КАК ПЬЕР И МАРИЯ КЮРИ ПЕРЕВЕРНУЛИ МИР
Фоторепортаж после информ-досье в библиотеке «Фолиант» МБУК «Библиотеки Тольятти», посвященного лауреатам Нобелевской премии по физике и химии. К 160-летию Пьера Кюри
«Муж у меня - лучшего даже нельзя себе вообразить, это настоящий божий дар, и чем дольше живем мы вместе, тем сильнее любим друг друга». Эти слова Мария Склодовская - Кюри сказала о своем муже - Пьере Кюри, французском физике, пионере в области кристаллографии, магнетизма, пьезоэлектричества и радиоактивности.
14 мая 2019 года в литературном клубе библиотеки «Фолиант» состоялось информ-досье под названием: «Как Пьер и Мария Кюри перевернули мир». Посвящено оно было примеру бескорыстного служения науке, беззаветной преданности своему делу, а также 160-летию со дня рождения Пьера Кюри (15.05.1859 - 19.04.1906)
Рассказ о перевороте в науке XX столетия прошел с участием Леонида Тимонина, участника ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС, физика по образованию.
На встрече Леонид Афанасьевич подробно рассказал о том, как Пьер Кюри вместе со своей женой Марией Кюри (1867 - 1934), физиком и химиком, почетным членом ста шести различных научных учреждений, академий и научных обществ, в 1898 году открыл полоний и радий, исследовал радиоактивное излучение.
Посмотрев компьютерную презентацию «Тандемы. Мария и Пьер Кюри», документальные фильмы «Радиоактивность. Из истории великих открытий» и «Пьер и Мария Кюри. Открытия», читатели чуть больше прикоснулись к жизни «великой четы» и их деятельности в области тонких энергий, к истории получения ими в 1903 году Нобелевской премии по физике, а в 1911 году - по химии. Узнали о том, как погиб Пьер Кюри и почему после его смерти против Марии Кюри была организована кампания клеветы, а также - об открытии института радия в Варшаве и использовании радия в медицинских целях
Итак, обо всем по порядку.
Яблоко от яблони…
Жизнь Марии Склодовской-Кюри овеяна романтичной легендой. Во всем она была наилучшей, первой, единственной. Муж Пьер называл ее гениальной женщиной. Дочь не находила в ней недостатков. Ее преданность науке привела к тому, что жизнь обоих поколений Кюри была в прямом смысле принесена этой науке в жертву. Сама Мария, ее дочь Ирен и зять Фредерик Жолио-Кюри умерли от лучевой болезни, возникшей в результате многолетней работы с радиоактивными веществами…
Родилась Мария в 1868 году в Варшаве в семье учителя Владислава Склодовского, директора мужской гимназии. Отец сыграл огромную роль в жизни младшей дочери. Он закончил Санкт-Петербургский университет и был в курсе последних достижений в физике, химии и математике, знал русский, латынь и греческий, говорил на французском, немецком и английском, писал стихи и переводил. Владислав преподавал математику и физику в школах Варшавы.
Мать, Бронислава Богуская, руководила престижной Варшавской школой для девочек. После рождения Марии Владислава назначили преподавателем в другой школе на Новолипской улице, поэтому Бронислава в связи с переездом вынуждена была оставить свой пост.
Помимо Марии в семье росли ещё 3 дочери и сын - Зофия, Бронислава, Хелена и Юзеф. Семья жила трудно. Владислав неудачно вложил свои сбережения в бизнес своего шурина, который быстро обанкротился. Мать долго и мучительно умирала от туберкулёза, отец выбивался из сил, чтобы лечить больную жену и кормить пятерых детей. В 1873 году Владислав был уволен за антигосударственные настроения и вынужден был занимать более низкооплачиваемые должности.
Чтобы содержать семью, Владислав был вынужден принимать постояльцев, которым предоставлял жильё, полный пансион и обучение. Один из этих постояльцев принёс в дом клопов, из-за которых двое детей заразились тифом, и старшая дочь, Зофия, умерла.
Когда Марии было 10 лет, её мать скончалась. В том же 1878 году Мария поступила в школу. Ещё школьницей она отличалась прилежанием и трудолюбием. Обе сестры окончили гимназию с золотыми медалями. Брат Юзеф (тоже золотой медалист) уехал в Варшаву, поступив на медицинский факультет. Хелена тоже получила медаль, однако притязания её были скромнее. Она решила остаться с отцом, вести хозяйство.
Территория Польши в то время была разделена между Российской империей, Австро-Венгрией и Пруссией, преподавание в гимназиях велось на русском языке. Мария стремилась продолжить образование, но в Польше возможности женщин получить высшее научное образование были ограничены: в Варшавский университет не принимали женщин. Поэтому Мария вынуждена была получать образование на подпольных женских курсах, которые имели неформальное название «Летучий университет».
Сёстры Склодовские - Мария и Бронислава - договорились по очереди отработать несколько лет гувернантками, чтобы по очереди получить образование. В 1885 году Мария получила место в семье богатого адвоката. Условия оказались ужасными, заработка недостаточно, чтобы покрывать свои расходы и откладывать для Брони. Она согласилась на другую, хорошо оплачиваемую работу в семье Зоравских (Журавских), но далеко от дома, в сельской местности, в Щуках (Щарках).
В юности Мария она была весьма хорошенькой. В ней еще не было той духовной тонкости, которая обнаружится в ее портретах несколькими годами позже. Но прежняя толстощекая барышня внезапно превратилась в грациозную девушку. Восхитительные волосы и кожа, тонкие щиколотки и красивые запястья. Лицо не отличалось правильностью черт, но обращало на себя внимание волевым очертанием рта и глубоко посаженными пепельно-серыми глазами, которые казались большими благодаря поразительной силе взгляда.
«Брать в жены гувернантку неприлично!»
Когда Марии исполнилось 18 лет, в нее влюбился студент по имени Казимир, сын хозяев, в доме которых она работала гувернанткой. Родители Казимира оказывали девушке особые знаки внимания. Несколько раз посылали приглашения погостить у них ее отцу, брату, сестрам. В день Маниного рождения преподнесли ей подарки и цветы. Поэтому Казимир, не опасаясь, с уверенностью в благоприятном исходе дела спросил родителей, одобряют ли они его сватовство.
Ответ последовал немедленно. Отец вышел из себя, мать чуть не упала в обморок. Как? Их любимый сын готов жениться на особе, не имеющей за душой ни гроша, вынужденной искать места «в людях»! Молодой человек, который может хоть завтра жениться на самой знатной, самой богатой девушке во всей округе! В своем ли он уме? И там, где так старались показать, что считают Маню другом дома, в одну минуту возникли непреодолимые общественные перегородки. То обстоятельство, что девушка из хорошей семьи, блестяще образована, морально безупречна, - все это ничто в сравнении с короткой фразой: «Брать в жены гувернантку неприлично».
Под действием уговоров, резкой отповеди и головомойки решительные намерения студента растаяли. У него был слабый характер, его пугали упреки и гнев родителей. А Маня замкнулась в неловкой холодности и нарочитой молчаливости. Она решила твердо, раз и навсегда, выбросить из головы мысль о своем счастье.
Простой выход из положения - расстаться с семьей возлюбленного - оказался невозможным. Мария боялась встревожить своего отца, а главное, не могла себе позволить роскошь - бросить очень выгодное место. Обучение старшей сестры на медицинском факультете оплачивали Маня и отец. Каждый месяц Маня посылала своей сестре пятнадцать рублей, а иногда и двадцать - почти половину своего месячного заработка.
«Жизнь не стоит того, чтобы так много заботиться о ней»
Жизнь опять потекла так же, как и раньше, Маня по-прежнему давала уроки, продолжала свои занятия с крестьянскими детьми. Как и раньше, она сидела над книгами по химии, сама удивляясь своей настойчивости. Играла в шахматы, ездила на балы и гуляла. Неудачная любовь, обманутые надежды на высшее образование, постоянная нужда в деньгах - все эти испытания вызывали стремление забыть о собственной судьбе. Ей хотелось, чтобы близкие ей жили, как можно лучше.
В 1886 году в письме двоюродной сестре Генриэте она пишет: «Прежде всего и больше всего пусть милый папа бросит огорчаться тем, что не может помогать нам. Недопустимо, чтобы наш отец жертвовал для нас еще чем-нибудь сверх того, что он уже дал нам. Мы получили хорошее образование, солидную культуру и неплохой характер. Таким образом, пусть папа не унывает: мы не пропадем. Не верь слухам о моем замужестве - они лишены основания. Мои планы на будущее самые скромные: мечтаю иметь свой угол и жить там вместе с папой. Если окажется возможным, я обоснуюсь в Варшаве, возьму место учительницы в каком-нибудь пансионе, а дополнительные средства буду зарабатывать частными уроками. Вот все, чего желаю. Жизнь не стоит того, чтобы так много заботиться о ней».
У Марии было мало времени для работы в лаборатории. Она могла ходить туда главным образом по вечерам - после обеда или по воскресеньям. Она старалась воспроизводить опыты, указанные в руководствах по физике и химии, но результаты получались иногда неожиданные. Постигнув на горьком опыте, что успех в этих областях науки дается не быстро и не легко, она развила в себе за время этих первых опытов любовь к экспериментальным исследованиям.
Настоящее призвание, так долго не определявшее себя, вдруг вспыхнуло и заставило повиноваться своему тайному велению. Когда она приходила в Музей промышленности и сельского хозяйства, то сразу становилась возбужденной, словно одержимой чем-то.
Мане казалось, что она еще любит Казимира. В сентябре 1891 года она отдыхала в Закопанах среди Карпатских гор, где снова встретилась с Казимиром. У молодой пары произошло решающее объяснение. Когда Казимир в сотый раз стал поверять Мане свои колебания и опасения, Маня вышла из себя и произнесла фразу, порвавшую все: «Если вы сами не находите возможности прояснить наше положение, то не мне учить вас этому».
Таким образом, Мари вычеркнула из программы своей жизни любовь и замужество. Она создала себе свой мир, неумолимо требовательный и признающий одну страсть - к науке. Ее обуревают научные мечты, преследует бедность, изводит напряженная работа. С той поры, как семья Казимира не пожелала иметь ее невесткой, Мари пришла к убеждению, что бесприданницам нельзя найти в мужчинах ни преданности, ни нежных чувств.
Знакомство с Пьером Кюри
Еще тогда, когда Мари лишь мечтала о высшем образовании, Пьер Кюри, придя как-то домой из Сорбонны, где он уже сделал ряд важных физических открытий, записал в своем дневнике печальные строки: «…Женщина гораздо больше нас любит жизнь ради жизни, умственно одаренные женщины - редкость. Мать требует от ребенка, прежде всего, любви, хотя бы он при этом стал дураком. Любовница стремится к власти над любовником и будет считать вполне естественным, чтобы самый одаренный мировой гений был принесен в жертву часам любви. Эта борьба почти всегда неравная, так как на стороне женщин законная причина: они стремятся обратить нас вспять во имя требований жизни и естества».
Минули годы. Пьер Кюри, преданный душой и телом научным изысканиям, так и не женился ни на одной из тех девиц, с которыми ему пришлось встречаться. На момент знакомства с Марией ему исполнилось тридцать пять лет. Он никого не любил.
Впервые Маня встретилась с Пьером Кюри весной 1894 года. Тогда она жила в Париже, училась в Сорбонне, сдала экзамены по физике за 3 курс и готовилась к испытаниям по математике. В то же самое время она начала работать в исследовательской лаборатории профессора Липпманна.
Однажды один поляк - физик, который приходился ей родственником и который очень уважал Пьера Кюри, пригласил их обоих провести вечер с ним и его женой. Мари Пьер Кюри показался очень молодым, ее поразило в нем выражение ясных глаз и чуть заметная непринужденность в осанке высокой фигуры. Его медленная, обдуманная речь, простота и улыбка располагали к полному доверию. Между ними завязался разговор, быстро перешедший в дружескую беседу.
Пьер занимался такими научными вопросами, относительно которых ей было приятно узнать его мнение. Между его образом мыслей и Маниным, несмотря на то, что они происходили из разных стран, было удивительное сходство. Они снова встречались в Физическом обществе и в лаборатории.
Мари жила тогда в комнате на шестом этаже в студенческом квартале, в бедной квартирке, средства ее были крайне ограничены. Однако она чувствовала себя счастливой, осуществив, наконец, в двадцать пять лет давнишнее пламенное желание серьезно заняться наукой.
Пьер Кюри навещал Мари, относясь с простотой и искренней симпатией к ее трудовой жизни. Вскоре он стал говорить ей о своей мечте - посвятить всю жизнь научному исследованию. И попросил ее разделить эту жизнь. Марии было нелегко решиться на это, так как это означало разлуку с родиной, семьей и отказ от проектов общественной деятельности, которые были ей дороги.
Переписка во время разлуки закрепила зародившуюся привязанность. Летом 1894 года Пьер Кюри писал Мари удивительные письма. Ни одно из них не было очень длинно, так как он имел привычку кратко выражаться, но все они были искренними.
«Я горячо советую Вам вернуться в Париж в октябре. Меня крайне огорчит, если Вы не вернетесь в этом году. Не из дружеского эгоизма я говорю Вам: возвращайтесь. Мне только верится, что здесь Вы будете работать лучше и делать свое дело основательнее и с большей пользой», - писал Пьер.
Пьер Кюри не представлял себе иначе своего будущего. Он посвятил жизнь своей научной мечте: ему нужна была подруга, которая могла бы жить этой мечтой вместе с ним. Каждый из них понимал, что не найдет лучшего спутника жизни.
Брак был заключен 25 июля 1895 года. Церемонию свели к минимуму; она была гражданской, так как Пьер Кюри не принадлежал ни к какому культу, а Мари вообще не была верующей.
Родители Пьера Кюри приняли девушку очень сердечно. Отец Мари и сестры, присутствовавшие на ее свадьбе, тоже были счастливы познакомиться с семьей, в которую она вошла.
Пьер и Мари жили в тесном единении, имея много общих интересов: теоретическая работа, опыты в лаборатории, подготовка к лекциям и экзаменам. В течение одиннадцати лет совместной жизни они почти не разлучались. Дни отдыха или каникулы были посвящены прогулкам пешком или на велосипеде либо в окрестностях Парижа, либо на берегу моря или в горах.
Позднее вокруг Пьера Кюри образовалась группа более молодых друзей, занимавшихся подобно ему исследованиями в новых областях физики и химии: Андре Дебьерн, его сотрудник по работам в области радиоактивности, и близкий друг Жорж Саньяк, работавший с ним над Х-лучами, Поль Ланжевен, его бывший ученик, сделавшийся затем профессором, Жан Перрен, профессор физической химии в Сорбонне…