Этническая демократия представляет собой тип государства, где наблюдается сочетание общедемократических норм с институционализированным этническим преобладанием. В демократическом обществе недоминантные группы имеют гражданские права (право на личную безопасность, работу, охрану здоровья и др.), гражданские свободы (равенство перед законом, свобода ассоциаций, слова, передвижения), политические права (голосовать и быть избранным). Вместе с тем политически доминирующая группа обеспечивает своей этнической культуре приоритетное положение, ограничивает недоминантной группе доступ к власти и ресурсам. Государство становится достоянием преимущественно доминантной группы, а не всех его жителей и налогоплательщиков. Гражданство не совпадает полностью с этнической принадлежностью (хотя может быть жестко увязано с ней), но национализм носит этнический, а не территориальный характер. Группы-аутсайдеры дискриминируются институционально, и их лояльность данному государству не гарантирована. Доминантная группа и группыаутсайдеры испытывают недоверие друг к другу.
Этническую демократию нельзя рассматривать как полноценную демократию, поскольку в ее основе лежит структурное противоречие и политически поощряемый конфликт между демократией (равенство этнических групп) и господством (межгрупповое неравенство). Такие страны, как Израиль, Северная Ирландия, Польша, Эстония, С. Смуха называет типичными примерами этнической демократии, ибо быть арабом в Израиле, католиком в Северной Ирландии, немцем в Польше, русским в Эстонии — значит восприниматься доминантным
большинством чужаком, представителем сообщества, которое нельзя идентифицировать как полноценных граждан данного государства, и потому они могут пользоваться ограниченной автономией, а их национализм должен всеми силами ограничиваться.
Демократия согласия характеризуется тем, что она основана на консенсусе и распределении власти и ограничивает влияние большинства. Эта политическая система исходит из базового принципа, признающего межгрупповые различия и разногласия естественным социальным явлением. Этнические группы в рамках данной системы рассматриваются как конституирующие общество группы, их интересы и культурные ценности признаются и учитываются в общем балансе интересов, власть между группами распределяется пропорционально их месту в обществе, и сообщество осуществляет руководство всеми группами на основе согласия и компромисса.
Демократия согласия строится на следующих основных принципах:
1) сохранения этнических общностей и групп и исключения сознательной политики ассимиляции меньшинств;
2) равного правового и гражданского статуса для представителей всех этнических общностей и групп;
3) распределения власти между всеми этническими группами, которые принимают участие в формировании коалиционного правительства на основе соглашения элит;
4) пропорционального распределения ресурсов (рабочих мест, доступа в различные сферы, бюджетных ассигнований);
5) признания и соблюдения культурных прав этнических сообществ и групп (пользование родным языком, возможность обучения в национальных школах, развитие профессиональной художественной культуры и т.д.);
6) обеспечения территориальной или институционной автономии этнических сообществ;
7) устойчивой системы консультаций и переговоров между этническими элитами, направленной на выработку компромиссов и соглашений, на принятие взаимоприемлемых решений;
8) закрепления за этническими общностями права вето при принятии решений, которые затрагивают их жизненно важные интересы.
Попытка использовать подобную модель была предпринята в Дагестане. Конституция республики, принятая в 1994 г., закрепляла гарантии этнического представительства в высших органах государственной власти для основных этнических групп населения РД. От каждой этнической группы в Государственный совет, состоящий из 14 депутатов, могло войти только один представитель. Избирательный закон, действовавший до 2003 г., позволял создавать национальные округа, в которых могли выдвигаться представители только одной этнической группы, определявшейся решением избиркома. В результате ни одна из этнических групп не получала преимуществ, что в условиях Кавказа было принципиально важно. Унификация избирательного законодательства и отмена выборов высшего должностного лица республики серьезно нарушили сложившийся этнический баланс и могут в перспективе спровоцировать обострение межэтнических отношений. Однако при определенных усилиях по утверждению общедагестанской и российской идентичности и по снижению значимости этногрупповых границ (как это было в Дагестане исторически, включая советский период) в этом уникальном по своему этноязыковому разнообразию регионе России отказ от этнического квотирования вполне возможен.
К числу стран, где система демократии согласия успешно работает, обычно относят Швейцарию, Бельгию и Канаду, хотя опыт двух последних стран далеко не всегда свидетельствовал о том, что система действует безупречно. Одна из слабых сторон данной системы заключается в том, что она не поощряет конкуренцию между представителями общин и может тормозить прогресс всего территориального сообщества в целом. Система к тому же политически негибкая, поскольку общины склонны абсолютизировать сложившееся статус-кво. Конфликт в Ливане, где кватная система оказалась не в состоянии измениться и адаптироваться к новым реалиям, доказывает это. Когда соотношение мусульманской и христианской общин в Ливане серьезно изменилось, система не только перестала работать, но и привела к глубокому внутриполитическому кризису. Тот же пример Ливана показывает, что демократия согласия не выдерживает внешних интервенций и давления (палестинцев, Сирии, Израиля). Неслучайно Швейцария долго отказывалась стать
членом ООН, а ныне всеми силами сопротивляется интеграции в ЕС.
Либеральная демократия — это наиболее распространенная политическая система, классическими примерами которой в западном мире являются Великобритания, Франция, Швеция, Соединенные Штаты. В основу этой демократической системы положен принцип правления большинства и безусловного обеспечения индивидуальных прав. Система основыватся на предположении, что разногласиями и спорами, в том числе и между этническими группами, можно управлять. Первостепенное значение при этой системе играет идея общих ценностей общества, которые разделяются всеми его членами, независимо от принадлежности к той или иной этнической группе. Либеральная демократия основана на модели доминантных групп, но предполагает, что возможности для карьерного роста и воздействия на политику есть как у отдельных индивидов, так и у меньшинств.
В условиях либеральной демократии:
1) этническое происхождение есть личное дело и личный выбор гражданина и официально никак не учитывается. Этничность отделена от государства точно так же, как и религия. Государство не вмешивается в этнические дела;
2) средства (ресурсы) распределяются в зависимости от индивидуального вклада каждого, а не в зависимости от групповой принадлежности. Недоминантные группы имеют возможность для социальной и политической мобильности и используют ее, хотя и не все в равной мере. Нарушает этот принцип лишь политика «позитивного действия» (предпочтение представителям чернокожего и испаноязычного населения США и аналогичные меры в ряде других стран), которая практикуется как временная мера с целью сгладить имевшие место в прошлом несправедливости и создать равные условия для состязательности;
3) отдельные граждане и меньшинства имеют свободу выбора — интегрироваться в доминантное большинство и ассимилироваться или оставаться вне доминантного сообщества.
К демократическим способам разделения власти С. Смуха относит и разделение территории между конфликтующими группами. К числу успешных примеров такого рода относится разделение колониальной Индии на исламский Пакистан и
неисламскую Индию, отделение Сингапура от Малайзии, разделение Чехословакии. Неудачный опыт — это раздел Ирландии в 1921 г., Палестины в 1947-м и фактический раздел Кипра в 1974 г. В этом ряду и распад Советского Союза, который сыграл огромную роль в деле осознания современных этнополитических проблем.
С точки зрения критического осмысления опыта раздела политических полномочий между этническими общинами особенно показателен опыт Кипра, где соседствуют турецкая и греческая общины. Кипрская государственность была заложена в 1959 г., когда в Цюрихе и Лондоне между Великобританией (которая владела островом), Грецией и Турцией были подписаны соглашения, закреплявшие внешние гарантии независимости страны и заложившие конституционные основы государственности. Греки и турки на острове жили рядом, хотя греческое большинство существенно преобладало над турецким меньшинством (77 против 18%). Цюрихские соглашения разделили граждан на две общины: греков и турок, представители всех остальных групп должны были примкнуть к одной из них. Принадлежность лица к «общине» официально фиксировалась и становилась частью личного статуса, не подлежащего изменению. Члены общин, достигшие 21 года, образовывали отдельный избирательный список. «Общины» голосовали раздельно, т.е. каждая голосовала за «своих» кандидатов на выборные должности, а депутаты греки и турки получали мандаты только от «своих» общин. Высшим законодательным органом страны являлась Палата представителей, состоявшая из 50 депутатских мест. Эти места между греками и турками распределялись в пропорции 7: 3 (35 и 15 мест). Председателем палаты обязательно назначался грек, а его заместителем — турок. Депутаты работали как совместно, так и раздельно, по этническим фракциям. При этом при создании любого комитета требовалось соблюдение вышеназванной «этнической пропорции» — 7: 3. А принцип руководства комитетами дублировал принцип руководства парламентом. Для изменения любых законов требовалось простое большинство от каждой этнической фракции.
Исполнительную власть возглавляли президент (грек) и вицепрезидент (турок), избиравшиеся каждый «своей» общиной. Президент и вице-президент могли налагать вето на принимаемые Палатой представителей законы. Совет министров состоял из 10 членов, семь из которых являлись греками, а трое — турками. Члены правительства назначались совместно президентом и вице-президентом. Во всех органах государственной власти строго выдерживались этнические пропорции по схеме 7: 3. Принцип пропорционального представительства был предусмотрен и для большинства муниципалитетов страны, хотя во многих из них это было сопряжено с серьезными трудностями. На основе прямых выборов создавались общинные палаты, которые обладали законодательной и исполнительной властью на местном уровне.
Но кипрская политическая система оказалась неработоспособной и с большим трудом просуществовала до 1963 г. Еще до обретения независимости кипрское общество сформировалось как разделенное, а новая политическая система только усилила это разделение. Отдельные системы образования служили для идеологической обработки учащихся в националистическом духе. Двухобщинная политическая система довела социальную сегрегацию до логического завершения: общинные палаты запретили смешанные браки. Любые социальные проблемы рассматривались только через призму межобщинного соперничества. А внешние гаранты государственности в реальности подогревали сепаратистские настроения. Источником постоянных трений стала налоговая система. Конфликты возникали там, где Конституция и законодательные акты допускали различные толкования. Возникли серьезные проблемы в управлении городским хозяйством многих городов, в комплектовании вооруженных сил.
Кипрская государственность была устроена таким образом, что общинные палаты и их исполнительные органы были самодостаточными и могли играть роль центров силы независимо от парламента и правительства республики. Вместе с тем Конституция и договоры о статусе острова не предусматривали возможности изменения политической системы. Это в конечном итоге парализовало власть в стране и привело к нарастанию межобщинных противоречий, которые в 1963 г. вылились в прямые столкновения. В 1964 г. лидеры турецкой общины приступили к созданию турецких территориальных анклавов. Начались двусторонние этнические чистки и формирование этнически однородных поселений и территорий. В 1967 г. после очередных межобщинных столкновений были сформированы Временная администрация Республики Кипр и отдельные органы законодательной, исполнительной и судебной власти. Такое положение сохранялось до 1974 г., когда произошел мятеж сторонников присоединения острова к Греции. Турция ввела свои войска на остров, оккупировав часть его территории, на которой и была создана Турецкая Республика Северного Кипра, которую признала только страна, оккупировавшая эту территорию. Остров фактически распался на две независимые части, хотя формальные институты общего государства продолжают оставаться в силе. Но даже вступление греческой части острова в состав Европейского союза не изменило ситуацию на острове, а лишь сдвинуло процесс урегулирования конфликта с мертвой точки.