ДЕЛЕЖ ПИРОГА:
Навязчивая потребность детей прикидывать в уме размеры наследства, которое оставят им родители.
СОПРИЧАСТНОСТЬ:
Стремление в любой ситуации занимать сторону слабейшего. У потребителей это выражается покупкой неказистых с виду, унылых либо не пользующихся спросом продуктов. Я знаю, что эти венские сосиски – инфаркт на вилке, но они выглядели такими несчастными среди всей этой мажорской жратвы, что я просто была вынуждена их купить.
Не спорю, несколько чисто символических примет передовой культуры было допущено в дом – это, например, оптовые закупки продовольствия. Их гнусные картонные улики громоздятся в кухне, но родители ничуть не стыдятся (Я знаю, что это безвкусно, малыш, но какая экономия).
В доме есть несколько высокотехнологичных новшеств, в основном купленных по настоянию Тайлера: микроволновая печь, видеомагнитофон, телефон с автоответчиком. Что касается последнего, я замечаю, что родители, оба телефонофобы, наговаривают на него тексты с той же нерешительностью, с какой миссис Стюйвезент Фиш записывала граммофонные пластинки для капсулы времени.
– Мам, а что, если вы с отцом на этот раз плюнете на Рождество и рванете на Мауи? У нас с Тайлером уже заранее депрессия.
– Может, в будущем году, сынок, когда у нас будет посвободнее с деньгами. Ты ведь знаешь, какие сейчас цены…
– Ты говоришь это каждый год. Пожалуй, хватит вам стричь купоны. И притворяться бедными.
– Уж позволь это нам, родной. Нам нравится изображать голь перекатную.
Мы выезжаем из портлендского аэропорта в знакомый ландшафт: зеленые поля, припорошенные дождичком. Уже через десять минут все успехи на ниве духовного и психологического самосовершенствования, которых я добился вдали от семьи, испаряются либо теряют силу.
– Так вот какая у тебя теперь стрижка, сынок?
Мне напоминают: как ни старайся, для родителей я навсегда останусь двенадцатилетним. Родители искренне стараются не воспламенять тебе нервы, но их суждения как бы не в фокусе и вне масштаба. Обсуждать личную жизнь с родителями – все равно что, увидев в зеркале заднего вида один-единственный прыщик у себя на носу, из-за отсутствия контекста и контраста решить, что у тебя сыпь и рак кожи одновременно.
– Слушай, – говорю я. – Неужели и впрямь в этом году только мы с Тайлером?
– Похоже на то. Хотя мне кажется, Ди может приехать из Порт-Артура. Она скоро вернется в свою старую спальню. Есть признаки.
– Признаки?
Мать увеличивает скорость движения дворников и включает фары. Что-то ее тяготит.
– Вы все уезжали и возвращались, уезжали и возвращались столько раз, что я даже не вижу смысла говорить друзьям, что дети разъехались. Да и тема эта больше не обсуждается. Мои друзья со своими детьми проходят через то же самое. Когда мы сталкиваемся в Сэйфвэе Сэйфвэй сеть супермаркетов., то больше не спрашиваем друг друга о детях, как раньше, – это как бы не принято. А то было бы одно расстройство. Кстати, ты помнишь Аллану дю Буа?
– Красотку?
– Обрила голову и ушла в секту.
– Да что ты?!
– Но сначала продала все материнские драгоценности, чтобы заплатить за место в Лотосовой Элите у своего гуру. Расклеила по всему дому бумажки со словами: Я буду молиться за тебя, мама. Мать, в конце концов, выставила ее из дому. Теперь она в Теннесси, выращивает репу.
– Все облажались. Никто не вырос нормальным. Ты кого-нибудь еще видела?
СОКРАЩАЙ
ОЧИЩАЙ
ОПРЕСНЯЙ
НАСТАВЛЯЙ
– Всех. Только я не помню, как их зовут. Донни… Арнольд… Я помню их маленькими, когда они забегали к нам за леденцами. А сейчас они все такие побитые, постаревшие – какая-то преждевременная дряхлость. А вот Тайлеровы друзья, надо сказать, все живчики. Совсем другой коленкор.
– Тайлеровы друзья живут в мыльных пузырях.
– Это и неправда и несправедливо, Энди.
Она права. Я просто завидую, что друзьям Тайлера будущее не страшно. Завистник и трус.
– Ладно, извини. Так почему ты думаешь, что Ди может вернуться домой? Ты начала говорить…
Мы едем по почти пустынному бульвару Сэнди в сторону центра, к стальным мостам – мостам цвета облаков, мостам столь замысловатым и огромным, что мне вспоминается Нью-Йорк из рассказа Клэр. Я задумываюсь, способна ли их масса совратить законы притяжения.
– Ну, когда вы, дети, звоните и начинаете грустить о прошлом или ругаете свою работу – я понимаю, что пора стелить чистое белье. Или если все слишком хорошо. Три месяца назад Ди звонила и рассказывала, что Ли покупает ей молочный магазин. Я никогда не слышала такого восторга в ее голосе. И я тут же сказала отцу: Фрэнк, руку даю на отсечение – еще весна не наступит, а она вернется в свою комнату рыдать над школьными фотографиями. Похоже, я скоро выиграю пари.
2 X 2= 5:
капитуляция после долгого сопротивления рекламной кампании, направленной прямиком на ваш спой потребителей; Ну ладно, ладно, куплю я вашу дурацкую колу. А теперь проваливайте".
ПАРАЛИЧ РЕШИТЕЛЬНОСТИ: