Глубокого состояния самāдхи можно достичь с помощью сосредоточения на любом объекте. Например, входящее и выходящее дыхание (о котором говорилось в первом разделе – Āнāпāна) может быть использовано для глубокого погружения на уровень 1-й джхāны, затем еще более глубокого погружения на уровень 2-й джхāны, а затем 3 и 4-й джхāн. Вполне возможно, что одновременно с осознаванием дыхания можно также чувствовать и ощущения; но если нет понимания возникновения и исчезновения, то это не Випассана. Затем, с 5-й по 8-ю джхāны,о теле забывают. Там идет работа только с умом и используется воображение.
До того как достичь просветления, Будда уже владел техникой вхождения в 7 и 8-ю джхāны, которой его обучили учителя Āлāра Кāлāма и Уддака Рāмапутта, и вне всякого сомнения, освободился от очень многих загрязнений.. Однако он всё еще обнаруживал в себе глубоко укоренившиеся загрязнения, которые называл анусайа килеса. Сайа значит «спящие». Ану указывает на то, что они вместе с умом переходят из одной жизни в другую. Они подобны спящим вулканам: в любой момент может начаться извержение. Одно из таких загрязнений всегда поднимается в момент смерти, остальные же просто переходят в новую жизнь. Поэтому, несмотря на прекрасное владение техникой вхождения в восемь джхāн, он не мог считать себя освобожденным.
Практика истязания тела также не давала результатов. И он продолжал исследовать. От наблюдения дыхания он перешел к наблюдению ощущений, благодаря чему обрел понимание возникновения и исчезновения. Ключ к освобождению был найден. К джхāнам, которые он практиковал раньше, теперь добавилась Випассана, добавилась сампаджанна. Раньше эти джхāны назывались локийа джхāны, так как приводили к новым воплощениям и, таким образом, к вращению в локах, различных мирах Вселенной. Теперь же он практиковал локуттара-джхāны – они назывались так потому, что вместе с переживанием возникновения и исчезновения приносили плоды ниббāны, которая за пределами всех лок. Это было вкладом Будды, его даром всему человечеству. И он достиг этого с помощью веданы. Вот почему веданā столь важна для нас.
Веданāнупассанā – наблюдение ощущений
веданāсу веданāнупассиˉ вихарати
Как наблюдать ощущения в ощущениях? Без использования воображения. Медитирующему не надо представлять, будто бы он находится где-то снаружи и оттуда исследует свои ощущения. Снаружи никого нет. У вас должно быть прямое переживание. То же самое относится к кāе, читте и дхамме. Наблюдение должно происходить без разделения на наблюдателя и наблюдаемое, без представления о каком-либо внешнем наблюдателе.
…сукхам вā веданам ведайамāно ‘сукхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти…
Испытывая приятное ощущение (сукхам веданам ведайамāно), медитирующий понимает, что испытывает приятное ощущение.
…дуккхам вā веданам ведайамāно ‘дуккхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти;
адуккхамасукхам вā веданам ведайамāно ‘адуккхамасукхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти.
Точно так же поступают и с неприятным ощущением (дуккха веданā) – таким как боль, и с нейтральным ощущением (адуккхам-асукха веданā), которое не являются ни приятным, ни неприятным. Слова сукха и дуккха относятся к телесным ощущениям. Для приятных и неприятных ментальных состояний Будда использовал слова соманасса и доманасса. Следовательно, слова сукха и дуккха веданā относятся к телесным ощущениям. Тело само по себе не может чувствовать ощущения, их воспринимает чувствующая часть ума, но на основе тела.
Сāмисам вā сукхам веданам ведайамāно ‘сāмисам сукхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти;
нирāмисам вā сукхам веданам ведайамāно ‘нирāмисам сукхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти.
Если это приятное ощущение, человек понимает, сопровождается ли оно влечением и цеплянием (сāмиса) или оно без влечения и цепляния (нирāмиса). В современной Индии слово нирāмиса означает «вегетарианская пища», а сāмиса – «невегетарианская». В данном контексте эти слова используются в значении «чистый» и «нечистый». Приятное ощущение, возникающее в результате правильной практики медитации Випассаны, если его наблюдают без влечения или цепляния, ведет к чистоте. То же самые приятное ощущение, возникшее, возможно, в связи с каким-либо чувственным наслаждением, если на него реагируют влечением, привязываются к нему и пытаются его усилить, является пагубным и ведет к нечистоте. Оно ведет к продолжению страдания. В этом смысле приятное ощущение может быть чистым и нечистым.
Ощущение типа сāмиса нужно просто наблюдать, чтобы реакция на него стала слабее и прекратилась. Ощущение типа нирāмиса тоже просто наблюдают, по отношению к нему проявляют равностность и никак на него не реагируют. Тогда, естественно, в соответствии с законом природы, развивается способность объективного наблюдения. Ничего делать не нужно. Паджāнāти – это просто наблюдение, основанное на мудрости.
Самисам ва дуккхам веданāм… нирамисам ва дуккхам веданāм… паджанати.
Так же и с неприятным (дуккха) ощущением: чистое оно или нечистое, зависит от того, есть на него реакция или нет. Его тоже просто наблюдают, осознают и принимают таким, какое оно есть.
Сāмисам вā адуккхамасукхам веданам… нирāмисам вā адуккхамасукхам веданам ведайамāно ‘нирāмисам адуккхамасукхам веданам ведайāмиˉ’ти паджāнāти.
Точно так же поступают и с нейтральным (адуккхам-асукха) ощущением.
Ити адджхаттам вā веданāсу веданāнупассиˉ вихарати, бахиддхā вā веданāсу веданāнупассиˉ вихарати, адджхаттабахиддхā вā веданāсу веданāнупассиˉ вихарати.
А теперь следуют те же самые стадии, что и в каждом разделе. Человек чувствует ощущения внутри тела и снаружи, а потом одновременно и внутри, и снаружи – во всей физической структуре.
Существует другая традиция, в которой адджхаттам переводится как «чувствование собственного тела», бахиддхā – как«чувствование тела другого человека», а адджхатта-бахиддхā – как переключение с собственного тела на чье-то еще. Как уже говорилось, наша традиция не может этого принять, поскольку практик медитации работает в одиночестве – он сидит в лесу, под деревом или в келье. Приводятся такие аргументы: собирая подаяние, монах встречает людей и у него появляется возможность чувствовать их дыхание или ощущения. Однако у серьезного практика глаза во время ходьбы должны быть опущены (оккхитта-чаккху), и он может видеть только чьи-то ноги. Так что подобная трактовка представляется нелогичной. Безусловно, если медитирующий достиг высокой стадии в практике наблюдения, он становится очень восприимчивым не только к своим ощущениям, но и к вибрациям окружающей среды и всевозможных объектов – одушевленных и неодушевленных. Такое понимание в принципе допустимо. В противном же случае практика работы с чужим дыханием или ощущениями невозможна. Поэтому лучше понимать адджхаттам как «внутри собственного тела», а бахиддхā как «на поверхности собственного тела».
…самудайа-дхаммāнупассиˉ… вайа-дхаммāнупассиˉ… самудайа-вайа-дхаммāнупассиˉ вā веданāсу вихарати…
Эта и следующие стадии, которые повторяются в каждом разделе, очень важны. Медитирующий должен через них пройти. Он ощущает, как возникает веданā, как она исчезает, а затем как она возникает и в то же мгновение исчезает.
…‘аттхи веданā’ти вā панасса сати паччупаттхитā хоти.
В главе Кāйāнупассанā стадия ‘аттхи-кāйо’ ти наступает, когда тело становится просто массой субатомных частиц, когда нет оценок и суждений: саннā больше не распознаёт тело как тело человека или животного, женщины или мужчины, красивое или некрасивое. Оно становится просто телом, без всяких различий. Точно так же и ощущения, веданā, теперь рассматриваются просто как ощущения – ни приятные, ни неприятные. Нет никаких рассуждений, нет оценок, нет санни. Осознавание, которое теперь стало устойчивым, воспринимает ощущения просто как ощущения. И затем на пути к конечной цели человек проходит те же самые стадии.
Йāвадева нāнаматтāйа патиссатиматтāйа аниссито ча вихарати, на ча кинчи локе упāдийати.
Открытие Буддой роли веданы имело огромное значение для человечества. Это важная развилка, от которой расходятся два пути: дуккха-самудайа-гāминиˉ патипадā – путь, на котором постоянно порождается страдание, и дуккха-ниродха-гāминиˉ патипадā – путь, где страдание полностью искореняется. Он открыл, что любая реакция, любая сан˙кхāра может возникнуть только в результате ощущений – приятных, неприятных или нейтральных. На глубинном уровне ум постоянно реагирует на ведану, ощущения во всем теле, в каждой частице тела, пока в нем теплится жизнь. И если нет переживания ощущений, веданы, освободиться от влечения и отвращения можно только на поверхностном уровне ума. Возникает лишь иллюзия отсутствия реакции, потому что вы не реагируете только на внешние объекты: звук, образ, запах, прикосновение или вкус. Что же упущено? Вы упускаете реальность своего реагирования, потому что вследствие любого контакта органа чувств с объектом неизбежно возникает ощущение в теле – приятное, неприятное или нейтральное. Вот что упущено.
Вы должны дойти до того уровня, где вы чувствуете ощущения, но не реагируете на них. Только когда вы осознаёте ощущения и сохраняете равностность по отношению к ним, меняется привычная модель поведения на самом глубинном уровне ума. Только тогда глубоко укоренившиеся сан˙кхāры, подобные линиям, высеченным на скале с помощью резца и молотка – анусайа килеса, могут подняться на поверхность и исчезнуть. В противном случае процесс преумножения будет продолжаться. Вот почему веданā играет в Сатипаттхāне такую важную роль.
Читтāнупассанā – наблюдение ума
читте читтāнупасси вихарати
Как практик медитации наблюдает ум в уме?
«В уме» (читте) – значит посредством прямого переживания, то есть так же, как «в теле» и «в ощущениях». Чтобы при наблюдении ума вам не пришлось задействовать воображение, в уме что-то должно произойти – когда в нем что-то возникает, а потом исчезает, можно почувствовать это как ощущение.
сарāгам вā читтам ‘сарāгам читтам’ти паджāнāти,
виˉтарāгам вā читтам ‘виˉтарāгам читтам’ти паджāнāти.
Са-рāгам значит «с влечением», са-рāга. Если в уме возникло влечение, его просто наблюдают. Если оно проходит и ум от него освобождается (виˉта-рāгам), это тоже просто наблюдают: влечение возникло и прошло.
садосам вā читтам… виˉтадосам вā читтам ‘витадосам читтам’ти паджāнāти,
самохам вā читтам ‘самохам читтам’ ти паджāнāти,
виˉтамохам вā читтам ‘виˉтамохам читтам’ти паджāнāти.
Наблюдают и реальность ума с отвращением (доса) или без него: если отвращение проходит, то ум становится свободным от отвращения. Точно так же наблюдают и моха (иллюзию, заблуждение, замешательство, неведение): если неведение уходит, то ум становится свободным от него.
Сан˙кхиттам вā читтам… виккхиттам вā читтам…
махаггатам вā читтам… амахаггатам вā читтам…
са-уттарам вā читтам… ануттарам вā читтам…
самāхитам вā читтам… асамāхитам вā читтам…
вимуттам вā читтам… авимуттам вā читтам ‘авимуттам читтам’ти паджāнāти.
Независимо от того, ум спокоен и сосредоточен (сан˙кхитта) или он рассеян (викхитта), это просто наблюдают и принимают. В более глубоких джхāнах, когдаум расширяется с помощью воображения до бесконечности, его называют махāггата, то есть «обширный, расширенный». Независимо от того, является ли ум махāггата или нет, его просто наблюдают. Са-уттара означает, что есть более высокие умы или возможности для его развития. Ануттара означает, что нет ничего более высокого: ум достиг наивысшей стадии, он «непревосходимый». Это также наблюдают. Независимо от того, погружен ли ум в глубокое самāдхи (самāхита)или нет, его наблюдают. Независимо от того, ум скован или освобожден, его также наблюдают.
Ити адджхаттам вā… бахиддхā вā…адджхаттабахиддхā вā читте читтāнупассиˉ вихарати.
Затем следуют те же самые этапы. Ум наблюдают внутри и снаружи. Опять же в данной традиции толкование слова бахиддхā как ум другого человека, не принимается. На очень высокой стадии очищения у практика действительно развивается способность читать мысли других людей, но это не является конечной целью.
Ум внутри (адджхаттам) – это ум, который переживает то, что находится в пределах тела. Ум снаружи – это ум, который воспринимает внешние объекты: он чувствует, как звук входит в контакт с ушами, образ – с глазами, запах – с носом, вкус – с языком, что-либо осязаемое – с телом, он воспринимает мысли о чем-то внешнем. И всё же весь этот процесс протекает в пределах тела. Ум всегда остается внутри тела, даже если объект находится снаружи.
Затем человек переживает возникновение и исчезновение и достигает стадии ‘атти читтам’ ти: это просто виннāна, просто ум, нет «я», нет «моего» ума. На этой основе развивается осознанность. Есть только мудрость и понимание, только наблюдение. Не на что опереться, не за что цепляться.
‘аттхи читтам’ти…на ча кинчи локе упāдийати.
Практик Випассаны понимает: когда есть осознавание, одно лишь осознавание, работает только сознающая часть ума (виннāна). Нет больше процесса преумножения страдания. Вспомните слова, которые сказал Будда старому отшельнику. Тому самому отшельнику, который прошел пешком весь путь от Бомбея до Саваттхи, чтобы встретиться с Буддой. Этих слов оказалось достаточно, поскольку отшельник уже практиковал восемь джхāн: диттхе диттхаматтам бхависсати…– «в видении есть только видение». Ничего больше, потому что нет оценивания, нет реагирования. «Есть просто слышание как слышание, обоняние как обоняние, вкушение как вкушение, осязание как осязание и …виннāте виннāтаматтам… сознавание как сознавание». Достижение этой высокой стадии требует времени. Но чтобы пережить ниббāну, необходимо ее достичь.
Вы практикуете для того, чтобы понять этот процесс. Все органы чувств находятся в теле, поэтому тело имеет очень большое значение. Как только объект входит в контакт с глазами, ушами, носом, языком, кожей или умом, виннāна сознает: «Что-то произошло». Затем саннā оценивает это как хорошее или плохое, и ощущение, которое возникает вследствие этой оценки, становится приятным или неприятным. Сан˙кхāра реагирует, и это реагирование порождает зависимость, страдание. Другие части ума оказываются сильнее виннāны. Сан˙кхāра становится сильнее, а виннāна слабее. В результате рабская зависимость и страдание усиливаются. Практика состоит в том, чтобы ослаблять сан˙кхāру и санню и усиливать виннāну до тех пор, пока не останется ничего, кроме понимания и осознавания: йāвадева нāнаматтāйа патиссати-маттāйа.
До того как достичь просветления, Будда практиковал восемь джхāн. Восьмая джхāна называется невасаннā-нāсаннāйатана: в этой джхāне нельзя сказать о санне, что она есть, и нельзя сказать, что ее нет. Но всё же она остается, хотя становится очень слабой. Поэтому Будда не мог назвать себя полностью освобожденным. С помощью Випассаны он развил локуттара джхāны, ведущие к ниббāне, и ввел «девятую джхāну », которую назвал саннā-ведаита-ниродха: в ней саннā и веданā останавливаются. Пока саннā, даже будучи очень слабой, продолжает работать, она порождает реагирование, сан˙кхāру. Чтобы пережить виннāну как виннāну, нужно полностью искоренить санню.
Дхаммāнупассанā – наблюдение содержимого ума
дхаммесу дхамманупасси вихарати
Как кāйāнупассанā не может быть полной без веданāнупассаны, так и читтāнупассанā не является полной без дхаммāнупассаны. Чтобы вы могли чувствовать ум и тело, в них должно что-то возникать, в противном случае ваша практика – это только воображение. Поэтому читту можно переживать только в том случае, если что-то, скажем, рāга, доса или моха, возникает в уме и исчезает.
Всё, что содержится в уме, называется дхаммой.
Многие термины, используемые Буддой, очень трудно перевести, потому что они не имеют эквивалентов в других языках. Труднее всего перевести слово дхамма. Диапазон значений этого слова очень велик. Его корневое значение – дхāретиˉ’ти дхаммо: то, что содержится. Это то, что содержится в уме.
Потом слово дхамма приобрело значение «природа», «характеристика» всего, что возникает в уме:
Аттано сабхāвам аттано лаккханам дхāретиˉ’ти дхаммо.
Дхамма означает «природа», «собственная характеристика» того, что содержится.
На некоторых языках современной Индии говорят, что дхамма огня – гореть. Горение – его характеристика, иначе это не огонь. Дхамма льда – охлаждать, иначе это не лед. Точно так же рāга (влечение) содержит в себе собственную дхамму, имеет характерное свойство – порождать беспокойство и страдание. Дхамма любви и сострадания – это спокойствие, гармония и умиротворенность. Таким образом, слово дхамма приобрело значение «природа» или «качество».
Спустя несколько веков произошло разделение дхаммы (в значении «природа») на кусала-дхамму (благую) и акусала-дхамму (пагубную) применительно к ее плодам. Порождающие пагубные плоды ментальные загрязнения – такие, как гнев, ненависть, враждебность, страсть, страх и эго, – были названы акусала. Достойные похвалы и ведущие к лучшей жизни качества – такие, как сострадание, доброта, бескорыстное служение, – были названы кусала. Таким образом, в древней литературе мы находим, что дхамма делилась на «чистую» и «нечистую».
Постепенно акусала стали называть адхаммой (или пāпа) – анти-Дхаммой (или грехом), тем, что приводит к вращению в круговороте страдания. А слово Дхамма стали использовать для обозначения всего благого в человеке – того, что ведет к освобождению.
Постепенно слово дхамма приобретало всё новые значения. По мере наблюдения последствий того, что происходит в уме (скажем, результатов гнева или сострадания) становится понятным закон причины и следствия, закон природы. Поэтому дхаммой можно называть и то, что содержится в уме, и характерные качества того, что содержится в уме, и закон природы, всеобщий закон природы.
Как же медитирующий практикует наблюдение дхамм?
Ниˉваранапаббам – препятствия
дхаммесу дхаммāнупассиˉ вихарати панчасу ниˉваранесу.
Ниˉварана значит «завеса» или «покрывало»: то, что мешает видеть реальность. На 10-дневном курсе о ниˉваранах говорилось как о пяти врагах: влечении, отвращении, сонливости, возбужденности и сомнении. Есть такой пример. В далекие времена, когда не было зеркал, днем использовали горшки с чистой водой, чтобы увидеть свое отражение. Если вода грязная, мутная или неспокойная, то разглядеть отражение невозможно. Точно так же и эти ниˉвараны – они являются вашими врагами, препятствиями на пути наблюдения реальности, потому что искажают реальность и не дают вам ее увидеть.
Опять же при наблюдении дхамм не используется воображение: дхамма переживается в дхамме (дхаммесу). Размышление также не используются. Как же тогда наблюдают эти препятствия?
сантам вā адджхаттам кāмаччхандам ‘аттхи ме адджхаттам кāмаччхандо’ти паджāнāти,
асантам вā адджхаттам кāмаччхандам ‘наттхи ме адджхаттам кāмаччхандо’ти паджāнāти
Если есть влечение к чувственным наслаждениям (кāмаччханда), вы это просто принимаете. Вы это просто осознаёте. Если нет влечения, вы это понимаете и просто осознаёте реальность такой, какая она есть, от момента к моменту.
…йатхā ча ануппаннасса кāмаччхандасса уппāдо хоти танча паджāнāти, йатхā ча уппаннасса кāмаччхандасса пахāнам хоти танча паджāнāти, йатхā ча пахиˉнасса кāмаччхандасса āйатим ануппāдо хоти танча паджāнāти.
Затем те влечения к чувственным наслаждениям (кāмаччханда), которые лежали глубоко внутри и не выходили (ануппанна), теперь поднимаются на поверхность (уппāда). Вы это тоже осознаёте (паджāнāти). Всё, что возникает, рано или поздно исчезает, самудайа-вайа. Так же и влечение: оно возникает и исчезает. И когда кāмаччханды слой за слоем выходят на поверхность, и вы их наблюдаете, они искореняются (пахāна). Те слои, которые были искоренены (пахиˉна), никогда больше уже не вернутся (āйатим ануппāдо). Всё это вы просто наблюдаете и осознаёте (паджāнāти).
Когда искореняются все накопленные влечения, достигается полное освобождение. Привычка ума порождать влечение искоренена, и подобного рода сан˙кхāры больше не могут возникать.
Сантам вā адджхаттам бйāпāдам…
Сантам вā адджхаттам тхинамиддхам…
Сантам вā адджхаттам уддхаччакуккуччам…
Сантам вā адджхаттам вичикиччхам… танча паджāнāти.
Точно так же практик медитации подходит к пониманию отвращения (бйāпāдам): оно или есть, или его нет. Весь процесс Випассаны описан в этих строках. Накопленное отвращение, которое, подобно спящему вулкану, лежало глубоко внутри, поднимается на поверхность. Вы его тоже наблюдаете, и оно искореняется. Пока полностью не изменится стереотип поведения, сан˙кхāра отвращения того же типа снова и снова будет возникать. Если же все сан˙кхāры искоренены на глубинном уровне, они больше никогда не вернутся. Это и есть конечная цель. Невозможно, чтобы арахант вновь начал порождать влечение или отвращение.
Таким же образом искореняются тхина-миддха (сонливость ума и вялость тела), уддхачча-куккучча (беспокойство) и вичикиччхā (сомнения, скептицизм).
Нужно ясно понимать, что всё, возникающее в уме, любая дхамма, даже простая мысль, сопровождается ощущением в теле: веданā самосаранā саббе дхаммā. Это закон природы, Будда его не создавал, он его открыл. Независимо от того, что возникло в уме – гнев, страсть или еще что-то, – если практик медитации наблюдает ощущение, то он работает правильно. В противном случае всё это превращается в интеллектуальную игру. С поверхностного уровня гнев может уйти, но глубоко внутри ощущение остаётся, и ум продолжает реагировать на него гневом, а медитирующий этого даже не замечает. Поэтому в данной традиции мы не можем позволить себе упускать ощущения в теле. Будды говорит совершенно ясно: сампаджаннам на ринчати. Каждое мгновение вы должны осознавать возникновение и исчезновение ощущений.
Какой бы раздел кāйāнупассаны, веданāнупассаны, читтāнупассаны или дхаммāнупассаны вы ни практиковали, если нет понимания возникновения и исчезновения ощущений, вы не сможете добраться до накопленных в глубинах ума загрязнений, а также искоренить их. Практика превратится в игру на поверхностном уровне.
Далее идут те же этапы:
Ити адджхаттам вā дхаммесу дхаммāнупассиˉ вихарати…‘аттхи дхаммā’ти…на ча кинчи локе упāдийати.
Наблюдая то, что внутри и на поверхности, а затем возникновение и исчезновение, вы достигаете стадии ‘аттхи дхаммā’ти: нет ни плохого, ни хорошего, ни моего, ни вашего, есть только закон природы, только содержимое ума и его глубинная природа. И дальше повторяются те же этапы, пока не останется ничего, за что можно было бы цепляться.
Если в уме возникло влечение, вы не можете избавиться от него с помощью отвращения, потому что тем самым порождаете новую сан˙кхāру отвращения. Если вы просто принимаете тот факт, что в уме есть влечение, тогда вы просто наблюдаете, и реагирование, которое является природой этого влечения, не преумножается. Оно слабеет, угасает. Точно так же наблюдают и любые ментальные загрязнения. Практику интеллектуальных размышлений о теле как о чем-то отвратительном, которая разбиралась в главе Кāйāнупассанā, Будда давал в самом начале лишь для того, чтобы направить человека по правильному пути. Как только начинается практика Випассаны, уже нет отвращения к безобразному телу; его просто наблюдают таким, какое оно есть, с мудростью и пониманием возникновения и исчезновения – йатхāбхуˉта-нāна-дассанам; нāна, как и паджāнāти, – просто осознавание с пониманием аниччи. Всё, что возникает, – плохое или хорошее, чистое или грязное, просто наблюдают, не пытаясь ни удержать, ни оттолкнуть. Это правильный путь, ведущий к конечной цели.
Путь долог, но он начинается с первого шага. Не стоит отчаиваться, если конечная цель далека. Ваши усилия не будут напрасными, все они принесут пользу. Вы следуете по правильному пути к конечной цели. Шаг за шагом вы оказываетесь всё ближе и ближе к конечной цели и когда-нибудь непременно ее достигнете.
Продолжайте следовать по пути, шаг за шагом. Используйте это время и предоставленные вам возможности. Слушая и понимая слова Будды, обращенные к вам, старайтесь использовать эту чудесную технику. Насколько возможно, старайтесь никогда не упускать сампаджанню. Всё время, за исключением лишь периода глубокого сна, что бы вы ни делали, старайтесь быть осознанными и сохранять сампаджанню – ради вашего блага, ради вашей пользы, ради освобождения. Пусть все вы освободитесь от оков и страданий!
Пусть все существа будут счастливы!
ДЕНЬ 6
Закончился шестой день курса Сатипаттхāны. Продолжим изучать главу Дхаммāнупассанā. Дхамма – это содержимое ума, это природа содержимого ума, это всеобщий закон природы. Будда, просветленный, не хотел создавать секту или религию. Открыв высшую истину на самом глубоком уровне, Будда объяснял этот закон всем людям независимо от их принадлежности к той или иной секте, к той или иной общине, от их национальности, цвета кожи или пола, чтобы помочь им понять реальность и освободиться от страданий. Вся Вселенная, всё живое и неживое – всё подчиняется этому закону. С Буддой или без него, этот закон управляет постоянным взаимодействием ума и материи, всеми потоками, глубинными потоками, пересекающимися потоками в каждом человеке. Однако люди продолжают играть в игры на поверхностном уровне ума, обманывая себя, пребывая в неведении, и умножают страдания, укрепляя свои оковы.