Фамусов
Вот попрекать мне станут,
Что без толку всегда журю.
Не плачь, я дело говорю:
Уж об твоем ли не радели
Об воспитаньи! с колыбели!
Мать умерла: умел я принанять
В мадам Розье вторую мать.
Старушку-золото в надзор к тебе приставил:
Умна была, нрав тихий, редких правил.
Одно не к чести служит ей:
За лишних в год пятьсот рублей
Сманить себя другими допустила.
Да не в мадаме сила.
Не надобно иного образца,
Когда в глазах пример отца.
Смотри ты на меня: не хвастаю сложеньем;
Однако бодр и свеж, и дожил до седин,
Свободен, вдов, себе я господин...
Монашеским известен поведеньем!..
А. С. Пушкин
Евгений Онегин
Я к вам пишу – чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле
Меня презреньем наказать.
Но вы, к моей несчастной доле
Хоть каплю жалости храня,
Вы не оставите меня.
Сначала я молчать хотела;
Поверьте: моего стыда
Вы не узнали б никогда,
Когда б надежду я имела
Хоть редко, хоть в неделю раз
В деревне нашей видеть вас,
Чтоб только слышать ваши речи,
Вам слово молвить, и потом
Все думать, думать об одном
И день и ночь до новой встречи.
Но, говорят, вы нелюдим;
В глуши, в деревне всё вам скучно,
А мы... ничем мы не блестим,
Хоть вам и рады простодушно.
Зачем вы посетили нас?
В глуши забытого селенья
Я никогда не знала б вас,
Не знала б горького мученья.
Души неопытной волненья
Смирив со временем (как знать?),
По сердцу я нашла бы друга,
Была бы верная супруга
И добродетельная мать.
Другой!.. Нет, никому на свете
Не отдала бы сердца я!
То в вышнем суждено совете...
То воля неба: я твоя;
Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой;
Я знаю, ты мне послан богом,
До гроба ты хранитель мой...
Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил,
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался
Давно...нет, это был не сон!
Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, заплыла
И в мыслях молвила: вот он!
Не правда ль? Я тебя слыхала:
Ты говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?
И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Проникнул тихо к изголовью?
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?
Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или коварный искуситель:
Мои сомненья разреши.
Быть может, это все пустое,
Обман неопытной души!
И суждено совсем иное...
Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Твоей защиты умоляю...
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.
Я жду тебя: единым взором
Надежды сердца оживи
Иль сон тяжелый перерви,
Увы, заслуженный укором!
Кончаю! Страшно перечесть...
Стыдом и страхом замираю...
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю...
Михаил Лермонтов
СМЕРТЬ ПОЭТА
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой !..
5Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один как прежде ... и убит!
Убит !.. к чему теперь рыданья,
10Пустых похвал ненужный хор,
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
15И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь ... — он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
20Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навел удар ... спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
25И что за диво ?.. издалёка,
85
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
30Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что́ он руку поднимал !..
И он убит — и взят могилой,
35 Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
40Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей ?..
45И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;
Отравлены его последние мгновенья
50Коварным шопотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
55 Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать. —
*
86
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
60Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи !..
65Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
70 Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!
ГОГОЛЬ Николай Васильевич (1809 — 1852), рус. писатель. Лит. известность Г. принёс сб. "Вечера на хуторе близ Диканьки" (1831 — 32), насыщенный укр. этногр. и фольклорным материалом, отмеченный романтич. настроениями, лиризмом и юмором. Повести из сб-ков "Миргород" и "Арабески" (оба 1835) открывают реалистич. период творчества Г. Тема униженности "маленького человека" наиболее полно воплотилась в пов. "Шинель" (1842), с к-рой связано становление натурольной школы. Гротескное начало "петерб. повестей" ("Нос", "Портрет" и др.) получило развитие в комедия "Ревизор" (пост. 1836) как фантасмагория чиновничье-бюрократич. мира. В поэме-романе "Мёртвые души" (1-й том — 1842) сатирич. осмеяние помещичьей России соединилось с пафосом духовного преображения человека. Религ.-публицистич. кн. "Выбранные места из переписки с друзьями" (1847) вызвала критич. письмо В. Г. Белинского. В 1852 Г. сжёг рукопись 2-го тома "Мёртвых душ". Г. оказал решающее влияние на утверждение гуманистич. и демокр. принципов в рус. лит-ре.
Родился 20 марта (1 апреля н.с.) в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии в семье небогатого помещика. Детские годы прошли в имении родителей Васильевке, рядом с селом Диканька, краем легенд, поверий, исторических преданий. В воспитании будущего писателя определенную роль сыграл отец, Василий Афанасьевич, страстный поклонник искусства, любитель театра, автор стихов и остроумных комедий.
После домашнего образования Гоголь провел два года в Полтавском уездном училище, затем поступил в Нежинскую гимназию высших наук, созданную по типу Царскосельского лицея для детей провинциального дворянства. Здесь учился играть на скрипке, занимался живописью, играл в спектаклях, исполняя комические роли. Думая о своем будущем, останавливается на юстиции, мечтая "пресекать неправосудие".
После окончания Нежинской гимназии в июне 1828 в декабре отправился в Петербург с надеждой начать широкую деятельность. Службу получить не удалось, первые литературные пробы оказались неудачными. Разочаровавшись, летом 1829 уехал за границу, но скоро возвратился. В ноябре 1829 получил место мелкого чиновника. Серая чиновничья жизнь скрашивалась занятиями живописью в вечерних классах Академии художеств. Кроме того, властно влекла к себе литература.
В 1830 в журнале "Отечественные записки" появилась первая повесть Гоголя "Басаврюк", впоследствии переработанная в повесть "Вечер накануне Ивана Купала". В декабре в альманахе Дельвига "Северные цветы" напечатана глава из исторического романа "Гетьман". Гоголь сблизился с Дельвигом, Жуковским, Пушкиным, дружба с которым имела большое значение для развития общественных взглядов и литературного таланта молодого Гоголя. Пушкин ввел его в свой круг, где бывали Крылов, Вяземский, Одоевский, художник Брюллов, дал ему сюжеты для "Ревизора" и "Мертвых душ". "Когда я творил, — свидетельствовал Гоголь, — я видел перед собой только Пушкина... Мне дорого было его вечное и непреложное слово".
Литературную известность Гоголю принесли "Вечера на хуторе близ Диканьки" (1831 — 32), повести "Сорочинская ярмарка", "Майская ночь" и др. В 1833 пришел к решению посвятить себя научной и педагогической работе и в 1834 был назначен адъюнкт-профессором по кафедре всеобщей истории при Санкт-Петербургском университете. Изучение трудов по истории Украины легло в основу замысла "Тараса Бульбы". В 1835 оставил университет и целиком отдался литературному творчеству. В том же году появился сборник повестей "Миргород", куда вошли "Старосветские помещики", "Тарас Бульба", "Вий" и др., и сборник "Арабески" (на темы петербургской жизни). Повесть "Шинель" была самым значительным произведением петербургского цикла, в черновом варианте прочитана Пушкину в 1836, а закончена в 1842. Работая над повестями. Гоголь пробовал свои силы и в драматургии. Театр представлялся ему великой силой, имеющей исключительное значение в общественном воспитании. В 1835 был написан "Ревизор" и уже в 1836 поставлен в Москве с участием Щепкина.
Вскоре после постановки "Ревизора", затравленный реакционной печатью и "светской чернью", Гоголь уехал за границу, поселившись сначала в Швейцарии, затем в Париже, продолжал работу над "Мертвыми душами", начатую в России. Известие о гибели Пушкина было для него страшным ударом. В марте 1837 поселился в Риме. Во время приезда в Россию в 1839 — 1840 читал друзьям главы из первого тома "Мертвых душ", который был завершен в Риме в 1840 — 1841.
Вернувшись в Россию в октябре 1841, Гоголь при содействии Белинского и др. добился напечатания первого тома (1842). Белинский назвал поэму "творением, глубоким по мысли, социальным, общественным и историческим".
Работа над вторым томом "Мертвых душ" совпала с глубоким духовным кризисом писателя и прежде всего отразила его сомнения в действенности художественной литературы, что поставило Гоголя на грань отречения от его прежних созданий.
В 1847 издал "Выбранные места из переписки с друзьями", которую Белинский подверг уничтожающей критике в письме к Гоголю, осудив его религиозно-мистические идеи как реакционные.
В апреле 1848 после путешествия в Иерусалим, ко Гробу Господню, окончательно поселился в России. Живя в Петербурге, Одессе, Москве, он продолжал работу над вторым томом "Мертвых душ". Им все сильнее овладевали религиозно-мистические настроения, состояние здоровья ухудшалось. В 1852 начались встречи Гоголя с протоиереем Матвеем Константиновским, фанатиком и мистиком.
11 февраля 1852, находясь в тяжелом душевном состоянии, писатель сжег рукопись второго тома поэмы. 21 февраля утром Гоголь умер в своей последней квартире на Никитском бульваре.
Гоголь был похоронен на кладбище Данилова монастыря, после революции его прах был перенесен на Новодевичье кладбище.
Тарас Бульба
- А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной какой! Что это на вас за
поповские подрясники? И эдак все ходят в академии? - Такими словами встретил
старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших
домой к отцу.
Сыновья его только что слезли с коней. Это были два дюжие молодца, еще
смотревшие исподлобья, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые
лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще не касалась бритва.
Они были очень смущены таким приемом отца и стояли неподвижно, потупив глаза
в землю.
- Стойте, стойте! Дайте мне разглядеть вас хорошенько, - продолжал он,
поворачивая их, - какие же длинные на вас свитки1! Экие свитки! Таких свиток
еще и на свете не было. А побеги который-нибудь из вас! я посмотрю, не
шлепнется ли он на землю, запутавшися в полы.
- Не смейся, не смейся, батьку! - сказал наконец старший из них.
- Смотри ты, какой пышный! А отчего ж бы не смеяться?
- Да так, хоть ты мне и батько, а как будешь смеяться, то, ей-богу,
поколочу!
Виссарио́н Григо́рьевич Бели́нский (30 мая [11 июня] 1811, крепость Свеаборг, Великое княжество Финляндское —26 мая [7 июня] 1848, Санкт-Петербург) — русский мыслитель, писатель, литературный критик, публицист,философ-западник. русский мыслитель, публицист, критик, философ, писатель – появился на свет в 1811 г., 11 июня, в семействе флотского врача, проживавшем в Свеаборге (Финляндия). Когда мальчику было 5 лет, они переехали в Пензенскую губернию, город Чембар. Там Виссарион учился в уездном училище, позднее, с 1825 г., – в Пензенской гимназии. Желание юноши стать студентом Московского университета было настолько большим, что он даже не окончил гимназический курс и, несмотря на многочисленные сложности, в 1829 г. был зачислен на словесный факультет.
Родное слово с малых лет представляло для Белинского огромный интерес, он пробовал себя на литературном поприще. Написанная в 1830 г. драма «Дмитрий Калинин», затрагивающая тему крепостного права, была представлена Цензурному комитету университета, которая отреагировала резко отрицательно, назвав детище Белинского безнравственным и пригрозив ему самым суровым наказанием. Из-за нервного потрясения студент попал в больницу. В сентябре 1832 г. вольнолюбивый Белинский был отчислен, т.к. его здоровье сочли слишком слабым, а способности – ограниченными. Чтобы иметь хоть какие-то средства к существованию, Виссарион давал уроки и понемногу переводил.
Сближение с основателем журнала «Телескоп» стало поворотным пунктом в его биографии: именно на его страницах в сентябре 1834 г. появилась дебютная статья, положившая начало блестящей деятельности критика. Уже через два года журнал был закрыт из-за опубликования ставших знаменитыми «Философических писем» Чаадаева, что навлекло на Белинского неприятности и ввергло его в нужду. Сложное финансовое положение и неудачи в личной жизни привели его к разгульному образу жизни и затем - к болезни, поэтому весной 1837 г. он благодаря помощи друзей лечился на Кавказе. Через год он снова трудился в журнале - «Московский наблюдатель», созданном его хорошими знакомыми, где был и литературным критиком, и редактором.
В 1739 г. Белинскому поступило предложение переехать в Москву, чтобы возглавить критический отдел в журнале «Отечественные записки». Принять его заставило тяжелое финансовое положение, и из Москвы в Петербург Белинский переехал с тяжелым сердцем. Между тем именно работа в «Отечественных записках» стала периодом настоящего расцвета его деятельности как литературного критика. С 1840 по 1846 гг. на страницах издания появлялись не только обозрения выходящих произведений, статьи о театре, заметки библиографического и политического характера, но и серьезные статьи, посвященные творчеству Пушкина, Лермонтова, Державина, Майкова и других авторов, и эти очерки, по сути своей, являлись историей русской литературы, охватывающей период отЛомоносова до Пушкина.
В творчестве дела Белинского шли намного лучше, чем в его личной жизни. В ноябре 1843 г. он не слишком удачно женился на женщине немолодого уже возраста, но главное - с еще большей силой дала себе знать чахотка - это заболевание мучило его еще до переезда в Петербург. Осенью 1845 г. Белинский тяжело переболел, после чего ему было все сложнее справляться с работой в журнале, которая требовала оперативности и сильного умственного напряжения. Его отношения с редакцией заметно ухудшились, и в начале 1846 г. критик перестал быть сотрудником журнала. С конца весны по середину осени он путешествовал по югу России со знаменитым актером Щепкиным (этот вояж ему организовали друзья).
Вернувшись в Петербург, Белинский устраивается на работу в новый журнал «Современник», однако тяжелая болезнь помешала ему работать в полную силу. В этот период из-под пера критика вышла единственная большая статья. В начале 1847 г. Белинский вынужден был снова вплотную заняться здоровьем: врачи отправили его на воды за границу. Друзья помогли организовать оздоровительную поездку, но возлагаемые на нее надежды не оправдались. Осенью 1847 г. Виссарион Григорьевич возвратился в Петербург, где 7 июня 1848 г. его настигла смерть.
Литературные мечтания
Помните ли вы то блаженное время, когда в нашей литературе пробудилось было какое-то дыхание жизни, когда появлялся талант за талантом, поэма за поэмою, роман за романом, журнал за журналом, альманах за альманахом; то прекрасное время, когда мы так гордились настоящим, так лелеяли себя будущим, и, гордые нашею действительностию, а еще более сладостными надеждами, твердо были уверены, что имеем своих Байронов, Шекспиров, Шиллеров, Вальтер Скоттов? Увы! где ты, о bon vieux temps {о доброе старое время (франц.). -- Ред.}, где вы, мечты отрадные, где ты, надежда-обольститель! Как все переменилось в столь короткое время! Какое ужасное, раздирающее душу разочарование после столь сильного, столь сладкого обольщения! Подломились ходульки наших литературных атлетов, рухнули соломенные подмостки, на кои, бывало, карабкалась золотая посредственность, а вместе с тем умолкли, заснули, исчезли и те немногие и небольшие дарования, которыми мы так обольщались во время оно. Мы спали и видели себя Крезами, а проснулись Ирами!2 Увы! как хорошо идут к каждому из наших гениев и полугениев сии трогательные слова поэта.
Ива́н Алекса́ндрович Гончаро́в (6 [18] июня 1812, Симбирск, Российская империя — 15 [27] сентября 1891, Санкт-Петербург, там же) — русский писатель; член-корреспондент Петербургской академии наук по разряду русского языка и словесности (1860), действительный статский советник[1] Великий русский писатель Иван Александрович Гончаров родился в Симбирске 6 июня 1812 г. в небогатой купеческой семье. Предки писателя были военными: прадед – Иван Лаврентьевич – происходил из «солдатских детей» и сам служил, его дед – Иван Иванович – дослужился до капитанского чина и в 1759 году вернулся из-под Оренбурга на жительство в Симбирск. Отец Гончарова – Александр Иванович – был купцом 3-й гильдии, занимался хлеботорговлей и имел небольшой свечной завод. Писатель своего отца практически не помнил: тот умер, когда мальчику было всего 7 лет.
Воспитанием четверых детей Гончаровых занималась мать Авдотья Матвеевна (урожд. Шахторина). В письмах, в очерке «На родине» Гончаров всегда вспоминал о матери с чувством благоговения. Всю жизнь писатель был благодарен матери за любовь и заботу, которыми она согрела его детство, и за разумную, строгую требовательность, в которой Гончаров видел основу нравственного воспитания. Чувство долга, серьёзное, вдумчивое отношение к жизни, трудолюбие, стойкость – все эти качества, свойственные многим русским женщинам, составляли суть характера Авдотьи Матвеевны. Эти качества она старалась воспитать в своих детях. «Можно сказать, что прочную основу нравственного воспитания, – писал Гончаров позже, – заложила в нас эта умная, заботливая, любящая мать! Зато она во всю нашу жизнь и до конца своей была для нас нравственным авторитетом».
Особое влияние на формирование личности Гончарова оказал его крёстный отец, симбирский дворянин Николай Николаевич Трегубов. В очерке-воспоминаниях «На родине» И. А. Гончаров вывел Н. Н. Трегубова под фамилией Якубов. «Это был чистый самородок честности, чести, благородства … с добрым, тёплым сердцем», – пишет Иван Александрович.
Образование Гончаров получил в Москве, вначале в Императорском коммерческом училище, а затем в университете.
Весной 1835 года молодой Гончаров, окончивший к этому времени словесное отделение Московского университета и проработавший год в канцелярии симбирского губернатора, решает уехать в Петербург. Наверное, так же, как и Александр Адуев – герой его будущего романа «Обыкновенная история» – он мечтал о «карьере, счастье, фортуне». Только в отличие от героя романа мечта Ивана Гончарова имела чёткий характер – его самым заветным желанием было стать профессиональным литератором.
Две трети своей долгой жизни Гончаров прожил в Петербурге, там протекала его служебная и литературная деятельность. Жизнь складывалась так, что почти тридцать лет он должен был отдать службе, жалованье многие годы было единственным источником его существования. Позже, в одном из писем Иван Александрович с горечью признавался: «…хотелось мне всегда и призван я был писать, а между тем должен был служить…» Около 20 лет Гончаров был чиновником Департамента Внешней Торговли Министерства Финансов, наблюдал и осмысливал многие экономические процессы, происходившие в России и Европе. В 1852-1855 гг. он принимал участие в дипломатической миссии адмирала Е. В. Путятина в Японию для установления торговых и дипломатических отношений. В составе миссии Гончаров путешествует на фрегате «Паллада» (Англия – Атлантический океан – Африка – Индийский океан – Азия – Тихий океан – Япония – Дальний Восток и Сибирь), о чём рассказывает в своей книге «Фрегат "Паллада"» (1858). Как чиновник И.А.Гончаров дослужился до чина Действительного Статского Советника, был членом Государственного Совета по делам печати. Именно такая многогранность жизни и личности Гончарова позволила ему в своём творчестве выразить позицию той части русского общества, которая несла в себе созидающую роль, направленную на сохранение связи времён, здоровый прогресс России.
Только в тридцать пять лет осуществилась мечта Гончарова – в №№ 3 и 4 журнала «Современник» за 1847 год он опубликовал свой первый роман «Обыкновенная история». После публикации этого романа Иван Гончаров занял в русской литературе, по словам В. Г. Белинского, «одно из самых видных мест». А Л. Н. Толстой так отозвался о гончаровском романе: «Прочтите эту прелесть. Вот где учишься жить. Видишь различные взгляды на жизнь, на любовь, с которыми можешь ни с одним не согласиться, но зато свой собственный становится умнее и яснее».
Роман «Обломов» стал самым знаменитым романом Гончарова. Главного героя этого романа знают во всём мире и ставят в один ряд с образами Гамлета, Фауста, Дон-Кихота. Опубликованный в 1859 году, «Обломов» был восторженно встречен читателями и русской критикой. В откликах известных литераторов того времени (И. С. Тургенева, В. П. Боткина, Л. Н. Толстого) повторялся один и тот же эпитет: «Обломов» – «вещь капитальная». «Обломов» и «обломовщина» – эти слова быстро стали нарицательными. Слово «обломовщина» Василий Даль включил в свой знаменитый словарь с пометой «усвоено из повести Гончарова».
Над задуманным в Симбирске летом 1849 года романом «Обрыв» Гончаров проработал в общей сложности двадцать лет. Писатель сознавал, что это его последнее крупное произведение. Этот роман был очень дорог ему: «…любимое дитя моего сердца и моей фантазии», – писал он об «Обрыве». Роман получился многоплановым и многосюжетным, в нём автор стремился выразить своё понимание времени и жизни вообще, свои мысли о России и надежды на её будущее. В июне 1868 года, работая над четвёртой частью романа, Гончаров писал о своём труде: «Невольно, бессознательно высказалась там и объяснилась и мне самому – и любовь к людям, и к России…»
Ярким событием в жизни писателя стало плавание на фрегате «Паллада» к берегам Японии. Мечта о кругосветном путешествии зародилась у Гончарова в детстве под впечатлением рассказов крёстного Н.Н.Трегубова о морских походах и сражениях на Чёрном море, участником которых он был. В сорок лет судьба дала шанс осуществить эту мечту. Вице-адмирал Е.В.Путятин, возглавлявший дипломатическую миссию, искал для неё секретаря, причём человека, «который бы хорошо писал по-русски, желательно литератора». Среди русских писателей не нашлось охотника отправиться навстречу опасностям долгого и тяжёлого плавания. Иван Александрович узнал о предложении Путятина случайно и сразу начал хлопотать о назначении.
Десять месяцев через Атлантический, Индийский и Тихий океаны плыл фрегат в Японию. Всё это время Гончаров подчинялся морскому распорядку, совершенно иному, непривычному укладу жизни. По окончании путешествия Гончаров напишет: «Это вглядывание, вдумывание в чужую жизнь, в жизнь целого народа или одного человека отдельно, даёт наблюдателю такой общечеловеческий и частный урок, которого ни в книгах, ни в каких школах не отыщешь».
Книга очерков И.А.Гончарова «Фрегат "Паллада"» до сегодняшнего дня считается эталоном в жанре путешествий в мировой литературе. Бесспорно, сам автор дорожил этой книгой. В 1879 году, когда после литературного чтения на петербургских Высших женских педагогических курсах среди курсисток зашла речь о романе «Обрыв», писатель вмешался в разговор со следующими словами: «Я бы вам рекомендовал моё любимое произведение, которое мне никогда не надоедает … Читайте «Фрегат "Палладу"»!»
Жизненный путь писателя завершился 15 сентября 1891 г. на восьмидесятом году жизни. По завещанию его похоронили на Новоникольском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге. В 1956 г. прах Гончарова был перенесён на «Литераторские мостки» Волковского кладбища.
Обломов
В Гороховой улице, в одном из больших домов, народонаселения которого
стало бы на целый уездный город, лежал утром в постели, на своей квартире,
Илья Ильич Обломов.
Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста,
приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой
определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица. Мысль гуляла
вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы,
пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем лице
теплился ровный свет беспечности. С лица беспечность переходила в позы всего
тела, даже в складки шлафрока.
Иногда взгляд его помрачался выражением будто усталости или скуки; но
ни усталость, ни скука не могли ни на минуту согнать с лица мягкость,
которая была господствующим и основным выражением, не лица только, а всей
души; а душа так открыто и ясно светилась в глазах, в улыбке, в каждом
движении головы, руки. И поверхностно наблюдательный, холодный человек,
взглянув мимоходом на Обломова, сказал бы: "Добряк должен быть, простота!"
Человек поглубже и посимпатичнее, долго вглядываясь в лицо его, отошел бы в
приятном раздумье, с улыбкой.
Цвет лица у Ильи Ильича не был ни румяный, ни смуглый, ни положительно
бледный, а безразличный или казался таким, может быть, потому, что Обломов
как-то обрюзг не по летам: от недостатка ли движения или воздуха, а может
быть, того и другого. Вообще же тело его, судя по матовому, чересчур белому
свету шеи, маленьких пухлых рук, мягких плеч, казалось слишком изнеженным
для мужчины.
Козьма́ Петро́вич Прутко́в — литературная маска, под которой в журналах «Современник», «Искра» и других выступали в50—60-е годы XIX века поэты Алексей Толстой (наибольший в количественном исчислении вклад), братья Алексей, Владимир иАлександр Жемчужниковы (фактически — их коллективный псевдоним), а также Пётр Ершов[1].
Сатирические стихи, афоризмы Козьмы Пруткова и самый его образ высмеивали умственный застой, политическую«благонамеренность», пародировали литературное эпигонство.
Из «Биографических сведений о Козьме Пруткове»
Козьма Петрович Прутков провёл всю свою жизнь, кроме детских лет и раннего отрочества, на государственной службе: сначала по военному ведомству, а потом по гражданскому. Он родился 11 апреля 1803 года в деревне Тентелевой близ Сольвычегодска, скончался 13 января 1863 года.
Имел поместье в хуторке «Пустынька» вблиз ж/д станции Саблино.
В 1820 году он вступил в военную службу, только для мундира, и пробыл на этой службе всего два года с небольшим, в гусарах. В это время и привиделся ему сон. Именно: в ночь с 10 на 11 апреля 1823 г., возвратясь поздно домой с товарищеской попойки и едва прилегши на койку, он увидел перед собой голого бригадного генерала, в эполетах, который, подняв его с койки за руку и не дав ему одеться, повлёк его молча по каким-то длинным и тёмным коридорам, на вершину высокой и остроконечной горы, и там стал вынимать перед ним из древнего склепа разные драгоценные материи, показывая их ему одну за другою и даже прикидывая некоторые из них к его продрогшему телу. Прутков ожидал с недоумением и страхом развязки этого непонятного события; но вдруг от прикосновения к нему самой дорогой из этих материй он ощутил во всём теле сильный электрический удар, от которого проснулся весь в испарине. Неизвестно, какое значение придавал Козьма Петрович Прутков этому видению. Но, часто рассказывая о нём впоследствии, он всегда приходил в большое волнение и заканчивал свой рассказ громким возгласом: «В то же утро, едва проснувшись, я решил оставить полк и подал в отставку; а когда вышла отставка, я тотчас определился на службу по министерству финансов, в Пробирную Палатку, где и останусь навсегда!» — Действительно, вступив в Пробирную Палатку в 1823 г., он оставался в ней до смерти, то есть до 13 января 1863 года.
Начальство отличало и награждало его. Здесь, в этой Палатке, он удостоился получить все гражданские чины, до действительного статского советника включительно, и наивысшую должность: директора Пробирной Палатки; а потом — и орден св. Станислава 1-й степени., который всегда прельщал его, как это видно из басни «Звезда и брюхо».
Вообще он был очень доволен своею службою. Только в период подготовления реформ прошлого царствования он как бы растерялся. Сначала ему казалось, что из-под него уходит почва, и он стал роптать, повсюду крича о рановременности всяких реформ и о том, что он «враг всех так называемых вопросов!».
Однако потом, когда неизбежность реформ сделалась несомненною, он сам старался отличиться преобразовательными проектами и сильно негодовал, когда эти проекты его браковали по их очевидной несостоятельности. Он объяснял это завистью, неуважением опыта и заслуг и стал впадать в уныние, даже приходил в отчаяние. В один из моментов такого мрачного отчаяния он написал мистерию: «Сродство мировых сил».
Вскоре, однако, он успокоился, почувствовал вокруг себя прежнюю атмосферу, а под собою — прежнюю почву. Он снова стал писать проекты, но уже стеснительного направления, и они принимались с одобрением. Это дало ему основание возвратиться к прежнему самодовольству и ожидать значительного повышения по службе. Внезапный нервный удар, постигший его в директорском кабинете Пробирной Палатки, при самом отправлении службы, положил предел этим надеждам, прекратив его славные дни.
Знаменитые цитаты
· Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий.
· Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим.
· Если у тебя есть фонтан, заткни его; дай отдохнуть и фонтану.
· Зри в корень!
· Бди!
· Что скажут о тебе другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь?
· Полезнее пройти путь жизни, чем всю вселенную.
· Никто не обнимет необъятного.
· Плюнь тому в глаза, кто скажет, что можно обнять необъятное!
· Если хочешь быть счастливым, будь им.
· Если хочешь быть красивым, вступи в гусары.
· Кто мешает тебе выдумать порох непромокаемый?
· Взирая на солнце, прищурь глаза свои, и ты смело разглядишь в нём пятна.
Николай Некрасов. В 1847 — 66 — редактор и издатель журнала "Современник", с 1868 г. — редактор (совместно с М.-Е. Салтыковым) журнала "Отечественные записки".
В изображении повседневного быта городских низов, крестьянских будней, женской доли, мира детства "муза мести и печали" поэта особенно чутка к несправедливости, к человеческой боли. Поэмы: "Коробейники" (1861), "Мороз, Красный нос" (1864), "Русские женщины" (1871 — 72), "Кому на Руси жить хорошо" (1866 — 76) рисуют многообразную картину современной русской жизни, прежде всего крестьянства, с его мечтами о всеобщем народном счастье. Сатира (поэма "Современники", 1875 — 76). Трагические мотивы в цикле стихов "Последние песни" (1877). Проза. Критика.
Биография
Родился 28 ноября (10 октября н.с.) в местечке Немирове Подольской губернии в семье мелкопоместного дворянина. Детские годы прошли в селе Грешневе, в родовом имении отца, человека деспотического характера, угнетавшего не только крепостных, но и свою семью, чему стал свидетелем будущий поэт. Ф. Достоевский позднее написал о Некрасове: "Это было раненое в самом начале жизни сердце; и эта-то никогда не заживавшая рана его и была началом и источником всей страстной, страдальческой поэзии его на всю потом жизнь". Мать поэта, женщина образованная, была первым его учителем, она привила ему любовь к литературе, к русскому языку,
В 1832 — 1837 Некрасов учился в Ярославской гимназии. Тогда же начал писать стихи.
В 1838, против воли отца, будущий поэт уехал в Петербург поступать в университет. Не выдержав вступительные экзамены, определился вольнослушателем и в течение двух лет посещал лекции на филологическом факультете. Узнав об этом, отец лишил его всякой материальной поддержки. Бедствия, выпавшие на долю Некрасова, нашли впоследствии отражение в его стихах и незаконченном романе "Жизнь и похождения Тихона Тростникова".
С 1841 начал сотрудничать в "Отечественных записках".
В 1843 Некрасов встретился с Белинским, идеи которого нашли отклик в его душе. Появляются реалистические стихи, первое из которых — "В дороге" (1845) — получило высокую оценку критика. Благодаря своему острому критическому уму, поэтическому таланту, глубокому знанию жизни и предприимчивости Некрасов стал умелым организатором литературного дела. Он собрал и опубликовал два альманаха: "Физиология Петербурга" (1845), "Петербургский сборник" (1846), где были напечатаны очерки, рассказы, повести Тургенева, Достоевского, Белинского, Герцена, Даля и др.
В 1847 — 1866 был издателем и фактическим редактором журнала "Современник", сплотившим лучшие литературные силы своего времени. Журнал стал органом революционно-демократических сил.
В эти годы Некрасов создал лирические стихи, посвященные его гражданской жене Панаевой, поэмы и циклы стихов о городских бедняках ("На улице", "О погоде"), о судьбе народной ("Несжатая полоса", "Железная дорога" и др.), о крестьянской жизни ("Крестьянские дети", "Забытая деревня", "Орина, мать солдатская", "Мороз, Красный нос" и др.).
В период общественного подъема 1850 — 1860-х и крестьянской реформы опубликовал "Поэт и гражданин", ("Песня Еремушке", "Размышления у парадного подъезда", поэму "Коробейники".
В 1862, после событий 1861, когда лидеры революционной демократии были арестованы, Некрасов побывал в родных местах — Грешневе и Абакумцеве, итогом чего явилась лирическая поэма "Рыцарь на час" (1862), которую сам поэт выделял и любил. В этот год Некрасов приобрел усадьбу Карабиха, недалеко от Ярославля, куда приезжал каждое лето, проводя время на охоте и в общении с друзьями из народа.
После закрытия журнала "Современник" Некрасов приобрел право на издание "Отечественных записок", с которыми были связаны последние десять лет его жизни. В эти годы работал над поэмой "Кому на Руси жить хорошо" (1866 — 76), написал поэмы о декабристах и их женах ("Дедушка", 1870; "Русские женщины", 1871 — 72). Кроме того, создал серию сатирических произведений, вершиной которых стала поэма "Современники" (1875).
Для поздней лирики Некрасова характерны элегические мотивы: "Три элегии"(1873), "Утро", "Уныние", "