Вера Соловьёва
В славном северном городе Санкт-Петербурге, в центральной его части, на пересечении площади Искусств и небольшой улочки под названием Итальянская есть примечательное заведение: арт-кафе «Подвал Бродячей собаки». Долгие десятилетия советского периода нашей страны его не существовало, но на волне интереса к дореволюционной истории и Серебряному веку арт учреждение было возрождено на своём историческом месте. Произошло это в 2001 году, что замечательно и знаменательно.
Дело в том, что на этом месте, в этом помещении более ста лет назад находился литературно-артистический клуб-кабаре, один из центров культурной жизни Серебряного века. Действовало оно с 31 декабря 1911 года по 3 марта 1915 года. Этот подвал стал легендарным с самого начала своего существования. Впервые в истории русской поэзии, русского театра «Подвал Бродячей собаки» объединял благородных бродяг и бездомников на разнообразных путях творческих исканий. Откровенное, художественное общение, импровизированные выставки и театрализованные представления соединялись с карнавалом артистической богемы. Атмосфера и стиль времяпровождения «Подвала» были новыми для России. Идея такого места общения давно витала в атмосфере Петербурга – Петрограда. Осуществили её трое энтузиастов: актёр Борис Пронин, писатель Алексей Толстой и театральный режиссёр Всеволод Мейерхольд. Все были молоды, пронизаны новыми ритмами жизни, ощущали художественный образ времени. Но душой затеи, создателем Устава и особого «собачьего» стиля был Борис Пронин, человек неуемной творческой энергии, сумевший реализовать стремление большинства художников, литераторов, артистов к уходу от страшной действительности (дело было накануне Первой мировой войны) в свой богемный мир. Посетителями были Ахматова, Гумилёв, Мандельштам, Северянин, Маяковский, Хлебников, Бальмонт, Есенин… Список гостей только известных фамилий можно продолжать очень долго: это и будущая «красная комиссарша» Лариса Рейснер и В. Пяст – друг А. Блока; эсер Каннегиссер – будущий убийца Урицкого; балерина Тамара Карсавина, балетмейстер Михаил Фокин; актёры – Далматов, Юрьев, Елизавета Тиме; приходили композиторы, члены редакции журнала «Аполлон». В «Бродячей собаке» назначали свидания и встречи, знакомились, ссорились, вызывали на дуэль(!). Этот художественный клуб задумывался как некое Братство творческой элиты, здесь был свой гимн, своя атрибутика, геральдика, ритуалы. Режиссер Н.Н. Евреинов вспоминал, что вся роспись стен, таинственно-шуточная, являла как бы декорации, переносящие посетителей подвала далеко за пределы времени. Собака без хозяина, ошейника и поводка, бездомная, стала символом творческой богемы начала XX века, бродящим вином коллективной гениальности в России. За маской, как за ширмой скрывалась серьёзность и непрерывность труда. Все творческие личности, созидатели эстетики и художественных ценностей Серебряного века много работали. Труд поэта, учёного, художника требует непрерывности и самоотдачи. Свободные культурные сообщества поэтов, художников, актёров, журналистов, меценатов, даже учёных разных областей науки – необходимое условие неформального общения. А оно, как показывает история, необходимо любому расцвету общества.
Серебряный век имеет свои хронологические вехи. Началом его можно считать создание первого свободного художественного сообщества «Мир искусства» в 1899 году. А завершением Серебряного века стала Первая мировая война и 1917 год. Революция уничтожила хрупкий Серебряный мир. Но реальным и также символическим следует считать 1921 год. В 1921 году умер Александр Блок, написавший «Стих о Прекрасной Даме» и поэму «Двенадцать». В 1921 году был расстрелян поэт, путешественник, рыцарь Серебряного века Николай Гумилёв. Серебряный век был прерван досрочно силой трагической необратимости 1917 года. Тень Братства «Подвала Бродячей собаки» впоследствии возникает в незаконченном романе А.Толстого «Егор Абозов», в романе М.Кузьмина «Плавующие-путешествующие».
А.Ахматова собиралась включить целую главу о «Бродячей собаке» в свою недописанную книгу «Мои полвека», в состоявшейся «Поэме без героя» этому подвалу, имевшему огромное значение в жизни многих художников Серебряного века, поэт посвятила отдельные строки. Интересно, что встреча А.Ахматовой с кабаре своей счастливой юности случилась еще один раз – во время Великой Отечественной войны. Проезжая по Михайловской (Итальянской), Анна Андреевна попадает под авианалет и, спасаясь от бомбежки, прячется в ближайший подвал, который когда-то и был той самой известной в Петербурге «Бродячей собакой».
Возродить «Подвал» давно мечтала творческая петербургская интеллигенция. Но в годы советской власти это было невозможно, так как имена людей, связанных с легендарным кафе, были вне советских идеологических рамок, и их судьбы были преданы забвению. Литераторы, изредка упоминая в своих произведениях «Бродячую собаку», маскировали подвал другими названиями. В советское время здесь было бомбоубежище, и ничего из исторического интерьера и планировки не сохранилось. Но всё возвращается «на круги своя»… В начале XXI века актуальными становятся проблемы синтеза всех искусств, преображения жизни искусством, особая новая театральная режиссёрская трактовка-игра и сплошные эксперименты по созданию новой арт-реальности. Лабораторией новых форм становятся не только подмостки, страницы книг или холсты полотен, лабораторией поисков становится вся жизнь. Необходимость возрождения «Подвала Бродячей собаки» витала в атмосфере Северной столицы: местом встреч литературной, философской интеллектуальной элиты Петербурга, молодых поэтов, артистов, начинающих деятелей искусства. Многие творческие люди, ищущие, видящие, понимающие мечтали о своем клубе, где можно было бы чувствовать себя свободно. Наш век рождает новые течения, новые идеи в искусстве, а значит, встречи по советским стандартам неприемлемы. А раз возникла особая необходимость в авторских презентациях, диспутах, где обсуждались бы наиболее важные и волнующие мыслящих людей темы, – добро пожаловать в «Подвал Бродячей собаки». Уже 20 лет арт-кафе собирает людей, совершенно различных как по занятиям, так и по социальному положению, познакомиться, пообсуждать спектакли, концерты, книги, приобщиться к современной эстетике искусства, новому художественному пространству.
Мне посчастливилось присутствовать на презентации нового сборника стихов «Отражение» Творческого Объединения «Роза поэзы». Кстати, данное словосочетание придумал Игорь Северянин, яркий представитель поэзии Серебряного века, активный участник заседаний «Подвала Бродячей собаки». Организаторы и руководители Творческого Объединения «Роза поэзы» поэты и художники – Алексей Краснянский и Нино Сабанадзе. Они на площадке арт-кафе проводят заседания своего Клуба, на котором знакомят зрителей с творчеством наиболее ярких представителей современной прозы и поэзии. В соседнем с концертным залом помещении выставляются работы молодых, перспективных художников. Проект серии книг «Роза поэзы» публикует не только петербургских авторов, но и представителей других городов России, зарубежья – Грузия, США, Израиль, Великобритания. Идея собрать под одной обложкой столь разных личностей по стилю и менталитету – достойна уважения и восхищения.
Я ознакомилась с творчеством поэтов, представленных в сборнике, и пришла к выводу, что традиции Серебряного века сохраняются. И это похвально. Полёт воображения авторов, поиск нужных слов и словосочетаний для описания своих ощущений и мыслей не сможет оставить равнодушным читателя. Поделюсь своими размышлениями, своим в и дением творчества авторов.
Сборник стихотворений «Отражение» многогранностью работ представленных современных поэтов – явление в литературной и культурной жизни страны – как по содержанию, так и оформлению, дизайну, полиграфии. Все произведения в нём гармоничны, глубоко философичны, профессиональны: техника стихосложения, ассоциации, мастерство описания личных переживаний, эмоций достигают планетарного масштаба, а фантастически нереальные образы возникают, видимо, на уровне интуиции. Согласитесь, что при знакомстве с «Отражением» обязательно встретятся два взгляда на жизнь – поэта и читателя. И результат зависит от обоих – что видит каждый из них и как видит, сможет ли читатель прочувствовать поэтическую мысль. Понятно, что стихотворение, как любое произведение искусства, – передатчик нервной, эстетической, эмоциональной энергии. Оно излучает её всегда и для всех. Но все же «приёмник» должен быть настроен на определенную волну. И наиболее эффективный способ настройки – воздействие на воображение человека. Мир страстей, убеждений и заблуждений, чувств, исканий жив в значительной степени воображением, переживаниями. Они охраняют и утверждают в мире доброту, красоту и мудрость, формируют идеалы, цели, отношение к миру. Такой процесс происходил и в Серебряном веке.
«Отражается свет наших душ в зеркалах », – написала Нино Сабанадзе. Как точно. В данном случае читатель не просто читатель, он еще и соавтор и то самое зеркало, поглощающее в своё пространство искры души, коими и являются стихи. И глубина осознания-понимания произведения зависит от того, что читатель читал ранее, в каком эмоциональном настрое находится. В момент соприкосновения с Высокой Поэзией происходит НЕЧТО: стихотворение «меняется» и по глубине и по эмоционально-информационной насыщенности. «Пространство между словами – моя музыка. Звучащая многоголосием » – говорит Марина Бердутина. И от душевного настроя читателя зависит, услышит он многоголосие стиха или нет. Поэт работает не только с образами, им созданными, он заглядывает в будущее, где материальных образов ещё нет: «вечную душу тревожат, попадая в тональность Вселенной » (А.Александров). Может быть, слово не совсем образ, а что-то большее?
Среди разнообразных направлений живописи есть одно уникальное по своей сути – музыкальное. Наиболее яркий её представитель – литовский художник и композитор Чюрлёнис. На одной из его картин-видений «Соната Солнца. Финал» изображена беспредельность Вселенной, множество Миров, пронизанных холодным светом. В центре – всепроникающее безграничное полотно сети-паутины, больше похожей на радар (интернет?) невидимое, неслышное, неделимое. Это выразительный и емкий символ воображения. По этим волокнам-паутинкам-векторам соединены прошлое и будущее мира, все явления жизни. Всё связано, тем более в нашем человеческом мире, а поэтическом и подавно. Отношения между людьми воздействуют на наши органы чувств и сознание – здесь трансформируется картина жизни, здесь постигает человек мир собственной и чужой души. Произведение Великой Поэзии всегда само поднимается и поднимает читателя до уровня сознания планеты, до вышнего сада гармонии мироздания. «Всё помню, невзирая на века » (Марина Вайсберг). Помню, чувствую интуитивно. Робкая, внимательная, осторожная, но свободная поэзия смотрит на читателя приветливо, призывно. «Назначь мне свиданье, назначь мне свиданье в прекрасном лесу на краю Мирозданья » (Мария Голик).
Куда ведёт нас поэзия? Можно, конечно, обойтись и без неё – мы жили и так, но единожды вступивший в это всепроникающее пространство никогда его не забудет. Особый мир, которого нигде, кроме как в поэзии, нет. Свободный? Творческий? Свобода как данность существования кажется прямой противоположностью смерти. Смерти мы страшимся, а свободу считаем благом. Так ли это? Что думают по этому поводу поэты?
Свобода означает, что человек сам отвечает за свои решения, поступки, за свою жизненную ситуацию. Каждый из нас является автором своего жизненного замысла. Мы свободны в выборе – быть какими угодно. «Течёт, а значит, меняется Душа во взгляде зеркал » (Ксенья Дэви). Мир прошел через фильтр творчества без суеты, без догматической морали, без религиозной доктрины, без политической агитации.
После соприкосновения с произведениями авторов сборника читатель догадываемся, каким должен быть наш физический, не поэтический, мир. Гармоничным! А как же мы раньше жили – в мире хаоса? Поэты уже не просто говорят, а кричат: мы, люди-человеки, – существа, ищущие смысл! Осмысление ситуации дает нам ощущение господства. Чувствуя себя беспомощными и растерянными перед новыми и непонятными явлениями, поэты стремятся их объяснить и тем самым получить над ними власть. Еще важнее, что смысл порождает ценности и вытекающие из них законы жизни. Читателю предлагают мироустройство разумное и правильное: «Мой простой уклад – не волшебный сон – был бы мир да лад душам в унисон » (Юлиана Шахова). Поэт написал, один читатель прочитал и отложил, второй только подержал в руках, но десятый не откинул в сторону, а прижал к сердцу. «Волнообразность суть явлений и нейроквантовая связь есть основа ощущений… Кто обладает тайной Музы и очаровывает слух, в людские проникая души » (Георгий Мошиашвили). Вдумчивому читателю по прочтении этих строк, несомненно, захочется перечитать, переосмыслить, вникнуть в глубину образа, фантазии поэта. И это хорошо!
Признаюсь, не могу читать Достоевского, так детально выписаны у него характеры, психологическое состояние героев – я перестаю жить в своем мире, а переношусь в придуманный, и становлюсь героем его произведений. Если воображение гения могло создать нечто оригинальное, то воображение читателя, зрителя, слушателя должно быть не менее развитым, чтобы принять новый образ, идею, явление: «графики рифм диаграммою ломаной » (Сергей Прилучный); «Все очень разные, меркой одною всех не измерить, не вставить в таблицу » (Юлиана Шахова). Первопричина всех открытий – порыв воображения. Это означает способность ощущать, отражать, воспринимать образ мира и комбинировать его элементы. Интересно, что многие открытия происходят при минимуме логики, но при неограниченной игре воображения, при свободной комбинации ассоциаций. Теория относительности, квантовая механика, нанотехнологии, межпланетные полёты восстают против логики бытового здравого смысла. Обыватели всех времен яростно ополчались на фантазеров и мечтателей, страшась начала нежелательных для консервативного ума перемен. «Вселенная не имеет предела и края » – сказал Джордано Бруно и был казнен. «Человечество достигнет звезд и заполнит собою вселенную » – сказал Циолковский и был осмеян. Ван Гог посягнул на каноны живописи и был не признан «ценителями» искусства. Воображение Маяковского, Пикассо, Сергея Прокофьева, Норберта Винера свободно, и поэтому способно комбинировать элементы реальности самым неожиданным образом. Отсюда и трудность восприятия чего-то необычного, непривычного сразу, безоговорочно, когда мы пребываем в плену аналогий и формальной логики. Развитое воображение может подготовить нас к пониманию и давно забытого, и только что рождающегося, к восприятию незнакомой культуры или недоступных привычным измерениям миров. Способность воображать и фантазировать помогаем нам сохранять чувство нового. И в этом помогает человечеству поэзия. «Всему свой срок и свой черёд, и время бьет в упор и влёт… Тянется кармическая нить чрез любови, смерти и рождения » (Александр Царовцев). Поэты говорят о нас и наших проблемах, потому что наша жизнь, наше существование практически одинаково – начало и конец. Разве мы бессмертны физически? Естественно, совсем не хочется верить в свою кончину, ведь есть любовь (которую мы теряем?), свобода (мы её боимся?) и жизненный опыт, который у всех разный и одинаковый одновременно – всё «в одном флаконе». В этом мы все похожи. Поэты не слагают строк о свете без источника света, пусть даже он невидимый. Поэты интуитивно увидели его, угадали тайну, нафантазировали и внутренним видением осознали, что некрасивого и бессмысленного просто не существует. Во всем глубокий смысл. Примером может служить история «Бродячей собаки» накануне Первой мировой войны.
Никуда не денешься – в стихотворениях разных авторов доминирует четыре истины человеческого существования. Это – одиночество, неизбежность смерти, свобода и бесцельность жизни. И на пути к этой истине приходится преодолевать многочисленные трудности: страх, вожделение, отвращение, скуку, злость, – то есть те самые чувства, которые обычные люди время от времени испытывают. Так много желаний, боли и чувств, чаще всего поверхностных, и лишь мгновениями по-настоящему истинными. «И на гребне высокого транса, сколь способно улавливать ухо, заправляет прозрачным пространством золотое сечение звука… Рассудку – вздор и сердцу – боль, но так бывает осенями – неразделённая любовь фаворским светом осеняет » (Александр Александров). Боль судьбы поэтов. Боль существования чистого настоящего искусства. Боль творчества и нереализованности, которая всегда с нами, – она прячется за поверхностью жизни и которую так легко ощутить. «Мёрзните, ищите пледы, кутайтесь. Душа ещё жива » (Марина Бердутина).
Что есть любовь? Существует особое духовное, поэтическо-религиозное восприятие жизни и места любовного томления в ней. «Не верь тому, кто говорит, что у любви есть разум, то не любовь была, поверь, коль гордость верх взяла » (Мария Голик). Если между двумя людьми когда-то было одинаковое чувство, то у них есть шанс, пока они живы, вернуть это чувство. Это сложная задача – в конце концов, люди меняются, и чувства никогда не застывают в неизменности. Они могли бы больше общаться, попытаться достичь более искренних и глубоких отношений и приблизиться к тому, что было раньше, поскольку абсолютная любовь недостижима. «Не ищи симметрию в любви, у любви симметрий не бывает. Море тоже небо отражает – но летят ли в море журавли? » (Александр Хейфец). К сожалению, рано или поздно все имеет способность заканчиваться: страсть в один миг может превратиться в пепел, кажущаяся вечной любовь — в ошибку, привычку или воспоминание. «И это пройдёт…»
Многолетняя дружба часто разбивается о какую-нибудь ерунду. Приоритеты пересматриваются. Терпение заканчивается. Иллюзии развеиваются. Мы меняемся! И самая большая ошибка — думать, что ТО, что ты чувствуешь сейчас — это навсегда. Поэты говорят, что следует беречься безрассудной привязанности к другому человеку. Что часто кажется примером абсолютной любви – просто временная влюблённость. Такая замкнутая на себе и питающаяся собою любовь, не нуждающаяся в других и ничего им не дающая, обречена на саморазрушение. «Посередине неполного мира я – половина, и ты – половина. Первого вздоха любви быстротечной. Нужно немного – но чтобы навечно» (Ксенья Дэви). Из тайных слёз слагаются стихи. Любовь – это не просто страсть, вспыхивающая между двумя людьми, а скорее, форма существования: не столько влечение, сколько самоотдача, отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом. Хотя мы обычно стремимся прожить жизнь вдвоем или в коллективе, наступает время, чаще всего в преддверии смерти, когда с холодной ясностью открывается истина: рождаемся и умираем в одиночку. Значит ли это, если смерть неизбежна, если в один прекрасный день погибнут все наши достижения, да и сама солнечная система, если мир – игра случая, и всё в нем могло бы быть иным, если люди вынуждены сами строить свой мир, то какой же смысл в нашем существовании? Этот вопрос не дает покоя современному человеку. И поэт открывает нам тайну присутствия – бытия и сущности.
Особое состояние поэта – не дать уснуть зоркости взгляда Души. Поэт не составляет тексты, чтобы сначала обозначить план содержания, тему, – нет: он отыскивает и составляет цепочку слов для некоего высшего смысла, который ещё не сформировался. И вдруг приходит вдохновение – слова идут потоком, сами стекают на бумагу. И рождается образ, идея, мысль. «Стихов своих не пишем, они приходят сами. Снежинками на крыше, чужими голосами » (Александр Хейфец).
Надо заметить, что у поэтов прекрасная жизнь! Они живут по своим правилам. Идут к своим целям. Они могут быть неудобными, не оправдываться в своём выборе, своих мечтах, своих интересах. «Внецвели внезантемы внезапного сна…Музыка сфер проницает тебя и меня… Меж нами тонкое стекло, чья хрупкость твёрже всякой стали » (Ольга Соколова). Воображение – первая ступень в основе поэзии. Поэтическая интуиции и фантазии изменяет суть вещей, они обретают иной смысл, о котором мы и не подозревали.
Стихотворение как сеть, заброшенная в мир для отлова избранных, творческих, родственных душ.
В сборнике стихов читатель увидит не только философские рассуждения, накал страстей, но и весьма откровенные авторские признания, бурные эмоциональные сцены и эффектные концовки. Поэты дразнят читателя и вовлекают его в сложную игру разоблачений и умолчаний, откровенности и притворства. Читаем стихотворения и медленно начинаем осознавать, неужели сокровенные желания никогда не исполнятся? Желание быть молодым, остановить старость, вернуть ушедших, мечты о вечной любви, абсолютной безопасности, неуязвимости, славе? Может, поэты необыкновенны по своей сути и бессмертны, поскольку остаются жить в своих творениях?
Необыкновенность – это вера в свою неуязвимость, прочность, нетленность. Если эта вера гарантирует внутреннее чувство безопасности, то вера в конечное спасение позволяет поэту чувствовать заботу Высших Сил. «Сознание и Вечность, Бытие и тленность, Царица Философия со своею короною сияет изумрудами в Галактике Поэзии » (Гергий Мошиашвили). Одно стихотворение может стать СОБЫТИЕМ: «Глаголом жечь сердца людей». Стихотворение может стереть границу между жизнью и смертью. Трудно поэту держать напряжение и соблюдать невидимую границу, когда автор может сбиться на поделки и ремесленные выдумки. Читателя манит интрига, увлеченность. И в этом вопросе сборник «Отражение» на высоте. Читатель осторожно погружается в пространство стихотворения, оно мирное и опасное одновременно. Такова и сама поэзия. Прикоснись и всё: ты – приближенный, придворный царства Поэзии, озарённый неким светом. Странное состояние, словно проверка-тест человека как личности на IQ творчества и вибраций души как резонанса на вечные постулаты, истины. Простое величие Души. Величие на такой высоте, что дух захватывает – какой обзор поэзия представляет жизни не только настоящей, но будущей. И снова авторы задают вопрос: какова суть этой жизни? Само понятие жизни, как и поэзии неоднозначно. Если древние мудрецы считали, что следует иметь сухую душу, тогда и определенная деловитость, и мастерство ремесленника будут востребованы и успешны. Вполне возможно многим только это и надо. Но! Творчества, благо-состояния души и тела не будет! Только истерзанные души поэтов, как и сама поэзия способны поднять человека с колен, дать радость созидания и творчества, ощутить полноценное счастье, безусловное. Без каких-либо условий: если сделаешь так, то будет тебе счастье, а если нет – увы. Поэзия и только безусловность дают ощущения блаженства и счастья.
Неужели так сложно? Нет! Есть прямой доступ к поэзии – бери сборник, читай, наслаждайся словом, получай эстетический нектар. Вчитайся, вслушайся в слова поэта, ведь он говорит о нашей жизни, как мы в гонке в суете, в неудобстве, в невозможности приютиться душой, прячем от себя свое положение. Поэт говорит о нашей жизни. Поэт ловит особые состояния, выстраивает строки подобно математику в строгом порядке, но порядке душевном, интуитивном в соответствии с фантазией, ассоциациями. Слово поэта не огораживается от мира, а звучит во все стороны, открывая читателю новые пространства.
После прочтения сборника стихотворений современных поэтов «Отражение» приходит осознание, что, не смотря на доминирование в средствах массовой информации воинствующего невежества, – поэзия, как птица Феникс, возрождается из очистительного костра. И это радует: продолжается времён связующая поэтическая нить, которая сто лет назад была создана обитателями «Подвала Бродячей собаки».