28 апреля 1947.
Иисус говорит:
«Основания, которые подвигли Меня осветить факты и продиктовать Мои слова маленькому Иоанну, помимо радости передать достоверное знание обо Мне этой жертвенной и любящей душе, многочисленны.
Но все они проникнуты духом любви к Церкви, будь то учащей или воинствующей, и желанием помочь душам в их восхождении к совершенству. Знакомство со Мной помогает этому восхождению. Мои слова – это Жизнь.
Упомяну главные:
I. Причины, высказанные в наставлении от 18-1-47, которые маленький Иоанн приведет тут целиком. Это наиболее веское основание, поскольку вы погибаете, и Я хочу вас спасти.
3 февраля 1947.
Иисус говорит:
„Самое глубокое, среди множества других, известных Моей провозвестнице, основание для дарования этого произведения – то, чтобы в эти времена, когда модернизм, осужденный[1]273 Моим Викарием Пием X, совращается во все более пагубные человеческие учения, Святая Церковь, представляемая Моим Викарием, имела бы дополнительный ресурс для опровержения тех, кто отрицает: сверхъестественность догматов; божественность Христа; истину о Его реальном Божестве и совершенном Человечестве, переданную как посредством веры, так и через повествования о Нем (Евангелие, Деяния Апостолов, апостольские Послания, Предание);
учение Павла, Иоанна, а также Никейского, Эфесского, Халкидонского Соборов[2] и других, более поздних, – как Мое истинное учение, преподанное и вдохновленное Мною буквально;
Мою безграничную – ибо божественную – мудрость;
божественное происхождение догматов, таинств, а также единой, святой, соборной и апостольской Церкви;
всеобщий и неизменный, до скончания века, характер Евангелия, данного Мною всем людям;
изначально совершенную природу Моего учения, которое в этом качестве не было сформировано путем последовательных преобразований, но таковым и было дано: учение о Христе, о временах Благодати, о Царстве Небесном и о Царстве Божием в вас, божественная, совершенная, неизменная Благая Весть для всех, жаждущих Бога.
Красному дракону[3] с семью головами, десятью рогами и семью диадемами на головах, который хвостом увлекает третью часть небесных звезд и заставляет их низвергнуться – и поистине говорю вам, что они низвергаются еще ниже, нежели на землю, – и который преследует Женщину; зверю морскому и зверю земному, перед которыми многие, слишком многие, преклоняются, прельстившись их внешностью и чудесами, вы противопоставите Моего Ангела, летящего посреди небес[4] и держащего вечное Евангелие[5], раскрытое также и на тех страницах, что до сих пор были закрыты, чтобы люди с помощью его света могли бы спастись от колец великого Змея с семью челюстями, жаждущего утопить их в своей тьме, а Я к Своему возвращению еще нашел бы веру и любовь в сердцах подвизающихся, и этих последних оказалось бы больше, чем на это позволяют надеяться работа Сатаны и поступки людей“.
II. Разбудить в священниках и мирянах живую любовь к Евангелию и ко всему, что принадлежит Христу. И прежде всего – обновленную любовь к Моей Матери, в предстательствах которой заключена тайна спасения мира. Она, Моя Мать, есть Победительница этого ненавистного Дракона. Помогите Ее силе своей обновленной любовью к Ней, и обновленной верой и знанием того, что к Ней относится. Мария подарила миру Спасителя. Мир снова получит от Нее спасение.
III. Оказать духовным учителям и наставникам поддержку в их служении, дав им возможность исследовать мир разнообразных личностей, вращавшихся около Меня, а также различных средств, применяемых Мной для их спасения. Ведь было бы глупо стремиться ограничиться единственным методом для всех душ. Способ привлечь к Совершенству праведника, имеющего к нему естественную склонность, отличен от того, какой надо применить к верующему, но грешному, и от того, который следует применить к язычнику. Последних также много между вами, если считать, как ваш Учитель, язычниками тех несчастных, что подменили истинного Бога идолами власти и всемогущества или денег, или сладострастия, или превозношения своим знанием. И иной способ нужен для спасения современных прозелитов, то есть, тех, кто принял христианский образ мыслей, но не стал гражданином христианского града, принадлежа к независимым Церквям[6]. Никто да не будет презрен, и менее всех – эти потерянные овцы. Любите их и пытайтесь привести их к одному Двору, чтобы исполнилось пожелание Пастыря Иисуса.
Иные возразят: „Из Евангелия не вытекает, что Иисус контактировал с римлянами или греками, и поэтому мы отвергаем эти страницы“. Сколько всего не вытекает из Евангелия, или едва выглядывает из-за плотной завесы молчания, наброшенной Евангелистами на эпизоды, с которыми они по своему несокрушимому еврейскому мышлению были не согласны! Думаете, вы знаете обо всем, что Я делал?
Истинно говорю вам, что даже после того, как вы прочтете и примете на веру эту иллюстрацию Моей общественной жизни, вы не узнаете обо Мне всего. Я бы сгубил Моего маленького Иоанна непосильным трудом, заставив его быть хронистом всех дней Моего служения и всех деяний, совершенных в каждый из этих дней, если бы стал знакомить его со всем, чтобы он передал это вам!
„Много и других дел также сотворил Иисус, и если бы они были описаны одно за одним, думаю, мир не смог бы вместить книг, которые пришлось бы написать“, – говорит Иоанн[7]277. Без преувеличений, истинно говорю вам, что если бы нужно было отдельно записать все Мои деяния, все Мои частные наставления, Мои исповедания и молитвы для спасения какой-нибудь души, то понадобились бы залы одной их ваших библиотек, и одной из крупнейших, чтобы вместить книги, повествующие обо Мне. И еще истинно говорю вам, что для вас было бы гораздо полезнее возложить на костер множество ненужных, замшелых и нездоровых наук, дабы освободить место для Моих книг, нежели так мало знать обо Мне и так сильно преклоняться перед этой литературой, почти всегда запачканной чувственностью или заблуждением.
IV. Восстановить во всей их правде образы Сына Человеческого и Марии, истинных детей Адама по плоти и крови, но Адама невинного. Подобными Нам должны были быть и сыны человеческие, если бы Прародитель и Прародительница не унизили своего совершенного человечества – в смысле, человека, то есть, создания, обладающего двойной природой: духовной, по образу и подобию Бога, и материальной, – что, как вы знаете, произошло.
Совершенные чувства, то есть, подвластные разуму, при их исключительной обостренности. К чувствам Я отношу как нравственные, так и физические переживания. Всеобъемлющая, и потому совершенная, любовь: и к супругу, с которым Ее связывала не чувственность, а лишь узы любви духовной, и к Сыну, Любимейшему, любимому со всем совершенством любви совершенной Женщины к Чаду, рожденному от Нее. Так должна была любить Ева: как Мария, иными словами, не ради того, что ребенок – это чувственное наслаждение, но потому что этот ребенок – дитя Творца и исполнение послушания Его заповеди умножать род человеческий. И любимый со всем рвением Той, чья вера совершенна, знающей, что этот Ее Сын – не образно, а на самом деле: Сын Божий.
Тем, кто находит любовь Марии к Иисусу слишком эмоциональной, советую подумать, кем была Мария. Женщина, не имевшая греха и, следовательно, не имевшая изъяна в Своей любви к Богу, к родителям, к супругу, к Сыну, к ближнему. Подумать, что видела во Мне Мать кроме того, что Я – Сын Ее чрева; наконец, принять во внимание национальность Марии. Еврейская, восточная кровь, плюс времена, весьма отдаленные от настоящих. Из этих-то элементов и вытекает объяснение некоторой словесной избыточности в выражениях любви, которая может вам показаться чрезмерной. Восточный и еврейский стиль речи – это стиль цветастый и высокопарный, даже в обычном разговоре. Все писания той эпохи и этого народа являются тому подтверждением, и с течением времени этот восточный стиль не сильно изменился.
Вы воображаете – так как вам приходится анализировать эти страницы двадцать веков спустя, когда извращенность жизни уже погубила столько любви, – что Я представлю вам Марию из Назарета этакой черствой и поверхностной женщиной вашего времени? Мария есть то, что Она есть; и нежная, чистая, любящая Дева Израиля, Божья Невеста, девственная Мать Бога не может превратиться в чрезмерно и болезненно экзальтированную женщину, или в холодную эгоистку вашего столетия.
Тем, кто считает слишком эмоциональной любовь Иисуса к Марии, советую подумать, что в Иисусе пребывал Бог, и что триединый Бог находил Свое утешение в любви к Марии, к Той, которая была Ему возмещением за горесть от целого рода человеческого и средством возвратить жителей к Нему на Небеса, чтобы Бог снова мог прославиться в Своем Творении. И, наконец, пусть они примут во внимание, что всякая любовь становится греховной тогда и только тогда, когда она нарушает порядок, то есть, когда идет против воли Божией и надлежащих обязанностей.
Теперь подумайте: к этому ли привела любовь Марии? К этому ли привела Моя любовь? Разве удерживала Она Меня, ради эгоистичной любви, от исполнения всей воли Божией? Или, может, из-за излишней любви к Своей Матери Я отрекся от Моей миссии? И в той, и в другой любви было одно стремление: чтобы исполнилась воля Божия ради спасения мира. И как Мать навсегда распрощалась с Сыном, отпустив Его на крест открытого учительства и на Голгофский крест, так и Сын навсегда распрощался с Матерью, препоручив Ее одиночеству и страданиям, дабы Она могла стать Соискупительницей, и это не учитывая Нашей человеческой природы, ощущавшей себя растерзанной, и Наших сердец, разрывавшихся от боли. Разве это слабость? Чувствительность? Это совершенная любовь, о люди, не умеющие любить и уже не понимающие любви и ее голоса!
И еще цель этого Произведения – прояснить те места, которые по совокупности обстоятельств были окутаны мраком и стали, таким образом, темными пятнами посреди сияния Четвероевангелия; и места всего лишь неясные, где кажется, что существует разрыв между одним и другим эпизодом; непонятные места, ключ к прояснению которых заключается в точном понимании определенных возникших ситуаций и некоторых решительных действий, к которым Я прибегал, столь контрастирующих с Моими постоянными призывами к прощению, кротости и смирению и выраженных в некоторой непреклонности к упорствующим и неуступчивым противникам. Запомните это все, что Бог, употребив всяческое милосердие, может ради Своего собственного достоинства сказать „Довольно“ тем, кто по причине Его благости думает, что им позволено злоупотреблять Его долготерпением и искушать Его. Бог поругаем не бывает. Это древнее и мудрое изречение[8].
V. В точности познать полноту и продолжительность Моих долгих страданий, кульминация которых пришлась на несколько часов жестоких Страстей, но которые годами истощали Меня ежедневной мукой и становились все сильнее и сильнее, и заодно – с такими же долгими страданиями Матери, во время которых меч скорби пронзал Ее сердце. И побудить вас этим знанием любить Нас еще больше.
VI. Показать силу Моего Слова и различие его воздействий, в зависимости от того, принадлежали ли воспринимающие его к числу людей благой воли, или к числу тех, кто обладал чувственной волей, которая никогда не бывает прямой.
Апостолы и Иуда. Вот два противоположных примера. Первые – в высшей степени несовершенные, грубые, невежественные, буйные, но с благой волей. Иуда – образованный лучше большинства из них, утонченный благодаря жизни в столице и в Храме, но с дурной волей. Понаблюдайте за эволюцией первых в Добре, за их ростом. И понаблюдайте за эволюцией второго во Зле и его падением.
Пусть же за этим возрастанием в совершенстве одиннадцати добрых людей понаблюдают, прежде всего, те, кто по недостатку духовного в и дения привык искажать саму суть святости, делая из человека, достигающего святости упорной, жесточайшей борьбой с тяжелыми и темными силами, какое-то противо-естественное существо, не ведающее ни стремлений, ни волнений, а потому – не знающее заслуг. Ибо заслуга появляется именно в результате победы над необузданными страстями и искушениями, достигнутой путем любви к Богу и путем преследования конечной цели: обладать Богом навеки.
Пускай понаблюдают за ним и те, кто воображает, будто чудо обращения должно приходить исключительно от Бога. Бог предоставляет средства для обращения, но не принуждает человеческую волю; и если человек не хочет обратиться, то тщетно его обладание тем, что другому послужит к обращению.
Пусть те, кто исследует, поразмышляют над многообразными воздействиями Моего Слова не только на душевного человека, но также и на духовного. Не только на духовного человека, но и на душевного. Мое Слово, воспринятое благой волей, преображает и того, и другого, приводя к совершенству и внешнее, и внутреннее.
Апостолы, которые из-за своего неведения и Моего смирения обращались с Сыном Человеческим с излишней фамильярностью – добрый учитель из их среды, и не больше, скромный и терпеливый учитель, с которым многое было позволено, иногда даже слишком; но это не было их неуважением: это было неведением, и потому извинительно – эти апостолы, задиристые по отношению друг к другу, эгоистичные, ревнивые в своей любви и к Моей любви, нетерпеливые с людьми, немного гордые оттого, что они „апостолы“, жаждавшие поразительного, что выделяло бы их в толпе, как наделенных необычайной властью, они медленно, но неуклонно преображались в новых людей, вначале подчиняя свои страсти ради подражания и угождения Мне, впоследствии же, все лучше знакомясь с Моим истинным Я, меняясь в своих манерах и в своей любви в сторону того, чтобы видеть, любить во Мне божественного Господа и обращаться со Мной как с таковым. Разве в конце Моей жизни на Земле они все еще такие же неглубокие легкомысленные приятели, какими были вначале? Разве они, особенно после Воскресения, похожи на друзей, что обращаются с Сыном Человеческим как с Приятелем? Нет. Они служители Царства, вначале. Потом они священники Божии. Все – изменившиеся, совершенно преображенные.
Пусть подумают об этом те, кто находит характер апостолов стойким и судит о нем, как о необыкновенном, когда он был таким, как описан. Я не был ни привередливым законоучителем, ни надменным правителем, не был наставником, который считает других людей недостойными себя. Я умел быть снисходительным. Я захотел взять для обработки сырой материал, наполнить всякого рода совершенствами пустые сосуды, показать, что Бог может все, что Он из булыжника может извлечь сына Авраамова, сына Божьего, а из ничтожества – учителя, дабы посрамить учителей, превозносящихся своим знанием, которое очень часто лишено аромата Моего присутствия.
VII. Наконец: познакомить вас с загадкой Иуды, той загадкой, каковой является отпадение души, чрезвычайно облагодетельствованной Богом. Загадкой, которая поистине слишком часто повторяется и которая есть рана, заставляющая болеть Сердце вашего Иисуса.
Дать вам понять, как отпадают, превращаясь из служителей и чад Божиих в демонов и богоубийц, которые – убивая Благодать – убивают в себе Бога, дабы воспрепятствовать вам вступать на пути, с которых падают в Бездну, и обучить вас навыку, позволяющему увидеть, как удержать неразумных овец, рвущихся к пропасти. Приложите свой ум для изучения ужасной, хотя и заурядной, фигуры Иуды, в котором разом приходят в движение все главные змеиные пороки, с коими вам предстоит столкнуться и попытаться преодолеть в том или ином человеке. Это тот урок, который вы должны усвоить прежде всего, поскольку это сильнее всего пригодится вам в вашем служении духовных учителей и наставников. Сколько же таких, в любом жизненном положении, кто подражает Иуде, предаваясь Сатане и натыкаясь на вечную смерть!
Семь причин, равно как и семь частей:
I. Протоевангелие (от непорочного Зачатия Приснодевы Марии до смерти Праведного Иосифа).
II. Первый год общественного служения[9].
III. Второй год общественного служения.
IV. Третий год общественного служения.
V. Вступление к Страстям (от Тевета[10] до Нисана, то есть, от агонии Лазаря до вечери в Вифании).
VI. Страсти (от прощания с Лазарем до Моего Погребения, а также следующие сутки до рассвета Пасхи).
VII. От Воскресения до Пятидесятницы.
Пусть сохранится такое деление на части, как Я указал здесь, поскольку оно правильное.
А теперь? Что скажете своему Учителю? Со Мной вы не разговариваете. Однако говорят ваши сердца, и – если бы только могли – вы обратились бы к маленькому Иоанну. Но ни в одном из этих случаев вы не выскажетесь с той справедливостью, которую Я хотел бы в вас видеть. Ведь к маленькому Иоанну вы обращаетесь, чтобы доставить огорчение, попирая любовь по отношению к христианке, сестре по вере и орудию Бога. Еще раз истинно говорю вам, что быть Моим орудием – отнюдь не безмятежная радость, это непрекращающийся труд и напряжение, это скорби во всем, потому что ученикам этот мир приносит то же, что принес их Учителю: скорбь; и по крайней мере священникам, а особенно собратьям по вере, следовало бы помогать этим маленьким мученикам, шествующим под своим крестом … Потому что в своих сердцах, обращаясь сами к себе, вы вопите от высокомерия, зависти, неверия и других вещей. Однако Я дам ответ на ваши претензии и возмущенное удивление.
В вечер последней Трапезы Я сказал тем Одиннадцати, что любили Меня: „Когда придет Дух Утешитель, Он напомнит вам все, о чем Я рассказывал“. Когда Я говорил это, помимо присутствующих, Я все время помнил обо всех тех, кто станет Моими учениками по духу, по истине и по желанию стремиться к ней. Святой Дух, который Своей Благодатью уже вливает в вас способность помнить Бога, выводя души из оцепенения первородного Греха и освобождая их от того помрачения, что благодаря печальному наследию Адама, окутывает прозорливость душ, сотворенных Богом, чтобы они насладились духовным в и дением и знанием, совершает Свою работу Учителя, „напоминающего“ в сердцах тех, кто Им ведóм и кто является чадом Божьим, все, о чем Я говорил и что составляет Евангелие.
Напомнить – чтобы пролить свет на его дух. Поскольку помнить слова Евангелия – ничего не значит, если не постигнуть их духа. А дух Евангелия, который есть любовь, может быть постигнут с помощью Любви, то есть, Святого Духа, Который, подобно тому, как Он был подлинным Писателем Евангелия, является также и единственным его Толкователем, потому что только автор произведения знает дух этого самого произведения и постигает его, даже если его не удается довести до сознания читателей. Но там, где это не удается автору-человеку, ибо всякое человеческое совершенство изобилует недостатками, может преуспеть совершеннейший и мудрейший Дух. Поэтому один только Святой Дух, Автор Евангелия, есть еще и Тот, кто напоминает и растолковывает его чадам Божьим, а также в глубине души пополняет его.
„ Утешитель, Святой Дух, которого Отец пошлет вам во Имя Мое, научит вас всему, напомнит вам все, что Я говорил “ (Иоанн, гл. 14, ст. 26).
„ После, когда придет этот Дух Истины, Он наставит вас во всякой истине; ибо будет не от Себя говорить, но перескажет все то, что услышал, и возвестит вам будущее. Он прославит Меня, потому что возьмет из Моего и возвестит вам. Все то, что есть у Отца, – Мое; поэтому Я сказал, что Он возьмет из Моего и возвестит вам “ (Иоанн, гл. 16, стт. 13-15).
Так что, если вы далее возразите, что как же Святой Дух, будучи подлинным Автором Евангелия, не упоминал всего того, что сказано в этом Произведении, и о чем, как о случившемся, дает понять Иоанн словами, завершающими его Евангелие[11], Я отвечу вам, что Божьи мысли отличаются от человеческих[12] и всегда справедливы и непредосудительны. И еще. Если вы возразите, что откровение закончилось с последним Апостолом, и добавить было больше нечего, поскольку тот же Апостол говорит в Апокалипсисе: „Если кто прибавит что-нибудь к этому, Бог наложит на него язвы, описанные в сей книге“ (гл. 22, ст. 18), и что это[13]283 надо относить ко всему Откровению, завершающим венцом которого явился Апокалипсис Иоанна, Я отвечу вам, что это Произведение было не добавлением к Откровению, а заполнением пробелов, порожденных как естественными причинами, так и божественными произволениями. И если Мне захотелось порадоваться, воссоздавая полотно Своей божественной Любви, так же, как это делает реставратор мозаики, который перекладывает поврежденные или утраченные камушки, восстанавливая мозаику в ее законченной красоте, и Я оставил за Собой право сделать это в нынешнем столетии, когда Человечество устремляется в Бездну мрака и ужаса, можете ли вы Мне это запретить? Может быть, вы скажете, что не нуждаетесь в этом, вы, чей дух столь затуманен, глух и ослаблен для света, голоса и зова Свыше?
Поистине, вы должны были бы благословить Меня за усиление новыми огнями того света, который у вас есть и которого вам уже недостаточно, чтобы „увидеть“ вашего Спасителя. Увидеть Путь, Истину и Жизнь, и почувствовать, как в вас возрождается то же духовное потрясение, что и у праведников Моего времени, и достигнуть, посредством этого знания, обновления вашего духа в любви, что стала бы спасением, поскольку она возносит к совершенству.
Я не говорю, что вы „мертвые“, но что вы спящие, дремлющие. Похожие на растения во время зимнего сна. Божественное Солнце подарит вам Свое сияние. Проснитесь и благословите это Солнце, дарящее вам себя, радостно Его принимая, чтобы Оно могло прогреть вас от поверхности до самой глубины, разбудить и осыпать цветами и плодами.
Восстаньте. Приступите к Моему Дару.
„Возьмите и ешьте. Возьмите и пейте“, – сказал Я апостолам[14].
„Если бы ты осознала дар Божий и Кто это, Говорящий тебе: ’дай Мне пить‘, ты сама бы просила Его о том, чтобы дал Он тебе живой воды“, – сказал Я самарянке[15].
И теперь говорю это снова: как ученым, так и самарянам. Потому что обе эти крайние категории имеют в том нужду, равно как и те, кто находится между двумя крайностями. Первые – чтобы и самим не оказаться истощенными и лишенными сил, и не лишиться также духовной пищи для тех, кто изнемогает от недостатка знания Бога, Богочеловека, Учителя и Спасителя. Вторые – потому что душам, когда они погибают вдалеке от источников, нужна живая вода. Находящиеся же посередине между первыми и вторыми, огромное множестве тех, кто не является отъявленными грешниками, но стоит на месте, никуда не двигаясь из лени, равнодушия, из-за ошибочного представления о святости, те, кому совесть не позволяет губить свою душу, добросовестные исполнители, запутавшиеся в хитросплетении внешних обычаев, но не осмеливающиеся сделать шаг по крутой, исключительно крутой дороге подвижничества, – чтобы получить им от этого Труда начальный импульс и выйти бы из этого бездействия, начав подвижнический путь.
Я говорю вам эти слова. Предлагаю вам этот хлеб и это питие из живой воды. Слово Мое есть Жизнь. И Я желаю вам этой Жизни, вместе со Мной. И умножаю Свое слово, дабы уравновесить миазмы Сатаны, уничтожающие жизненные силы вашего духа.
Не отталкивайте Меня. Я жажду подарить вам Себя. Потому что люблю вас. Это Моя неутолимая жажда. У меня есть горячее желание поделиться[16] с вами Собой, чтобы приготовить вас к небесному брачному пиршеству. А вы нуждаетесь во Мне, чтобы не зачахнуть, чтобы одеться в красивые одежды на брак Агнца, на великий Божий праздник, после того, как вы превозможете страдания в этой полной ловушек, терний и змей пустыне, каковой является Земля, чтобы – имея Меня в себе – проходить сквозь огонь, не претерпев вреда, попирать жалящих рептилий, и не умереть, проглотив отраву.
И опять говорю вам: „Примите, примите этот труд и ’не запечатывайте его ‘, но читайте и добивайтесь, чтобы его прочитали, ’ поскольку близок срок ‘ (Иоанн, Апокалипсис, гл. 22, ст. 10), ’и пусть тот, кто свят, становится еще святее‘ (ст. 11)“.
Благодать Господа вашего Иисуса Христа да пребудет со всеми теми, кто видит в этой книге Мое приближение и возгласом любви торопит, чтобы оно – ради их защиты – состоялось: „Приди, Господь Иисус!“».
Потом Иисус говорит мне отдельно:
«В качестве вступления к Произведению помести первую главу Евангелия от Иоанна, от 1-го до 18-го стиха включительно[17]. Все целиком, как написано. Иоанн записал эти слова так же, как ты записывала слова, что приводятся в этом Произведении, под диктовку Духа Божия. К ним ничего не прибавить и не отнять, как нечего было прибавить или отнять к молитве Отче наш и к Моему молитвословию после Тайной Вечери. Каждое слово этих отрывков – божественная жемчужина и к ним не следует прикасаться. Все, что можно сделать в отношении таких отрывков, это одно: горячо умолять Святого Духа, чтобы Тот открыл их вам во всей их красоте и мудрости.
Потом, когда дойдешь до места, где начинается Мое общественное служение, перепиши полностью первую главу Иоанна от стиха 19 до 28 включительно, и третью главу Луки от стиха 3 до 18 включительно, одну за другой, как будто это одна глава. Тут весь Предтеча, немногословный аскет и суровый подвижник, и добавить нечего. Затем ты поместишь Мое Крещение, а дальше пойдешь вперед, как Я сказал, шаг за шагом.
И твой тяжелый труд окончен. Теперь остается порадоваться любви как награде.
Душа Моя, что бы Мне сказать тебе? Ты Меня спрашиваешь, погрузившись в Меня своим духом: „А сейчас, Господи, как Ты поступишь со мной, Своей служанкой?“. Я мог бы сказать тебе: „Разобью этот глиняный сосуд, чтобы извлечь из него драгоценное масло и унести его с Собой“. И была бы радость для обоих. Но ты Мне нужна еще на некоторое время, еще на немного, тут, чтобы изливать свое благоухание, которое также есть аромат Христа, живущего в тебе. Так что скажу тебе то же, что Иоанну: „Если хочу, чтобы ты осталась, пока Я не приду тебя забрать, так ли важно, что ты остаешься?“.
Мир тебе, Мой маленький неутомимый голосок. Мир тебе. Мир и благословение.
Учитель говорит тебе: „Спасибо“. Господь говорит тебе: „Будь благословенна“. Иисус, твой Иисус, говорит тебе: „Я всегда буду с тобой, потому что Мне приятно находиться с теми, кто Меня любит“.
Мой мир, маленький Иоанн. Приди и успокойся на Моей Груди».
А с этими словами закончены также и предложения по редактированию Произведения, и даны последние разъяснения.
Виареджо, 28 апреля 1947.
Мария Валторта
[1] В 1907 г. Римский папа Пий X издал сначала декрет „Lamentabili sane exitu“ („С поистине плачевными последствиями“), а потом энциклику „Pascendi Dominici Gregis“ („Забота о стаде Господнем“), в которых подверг жесткой критике проникший в Католическую Церковь модернизм.
[2] Речь о собиравшихся Церковью в IV-V столетиях Вселенских Соборах (1-м, 3-м и 4-м), утвердивших учение о Личности Христа.
[3] См. Откровение Иоанна, главы 12, 13.
[4] (Откр. 14:6)
[5] Фактически здесь Иисус Христос свидетельствует, что в Откровении Иоанна содержится предсказание о Евангелии Маленького Иоанна, которое и есть Вечное Евангелие – примечание Барсега Агабабяна.
[6] То есть, к так называемым автокефальным Церквам, не состоящим в общении с Преемником Святого Петра – примечание Барсега Агабабяна.
[7] (Ин. 21:25)
[8] Над Богом не посмеешься. Древнее славянское слово ругатися означало именно: смеяться, насмехаться.
[9] Дословно: общественной жизни.
[10] Тевет – 10-й месяц библейского календаря, он соответствует ноябрю-декабрю.
[11] „Многое и другое сотворил Иисус…“ (Ин. 21:25)
[12] (Ис. 55:8)
[13] Процитированную фразу Иоанна.
[14] (Мф. 26:26-27)
[15] (Ин. 4:10)
[16] Это же слово используется в смысле: причащать, приобщать.
[17] Так называемый Пролог Евангелия от Иоанна.