Глава, в которой доступ к безопасной пище,
Чистой воде и доступному жилью отгорожены
Забором, а антикапитализм становится
Новомодным маркетинговым слоганом
Генетически измененный рис
Пиар маслом ие намажешь
Август 2000
«Этот рис может спасти миллион детей ежегодно». Такой захватывающий заголовок украсил обложку журнала Time за прошлую неделю. Речь идет о рыночной новинке — золотистом рисе, новом сорте генетически выведенного зерна, богатого бета-каротином, который содействует выработке витамина А в организме. Миллионы недоедающих детей по всей Азии страдают дефицитом витамина А, что может вести к слепоте и смерти.
Чтобы дать толчок своему якобы чудодейственному средству, компания AstraZeneca, владеющая маркетинговыми правами на золотистый рис, предложила пожертвовать его бедным крестьянам в таких странах, как Индия, где генетически выведенные культуры до сих пор встречают яростное сопротивление.
Возможно, что золотистый рис действительно может поправить здоровье миллионам детей. Проблема в том, что не существует возможности отделить эти эмоционально заряженные утверждения (и ограниченные научные данные в их поддержку) от перегретого политического контекста, в котором такие обещания даются.
Генетически модифицированные (ГМ) продукты, первоначально встреченные штампованными разрешениями со стороны правительств и безразличием публики, быстро стали поводом для мирового общественного беспокойства по всевозможным направлениям — от продовольственной безопасности до корпоративно финансируемой науки и приватизированной культуры. Оппоненты выдвигают доводы, что существующие стандарты тестирования не принимают во внимание сложной паутины взаимозависимостей, которая существует между живыми организмами. Модифицированная соя, например, может выглядеть безопасно в контролируемой тестовой среде, но как будет она, произрастая в природе, влиять на питающихся ею насекомых, на другие дикие, перекрестно опыляющиеся с нею растения?
Компании агробизнеса не видели опасности: им представлялось, что борьба пойдет между брендами и научно-исследовательскими школами. На ранней стадии активисты решили нацелить свою критику не на сам агробизнес, а на брендовые супермаркеты и фасовочные компании, продающие «франкенпродукты»*.
* Это название образовано от фамилии героя одноименного романа английской писательницы Мэри Шелли (XIX в.) «Франкенштейн», создавшего человекоподобного монстра, который его и погубил. В переносном смысле — творение рук человеческих, приносящее гибель своему создателю.
Британские супермаркеты, чьи брендовые названия оказались запятнанными, начали снимать подобные продукты со своих полок, и такие компании, как Gerber и Frito-Lay, стали ТМ-чистыми». В США и Канаде экологические активисты положили глаз на Kellogg's и Campbell's Soup, пародируя их старательно выпестованные логотипы и дорогостоящие рекламные кампании.
Поначалу компании агробизнеса не могли сообразить, как отвечать. Даже заявляя, что их продукты не наносят вреда, никакой прямой питательной пользы они указать не могли. От 
сюда возникал вопрос: зачем тогда рисковать? Вот где золотистый рис и пришелся кстати. AstraZeneca теперь может указать на такую пользу — и использовать еще один собственный мощный бренд в конкурентной борьбе. У золотистого риса есть все ласкающие душу составляющие сильного бренда. Во-первых, он золотистый, как золотистый ретривер, золотая кредитная карта, золотой закат. Во-вторых, в отличие от других генетически сфабрикованных продуктов, он не запачкан кошмарными рыбьими генами, а скорее ассоциируется с золотыми нарциссами. Но прежде чем мы примем в свои объятия генетическую инженерию как спасительницу мировой бедноты, представляется разумным разобраться, какие проблемы тут решаются. Кризис ли это недоедания или кризис доверия, поразивший биотехнологию?
Скучная правда — в том, что у нас уже есть средства спасать много больше, чем миллион детишек в год, — и все без необратимых модификаций основных продовольственных продуктов. Но для мобилизации этих ресурсов нам не хватает политической воли. Таков был явный сигнал, исходивший от недавнего саммита Большой восьмерки в Окинаве. Крупнейшие индустриальные державы отвергали одно за другим конкретные предложения, направленные на уменьшение нищеты в развивающихся странах. По сообщениям The Globe and Mail, они отвергли «канадское предложение увеличить на 10% помощь по развитию, не пропустили идею Японии учредить фонд Восьмерки по борьбе с инфекционными заболеваниями, отказались открыть в течение четырех лет свои рынки для сельскохозяйственных продуктов из развивающихся стран». Они также «сказали «нет» новому плану ускорить 100-миллиардное облегчение долгов развивающихся стран».
[Еще красноречивее был июньский 2002 года саммит Организации по продовольствию и сельскому хозяйству ООН в Риме. Честолюбивой целью собрания было уменьшение к 2015 году числа голодающих вдвое, с 800 миллионов до 400. Но из 29 самых богатых стран своих глав государств послали в Рим только две, да и то одной из них была Италия, чей глава уже был на месте.}
Имеется также множество низкотехнологичных решений дефицита витамина А, которые игнорируются. Уже существуют программы поощрения выращивания многообразных, богатых витаминами овощей на небольших участках, однако ирония таких программ (которые и не пользуются сильной международной поддержкой) состоит в том, что их задача не изобретать новые улетные научно-фантастические источники продовольствия, а в том, чтобы исправить вред, нанесенный западными компаниями и правительствами, когда они последний раз продавали развивающимся странам сельскохозяйственную панацею. Во время так называемой «зеленой революции» мелких фермеров-крестьян, выращивавших широкий ассортимент культур для прокорма своих семей и окрестных жителей, заставляли переключаться на индустриальное, ориентированное на экспорт сельское хозяйство. Это означало крупномасштабное культивирование одной высокоурожайной культуры. Многие крестьяне, оказавшиеся теперь на милости изменчивых цен и с большими долгами семенным компаниям, лишились своих ферм и переместились в города. Тем временем в сельской местности наблюдаются серьезные проблемы с едой, когда рядом — процветающие плантации «товарных культур» типа бананов, кофе и риса. Почему? Потому что в питании детей, как и на полях, многообразие продуктов вытеснено монотонностью. Чашка белого риса на обед и чашка на ужин.
Какое решение предлагают гиганты агробизнеса? Не пересмотр монокультурного земледелия и не наполнение этой чашки белками и витаминами. Они хотят взмахнуть очередной волшебной палочкой и выкрасить белую чашку в золотистый цвет.
Генетическое засорение