БЕЛЫЙ ПУТЬ
Родовое древо уральской языковой семьи имеет очертания реки Волги с ее притоками и близлежащими водоемами. Подобно настоящему дереву это языковое древо питает свои корни в Каспийском море, ствол его покоится на Восточно-Европейской равнине, а вершина упирается в северные моря Европы и Сибири. Северный полюс как магнит притягивал уральцев, двигавшихся преимущественно на север. В Десятом лÿÿди заговоре, записанном в 17-м столетии, говорится: «Казватит сюттаи мяген мас таивагазе саи // ласкит мягес валгет мери...» («Ты вырастил, Господи, гору от земли до неба, пустил с горы Белое море...»
(см. Lüüdilaine 2006, c. 62-64).
Путь уральцев, длиной в несколько тысячелетий, обозначился на картах «белыми» именами: Волга, р. Белая на южном Урале, Валдай, Волхов, Вологда, Белое озеро, Белое море и озеро Волго в Тверской области. Очевидно, Валдай, Волхов, Вологда, Волго – все они восходят к топониму Волга, которое можно и ныне расшифровать при помощи лÿÿди языка, где имеется прилагательное валгеда- со значением «белый». Остальные из перечисленных названий – это переводы, например, оз. Белое до сих пор имеет древний оригинал в вепсской топонимии – Воугедарь «Белое озеро».
Прародину уральцев, вероятно, нужно искать где-то в низовье Волги в районе Прикаспийской низменности. Отсюда примерно 4000 лет до н. э. по р. Урал и далее по р. Тобол (ср. лÿÿди тайбал «промежуток суши между двумя водоемами, волок») отправились в Сибирь предки самодийцев – ненцев, энцев, нганасанов и селькупов. С уходом самодийцев закончилась эпоха уральского языка-основы и начался новый период – эпоха финно-угорского языка-основы.
Финно-угры, оставшиеся от уральского языкового сообщества, двинулись по Волге на север. Через тысячу лет, т. е. 3000 лет до н. э., в районе Самары часть их снова откололась от остальных и по р. Самара повернула на восток, достигнув Южного Урала. Это было угорское племя – предки венгров, хантов и манси. Хантов и манси мы сейчас находим как раз к востоку от Уральского хребта. Венгры же, как известно, с Урала откочевали на свою нынешнюю землю во 2-й половине 1-го тысячелетия н. э. Кстати, в Сибири угры встретили своих былых родственников – ненцев и селькупов, с которыми они стали жить бок о бок.
Оставшееся на Волге финно-пермское племя продолжало свой путь. 2000 лет до н. э. в нем произошел новый раздел, когда предки пермских народов – удмуртов и коми – отделились от остальных южнее Казани и по р. Кама двинулись в северо-восточном направлении. Там мы находим удмуртов в районе Ижевска, а на СВ от него вплоть до нижнего течения р. Печора – и коми. Началась новая эпоха родства – финно-волжское племя, время существования которого закончилось 1500 лет до н. э.
Современное расселение волжских народов – марийцев и мордвы – свидетельствует о том, что они в какой-то период стали оседать на средней Волге, и когда прибалтийско-финское племя, двигавшееся по Волге, ушло от них достаточно далеко, финно-волжский язык-основа прекратил свое существование.
Окончательно это произошло в районе Нижнего Новгорода, откуда волжане по р. Оке добрались до Москвы. Там осели древние волжские племена, известные по летописям под именами меря, мещера и мурома.
В то же время предки прибалто-финнов из района Нижнего Новгорода продолжали двигаться вверх по Волге на север, где достигли нового водораздела в районе современного Рыбинского водохранилища. В науке существует гипотеза, согласно которой живущие на севере Европы саами являются потомками самодийских племен, достигших Карелии, Финляндии и побережья Белого моря до прихода древних прибалтийских финнов. Это вполне реально, ведь ненцев мы
находим и сейчас к востоку от Архангельска.
Саамские языки, а их несколько, как ни странно, проявляют ближайшее сходство только с языками прибалто-финнов. Поэтому считается, что саамские языки произошли в результате влияния древней прибалтийско-финской речи на самодийскую языковую основу.
Таким образом, с протосаами протоприбалто-финны могли столкнуться уже в районе Вологды и начать их языковую ассимиляцию, которая происходила в период 1500-1000 лет до н. э. Этот общий для саами и прибалто-финнов язык называется ранне-протофинским языком-основой. Топонимия тут сплошь древне-финно-саамская, например, название самой Вологды (ср. лÿÿди валгеда- «белый») или саамское имя оз. Воже (ср. саами ваадж «важенка, самка северного оленя») и т. д. Часть древних прибалто-финнов, устремившись на север, уже тогда, вероятно, достигла по водной системе нынешнего Волго-Балтийского канала Онежского озера, по рекам Онега и Сев. Двина южного побережья Белого моря, а по рекам Сухоне и Вычегде района нынешнего Сыктывкара.
Население тех краев было смешанным, протофинно-саамским. Там образовалось известное из новгородских летописей Заволочье, что надо понимать как «земли на север от Волги». Эта территория главным образом известна в качестве промыслового района, который позднее в 1-м тысячелетии н. э. освоили лÿÿди на Белом море и весь на юге Заволочья, что произошло задолго до прихода туда карел и кoми. Колонии восточных прибалто-финнов там сохранялись вплоть до распространения христианства в начале 2-го тысячелетия н. э.
ГНЕЗДО НА ВАЛДАЕ
Предки прибалтийско-финских народов, к которым относятся ливы, финны, карелы, ижорцы, водь, эстонцы, лÿÿди и вепсы, имели общий т. н. поздне-протофинский язык, период существования которого датируется прим. от 1000 г. до н. э. до начала первого тысячелетия н. э. Эта группа прошла весь волжский путь, повернув от нынешнего Рыбинского водохранилища на Юго-Запад. Таким образом, она через Тверь и Ржев вышла к верховью Волги на Валдайской возвышенности. Где-то у Валдая, вероятно, и нужно искать историческую прародину прибалтийско-финских народов.
Само название Валдай дошло до нас в несколько измененном виде, смешавшись с прибалтийско-финским словом валда- «власть, воля; держава», но на самом деле оно связано с Волгой, путешествие по которой для прибалто-финнов закончилось на озерах Волго и Селигер (ср. лÿÿди сельгдярьв «озеро на хребте»). С предгорий Валдая с верховий рек Зап. Двина, Великая, Ловать и той же верхней Волги прото-финны начали осваивать близлежащие территории.
В карело-финском эпосе «Калевала» о расставании прибалто-финнов говорится следующим образом: «Воспитала мать цыпляток, / лебедей большую стаю, / Привела цыплят к насести, / Лебедей пустила в реку. / Прилетел орел, спугнул их, / Прилетел, рассеял ястреб, / Разогнал крылатый деток: / В Карьялу унес цыпленка, / Взял другого он в Россию, / Дома третьего оставил» (руна 31-я, стих 1-10).
По реке Зап. Двина двинулись в путь предки современных ливов, которые поселились в Прибалтике. Остатки этого народа мы находим сейчас в Латвии. Предки финнов, карел и води по р. Великой, озерам Псковскому и Чудскому и по р. Нарве вышли в районе г. Нарва к Балтийскому морю. Так водь обосновалась в Ингерманландии, предки карелов заселили Карельский перешеек, а предки одного из старейших племен Финляндии – Хяме – дошли до северного побережья Финского залива. Далее южная часть древних карел обособилась в Ингерманландии, образовав ижорский народ.
На то, что предки карел двигались именно по р. Великая, указывает и антропологическое сходство современных собственно-карел с населением Латвии. Представляется очевидным, что часть эстонцев происходит из числа этих древних финнов, двигавшихся в северном направлении по р. Великая. Этим можно объяснить некоторое сходство выруского (южно-эстонского) языка с языками води, ижоры и карел, например, соблюдение гармонии гласных, напр. выр.-кар. мидя «чего», ср. сев.-эст. и лÿÿд. мида; выпадение согласного внутри закрытого слога в слове выр. сÿä, кар. сеäн «сердце», ср. сев.-эст. сÿда, лÿÿд. сÿдам «сердце» и т. д. Однако, в отличие от выруского, в этих языках, не произошло потери гласных в конце слова, напр. вод.-ижор.-кар. Aпяйвя «день», ср. выр. и лÿÿд. пяйв, сев.-эст. пяев «день».
Несколько позднее начали свое движение в Прибалтику по той же Западной Двине древние эсты, сохранившие контакт с предками лÿÿди и вепсов после ухода из родового гнезда «старших братьев». Только этим можно объяснить множество языковых параллелей в эстонском, лÿÿди и вепсском языках, которое не укладывается в рамки существующих хронологий. Для этих языков характерно выпадение конечного гласного в определенной позиции на конце слова и многие др. черты. Напр. сев.-эст. и лÿÿди илм «свет, мир; погода», ранее также «небо».
Если наши соображения верны, то последним из древних прибалтийско-финских языковых сообществ был эсто-лÿÿди-вепсский праязык, корни которого находились у истоков рек Зап. Двина, Ловать и Волга. Отсюда древние эсты ушли по Зап. Двине в Прибалтику. С территории Эстонии, скорее всего одновременно с южным побережьем Финского залива, была заселена и юго-западная часть Финляндии, где сформировалось племя, известное в летописях под именем сумь, т. е. суоми, собственно-финны.
Предки вепсов вернулись на Волгу и, достигнув оз. Белого и Вепсской возвышенности, там обосновались. Откуда потек по Волге торговый путь древней веси в государство волжских булгар, название которого – Булгария, или Болгария – также восходит к имени Волга, т. е. «белая». В этом районе между оз. Белым и Вепсской возвышенностью, где вепсы живут и сейчас, на основе белозерской курганной культуры, существовавшей в первые века 2-го тысячелетия н. э. и сформировался вепсский народ.
Именно о вепсах в Белозерье говорят и древнерусские летописи под именем весь, и арабские источники, описывающие народ вису. В древнерусских летописях весь обычно упоминается в числе древних волжских племен – рядом с мерей и муромой: ”А первии насельници в Новгороде словене, в Полотсте кривичи, в Ростове Меря, в Белоозере Весь, в Муроме Мурома” (862 г.). Путешественник Абу Хамид (1080–1169) также неоднозначно повествует о Белозерье: «Булгарское государство простирается до тех земель, которые платят ему дань. Они находятся на расстоянии одном месяца пути от Булгарии. Одно из них называется Вису. Там промышляют бобров, горностаев и белок...». Историкам известно, что государство волжских булгар, имевшее близкие отношения с народом вису, существовало с 450-х до 1240-х годов н. э. и располагалось в месте слияния рек Волги и Камы. В состав этого государства наряду с тюркскими племенами входили и жившие на Волге финно-угорские племена – финно-волжские, пермские и угорские.
Часть вепсов, подвинувшись позднее из Белозерья на южный берег Онежского озера заселила юго-западное побережье Онего, где под влиянием лÿÿди языка сформировался диалект онежских вепсов, имеющий ряд сходных черт с лÿÿди языком. Характерно, что самоназвание вепса- ~ бепса - сохранилось только у южных и восточных вепсов. Онежские вепсы называет себя и свой язык именем лÿÿди.
Интересна также огласовка самоназвания вепсов в летописях – не вепсь, а весь, которое напоминает славянское весь (мн. ч. веси), т. е. «селение в верховье реки». Это значение точно совпадает с родиной вепсов – Белозерьем, которое находится в верховье Волги. Нетрудно предположить, что некогда у славян прибалтийско-финское вепся совпало со своим словом весь не только под влиянием созвучия этих слов, но и по причине реального расположения племенного гнезда вепсов.
ВЯЙНЯМЁЙНЕН И ИЛМАРИНЕН
Удивительно, как направление движения какого-нибудь племени, выбранное им в древности, часто продолжается в течении целых веков. Так вепсы, предки которых двигались из района Череповца на Северо-Запад на Белое озеро, оказались потом на Северо-Запад от Белого озера в Прионежье. Карелы, предки которых шли от Валдайской возвышенности на СЗ и достигли Нарвы, опять отправились теперь уже с Карельского перешейка на СЗ осваивать Северную Приботнию. Предки эстонцев по р. Зап. Двина достигли Рижского залива и стали заселять его берега в северном направлении и в том же направлении дошли по морю до земли Сумь.
Кто же шел между этими племенами посередине имея ориентацию на СВ, тяготея к Белому морю? В калевальских рунах рассказывается о Вяйнямёйнене и кузнеце Илмаринене. Исследователи сопоставляют имя Вяйнямёйнена с эстонским словом вяйна- «пролив». Эстонцы и финны называют Западную Двину (Даугаву) Вяйняйоки. Все это позволяет искать следы Вяйнямёйнена в Эстонии, может быть в проливах между загадочным, известным своими метеоритами островом Сааремаа и материком, где встречаются названия Суур Вяйн «Большой пролив» и Вяйке Вяйн «Малый пролив».
Более того, острова Сааремаа, Муху, Хийумаа (т. е. «земля Хийси») и Вормси образуют вместе с западным берегом Эстонии свое маленькое море, которое называется Вяйна Мери – «Море заливов». В заклинаниях калевальской метрики говорится, что «вода – от старого Вяйнямёйнена» («Весь он ванхан Вяйнямёйсен»). А это прямое указание на то, что Вяйнямёйнен связан с водой. Буквально на той же широте, что и о. Сааремаа («Островная земля»), к востоку от него мы находим замечательный водоем – озеро Ильмень Новгородской области. В летописях это название фигурирует еще в более архаичной форме – езеро Илмерь. В этом названии нетрудно узнать имя одного из главных героев «Калевалы» – кузнеца Илмаринена.
По своей структуре топоним Илм-ерь состоит из двух компонентов – «небо» (ср. лÿÿди илм) и «износившегося» в частом употреблении компонента «озеро» (ср. лÿÿди дярьв). Последний компонент тот же, что и в ранее нами представленном топониме Селиг-ер. Илмаринена в рунах называют коротко тем же именем – Илмари. Получается, что и Вяйнямёйнен и Илмаринен – не плод народной фантазии, а связанные с реальными географическими объектами имена родоначальников прибалтийско-финских племен. Один жил на западе, другой – на той же географической широте на востоке. Тот и другой выступают героями в собранных в Карелии рунах. Однако, собственно-карелы отдают предпочтение «старому, верному» Вяйнямёйнену, а рунопевцы Олонецкого перешейка – его брату, который моложе его, – кователю Илмаринену.
Самая длинная из известных калевальских рун рассказывает как раз об Илмаринене, и записана она от лÿÿди рунопевца Катерийны Туру из средне-лÿÿди деревни Бородина наволока (Бардуойниеми). Записал и опубликовал эту руну в 1893 г. в журнале «Живая старина» лÿÿди ученый и писатель Николай Лесков из Святозера.
Конечно, по количеству собранных рун олонецкие карелы превосходят лÿÿди рунопевцев, однако, если учесть тот факт, что карелы-ливвики происходят от лÿÿди, а не от вепсов, то их творчество есть ни что иное, как продолжение древней лÿÿди традиции. Во-первых, их самоназвание ливви восходит к изначальному лÿÿди, во-вторых, ливвиковское наречие карельского языка является результатом карельского влияния на лÿÿди языковую почву.
Например, ливвиковская форма вахну «старый» с переставлением звуков «н» и «х» прекрасно объясняется из лÿÿди формы вахн, где мы находим ту же перестановку согласных, но ее нет в диалектах вепсского, где встречается иная форма – ванх. К тому же, вепсский язык по данным академического «Словаря вепсского языка», изданного в 1972 г., утратил слово илм «свет, мир; погода; небо» и не имеет соответствия лÿÿди лексеме муаилм «свет, вселенная, мир». Как бы то ни было, но вепсы никогда не забыли бы имя своего демиурга... Значит на «небесном» озере Илмари были не вепсы, а именно лÿÿди, в рунах которых имя кователя неба встречается во множестве вариантов: Илмой, Илмори, Илмаллине, Илмайллине, Илмойллине и т. д.
К тому же, по общепринятому мнению, руны калевальской метрики совершенно не свойственны вепсам. Все это свидетельствует о том, что в то время, когда предки вепсов двигались по Волге на Белое озеро, предки лÿÿди шли своим путем. Предки лÿÿди шли с Валдая по р. Ловать на озеро Ильмень. Там они осели, сохраняя связь со своими сородичами на западе и севере. В этот период, очевидно, и появляются образы калевальских героев Вяйнямёйнена, который покровительствует племенам на балтийском побережье, и Илмаринена – демиурга племен, живущих в окрестностях озера Ильмень.
Такая ситуация была в первой половине первого тысячелетия н. э. – земли прибалто-финского населения простирались от Балтики за Чудское озеро и далее на восток. На севере прибалто-финны граничили с саамами, на востоке – с волжскими племенами, а на юге – с латышами и литовцами. В этот период лÿÿди, очевидно, контактировали с восточными эстонцами, на что указывает и ряд параллелей в выруском и лÿÿди языках, напр. выр. ом «(он) есть», омма «(они) есть», тяямбя «сегодня», кироть «(он) писал», тулну «пришедший», сяядню «наладивший», пяйв «день», ÿÿ «ночь», ср. лÿÿд. (диалект Куярьв) ом, ома, тянямбя, кирить, тулну, сияну, пяйв, ÿÿ.
ЧУДЬ ПРИЛАДОЖСКАЯ
В 6–8-м веках н. э. словене (новгородские) спустившись с юга по Ловати достигли озера Ильменя и реки Мсты (ср. лÿÿди муст «черный»). Словене встретили там предков лÿÿди, которых они стали называть чудью – ”чужие”. Позднее это название перешло от новгородцев к саами, которые обозначили им своих южных финноязычных соседей. Часть чудского лÿÿди населения была ассимилирована словенами, оставив след в их речи, а другая часть, покинув родные места, потянулась по Волхову на СВ, память о чем сохраняется в названии города Чудово, что находится в центральной части реки.
Кстати, в названии Волхов тоже можно увидеть новгородскую огласовку лÿÿди слова валгеда- «белый». Это население стало оседать на юго-восточном берегу Ладожского озера в углу между Волховом и Свирью, где в 9-м столетии и сформировалось новое племенное гнездо, известное под именем Приладожской чуди и ее курганная культура, которая восходит к докурганному типу погребальных сооружений – «домикам мертвых», а этот тип, по мнению ряда археологов, явно отличается от вепсского типа, распространенного в Белозерье.
Из Приладожья лÿÿди стали активно осваивать Обонежье: «А живущие тогда именовались около озера Онега лопляне и чудь», писал еще в 14-м веке святой Лазарь Муромский, основавший в 1332 г. монастырь в Пудожье, о жителях побережья Онежского озера.
Свидения о проникновении древних лÿÿди в Приладожье и Обонежье сохранились в саамских преданиях о «чутте», т. е. чуди. В легендах саамов рассказывается, как пришельцы увидели плывущие вниз по реке свежерубленные щепки, догадались, что в верховье реки есть селение, и пошли туда. Этот сюжет, кроме саамов Мурманской области, был записан у самих лÿÿди, а также у олонецких карел и русскоязычных жителей Пудожского района Карелии. Такая географически компактная встречаемость этого предания придает ему статус исторического документа.
Как известно, саами в древности проживали даже южнее границ современной Карелии. Саамское происхождение имеет, например, название села Важины на Свири, ср. саами ваадж «важенка, самка северного оленя» и др. Часть саамов ассимилировалась и влилась в лÿÿди народ: о близких контактах свидетельствуют и данные обоих языков. Так, например, названия дней недели в лÿÿди языке и в кильдинском саамском диалекте почти совпадают, например, лÿÿди колманджьпяйв, саами куалмантпеййв «среда».
По данным археологии, свою курганную культуру лÿÿди переняли от варягов Ладоги. В устье Волхова по соседству с их племенным гнездом в те далекие времена появилось первое на территории России поселение викингов, возникшем на пути из варяг в греки. Имя этому поселению было Алдейгьюборг, или Ладога. По летописи Ладога в 862 г. стала первой столицей князя Рюрика (ум. в 879 г.), после смерти которого центр молодого государства переместился в новый город – Новгород, а затем в 882 г. – в Киев. Оттого до 882 г. чудь (= лÿÿди) шествует в летописи всегда после варягов, или руси: ”Реша Руси Чудь и словене и кривичи и Вси...” (862 г.).
Курганная культура лÿÿди существовала в 10–13-м веках и находилась на побережьях рек, впадающих с юго-востока и востока в Ладожское озеро. Конец этого языческого обряда погребения связан с распространением христианства на Ладогу. Как сообщает летопись, в 1227 г. новгородский князь Ярослав Всеволодович крестил язычников Приладожья. Некоторые археологи считают курганы юго-восточной Ладоги вепсскими, приводя как ни странно в аргумент данные топонимики и современное расселение вепсов, но это не так: весь не могла раздвоиться и находиться в одно время в двух разных местах; родовое гнездо веси – Белоозеро, где была своя культура в 11–13-м веках, и оно четко отгорожено от Ладоги хребтами Вепсской возвышенности.
Конечно, у лÿÿди были контакты с вепсами. На это и указывает близость языков, да и схожая топонимия. Интересно, что близкие к лÿÿди западные вепсы, как и онежские вепсы, переняли от них самоназвание лÿÿди, которое появилось еще в Новгороде при встрече лÿÿди и словен. По мнению В. А. Назаренко, некоторые восточные периферийные курганы Юго-восточного Приладожья фактически являются периферией белозерских курганов.
С другой стороны, сами курганы в Белозерье были наверняка заимствованы от лÿÿди, которые сами переняли их от викингов. Поэтому курганная культура Белозерья несколько моложе приладожской. На эти же восточные курганы попадает расселение современных западных вепсов, что также ничего не доказывает, кроме того, что население Юго-восточного Приладожья, формирующийся народ лÿÿди, жило бок о бок с вепсами, как они живут фактически и теперь. К тому же, топонимия территории приладожской курганной культуры восходит к лÿÿди, а не к вепсскому языку.
Например, название Вахнова Кара расшифровывается как «старый залив» или «залив старика». Это местечко находится на р. Оять, где в основном и расположены приладожские курганы. Соответствия слову кара «залив» есть и в лÿÿди, и в вепсском языке. Но словоформы вахн «старый» с перестановкой согласных, с которой мы уже встречались, у вепсов не найти, а у лÿÿди она есть.
В то же время, более поздние курганы Олонца, по исследованиям археолога С. И. Кочкуркиной, происходят из Юго-восточного Приладожья, а это еще раз доказывает то, что в основе речи карел-ливвиков лежит на вепсский, а лÿÿди субстрат. Гнездо лÿÿди племени находилось в углу между Волховом и Свирью, откуда оно распространилось на восточный берег Ладоги до старой финской границы в районе Погранкондушей, за которой находились земли древней корелы.
ОТ ЛАДОГИ ДО СИБИРИ
Область деятельности лÿÿди была еще обширнее и охватывала большую территорию от Ладоги до Белого моря и вдоль его побережья далее на СВ. Южнее этого ареала находилось южное Заволочье – промысловый район вепсов. Как мы помним, вектор движения лÿÿди – это СВ. По Свири лÿÿди достигли Онежского озера, а откуда по Выгу вышли к берегам Белого моря, где обосновалась их колония, известная в летописи под именем Заволоцкой Чуди. У викингов эта земля называлась Бьярма-ланд, что восходит к лÿÿди Перамуа ”Задняя земля” точно также, как и русское Перемь, а позднее – Пермь.
О том, что лÿÿди достигали из Юго-восточного Приладожья берегов Белого моря, говорит та же топонимия. Например, название Сегежа (река и озеро на границе Карелии и Ленинградской области) они пронесли через Онежское озеро и укрепили в Выгореции в качестве названия реки и озера. Название это находится в районе, где ныне проживают собственно-карелы, но оно никак не соответствует карельскому шиеш «ясный», в котором нет «г», а происходит от лÿÿди сегеж с тем же значением.
О том, что лÿÿди ездили на китовый промысел в Беломорье, свидетельствует и цитата из старинного заговора, приведенная в начале этой статьи. Новгородцы вышли к Бьярмаланду, т. е. Беломорью, где-то в 12-м веке и двигались они с Волхова по следам лÿÿди первооткрывателей через Свирь и Онежское озеро. Вероятно, название стороны света Север, в северно-русских говорах – Сивер, Сиверик, Сиверка, произошло от лÿÿди топонима Сювяри (от сювя «глубокий»), т. е. Свирь. Примечательно, что в огласовке нынешнего географического названия Свирь нет полногласия, которое характерно для северно-русских говоров. Соответственно, слово Юг можно сопоставить с другим лÿÿди словом – йоги (современная форма – дёги), т. е. «река».
Происхождение названий сторон света, или как раньше говорили – ветров, от имен конкретных географических объектов – вещь нередкая. Так, в диалекте Куярьв лÿÿди языка юго-западный ветер называется Валамуон тууль «ветер Валаама», а северо-западный – Саумуо(тууль) «ветер Салми». Лÿÿди заимствования в исконной мореходной лексике наследников новгородцев – поморов – говорят о том, что морскому судоходству новгородцы, речной народ, учились у лÿÿди мореходов. Так в речь к новгородцам и поморам попали, например, важнейшее навигационное слово маточка «компас» (ср. лÿÿди матк «путь», матката «путешествовать»), понятие «матёрая земля» и наименования различных видов морских судов: ушкуй (конец 13-го в.), лойва, сойма, карбас также, как и само название новгородских промышленников – ушкуйники. Многие названия студеных берегов имеют соответствия в лÿÿди языке, например, р. Пинега (приток Сев. Двины), ср. лÿÿди пиень дёги «малая река» и Пинь-губа на территории лÿÿди в Карелии; Пеза (приток Мезени), ср. лÿÿди пеза «гнездо», р. Ома (впалает в Чешскую губу), ср. лÿÿди ома «свой», р. Сула (приток Печоры), ср. лÿÿди сула «талый, незамержший»; н. п. Андерма (на Югорском п-ове), ср. лÿÿди мандермуа «матерая земля», т. е. «место на материке»; Карское море, ср. лÿÿди куар «залив», откуда сев.-рус. кара «залив» и т. д.
Название Карского моря, которое и в самом деле отличается от других арктических морей именно обилием длинных заливов, указывает нам, пожалуй, самую северо-восточную точку, куда проникали древние лÿÿди мореплаватели. Новгородцы называли их чудью, что, видимо, и отразилось в измененном виде в названии Чешской губы, которая находится за п-овом Канин (< кан-?< лÿÿди канд «каблук, основа», ср. Кандалакша в Мурманской обл.). Из Карского моря лÿÿди мореплаватели выходили на реку Обь. По Оби и ее притокам, Иртышу и Тоболу (от лÿÿди тайбал, т. е. «волок» – между реками Урал и Тобол), лÿÿди проникали в Сибирь и опять-таки к Каспию. По Оби и Иртышу они достигли Алтая, о чем ярко свидетельствуют предания о чуди как о народе, жившем в Сибири и на Алтае до прихода русских и других поселенцев. «Раньше здесь жила чудь», сообщали собирателям как сибиряки, так и алтайцы. В Сибирь можно было пройти и южным путем, ведшим с Волги через Урал. Таким образом, русские покорители Сибири, новгородские ушкуйники, а затем – и казаки Ермака Тимофеевича, следовали ранее проложенными лÿÿди путями.
О связи лÿÿди с Белым морем мы рассказывали и ранее, например, в журнале «Lüüdilaine» за 2006 г. (см. c. 42–44, 62–64 и др.). В этом же журнале на финском языке опубликована наша концепция происхождения лÿÿди народа, которая перекликается с этой статьей (с. 5–10).
ЛŸŸДИ В КАРЕЛИИ
Из Приладожья в Карелию лÿÿди полностью переселились в 13-м веке, когда в связи с приходом христианства и активным проникновением новгородцев на Свирь и Белое море приладожская курганная культура прекратила свое существование.
В 14-м веке новгородцы обосновались в Важинах на Свири. К тому времени лÿÿди уже окончательно покинули Юго-восточное Приладожье и закрепились на своей нынешней территории на востоке Олонецкого перешейка. Названия лÿÿди поселений в Карелии мы встречаем в Писцовой книге Обонежской пятины 1563 г., как например, Дер. на Гиже наволоке – по-лÿÿди Хидьнием ”мыс Хийси”, что расположена на юге в Куярьв – Лояницах.
Видимо, в том же 13-м веке в Карелию из Белозерья, где местная языческая культура прекратила свое существование также в 13-м в., попали и онежские вепсы, диалект которых является соединительным звеном между лÿÿди языком и собственно-вепсскими говорами.
В то же время, в определенный период фактически вся Карелия до самых северных ее границ, а равно и Беломорье, принадлежали к сфере влияния лÿÿди. Вспомним приведенный выше отрывок из писаний прп. Лазаря Муромского, почившего в 1391 году: «около озера Онега лопляне и чудь», т. е. лÿÿди.
Карелы осваивали сперва Северную Приботнию и оттуда вышли к Белому морю не раньше 13-го в. Переселяться же в Карелию со своей исконной племенной территории, охватывавшей Карельский перешеек и Северное Приладожье, собственно-карелы начали только в 14-м в. в связи с Ореховецким миром. На новых землях в Карелии и в Беломорье они находили лÿÿди, которые ими ассимилировались, перенимая карельский язык.
Исключение составляет, например, малоизвестный, ныне вымерший диалект Логмозера, существовавший еще в середине 20-го в. у самого Петрозаводска. В этом диалекте, несмотря на сильное карельское влияние, сохранялись основные черты лÿÿди языка. В лÿÿди заговорах 17-го столетия, записанных в Ялгубе, тоже есть некоторые карелизмы. В восточных диалектах собственно-карельского наречия в Республике Карелия прослеживаются также субстратные элементы языка аборигенного лÿÿди населения. Так, историческая огласовка названия карельского поселения Тунгуда, расположенного в Беломорском районе РК, восходит не к особенностям карельского (ср. кар. Тунгуо), а лÿÿди языка, где согласные «г», «д» и «б» сохранились в начале 3-го слога. Расположенное там же оз. Машезеро имеет прямое соответствие в топонимии на лÿÿди территории (лÿÿди муаж- «земной»). В диалекте Тунгуда также, как и в некоторых других восточных карельских говорах,
встречаем черты, характерные для лÿÿди языка, например, переход начального «й» в «дь»: дярви «озеро», дюгие «тяжелый», ср. лÿÿди дярьв, дюгед с тем же значением.
Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что чудом сохранившееся древнее лÿÿди население является аборигенным населением Новгородской области, Южного Приладожья, Карелии, Беломорья и других мест. Малый лÿÿди народ с великим прошлым – Чудь Белоглазая – угасает с каждым днем, и мы теряем надежду, что когда-нибудь сбудется пророчество, записанное Н. Рерихом на Алтае от старика-старовера: «Когда Белый царь пришел Алтай воевать и как зацвела белая береза в нашем краю, так и не захотела Чудь остаться под Белым царем. Ушла Чудь под землю и завалила проходы каменьями. Сами можете видеть их бывшие входы. Только не навсегда ушла Чудь. Когда вернется счастливое время и придут люди из Беловодья и дадут всему народу великую науку, тогда придет опять Чудь, со всеми добытыми сокровищами».