Нестор написал выше приведённый пролог и откинулся на крошечную спинку деревянного стула. Сидел он за стереотипной партой летописцев того времени: большой наклон под 45 градусов, древесная поцарапанная пером и временем поверхность, небольшое пространство наверху для свечи или лучины. Там стоял обычный подсвечник, украденный Нестором когда-то, баночки с чем-то на подобии чернил и мешочек с перьями. Гусиные перья тупели быстро, поэтому необходим был большой запас. Откуда брал — непонятно. Возможно, это даже не гусиные. Стены двухэтажного строения были сложены из обычного слабо обтёсанного камня. Кирпичи были такие же серые и тусклые, как и летописец. Нестор заложил руки за голову и устремил свой усталый взор в окно.
За окном не было ничего особенного. Зеленеющие домишки старого города, лужи недавно закончившегося дождя, скрипящие створки других окошек наверно самой тихой улицы Астрациума. По улочке тихо сновали хмурые люди, спеша куда-то. Приходилось идти медленно, чтобы не заподозрили в незаконном. А нарушения в последнее время происходили часто. Народ в изоляции сходил с ума от однообразия и риска смерти. Чума, другие болезни, воровство, мародёрство, убийства, стражи умершего закона. Обычные законы каменных джунглей перестали здесь работать давно.
Старый разбойник встал со своего седалища. Сейчас его можно рассмотреть по-подробнее. Старый потёртый и в нескольких местах дырявый плащ его давнего прошлого. Порванные, возможно чужие, сапоги, потерявшие свой былой окрас. Обычные штаны с каким-то подобием ремня на поясе. На брюках была видна застывшая кровь владельца. Либо его ранили, либо это не его штаны. Среди прочей одежды не было ничего примечательного, кроме повязки на недавно полученной в трущобах ране. На руках сидели очень толстые перчатки с набитым мусором внутри. На шее верёвочка с привязанным мешочком соломы и трухи. Устройство перчаток и самодельного «противогаза» было схожим. И перчатка, и мешок имели второй слой, в котором и был мусор. Эти средства защиты были необходимы из-за болезни, витавшей в отвратительном воздухе чумного города.
Лицо не имело особых примет, кроме чёрной седеющей бороды и пары шрамов. У серых глаз был пронзительный и угнетающе спокойный взгляд. В них чувствовался опыт и критика их носителя и владельца. Нос не имел особенностей, как глаза. Нестор часто держал свой рот закрытым и был не многословен. Он часто говорил только то, что считал необходимым. Нестора не особо заботило своё будущее. Его волновало грядущее страны, изменённое из-за появления чумы.
Он спокойно стоял у окошка и молча взирал на покрывающийся туманом Астрациум. Нестор, как летописец, был немножко поэтом, и экспромтом у него в голове зародились следующие слова:
День за днём пролетают за стеной
Словно за каменной грядой.
Искали мы следующий ответ:
«Где полуденный, солнечный свет?».
Нашло наше войско за преградой
Светлую поляну, огороженной туманом.
Странный, неведомый свет за оградой,
Который оказался ужасным обманом.
Растения страшные росли в том саду,
Они накликали на наши судьбы беду.
Сорвал мой приятель одинокий росток
Срезал ножом он его голосок.
Чудище явилось к нам тогда
Затих мой товарищ, увы, навсегда.
Шипы его нас ранили сильно,
Залились мы слезами обильно.
Много из нас в тот день полегло.
Много воды с тех пор утекло.
Прошлого нашего собираем плоды
Пока наши души не станут чище воды.
Туман по прежнему покрывал место битвы, описанной в стихе. Солнечный свет виднелся лишь вдалеке. Нестор вышел на улицу, собираясь достать пропитание на сегодня. Когда деньги обесценились в условиях изоляции, пришёл натуральный обмен. Никакого особого эквивалента не придумали за долгие три месяца анархии. Самыми ценными вещами на местном подобии рынка были оружие и еда. За них отдавали всё что угодно: одежду, доски, ручной труд, инструменты и многое другое. На всех всего не хватало. Конечно, армия поставляла провизию в город, но это случалось раз в неделю и распределяли не поровну. Кто раньше пришёл, тот больше заберёт. Некоторые отчаявшиеся сидели прямо на месте выдачи с оружием в руках. Объединялись в банды и громили дома богатых, ища припасы. Храм (местную мэрию) разворовали ещё в первые дни упадка. Всё, что награбили, не раздавали бедным, а оставляли у себя. Люди — всегда люди, даже если обстоятельства напряжённые.
У Нестора возникло несколько теорий по поводу болезни, и ему очень хотелось их проверить на одном из заражённых. Больные представляли собой среднестатистического зомби: тупое выражение искажённого лица, странные телодвижения, плохой запах гниения. В отличии от зомби из других произведений, эти не были агрессивными, имели тёмный цвет кожи, обладали хрупким телосложением. Чума забирала у заражённых весь цвет человеческого рода: разум, чувства, любовь, хищную натуру. Их прозвали сухими.
Из общепризнанных фактов можно выделить основные: эта болезнь передаётся предметам касанием, от заражения человек начинает медленно гнить и приобретать тёмный оттенок кожи, а единственный способ уничтожить чуму — сжечь носитель. Сложно представить, какая из этих новостей хуже. Но на данный момент получили широкое распространение те самые мешки и перчатки. Они снижали риск заражения через прикосновение и вдыхание. Вместе с средствами защиты появилось большое количество липовых докторов. Эти «святила веры» ходили и несли всяческий бред. Предлагали сжечь весь город дотла во имя бога, надеясь на уничтожение проблемы за счёт силы света. Единственная внятная идея — это изобретение защитных перчаток. Слава богу, что в клювах чумных докторов было достаточно шелухи для дыхательных мешков. В один день, разозлённые жители вооружились бог знает чем и забили лекарей насмерть. Тела сожгли в их собственном костре.
Нестор широкими шагами передвигался по такой же широкой улице, что было в те времена редкостью. Сам меняльный рынок находился в центре города, когда логово разбойника — где-то на окраине. Идти трущобами было слишком опасно, а по мощёным улицам блуждали бездельники-стражи. Они словно сторожевые псы сидели на привязи, пока ты не пройдёшь мимо. Их голос давно утратил силу. Как говориться: цирк уехал, а клоуны остались.
Нестору показалось разумным пройти по покинутой в первый же месяц волнений улице. Так он бы не напоролся на псов закона, а бандиты обходят это место стороной. Единственная проблема — это количество сухих в этом районе. Они так и лезут получить успокаивающие объятия от своего более разумного собрата. Поэтому необходимо было действовать осторожно. Нестор незаметно свернул на одну из таких улочек и спрятался за ближайшей бочкой. Он видел двух сухих, ползающих на другой стороне дороги. В десяти метрах от него стояла телега. В повозке лежал брошенный кем-то фонарь. Нестор знал, что если его увидит один, то найдут все. Обычно, если сухой заметит кого-то, то сразу же испустит протяжный стон, пытаясь привлечь к себе внимание. На этот крик сбегутся все остальные из их «стада». Действовать надо было аккуратно и быстро. Нестор схватился за стоящую рядом бочку, нагнулся и перевернул её. Потом сильным толчком отправил пустую тару на другую сторону улицы. Бочка стукнулась об стену дома. Сухие подняли свой уставший взгляд и устремились к источнику шума. В это время разбойник спрятался за телегой с ценной поклажей. Фонарь находился в самом центре повозки. Нестору пришлось очень быстро залезть внутрь, чтобы его никто не увидел. Стук об дно транспорта, как и ожидалось, привлёк внимание больных. С того расстояния, где они стояли, ничего не было видно. Летописец лежал на животе на самом дне, держа в руках желанный трофей. «Что ж, слух у них хороший, да вот внимание хромает»,- подумал он, по-прежнему лежа в телеге. Перебегая из одного укрытия в другое, Нестор через час был на месте.
Как было сказано ранее, продавали и платили что угодно и чем угодно. Кто-то отдавал шубу за молоток, связку моркови за арбалет, книги за отмычки и многое другое. Самыми густыми были толпы у продуктовых лавок и местной кузницы с оружейной. Также можно было купить что-нибудь за ручной труд. К примеру, зашить дырку в защитных перчатках за стакан пива. В сумме это всё походило не на торговую площадь, а блошиный рынок или барахолку. Повсюду сновали странные личности, предлагая то одно, то другое. В трущобах проворачивали сомнительные сделки и обсуждались планы какой-нибудь крупной банды.
Сложно было сказать, что можно получить за фонарь. Это целиком и полностью зависело от предложения, на сколько быстры твои ноги и остры зубы. Фонарь был ценен из-за ночного времени суток. Ночью хоть и было какое-то подобие комендантского часа, но его никто не соблюдал. В тёмное время сухие вели малую активность, а бандиты совершали налёты по «расписанию». В центре города было относительно безопасно. С фонарём можно совершать ночные прогулки, обыскивать заброшенные дома, нападать на чужие.
Нестор шёл по наскоро собранным торговым рядам и просматривал товары на продажи. Находку он завернул в свой надёжный плащ, чтобы любопытные чужие глаза не увидели. С письменными принадлежностями у летописца всё было в порядке. Единственное, что ему нужно было, это еда. Нестор подошёл к одному из прилавков и поставил свой фонарь на кассу. За ней сидел высокий худощавый и местами бледный мужик. Про него многое говорили: что он большая шишка в подполье, что раньше он работал фермером на отобранном у бывшего владельца участке, что собственноручно задушил жену в пьяном состоянии. Имя его никто не знал, и прозвище ему дали Фермер. Еда у него всегда была качественная и много. Откуда он её брал неизвестно. Любая с ним сделка проходила честно и быстро, за что его уважали.
Фермер протянул свои худощавые руки к мешку с овощами и поставил на стол тыкву. Его лицо по прежнему выражало абсолютное бесстрастие к происходящему вокруг. Нестор слегка удивился такому щедрому предложению, но отказываться от такого было верхом грубости, да и в толпе на него напасть никто бы не решился. «Зачем ему так нужен фонарь?»,- подумал уходящий покупатель с тыквой в руках.
Потратив час на возвращение в свои незаконные владения, Нестор водрузил добычу на кухонный стол и принялся искать второй нож. Всякий разбойник знает, что нельзя ходить по улице без второго оружия, желательно другого типа. Вспомнив, что у него в плаще есть запасной, Нестор достал из своего тайного кармана кинжал. Немного подумав, Нестор спрятал овощ под стол и направился к выходу. У него есть дела поважнее трапезы.
Летописец двинулся к уже описанной нами улице с сухими. Это было идеальное место для эксперимента. Он достал влажную тряпку и меч, украденный с тела убитого стражника. Затем тихо подошёл со спины одиноко лежащего сухого. «Главное, чтобы они не научились бегать и кусаться»,- подумал Нестор. Летописец вцепился в руку высушенного с тряпкой в руках и нанёс удар мечом по кисти. Правая ладонь бесшумно отвалилась. Из обрубка и остальной части руки брызнула тёмная густая кровь обезображенного сухого. Чёрная жидкость пролилась на клинок и мостовую. Сухой, вопя от испытываемой боли, пополз в сторонку. Нестор вздохнул, нагнулся и при помощи тряпки подобрал валяющийся обрубок: «Прости, мужик, но это на благо всех».
-Сомневаюсь.
Тяжёлая рука опустилась на правое плечо бандита. Нестор поднял свои глаза на небо и, не оборачиваясь, протянул: «Уважаемый, в чём конкретно я обвиняюсь? Я ничего не нарушал».
-Обвиняетесь в совершении тяжких телесных повреждений,-ответил страж закона.
Нестор молча и не глядя воткнул отравленный кровью клинок прямо в ботинок. Стражник вскрикнул от неожиданности и боли. Разбойник сделал резкий разворот за спину, выпрямился и приставил оружие к горлу раненого рядового: «Совет на будущее: всегда следить за оружием и не тратить время на болтовню». Скованный обстоятельствами страж принял единственное верное решение. Удар по коленной чашечке нарушителя удачно сработал. Оружие от горла убрано, меч из ножен вытащен. Хоть Нестор и опрокинулся на спину, он лезвием клинка случайно сделал порез на щеке стражника. Рядовой развернулся и совершил пару неуверенных взмахов мечом до того, как его лицо скорчилось от нестерпимой агонии. Он выронил оружие из дрожащих рук и схватился ими за кровоточащую рану. Потом свалился, и, поняв что ему конец, попытался схватиться за своего убийцу. Нестор отпрянул от заражённого чумой стражника и ударил его ногой по шлему. Головная защита сделала звон в ушах, сопоставимым с ударом колокола в закрытом монастыре. Оглушённый внезапным шумом сухой схватился за голову и затих. Нестор встал, отряхнулся и произнёс: «Это было не профессионально. Да и не заслуживает он такой участи». Летописец подошёл к сухому, занёс над его туловищем свой меч и вонзил его. С меча продолжила стекать кровь искалеченного и убитого мученика. Хоть стычка была и небольшая, Нестору пришлось отдышаться и покинуть злачное место с фрагментом кисти руки заражённого.
Дома закоренелый разбойник наконец привёл свои мысли в порядок и направился к парте со своим дневником. Он снова сел за стол, взялся за перо и принялся размышлять: «Итак, у меня теперь есть...кхм...образец конечности сухого и его кровь, которую надо бы собрать. С этим образцом можно многое сделать. Проверить на заражение воду, гниение, реагирование на неё других сухих… Что ж, сейчас известно, что кровь имеет тёмно-красный окрас и действует как яд с кожей человека. В особенности если она смешается. Проникновение крови в голову превращает человека в сухого за считанные секунды. Значит, заражение тесно связанно именно с головой и ничем другим. Перчатки на руках лишь отсрочат неизбежное…. Что за чёрт?».
Последняя мысль была вызвана настойчивым стуком в дверь. У летописца уже были некоторые предположения что к нему скоро заявятся, но чтобы так скоро..? Как бы то ни было, Нестор вскочил со стула, схватил свой верный меч и мигом спустился по скрипучей лестнице. Никакого окошка на улицу от туда наружу не вело, поэтому он мог лишь только гадать. К его счастью, он изобрёл способ дезориентации врага при помощи двери.
-Открывай! - послышалось с улицы.
-Скажи пароль.
-Что?
-Не тот.
-Открывай давай!
Нестор с пинка распахнул дверцу и заехал ею по незваному гостю. Удар пришёлся как раз по носу. Пришедший повалился наземь с ножом в руках.
-Совсем не тот, - улыбаясь, ответил вышедший из дома Нестор.
Перед ним лежал человек примерно одного с ним возраста. У гостя был колючий подбородок. Спину закрывал плащ, как у Нестора, и был он в таком же скверном состоянии. Нож обычный, как у многих убийц в то время. Руки по каким-то причинам закрывались кожаными перчатками, что в Средневековье могли позволить только богатые господа.
Когда Варвский узнал гостя, его лицо сразу помрачнело. Он тихо кашлянул, развернулся и закрыл дверь, не обращая внимания на лежачего. Гость встал и сильно застучал по двери. На втором этаже послышались быстрые шаги Варвского. Из окна комнаты летописца высунулся арбалет с заряженным болтом, направленный на нарушителя спокойствия: «Это будет последний стук в твоей жизни если не уйдёшь отсюда!». Гость медленно поднял руки и выронил нож. Тот со звоном ударился об мостовую. Пришелец тихо рассмеялся и сказал: «Ты меня что, не узнал?».
-Конечно узнал, Дмитрий. Поэтому катись к чёрту, пока не пристрелил!
-Какой ты гостеприимный.
-Времена такие! Разворачивайся и беги! Нож можешь взять!
-Почему ты не хочешь впустить к себе своего старого друга?
-Потому что знаю, зачем пришёл!
-Да, я пришёл именно за этим. Давай просто поговорим.
В ответ Нестор ничего не сказал. На втором этаже снова послышались шаги, только громче, чем в прошлый раз. Дмитрий понял, что ему скоро будет очень плохо, и поэтому нагнулся за ножом. Нестор выскочил из дома, схватил друга за плащ и потащил по лестнице наверх.
Там гостя усадили за стул, наградили парой пощечин и привязали к сиденью. Нестор принёс второй стул из мастерской и поставил напротив. Потом сел на него, положил руки на колени и приказал говорить: «Ну, рассказывай. Какого чёрта ты приплёлся сюда?».
-Это не совсем вежливый разговор.
-Ага. Не вежливый значит.
Нестор вскочил со стула и сильно ударил пленника по голове.
-Рассказывай мне! Живо!
Дмитрий заморгал глазами и произнёс: «Нам нужно уходить из этой дыры, Нестор».