Б) Участие Апостола в приложении сего домостроительства к язычникам (1, 24-29)




 

Перешедши к показанию своего служения благовестию в конце предыдущего стиха, святой Павел продолжает речь о том уже и до конца главы. Прямо: бб) об этом говорится в стихах 25 — 27, именно: мне назначено служить Церкви чрез возвещение тайны Божией о призывании язычников и самым их призыванием. К сему: аа) маленьким введением служит стих 24; а: вв) в стихах 28 — 29 говорится: что я и исполняю усердно.

аа)

Глава 1, стих 24. Ныне радуюся во страданиих моих о вас, яко исполняю лишение скорбей Христовых во плоти моей за тело Его, еже есть Церковь.

Ныне — может быть признано следственною частицею: почему. Сказал: я служитель благовестил, чрез которое вы сподобились таких благ. Теперь говорит: почему радуюсь, несмотря на страдания, или при всех страданиях, радуюсь успехам благовестил, и радуюсь из-за вас, что сподобились вы евангельских обетовании. Или ныне — частица времени; ныне, в моем положении, в страданиях моих. В таком случае связь с предыдущим не видна. Речь начинается новая; и если угодно кому поставить ее в связь с предыдущим, то ее надо провести мысленно, — додумать. Святой Златоуст так это делает: «какая здесь связь? Как будто незаметна, но в самом деле большая. Я, говорит, служитель, вместо того, чтобы сказать: я ничего не ввожу сам от себя, а возвещаю учение другого В истине же возвещаемого я так уверен, что и страдаю за него, и не только страдаю, но и радуюсь в страданиях». Так и Экумений с Феофилактом.

Радуюсь не страданиям, а: во страданиих. Радости другой источник. Радуюсь, видя, что дело, к коему я приставлен, идет успешно; радуюсь, что вы причастны Евангелия и благ его; радуюсь и по причине несомненности упования в будущем. Вот как наши толковники излагают сие. Радуюсь в страданиях: «радуюсь, взирая на то, чего ожидаем мы в будущем» (святой Златоуст); радуюсь, «зная, что сим приобретается жизнь» (блаженный Феодорит); «дает знать Апостол, что радуется в страданиях, какие претерпевает; потому что в вере верующих видит успех свой. К тому же и не напрасно такое страдание, когда чрез него стяжевается Тот, ради Кого претерпевается, и стяжевается в живот» (Амвросиаст).

В страданиих о вас. Страданиями Апостол называет узы, которые терпел, и терпел за то, что язычникам преподавал Евангелие в чистом его виде, не примешивая ничего из подзаконного и не поблажая ему. Почему, говоря: во страдани их о вас, — он, конечно, разумел: о вас, яко верующих из язычников. Если допустить, что Апостол разумел страдание прямо за них, то надо принять, что он видел их и они суть его лично ученики. Так блаженный Феодорит: «какое было бы основание не видавшему их и не преподавшему духовного им учения прямо сказать, что подвергается он за них различным опасностям?» Экумений и за ним Феофилакт под: о вас — разумеют: ради вас, ради вашей пользы: «стражду ради вас, чтоб чрез то пользовать вас, принесть нам пользу». Страдание за благовестив свидетельствует, что проповедующий так уверен в истине благовестил, как в том, что существует; почему не колеблется и жизнию своею жертвовать за него. А это как сильно влияет на твердость веры верующих?!

Но думается, что лучше слово: о вас — соединять с: радуюся: радуюся о вас, что веруете, стоите в вере и причастны благ веры. Хотя греческое выражение не в пользу такого понимания; но течение речи чрез это приобретает большую ясность и стройность. Я Апостол ваш; почему радуюсь успехам вашим и этою радостию восполняю лишение, которое испытываю в скорбях за Христа Господа.

Яко исполняю лишение скорбей Христовых. Это место трудновато и толкуется разно, смотря по тому, какие кто мысли соединяет со словами: скорби Христовы, лишение, исполняю. Течение речи, думается, оправдывает более всего такую мысль: радуюсь о вас в страданиях и тем пополняю то, чего лишают меня скорби Христа ради. Она проста, вводит в течение речи естественность и легкость для представления содержания ее и с намерением Апостола сообразнее. Чем больше можно засвидетельствовать любовь, как сказав: радость о вас пополняет все лишения, каким подвергаюсь?

В подлиннике стоит не: яко исполняю, а: и исполняю. Так читают и все наши толковники. Это и — обязывает в следующем за ним положении видеть мысль однозначительную с предыдущею, такую, которая служила бы ей или в пояснение, или в приложение. Исполняю, ανταναπληρω. Исполняю, αναπληρω, — когда недостает чего к полноте целого; а, ανταναπληρω — значит, что от целого что-либо оторвано и на место того добывается нечто новое, чем и пополняется образовавшийся ущерб. Ущербы свои, или то, что у него отрывалось, Апостол выражает словом: υστερηματα — лишения, совмещая под сим все, чего лишали его скорби Христовы. Лишение скорбей Христовых означает не недостаток скорбей, а лишения от скорбей Христовых, скорбями сими причиняемые. Скорби Христовы — не скорби, кои Сам Христос Господь терпит, а скорби, кои претерпеваются за Христа, — то же, что страдания Христовы в следующем месте: якоже избыточествуют страдания Христовы в нас, тако Христом избыточествует и утешение наше (ср.: 2 Кор. 1. 5). Скорби или страдания Христовы лишали Апостола многого: общения с братиями, удобств проповеди, свободы, чувства безопасности жизни, покойного сна, пищи и пития и другого многого. Они причиняли ему большой ущерб, производили большое опустошение, большую образовывали пустоту. Но, говорит Апостол, сколько бы ни была велика пустота, как ни многочисленны были ущербы и лишения, все их я пополняю радостию о вашей вере и твердости в ней. Все сказанное вместе дает: радуюсь о вас, о вере вашей и твердости в ней, — в страданиях моих, и этою радостию пополняю все лишения, какие причиняются мне сими страданиями, или скорбями за Христа Господа. Какая сильная выражается радость! И какая крепкая свидетельствуется любовь к колоссянам! Это и желал показать Апостол, чтоб потом иметь основание сказать: колик подвиг имам о вас (2, 1).

Слова: во плоти моей — указывают на страдания, лишения и скорби внешние, в теле и в внешнем положении причиняемые. А слова: за тело Его — надо признать поясняющими,— скорби Христовы. Радостию о вас пополняю внешние лишения от скорбей за Христа Господа и за тело Его, которое есть Церковь, чтоб она стояла, расширялась и наслаждалась благосостоянием.

Но, признавая такое толкование за лучшее, не чуждаемся и другого, наиболее приемлемого, по которому скорби Христовы признаются скорбями, которые Христос терпит, только не Сам в Себе, а в лице верующих, в настоящем месте — в лице святого Павла,— во плоти моей; лишение скорбей Христовых понимается как недостаток сих скорбей, как бы Христос Господь не все еще претерпел, что нужно, и продолжает дотерпливать то, не в том смысле, чтоб страдания и крестная смерть Господа не содержали достаточно искупительной цены, а в том, что приложение дела искупления к людям требует страдания, которое Христос и терпит в теле Церкви по таинственному, но тем не менее живому союзу с нею, как Глава. Смысл слов Апостола посему гаков: чего недостает в скорбях Христовых, то я восполняю страданиями во плоти моей за Церковь — тело Его. Вот слова о сем святого Златоуста: «и исполняю, говорит, лишение скорбей Христовых во плоти моей. Кажется, он сказал нечто великое; но это не следствие забвения своей меры, но плод великой любви, какую питает он ко Христу. Он не хочет признать страданий своими, а признает их Христовыми и говорит как бы: что я стражду, то за Него или ради Него стражду; поэтому не мне воздавайте благодарность, а Ему: ибо это Он сие страждет (во мне). Очевидно, что так выразился Апостол, желая присвоить (привлечь и привязать) колоссян ко Христу. Как если бы кто, будучи к кому-либо послан, попросил другого: прошу тебя, сходи за меня к такому-то; и этот потом говорил бы: я это делаю за такого-то (так и здесь). Почему Апостол не стыдится говорить, что и эти страдания (кои, то есть, терпит Апостол) Его суть: ибо Он не только умер за нас, но и после смерти готов страдать ради нас. Апостол с настойчивостию старается показать, что Христос собственным Своим телом бедствует за Церковь, и на то наводит колоссян (чтоб они стали держать в мысли): не мы вас приводим к Нему, а Он Сам вас приводит к Себе, хотя (по видимости) мы это делаем: ибо мы не свое дело взяли на себя, а Его. И это все равно, как если бы какой воевода, имея под командою своею особое войско, ввел его в бой и потом вынужден был оставить свой пост; тогда раны, какие следовало бы ему принимать, принимал бы подвоевода до самого конца сражения. А что у Апостола действительно та мысль, что он за Христа это делает (то есть страждет), слушай: за тело Его, говорит, желая этим сказать: не вам дарю я это (скорби), а Христу: ибо что следовало Ему страдать, то я стражду за Него. Смотри, как сильно он выражается и какую сильную показывает любовь! Как во Втором Послании к Коринфянам говорил он: в нас положи служение примирения (ср.: 2 Кор. 5, 18); и опять: по Христе посольствуем, яко Богу молящу нами (ср.: 2 Кор. 5, 20): так и здесь говорит он то же самое: за Него я взялся страдать, чтобы тем более привлечь их ко Христу. То есть: если Он, отошедши (чрез вознесение), и остался чем-либо должен, я за Него отдаю (плательщик). Для того сказал Он и: пополняю лишение, чтобы показать, что, по его мнению, Христос еще не все претерпел. За вас, говорит, и по смерти Он страдает, если осталось в этом что-либо недостающее. В Послании к Римлянам делает он это другим образом, говоря: Иже и ходатайствует о нас (Рим. 8, 34) (сказав наперед, что Он умер, но воскрес и седит одесную Отца), показав тем, что Он не удовольствовался смертию только, но и после того делает бесконечно многое. Итак, он говорит так, не вознося себя, но желая показать, что Христос и доселе печется о них».— Вот слова Амвросиаста: «Апостол говорит, что страдания, причиняемые верующим, Самому Христу наносимы бывают; потому что их преследуют за Его учение, — и говорит так для того, чтобы, с одной стороны, утяжелить вину жестокости неверных, с другой — представить верующим избыточество любви Божией к ним в том, что Сын Божий даже доселе терпит за них напраслины».

Блаженный Фотий у Экумения толкует несколько иным образом, что есть восполнение скорбей Христовых. По нему, восполняются скорби Христовы не Христовыми скорбями, а нашими. Христос пострадал за нас; мы должны отплатить Ему за сие нашими страданиями за Него. Но вполне это сделать нет возможности: ибо Христово страдание имеет бесконечную цену, а наше — что?! При всем том, однако ж, чем больше страдаем, тем ближе подходим к мере страданий Христовых, и всякое новое страдание наше все восполняет и восполняется, чего еще недостает в наших страданиях до меры страданий Христовых. И вот эта-то мысль и есть у святого Павла в настоящем месте. Вот слова его: «Христос, заушения, поругания и бичевания понесший и распеншийся за нас, не только все уплатил за нас, но уплатил в бесконечной мере, паче слова и разума. Чрез это и мы сделались должниками Ему, то есть должны, вместо оных бесконечных и мироспасительных страданий, и сами терпеть и переносить всякие страдания и скорби за Христа и тело Его, чтобы отплатить то, что пострадал Христос за нас. Но вполне отплатить за это, так чтобы и наши страдания были одинаковы и равны Христовым и никакого в них против тех не было недостатка, невозможно. Сколько бы и что бы мы ни пострадали, все еще много будет оставаться недостающего против страданий Христовых. Ибо как можно отплатить то, что владыка пострадал за раба, тем, что раб страждет за владыку? Очевидно, сколь это неодинаково и неравно. Или как можно отплатить безгрешное страдание за грешников и оскорбителей своих тем, что страждут грешники за благодетеля своего безгрешного? Почему сколько бы кто ни страдал, желая заплатить за страдания Христовы, всегда будет только восполнять лишение скорбей Христовых (то есть недостающее в его страданиях против страданий Христовых)».

Бб)

Стих 25. Ейже бых аз служитель по смотрению Божию, данному мне в вас исполнити слово Божие.

Ейже — Церкви Божией, за которую, по любви к Господу и делу Его, столько страдал и такие нес лишения. Бых — сделан, поставлен служителем. Прежде говорил, что поставлен служителем благовестия, а здесь говорит, что поставлен служителем Церкви. Сначала не было Церкви; были только избраны и снабжены всем нужным соорудители ее; снабжены же словом благовестия и благодатию: шедше научите — крестяще. Благовест ие собирало материал для построения Церкви, а благодать обделывала сей материал, приспособляла к зданию Церкви и полагала на свое место в самом здании. За тем образовавшуюся уже Церковь благовестие — освежало, оживляло и укрепляло. Таким образом, служение Церкви без служения благовестию не было и не бывает. Почему и здесь говорит святой Павел, что он поставлен служителем Церкви: исполнити слово Божие, — в сем исполнении полагая главное дело своего служения. «Мне, говорит, спасение Церкви поручено и вверено служение проповеди, чтобы всех вас исполнить Божественного учения» (блаженный Феодорит). Другие наши толковники делают при сем такое наведение: я служитель, и сам собою ничего не делаю, но исполняю, что повелено не человеком; а Богом. Почему вы беспрекословно должны слушаться поставленного Богом служителя. Зачем же вводите вы тут Ангелов? об этом я не давал вам заповеди (см.: святой Златоуст, блаженный Феофилакт, Экумений).

По смотрению Божию, данному мне в васПо смотрению, κατα την οικονομιαν, — по экономии Божией, по домостроительству Божию. Дом Божий есть святая Церковь. Дому сего Владыка есть Христос Господь с Богом Отцом и Духом Святым. Домоправители и приставники — святые Апостолы. Каждому из них дано свое дело; дано свое дело и святому Павлу «Вознесшись на небо, Господь нас оставил преемниками служения в деле домостроительства Церкви» (святой Златоуст, Экумений, блаженный Феофилакт). Об этом распределении служений по домостроительству Церкви и говорит здесь Апостол. Что именно ему поручено, это указывает он вслед за сим: исполнити слово Божие в вас, — то есть язычниках. При этом как у Апостола, так и у читающих, знавших его, не могло не воспроизвестись в памяти и то, как это ему поручено: что в настоящем случае было столь важно, что нельзя не предположить, что Апостол намеренно помянул об особенном распоряжении Божием относительно его. Я ваш Апостол, по Божию смотрению: зачем же вы допускаете к себе других? Такое напоминание об особом избрании Апостола оживляло убеждение в истине его проповеди и еще более сильным делало это: зачем? Такое наведение при сем делает святой Златоуст, а за ним и другие — наши.

Слово Божие — слово о спасении в Господе Иисусе Христе. — Исполнити — исполнить или до конца довесть дело проповеди о сем спасении, или исполнить ею всю вселенную, как Апостолу языков, коими была полна вся вселенная. Соединяя слово: исполнити — со словом: по смотрению,— получим наведение, что Апостол хотел внушить: если это по смотрению Божию, то ведайте, что, только благодатию Божиею, как я довольным являюсь к тому, чтобы просвещать вас словом, так и вы — способными воспринять сие просвещение. Без сей благодати ни я не мог бы убедить вас, — столь омраченных и в такое неведение погруженных, — ни вы не могли бы принять столь высокие догматы. Не Павловой и не вашей силы это дело, а Божией,— Божия смотрения (см.: святой Златоуст, блаженный Феофилакт).— В вас — в таком сочетании поставлено у Апостола, что его можно относить и к данному в вас служению, и к: исполнити слово Божие в вас. Мысль одна, куда ни отнесть сие слово: ибо и служение, данное в них, есть исполнение слова Божия,— и исполнение в них слова есть совершение данного служения.
Пространство же слова: в вас — такое: или в вас — всех языках, или в вас — колоссянах, яко единых от язык. Можно не напрягаться установить одно определение; потому что не в этом дело, а мысль и та и другая уместна. Блаженный Феодорит и здесь не пропускает случая сделать наведение, что Апостол сам видел колоссян: «явствует отсюда, что, видев их, написал Послание» Но под словом: в вас — блаженный Феодорит разумеет не одних колоссян, а верных в целой вселенной.

Стих 26. Тайну сокровенную от век и от родов, ныне же явися святым Его.

Поясняет, что означает слово Божие, которое поручено было ему исполнить,— означает тайну, сокровенную, и прочее. Построение речи требует прибавить местоимение: который, или после: тайну,— или пред: ныне. Лучше первое. Будет: тайну, которая была сокрыта от век и от родов, ныне же явися святым. Или, если не прибавлять: который, надо явися изменить в: явльшуюся; чтоб было: ныне же явлъшуюся. Тайна сия есть спасение рода человеческого в Господе Иисусе Христе. Тайна сия была сокрыта в Боге предвечно и положена вместе с Советом Божиим о сотворении мира. Но Апостол говорит не о сей сокровенности, хотя косвенно и ее можно доразумевать, но о сокровенности от века и от родов, то есть как начались века и роды, она все была сокрыта; если пойдешь мыслию назад, то пройдешь все роды и все времена и веки и нигде не найдешь, чтоб она была кому-либо ведома. Один Бог ее знал, из прочих же существ, способных познавать, то есть разумных тварей, никто не знал ее. Но как же никто не знал? Ведение о ней начало быть открываемо с самого падения и потом все более и более она раскрываема была? Была открываема и все же оставалась прикровенною. По намерениям Божиим не следовало открывать ее в такой определенности, в какой она явилась в исполнении. Она оставалась лишь чаянием чего-то великого, без ясновидения. И это лишь в малейшей части рода человеческого, в народе иудейском. Что касается до других народов, то у них и этого не было. Но кажется, святой Павел разумеет здесь ту особенно сторону сей тайны, которою касалась она язычников, как подает о сем мысль последующая речь (тайны сея во языцех). Предсказания об Избавителе грядущем как были изрекаемы в уши народа иудейского, так были и им присвояемы лишь себе. Предуказывалось участие в сем избавлении и языков; но не было определенно видно, как сие совершится. Почему могло думаться и думалось, что им нельзя иначе сподобиться сего блага, как прошедши чрез иудейство. Чтоб языки могли прямо, без всего, даже без обрезания, сделаться участниками его, это было невместимо ни для какого человеческого ума. Эта часть тайны была решительно сокровенна и никому в ум не приходила дотоле, пока не явилась в своей действительности. Ныне же явися святым Его. Действительное явление тайны предшествовало ее уразумению. И после того не все уразумели ее, а только святые, и те не сами собою, а по особому откровению: явися, εφανερωυη,— стало явно, или явно открыто. В Деяниях сказывается, как сие совершилось, в истории об обращении Корнилия. Святой Златоуст говорит: «явися; следовательно, и это есть дело домостроительства Божия. Явися святым. Если одним только святым, то значит еще и ныне она сокрыта (для многих)».

Стих 27. Имже восхоте Бог сказати, кое богатство славы тайны сея во языцех, иже есть Христос в вас, упование славы.

Имже восхоте Бог сказати. Подается мысль, что и из святых тайна сия не всем открыта, а только тем из них, которым восхотел открыть Бог. Блаженный Феофилакт пишет: «чтоб ты не спрашивал, чего ради святым только открыта тайна, и то не всем, Апостол присказал: имже восхоте Бог. Хотение же Божие всегда высочайше премудро. — Мог бы, конечно, Апостол сказать: достойным, но не сказал, желая научить смирению тех, кои сподобились сего, чтоб они, зная, что получили откровение по благословению Божию или благодати, смиренно о себе мудрствовали и не высоко, будто получившие по достоинству». Святыми у Апостола называются все христиане. Дело показало, что не все христиане, вначале бывшие исключительно из иудеев, понимали тайну сию, даже после того, как Бог Сам особым Своим действием ввел в Церковь чрез апостола Петра целое семейство языческое. После сего уже начали прозревать в нее способные, сначала, конечно, Апостолы, а потом и прочие верующие. Вслед за сим воздвигнут и Апостол языков, — и тайна стала почти общеизвестною. Блаженный Феодорит пишет: «тайною назвал Апостол проповедь о домостроительстве, как древле для всех неизвестную и ведомую одному Богу. И вот это, говорит Апостол, что сокрыто было от прежних родов, ныне явил Бог святым, имже восхоте, то есть Апостолам, а чрез них и уверовавшим. И сим показывает, что прежде закона и прежде устроения мира Бог всяческих предопределил сие домостроительство, а нам святым, продолжает Апостол, сделал известным».

Кое богатство славы тайны сея во языцех. «Преблаголепно выразил Апостол свою мысль и, желая показать весь вес усвоения домостроительства спасения и язычникам, от преизбытка чувства приискивает пояснения к пояснениям» (святой Златоуст). Коль богатна и преизобильна слава тайны или домостроительства спасения, когда посмотришь на нее в приложении ее к язычникам! Надобно стать на точку зрения, с какой тогда смотрели на язычников иудеи, — от каковой не отступал и святой Павел, — и потом представить, каковыми становились они, делаясь христианами,— чтоб приблизиться к мысли Апостола. Это делает святой Златоуст: «и в других является великая слава тайны сея (то есть спасения в Господе Иисусе Христе); но в них (язычниках) гораздо более. Ибо людей более бесчувственных, чем камни, вдруг возвести к достоинству Ангелов, единственно посредством безыскусственных слов и одной веры, без всякого труда, — это действительно слава и богатство тайны, подобно тому, как если бы кто-нибудь пса, издыхающего от голода и паршей, гнусного и отвратительного, уже не могущего двигаться и заброшенного, вдруг сделал человеком и показал на царском престоле. Смотри: они поклонялись камням и земле, были пленниками и узниками диавола — и вдруг наступили на главу его, господствовали над ним и бичевали его. Слуги и рабы демонов сделались телом Господа Ангелов и Архангелов. Не знавшие даже, что есть Бог, вдруг стали сопрестольниками Бога. Хочешь видеть бесчисленные ступени, которые они перешагнули? Нужно было им, во-первых, познать, что камни не боги; во-вторых, что не только они не боги, но что ни земля, ни животные, ни растения, ни человек, ни небо или что выше неба также не есть Бог; в-третьих, что ни камням, ни животным, ни растениям, ни стихиям, ни горнему, ни дольнему, ни человеку, ни демонам, ни Ангелам, ни Архангелам, ни другой какой-либо из тех высших сил не должна поклоняться человеческая природа. Как бы черпая из некоей глубины, им надлежало познать, что Господь всего — Той есть Бог, что Ему одному должно служить, что дивное устройство жизни есть благо, что настоящая смерть не есть смерть, а настоящая жизнь — не жизнь, что тело восстанет, сделается бессмертным — и человек водворится с Ангелами Человека, стоявшего так низко, после того, как он перескочил все эти ступени, Иисус Христос посадил на небесах, на троне Того, который был ниже камней, поставил выше Ангелов, Архангелов, Престолов, Господств. Действительно хорошо сказал: кое богатство тайны сея? Дело подобно тому, как если бы кто-нибудь глупого вдруг сделал философом. А лучше сказать: что ни говори, не объяснишь как должно мысли Апостола».

Иже есть Христос в вас. — Иже — стоит вместо еже, — что допускает строй греческой речи. Еже, — то есть богатство славы тайны сея, — есть Христос в вас. Как будто хотел сказать: нет нужды размножать слов: довольно сказать: Христос в вас. Ибо если Он в вас, то с Ним и несчетные блага, в Нем роду человеческому дарованные, все те суть в вас. Одним словом сказать: Христос в вас. Или так: все сие богатство славы тайны сея состоит, или видно, в том, что Христос в вас. Христос в вас с благами Своими. Это вы испытываете и на деле видите, сколь велико и славно благо сие. Вот это и есть богатство славы тайны сея. «Объясняя, что такое — богатство и что такое — тайна, говорит: Христос в вас,— то есть то, что вы познали Христа и Он есть в вас» (блаженный Феофилакт).

Христос в вас — упование славы. «Упованием славы Апостол назвал славу ожидаемую» (блаженный Феодорит). «Ибо чрез Него надеемся мы улучить вечную славу. Упование наше преславное и непостыдное есть Христос Господь» (блаженный Феофилакт). Апостол внушает: слава, явленная на вас чрез то, что вы сделаны причастниками домостроительства спасения в Господе Иисусе Христе, всеконечно есть великая, богатая и преизобильная; но она есть только начаток славы. Настоящая слава в полном ее блеске и великолепии ожидается в будущем. Ручательство же в том, что она действительно откроется и что вы и ее будете причастниками, есть то, что Христос в вас.

Вв)

Стих 28. Егоже мы проповедуем, наказующе всякаго человека, и учаще всякой премудрости, да представим всякаго человека совершенна о Христе Иисусе.

Егоже,— то есть Христа Господа, — «Того, Кто выше всех, Кто господствует над Ангелами и имеет власть над прочими силами, нисшел долу, соделался человеком, претерпел бесчисленные мучения, воскрес и вознесся,— вот Кого мы проповедуем, прияв Его свыше» (святой Златоуст). Проповедуем, καταγγελλομεν, — долу возвещаем Седящего горе одесную Отца во славе и над всем властвующего, «как бы низводя Его с высоты» (блаженный Феофилакт, Экумений). Мы, Апостолы,— истинные учители вселенной, Богом и Господом Иисусом Христом поставленные, благодатию Духа Святаго снабженные и посланные во всю землю. Другой истинной проповеди на земле нет, кроме той, которую мы проповедуем. Такое внушение очень нужно было для колоссян.

Наказующе и учаще, νουυετουντες και διδασκοντες. Этим или означаются приемы учительские, по коим сначала разъясняют истину, а потом убеждают в ней, в ум и сердце влагают; не останавливаются на одном указании истины, но склоняют к ней и покоряют ей. Что последнее стоит на первом месте, это можно объяснить или важностью сего дела, или тем, что показание порядка сих двух занятий учения Апостол считал делом безразличным: ибо ниже (см.: 3, 16) слова сии стоят у него в обратном порядке.— Или, может быть, слова сии показывают порядок приведения ко Христу: сначала посредством вразумления приводят в чувство страха Божия и раскаяния пред Богом, и потом посредством научения указывают образ примирения с Богом чрез веру в Господа, Искупителя и Спасителя. Или, наконец, «под: наказующе — можешь разуметь уроки деятельной жизни, а под: учаще — истолкование догматов» (блаженный Феофилакт).

Всякой премудрости, εν παοη σοφια. Так читают все наши толковники и разумеют под сим не предмет наказания и научения, а способ: со всякою премудростию. Святой Златоуст говорит: «во всякой премудрости, то есть со всякою премудростию и разумом, или: все говоря в премудрости. Здесь нужна вся премудрость; ибо познать это не всякий может». Экумений взывает: «не требуется ли крайняя мудрость для того, чтобы убедить зверонравные языки?» Блаженный Феофилакт прибавляет к сему и еще нечто: «чтоб с успехом научить сему, нужна всякая премудрость, заимствуя потребное то из Писаний, то из разума, то из еллинских писателей: как сделал святой Павел в Афинах». Апостол о себе засвидетельствовал, что он для всех был всё, чтобы кого можно спасать проповедию своею. И степень образования, и нрав, и внешние обстоятельства приемлющих учение требуют особого внимания. Уметь всем пользоваться для успеха научения и есть мудрость учащего.

Да представим всякаго человека совершенна о Христе Иисусе. — Всякаго человека — это уже в третий раз говорится: ибо и после: учаще — тоже стоит: всякаго человека. Так и все наши толковники читают. Верно, Апостол чувствовал нужду на это более направить внимание колоссян, внушая, что ни для кого из людей не назначено ни других, кроме нас, учителей, ни другого учения. Мы одни для всех учители, и одно для всех поручено нам учение, которое и стараемся мы передать всякому, наказующе всякого и учаще всякого, чтоб представить всякого совершенным во Христе Иисусе. Или, может быть, святой Павел хотел выразить широту и стремительность любви своей к людям и спасению их. «Ненасытима была святая душа его и желала всякого человека привести ко Христу» (Экумений). «Что ты говоришь: всякаго человека? Да, говорит, мы об этом заботимся. Если это не исполнится, не наша вина. Божественный Павел старался сделать совершенным всякого» (святой Златоуст, блаженный Феофилакт).

Да представим всякаго человека совершенным — цель наказания и научения со всякою премудростию. Что значит — представим? Учитель имеет в виду представить на экзаменах своих учеников благоуспешными; но прежде того всячески заботится подготовить их к тому. То же и у Апостолов. И они имели в виду представить всякого человека совершенным пред лицем Бога на суде; но прежде того вся забота их была обращена на то, чтобы сделать всякого человека таковым. То дальнейшая цель, а это ближайшая. И более вероятно, что Апостол, говоря: да представим, разумел: да соделаем. На эту ближайшую цель обращены были все труды их наказания и научения со всею мудростию; а та — дальнейшая, по достижении сей ближайшей, достигалась уже сама собою.

Что есть совершенство человека во Христе Иисусе? Кто, сознав свою безответную виновность пред Богом, покаялся и, прибегши верою к Господу Иисусу, как единому Спасителю, прилепился к Нему вседушно, положив ходить в заповедях Его неуклонно, потом, освятившись благодатию чрез таинства, действительно течет сим путем, преуспевая во всяком деле благом, всю, однако ж, надежду спасения полагая и при сем в едином Господе; тот стоит на верном и надежном пути к истинному совершенству о Христе Иисусе, и если не сойдет с него, то несомненно достигнет возможной для него степени совершенства. Вот о сем и была вся забота у Апостолов, чтоб, преподав всякому истинное учение о спасении в Господе Иисусе, отклонить его от греха и страстей, воодушевить на жизнь чистую и святую и, вооружив благодатию Духа Святаго, действительно направить на такую жизнь и потом держать в ней. Таким образом — совершен о Христе Иисусе, кто и верует право, и живет по вере неукоризненно, в Господе полагая все свое спасение и любовию к Нему горя.

Стих 29. В немже и труждаюся и подвизаюся по действу Его, действуемому во мне силою.

То говорил Апостол о себе наряду с другими Апостолами, а теперь о себе одном, показывая, как относится к общему Апостольскому делу — посредством наказания и научения представлять всякого человека совершенным о Христе Иисусе.— Как же? В немже и труждаюся, εις δ,— на это именно и мои труды направлены, и труды не какие-нибудь, а усиленные, сопровождаемые борьбою и подвигом. «Не просто стараюсь, говорит, не как случилось; но: труждаюся, αγωνιζομενος, — подвизаяся, — то есть со всяким тщанием, со всякою бдительностию» (святой Златоуст), «со всякого рода подвигами» (блаженный Феофилакт), «борясь со врагами видимыми и невидимыми» (Экумений). Подвиг предполагает и всякое внутреннее усилие — заботы, молитвы, попечения, и всякое внешнее борение и препобеждение препятствий и в приемлющих учение, и в противниках его. «Словом: подвизаюся — Апостол показал, что против него воюют многие» (святой Златоуст). Но, говорит, «вспомоществуемый благодатию Божиею, всякий труд и подвиг приемлю на себя охотно, чтобы учением проповеди всех людей сделать совершенными» (блаженный Феодорит).

По действу Его, действуемому во мне. — Κατα την ενεργουμενην, — по Его воздействию, действующему во мне. Он возбуждает, Он руководит, Он укрепляет и всякое дело до конца доводит. Он есть действуяй во мне; я только орудие. Он воздействует; я только не упираю ногами и ни от какого труда и подвига не отказываюсь, к которому Он меня возбуждает и наводит. «Показывает Апостол, что все у него есть дело Божие; и это не по смирению только, но по истине» (святой Златоуст). Сказавши: труждаюся и подвизаюся,— весь свой труд и подвиг возводит ко Христу, говоря как бы: не мое это дело. Делающий меня сильным и довольным к таким трудам и борьбам с противниками, Христос есть подающий мне действенную силу.

Силою, εν δυναμει, — сильно, — не для Апостола только ощутимо, но и для всех видимо Если содействие Господне не ограничивалось одним внутренним в Апостоле действием, но обнаруживалось и вовне, так как и подвиги предлежали внешние; то нет основания не допустить, что словом: εν δυναμει — указывается и на чудодейственную силу, всюду сопровождавшую проповедь Апостольскую и проявлявшуюся в знамениях, как только того требовала нужда. Амвросиаст пишет: «подвиг борьбы с врагами благовестия я вел, говорит, спомоществуемый силою знамений. Ибо кто дерзал противоречить учению словесному, по внушению хитроумного диавола, тот со стыдом должен был уступать силе знамений».

Последний стих о трудах и подвигах Апостола по делу научения и возведения верующих к совершенству служит переходом к вразумлению колоссян.

 



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2020-10-21 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: