древних традиций, хотя подчас мы даже не задумываемся об их истоках.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2023-02-04 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: