Отечественная война 1812 года
А) Причины войны
Эрфуртские соглашения лишь на время оттянули неизбежную войну с наполеоновской Францией, поскольку сохранение ненавистной тильзитской политики наносило колоссальный урон геополитическим и национальным интересам России.
В отечественной исторической науке традиционно выделяют ряд основных причин начала Отечественной войны 1812 года:
1) Значительная часть историков (М. Злотников, В. Сироткин, Н. Троицкий)
считают, что одной из главных причин начала войны стала континентальная блокада Англии, которая в плотную подвела Россию к настоящей финансовой катастрофе, поскольку объем внешнеторговых операций сократился почти на половину, а размер бюджетного дефицита увеличился с 12 до 157 млн рублей, то есть ровно в 13 раз.
2) Еще одним источником русско-французских противоречий стал польский вопрос, поскольку в Петербурге прекрасно сознавали, что Великое герцогство Варшавское, созданное Наполеоном в 1806 г. из этнических польских провинций Прусского королевства, было прекрасным военным плацдармом для будущего нашествия наполеоновской армии на Россию.
3) Не меньшим камнем преткновения во взаимоотношениях двух держав стал германский вопрос, поскольку император Наполеон, явочным порядком присоединяя к Франции территории многочисленных карликовых германских государств, подрывал влияние России в Центральной Европе.
4) Наконец, еще одной причиной войны стали противоречия России и Франции на Ближнем Востоке, где Версаль всегда активно и даже агрессивно поддерживал Османскую империю в качестве противовеса России в этом стратегически важном регионе.
б) Военные силы и планы сторон
Прежде чем напасть на Россию, Наполеон приложил немало усилий для дипломатической изоляции России. Его расчет состоял в том, чтобы вынудить Россию одновременно воевать на трех фронтах против пяти сильнейших государств мира — Франции, Австрии, Пруссии, Швеции и Турции. Однако этот коварный план ему удалось осуществить лишь частично. В феврале — марте 1812 г. Наполеон заключил военные союзы с Пруссией и Австрией, однако все его попытки втянуть в антирусскую коалицию Османскую империю и Швецию не увенчались успехом, поскольку: в апреле 1812 г. бывший наполеоновский маршал и фактический правитель Швеции кронпринц Ж.Б. Бернадот (будущий король Карл XIV Юхан) заключил военную конвенцию с Россией, а в мае 1812 г. усилиями князя М.И. Кутузова был подписан долгожданный Бухарестский мирный договор с Блистательной Портой.
По данным ряда историков (В. Сироткин), Александр I был детально осведомлен о подготовке Наполеона к широкомасштабной войне, поскольку, начиная с 1810 г. русский посол в Париже князь А.Б. Куракин постоянно доставлял военным министрам А.А. Аракчееву и М.Б. Барклаю де Толли довольно точные сведения о численности и дислокации французских войск. Кроме того, чрезвычайно ценную военно-политическую информацию Россия получала и от своих высокопоставленных платных агентов — французских министра иностранных дел Шарля Талейрана и министра полиции Жозефа Фуше.
В конце 1811 г. Наполеон начал сосредотачивать свои войска в этнической Польше и к марту 1812 г. практически завершил подготовку к вторжению в Россию. Надо сказать, что в историографии до сих пор нет единого мнения о том, какова была численность наполеоновской армии, накануне вторжения в Россию. Одни историки (П. Жилин) определяли общую численность французских войск в 618 тысяч
штыков. Другие историки (Н. Троицкий) говорили о 650 тысячах штыках. А третья группа историков (В. Федоров) утверждала, что французская армия насчитывала 640 тысяч штыков. Аналогичная проблема возникла и при определении общей численности русской армии и тех регулярных войск, которые находились на западных рубежах России накануне войны. Между тем в архиве графа А.А. Аракчеева хранятся подлинные ведомости о численности русских армий и корпусов, расквартированных на западной границе России накануне войны: 1-я армия генерала М.Б. Барклая де Толли, расположенная в районе Вильно и прикрывавшая собой петербургское направление, насчитывала чуть более 120 тысяч штыков; 2-я армия генерала П.И. Багратиона, расквартированная в районе Белостока на московском направлении, насчитывала около 50 тысяч штыков; 3-я армия генерала А.П. Торма- сова, находящаяся в районе Луцка и прикрывавшая киевское направление, насчитывала 44 тысяч штыков, и 4-я армия адмирала П.В. Чичагова, расквартированная в Валахии, насчитывала около 58 тысяч штыков.
Кроме того, во втором эшелоне русских войск находились четыре армейских корпуса, общей численностью более 120 тысяч штыков, но поскольку армия П.В. Чичагова и финляндский корпус генерала Ф.Ф. Штейнгеля участия в войне не принимали, то общая численность русской армии составляла 317 тысяч штыков.
Что касается стратегических планов сторон, то здесь ситуация также не вполне ясная. Одни историки (П. Жилин, Л. Бескровный) утверждают, что Наполеон задолго до вторжения в Россию принял решение овладеть Москвой. Однако их оппоненты (А. Манфред, Н. Троицкий) говорят о том, что изначально Наполеон совершенно не собирался углубляться в бескрайние пространства России, а намеревался в одном или двух генеральных сражениях разгромить основные силы русских войск и навязать России выгодные условия мирного договора. Однако реальное развитие событий не позволили французскому императору реализовать свой стратегический план, и только в конце июля 1812 г. он принял решение идти на Москву.
Основой стратегического плана русского командования был план военного советника Александра I прусского генерала К. Фуля. Этот план предусматривал, что в случае вторжения наполеоновских войск 1-я русская армия займет укрепленный лагерь в городе Дрисса и закроет собой петербургское и московское направления. А 2-я русская армия нанесет два мощных удара во фланг и тыл французских войск, что и предрешит победоносный исход всей военной кампании. Однако этот стратегический план К. Фуля рухнул, как только французы форсировали Неман. Поэтому вся военная кампания русских войск до Бородинского сражения, строилась на основе плана военного министра М. Барклая де Толли.
Причем, в отечественной исторической науке (Е. Тарле, П. Жилин, Л. Бескровный) уже довольно давно утвердилось устойчивое представление, что Россия готовилась только к отражению наполеоновской агрессии. Однако ряд современных авторов (Н. Троицкий) убедительно доказали, что Россия в союзе с Пруссией намеревалась уже в октябре - ноябре 1811 г. нанести превентивный удар по Наполеону и только трусливая позиция Фридриха Вильгельма III не позволила осуществить этот замысел.
Кроме того, в историографии до сих пор дискутируется и вопрос о периодизации войны. Большинство авторов (П. Жилин, Л. Бескровный) делили её на два
этапа, и считали рубежным событием войны Бородинское сражение. Однако их оппоненты (И. Ростунов) предлагали трехэтапную периодизацию: от начала войны до Тарутинского марш-маневра, пребывание русской армии в Тарутинском лагере и контрнаступление русской армии в октябре — декабре 1812 г.
в) Нашествие Наполеона на Россию. Бородинское сражение
В исторической литературе бытует расхожая версия, что Наполеон напал на России без объявления войны. Однако на базе достоверных исторических источников ряд современных авторов (Н. Троицкий) точно установили, что еще 4 июня 1812 г. Франция разорвала дипломатические отношения с Россией, а 10 июня 1812 г. Наполеон через своего посла генерала Ж. Лористона официально уведомил Петербург о начале войны.
В ночь на 12 июня 1812 г. французская армия формировала пограничную реку Неман и вторглась в пределы Российской империи. Северная группировка войск маршала Ж. Макдональда перешла в наступление на рижско-петербургском направлении, центральная группировка, которой командовал сам Наполеон, наступала на ковенско-виленском направлении, на минском направлении наступал корпус генерала Е. Богарне, а на киевском направлении в наступление перешел корпус австрийского генерала К. Шварценберга.
При известии о переходе французскими войсками государственной границы России, Александр I направил к Наполеону министра полиции генерала А.Д. Балашова с предложением мира, но оно остались без ответа, поскольку противник уже захватил Ковно и Вильно. В создавшихся условиях армия М.Б. Барклая отошла к Дрисскому лагерю, однако, убедившись, что он может стать ловушкой и могилой его армии, он отдал приказ об отводе своих войск к Витебску для соединения с армией П.И. Багратиона. После захвата Минска корпусом маршала Л. Даву, противник попытался окружить армию П.И. Багратиона у Несвижска, однако она, отбив фланговые удары французов, организованно отошла в сторону Могилева. Самому Наполеону также не удалось окружить и разгромить армию М.Б. Барклая, которая, искусно маневрируя в районе Полоцка-Витебска, уклонилась от генерального сражения, и отступила вглубь страны.
22 июля 1812 г. после тяжелых арьергардных боев армии М.Б. Барклая и П.И. Багратиона соединились в Смоленске, разрушив весь стратегический план Наполеона. После соединения двух армий, генерал М.Б. Барклай, назначенный главнокомандующим русской армии, вопреки мнению других генералов, отдал приказ о дальнейшем отступлении, оставив в Смоленске только два корпуса генералов Н.Н. Раевского и Д.С. Дохтурова. В ходе кровопролитного Смоленского сражения, состоявшегося 4-6 августа 1812 г., они с честью выполнили свой воинский долг и задержали неприятеля на трое суток. После взятия Смоленска Наполеон через пленного генерала П.А. Тучкова обратился к Александру I с предложением о мире, однако не получив ответа из Петербурга, он принял решение идти на Москву.
Тем временем тактика отступления, принятая на вооружение М.Б. Барклаем, стала вызывать растущее недовольство в армии, в том числе со стороны П.И. Багратиона, который самыми последними словами оскорблял военного министра («подлец, мерзавец, тварь Барклай») и открыто обвинял его в предательстве русских национальных интересов. Александр I, целиком доверяя своему главкому, прекрасно понимал, что для поднятия боевого духа армии нужен новый главнокомандующий, облеченный доверием нации. Ему так же было известно, что подавляющая часть дворянства прочит на это место генерала М.И. Кутузова. Однако, не желая брать на себя ответственность, он поручил назначение нового главнокомандующего Чрезвычайному комитету во главе с графом А.А. Аракчеевым, который 5 августа 1812 г. единогласно поддержал кандидатуру М.И. Кутузова на этот пост.
Тем временем в действующей армии полным ходом шла подготовка к генеральному сражению, которое по замыслу М.Б. Барклая должно было состояться у Царева Займшца. Однако М.И. Кутузов, прибыв 17 августа 1812 г. в расположение русских войск, нашел избранную позицию крайне невыгодной и отдал приказ о дальнейшем отступлении к Москве. Новым местом генерального сражения было выбрано село Бородино, где по приказу нового главкома по всей линии фронта началось спешное строительство редутов.
Надо сказать, что в исторической науке до сих пор нет единого мнения о соотношении сил неприятельских армий накануне сражения. Если в отношении французской армии особых разночтений нет, и большинство историков сходятся на том, что численность французской армии составляла 134 тысяч штыков и 587 орудий, то в отношении русской армии все гораздо сложнее. Тем не менее, большинство историков (Л. Бескровный, Н. Троицкий) определяли боевой потенциал русской армии в 135 тысяч штыков и 640 орудий.
24 августа 1812 г. передовые дивизии французской армии подошли к Шевар-динскому редуту, где завязался тяжелый бой с дивизией генерала М.Д. Горчакова, что на целые сутки задержало продвижение неприятельских войск и позволило русскому командованию значительно укрепить левый фланг своей обороны у деревни Семеновской, где находились Багратионовы флеши.
Само Бородинское сражение началось ранним утром 26 августа 1812 г. стремительной атакой французской пехоты и кавалерии под командованием наполеоновских маршалов Л. Даву, М. Нея, И. Мюрата и А. Удино на Багратионовы флеши. В течение семи часов войска 2-й армии во главе с генералом П.И. Багратионом, а после его смертельного ранения, генералом П.П. Коновницьшым, героически противостояли превосходящему противнику. И только около полудня, после восьмой атаки, понеся огромные потери, французы смогли взять эти укрепления и оттеснить левый фланг русских войск.
Захватив Багратионовы флеши, противник начал массированный артиллерийский обстрел центрального участка русской обороны — Курганной батареи генерала Н.Н. Раевского. Понимая всю значимость данного оборонительного рубежа, М.И. Кутузов приказал генералам М.И. Платову и Ф.П. Уварову организовать кавалерийский рейд по тылам французских войск. И хотя он не принес желаемого результата, М.И. Кутузов успел подтянуть резервы и провести перегруппировку сил на центральном участке фронта.
Во второй половине дня, ценой огромных потерь, французы овладели Курганной батареей Н.Н. Раевского, и русские войска организованно отошли на новый оборонительный рубеж, а французы, осознав всю бесплодность дальнейших атак, отошли на исходные рубежи.
В исторической науке до сих пор нет единого мнения в отношении боевых потерь, которые понесли обе армии в Бородинском сражении. Одни историки (П. Жилин) утверждали, что французы потеряли более 50 тысяч солдат и офицеров, а потери русской армии составили около 44 тысяч человек. Другие историки (Л. Бескровный) считали, что французские потери составили более 58 тысяч человек, а русские — более 38 тысяч. Наконец, третья группа историков (Н. Троицкий) говорит, что французы потеряли всего 28 тысяч человек, а русские потери составили 45 тысяч человек.
Оценивая ход Бородинского сражения, следует признать, что с самого начала оно сложилось в пользу французской армии, поскольку: 1) располагая меньшими военными силами, Наполеон на всех участках русской обороны — Шевардинском редуте, Багратионовых флешах и Курганной батареи, сумел создать численное превосходство, и заставить русские войска постоянно отражать атаки своих войск; 2) к концу сражения французская армия заняла большую часть русской обороны, включая деревни Бородино, Шевардино и Утица.
Однако если оценивать итоги Бородинского сражения, то следует признать, что моральная и политическая победа была на стороне русской армии, поскольку сам Наполеон позднее писал: «из всех моих пятидесяти сражений самое страшное то, которое я дал под Москвой. Французы в нем показали себя достойными одержать победу, а русские стяжали славу быть непобедимыми».