Непредвиденные последствия одного очень туманного утра
Небо упало на землю.
Точнее, не совсем... Резко спустилось, я бы сказал. Папа его случайно уронил. Об этом, правда, никто не знает, но некоторые уже догадываются. Дело в том, что я сын одного свихнувшегося профессора. Да, мой отец один из тех злых гениев, которых показывают во всяких супергеройских фильмах.
Меня зовут Феликс. Для тех, кто не в курсе, с какого-то древнего языка это имя переводится как «счастливый», «удачливый» или вроде того. Да уж, тут не поспоришь: нужно быть тем ещё счастливчиком, чтобы родиться в такой семейке, жить в таком дурдоме с соседями-идиотами и в таком ужасном городке, как наш. В общем, я не особо привередлив.
О чём я? Ах да, небо упало на землю. Началось всё где-то лет пять назад, когда мне было девятнадцать… Случилось это одним туманным утром. Очень туманным.
Когда мне было 19
Будильник совершил суицид, свалившись со спального столика в эпилептическом припадке. С неба спустился новый день. Весь город заволокло туманом. Ночные шторы у меня обычно незадёрнуты, поэтому, продрав глаза, сразу же могу лицезреть, какую погодку нам послали метеослужбы сегодня.
В тот жуткий день не было практически ничего необычного, кроме того, что я чуть не свалился в мусорный бак – не видно было ни черта. Не люблю всякие туманы, снег, метели, дожди. Ничего не видно, мокро и печально. Особенно не выношу туманы летом. Тогда был май. В общем, меня все это совсем не обрадовало.
– Слишком молод и слишком слаб, чтобы надолго здесь задержаться, – злорадствовал я над туманом, потирая ногу, ушибленную о мусорный бак.
Ещё в автобусе мне позвонил отец.
– Привет, пап. Еду. Ага. Освобожусь в четыре… Что купить? Пап, но это же на другом конце города. В самой… Что? Какой переходник? Для вакуумного компрессора? Ага… Чего? А откуда я знаю, какой тебе нужен? MF? Ты бы сам съездил и… Чего? А, ну хорошо. Да… Да, куплю. Всё. Пока.
Отец попросил купить ему очередную деталь для какой-то страшно гениальный машины. Проблема в том, что мне пришлось после занятий тащиться на противоположный конец города. Туда, где находилась эта дурацкая лавочка, в которой чудом продавалось почти всё, что нужно было моему полоумному папаше. Надеялся я лишь на то, что к тому времени рассосётся белая пелена перед глазами. Потаскаюсь по пробкам, голодный, уставший. Только бы исчез туман.
Чудом добравшись до университета и отсидев в крепостных стенах знания положенное время, я вышел из себя и вошёл в набитый до отказа автобус.
Чёртов туман. Что такое? Уже пятый час дня…
Маленькое говорящее устройство на другом конце автобуса вещало уставшим селёдкам в бочке сведения о погоде и насущные новости.
«Празднование дня города пройдёт на центральной площади двадцать пятого мая… В программе примут участие приглашённые гости…» Бла, бла, бла…
Задыхаюсь. В вытянутых окнах, за шляпами, руками и спинами – беспросветное облако белого дыма. Сигналят машины. Пробка.
«Срочное сообщение от городской метеослужбы… Сегодня наблюдается аномальное явление неизвестного происхождения…»
Мне сразу не понравился этот ужасный день с его злосчастным туманом.
«…на протяжении более чем девяти часов…»
– Молодой человек, дайте выйти!
«…температура воздуха поднялась до двадцати градусов по Цельсию… плотность тумана возросла... просим водителей быть осторожными на дорогах…»
Дышать стало легче. Я сел на освободившееся место, прямо под динамик.
«…синоптики не имеют возможности составить экстренный прогноз погоды, пока не выяснится причина появления густого тумана...»
Людей всё меньше. Динамик заговорил громче.
«…срочный выпуск новостей… сегодня, двадцать первого мая, в городе произошло более пятидесяти автокатастроф из-за плохой видимости…»
У кого-то зазвонил телефон.
«...мэр города выступил с обращением к горожанам…»
Я забеспокоился о том, как вернусь домой.
«…необходимо срочно приостановить движение транспорта по территории города во избежание автокатастроф. Горожанам настоятельно рекомендуют оставаться дома до выяснения обстоятельств…»
Автобус остановился. Кондуктор попросил всех выйти. Сквозь пелену тумана я увидел мигающие машины дорожного патруля.
Хотите узнать, что было дальше? Сможете угадать? Правильно! Я к чертям собачьим заблудился! Не видно было ни черта! Звоню отцу – он не берёт трубку! До конечной остановки я не доехал, но до неё оставалось всего ничего… Проблема была ещё в том, что я не мог пойти куда глаза глядят, потому что НИЧЕГО НЕ БЫЛО ВИДНО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ!
Я редко бываю в этой части города, знаю лишь одно: тут куча унылых многоэтажек. Серых таких, обшарпанных. Наверное, они есть в каждом городе. Нет, я слишком устал. Очень хотелось спать и есть. Чудом наткнулся на лавочку возле остановки и рухнул на неё.
На мгновение прикрыв глаза, мне показалось, что прошла целая вечность. А потом чья-то рука слабо дёрнула меня за рукав. Я аж подскочил на месте.
– Извини, парень, ты просто сел на мою тетрадь.
Я проморгался.
– Ой, прости, – я приподнялся, а внезапно появившийся из белого облака незнакомец достал из-под меня свою тетрадь и приветливо улыбнулся. – Я так устал, что не заметил его.
Тишина застыла ещё на мгновение. Мне стало грустно от безысходности своего положения. Я понимал, что добраться домой сегодня становится всё более невозможным. Когда-то в детстве мне приходилось теряться в огромном торговом центре. До жути боялся быть потерянным. И это чувство детского страха начало во мне просыпаться. Нужно было его спугнуть, поэтому я решил отвлечь себя разговором.
– Чудная погодка, не правда ли? – нервно начал я.
Точно не помню, о чём мы говорили, но этот парень с длинными тёмными волосами, которые постоянно лезли ему на глаза, оказался настроен позитивно, хотя вёл себя и говорил очень тихо. Как будто стеснялся своей тайной жизнерадостности. Мне показалось, что этот тип – тонкий психолог. Он понял, что мне страшно и что нужно завлечь меня каким-нибудь странным разговором. Точно помню, что он представился, но имени я, дурак, не запомнил.
Пока мимо мелькали суетливые силуэты людей, мой новый приятель рассказывал мне о тех тусклых многоэтажках на окраине. В одной из них он жил.
– …унылая многоэтажка, тривиально именуемая моим старшим братом «домом», стоит на самой окраине Нового Городка. Отсюда недалеко до Старого Города, однако туда редко кто захаживает: в основном, любознательные туристы, фотографы, пьяные подростки а так, кажется, там даже никто уже и не живёт. Поговаривают, в тех местах встречаются очаровательные виды…
Пять ужасных лет спустя, или потерянный сегодняшний день
Пять ужасных лет спустя я помнил то двадцать первое мая очень хорошо. Домой мне, кстати, всё-таки удалось попасть. Сначала мы долго шли вместе с моим новым приятелем к его дому, потому что он позволил мне переночевать у него. В тот же вечер мне наконец позвонил отец и спросил, купил ли я переходник для какого-то компрессора. Я сказал, что нет и что понятия не имею, как попасть домой. Он сказал, что я идиот, что мне ничего нельзя доверить и повесил трубку. Потом перезвонил ещё раз и спросил где я. Когда туман за окном сменился беспросветной темнотой ночи, я услышал глухое дрынчание папиного автомобиля. Чудом мы добрались до дома. Дороги были пусты, всё вокруг укрывал туман.
Пять ужасных лет спустя я стал архитектором. В связи с насущными событиями, моя профессия оказалась чересчур востребованной. Как я уже сказал, небо рухнуло на землю и заволокло собой город. Мир с каждым веком своего существования разгоняется всё быстрее, набирает обороты. Когда-нибудь он во что-нибудь врежется, честное слово. И живя в двадцать первом веке, я мало удивлялся тому, как сильно успел измениться мой город за эти пять ужасных лет. И всё-таки мне было очень некомфортно мчаться с такой оголтелой скоростью. У меня слабый вестибулярный аппарат.
Одним туманным вечером я спустился в лабораторию.
– Я нашёл старый компрессор на чердаке. Может, пригодится…
– Оставь там, – он махнул рукой и вытер пот со лба белым рукавом халата.
– Пап, а всё-таки зачем тебе эта машина? От неё же у всего города одни неприятности…
– Неприятности? Строительство высоких двухъярусных дорог, стеклянные лифты и огромные высотки на нашем жалком клочке земли ты зовёшь неприятностями? Феля, это ты чокнутый, а не я... – ненавижу, когда он зовёт меня Фелей. – Это, мальчик мой, называется научно-технический прогресс. И его бы не случилось за эти фантастические пять лет, если бы я не уронил небо на землю.
– Но, пап… Во-первых, не зови меня так, я уже не маленький. А во-вторых, это же просто искусственный туман, который изрыгает твоя дурацкая машина через водосточные трубы и канализации. Он создаёт лишь проблемы и угнетает городскую экономику… И инфраструктуру! Ты отравляешь город.
– Я ничего не отравляю. Никто ещё не умер, если ты не заметил. Туман, Феля, это облако у поверхности земли. С научной точки зрения, нет никакой разницы между туманом и облаком в небе. А небеса, знаешь ли, это то, что нам необходимо. Наш мир гниёт изнутри, ему требуется излечение красотой, исцеление чем-то возвышенным, бессмертным. А что может быть возвышеннее неба?
– Пап, ну что за бред? Ты пускаешь людям дым в глаза! В прямом и переносном смысле.
– Феликс! Когда ты был маленьким, ты хотел построить замок, завести дома пони и слетать на Луну... Где сейчас твои мечты? Их нет! Испарились. А мои нет. Твой дед ломал мои машины времени, которые я строил из палок, ржавых железяк и изоленты. Твоя мать говорила, что из меня ничего не выйдет, а потом уехала от нас к своему новому ухажёру. И, как видишь, из меня вышел отличный чокнутый профессор. Так же ты меня называешь? – Я опустил глаза в пол, усыпанный мелкой металлической стружкой. – Мне хотелось сделать то, чего хочу я, даже если для других это выглядело бы полным безумием. Мне запрещали, меня дразнили... А теперь мне никто не мешает. И смотри! Смотри, что я создал! – Отец приник к своему «заводу по производству облачного дыма», вытянутого вдоль всей стены.
– Отец, это выглядит впечатляюще и всё такое, но… может, хватит? Это же бессмысленно. Уже целых пять…
– Это имеет огромный смысл для меня!
– Это ничего не значит для четырёх тысяч других горожан! Если бы ты по-человечески уронил небо на землю, то оттуда посыпались бы всякие Фредди Меркьюри и Курты Кобейны. Это было бы полезнее… А ты попросту водишь людей за нос. Вынуждаешь мэрию разоряться на новую инфраструктуру, заставляешь их поднимать дороги на такую высоту, где туман не такой густой, чтобы машины реже врезались друг в друга.
– Вынуждаешь поднимать магазины, больницы, школы и детские сады на десятые и двадцатые этажи огромных высоток. Заставляешь строить новые мосты и шоссейные дороги… – продолжил за меня отец. – Я возвысил наше существование! Как ты не понимаешь?
– Только внешне, пап. Людей не изменишь.
– Хватит… Не хочу больше говорить об этом.
– Пап, люди не видят настоящего неба. Многие уже свихнулись. Выйдешь на улицу, и тебя просто волной накроют заголовки газет и огромных рекламных баннеров. «Небо спустилось на землю», «Новая Поднебесная», «Кто уронил облака?»…
– Надеюсь, у тебя осталась ещё хоть капля совести… Не расходуй её понапрасну.
– Как тебе известно, я до сих пор не заявил на тебя в полицию!
– А что бы ты им сказал? Знаете, мой отец уронил небо на землю, и теперь мы передовой центр по строительству небоскребов и «летающих шоссе»! Арестуйте его немедленно!
Я не выдержал. Буркнул, что мне пора на работу и нырнул в кабину лифта. На шестом этаже вошёл мой полоумный сосед с его вонючей псиной. Ему было сто лет в обед, и он очень любил поговорить, а ещё по пять тысяч раз в день выгуливал свою собаку.
– А, Феликс! На работу летишь? Да-а… Интересная у тебя работка-то. Всё там что-то строишь и строишь. А что строишь-то, говоришь?
– Новый небоскрёб… Гораздо выше наших. Запланировал проект, знаете… Хочу добраться до настоящего неба, чтобы люди перестали жить в своих иллюзиях.
– Э, сынок! Что это ты за чепуху городишь? – он осклабился своими вставными челюстями. – Небо уже давно упало на землю. Мы теперь топчемся по нему ногами.
Я промолчал.
Высадившись на пятнадцатом этаже, ступил на «летающее шоссе», где меня подобрал служебный автобус. Эти парящие дороги чем-то напоминали римские акведуки, только были раза в четыре выше. На высоте семидесяти-восьмидесяти метров туман был не таким уж непроглядным, к нему успели привыкнуть. Фары светили ярче, светофоры оснастили звуковыми командами «Красный. Стоп.», «Желтый. Внимание.», «Зелёный. Можете ехать.» и все в таком роде.
Высадившись на две остановки раньше, я решил пройтись. Нужно было выветрить дурные мысли, чтобы нормально работать.
С ума сойти… Небо упало на землю. Уже пять лет как упало. Я остановился на тротуаре и перегнулся через оградку. Там внизу плыли искусственные облака, похожие на плотные куски ваты. Я задумался о том, что никого не беспокоил тот факт, что всё так же шёл дождь, дул ветер… Многие мои знакомые, соседи, коллеги, – почти все были убеждены, что небо действительно упало. Как легко свести людей с ума! Говори об этом в СМИ по сто раз в день, вешай рекламу на каждом углу, ори из каждого радиоприёмника: «Небо упало на землю! Началась новая эра Нового Городка! Мы – жители летающего города…» И никто ничего против не скажет – ну, точно, небо же, посмотрите! Валяется под ногами. Пересказывают друг другу одно и то же и ничего нового. Помешательство какое-то.
Небо под ногами будто насмехалось надо мной. И эта красивая обёртка горькой конфеты выводила меня из себя. Долгих пять лет, пока я не решил построить такой небоскрёб, с высоты которого будет видно хоть что-то настоящее. Порой и я сомневался в том, что настоящее небо всё ещё на месте, но продолжал верить, что оно никуда не делось.
Небо упало на землю. Точнее, не совсем. Его уронили и теперь его срочно нужно поднять обратно. Срочно.
Мимо меня проносились автомобили, мелькали человеческие силуэты. Время неслось быстрее обычного. Оно играло мощную барабанную партию. А мои шаги не попадали в такт. Я шагал по нотному стану. С ноты на ноту, с точки на точку. И вдруг споткнулся о скрипичный ключ.
Умиротворение
Я умер.
А нет, показалось.
Наверное, на голову что-то свалилось с неба. По ощущениям – Тунгусский метеорит, а на деле небольшая шишка на затылке. Мое тело кто-то учтиво перетащил в вытянутую комнату без окон. Мне показалось, что я сплю, потому что в нашей «Поднебесной» дома теперь не строятся так низко.
Вытянутая комната заканчивалась ничем. Она была похожа на сцену – не имела четвертой стены. Как перевернутая набок коробка.
Вытянутая комната заканчивалась черным крыльцом. Оно выходило в открытое море. Здесь свежо. Комната пахла морской солью и непредсказуемостью.
Вдохнув полной грудью, я пошевелил ногами – все еще жив. Больно ущипнул себя – вроде не сплю. Опираясь о стену, я поднялся. Голова немного кружилась и ещё слегка подташнивало. Да что уж там? Всё тело ломило неслабо.
Пытаюсь собраться с мыслями и начинаю говорить с собой вслух:
– Я шёл на работу… Небо плыло под ногами… А потом в меня врезался какой-то велосипедист… – Я сощурился, ощупывая лицо. Кажется, на скуле немаленький синяк. – Хорошо, Феликс, тебя чуть не убил велосипед. А теперь ты не знаешь, где находишься.
Справа от меня была серая дверь, а слева – открытое море. Мой разум медленно прояснялся. И по мере того, как я осознавал, что только что увидел там, где не было четвертой стены, мои брови всё выше ползли на лоб.
– Что?.. Не может быть…
Я дополз по черной стене до крыльца и ухватился за перила. Морской воздух обдал лицо, стало гораздо легче. Я снова приобрёл чувство собственного равновесия. А глазам по-прежнему не верил.
Туман исчез.
Небо плыло над моей головой. Настоящее. Целое и невредимое.
Я стоял, как на причале, и не верил своим глазам.
Тут же я почувствовал, что кто-то подошёл сзади, отпершись о шаткие перила. Услышал, как они скрипят, и обернулся.
Длинные локоны угольных волос моего таинственного знакомого приветливо шевельнулись в ответ.
– Добро пожаловать в Старый Город. Чудная погодка, не правда ли?