Костромичи всегда считались искусными каменщиками и плотниками. Огромная Костромская губерния служила своего рода границей между центрально-европейским регионом России и ее северными территориями, поэтому большая часть крестьян в этом краю кормилась отхожими промыслами, среди которых строительное дело было одним из первейших.
Каменное зодчество в костромских землях начало развиваться лишь в XVI веке: здесь не было залежей природного камня и все постройки возводились из дерева. Самый ранний из сохранившихся каменных храмов — собор Богоявленского Анастасиина монастыря в Костроме — был создан в 1559–1565 годах мастерами, приглашенными из Ростова Великого.
Комплекс Богоявленского Анастасиина монастыря в Костроме.
Однако хваткие и легко обучаемые костромичи быстро освоили премудрости новой строительной техники и уже в конце того же столетия продемонстрировали незаурядное мастерство при возведении храма в вотчине Годуновых селе Красном-на-Волге.Церковь Богоявления была построена на средства Дмитрия Ивановича Годунова (дяди Бориса Годунова) в 1592 г. Это единственный шатровый храм 16 века в Костромской области. Историки утверждают, что сомнения нет в том, что церковь в Красном строилась не московской, а местной артелью.
Искусность костромичей, виртуозно владевших ремеслом и блестяще справлявшихся с любыми конструктивными трудностями, ценилась очень высоко. Только в Москве и Подмосковье в первой четверти XVIII века были заключены подряды более чем с тремя сотнями костромских мастеров разных специальностей, работавших на строительстве столиц, провинциальных городов и усадеб.
Церковь Богоявления в селе Красное – на - Волге
Расцвет каменного церковного зодчества в губернии пришелся на вторую половину XVIII — первую четверть XIХ века. За этот период в городах и селах было возведено более 600 культовых сооружений. Самое широкое распространение получили компактные бесстолпные храмы в виде одноглавых или пятиглавых четвериков с просторными трапезными и шатровыми колокольнями.
Воскресенская церковь на улице Нижняя Дебря, Кострома.
Внутренне устройство Воскресенской церкви на улице Нижняя Дебря, Кострома.
В разных частях губернии они имели свои особенности, свидетельствующие о существовании местных традиций, связанных с формированием здесь художественных центров. В каждом из них действовало до десятка артелей, выполнявших заказы на строительство и интерьерное убранство церквей.
Самый крупный центр находился в посаде Большие Соли, расположенном на границе с Ярославской губернией. Местные мастера обслуживали обширную территорию, включавшую пять уездов Костромской и восемь уездов Ярославской губерний, а также работали в обеих столицах и ряде провинциальных городов. Как и в других местах, артели здесь были организованы по средневековому цеховому принципу, а их глава, выступавший подрядчиком, не только руководил работами, но нередко сам исполнял проекты. Именно таким подрядчиком был Степан Андреевич Воротилов (1741–1792).
Однако при большом числе строительных артелей, сформированных в Больших Солях, пальма первенства здесь принадлежала иконописцам и резчикам иконостасов. В противоположность строительной деятельности, имевшей к середине XIX века тенденцию к затуханию, подряды на живописные работы, и особенно на иконостасную резьбу, со временем только количественно приумножались. О характере больших живописных работ, созданных большесольскими художниками, можно судить по росписи, выполненной в 1796–1799 годах в Успенской церкви села Тетеринского, расположенного неподалеку от Нерехты. При исполнении основных икон иконостаса мастера твердо придерживались канона, копируя старые образцы, и в одном из подрядных договоров описана технология этого процесса.
Успенская церковь села Тетеринское, Нерехтский район,
Костромской области.
Для написания образа Федоровской Божией Матери большесолец Василий Алексеев должен был «будучи в Костроме присмотреться к той иконе, взяв дозволение от тамошнего Собора снять рисуночек во всей подробности и точности». Однако в тумбовых иконах, украшавших цокольную часть иконостаса, мастера были свободны в проявлении своей фантазии. Ярким примером тому может служить икона «Ноев ковчег», выполненная в 1776 году для иконостаса Богоявленской церкви в Нерехте. По характеру она близка народным лубочным картинкам и покоряет своей наивностью и почти детской непосредственностью.
Среди заказчиков особенно ценились большесольские резчики иконостасов, вплоть до появления типовых образцов сами выполнявшие проекты. На одном из них, созданном в 1810 году Константином Яковлевичем Трубниковым, самым востребованным из местных мастеров. Освоение новых форм происходило постепенно в процессе обмена опытом между старыми мастерами и обучения молодых по принципу «из рук в руки». О сохранении цеховых методов работы свидетельствуют и тексты подрядов, где наряду с описанием самого заказа содержались условия хозяйственного порядка: «Производить мне оную работу безотлучно до окончания, а… приходским людям определить для меня квартиру и для приготовления пищи человека, а ржаной муки в течении продолжения иконного художества, сколько потребно будет, куриных яиц пятьсот, подводу как для привезения материала, равно и доставления по окончании работы обратно… представить… В течении же сей иконной работы как мне, и при мне находящимся мастерам, жизнь вести добропорядочную и во всякой пристойности… также в пьянственных порядках не упражняться или в каких нибудь противных качествах».
Большесольскими резчиками было сделано множество иконостасов для храмов разного типа и размера. Примером может служить убранство Успенкой церкви в селе Тетеринское.
Внутреннее убранство Успенской церкви села Тетеринское
Но культурное наследие — вещь исключительно хрупкая, требующая бережного и заботливого обращения. Задача нашего поколения - сохранение культурного наследия в первозданном виде и передача его наследникам. Только так можно сохранить историю и построить будущее. Не надо быть экспертом, чтобы согласиться с тем, что объекты культурного наследия, в том числе и культовые сооружения, являются тем фундаментом, на котором строится будущее каждого города и всего нашего государства.