Эпизод 1: В лесу
Вздрогнув, я просыпаюсь. Малыши плачут; видимо, они проголодались. Я вылезаю из постели, уворачиваясь от Кама, который привык спать рядом с нами, и направляюсь к двери спальни. Пройдя полпути через гостиную, я понимаю, что там нет плачущих малышей.
Это было в моём сне.
С нами всё ещё нет наших детей. Они где-то с мамашей Стентон.
Четыре дня. Девяносто шесть часов безостановочной боли. Нам удалось поспать, наверное, часов десять. Мы спим урывками и просыпаемся, слыша крики наших детей.
Не было никаких известий. Мамаша Стентон не звонила. Никаких требований не выдвигала. Мелани Джеймс, социальный работник, была задержана вчера, когда попыталась сесть на самолёт до Лос-Анджелеса. Она призналась, что помогала мамаше Стентон похитить детей, но не знает, куда они направились. Она также не смогла предоставить никакой информации о транспортном средстве. Они вдвоём просто увезли наших детей в такси. Сейчас она арестована, и я надеюсь, что она постоянно роняет мыло в душе.
Мама спит на диване, Роби и Рене – в комнате Брайана.
Папа отрывается от книги:
- Привет, малышка. Ещё один кошмар?
Я киваю и тру лицо, пытаясь отогнать от себя сон.
- Я всё время слышу их плач, папа.
- Возвращайся в постель. Я уверен, что Келси уже скучает по тебе, - он указывает головой в сторону спальни. Я следую за его взглядом и вижу, что там стоит моя девочка. На ней свободная белая ночная рубашка. Я беру себе на заметку, что нужно убедиться, что она сегодня поест. По-моему, вчера она только и делала, что ковырялась в еде.
Я возвращаюсь и притягиваю её в свои объятия, нежно обнимая.
- Доброе утро, дорогая, - я целую впадинку за её ухом.
- Что-то случилось? - сонные зелёные глаза смотрят на меня.
Я отрицательно качаю головой:
- Нет. Мне просто приснился сон.
- Мне тоже, - шепчет Келс. - Я держала Бреннан, а ты – Колина, и мы были так счастливы... - она замолкает, не в силах продолжать.
Моё сердце снова разрывается.
- Так и будет, дорогая.
Боже, сделай это правдой.
***
Ни одна из нас не может снова заснуть, поэтому мы начинаем готовить завтрак. Брайан всё ещё находится у Дуга, хотя вчера он приезжал навестить нас и оставил Кама. Это было тяжело, потому что присутствие Брайана напоминало нам о наших пропавших детях. Келс плакала всё время, пока он был здесь, и мне пришлось попросить его уйти.
Запах еды поднял всех с постели. Пришла мама и попыталась взять готовку на себя, но мы отказались от её помощи. Мы не можем постоянно сидеть и переживать. Нам нужно чем-то занять себя, что-то сделать вместе. Я отвечаю за сосиски и соус. Келс готовит яйца и печенье.
Входит Роби, одетый только в боксеры и футболку.
- Доброе утро, - бормочет он, направляясь к холодильнику, затем наливает стакан апельсинового сока и выпивает его одним глотком, небольшое количество сока вытекает из уголка его рта. Он вытирает сок тыльной стороной ладони. - Так-то лучше, - Роби подходит, целует Келс в щёку, похлопывает меня по спине и исчезает из кухни.
Я оглядываюсь и вижу, что Келс плачет.
- Дорогая …
- Я в порядке, - протестует она, вытирая мокрые щёки.
- С ними всё хорошо.
- Ты этого не знаешь, - она сердито помешивает яйца.
- Знаю, - я беру её за руку. Сначала она пытается вырваться, но останавливается. Я нежно кладу её руку себе на сердце. - Потому что, если бы это было не так, моё сердце перестало бы биться. Я в этом уверена.
Её снова душат слёзы, и я притягиваю её к себе. К чёрту яйца. Я выключаю горелку под ними. Сосиски продолжают вариться.
Она уже почти выплакалась, когда зазвонил домофон, сообщая о новом посетителе. Папа просунул голову в дверь.
- Это специальный агент Донован.
Я стараюсь не слишком надеяться. Что угодно могло привести его сюда. В этой ситуации я быстро поняла, что ожидания приводят к разочарованию.
Келс вынимает печенье из духовки, когда Кайл входит в кухню.
- Боже, как вкусно пахнет, - агент ФБР улыбается и потирает живот.
- Присоединяйтесь, - говорит Келс. - Мы сделали много, хватит на всех, - она слегка недоуменно пожимает плечами. - Не знаю, зачем мы столько приготовили. Ни у кого из нас нет аппетита.
- Возможно, я смогу вам помочь.
Противень падает на пол, но каким-то чудом большая часть печенья остаётся на нём. Мы обе наклоняемся, чтобы поднять их, когда входит мама.
- Я всё уберу, а вы поговорите с Кайлом.
Мы втроём садимся за стол, и тут же к нам присоединяются Роби и папа.
- У меня хорошие новости. Как вы знаете, мы пытались выяснить, на каком автомобиле миссис Стентон увезла близнецов. Наш первоначальный поиск был сосредоточен на компаниях по прокату автомобилей, но он оказался безрезультатным. Затем мы расширили поиск, включив в него новые арендованные автомобили.
- О боже, - шепчет Келс, чувствуя что-то важное. Она крепко хватает меня за руку.
- Теперь мы знаем, на какой машине она передвигается.
- На какой? - спрашивает папа, скорее из любопытства, чем из желания узнать.
- Джип «Гранд Чероки».
***
Я снова заканчиваю сцеживать грудное молоко. Если я не буду это делать, придерживаясь регулярного графика кормления близнецов, моё молоко начнёт высыхать. Кроме того, моя грудь болит, когда я этого не делаю. Итак, шесть раз в день я сцеживаю по две бутылочки молока.
За пять дней в нашем морозильнике скопилось уже шестьдесят бутылочек. Роби постоянно посылают в аптеку, чтобы купить ещё. Я заставила Харпер выбросить всё мороженое и замороженные овощи.
Рене заходит ко мне в комнату, держа Келли на руках.
- Она хотела провести время со своей любимой тётушкой.
Я осторожно беру малышку. Она такая же большая, как Бреннан и Колин, хотя и на месяц младше. Разница между близнецами и одиночками поразительна.
- А где мальчики?
- Всё ещё спят. Они вчера поздно легли. Злая тётя Харпер подключила свою игровую приставку «Sony PlayStation 2» к телевизору в комнате Брайана. Мальчики играли допоздна. Все трое.
Некоторые вещи просто записаны в генетическом коде Кингсли. Интересно, какие хлопоты нам доставят однажды наши маленькие карапузы.
Боже, позволь мне узнать.
***
День шестой. Сегодня звонил Ленгстон. Я так поняла, что он хотел узнать, когда мы вернёмся на работу. Я ничего конкретного ему не сказала. Как будто мне есть дело до продюсирования сюжетов, когда моих дети пропали. Некоторые люди погружаются в работу во время критической ситуации. Только не я. Я погружаюсь в свою семью.
Я пытаюсь убедить себя, что нет ничего плохого в том, чтобы улыбаться Кларку, когда он спотыкается, или шутить с Кристианом, или ворковать с маленькой Келси. Это всё кажется мне неправильным. Как будто я предаю своих малышей.
Кендра и Фрэнки заглянули сегодня утром, прежде чем отправиться в студию. Видеть их было приятно, но мучительно. Без Бреннан и Колина всё мучительно.
Я целую Келс в висок. Она прислоняется спиной к моей груди, и мы смотрим на огонь в камине. Фактически, все пары Кингсли сидят в одном и том же положении. Если бы это была более счастливая ситуация, мы бы поджаривали зефир.
Звонит телефон, и мы все напрягаемся. Я вскакиваю на ноги и бросаюсь на кухню. Никто из нас ещё не потерял надежды. Если я это сделаю, то умру.
- Алло, - я отвечаю на звонок. Келс входит в кухню следом за мной. Я закрываю трубку и говорю ей: - Это Кайл.
Это либо хорошие новости, либо плохие, либо вообще никаких.
- Мы нашли её.
Мои колени подкашиваются, и я едва успеваю схватиться за кухонный стол.
- Что с близнецами? - спрашиваю я. Келс цепляется за мою руку.
- Мы считаем, что с ними всё в порядке.
- Что значит «считаем»? Вы не знаете это наверняка?
Келс крепче сжимает мою руку. Я хочу успокоить её, но не могу.
- Мы нашли Кэтрин около часа назад. Мы хотели убедиться, что с ней больше никого нет, а также что у неё нет никакого оружия, - объясняет он. - Мы считаем, что она одна, и что в хижине безопасно. Мы видели, как она несла одного из младенцев.
Пожалуйста, пусть с ними обоими всё будет в порядке.
- Где находится эта хижина?
- В лесу, неподалёку от города Стоу, штат Вермонт.
- Мы будем там через несколько часов.
Мне нравится иметь свой собственный самолёт. Особенно, если он доставит меня к моим малышам. Чёрт возьми, я бы даже поползла.
- Летите в Берлингтон. Там вас подберёт наша машина.
- Когда вы собираетесь войти внутрь?
- Пока рано входить. Мы хотим, чтобы сначала Кэтрин уложила близнецов спать. Так появится шанс, что она будет находиться подальше от них. Мы не можем использовать газ, поэтому лучше дождаться, когда она уйдёт в другую комнату, чтобы свести к минимуму любую опасность для малышей.
В этом есть смысл.
- Мы срочно вылетаем, - я оборачиваюсь и вижу море выжидающих лиц. - Они нашли эту суку. Дети с ней. Кажется, с ними всё в порядке. ФБР ждёт, когда она уснёт, чтобы войти.
Моя жена в слезах, её плечи трясутся от рыданий. Я обнимаю её и крепко прижимаю к груди.
- Мы вылетаем за ними, милая. Наши дети скоро вернутся, - шепчу я ей на ухо.
Келс хватается за мою рубашку, притягивая меня ещё ближе.
- Они возвращаются домой, - её слова разрывают мне сердце. Домой. С ними здесь снова появится ощущение дома. - Совершенно верно, дорогая. Как ты относишься к небольшой поездке?
- В любое время. Куда угодно.
- Тогда пойдём, - я приподнимаю её подбородок и нежно целую в губы.
***
Полёт на самолёте – самый длинный час в нашей жизни. Возможно, нам придётся заменить ковёр в проходе. Мы с Келс истоптали его, расхаживая взад и вперёд. Мама с папой смогли заставить нас сесть только во время взлёта и посадки.
Выскочив из самолёта, мы спешим к специальному агенту Сьюзен Сойер, напарнице Кайла.
- Вы их забрали? - выпаливает Келс. Почти девять часов вечера. Наверняка Бреннан и Колин уже спят.
Агент Сойер кивает:
- Да, мэм. После того как подозреваемая уложила обоих детей спать, мы вошли. Оба ребёнка, кажется, в порядке. Я отвезу вас в больницу, где их осматривают.
Они в больнице. В безопасности. Подальше от этой психованной безжалостной суки.
- Тогда почему мы всё ещё стоим здесь? - спрашивает Келс напряжённым от волнения голосом.
Сойер сочувственно улыбается.
- Не знаю, почему, миссис Кингсли. Пойдёмте.
Мы все забираемся в ожидающие нас внедорожники. Мама с папой садятся в машину позади нас, оставляя нас с Сойер и местным полицейским в качестве водителя.
У меня нет слов. Всё произошло так внезапно, если вы меня понимаете. Шесть дней ада. Сто сорок четыре часа ада. Восемь тысяч шестьсот сорок минут ада. И теперь всё кончено.
Слава тебе, Господи!
Я крепко обнимаю Келси. Мои губы скользят по её щеке, я целую её и шепчу слова признательности.
- Они в порядке, Таблоид, - шепчет она мне на ухо. - С нашими малышами всё хорошо. Скоро мы заберём их домой, где им самое место.
- Чертовски верно, - я смотрю на Сойер: - Как вы её выследили?
Сойер краснеет.
- Мне неприятно признавать, но это заслуга охранного агентства, которое нанял Ваш тесть.
- Сколько ещё ехать? - вмешивается Келс, её голос полон беспокойства.
Водитель отвечает, впервые заговорив:
- Около десяти минут, мэм.
- Они выглядели нормально? Вы что-нибудь знаете? - спрашивает Келс у полицейского.
Прежде чем ей ответить, он наклоняется вперёд и хватает полицейскую рацию.
- Майк, это Роджер. Ты в больнице?
Раздаётся треск, а затем мы слышим голос Майка:
- Да.
- Ты можешь дать мне информацию о близнецах Кингсли?
Через несколько долгих мгновений Майк возвращается к рации:
- Я разговаривал с доктором. Он говорит, что с ними всё в порядке. Мальчик немного обезвожен, но в остальном они невредимы.
- Благодарю тебя, Господи, - Келс удаётся сжать меня ещё крепче.
Через несколько минут мы видим впереди больницу. Это небольшое трёхэтажное кирпичное здание, но это самое лучшее здание, которое я когда-либо видела в своей жизни. Там мои дети.
На стоянке полно служебных машин. Похоже, здесь собрались полиция, ФБР и пресса. Ничто не помешает нам быстро добраться до наших детей.
- Готова встретиться с Пушистиком и Бреннан? - тихо спрашиваю я жену. Это, конечно, риторический вопрос.
Она смотрит на меня взглядом, полным решимости и не терпящим вопросов.
- Ты же знаешь. Надеюсь, они готовы к тому, что никто не оторвёт меня от них.
Машина замедляет ход и останавливается. Не успел Роджер поставить машину на стоянку, как мы с Келс уже выскочили из неё и побежали к входу. Репортёр совершает ошибку, пытаясь встать перед моей женой. Келс быстро пинает его в голень и отталкивает в сторону, когда он поднимает ногу, чтобы потереть её. Я одариваю его извиняющейся улыбкой, но продолжаю идти за своей девочкой.
Мы замечаем Кайла. Он машет нам рукой:
- Сюда.
Мы поворачиваем за угол, шагаем за занавеску и видим две самые красивые достопримечательности во всём мире.
- Мои малыши. Я хочу их обнять, - Келс колеблется, я полагаю, из-за боязни навредить нашим ангелам.
- Они в полном вашем распоряжении, - добродушно улыбается Кайл.
Келс устремляется к ним. Сначала она забирает Бреннан и проводит быструю инвентаризацию, как мы делали при её рождении. Пальцы рук, ног – всё учтено. Она снимает футболку, которая надета на Бреннан, и проверяет, нет ли порезов, синяков, чего-нибудь ненормального. Убедившись, что с нашей дочерью всё в порядке, она передаёт её мне. На очереди Пушистик.
Наконец-то я держу на руках своего первенца. Она стала больше. Чёрт, она выросла за последнюю неделю. И я пропустила это. Я целую её веки.
- Мама любит тебя, малышка. Мама так тебя любит, - я целую её пухлую щёчку и вознаграждаюсь хихиканьем.
Моё сердце переполняется радостью. Я смотрю поверх неё и вижу, что Келс заканчивает осмотр Колина. Он тоже вроде в порядке, но не такой пухлый, как наша девочка. Он начинает кукситься, но быстро успокаивается, когда Келс притягивает его к себе.
- Я хочу поговорить с доктором, - говорит Келс Кайлу. Он кивает и уходит.
- Привет, малыш, - я протягиваю руку и касаюсь волос Пушистика.
- С ними всё в порядке. Они вернулись. Всё кончено, - торжественно произносит Келс, как благословение. Она смотрит на меня серьёзно: - Мне будет очень трудно оставить их одних в ближайшее время. Ты ведь знаешь это, не так ли?
- Дорогая, я и сама никуда не собираюсь. Весь остальной мир может укусить меня за задницу. Мне плевать. Вселенная состоит из тебя, меня, Бреннан и Колина.
И это правда. Мы останемся в квартире, пока боль не утихнет.
- Добрый вечер. Я доктор Стивенс.
Мы поднимаем глаза и видим человека, который, должно быть, окончил медицинскую школу в начале восемнадцатого века. Две уцелевшие пряди на его голове торчат в разные стороны, хотя у него достаточно волос в ушах, и его руки покрыты пигментными пятнами. Его толстые очки, однако, подчёркивают сочувствующие глаза.
- Как они, доктор? - спрашиваю я.
Он улыбается и дотрагивается до маленького кулачка Бреннан, прижатого к моему плечу.
- С ними всё в порядке. У неё небольшая опрелость от подгузника, - он указывает на Бреннан, - но в остальном она совершенно здорова. Ваш сын в порядке, но он немного обезвожен. Вы кормите грудью?
- Да, - отвечает Келс. - Когда я смогу начать снова?
Его глаза прищуриваются, когда он улыбается.
- Думаю, мальчик уже сейчас оценит это. Мне кажется, он скучал по Вам.
- И вполовину не так сильно, как я по нему скучала, - Келс тут же находит стул и расстёгивает блузку.
- Я подпишу документы о выписке, и вы сможете забрать своих детей домой, - говорит доктор и выходит шаркающей походкой.
Я подтаскиваю стул и сажусь рядом с женой и сыном. Я обнимаю Келс за плечи и держу Бреннан рядом с братом. В таком положении нас находят мама и папа, когда входят.
- Ты только посмотри! - восклицает мама со слезами на глазах.
Я наблюдаю, как Колин счастливо прижимается к груди матери. Он издаёт довольные звуки, когда ест в своё удовольствие впервые за неделю. На лице Келс сияет блаженная улыбка.
- Прекрасно, - говорит папа, протягивая руку, чтобы коснуться волос моей дочери.
***
Я прижимаю к себе свою маленькую девочку и кормлю её впервые почти за неделю. Я чувствую такое облегчение, что даже не могу плакать. Я всё выплакала, слёз больше нет.
Я вздыхаю.
Но это нормально, потому что нет причин плакать. Наши дети вернулись, они с нами. Эта часть кошмара закончилась.
Теперь, конечно, начнётся новый кошмар в виде привлечения к ответственности и суда над моей собственной матерью за похищение моих детей. Как только пресса об этом узнает, они вцепятся, как бульдоги. Лёгкого способа выпутаться не будет. Теперь наши отношения с Харпер, без сомнения, будут полностью раскрыты.
На данный момент мне всё равно. Я смотрю на свою дочь, и мне нет дела ни до чего, кроме неё и её брата. Я могу всё бросить и не переживать по этому поводу. Есть много других вещей, которыми я могу заняться. Харпер – продюсер, а не телеведущая. У неё всё будет хорошо. Она слишком хороша в своём деле, чтобы телеканал мог от неё избавиться.
Бреннан перестаёт сосать грудь и поворачивает свою маленькую головку, чтобы посмотреть на меня. Её зелёные глаза, кажется, сверкают, когда она облизывает губы.
- Привет, Горошинка, - я поглаживаю её щёчку пальцем. - Ты разве наелась?
Она выдувает в меня молочный пузырь, а затем возвращается к моей груди за добавкой.
- Хм, почему-то я так и думала, - я поглаживаю её по голове и понимаю, что её волосы стали гуще. - Очень скоро у тебя будет такая же пушистая шевелюра, как у твоего младшего брата.
Её это меньше всего волнует. Сейчас она совершенно счастлива, и я тоже.
- Мы будем в порядке, не так ли? Ты, я, мама и Пушистик. Мы справимся.
***
Я не выпускаю из рук Колина, пока Келс кормит грудью Бреннан. Мама предложила подержать его, но я пока не могу оторваться от своего мальчика. Я укутываю его маленькую фигурку одеялом и выношу в коридор. Мы ищем Кайла. Колин зевает и начинает жевать свой кулак.
- Я люблю тебя, Колин Ли, - шепчу я ему на ухо. Он скучал по моим словам почти неделю. Мне нужно компенсировать это. - Ты такой хороший мальчик.
Я вижу группу полицейских в конце коридора. Один из них замечает меня и толкает Кайла локтем. Тот оборачивается и видит меня с сыном, его губы растягиваются в улыбке. Я знаю, что не все его задания проходят слишком гладко. Он отходит от группы полицейских, которые поздравляют друг друга с хорошо выполненной работой, и подходит к нам.
- Кажется, он счастлив, - Кайл гладит Пушистика по волосам.
- Он накормлен и находится в моих руках, - по правде говоря, я не знаю, кто из нас сейчас счастливее. - А что с Кэтрин Стентон?
Вот так, к делу.
- Она под стражей. Против неё будут выдвинуты федеральные обвинения в похищении.
Я вздыхаю. Этому нет конца. Будет суд. Больше гласности. Бо́льшая часть нашей личной жизни станет достоянием общественности.
- Вы не могли застрелить её?
- Боюсь, что нет, Харпер, - Кайл улыбается мне. - Но не из-за отсутствия желания.
- Где она сейчас?
- В тюрьме полицейского управления Берлингтона. Завтра мы перевезём её в Нью-Йорк. Будет стандартное психологическое обследование…
- Пусть эта сучка лучше не прикидывается невменяемой! - рычу я. Я представляю, как она сидит в тюрьме загородного клуба, целыми днями играет в бридж и строит планы, как навредить моим детям в будущем. Этот образ прожигает меня насквозь, оставляя злой и готовой к драке.
- Несмотря на исход дела, я думаю, что её просьба о посещении накрылась медным тазом. Если повезёт, её надолго посадят, - говорит Кайл.
Я целую голову моего мальчика. Я вдыхаю запах детской присыпки, которой пахнет от него. Это меня успокаивает. Он издаёт тихий звук во сне, и яростная волна желания защитить его пробегает по моим венам. Я прижимаю сына ближе к себе, моя рука прикрывает его спину. Такую крошечную. Такую хрупкую.
- Нам нужно, чтобы вы с Келси дали показания.
- Не сегодня, - ничто не помешает нашему воссоединению, - и не завтра, - добавляю я.
- Харпер …
- Я серьёзно, Кайл. Мы будем сотрудничать в полной мере. Через два дня. Сейчас мне, моим детям и жене нужно побыть наедине.
Это даже относится к моей семье. Завтра утром я тактично скажу им, что мы навестим их в следующие выходные. После их отъезда я крепко прижму к себе мою троицу, которую люблю больше всего, и буду наслаждаться жизнью.
- Мы не может ждать больше двух дней.
Я киваю, довольная нашей сделкой.
- Ты знаешь, где мы живём. А теперь мы едем домой.
***
Мы спим сном праведников – и воссоединившихся – по пути домой. Келс вытягивается на диване, а Колин спит у неё на груди. Мы с моей малышкой лежим на полу рядом с ними. Впервые за неделю я могу полностью расслабиться.
Когда мы приземляемся в Нью-Йорке, мама нежно касается моего плеча.
- Мы вернулись, - шепчет она.
Бреннан просыпается, не слишком довольная тем, что её сон прервали. Она заплакала, разбудив брата и мамочку. Колин начал кукситься, но потом понял, кто его держит, и почти мгновенно успокоился. Это работает и для меня, сынок. У нас с моим мальчиком много общего.
- Тише, малышка, - говорю я Бреннан, нежно укачивая её.
Папа выходит из самолёта вслед за пилотом. Полагаю, он собирается забрать нашу машину. Келс отдаёт мне Колина, а сама берёт Бреннан. Молча, если не считать криков Бреннан, мы впятером направляемся к «Рендж Роверу».
Мы почти дома.
***
Я встречаюсь с Робертом Бейнсом, главой охранного агентства «Executive Assurance». Вы бы никогда не выбрали этого парня главой международного агентства. Он худощавого телосложения, с утончёнными чертами лица. У него такие светлые волосы, что кажется, будто их нет, а глаза светло-карие. Он говорит с каким-то европейским акцентом, я не могу точно определить его.
- Я очень рад, что наша команда внесла свой вклад в безопасное возвращение Ваших детей, мисс Кингсли.
- Благодарю Вас, мистер Бейнс. Я Ваша вечная должница.
Он отмахивается от моего комментария, как будто на его дорогой костюм налипло несколько ниток.
- Мистер Стентон – старый друг нашего агентства. Мы получили от него более чем достойную компенсацию.
Я в этом не сомневаюсь. Мэтт был здесь сегодня утром, осыпая подарками и любовью моих детей и мою девочку.
- Я бы хотела ещё воспользоваться услугами Вашего агентства. Разумеется, мы с Келси сейчас обеспокоены даже больше, чем раньше. Я хотела бы убедиться, что наша квартира и машина защищены. Я также хотела бы нанять телохранителя.
Он наклоняет голову:
- Мы будем рады оказать эти услуги, - он смотрит мне в глаза. -Мы вернём вам полное душевное спокойствие.
Я бросаю взгляд в сторону гостиной и задаюсь вопросом, буду ли я когда-нибудь чувствовать себя так снова.
***
Такой и должна быть жизнь. Я в спортивных штанах растянулась на полу, лёжа на животе. Мы с сыном играем в гляделки. Он пыхтит и тянется к моему лицу, пытаясь схватить за нос. Он поднимает голову и приподнимается на руках, издавая разочарованный короткий вопль. Иногда он ведёт себя совсем как его мама.
- Поймай меня, Пушистик, - я протягиваю ему руку. Он знает, что не сможет дотянуться до неё, не опустив голову, и это тоже выводит его из себя. Его крошечные брови хмурятся. Это, я думаю, он получил от меня.
Выйдя из ванной, к нам присоединяются мама и старшая сестра. Харпер выглядит очень счастливой и вкусно пахнет. Она кладёт Бреннан рядом с братом, затем плюхается рядом со мной и начинает растирать мне спину.
- О, как хорошо.
- Я стараюсь угодить.
Перевернувшись, я протягиваю руку и глажу её лицо.
- Тебе это очень хорошо удаётся, любовь моя.
Громкий крик Бреннан указывает на то, что мы с её мамой уделяем слишком много внимания друг другу и недостаточно им с братом.
- Ну, извини, маленькая капризуля, - поддразниваю я, протягивая ей руку, чтобы она могла ухватиться за мои пальцы. Бреннан сразу тянет их к своему рту.
Харпер вытягивается и дурачится с Пушистиком, заставляя его визжать и хихикать.
Моя семья. Боже, вернуть их и быть вместе – лучше этого не бывает.
Я знаю, что Харпер действительно пережила ад, когда они пропали, но моя душа умирала. Я испытала такую боль в сердце и душе, какой никогда прежде не испытывала. Ничто из того, что я когда-либо чувствовала, не могло сравниться с тем, как мне было больно, когда пропали мои дети.
Харпер была скалой, как я и ожидала, но я не уверена, как бы я выжила, если бы исход был другим.
Слава Богу, я никогда этого не узнаю.
Я улыбаюсь, когда вижу, что Харпер снова во власти ребёнка, который думает, что её волосы предназначены для того, чтобы тянуть и жевать их. Она выпутывает ручку Колина из своих волос, вызвав тем самым протест со стороны нашего мальчика.
Малыши такие громкие с тех пор, как мы их вернули. Я думаю, они скучали по играм с Харпер. Невозможно отрицать связь между ними; все они просто светятся, когда вместе.
Они – моя путеводная звезда, мой величайший дар. Я больше не отпущу их от себя. И никого не подпущу близко к моей семье.
В следующий раз я буду готова и разорву всех на части.
***
Меня это не удивляет. Сейчас середина ночи. Мы с Харпер должны спать, но обе стоим в спальне близнецов. Наши малыши крепко спят, уютно устроившись под одеялами.
Харпер взяла одежду, в которой мы привезли Бреннан и Колина домой, и сожгла её в камине. Ни одна из нас не хочет, чтобы в доме оставались хоть какие-то следы моей матери, мне даже неприятно признавать, что мы с ней связаны. Поскольку она никогда ничего мне не покупала, мне не пришлось чистить свои шкафы. Я надеюсь, что её посадят в одну камеру с самым матёрым, злобным, опасным бучем, который когда-либо удостоил своим присутствием федеральную тюремную систему.
Я вытряхиваю из головы мысли о женщине, которую ненавижу, и сосредотачиваюсь на женщине, которую люблю. Моя жена не знает, что я нахожусь здесь. Она стоит ко мне спиной и смотрит на кроватку Бреннан. Харпер бормочет что-то по-французски, но я не слышу. Когда она поворачивается, чтобы подойти к кроватке Колина, то замечает меня в дверном проёме.
Я пожимаю плечами и улыбаюсь. Мы обе безнадёжны. Это часть того, что я так люблю в Харпер. Она заботится о семье. Всецело. Абсолютно. Безоговорочно.
Особенно о нашей семье. Она сходила с ума от горя и беспокойства, пока не было наших детей, но держала себя в руках, потому что знала, что я нуждаюсь в ней. Она нужна мне. Действительно нужна. Она стала для меня незаменимой, как воздух.
Я помню время, проведённое с Си Джей, у меня с ней никогда не было такого ощущения. Неудивительно, что я смогла уйти. Я знаю, без всякого сомнения, что никогда не смогу отказаться от Харпер. Я никогда не верила в вечность.
До настоящего момента.
Я подхожу к Харпер и обнимаю её, прижимаясь щекой к её груди, чувствуя биение её сердца.
- Я люблю тебя, - шепчу я, пытаясь выразить свои чувства вслух.
Тёплые руки Харпер согревают мою кожу через тонкий хлопок ночной рубашки. Её прикосновения очень нежные.
- И я люблю тебя, - её рука скользит по моим волосам, и она запрокидывает мою голову назад, чтобы поцеловать меня в губы.
- Как дети?
- Прекрасно, - она смотрит на спящего Колина.
Я тихо смеюсь над её оценкой:
- Конечно, они же твои.
Харпер крепче прижимает меня к себе.
- Вот именно, - она ослепительно улыбается. На прошлой неделе я скучала по её улыбке.
- Ты хочешь вернуться в постель? - я подозреваю, что знаю её ответ.
- Я лучше останусь здесь. А ты?
Вместо ответа я усаживаю её к кресло-качалку и забираюсь к ней на колени, обнимая за шею.
- Я тоже хочу остаться здесь.
- Это можно устроить, - она целует меня в кончик носа. - До конца нашей жизни?
- Ты читаешь мои мысли, - я хихикаю.
***
Я лежу на спине, Колин примостился на моих ногах. Его рот широко открыт, и он счастливо пускает слюни на меня. Я делаю несколько жимов ногами, поднимая и опуская его, и он смеётся.
- Ты такой хороший мальчик, - хвалю я сына, радуясь, что он не испугался и не закапризничал.
Кам думает, что я разговариваю с ним, и встаёт со своей лежанки. Он нависает своей большой мордой над моим лицом и тоже начинает пускать слюни. Когда он наклоняется ближе, я чувствую неприятный запах из его пасти. Нам нужно отвезти его к собачьему дантисту.
- Фу! Сидеть, Кам.
Всегда послушный, он наклоняется и начинает усердно лизать моё лицо. Его шершавый язык щекочет мою кожу. Поскольку мои руки держат руки Колина, я не могу отмахнуться от собаки. Вот вам и радости материнства и владения собакой.
- А-а-а... - издаёт звуки Колин.
- Нужна помощь, Таблоид? - улыбаясь, спрашивает Келс. Она входит в комнату, держа на руках Бреннан.
- Моя спасительница! Как думаешь, ты сможешь отцепить от меня свою собаку?
- Ну, наверное, могла бы, - поддразнивает меня жена, не двигаясь с места. - А волшебное слово?
Я подумываю поддразнить её в ответ, но язык Кама почти проскальзывает мне в рот. Сквозь стиснутые зубы я отвечаю:
- Пожалуйста, - это самый жалкий крик о помощи, который я когда-либо издавала.
- Кам, будь умницей, - умудряется сказать Келс сквозь смех. - Будь хорошим мальчиком, иди на место.
Он скулит, явно не желая расставаться со своим человеком-леденцом. Тем не менее, он хорошо обучен и повинуется своей хозяйке.
- Спасибо, дорогая. Я учила Колина летать, и Кам решил поучаствовать.
- Поскольку у Колина нет крыльев, я рада, что Кам присматривает за ним, - мои девочки садятся рядом со мной, Бреннан удобно устроилась на коленях у мамочки. Келс вздёргивает подбородок в сторону счастливого сына. - Не могла бы ты спустить его оттуда, пожалуйста?
Я делаю последний жим ногой, вызывая счастливое бульканье и свежую струю слюны, а затем опускаю его.
- Тебе это понравилось, да, сынок?
- А-а-а, - отвечает Колин.
- Харпер, он любит сначала засунуть руку в подгузник, а потом – в рот, но я же не позволяю ему этого делать, - Келс поднимает чистую руку Бреннан и целует её.
Я начинаю смеяться и качаю головой.
- Сразу видно, что ты мамочка, - я кладу Колина к ней на колени, рядом с сестрой. - Это замечательно.
Келс так занята, целуя головы наших детей, что не слышит моего комментария.
- Что «это»?
- Ты замечательная, - отвечаю я хриплым голосом.
Теперь Келс обращает внимание. Она смотрит на меня из-под светлых ресниц, одаривая улыбкой, которая согревает мою душу.
- Как ты думаешь, может быть, нашим малышам пора спать?
Мой желудок сжимается, и я с энтузиазмом киваю:
- Они выглядят усталыми.
- Разве? - она осторожно покачивает их на коленях. - Давай уложим их, а потом посмотрим, что мы можем для тебя сделать. Ты тоже выглядишь усталой.
Я скучала по этому. Скучала по ней.
- Дорогая, мне пора в кровать, - я быстро добавляю, чтобы она не заподозрила неладное: - И мне нужно, чтобы ты уложила меня.
- Я об этом и подумала. Так что давай сначала уложим детей, а потом позаботимся о тебе.
- Миссис Кингсли, мне нравится Ваш план, - я стою перед ней на коленях и наклоняюсь для поцелуя.
***
Близнецам не нужно особого стимула, чтобы заснуть. Пара историй, песня, несколько поцелуев – и они отключаются, как свет. Мы с Келс несколько мгновений стоим над их кроватками, наблюдая, как они спят, бесконечно благодарные за то, что они дома.
Повернувшись, я беру Келс на руки. Она наклоняется ко мне, её вес неощутим. Я зацепляю большие пальцы за пояс её джинсов и крепко прижимаю её к себе. Её бёдра прижаты к моим, обеспечивая восхитительный контакт.
Она смотрит на меня, её глаза чуть темнее, чем обычно, дыхание учащается. Я прижимаюсь губами к её губам. Мой язык обводит контур её губ, требуя входа. Келс открывается мне, и я жадно пробую её на вкус. Она сладкая, как мёд, который она кладёт в чай. Я исследую её рот нежными движениями, касаясь её языка и приглашая поиграть.
Я скорее чувствую, чем слышу, её стон, причиной которого стало моё нежное прикосновение. Келс вытягивает руки, соединяя их за моей шеей. Она подвигается ко мне, её грудь прижимается к моей. Я чувствую, как твердеют её соски, и представляю, как беру их в рот. Мои колени слабеют.
Келс отстраняется от меня и прижимается лбом к моим губам.
- Хорошо …
- Тогда почему мы остановились?
- Ты собираешься сделать это в комнате близнецов?
Вообще-то, лучше не давать нашим детям повода проводить свою жизнь в терапии.
- Я знаю одну мягкую постель, которая зовёт нас, - не дожидаясь ответа, я несу Келс в нашу комнату.
Прибыв туда, я осторожно кладу свой драгоценный груз на кровать и следую за ней. Я устраиваюсь сверху, перенося большую часть своего веса на локти и колени. Кончиками пальцев я поглаживаю её щёки, шею, ключицы, заново знакомясь с её нежной кожей. Я целую те места, где побывали мои пальцы.
Келс выгибается подо мной, сильнее прижимаясь к моему телу. Я просовываю одну руку под неё, поддерживая её поясницу. Её руки вытаскивают мою рубашку из-за пояса джинсов. Она довольна, когда прикасается к моей коже. Я, однако, не удовлетворена. Я приподнимаюсь и с её помощью полностью снимаю рубашку и лифчик.
Келс приподнимается и захватывает мою грудь ртом, её язык дразняще кружит вокруг соска. Выдерживая её восхитительный натиск, я сажусь на пятки, Келс прикована ко мне. Я рукой обхватываю сзади её шею, удерживая на месте, хотя сомневаюсь, что она собирается двигаться в ближайшее время. С тех пор как родились дети, она ласкает мою грудью по-другому. Вместо резкого всасывания она теперь смягчает давление, прижимая плоский язык к моему соску. Она берёт грудь в рот, втягивая глубже в себя. Спасибо за это Бреннан и Колину.
- Дорогая, - стону я.
Келс кусает меня. Когда она говорит, её горячее дыхание касается моей и без того лихорадочной кожи:
- Что?
Не дожидаясь моего ответа, она мягко дует на мою влажную кожу, и я чувствую, как мой сосок напрягается ещё сильнее.
Мой ответ – глубокий стон. Каждое движение её рта отдаётся между моих ног. Я поглаживаю её по щеке и шее, побуждая продолжать, и она меняет грудь, правой рукой массируя только что оставленную. Я прижимаюсь губами к её волосам, вдыхая аромат клубники и киви. Мои руки поднимаются вверх по её спине, разочарованные ощущением хлопка, а не кожи.
Я протягиваю руку между нами и начинаю расстёгивать пуговицы на мягкой рубашке из шамбре. Снимая её с плеч, я наваливаюсь на Келс всем своим весом, опуская нас обеих на матрас.
Меня окружает мягкость. Перина принимает нас в свои объятия, нежно баюкая наши тела. Египетский хлопок пухового одеяла ласкает нашу кожу, и я хочу чувствовать его ещё больше. А Келс невероятно мягкая и приветливая. Я прижимаюсь бедром к её ногам, осторожно раздвигая их. Я начинаю медленно тереться о неё, надеясь убедить её полностью обнажиться.
- Харпер, - выдыхает она.
Я приподнимаюсь, неохотно разрывая восхитительную связь между моей грудью и её ртом.
- Я люблю тебя, - шепчу я в ответ. Приподнявшись на одной руке, я расстёгиваю верхнюю пуговицу её джинсов. Я щекочу чувствительную кожу ниже её пупка, вызывая низкий стон.
- Харпер, - снова шепчет она.
Мне нравится, когда она произносит только моё имя. Я наклоняюсь и пробую на вкус недавно обнажённую кожу. Её руки ложатся мне на плечи, подталкивая вниз.
- Терпение, - говорю я ей, зная, что это ни к чему не приведёт. Я закрываю глаза и наслаждаюсь звуком молнии её джинсов, скользящей вниз. Я дёргаю джинсовую ткань, стягивая её на стройные бёдра Келс. Она брыкается ногами, помогая мне снять их, прихватив с собой носки.
Я упиваюсь её видом. Соблазнительная. Идеальная. Чувственная. Материнство только сделало её более красивой, более желанной. Я вдыхаю аромат её возбуждения. И своего. Я испытываю потребность в ней, которая не поддаётся выражению.
Келс начинает раскачиваться на моей ноге, не заботясь о том, что мы ещё не сняли с неё нижнее белье. Она притягивает меня к себе. Моё лицо прижато к ложбинке между её шеей и плечом, мои губы