Но получить билет в кинотеатр – это еще не значит получить удовольствие от его посещения (я не имею сейчас в виду впечатление от просмотренной картины), это не значит гарантировать себе вечер культурного отдыха.
Когда Станиславский и Немирович-Данченко основывали Московский Художественный театр, они положили огромные усилия на то, чтобы реформировать не только сцену, но и зрительный зал и фойе, ибо серьезное искусство требует от зрителя серьезного отношения, сосредоточенности, – значит, должны быть созданы культурные условия для восприятия этого искусства. Театр начинается с вешалки, говорил Станиславский. С чего же начинается и чем кончается наш кинотеатр?
С весны до глубокой осени в нем невыносимая духота и жара. Сеансы идут беспрерывно, смена публики происходит за три-четыре минуты, на проветривание времени не дается. Зрители толпой, второпях, входят в зрительный зал, спешат разыскать свое место, ибо ровно через минуту погаснет свет. Когда сеанс кончается, зрителя так же спешно «эвакуируют» из театра. (Слово «эвакуируют» я здесь применяю вполне законно – это принятый технический термин.) Так как фойе переполнено, то «эвакуировать» зрителя через нормальный выход в большинстве кинотеатров невозможно. И люди выходят в темные, грязные дворы, шлепают по лужам, выбираясь на улицу…
В Москве – лучшие в мире станции метро. Там предусмотрено все – чистый воздух, красивая отделка, ласкающие глаз мрамор, скульптуры, мозаика. Человек проводит на станции метро максимум полторы – три минуты. Этот же человек проводит в кинотеатре полтора часа. Здесь ему не предлагают ни мрамора, ни изразцов, ни даже чистого воздуха, хотя как раз пребывание в кинотеатре – отдых, а пребывание на станции метро – это только промежуточное дело. Я отнюдь не возражаю против красоты станций метро, я лишь хочу в интересах советского зрителя, чтобы изменился облик наших кинотеатров.
«Карликовые» кинотеатры
По утвержденному Мосгорисполкомом перспективному плану развития кинотеатральной сети в 1950 – 1960-е годы в Москве должны быть сооружены новые кинотеатры общей вместительностью в двадцать пять тысяч мест. Количество мест в театрах почти удвоится, но и этот план явно недостаточен. Беда и в том, что новые кинотеатры в специально выстроенных для этого зданиях будут насчитывать всего лишь семь тысяч пятьсот мест. Остальные же семнадцать тысяч пятьсот мест запланированы в так называемых «встроенных», оборудованных в жилых домах кинотеатрах на двести – двести пятьдесят мест каждый. Между тем рентабельность их значительно ниже больших кинотеатров. Кроме того, «карликовые» кинотеатры противоречат и интересам, удобствам зрителей.
Современное кинозрелище требует большого экрана. Любая массовая сцена, широкий пейзаж проигрывают на малом экране. Чем больше экран, тем сильнее действует кинематографическое зрелище. Хорошо освещенный, большой экран, на который зритель смотрит с большого расстояния, производит более сильное впечатление. В «карликовых», «встроенных» кинотеатрах малюсенькие экраны. Эти кинотеатры уже сейчас значительно хуже больших кинотеатров, но вдобавок они не имеют никакого будущего, ибо в маленьком кинотеатрике нельзя оборудовать широкий экран. Невозможен здесь также и хороший стереозвук, ибо эффект стереозвука зависит от широты экрана.
В «карликовых» кинотеатрах невозможно добиться ни настоящего современного кинозрелища, ни настоящих удобств для зрителя. А удобства современного кинотеатра – это кондиционирование воздуха, широкие, удобные кресла – такие условия, чтобы зритель мог отдыхать, а не уставать. Ведь это же факт, что во многих кинотеатрах люди высокого роста всерьез озабочены тем, куда им девать ноги…
Содержание «карликовых» театров стоит дорого. Каждое зрительское место в них обходится в два-три раза дороже, чем в большом кинотеатре. Дохода же они дают гораздо меньше. Так, скажем, кинотеатр «Призыв» (386 мест) дает чистого дохода с одного места в пять раз меньше, чем кинотеатр «Ударник», в котором тысяча шестьсот зрительских мест. Это объясняется тем, что обслуживание меньшего количества зрителей требует того же самого механика, администратора, билетера и т. д.
Как видим, преимущества большого современного кинотеатра очевидны. Очевидны они и с точки зрения материальных затрат на строительство новых театров. Постройка комфортабельного, вполне современного кинотеатра на тысячу мест с установками кондиционирования воздуха стоит около 4 миллионов рублей. Но ведь такой театр за год не только окупает стоимость строительства, но и дает прибыль. В результате того, что Архитектурно-планировочное управление Москвы, Моссовет, Главное управление кинофикации и кинопроката, бывшее Министерство кинематографии в течение многих лет не строили кинотеатров, не только тысячи зрителей лишались культурного зрелища, – лишалось значительной статьи дохода наше государство.
Взгляните на афишу…
Но хорошее обслуживание зрителей зависит не только от количества и оборудования кинотеатров, – большую роль здесь играет и система проката. ‹…› Во всем мире – а еще лет двадцать тому назад и у нас – одновременно выпускалось на экран несколько новых картин, и зритель мог выбрать, на какой фильм ему пойти; картины к тому же держались на экране значительно дольше, чем теперь. Сейчас система проката чрезвычайно проста. Взгляните на афишу московских кинотеатров: одна и та же новая картина выпускается сразу в большинстве кинотеатров и клубов массовым потоком. Она держится неделю и затем бесследно исчезает. Мы работаем над картиной год, а затем она проносится по экранам, как какой-то мираж, и больше ее уже не найти. Если эту неделю вы были нездоровы, вы вряд ли уже увидите новый фильм. Один кинотеатр повторного фильма на всю Москву – это, разумеется, ничто. Существующая ныне система чрезвычайно удобна для работников проката. Во-первых, она исключает необходимость рекламы. Какая еще нужна реклама, если все равно других картин на экране нет. Во-вторых, она исключает необходимость размышления, например, с каким фильмом сочетать данную картину, чтобы дать зрителю разнообразное зрелище. Думать не надо, ибо можно автоматически «выбрасывать» картины. Сегодня у нас неделя смеха, – во всех кинотеатрах идет комедия «Верные друзья», и если у вас умер близкий друг, вы вынуждены либо хохотать, либо пропускать картину. Завтра у нас неделя драмы, и даже если мы молодожены, вы обязаны плакать, – другой картины нет. Послезавтра – неделя детского приключенческого фильма, потом начинается неделя спортивного фильма или какого-нибудь еще.
Нам говорили, что для того, чтобы перейти на другую систему, нужно много картин. Но если сегодня еще слишком рано говорить о выполнении программы в сто пятьдесят фильмов, то, во всяком случае, картин сейчас делается больше, чем раньше. У нас лежит немало новых фильмов, не выпущенных на экран, и неизвестно, когда до них при этой системе дойдет очередь. Кроме того, мы показываем зарубежные фильмы – стран народной демократии, французские, индийские, итальянские. Картин стало больше, а система остается прежней. По-видимому, работники кинопроката полагают, что чем больше будет выпускаться фильмов, тем короче будет становиться их пребывание на экране. Мне тогда становится непонятным, зачем нам нужны сто – сто пятьдесят картин в год? Для того чтобы каждая картина держалась на экране уже не десять, не семь дней, а три дня? Но и без того большинство выходящих картин москвичи не успевают просмотреть.
Весьма важный вопрос – продолжительность киносеанса. У нас сложился ничем не оправданный стандарт – полтора часа. Вот и изволь пропустить за это время фильм. Ну а если он превышает установленный стандарт – 2700 метров? Но главное даже не в этом. Если мы откажемся от обязательного полуторачасового сеанса и увеличим его, то зритель получит возможность смотреть не один фильм, а программу, куда войдет и большая художественная картина, и маленькая комедия, и мультипликация, и научно-популярный фильм. К этому надо стремиться, ибо в нынешних условиях широкий зритель, по существу, лишается многих интересных и полезных видов киноискусства.