Соесман Альберт
Двенадцать чувств
Содержание
Предисловие
Чувство осязания и чувство жизни
Чувство собственного движения и чувство равновесия
Чувство обоняния и чувство вкуса
Чувство зрения и чувство тепла
Чувство слуха
Чувство речи, чувство мысли и чувство Я
Заключение. Чувство Я и «историческая совесть»
Послесловие. Взгляд назад — размышления — антропософское движение
Примечания
Альберт Соесман родился в 1914 г. С 1943 по 1983 гг. работал врачом в Гааге. Тема двенадцати органов чувств в течение многих лет является основной в его курсах и докладах. В своей книге, являющейся введением в антропософское учение об органах чувств, Альберт Соесман ясно показывает насколько мало мы знаем о мире наших органов чувств. Эта книга может быть полезна для всех, кому интересна эта тема и, прежде всего, воспитателям, учителям, терапевтам, людям, связанным с искусством.
Сегодня люди говорят: истинным ученым является только тот, кто строго логически интерпретирует наблюдение и эксперимент, кто переходит от одной мысли к другой только при условии, что это допускается правильно разработанными методиками. Тот, кто этого не делает, не является ученым. Но, мои дорогие друзья, предположим, что мир был бы творцом, художником и пренебрегал бы нашими тщательно разработанными диалектическими и экспериментальными методиками; что сама природа работала бы под воздействием творческих импульсов. Тогда человеческая наука также должна стать творчеством, в противном случае она не сможет постичь природу! Но это не совпадает с точкой зрения современной науки. Ее точка зрения такова: имеет ли природа творческий или иллюзорный характер, это нам безразлично; мы приказываем, каким образом должно заниматься наукой. Какое нам дело до того, имеет ли природа творческий характер или нет? Нам нет до этого никакого дела, так как подобная точка зрения не совпадает с нашей.
Слова Рудольфа Штайнера, обращенные к молодому поколению
3 октября 1922 года
Опираясь на это высказывание Р. Штайнера, в нашей книге мы стремились к композиционно-феноменологическому, то есть научно-творческому способу рассмотрения.
Предисловие
В последние десятилетия я регулярно проводил семинары и читал лекции, посвященные учению Р. Штай-нера об органах чувств. Часто после подобных лекций меня спрашивали, не хочу ли я все сказанное обобщить в виде книги. Совершенно очевидно, что хотя многие люди заинтересованы тем, что Р. Штайнер сообщил об органах чувств (в конечном итоге мы все в каждый момент времени имеем дело с нашими органами чувств!), но им сложно или же вовсе невозможно понять то, что можно найти по этой теме в записанных с его слов (стенографических) докладах. Дело осложняется еще и тем, что Рудольф Штайнер различал не пять общепринятых органов чувств, а двенадцать.
И все-таки на просьбу участников моих курсов и слушателей написать свою книгу об органах чувств я все время отвечал отказом. С одной стороны, это связано с моей основной профессией семейного врача, которая не позволяла мне выбрать время и спокойно изложить все на бумаге. С другой стороны, я гораздо сильнее связан с устным словом, чем с написанным. Читая лекцию, можно всегда ориентироваться на реакцию публики, на возникающие на лицах вопросы, зевание и т.д. При написании книги не знаешь, кто будет ее читать.
Просьбы о книге тем временем становились все настойчивее, так что после долгих колебаний я дал согласие на то, чтобы записать на пленку текст шестидневного семинара, отредактировать его и издать в виде книги, но при условии сохранения характера устной речи.
Я очень надеюсь, что читатель сможет почувствовать себя в роли слушателя, находящегося в зале. Многое из того, о чем я говорю, вы должны понимать образно. Я всегда пытаюсь вместе с моими слушателями постепенно создать общую картину. Это напоминает процесс лепки, в начале которого глина является бесформенной массой, в которую медленно, но настойчиво привносится форма. Но целостность формы, взаимосвязь отдельных частей, отношения между ними — все это становится видимым только тогда, когда скульптура закончена.
В курсе, на основании которого построена книга, я прежде всего хотел таким образом рассказать и разъяснить то, что излагал Рудольф Штайнер в своих сложных докладах об органах чувств от 23, 25 и 26 октября 1909 года в Берлине2, чтобы этот материал стал доступен каждому. При этом я всегда пытался таким образом выбирать способ приближения к теме и свои примеры, чтобы те, кто не сталкивался с антропософией, смогли получить представление о духовной науке (этот курс следует рассматривать именно как вводный курс в антропософское учение о человеке!). Но я ориентировался и на то, чтобы курс был интересным и для тех, кто уже знаком с работами Рудольфа Штайнера.
Читатель увидит, что мне интересно выявить взаимосвязь между органами чувств и знаками Зодиака. Те, кто захочет более подробно заняться этой темой, могут, прежде всего, обратиться к докладам, которые Р. Штайнер прочитал в Берлине 20 июня и 18 июля 1916 года3.
Наконец, я хочу обратить ваше внимание на схему, которая находится в конце последнего доклада. Хотя из-за схем всегда существует опасность того, что изложенное в живых образах застынет, я все-таки посчитал правильным сохранить ее. Каждый, для кого это необходимо, после прочтения данных шести докладов может с ее помощью увидеть перед собой в сжатом виде все описанные взаимосвязи.
Ко второму изданию
Теплый прием первого издания меня очень тронул. Воплотилась надежда, которую я втайне лелеял, что у читателя благодаря этой книге возникнет желание заняться собственными исследованиями, в одиночку или в группах. Я с благодарностью принял пожелания и замечания по поводу стилистических и других ошибок и учел их при подготовке второго издания. Я также благодарю всех тех, кто внимательно прочел эту книгу.
Пусть это новое издание послужит тому, чтобы к божественному творению относились все с большей любовью, которой оно так «страстно жаждет»4.
К третьему изданию
В конце курса лекций, который я читал, обязательно происходило обсуждение услышанного. Многое из того, о чем говорилось на таких обсуждениях, я включил в книгу. Огромное спасибо моему другу Киий уап Кепеззе, который с бесконечным терпением выступал в роли «публики» и помог сделать книгу более ясной для понимания. Мне также очень помогло то, что он умеет хорошо обращаться с компьютером.
В новом издании значительно расширено рассмотрение чувства тепла, а чувству Я посвящена отдельная глава. Взаимосвязь органов чувств со знаками Зодиака также разработана более детально.
Я надеюсь, что в этом издании присутствует гораздо меньше ошибок и неточностей. И, конечно же, я буду благодарен за ваши пожелания, касающиеся улучшения и дополнения этой книги.
Альберт Соесман Гаага, январь 1998 года
Чувство осязания и чувство жизни
Есть много путей, которые ведут к пониманию антропософии, и среди них мы должны найти свой собственный. Каждый сделает это по-своему. Можно начать с общей антропософии, а затем обратиться к какому-то частному вопросу; но интересно, что можно начать и с частного, а затем прийти к общей антропософии (в такой степени, в которой это возможно сделать на протяжении нескольких лекций). Мы с вами изберем путь, ведущий не от общего к частному, а от частного к пониманию общего.
Нашим исходным пунктом будет учение Р. Штайнера об органах чувств. Однажды Рудольф Штайнер сказал, что учение об органах чувств представляет собой «первую главу» антропософии. Под этим он подразумевал, что оно «к нам ближе всего». Дело в том, что органы чувств являются инструментами, с помощью которых мы встречаемся с миром. Поэтому важно узнать, что это за инструменты, как они функционируют, что они позволяют нам пережить, насколько на них вообще можно полагаться? От этого зависит очень многое, если не все. То, что это названо «первой главой» вовсе не означает, что речь идет о чем-то простом. Нет, здесь речь идет о двенадцатичастном. Речь идет не просто о сумме 12 частей, а о единстве, состоящем из двенадцати. В течение курса мы узнаем, что органы чувств нельзя воспринимать обособленно друг от друга, что они представляют собой целое, композицию. При этом я прошу вас об одном: о терпении. Необходимо иметь терпение для того, чтобы это целое вообще смогло проявиться.
Учение об органах чувств, которым мы будем заниматься, было создано Рудольфом Штайнером. Вы, наверное, знаете, что Рудольф Штайнер охотно говорил о духовном мире, тем самым вознося нас в высшие сферы. С другой стороны, невозможно представить себе более практичного человека, способного дать мудрый совет в повседневных делах. С этой точки зрения путь к антропософии через учение об органах чувств чрезвычайно удобен. Все, о чем я буду говорить, можно проверять на практике, поскольку речь будет идти о наших собственных органах чувств.
Антропософия дарит нам духовную науку, которая дополняет и углубляет естествознание. Поэтому я буду в большом количестве привлекать материал обычного естествознания, чтобы вы увидели, что многие загадки природы могут быть разрешены, если воспользоваться второй половиной — духовным знанием. При этом я буду рассказывать многое о том, что вы уже знаете, но, возможно, еще не рассматривали под таким углом зрения.
Вы знаете, что у нас есть несколько органов чувств. Я назову лишь некоторые из них: чувство зрения, чувство слуха, чувство осязания. Но гораздо менее известно то, что эти органы чувств связаны друг с другом. Рудольф Штайнер показывает, что они образуют совершенно новое, оригинальное, образуют Порядок, или, если мы воспользуемся термином Пифагора, Космос. И это удивительное целое мы будем постепенно постигать на протяжении наших шести встреч. Одно неразрывно связано с другим, а все органы вместе образуют величественную композицию. И только воспринимая эту композицию в целом, можно понять ее отдельные части. Собственно говоря, невозможно описывать один орган чувств, не зная одновременно всех остальных. И это действительно новый взгляд. Поэтому я не могу просто произвольно разбирать какой-то один, а потом другой орган чувств. Я должен учитывать весь этот космос.
Я начну с того, что представлю его вам. Мы начнем с хорошо известного чувства осязания. Затем мы рассмотрим нечто новое для вас: чувство жизни; следом — чувство собственного движения. Потом речь снова пойдет о знакомом: чувстве равновесия, чувствах, обоняния, вкуса и зрения. Затем следует чувство температуры или тепла. Далее — чувство слуха. И, наконец, мы перейдем к рассмотрению незнакомых вам органов чувств: чувства речи, чувства представления, или мысли, и в конце чувства Я.
Если вы считали, их двенадцать — это число является символом космоса. Когда вы освоите это «космическое понятие», вы поймете, что количество органов чувств у человека не случайно, их не могло быть немного больше или меньше.
Сегодня мы начнем с чувства осязания. Все мы можем что-то осязать, но в понимании этого чувства возникает большая сложность. Для того, чтобы понять один орган чувств, необходимо на нем сконцентрироваться. Но как я уже сказал, это невозможно, поскольку отдельный орган чувств можно понять только тогда, когда мы рассматриваем его вместе со всеми остальными. Вот пример: я ощупываю этот стол. Я чувствую, что он холодный. Однако, это не чувство осязания, а температурная чувствительность. Когда я осязаю, я определенным образом отталкиваюсь от предмета. Я изменяю свое равновесие. Благодаря усилиям, которые я прилагаю для того, чтобы изменить свое равновесие, осязание становиться более отчетливым. Это означает, что я использую не только чувство осязания, но и чувство равновесия. Конечно, я могу провести рукой по поверхности стола и таким образом установить, шероховатый он или гладкий. Но в этом участвует также чувство собственного движения (наверное, это сложно сейчас понять, но мы к этому еще вернемся). Чувство собственного движения — это такой орган чувств, благодаря которому я замечаю, что двигаюсь. Таким образом, отдельный орган чувств никогда не действует сам по себе, ему необходима помощь остальных органов чувств. Но поскольку сейчас мы все-таки занимаемся одним из них, нам необходимо мысленно исключить из своего рассмотрения характеристики, получаемые в результате работы других органов чувств, и попытаться сконцентрироваться на том, в чем заключается тайна чувства осязания.
Представьте себе, что этот орган чувств функционирует совершенно самостоятельно. Что он нам передает? Что он нам раскрывает? Какие ворота души открываются с его помощью? В каком пространстве мы оказываемся, используя этот орган?
Чувство осязания не дает мне почувствовать, является ли что-то теплым или холодным, гладким или шероховатым. Я не чувствую, изменяется ли мое равновесие. Что же я чувствую, когда я лишь осязаю и ничего больше? Что остается во мне, что говорит мне чувство осязания? Давайте сделаем упражнение! Для этого необходимо выключить свет, поскольку обычно мы смотрим на то, что осязаем. Теперь мы должны попытаться в полной темноте стать существом, которое может только осязать. Не сердитесь на меня, но попытайтесь стать просто голым червяком. Представьте себе червяка не как образ, а червяка в полной темноте! Вы можете сделать это сегодня ночью без пижамы. Но в собственной комнате это довольно сложно, поскольку когда вы наткнетесь на стул, вы сразу же увидите этот стул перед собой как внутренний зрительный образ. Так что вы должны сегодня ночью перебраться в другую комнату. Только тогда вы сможете прочувствовать, как работает чувство осязания: в абсолютно незнакомом окружении, без возможности распознать или вспомнить. Вы попадете в совершенно иной мир, в котором вы ползаете абсолютно голым, первый раз в вашей жизни.
Что вы тогда ощутите? Это сложно описать словами. Но мы привязаны к мышлению, которое всегда использует слова. Какое бы ощущение в нас возникло, если бы мы впервые обнаружили у себя чувство осязания? Сопротивление? Да, мы бы действительно ощутили сопротивление, препятствие. Но «сопротивление» — это довольно сложное понятие. Существует только одно слово (хотя в действительности оно выражает деятельность многих органов чувств), которое можно использовать для обозначения испытываемого ощущения, и это слово: «нечто». Представьте себе, что вы находитесь напротив камня и у вас нет никаких органов чувств. И вдруг у вас появляется осязание. Что вы ощутите? Сопротивление? Нет, до этого вы еще не доросли. Вы воспринимаете, вы чувствуете «нечто». Возникает что-то подобное началу «пробуждения». Я бы выразился следующим образом: когда мы осязаем, сопротивление приходит извне. Одновременно с этим и в человеческой душе происходит нечто: мы пробуждаемся. Пробуждение — это сложный процесс, благодаря которому мы становимся немного более осознанными (повторимся — каждое из этих слов имеет слишком много значений), происходит первое пробуждение к «чему-то». Мы пробуждаем человека с помощью чувства осязания: достаточно лишь легкого касания. Ведро холодной воды или громкий крик излишни.
Таким образом, вы почувствовали нечто очень странное. Вы на «что-то» наткнулись, но одновременно и это «что-то» наткнулось на вас. Это является особенностью чувства осязания — часть меня становится пробужденной благодаря другой части, части мира. Часть меня самого: я касаюсь чего-то пальцем, потом щекой, коленом и так далее. Так, постепенно, я осознаю собственную кожу.
Вы видите, что это «пробуждение» связано с одним определенным явлением, а именно с переживанием границ. Мы вдруг замечаем: граница сталкивается с границей. Таким образом, мы медленно, но неизбежно осознаем собственную ограниченность. Теперь вы должны представить, что это происходит очень постепенно. К сожалению, мы знаем слишком мало о том, как мы воспринимали мир, когда были совсем маленькими. Вы можете просто задаться теоретическим вопросом: «Знает ли младенец, где начинается колыбель и где заканчивается он сам? Знает ли он, где начинается его рука, а где одеяльце?» Интересно задать себе эти вопросы, поскольку благодаря им понимаешь, что младенец этого, естественно, не знает. Он должен медленно учиться, сто раз наталкиваясь на стенки кроватки. И это обучение происходит благодаря чувству осязания, с помощью которого человек далеко продвигается в познании мира.
Многие животные к этому не способны. Возьмем, например, актинию, кишечнополостное животное с маленьким ртом и маленькими щупальцами, которые оно может втягивать. Очень интересно наблюдать за тем, что происходит, когда эти щупальца сталкиваются с большой рыбой. Полип пугается и втягивает свои щупальца, а после медленно их выпускает до тех пор, пока они не дотронутся, например, до какого-то камня. Тогда полип снова пугается и снова втягивает щупальца. И так будет продолжаться до тех пор, пока он не решится «доверять» этому камню. Червь никогда ничего подобного не сделает. Когда ему встречается камень, он не меняет своего поведения. Но если прикоснуться к нему пальцем, то он испугается. Червь более развит, и для него существует различие: что-то сталкивается с ним или он прикасается к чему-то. Вы чувствуете разницу? Когда маленький камешек попадает в червя, он пугается, но когда на его пути встречается камень, он спокойно продолжает двигаться. Этому полип никогда не научится. Ему всегда требуется время для того, чтобы понять, сталкивается ли он с чем-то или же что-то сталкивается с ним. Вы видите, что у полипа еще нет действительного переживания границ собственной телесности по отношению к миру, а у червя уже есть. Таким образом, быть голым червем не означает находиться на самой низшей ступени развития!
Именно этот удивительный процесс вы должны себе драматическим образом представить: «Как я появляюсь на свет и как я понимаю, каковы мои размеры? Где мои границы?» Это очень мучительный процесс, который начинается с рождением и длится годами. Я не могу собственными глазами увидеть свою спину. Но чувство осязания дает возможность очень хорошо ее прочувствовать, когда я ею на что-то опираюсь.
Еще совсем недавно люди знали, насколько важно чувство осязания. Они с большой тщательностью относились к одеванию ребенка, и при этом их не заботило, выглядел ли ребенок в таком одеянии хорошеньким или нарядным. Например, раньше все грудные дети заворачивались в конверт, который был сшит таким образом, что, когда ребенок полностью выпрямлял ножку, натягивались помочи на его плечах и это не позволяло ему просто так сучить ножками в пустоте. Это давало ребенку возможность замечательным образом развить чувство осязания с помощью ног. Возможно, вы спрашиваете себя: «Ну и что с того?» Но дело в том, что ножки, болтающиеся в пустоте, это примерно то же самое, что и взгляд в туман. Отсутствие четких контуров вызывает неуверенность.
Теперь, после того как мы рассмотрели вопрос в общем, мы можем понять и частное, маленькое, микроскопическое. Дело в том, что чувство осязания устроено довольно просто. На этом очень схематичном рисунке вы видите верхний слой кожи, собственно кожу или дерму, подкожную клетчатку, а также все кровеносные сосуды, потовые и сальные железы, волосы и так далее. Дерма пронизана нервными волокнами, которые заканчиваются в так называемых тактильных нервных тельцах.
1. Верхний слой кожи
2. Собственно кожа или дерма
3. Подкожная жировая клетчатка
4. Кровеносные сосуды
5. Потовые железы
6. Сальные железы
7. Волосы
8. Нервные волокна с тактильными нервными тельцами
Поперечный разрез кожи
Таким образом, орган осязания устроен не так, что он «из кожи вон лезет», ведь нет никаких обращенных наружу нервных волокон. Если бы орган осязания был устроен по-другому, то мы никогда не смогли бы пережить границу. Мы позже вернемся к этому вопросу, когда будем рассматривать обоняние. Чувство обоняния функционирует наоборот — когда мы обоняем, у нас никогда не возникает ощущения, что наша граница соприкасается с другой границей. Но при осязании вы не оказываетесь в другом, внешнем, мире, вы остаетесь в вашем собственном мире. Таким образом, то, что передает чувство осязания, представляет собой ощущение границы. Удивительно, но чувство осязания ничего не сообщает нам о том, что находится вовне. Мы действительно переживаем «нечто», в нас возникает ощущение, что другой мир есть, и мы начинаем осознавать его присутствие. Но сами мы с помощью чувства осязания никогда не попадаем в этот мир. Иными словами, внешнее используется для того, чтобы мы осознали нас самих, причем телесным образом. Вы начинаете воспринимать себя в определенных границах. С помощью чувства осязания маленький ребенок отграничивается от столь присущего ему чувства полного слияния с космосом, для того чтобы постепенно осознать свою телесность в определенной точке земного шара. То, что вы сейчас находитесь здесь, то, что вы осознаете, что вы находитесь здесь, происходит благодаря чувству осязания.
Таким образом, нам открылся смысл этого органа восприятия: если бы у нас его не было, мы все были бы одним целым, мы бы растворились, как капли в море. Даже если бы у нас была такая же толстая кожа, как у слона, мы бы все равно ощущали себя как капля в океане, если бы у нас не было чувства осязания. Наверное, это чудесное ощущение, но мы в любом случае не смогли бы его пережить, так как для наличия сознания необходимы две вещи. Я сейчас это объясню с помощью рисунка.
Представьте себе, что вы полностью едины с космосом. Тогда вы будете просто спать, вы не сможете осознавать этот космос. Теперь представьте, что вы по каким-то таинственным причинам полностью выпали из этого космоса: тогда вы также не будете ничего осознавать. Вы будете просто неким потерянным объектом, не имеющим сознания. Сознание у вас появляется только тогда, когда вы покидаете космос и потом сразу же встаете перед ним, как это схематичным образом показано на рисунке: сначала вы выходите из космоса и отдаляетесь (стрелка а), а затем снова возвращаетесь (стрелка Ь). И если космос к тому времени уже закрылся и не пускает вас обратно внутрь, тогда вы осознаете самого себя.
Мы описали известный сюжет: сначала мы были едины с космосом, потом мы отделились от него, и все человеческие стремления суть лишь попытка снова вернуться в дом, из которого нас изгнали. Но дверь в этот дом заперта, и каждое осязательное ощущение есть ни что иное, как стук в запертую дверь дома, из которого нас изгнали. Но в этом нет ничего трагического, поскольку именно благодаря тому, что нас выбросили из дома, у нас появилось самосознание.
У чувства осязания есть вполне определенная задача: мы были изгнаны из божественного Космоса, и у в нас сразу же возникло желание туда вернуться. Поэтому в нас постоянно присутствует насущная потребность ощупывания вещей. Но при этом чувство осязания используется двумя совершенно разными способами. Первый способ очевиден — с его помощью мы ощущаем соринку в глазу, песчинку, рыбью кость во рту. Только тогда у нас появляется уверенность. Например, мы обращаемся именно к этому способу, когда говорим, что нечто определенное «можно потрогать руками».
Но мы можем пользоваться чувством осязания и совершенно по-другому. Не для того, чтобы выяснить, присутствует ли что-то в действительности, а для того, чтобы выразить близость, интимность. Например, когда к вам подходит маленький ребенок, практически невозможно удержаться, чтобы не погладить его по голове. Возникает действительная потребность погладить его волосы; и вы пользуетесь чувством осязания таким, совершенно интимным образом. Это очень характерно для чувства осязания: мы используем его попеременно то совершенно объективно, то чисто субъективно, внутренне. Нельзя смешивать одно с другим. Если врач, обследуя пациента, не разграничивает эти два способа, его обследование становится сомнительным.
Парадоксальность чувства осязания заключается в том, что вы, с одной стороны, чувствуете, что кусок дерева — это твердая вещь, а с другой стороны, вы можете почувствовать, что это замечательный кусок дерева. Вы можете ощутить: как здорово, какое замечательное ощущение возникает, когда поглаживаешь его рукой. Чувство осязания заключает в себе глубочайшую тоску человека, поскольку глубоко внутри он знает, что чувство осязания ограждает его от чего-то, отделяет его от чего-то, с чем он все-таки родственно связан. Мы не полностью отделены от космоса. Если бы это было так, в нас не было бы страстного желания вернуться. Но из-за того, что мы постоянно сталкиваемся с космосом, все время с ним взаимодействуем, в нас сохраняется желание воссоединиться с тем миром, с которым мы когда-то были связаны. Таким образом, чувство осязания образует границу, которая отделяет нас от вещей. Мы выпали из целого, и одновременно с этим мы непосредственно граничим с этим целым.
Намного лучше, чем я смог вам это объяснить, выразил эту мысль Новалис в своих Фрагментах: «Прикосновение есть разделение и соединение одновременно». Это глубочайшая тайна космоса. Вся наша эволюция пронизана отделением от целого, но одновременно с этим в человеке сохраняется ощущение, что он все-таки связан с целым. Поэтому не случайно, что чувство осязания более всего выражено в кончиках пальцев. То, что мы можем ощупать самих себя кончиками пальцев — очень странно. Вы скажете: «Да, но глазами мы тоже можем это сделать!» Но глазами вы можете осмотреть лишь часть себя. С помощью чувства осязания вы можете ощупать себя целиком и полностью. Это также является тайной чувства осязания: вы можете извне с его помощью прийти к заключению, что вы являетесь законченным целым. Подобно тому, как вы можете обойти вокруг всего земного шара, вы можете с помощью чувства осязания ощупать всего себя. Новорожденный этого не может. Ребенку должно исполниться по меньшей мере 2—3 года, прежде чем ему это удастся. Лишь тогда, когда ребенок начинает говорить о себе «я», его ручки вырастают настолько, что он может полностью себя ощупать.
Вы все наверняка знаете, что чувство осязания играет важнейшую роль при воспитании ребенка. Дело в том, что ребенок из того «райского» состояния, в котором он находился, может прийти в соприкосновение с миром совершенно по-разному. Простой пример: для ребенка имеет огромное значение, сосет ли он грудь матери или бутылочку. Каждому понятно, что это большая разница. Вы также наверное слышали о детях, у которых полностью ослаблены защитные силы. Они должны находиться в стерильных камерах, их не берут на руки и не гладят. Сложно предсказать, каким образом скажется это на детях, которые в результате такого трагического стечения обстоятельств оказались вне мира. И как замечательно, когда мать, отец или какой-нибудь другой человек ласкает или гладит ребенка; это помогает ребенку уйти из рая, не теряя страстного стремления туда вернуться. Люди всегда знали, что с малышом надо играть, щекоча и теребя его: «Идет коза рогатая...», «Придет серенький волчок...» Это очень глубокая игра, так как с ее помощью ребенка постепенно отделяют от райского мира. Может показаться странным, но маленький человечек не воспринимает щекотание как таковое. Прежде чем материнская рука сможет его действительно пощекотать, он должен стать старше, он должен уже несколько отделиться от рая. И все-таки это очень приятное для ребенка ощущение.
Вы никогда не можете пощекотать себя самого. Было бы, конечно, замечательно, когда вы расстроены, взять и пощекотать себя под мышками. К сожалению, это не работает!
Все эти простые и повседневные вещи имеют очень глубокое обоснование, и в этом и состоит особенность антропософии. В антропософии речь идет не о том, чтобы мы вознеслись в высшие сферы. Эти высшие сферы находятся вокруг нас. Можно долго размышлять, почему же мы не можем щекотать сами себя. Дело в том, что щекотать нас может только нечто чужое, и это имеет огромное значение. Вы не являетесь по отношению к самому себе настолько чужим, как другой человек, именно об этом идет речь. И все это связано с нашим чувством осязания. Подумайте о той разнице в ощущениях, с которой сталкивается ребенок, играющий с хорошими игрушками из дерева и куклами из шелка, а потом берущий в руки игрушки из пластмассы. Качество чувства осязания развивается совсем по-иному у того ребенка, который растет в окружении естественных материалов, чем у того, который играет с пластмассой.
Таким образом, мы снова сталкиваемся с парадоксом чувства осязания. Оно насильно в течение нескольких лет выталкивает нас из мира, и мы с неизбежностью оказываемся противопоставленными ему. Одновременно с этим в нас остается внутреннее стремление к объединению с миром. Но, ощупывая, мы все время испытываем разочарование: нам никогда не удается проникнуть внутрь. Именно благодаря чувству осязания мир становится для нас загадкой. Например, вы видите камень и ощупываете его; в вас возникает чувство удивления и восхищения, когда вы его трогаете. Ваша рука покоится на камне, и вы замечаете: у меня в руках кусочек мира, но от этого загадка только становится еще более таинственной. У меня в руках аметист, я чувствую, что это аметист, я очень близок к нему, но чем ближе я к нему, тем дальше я от него отдаляюсь.
Рудольф Штайнер сказал, что без чувства осязания у человека никогда бы не развилось осознание божественного! Без него мы никогда бы не стали религиозными людьми. Когда мы ощупываем нечто, в нас сразу же возникает магическое чувство: это тот мир, с которым я распрощался и который непостижим. Мы называем это метафизикой. Именно через то, что кажется абсолютно физическим, через физический орган чувств, мы ощущаем метафизическое, трансцендентальное. Твердое сталкивается с твердым: мы так близки к этому и так бесконечно от этого далеки. Телесная оболочка дает нам возможность приобрести осознание божественного. В противном случае мы бы никогда его не приобрели. Мы еще много раз обратимся к следующей мысли: все органы чувств являются великими учителями человека, если он способен у них учиться. Можно много рассуждать по поводу того, как возникает Бог, является ли он фантазией или же фрейдовским архетипом отца. Но если вы займетесь изучением чувства осязания, то у вас появится внутреннее ощущение, что посредством этого чувства человек, когда он научается думать, приходит к пониманию божественного мира.
В этом и состоит особенность чувства осязания: вы совсем близки к этому, вы держите это в своих руках — и все-таки вы удалены от этого на сотни световых лет! Вы ощущаете величие этого мира благодаря своему маленькому микрокосмосу, который вы можете ощупать собственными руками. И все-таки даже ваша собственная телесность остается для вас вечной загадкой. Эта таинственность присуща всему, что вы познаете на уровне осязания.
Можно задаться вопросом: который из апостолов — Фома или Иоанн — глубже связан с сущностью Христа? Один из них возлежал у Христа на груди, другой хотел вложить персты в его раны, поскольку сомневался. Неизвестно, вложил ли Фома свои персты в раны Христа. Но разве он мог с помощью осязания приблизиться к более глубокому пониманию?
Таким образом, чувство осязания является для людей великим учителем того факта, что мы отделены от Космоса. То есть речь идет о том, чтобы внутренне осознать процесс, который нам раскрывает чувство осязания.
Теперь я хотел бы перейти ко второму органу чувств. Это понятие может вам показаться несколько странным: чувство жизни5. Я процитирую Рудольфа Штайнера: «...практически нигде в рассмотрениях душевной жизни внешними науками вы не найдете упоминания о чувстве жизни. Обычно речь идет только о пяти чувствах, о чувствах дня, бодрствующего сознания. Но мы не будем на этом останавливаться. Чувство жизни — это такое чувство, с помощью которого мы переживаем жизнь внутри нас, но в основном только тогда, когда она нарушается, когда мы заболеваем, когда нам неприятно или больно в каком-то месте; тогда проявляется чувство жизни и показывает нам: это или то болит. Когда жизнь протекает здоровым образом, это чувство находится в подсознании, подобно тому, как свет отсутствует, когда Солнце стоит в Скорпионе, или вообще в ночных созвездиях».
У всех людей чувство жизни развито очень по-разному. Это хорошо известно врачу. Я всегда привожу очень яркие примеры, как вы уже заметили. Есть люди, которые приходят ко мне и говорят: «Доктор, я себя плохо чувствую!» Это, разумеется, неудивительно для меня, поэтому я спрашиваю: «Да, и что же с вами?» А мне отвечают: «Ну, я плохо себя чувствую!» Тогда я снова спрашиваю: «Что вы имеете в виду?» И пациент говорит: «Понимаете, я чувствую себя отвратительно!» — «В каком смысле?» — «Я чувствую, что я заболел!» И как врачу мне приходится бесконечно расспрашивать. Человек не осознает, в чем его проблема. Приходится самым тщательным образом его обследовать, пока он вдруг не скажет: «Да, вот здесь!» И тогда я, конечно, очень горжусь, что мне удалось обнаружить источник боли.
Есть и совершенно другие пациенты. Они приходят и говорят, указывая себе на сердце: «Вот здесь мне больно. Эта боль медленно распространяется, но только влево, потом она немного отходит вправо, потом она становится немного теплее, и чувство такое, как будто из нее растет три веточки». Подобные пациенты могут описывать свои страдания бесконечно. Я мог бы написать целые тома по поводу того, что переживают пациенты с помощью чувства жизни. И это вовсе не шутки — очень интересно узнать, что у одного перед глазами возникает картина, а другой не видит ничего. Чувство жизни действительно является органом, с которым один человек может быть связан намного сильнее, чем другой. У некоторых он может быть более развит, у других менее.
По всей видимости, у каждого человека есть орган чувств, который охватывает все тело. По-научному это называется симпатическими и парасимпатическими нервами. Все в нас пронизано маленькими нервами, которые позволяют человеку воспринимать свою конституцию: это и есть чувство жизни. С помощью этого органа чувств мы замечаем, что мы голодны или хотим пить. Действительно, как мы узнаем, что мы должны поесть, почему нам становится ясно, что наше тело требует еды или воды? Благодаря чувству жизни. Можно называть это чувством состояния, слово не столь важно, необходимо, чтобы вы понимали, о чем идет речь.
Давайте зададимся вопросом: с чем мы имеем дело, когда оказывается задействовано чувство жизни? При возникновении голода или жажды мы можем это ощутить. Да, нам пришлось бы очень туго, если бы мы этого не замечали! Представьте себе, что вы должны каждый раз смотреть на часы, чтобы определить, что вам пора поесть или выпить глоток воды! Это было бы очень странно. Но на самом деле все намного серьезнее. Вы, конечно, понимаете, что без чувства жизни мы бы не испытывали также и никакой боли. Таким образом, мы обращаемся к болезненной стороне чувства жизни, а именно к самой боли. Боль в действительности является ни чем иным, как крайним проявлением чувства жизни. В нашей культуре делают все для того, чтобы избавиться от боли, поскольку боль, естественно, очень неприятна. Но все-таки неплохо было бы задуматься над тем, каково значение боли. Это становится очевидным лишь тогда, когда мы вдруг осознаем, к чему приводит ее отсутствие.
Некоторое время назад, в 60-х гг. XX века, была опубликована очень интересная статья. Речь шла об одном мальчике из Америки, чьи родители ненадолго вышли из дому, оставив его одного. Когда они вернулись, они увидели, что их сынишка зажег свечу и играл в пламени своими пальчиками. Ему это очень нравилось, потому что его пальцы восхитительно пахли и потрескивали в пламени свечи. Вы, конечно, понимаете, что родители отнеслись к этому несколько иначе, чем их малыш.
Здесь мы имеем дело с редчайшим случаем: у ребенка по какой-то загадочной причине отсутствовало чувство боли. То, что произошло с ребенком, конечно, ужасно, и все же очень поучите<