Столовая «Полного Дома» (она изменилась: поменяла цвет, появились колоны, и, может, картины). За окнами темно – вечер. Горят свечи. Слышны голоса. Несколько раз слово «дьявол» и что-то неразборчиво. Наконец, отчетливо.
Иван Петрович: Он изворотлив. Все деяния сильны,
Хитер! И он не пригвожден анекдотичным словом,
Бог чаще представляется смешным,
И в анекдотах чаще фигурирует, по-мойму.
Входит Александр с альбомом в руках, за ним Иван Петрович, пытаясь обогнать Александра, и заглянуть ему в лицо (в разговоре жестикулирует). Александр во время беседы с ним будет перемещаться по столовой что-то набрасывая в альбом, Иван Петрович следовать за ним.
Александр: Иван Петрович, это страх…
Иван Петрович: Что страх?
Александр: Ведь Дьявол страшен,
Загадочен, смеются лишь над тем, кто не опасен.
Над всем смеются только экстремалы.
Глумление над ним – игра в пожаре.
Иван Петрович: (раздумывая)
Зачем обсказан так нелепо Бог?
(Александру)
Да потому, что Дьявол лишь сорит словами!
Александр: А Бог?
Иван Петрович: А Бог от этого далек,
Наверно занят он серьезными делами.
Иль так: у Дьявола есть чувство юмора,
А Бог его лишен! Ну, как придумано?
Александр: Но если б юмором Господь не обладал,
То Вас, Иван Петрович, вряд ли б он создал.
Иван Петрович: Великолепно, юноша! Отменно!
Вот анекдот! Для диссертаций тема!
Иван Петрович выхватывает у Александра карандаш и пытается записать что-то на руке, Руки и него все исписаны. Александр берет другой карандаш. Появляется Ксенечка, она стоит в дверях.
Александр: Уверен человек, что Боже познаваем
И Бога он уже сознанием познал.
А Дьявол – темная лошадка.
Иван Петрович изображает себя скачущим на воображаемой лошади.
Иван Петрович: Мы скакаем!
Александр: Но человек, он больше Дьявола узнал.
Не познаваемы не тот и ни другой.
Иван Петрович: Чуть поживем, и распечатаем мозгой!
Жил был старик, ну очень-очень старый. Старый!
А вместо спермы у него спермотозавры!
Иван Петрович замечает Ксенечку.
Иван Петрович: Не видел Вас и палку перегнул,
Ее я разгибаю, прочь иду.
Дядя собирается выйти, но становится перед Ксенечкой.
Иван Петрович: Сейчас, сейчас я уберусь…
Вот парадокс!.. Коль отношусь
Легко к серьезнейшим вещам,
То сразу становлюсь к глупцам.
А коль серьезно к несерьезным – то к занудам.
Готовьтесь парадокс, судьбы лихой причуда:
Когда два этих качества во мне сплелись
Я не зануда, не глупец, а юморист!
Уходит.
Ксенечка: И что же Вы надулись?
Вы мне не приглянулись.
Простите, Саша… Есть у Вас душа.
В ней мало темноты – светла она.
Александр: Что ж Ваше право говорить, что кажется,
Что думаете…
Ксенечка: А мне вот что кажется:
Будь Сашенька жива, то были б вы прекрасной парой.
В Вас есть ее черты, в ней Ваши, нить между вами.
Александр: Не понял! Саша умерла?
Ксенечка: Повестка год назад пришла:
Пропала без вести – погибла.
Александр: Для чего обеды-маскарады?
Ксенечка: Они надеются, и вы бы
Поступили так же. Верить надо.
Я в это твердо верю. И она вернется,
Когда здесь все изменится, перевернется.
Ксенечка уходит.
Александр: Здесь полный дом умалишенных.
Уму не сдюжить перегона –
Схожу с ума, вагон башки сломался…
Как быть?.. Сегодня нужно в дым нажраться…
Стол накрывается на мертвых и живых,
Животных. Странно, что аквариумных рыб
За стол с собой не приглашают!
Могли б оконные цветы…
Позвать – отдельно поливают…
Мэр отставной, слуга – Шекспир,
Собака, кот, юродивая Ксеня,
Ушедшая из жизни Саша,
И Саши мать – любительница пенья.
Нет музыки молчанья краше!
Уже все мозги (мать!) пропела!
Когда же заниматься делом?
Пропела все, что в городе творилось
Сейчас, годА назад… что говорилось…
И кто женился, умер, разводился,
Спал, просыпался, вешался, топился…
Тьфу, блин! Работай.
После медитативной паузы.
Александр: Данечка нахал:
Мои эскизы все пережевал.
Наверное, они вкусны.
Александр откусывает кусочек листа, на котором рисует, жует, сплевывает.
Александр: Не очень.
Опять пауза медитации.
Александр: А дядя Саши – дуст Иван Петрович!
Философ доморощенный, анекдотист.
Дырявит разум мой, его веселый свист!..
Кот – гад паскудный всю обувь обмочил!
(себе)
Ну что завелся? Работай, крокодил!
Всех пожевал? Выплевывай – невкусно,
Твоя стезя – грызть монолит искусства.
Где принимали тебя так, как в этом доме?
Будь благодарен, благороден и работай!
Входит Владимир Павлович.
Александр: (в сторону)
Наверное, несет стихотворенье.
(себе)
Заткнись!
(Владимиру Павловичу)
Владимир Палыч, можно мне напиться?
Владимир Павлович: Вон, в баре водка и вино, печенье…
Что кризис творчества?
Александр: Перерасчет позиций.
Запутался. Очищу мозг.
Александр идет к бару, достает бутылку водки, бокал, пакет печенья.
Александр: Давайте на двоих.
Владимир Павлович: Ну что ж, давай чуть-чуть. Я новый зачитаю стих.
Александр достает второй бокал. Наливает помногу. Они чокаются, с усилием выпивают (очень много), жадно зажевывают печеньем. Водка накрывает их сразу, лица краснеют, глаза выпучиваются, язык заплетается. Владимир Павлович достает листок, разворачивает, читает (читает он плохо, ритмично, занудно, как нормальный поэт).
Владимир Павлович: Опять кружат неведомые звуки.
Они напоминают о разлуке…
Но вместе с тем о нежности, любви!..
Рассказывают сказку, где есть ты,
Твой образ, ласковые руки…
И призрачное счастье вновь упруго!
Гармония скрывает муки.
Пускай звучат неведомые звуки!!!
Молчание. Владимир Павлович ждет оценки от Александра.
Александр: Разлуки звуки и упруги муки,
Любовь в крови, рыдают суки.
Я не люблю любовных сладких лирик,
В них смысла ноль, коль не читать любимой.
Александр соображает, что ляпнул что-то не то, любимая Владимира Павловича умерла.
Александр: Владимир Палыч, извините.
Владимир Павлович: (едва слышно, с болью в голосе)
Ей читал…
Александр: Простите, плохо спал сегодня и устал.
Александр плескает еще водки в бокалы. Они, не чокаясь, молча выпивают.
Александр: Вы лучше многих в этом веке,
Они стихом язык калечат.
Мелодия слов ваших хороша…
Но… не нашла Любви моя душа,
Лишь муки творчества и разочарованья.
Владимир Павлович: Оправдываться брось. Пишу я плохо. Знаю.
Но строк в себе не удержать…
Александр наливает еще. Поднимает бокал.
Александр: Так, пусть звучат!
Владимир Павлович: Пускай звучат.
Выпивают.
Александр: В поэзии отстроенное зданье
Что-либо сложно привнести.
Владимир Павлович: Печальных
Дум ты, сударь, наглотался.
Сплюнь! Ты здорово игрался
Со словами. Я – несу добро.
Александр: Вам подарок. Скромный дар – перо.
Александр протягивает Владимиру Павловичу свой карандаш, Владимир Павлович принимает. Они уже здорово нарулились.
Владимир Павлович: Давай еще и спатеньки пойду.
На вот тебе.
Отдает листок со стихом.
Владимир Павлович: Я дар твой сберегу.
Александр наливает, расплескивая мимо. Выпивают. Владимир Павлович сильно шатаясь уходит. Александр наливает еще, тоже проливая. Выпивает. Александр читает стих (как актер, проживая каждое слово, насколько это возможно в таком виде).
Александр: К чему слова? Ведь всё уже давно
на белой тверди отображено…
Быть может ты надеешься поймать
за левый хвост вертлявую Фортуну?
Но много ж их, – умеющих писать,
талантливых, несущих Дар и гуру!
Сумеешь ли на карте отыскать
невиданную ранее лагуну?
Шанс слишком мал. Скорее ты – стекло
среди алмазных самородков,
тебе (и мне) не повезло:
до нас открыли мыс Находки.
Александр: засыпает (на секунду), просыпается и продолжает читать.
Александр: Что? Нет? Тебе непревзойденным быть?
Сумеешь звук распять и воскресить?
И нимбом расцвела твоя глава?
Амбиции… Амбиции. Слова.
К чему слова? Давай же помолчим.
Берет бутылку, она выскальзывает у него из рук, падает, расплескивая содержимое. Он махает рукой: «Наплевать» Встает из-за стола, чуть не падает, сильно дернув скатерть. Подсвечник падает, пропитанная спиртом скатерть загорается, вспыхивают бумаги. Александр снимает свою куртку и накрывает огонь, навалившись сверху телом. Встает. Зигзагами петляет до двери.
Александр: Огонь, огонь! Всепоглощающий огонь…
В дверях останавливается. Оглядывается. Он ничего не соображает. Выпадает в дверной проем. Голос его удаляется.
Александр: Жуй все, жуй всех! Сверкай, пылай! Меня не тронь…
Темнота. Всполохи огня. Звук гонга. Заунывные мерные крики:
«Пожар!.. Пожар!.. Пожар!..
Пожар!.. Пожар!.. Пожар!..»
Тишина.
Конец третьей сцены. Конец второго действия.
Продолжение следует.
Начало:
«Оправдание автору» (пролог): https://www.stihi.ru/poems/2004/06/13-519.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/06/13-35.html
«Она» (действие первое) https://www.stihi.ru/poems/2004/06/12-468.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/06/12-39.html
Призыв к действию (эпилог) и титры
Продолжение.
Начало:
«Оправдание автору» (пролог): https://www.stihi.ru/poems/2004/06/13-519.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/06/13-35.html
«Она» (действие первое) https://www.stihi.ru/poems/2004/06/12-468.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/06/12-39.html
«Он» (действие второе): https://www.stihi.ru/poems/2004/06/29-1157.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/06/29-158.html
«Проститутка» (первая сцена третьего действия): https://www.stihi.ru/poems/2004/07/12-1342.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/07/12-140.html
«Взаимоотношения» (вторая сцена третьего действия): https://www.proza.ru:8004/texts/2004/07/13-104.html
https://www.stihi.ru/poems/2004/07/13-1272.html
«Увертюра» (третья сцена третьего действия): https://www.stihi.ru/poems/2004/07/15-897.html
https://www.proza.ru:8004/texts/2004/07/15-115.html
Темнота. В темноте звучит голос.
Голос: В условностях придуманного мира
Условие одно: там все возможно.
Там просто и одновременно сложно…
В условностях придуманного мира
Миг смерти там обратно поверну,
Судьбу, как лист бумаги, разверну.
Там можно все постичь, переиначить.
В реальном мире сделано иначе:
Не развернуть, что происходит с нами,
Мир этот – не фигурка оригами.
Конец пьесы.
К сведению (титры)
Полный свет. На сцене пусто.
Голос: Все события, города, страны вымышлены.
Любое совпадение считать недействительным.
За время написания пьесы никто не пострадал.
В спектакле принимали участие:
Актеры, под бурные аплодисменты, появляются по мере представления.
Голос: Александра – имя, фамилия;
Александр – имя, фамилия;
Лев Андреевич – имя, фамилия;
Любовь Петровна – имя, фамилия;
Владимир Павлович – имя, фамилия;
Даниил – кличка;
Пузырь Иванович – кличка;
Ксенечка – имя, фамилия;
Иван Петрович – имя, фамилия;
Капитан – имя, фамилия;
Дежурный офицер – имя, фамилия;
Матрос-сигнальщик – имя, фамилия;
Матрос – имя, фамилия;
Проститутка – имя, фамилия;
Почтальон – имя, фамилия;
Голос матроса – имя, фамилия;
Голос – имя, фамилия.
Над спектаклем работали:
В зале медленно возникает свет, зрители организованной толпой ломятся к выходу.
Голос: Автор пьесы – имя, фамилия;
Режиссер – имя, фамилия;
Композитор – имя, фамилия;
Сценография – имя, фамилия;
Костюмы – имя, фамилия;
Помощник режиссера – имя, фамилия;
Звукорежиссер – имя, фамилия;
Осветители – имя, фамилия;
Костюмер – имя, фамилия;
Монтировщики – имя, фамилия;
Прочие – …
Свет гаснет, но жизнь продолжается.