Произведения фольклорной несказочной прозы, с точки зрения народа, важны как источник информации, а в отдельных случаях еще и как предостережение, назидание. Следовательно, в несказочной прозе познавательная и дидактическая функции преобладают над художественной. Несказочная проза имеет иную, нежели сказки, модальность: ее произведения приурочены к реальному времени, реальной местности, реальным лицам. Для несказочной прозы характерна невыделенность из потока обыденной речи, отсутствие специальных жанровых и стилевых канонов. В самом общем смысле можно сказать, что ее произведениям свойственна стилистическая форма эпического повествования о достоверном: Старики говорили...; Старичок выксунский рассказывал мне...; Видел я чудеса, представлялись мне...; Говорят, что будто...; Моя мама рассказывала...; Вот у нас в нашей деревне у одной женщины...; Вот я была сама в переделе.
Наиболее устойчивым компонентом является персонаж, вокруг которого объединяется весь остальной материал. Важный признак несказочной прозы — сюжет (содержание). Обычно сюжеты имеют эмбриональную форму (одномотивные), но могут передаваться как сжато, так и подробно. Произведения несказочной прозы способны к контаминациям. Иногда образуются сюжетные циклы — вокруг персонажа или события. Многие сюжеты народной несказочной прозы — типологического характера, они закономерно возникали в мировом фольклоре. Встречаются также «бродячие сюжеты», зафиксированные у разных народов в разные периоды их истории.
Жанры несказочной прозы не обладают той устойчивостью поэтической формы, которая присуща сказкам, поэтому обычно они определяются по характеру содержания произведений. Для раннетрадиционного фольклора были характерны мифы. В классическом фольклоре известны предания, легенды, демонологические рассказы.
Тематическим и сюжетным фондом несказочной прозы являются устные народные рассказы — произведения, обычно не содержащие элементов фантастики и оформленные как рассказ о современности или о недавнем прошлом.
Проблема разграничения жанров несказочной прозы – сложная. Это вызвано нечеткостью самого материала, большой гибкостью произведений. Общая и характерная черта народных повествований несказочного характера – непостоянство, текучесть формы. Они легко приспосабливались к местным условиям.
Предание – это рассказ о прошлом, иногда очень отдалённом. Предание изображает действительность в обыденных формах, хотя при этом обязательно используется вымысел, а иногда даже фантастика. Основное назначение преданий – сохранять память о национальной истории.
Предания — это «устная летопись», жанр несказочной прозы с установкой на историческую достоверность. Само слово «предание» означает «передавать, сохранять». Для преданий характерны ссылки на старых людей, предков. События преданий концентрируются вокруг исторических деятелей, которые независимо от своего социального положения (будь то царь или предводитель крестьянского восстания) предстают чаще всего в идеальном свете.
Любое предание исторично в своей основе, потому что толчком к его созданию всегда служит подлинный факт: война с иноземными захватчиками, крестьянский бунт, крупное строительство, венчание на царство и проч. Вместе с тем предание не тождественно реальности. Как фольклорный жанр оно имеет право на художественный вымысел, предлагает собственную интерпретацию истории. Сюжетный вымысел возникает на основе исторического факта (например, после пребывания в данном пункте героя предания). Вымысел не противоречит исторической правде, а, напротив, способствует ее выявлению.
Известны два основных пути создания преданий:
1) обобщение воспоминаний;
2) обобщение воспоминаний и их оформление с использованием уже готовых сюжетных схем.
Второй путь характерен для многих преданий. Общие мотивы и сюжеты переходят из века в век (иногда как мифы или легенды), будучи связываемы с разными событиями и лицами. Существуют повторяющиеся топонимические сюжеты (например, о провалившихся церквах, городах). Обычно такие сюжеты окрашивают повествование в сказочно-легендарные тона, однако они способны передавать что-то важное для своей эпохи.
И всё же, событие предания изображается как единоличное, законченное, неповторимое.
Предание повествует об общезначимом, важном для всех. Это влияет на отбор материала: тема предания всегда общенародного значения или важна для жителей данной местности. Характер конфликта – национальный либо социальный. Соответственно персонажи - это представители государства, нации, конкретных классов или сословий.
Преданиям свойственна локализация – географическая приуроченность к селу, озеру, горе, дому и т.п.
Распространённость преданий неодинакова. Предания о царях бытовали на всей территории государства, а предания о других деятелях русской истории рассказывались преимущественно в той местности, где эти люди жили и действовали.
Сюжеты преданий, как правило, одномотивные. Вокруг персонажа могли развиваться сводные предания; возникали сюжетные циклы.
В преданиях существуют свои способы изображения героев. Обычно персонаж только называется, а в эпизоде предания показывается какая-то одна его черта. Портрет героя изображался редко. Если портрет появлялся, то он был предельно лаконичен, напр. разбойники – силачи, красавцы, статные молодцы в красных рубахах. Портретная деталь, если и появлялась, то могла быть связана в большинстве случаев только с развитием сюжета: переодевания в каких-то целях.
Учёные выделяют разные жанровые разновидности преданий. Среди них называются предания
исторические,
топонимические,
этногенетические,
о заселении и освоении края,
о кладах,
этиологические,
культурологические
и многие другие. Однако историческими являются все предания.
По признаку воздействия формы или содержания других жанров среди преданий выделяются группы переходных, периферийных произведений.
Основные циклы преданий:
1. Древнейшие предания. Появились в то время, когда сверхъестественные персонажи родоплеменных мифов были заменены обычными людьми. Предания повествуют о расселении славянских племен и об их родоначальниках, с именами которых связывалось название самих племен: Чех, Лех, Рус, Радим, Вятка. В преданиях о первых русских князьях фиксируется их близость к народу (перевозчики Кий, Ольга; сын князя и рабыни Владимир I). Рассказывается о важных событиях их жизни, о смерти князей (смерть Олега от любимого коня; убийство древлянами Игоря и месть его жены Ольги). Сообщается о построении и укреплении первых русских городов (Киева, Переяславля и других); об обороне этих городов и военных хитростях осажденных жителей. Большое количество преданий посвящено борьбе Древней Руси с внешними врагами, а также междуусобным войнам. Прославляются подвиги отдельных людей, не покорившихся врагам - мужчин, женщин и даже детей. Это подвиг киевского отрока, жившего в X в., который пробрался через лагерь печенегов к русскому войску за подмогой; поединок молодого силача Кожемяки с громадным печенежином; подвиг рязанцев в XIII в.: Евпатия Коловрата и княгини Евпраксии - и другие.
2. Предания о справедливом царе связаны с именами Ивана Грозного и Петра Первого. Предания об Иване Грозном отразили борьбу царя с феодальной верхушкой, боярами. Ряд преданий связан с Казанским походом (в их числе и фантастический сюжет о наказании Волги). Иван Грозный становится кумом приютившего его крестьянина, и даже известно предание об избрании Ивана Грозного в цари из мужиков. Особую группу составляют предания новгородцев о разгроме Новгорода в 1571 г. В них выражено резко отрицательное отношение к царю и опричнине.
Предания о Петре I сформировались позднее, поэтому образ царя в них более конкретен. Группа сюжетов сохраняет память об исторических фактах: русско-шведской войне, строительстве Ладожского канала (канавы), строительстве корабельных верфей. Самая многочисленная группа преданий - о взаимоотношениях Петра I с представителями разных социальных групп и профессий. Царь ест у бедной крестьянки мурзовку (хлеб в квасу); ценит полезные советы солдата; крестит солдатских детей; заставляет бояр работать в кузнице
3. Предания о предводителях народных движений дополняли утопическую мечту народа о справедливом царе.
В фольклоре самый ранний исторический образ народного предводителя — атаман сибирских казаков Ермак Тимофеевич, победивший сибирского хана Кучума. Образ Ермака впитал эпические черты былинных богатырей и окрашен народными представлениями о «благородном разбойнике». Основная группа сюжетов о Ермаке связана с его Сибирским походом (кто был Ермак; цель похода; с кем шел Ермак; победа Ермака; гибель Ермака).
Предания о Степане Разине соединяли историческую достоверность с фольклорным типом удалого разбойника. Предания рассказывают о том, как Разин стал атаманом, о его походе на Астрахань и казни астраханского архиерея, о действиях разинцев, грабивших на Волге и на Дону купеческие и царские суда. Известны предания о том, что Разин помогал бедноте и наказывал жестоких помещиков. Вместе с тем Разин изображается как чародей, колдун: его не берут пули, он останавливает суда волшебной силой, плавает и летает на кошме - и проч. Много преданий о кладах, заклятых Разиным.
Предания о Емельяне Пугачеве рисуют более реалистический образ, хотя и обнаруживается их связь с преданиями о Разине (иногда даже утверждается, что Пугачев - это Разин, объявившийся в положенный срок). Предания создавались и распространялись в местах восстания. Предания Поволжья выразили антикрепостнический пафос восстания. В них говорится не об изгнанном Петре III, а именно о Емельяне Пугачеве, который жестоко расправлялся с помещиками («он тут ходил и душил господ»). Предания горнозаводских рабочих Урала повествуют об участии того или иного завода в восстании: рабочие переходили на сторону пугачевцев, отливали для них пушки, делали снаряды; когда пугачевцы вынуждены были отступать - с ними уходило все население, а завод взрывали. Особенно много преданий яицких (уральских) казаков. В них выражено убеждение, что Пугачев - это Петр III. Казаки ждали от «законного царя» возвращения своих прежних порядков и передачи казачеству Яика со всеми угодьями. Предания окрашены социально-утопическими представлениями о «возвращающемся избавителе».
4. Предания о разбойниках и кладах рассказывались повсюду в России, так как повсеместно были известны места, связанные с разбойниками, и места, где они будто бы зарыли клады. Типологический образ «благородного разбойника» (герой грабит богатых и заступается за бедных) представал во многочисленных локальных вариациях (Чуркин, Рощин, Сорока). Широко распространены предания о разбойнике Кудеяре, которые отразили генетическую связь сюжетов о кладах с мифологией. Древний пласт образа Кудеяра восходит к таинственному и могущественному существу, хозяину земных недр и скрытых в них ценностей. Само слово «Кудеяр» означает буйного мятежника, волшебника, близкого к темным силам (куд - злой дух, яр - пылкость, буйство). Отсюда и появился поздний смысл образа - «разбойник».
Легенды - это прозаические произведения, в которых фантастически осмыслены события, связываемые с явлениями неживой природы, с миром растений, животных, а также людей (племена, народы, отдельные личности); со сверхъестественными существами (Бог, святые, ангелы, нечистые духи ). Основные функции легенд - объяснительная и нравоучительная. Легенды связаны с христианскими представлениями, но в них ощущается и языческая основа. В легендах человек оказывается неизмеримо выше нечистой силы.
Легенды бытовали как в устной, так и в письменной форме. Сам термин «легенда» пришел из средневековой письменности и в переводе с латинского языка означает «то, что должно быть прочитано» (legenda). Церковные книги способствовали международной распространенности многих сюжетов. Вместе с тем народные письменные легенды церковь относила к «отреченным книгам», так как их содержание не вполне совпадало с официальным вероучением. Такие книги назывались апокрифами (от греч. apokryphos - «тайный»).
В апокрифических легендах была важна не догматическая верность христианскому учению, а, как справедливо подчеркивал А. Н. Афанасьев, «правда гуманного христианского одушевления, проникающая собой все поэтическое создание».
Природа фантастического вымысла в легендах была разной. Некоторые легенды восходят к мифам о сотворении мира (космогоническим), о начале человеческого рода (этнологическим), о «конце света» (эсхатологическим) и др. Их выделяют в общую группу этиологических легенд (от греч. aitia - «причина» + logos - «слово, понятие»). Большинство легенд определяется религиозными верованиями людей (их сюжеты заимствованы из христианской литературы или связаны с нею), они образуют группу религиозно-назидательных легенд. Наконец, фантастический вымысел мог быть вызван социально-утопическими идеями народа: по этому признаку выделяется группа социально-утопических легенд.
1. Этиологические легенды имеют познавательный характер. В них фантастически объясняется происхождение окружающего мира, человека, а также предметов и явлений. В восточнославянской традиции часто разъясняется происхождение разных представителей фауны, и тогда сюжеты сливаются со сказками о животных.
2. К религиозно-назидательным легендам относится большое количество произведений, разнообразных по содержания и форме. Это рассказы о боге-отце, о Христе, об ангелах, святых и пр. В устной народной традиции христианские легенды могли принимать форму сказок.
3. Социально-утопические легенды выразили страстную, но не сбыточную мечту угнетённого крестьянства о справедливом общественном устройстве. В фольклоре такие легенды – сравнительно поздние произведения, датируемые от начала XVII до начала XIX века. Они дошли до нас в виде слухов, фрагментарных записей, печатных или рукописных свидетельств. В сюжетах легенд вымышленные факты переплетались с реальными, причём вымысел имел особый характер: он не обобщал и не объяснял действительность, а дополнял её.