И. Г. Башкирова (Россия, Иркутск)
Следует сразу сказать, что речь пойдет о гипотетическом издании, которое никогда не было осуществлено. Однако интересна сама идея, отзвуки которой дошли до Ариадны Сергеевны Эфрон (1912–1975), дочери поэта. Об этом стало известно из только что опубликованной переписки ее с Анной Александровной Саакянц (1932–2002). 29 сентября 1962 г. Эфрон писала:
Оттен мне вчера сообщил, что видал объявление в «Русском голосе» (?) о выходе в свет Цветаевского трехтомника в издании Иллинойского университета, под редакцией Маркова [АЭ-АС: 162].
Николай Давидович Оттен (1907–1983), кинодраматург, переводчик, сценарист и критик, известен как составитель альманаха «Тарусские страницы» (1961), выпуск которого стал одним из значимых событий эпохи оттепели, связанным и с цветаевскими публикациями.
По мнению комментатора, Татьяны Анатольевны Горьковой, Оттен имел в виду харбинскую газету «Русский голос» (1920–1926), где в 1922 г. были напечатаны стихи Цветаевой [АЭ-АС: 504]. Но в 26 г. эта газета закрылась. Позднее, по данным ГАРФ, выходили другие издания с тем же названием [Эмигрантика], и, скорее всего, имелась в виду американская газета, выходящая до сих пор. В 62 г. в ней теоретически мог появиться подобный анонс, хотя издание и не осуществилось. Приведем комментарий Горьковой:
Видимо, имеется в виду Владимир Федорович Марков (1920–2013) — американский славист, историк, поэт, переводчик, специалист по творчеству Велимира Хлебникова. Родился в семье партийных работников, которые были репрессированы. Учился в Ленинградском университете <…> ушел добровольцем на фронт <…> попал в плен <…> оказался в Западной Германии. В 1949 г. перебрался в США, преподавал русский язык в Военной школе переводчиков в Монтерее, затем под руководством Г. П. Струве защитил диссертацию о поэмах Хлебникова (1957). Работ, посвященных Цветаевой, у него нет, но он был с ней, по всей вероятности, знаком. [АЭ-АС: 504–505]
Последнее — явная ошибка, проистекающая из смешения реплик двух участников переписки (Владимира Маркова и Марка Вишняка). Обе цитируются как слова Маркова:
В письме к М. В. Вишняку от 13 января 1959 г. Марков объяснил свое отношение к Цветаевой: «В общем, я за Цветаеву <...> она для меня более бесспорное творческое достижение» <...> Через несколько дней в письме к тому же адресату он замечает: «О себе скажу, что многого в поэзии Цветаевой просто не ощущал и не понимал, — например, в прославленном ее “Крысолове”. <...> если Цветаевой Достоевский “в жизни как-то не понадобился”, — мне она в несравненно меньшей степени “понадобилась”. Я ее знал как истеричную, сумасбродную, в ряде отношений непереносную женщину, — и я имел все основания сторониться ее» [АЭ-АС: 504–505].
Почти невероятно, чтобы ленинградец Марков успел познакомиться с Цветаевой до войны. Но вторая цитата (от слов «О себе скажу…» до «имел все основания сторониться») по ошибке взята из письма Марка Вениаминовича Вишняка (1883–1975) от 17 января 1959 г.
Что же мы знаем об отношении Маркова к Цветаевой? Дополнительные данные на этот счет можно почерпнуть, в частности, из книги Олега Анатольевича Коростелева «Если чудо вообще возможно за границей...»: Эпоха 1950-х гг. в переписке русских литераторов-эмигрантов» (2008).
Самые ранние свидетельства, к сожалению, — косвенные и относятся к началу 1953 г., когда в Н.-Й., в изд. им. Чехова выходит с предисловием Ф. Степуна сборник Цветаевой «Проза». Рецензию на него написал Юрий Конст. Терапиано (1892–1980), и рецензия эта, судя по всему, понравилась Маркову (см. подробнее в статье Ирины Невзоровой «Марина Цветаева в критике Юрия Терапиано» [Невзорова]).
Об отношении Маркова мы можем пока судить только по репликам Терапиано. 24 сентября 1953 г. Терапиано соглашается с ним:
Вы правы в том, что «Париж» — приблизительно с середины 20-х годов — пошел иным путем, чем Пастернак, Цветаева и вся эта «линия». К «левизне», к «дерзаниям» большинство стало относиться сдержанно, хотя Поплавский во «Флагах» своих «очень дерзал», — но это скорее линия Аполлинера, Рембо, т. е. не русская [Коростелев: 225].
О прозе Цветаевой он добавляет:
«Очень талантливо написано (хотя порой язык “символический” и есть даже “сапогов”) — стоит прочесть о Белом, о Волошине, о Брюсове. Пастернак же ей не удался, критических способностей у Цветаевой не было» [Коростелев: 232–233].
Год спустя вышла статья Маркова «Мысли о русском футуризме» (1954), к сфере которого отнесена и Марина Цветаева [Библиография: 300]. Еще через год, 5 марта 1955 г., возможно, чтобы умерить энтузиазм Маркова, Терапиано разразился филиппикой:
«Проза» Цветаевой замечательна, но сколь хаотичны ее высказывания о поэзии, среди которых есть вдруг тоже крупицы золота, а в основном мусор. И какое самоупоение своим Я, <…> лишь Белый да Пастернак и «Мы с Пушкиным» — вот для Цветаевой люди одного уровня! <…> прочесть ее многие поэмы и стихи последних лет и не устать (т. е. не получить ничего в ответ на свое усилие <…>) — явление редкое <…> «грех гордыни» — быть может, скажете Вы?.. [Коростелев: 249–250].
Однако за приступом гнева следует просветление, и уже 7 ноября того же 1955 г. Терапиано расставляет акценты иначе:
Из всех высказываний писателей о писателях мне больше всего нравится цветаевская манера — пусть эгоцентрическая, пусть пристрастная, но зато — как она видит их! [Коростелев: 258]
16 декабря все того же 1955 г. он интересуется у Маркова, известен ли ему сборник «Ремесло»? И сожалеет, что поздние тексты Цветаевой все еще не собраны в книгу [Коростелев: 261]. Правда, он все же предпочитает ее доэмигрантский период:
Почему Вы зачислили Цветаеву в «эмигрантские поэты»? Насколько [Георгий] Иванов развился в эмиграции, Цветаева в эмиграции скорее «свихнулась» как-то, лучшее же все она (за исключеньем немногого) написала в России [Коростелев: 256].
О неприязни к поэмам-сказкам он сообщает 2 апреля 1956 г.:
Интересно, как Вы станете доказывать, что нужно теперь писать длинно? — Тема для спора. Помните поэмы Шарля Пеги? — М. б., единственно в таком роде можно, т. к. «Молодец» Цветаевой, <…> «Крысолов», при всех достоинствах — невыносимы [Коростелев: 263].
Полемический настрой Терапиано явно показывает, что Марков был иного мнения, характерного для футуристов, например, для Н. Асеева, ценившего «Крысолов», или Пастернака, который в 1920 г., еще до эмиграции Цветаевой, успел сочувственно обсудить с ней поэму «Царь-Девица» [СС6: 223], впрочем разгромленную С. Бобровым.
Терапиано колеблется в оценках Цветаевой, но как лирика ставит ее выше Андрея Белого («роль» которого «в области прозы — бесспорна», по его словам):
<…> поэтом, в полном смысле этого слова, он не был, поэтому и не чувствовал всей невыносимости и фальшивости многих своих рассуждений и даже своих признаний о том, что он хотел сказать. <…> Цветаева, сама вся бывшая «теорией в своей практике», и та <…> понимала, что Белый — только стихотворец. [Коростелев: 253]
Возможно, и с этим Марков не был согласен, ведь Белый был едва ли не главным предтечей русских футуристов. Терапиано же определенно выступал адвокатом тех, кого не понимала, по его мнению, Цветаева, — например, Анатолия Штейгера (1907–1944):
В отношении же стиля Ш<тейгера> и того, что он внес, — в смысле манеры, в смысле отношения к делу поэта, — Цветаева не поняла ничего и рекомендовала ему писать о герое-предке и «яркие» стихи — это-то — Штейгеру! [Коростелев: 262],
Однако «неудача» Цветаевой в эмиграции позволяет Терапиано включить и ее в общий список жертв эмигрантской судьбы [Коростелев: 337]. Ему вторит Ирина Одоевцева (1895–1990). 9 июня 1957 г. в газете «Новое русское слово» выходит статья ее друга Г. В. Адамовича «Несколько слов о Марине Цветаевой» – полемический ответ на высказывания М. Слонима в той же газете и статью Эренбурга в «Литературной Москве» (1956). Слоним коснулся «недоброжелателей» Цветаевой, и Адамович откликнулся, признав за Цветаевой некоторые дарования и пожурив за «клиническую болтовню» и «бред, густо приправленный бесвкусицей». Одоевцева писала Маркову 30 июля 1957 г.:
Не понимаю, как можно не любить Цветаеву и не восхищаться ей. Я чувствую какую-то вину перед ней <…> И то, что Адамович оскорбил ее память, меня так оскорбило, что я не решаюсь даже ответить на его письмо. Не нахожу тона, чтобы писать ему дружески. [Коростелев: 724]
Отметим, что полемика ведется как раз в год защиты диссертации Маркова. Позднее, собирая средства на лечение мужа, Г. Иванова (он уйдет из жизни 26 авг. 1958 г.), она упрекает эмигрантское сообщество в равнодушии и вновь вспоминает Цветаеву:
Надо обратиться «к совести эмиграции» — как-никак Георгий Иванов последний из русских дореволюционных поэтов, и грех дать ему так бесславно <…> ведь ему только 63 года — умереть. А эмиграция уже имеет на своей душе грех гибели Марины Цветаевой <...> [Коростелев: 741].
Адамовича, однако, поддержал Марк Вишняк, который знал Цветаеву как редактор и секретарь журнала «Современные записки». В письмах к его соредактору, Вадиму Викторовичу Рудневу (1879–1940), Цветаева критиковала корректуру Вишняка в 1933 г. [МЦ-ВР: 26]. 4 апреля того же 1933 г. она писала Ю. Иваску о журналах, где ее печатают:
Остаются Числа, не выносящие меня, Новый Град – любящий, но печатающий только статьи и – будь они трекляты! – Совр. Записки, где дело обстоит так: – «<…> Мы хотим, чтобы на 6 стр. – 12 поэтов» (слова литературного) редактора Руднева <…>). <…> «М. И., пришлите нам, пожалуйста, стихов, но только подходящих для нашего читателя …» [СС7: 383].
В 1956 г. Иваск опубликовал письма Цветаевой в «Русском литературном архиве» (Н.-Й.).
И уже через год Вишняк оправдывался в книге «“Современные записки”: Воспоминания редактора» (Bloomington, 1957. C. 146–148):
За время существования «Современных Записок» приходилось многократно выслушивать недовольство <…> Но о «проклятиях» <…> приходится слышать впервые... <…> оправданы ли ее «проклятия»? <…> Из 70 книг «Современных Записок» Цветаева печаталась в 36, — столько же до ее проклятия, сколько и после него... <…> некоторые взгляды Цветаевой были <…> чужды всем членам редакции... Что же касается совершенно «непонятных для себя вещей» <…> я всегда противился их напечатанию [Цит. по: МЦ-НГ: 41].
13 января 1959 г. Марков писал ему:
Я на стороне поэтов, художников и композиторов, которых человечество, как правило, не понимает и не ценит, которыми оно помыкает и помыкало. Часть этого есть и в Вашем отношении <…> к Цветаевой. А для меня Цветаева — кровная сестра, ей больно — и мне больно. Поэтам трудно жить, и ее заносчивость того же порядка, что у Пушкина в «Поэт и чернь» — и там и тут касание неуклюжими руками живого поэтического мяса. [Коростелев: 435].
Пушкин здесь возникает не случайно, им оперирует и Адамович, реагируя на пушкинские мотивы у Цветаевой. Ответом на письмо Маркова и послужил приведенный выше язвительный отзыв Вишняка. Чтобы подкрепить свою позицию, он сослался на своих единомышленников (З. Гиппиус, В. Ходасевич, Ф. Степун и др.), на что Марков поспешил возразить 29 января 1959 г.:
Что Цветаеву не понимали и собратья — чести им не делает (кстати, почитайте, что Пастернак пишет <…>) <…> Часто дело осложняется «партиями» в литературе или поколениями (Гиппиус — начало Серебр<яного> века, Цветаева — конец; Гиппиус царила в петербургских салонах и на Цв<етае>ву с высоты былой славы могла пофыркивать). [Коростелев: 441–442].
Как хлебниковед, Марков, конечно, отвергает аргумент о «непонятности» Цветаевой:
Я сам местами Цветаеву «не понимаю», но ведь поэзию слышат, а не понимают (и даже не чувствуют)! А что Цветаевой Достоевский не понадобился или Гете для нее больше Толстого, не значит, что она и Д<остоевского> и Т<олстого> сбрасывает [Коростелев: 442].
Отметим проницательность последнего наблюдения, сославшись на работы Лины Кертман [Кертман 2003; Кертман 2005], и прямо на мотивы Достоевского в «Повести о Сонечке» Цветаевой [СС4: 318, 385, 402–403, 416].
В интересующем нас 1962 г. мы располагаем только письмом Одоевцевой от 18 марта 1962 г., в котором вдова Г. Иванова припоминает издевательские прозвища Цветаевой:
А о Берберовой могу сказать, что она всегда была махровой дурой, <…> Теперь же возгордилась и показывает свое настоящее лицо «царь-дуры». <…> так звали — и несправедливо — Цветаеву. Ведь Цветаева была даже гениальна. [Коростелев: 778]
Ни о каких американских трехтомниках Цветаевой в это время речи не идет. Но через пять лет, в 1967 г., выходит поэтическая антология Маркова:
Modern Russian Poetry. An Anthology with Verse Translations Edited and with an Introduction by Vladimir Markov and Merrill Sparks. Indianapolis: Bobbs-Merrill Company, 1967.
А еще через два года, 11 января 1970 г., Маркову пишет письмо поэт Эммануил Матусович Райс (1909–1981):
Вы ведь теперь, вместе с Чижевским, орудуете у Финка. Вы там наобещали (или за Вашей спиной сам издатель) целую тучу невероятных чудес: <…> А. Белого, <…> Гуро, Лившица, Пильняка, Ремизова, Гиппиус, Сологуба <…> Кузмина, <…> Зака-Хрисанфа, даже комплект «Лефа». В числе прочего — несобранную, т. е. лучшую, Цветаеву. <…> Хлебникова Вы на сей раз, пожалуй, <…> обидели — меньше, чем Гумилева и Ахматовой? Обидели Вы и Цветаеву, лучшее у которой Вы, издатель ее несобранного <…> знаете. Ведь все у нее лучшее — конец 20-х годов (после «После России») и 30-е [Коростелев: 669, 671].
Речь идет о планах мюнхенского издательства Вильгельма Финка, в котором, действительно, вышли «Несобранные произведения» (1971) Цветаевой, но редактором и автором предисловия в нем значится немецкий славист Гюнтер Вытженс [Несобранное].
Так или иначе, Марков был каким-то образом вовлечен в подготовку планов цветаевских изданий и вовлечен не случайно, а в качестве горячего поклонника ее творчества и исследователя авангардной традиции. При этом находил частичную, а порой и не менее горячую поддержку со стороны представителей первой волны эмиграции, знавших Цветаеву лично.
Литература:
1. «…Мир на почетных условиях»: Переписка В.Ф. Маркова (1920–2013) с М.В. Вишняком (1954–1959) https://e-libra.ru/read/399076-mir-na-pochetnyh-usloviyah-perepiska-v-f-markova- 1920-2013-s-m-v-vishnyakom-1954-1959.html [Дата обращения 03.10.2021].
2. 100 русских поэтов. Centifolia russica. Упражнение в отборе / В.Ф. Марков. СПб., 1997.
3. Modern Russian Poetry. An Anthology with Verse Translations Edited and with an Introduction by Vladimir Markov and Merrill Sparks. Indianapolis: Bobbs-Merrill Company, 1967.
4. АЭ-АС — Эфрон А.С. Вторая жизнь Марины Цветаевой: письма к Анне Саакянц 1961–1975 годов / сост. Л. Мнухина, подгот. текста, предисл., коммент. Т. Горьковой. М., 2021.
5. Библиография: М. И. Цветаева: Материалы к библиографии / Сост. Г. Н. Датнова, В. И. Масловский. М., 2013.
6. Вроон — Вроон Р. Владимир Федорович Марков // Ruthenia. https://www.ruthenia.ru/document/183815.html [Дата обращения 03.10.2021].
7. Кертман 2003 — Кертман Л. Диккенс и Достоевский в судьбе и творческом сознании Марины Цветаевой // Марина Цветаева в XXI веке: XIII и XIV Цветаевские чтения в Болшеве (2001, 2002 гг.): Сб. докладов. М., 2003. С. 220–227.
8. Кертман 2005 — Кертман Л.Л. «Не понадобившийся» Достоевский (Мир Достоевского в судьбе и творчестве Марины Цветаевой) // Стихия и разум в жизни и творчестве Марины Цветаевой: XII Международная научно-тематическая конференция (Москва, 9–11 октября 2004 г.): Сб. докл. / Отв. редактор И.Ю. Белякова. М., 2005. С. 141–148.
9. Коростелев — «Если чудо вообще возможно за границей...»: Эпоха 1950-х гг. в переписке русских литераторов-эмигрантов / Сост., предисл. и примеч. О.А. Коростелева. М., 2008.
10. Крусанов, Фиртич — Крусанов А. В., Фиртич Н. Г. Владимир Федорович Марков. Первооткрыватель и романтик. СПб., 2019.
11. Марков Библиография — Vladimir Markov. Selected bibliography // Культура русского модернизма [Под редакцией Р. Вроона и Д. Мальмстада] / Readings in Russian Modernism. To Honor Vladimir Fedorovich Markov. M., 1993. С. 400–405.
12. МЦ-ВР — Цветаева М., Руднев В. Надеюсь — сговоримся легко: Письма 1933–1937 годов / Издание подготовлено Л.А.Мнухиным. Предисл. В.К.Лосской. М., 2005.
13. МЦ-НГ — Цветаева М.И. Письма к Наталье Гайдукевич / Сост., подгот. текста и примеч. Л.А.Мнухина; Вступ. ст. В.Завистовского. М., 2002.
14. Невзорова — Невзорова И. М. Марина Цветаева в критике Юрия Терапиано // Марина Цветаева. Преддверье. Статьи и эссе. М., 2019. https://www.geokorolev.ru/download/museum-cvetaeva-chtenia-2010-nevzorova.pdf [Дата обращения 03.10.2021].
15. Несобранное — Цветаева М. Несобранные произведения=Ausgewählte Werke: Ausgew. fruhe Gedichte im Neudr. sowie verstreut erschienene Werke im Nachdr. von Einzelausg. u. Zeitschriftenveroff / Mit einem Nachw. u. Literaturangaben hrsg. von G. Wytrzеns. München: Fink, 1971.
16. СС1–7 — Цветаева М. И. Собрание сочинений: В 7 т. / Сост., подгот. текста и коммент. А. А. Саакянц и Л. А. Мнухина. М., 1994–1995.
17. Сумеркин — Цветаева М. Стихотворения и поэмы: В 5 т. / Сост. и подгот. текста А. Сумеркина. New-York: Russica, 1980–1990.
18. Эмигрантика — Сводный каталог периодики русского зарубежья // Эмигрантика: периодика русского зарубежья. https://www.emigrantica.ru/vault/item/garf-2 [Дата обращения 03.10.2021].
19. Марков В. Мысли о русском футуризме // Новый журнал. 1954. Кн. 38. С. 169-181.