Около Антарктиды со стороны Африки есть маленький островок. Он скалистый, покрыт льдами. И вокруг в холодном океане плавают льдины. Всюду крутые скалы, только в одном месте берег низкий — это пингвиний пляж. С корабля мы выгрузили свои вещи на этот пляж.
Пингвины вылезли из воды, столпились у ящиков. Бегают по мешкам, клюют их и громко кричат, переговариваются: никогда они не видели таких удивительных вещей!
Один пингвин клюнул мешок, голову склонил набок, постоял, подумал и громко что-то сказал другому пингвину. Другой пингвин тоже клюнул мешок; вместе постояли, подумали, поглядели друг на друга и громко закричали: «Карр!.. Каррр!..»
Тут ещё пингвины с гор прибежали на нас смотреть. Много их собралось; задние на передних напирают и кричат, как на базаре. Ещё бы: ведь они первый раз увидели людей, и каждому хочется вперёд пролезть, посмотреть на нас, клюнуть мешок.
Вдруг слышу, сзади кто-то танцует.
У нас был большой лист фанеры. Он лежал на камнях, и пингвины на нём устроили танцы. Пробежит пингвин по фанере, назад вернётся, ещё раз пробежит, да ещё лапкой притопнет!
Очередь выстроилась — всем хочется потанцевать.
Один пингвин поскользнулся на гладкой фанере и на брюхе проехал, другие тоже стали падать и кататься.
Весь день они танцевали на фанере. Я её не убирал. «Пускай,— думаю,— повеселятся; они, наверное, радуются, что мы приехали».
Вечером пингвины построились в одну шеренгу и ушли. Один пингвин на меня загляделся и отстал. Потом он догнал остальных пингвинов, но никак не мог идти в ногу, потому что всё на меня оглядывался.
«Отважный пингвинёнок». Г. Снегирёв
Однажды я спускался к морю и увидел маленького пингвинёнка. У него ещё только выросли три пушинки на голове и коротенький хвостик.
Он смотрел, как взрослые пингвины купаются. Остальные птенцы стояли у нагретых солнцем камней.
Долго стоял на скале пингвинёнок: страшно ему было бросаться в море.
Наконец он решился и подошёл к краю скалы.
Маленький голый пингвинёнок стоял на высоте трёхэтажного дома. Его сносил ветер.
От страха пингвинёнок закрыл глаза и бросился вниз. Вынырнул, закружился на одном месте, быстро вскарабкался на камни и удивлённо посмотрел на море.
Это был отважный пингвинёнок. Он первый искупался в холодном зелёном море.
Г. Снегирев «К морю».
Пингвины с утра идут к морю. Перебираются через ущелья. По ровному месту идут гуськом. С гор катятся на брюхе. Первый пингвин ляжет на живот — и вниз, за ним второй, третий — и покатились...
Внизу отряхнутся, выстроятся в цепочку и снова в путь. Молча идут они, все в ногу, серьёзные.
Придут пингвины на крутой берег, посмотрят вниз и загалдят: высоко, страшно! Задние на передних напирают, ругаются: надо прыгать!
«Белёк». Геннадий Снегирев.
Куда ни глянешь, вокруг одни льды. Белые, зеленоватые, блестящие на солнце. Я стал вглядываться в узкую полоску воды, которую разрезал во льдах наш корабль.
И вдруг я увидел два чёрных глаза. Они смотрели на меня со льдины, медленно проплывавшей мимо.
— Стой! Стой! Кто-то за бортом! — закричал я.
Корабль замедлил ход и остановился. Пришлось спустить шлюпку и вернуться к льдине.
Льдина была покрыта искрящимся снегом. И на снегу, как на одеяле, лежал белёк — детёныш тюленя.
Тюлени оставляют своих малышей на льду, и только утром приплывает к бельку мать, покормит молоком и опять уплывает, а он весь день лежит на льдине, весь белый, мягкий, как плюшевый. И если бы не большие чёрные глаза, я его не заметил бы.
Положили белька на палубу и поплыли дальше.
Я принёс ему бутылочку молока, но белёк пить не стал, а пополз к борту. Я оттащил его обратно, и вдруг из его глаз покатилась сначала одна слеза, потом вторая, и так и посыпали градом. Белёк молча плакал. Матросы зашумели и сказали, что надо скорее положить его на ту льдину. Пошли к капитану. Капитан поворчал-поворчал, но всё же развернул корабль. Льды ещё не сомкнулись, и по водяной дорожке мы пришли на старое место. Там белька снова положили на снежное одеяло, только на другую льдину. Он почти перестал плакать. Наш корабль поплыл дальше.
Загадки.
Ночью ухает: «Ух – ух!»
Съем любого, кто лопух.
Догоню, когтями – цап!
Утащу и съем во льдах.
У меня желты глаза,
Перья тонки, белы,
Клюв короткий и кривой –
Я охотник смелый. (Полярная сова).
Длинный мех бел, как снег.
Ест тюленей и рыб на обед.
Он отличный пловец
И заботливый отец.
Трёхметровый великан,
Весит тыщу килограмм!
И в любую непогоду
Спрячет деток он в берлогу. (Белый медведь).
В океане тёмно – синем,
Лапой выудив моржа,
На полярной скользкой льдине
Я дрейфую не дрожа. (Белый медведь).
В бурном море поохотясь,
С белой пеной на боках
Из холодных вод выходим
Мы на ластах и китах. (Моржи)
Толстый в складку богатырь
В ластах и безухий.
Ковыряет с дна морского
Раковин покушать.
У него клыки, как сабли,
Мех короткий, но густой
Угадайте –ка ребятки,
Что за богатырь такой. (Морж)
Шерсти я имею мало,
Но среди полярных льдов
Жир меня, как одеяло,
Бережёт от холодов. (Морской котик)
Хвост поджав, во льдах ночую,
Выношу мороз любой.
Я по северу кочую
В тёплой шубе голубой. (Песец)
Что за хищник за такой,
С шерстью бело – голубой?
Хвост пушистый, мех густой,
В норы ходит на постой.
Птицы, яйца, грызуны
Для него всегда вкусны.
На лису похож немного,
Тоже псовая порода. (Песец)
Корешки морошки гложем,
Мох грызём в конце концов.
Но без тундры жить не можем,
Хоть пугаемся песцов. (Лемминги).
Олень от них убегает –
А они не отстают. (Нарты)
Словно царскую корону,
Носит он свои рога.
Ест лишайник, мох зелёный.
Любит снежные луга (Олень)
Раскидистые ветки
Ношу на голове.
На Севере холодном
Приходится жить мне.
Лишайник, мох и травку
Весной и летом ем.
Зимой людей на санках
Вожу на радость всем. (Олень)
Утоляем голод мхами…
Пусть укрыла их пурга,
Как лопатами, рогами
Разгребаем мы снега. (Олень).
В ночь беззвёздную до чума
Кто добраться вам поможет?
Кто разыщет путь по ветру,
Если в тундре бездорожье? (Олень)
Радость пастуха оленевода
На четырёх палочках стоит,
Обсохнет – за мамой побежит. (Новорождённый оленёнок)
Она, как снег, от солнца прячется.
А мышки – от неё. (Сова)
Летом - меховые, зимой берестяные. (Рога оленя)