Гиммлер и сам со временем почувствовал опасность, угрожающую внутреннему единству СС. В 1937 году он признал, что «слишком большая численность вредна», поскольку в СС вступило множество людей, «не будучи искренними сторонниками движения и не имея идеалов». Гиммлеру казалось, что он преодолел эту опасность, но в действительности она существовала до самого конца СС. Правда, в середине 1933 года он временно прекратил рекрутирование новых членов. «Я сказал, что мы не примем больше никого, – записал Гиммлер, – и затем в 1933–1935 годах мы вычистили бесполезные элементы из числа новичков». В этот период из СС было исключено около 60 тысяч человек. В основном жертвами чистки стали откровенные ловцы удачи, гомосексуалисты, пьяницы и люди, чье арийское происхождение было под вопросом. Изгнали даже кое‑кого из старых драчунов: они были нужны «в период борьбы», чтобы топтать противников, но не годились для новой «преторианской гвардии». Кроме того, Гиммлер больше не хотел терпеть профессиональных бездельников. «Если человек без уважительной причины три раза меняет работу, его надо выгонять. Нам не нужны дармоеды».
Особенно круто он расправлялся с гомосексуалистами; само их появление в рядах СС он считал личным для себя оскорблением. От его гнева не спаслись даже старые борцы, такие, как группенфюрер Курт Витте, уволенный из СС «по болезни», хотя и его соратники, и все вокруг, включая СА, хорошо знали, что это за «болезнь». В 1937 году Гиммлер настаивал на том, что каждого гомосексуалиста следует изгонять из СС и отдавать под суд. «А после отбытия наказания по приговору он будет послан по моему указанию в концлагерь и расстрелян при попытке к бегству».
И еще одно неизменно тревожило Гиммлера: а вдруг в эсэсовских жилах обнаружится хоть капля неарийской крови. С 1 июня 1935 года все командиры обязаны были представить доказательства, что ни у них самих, ни у жен не было еврейских предков. Все они, не исключая и старых товарищей Гиммлера, теперь рыскали по церквям, по регистрационным книгам, составляя свои родословные, офицеры и кадеты – начиная с 1750 года, а все остальные – начиная с 1800 года.
Каждый, у кого в корнях генеалогического древа обнаруживался след еврейского начала, обязан был немедленно подать рапорт начальству об увольнении из СС по собственному желанию; тех же, кто этого не сделал, ждал эсэсовский суд и увольнение по приговору.
Гиммлер был в этом отношении безжалостен – во всяком случае, к нижним чинам. Со старшими приходилось быть терпимее. Например, некий оберштурмфюрер М. (так он обозначен в досье) выяснил, что у его жены дед и бабка были евреи. Ему разрешили остаться в СС, но при условии, что его жена согласится не иметь больше детей, а сына своего он не станет ни при каких условиях пристраивать в СС. С течением времени Гиммлер все больше осторожничал в соответствии с рангом грешника. Уже в годы войны группенфюрер Крюгер собрался выдать свою дочь за штурмбаннфюрера Клингенберга. Вот тут и открылось неожиданно, что со стороны фрау Крюгер, по словам Гиммлера, имелся в 1711 году «чистокровный еврей в предках». Клингенбергу запретили жениться на дочери Крюгера, но сыну Крюгера разрешили поступить в «Лейбштандарте».
Итак, были изгнаны 60 тысяч эсэсовцев, но сама по себе эта акция не могла стать гарантией единства СС. Гиммлер понимал, что им недостает некоего корпоративного духа; и жестче должна быть структура, и строже условия приема. Нужен своеобразный «кодекс чести». То, что прежде было только организацией, теперь должно было стать орденом. Историческим примером, моделью для новых СС стал орден иезуитов. Не случайно Карл Эрнст, убитый глава штурмовиков, вышучивал Гиммлера как «черного иезуита», и даже сам Гитлер называл его своим Игнатием Лойолой. Именно в них Гиммлер нашел то, что считал главной чертой кастового мышления, – доктрину повиновения и культ организации. Шелленберг признавал, что Гиммлер «построил свой орден на принципах иезуитов».
И в самом деле, сходство поразительное. Оба ордена имели огромные привилегии, оба не подчинялись обычной юрисдикции, оба защищены были строжайшими условиями приема, а их члены были связаны присягой и безусловным, слепым подчинением своему владыке или хозяину – папе римскому или фюреру. Кроме того, иезуиты в XVII веке создали свое независимое государство в Парагвае, а руководители СС мечтали о создании эсэсовского государства за пределами Великой Германии, в Бургундии, со своим правительством, армией и легатом в Берлине. Даже кризисы, с которыми они сталкивались, были сходны; иезуиты всегда имели врагов внутри католической церкви, а СС – внутри нацистской партии.