Table of Contents
Смерть экзекутора. том 2
Цитаты на задник обложки
Пролог, часть 1. Итбрен. Спасти мессию. Стив
Пролог, часть 2. Итбрен. Мёртвые игры. Стив
Глава 1. Земля. Они прилетели! Сергей
Глава 2. Геарджойя. Старые обиды. Стив
Глава 3. Земля. Сергей. Утренняя Звезда. Лена
Глава 4. Геарджойя. Старые связи. Стив
Глава 5. Земля. Сергей. Утренняя Звезда. Лена и Кин
Глава 6. Геарджойя. Стив и арны
Глава 7. Германия и Россия. Сергей
Глава 8. Территории. Стив и Ристел
Глава 9. Земля. Единственный защитник. Сергей
Глава 10. Сэмла. Неродная родина. Стив
Глава 11. Сэмла, Стив. Территории, Ристел
Глава 12. Земля. Дорога. Сергей
Глава 13. Утренняя Звезда. Лена и новые твари
Глава 14. Земля. Сопротивление. Сергей
Глава 15. Утренняя Звезда. Кузнецов. Лена
Глава 16. Сэмла. Контакт. Стив
Глава 17. Земля. Изолятор. Сергей и Стив
Глава 18. Утренняя Звезда. Вроаррист
Глава 19. Геарджойя. Первый разговор. Стив и Сергей
Глава 20. Геарджойя. Договор. Сергей
Глава 21. Геарджойя. Ньёс
Глава 22. Геарджойя. Полигон
Глава 23. Утренняя звезда. Лена
Глава 24. Территории, Ристел. Лабиринт, Сергей и Кайла
Глава 25. Геарджойя. Уход. Сергей
Глава 26. Геарджойя. Сергей
Глава 27. Кочевники. Сергей
Глава 28. Утренняя Звезда. Лена
Глава 29. Утренняя Звезда. Вроаррист
Глава 30. Западный континент. Второй экзекутор
Глава 31. Утренняя Звезда. Благословение
Глава 32. Утренняя Звезда. Кин
Глава 33. Утренняя Звезда, Вроаррист и Лена
Глава 34. Последний разговор
Глава 35. Ристел и Сергей
Глава 36. Крошка и Джи
Глава 37. Утренняя Звезда. Сергей
Глава 38. Карао. Регент Джул
Глоссарий
Синопсис
Annotation
Землю захватывает космическая Империя. Пропадают правительства, армии и целые города, людям обещано счастье, здоровье и жизнь, лишённая всех проблем. Оказавшийся в чужой стране и неверящий пришельцам диверсант Сергей ищет дорогу домой, сестру и способ, как убить бессмертных агрессоров. Императорский экзекутор - женщина-метаморф, существующая как живая функция власти, находит своё имя, но теряет смысл жизни.
В произведении нет любовной линии, но есть сцены с натурализмом.
Жанр: социально-психологическая фантастика с элементами эротики и ужаса
· Цитаты на задник обложки
o Пролог, часть 1. Итбрен. Спасти мессию. Стив
o Пролог, часть 2. Итбрен. Мёртвые игры. Стив
o Глава 1. Земля. Они прилетели! Сергей
o Глава 2. Геарджойя. Старые обиды. Стив
o Глава 3. Земля. Сергей. Утренняя Звезда. Лена
o Глава 4. Геарджойя. Старые связи. Стив
o Глава 5. Земля. Сергей. Утренняя Звезда. Лена и Кин
o Глава 6. Геарджойя. Стив и арны
o Глава 7. Германия и Россия. Сергей
o Глава 8. Территории. Стив и Ристел
o Глава 9. Земля. Единственный защитник. Сергей
o Глава 10. Сэмла. Неродная родина. Стив
o Глава 11. Сэмла, Стив. Территории, Ристел
o Глава 12. Земля. Дорога. Сергей
o Глава 13. Утренняя Звезда. Лена и новые твари
o Глава 14. Земля. Сопротивление. Сергей
o Глава 15. Утренняя Звезда. Кузнецов. Лена
o Глава 16. Сэмла. Контакт. Стив
o Глава 17. Земля. Изолятор. Сергей и Стив
o Глава 18. Утренняя Звезда. Вроаррист
o Глава 19. Геарджойя. Первый разговор. Стив и Сергей
o Глава 20. Геарджойя. Договор. Сергей
o Глава 21. Геарджойя. Ньёс
o Глава 22. Геарджойя. Полигон
o Глава 23. Утренняя звезда. Лена
o Глава 24. Территории, Ристел. Лабиринт, Сергей и Кайла
o Глава 25. Геарджойя. Уход. Сергей
o Глава 26. Геарджойя. Сергей
o Глава 27. Кочевники. Сергей
o Глава 28. Утренняя Звезда. Лена
o Глава 29. Утренняя Звезда. Вроаррист
o Глава 30. Западный континент. Второй экзекутор
o Глава 31. Утренняя Звезда. Благословение
o Глава 32. Утренняя Звезда. Кин
o Глава 33. Утренняя Звезда, Вроаррист и Лена
o Глава 34. Последний разговор
o Глава 35. Ристел и Сергей
o Глава 36. Крошка и Джи
o Глава 37. Утренняя Звезда. Сергей
o Глава 38. Карао. Регент Джул
o Глоссарий
o Синопсис
Смерть экзекутора. том 2
Цитаты на задник обложки
...Соблюдение девиза «не говори — покажи!». Особенно актуально это для второй части. Минимум объяснений. Всё происходящее описывается как данность, как хроника, без лишних реплик героев или отвлечённых размышлений автора.
Нестор Черных, писатель
*
...Экзекутор вытащит из вас потаённые желания и постыдные мысли, разложит на разделочной доске, пошинкует, чтобы вы всё смогли увидеть в деталях, и тут же выбросит на мусорку, чтобы вам не пришло в голову на этом зацикливаться.
Ежи Тумановский, автор пятикнижия по Сталкеру
*
...Цикл о Крошке восходит к базовому вопросу: что есть личность, и каков минимум условий, необходимый для ее комфортного существования.
Лиза Гешиктор, писатель
*
Очаровывает свобода, с которой в романе снесены привычные рамки. Здесь есть всё, в чем при желании можно найти подрыв устоев, всё, чего принято бояться и от чего общественная мораль требует шарахаться без выяснения подробностей.
Анастасия Коробкова, читатель
Пролог, часть 1. Итбрен. Спасти мессию. Стив
Стив проснулся всё в той же душной ярости.
Поздним утром он искал место для отдыха, баррикадировал дверь и укладывался спать, холя и лелея своё бешенство.
К вечеру жара уменьшилась, а он проснулся, всё ещё переполненный злобой. Ну почему этот идиотский приказ не пришёл, когда светило мирное зимнее солнышко, а он был в столице? Население играло в свои привычные игры, работало, строило козни, тихо плело политические заговоры, а он скучал на службе у местного правителя. Нет, все всё знали, но ждали у моря погоды. Явно и откровенно ждали, пока всё покатится в бездну. И как только его отослали ловить очередного заговорщика, как только он отошёл подальше, так сразу его догнал приказ. Иди, милый, ползи обратно через половину планеты и горы трупов. Вытаскивай будущего мессию, спасай человечество!
Сегодня Стив совершенно бессмысленно убил в нижней квартире пятерых недомёртвых. Получил ещё один брезгливый взгляд от Вала. Да, сделал глупость. Они бы на чердак ни за что не долезли. Они даже кричать не могли, а только булькали с неприличным похрюкиванием, вращая глазами. Странно, что глаза эта инфекция не трогала. Даже у трупов глаза оставались живыми и блестящими, пока их не засыпало поволокой пыли. Видимо, это был дополнительный бонус от разработчиков заразы. Специально для него. Чтобы эти глаза таращились на него из каждого тёмного угла, когда он расчищал чердак. Ему вообще последнее время слишком много чего мерещилось. Но он списывал это на усталость и на однообразную упырячью диету, которую был вынужден соблюдать в дороге. Ему лично в этой отхожей яме цивилизации ничто не угрожало. Все вылетевшие на вольный выпас бактерии, пожирающие население изнутри и снаружи, разлагающие тела живых людей — всё это могло навредить разве что его чувству прекрасного. Организм Стива с его агрессивным метаболизмом сам мог сожрать кого угодно и почти всё что угодно переварить к собственному благу. Даже если на плaнете не нашлось бы никого живого, кроме превратившихся в медуз людей, у них всё равно осталось бы достаточно энергии и крови, чтобы прокормить его. Но интимно прижиматься губами к этим существам, сливаясь с ними биополем, душой и мыслями ради последних капель их жизней?! Нет, он покорно благодарит. Да, у людей и в таком состоянии их жизненная сила питательнее энергии любых животных, но он напрочь отказывается даже прикасаться к ним. И уж не дай боже, присасываться.
Стив автоматически растёр ноющие пальцы и накрыл Вала своим одеялом — два слоя иномирской изоляции всегда лучше, чем один. Посмотрел на спящего мeссию. Валлентайн дер что-то-там-трёхэтажное тоже уставал, как загнанный пёс, и спал как выключенный робот. Только у роботов не бывает такого беззащитно-умиротворённого выражения на лице. Ха! Стив и полумёртвый всё ещё мог загипнотизировать человека! Стив, с чувством удовлетворения от хорошо выполненной работы, окинул ведомого гордым взглядом. Похоже, он всё-таки вытащит его. Валлентайн спал, закрыв яростно ненавидящие глаза и приоткрыв рот, в остальное время сжатый в негодующую линию, слегка выпятив нижнюю губу, как обиженный ребёнок. Губы большого, но красиво очерченного волевого рта были нормального здорового цвета. Стив про себя хмыкнул. Даже во сне обижается. Вот только кожа на лбу и щеках снова, кажется, начинает слишком блестеть. Чёртова серая гниль. Или это пот? Ничего, выдержит, пока он сбегает на промысел.
Он отжал дверь, выскользнул на лестницу и, морщась от липнущей к телу одежды, снова завалил вход. Вряд ли Вал куда-нибудь уйдёт, он должен проспать ещё пару часов. Но если вдруг кто сюда доберётся, то хотя бы предупредит о себе грохотом разбираемого завала. Хотя какой псих сюда полезет? Последних он вчера убил.
Тяжёлые тучи висели плотными витками, гасили окружающие звуки и давили на голову. Злобное солнце стремилось проткнуть раскалёнными лучами выживших. И въедливый, всюду пролезающий смрад разлагающейся плоти...
Все живые стремились из городов прочь, убегая от заразы и разнося её дальше и дальше. Доигрались, покорители Вселенной! Доизобретались. Нашли способ напугать своих врагов до смерти. Теперь умирают почти все. И эти благие принципы! «Не вмешиваться, пока население планеты не подойдёт к критической точке!» Чтоб потом вспоминали с содроганием собственную глупость, благодарили и слушались ангелов-спасителей, так вовремя вылезших из тайных порталов и принёсших мир и процветание. Ага. Только ангелы тоже обосрались и прохлопали ушами. Пока считали и балансировали, выжидали и планировали, революционеры напугали правительство, правительство напугало соседей, соседи дёрнули за верёвочку — и вот оно. Красиво просчитанный план пошёл ко дну, а он, тайно живущий тут ангел, еле-еле успел выхватить запланированного мессию из могилы, и теперь тащил его на своём горбу по подыхающему миру.
Особенно неприятно было идти через полупустые города.
Он устал гипнотизировать сам себя и уменьшать боль, глодавшую пальцы и грызущую запястья — дурную привычку, полученную давно, в молодости. Он устал постоянно сканировать брошенные здания, но там иногда скрывались недоумершие, а встречаться с ними категорически не хотелось. Он не мог вылечить их, ему надоело их убивать. Теперь он старался их обходить. Но, уставая, пропускал еле слышимые сигналы. По одному или маленькими группками, они появлялись в просветах между домами и с воем и слезами надвигались на него, тащились следом с невнятными мольбами о помощи, о смерти, о еде. Вонючие и скользкие. С пузырящейся кожей, расползающейся в желе. Роняющие из-под одежды куски разжиженных тел, истекающие мочой и гноем...
Он, тоже грязный и потный, со слипшимися серыми волосами, в потасканной и рваной одежде, всё равно не мог скрыть свою здоровую кожу и уверенные свободные движения. Он ненавидел себя. Нет, не так. Он никогда ещё не был настолько омерзителен сам себе. Его душа завязалась в узел и лежала где-то там за сердцем. Давила холодным камнем, не давала спать. Он давно запретил себе даже вспоминать такое слово, как «душ», не говоря о мыле. Ванна!.. Его чистый гигиенический угол с перламутровым светом и тёплой, слегка голубоватой водой. Бассейн за стеной. Проклятье!
Он и сам бы сейчас спал, как рыбка в омуте, но у него приказ. К тому же каждая минута в этом проклятом мире высасывает силы и вытягивает остатки его растрёпанных нервов. Надо идти подзарядиться, найти еду Валу, потом провести сеанс регенерации и мчаться, мчаться к спасительным воротам портала. И где это сволочное начальство? Возможно, они все равно оба тут сдохнут. Скотина Вал! Если бы он не сопротивлялся, то сэкономил бы им обоим море сил!
Конечно, Вал не жаловался. Он вообще демонстративно не разговаривал. Ещё бы, станет он общаться с палачом и мерзавцем, убившим сначала половину сторонников оппозиции, а потом и его собственную семью. Стив тогда, освобождая своего подопечного, даже, кажется, кричал, борясь с желанием просто выключить совершенно ненужную ему и слишком поздно навязанную обузу. Это его, что ли, вина, что начальство раскорячилось между слишком большим количеством возможных вариантов! А когда, закрыв глаза и явно наугад, ткнуло пальцем и решилось выбрать именно Валлентайна дас Штренстрайна дер Карраса — бездна возьми их идиотские имена! — так Стив уже был в глубокой заднице, и обзавёлся шлейфом милых добрых дел на службе у диктатора.
— Я спас твоего сына! И спасаю тебя! — плевался Стив, ментально блокируя взбешённого бывшего министра оппозиции и не давая ему слишком дёргаться. Попробуйте расстегнуть невообразимо крохотные замочки кандалов, когда пленник вместо благодарности мечется в зловонной каше отходов собственного организма и, брызгая на вас всей это пакостью и кровью из открывшихся ран, желает вас покалечить. — Тебе предназначено вести этот сраный мир к светлому будущему, а я обязан довести тебя до базы.
— Не смей мне тыкать, мразь! Ты убил мою жену!
Тогда Стив не выдержал и полностью овладел сознанием своего недовольного подопечного. Всё это семантика. Или как это называется? Вся эта болтовня... А он тоже не бездонная бочка терпения. Ему надо делать свою работу, а этот придурок тратит свои и без того подорванные пытками силы на сентиментальный бред и никому не нужное выяснение отношений. А Стив эту самую жену и не убивал, хотя это абсолютно не его заслуга. Mог и убить. Да, он нашёл укрытую в тайном месте семью арестованного министра. Но в награду диктатор пообещал подарить ему Вала, и вот, сдержал же слово!
В тюрьме остались только забытые узники, но до них Стиву не было никакого дела. Он, продолжая управлять спасённым, плеснул на него воды из притащенной с собой канистры. Провёл руками по голове, отколупывая кровавые корки и отдирая прилипшие волосы. Лучше бы его дали ему сразу! Хотите мучений — он бы его помучил, но с пользой для себя, и тело бы осталось нетронутым. Бог ты мой, как же он ненавидит такую работу! Стив разгладил ладонями неподвижное, как у манекена, лицо, стимулируя ткани, двигая мёртвые клетки по сосудам. Зубы... Перешёл на шею, грудь, живот... Всё ерунда. Синяки, неглубокие загнившие порезы, ожоги, ожоги, снова ожоги... Спасибо, хоть ноги ему не переломали! Но он срастил бы и кости. Им предстояло уйти в далёкие дали, к межпланетному порталу в горах коллапсирующего мира, а этот будущий спаситель и бывший фигов оппозиционер валяется тут с наполовину сожжённой кожей и множеством дополнительных дырок. Хорошо ещё, Валлентайн пробыл в тюрьме совсем немного, тело не успело сильно похудеть и сейчас могло расходовать нерастраченные резервы на оздоровление. Стив ещё раз прислушался. Нет, он не чувствует ни слинявшего диктатора, ни охраны, и вообще никого из местной власти. К тому же у него совершенно нет времени для мести.
Задумавшись, он ослабил ментальную фиксацию. Вал прорвался сквозь блок, невнятно захрипел и дёрнулся, отстраняясь от его рук, выдав нечто похоже на безрадостный смех. Стив разозлился — ну не понимает человек прямых приказов! И снова овладел им, отключая чувствительность и погружая в сон. Регенерация, особенно стимулированная, — штука болезненная.
Сил же у Вала хватит, только сам он об этом не знает и не умеет силами и телом пользоваться. Стив закрыл глаза, сосредотачиваясь, массируя руками, а на самом деле сканом биополя. Убеждая тело работать. Выводить всё мёртвое наружу или в кишечник, всасывать воду, необходимую для регенерации. Восстанавливать вязь кровеносной и нервной систем, наращивать мясо, тянуть на него кожу. Тело помнило само, каким должно быть, но не умело лечиться с необходимой скоростью. Не умело выращивать ничего, кроме грубых шрамов. Счастье Вала, что Стив умел разбудить память тела, мог разогнать клетки до необходимой скорости регенерации, и ещё — что Стив его усыпил. Иначе орал бы он сейчас и бился никак не меньше, чем при пытках.
Стив кисло ухмыльнулся. Свет в окошке, обожаемый император Джи, однажды вот так же вручную провёл изменение его тела. Изменение... Стив опять невольно дёрнул плечом. Он гладил любовными мягкими движениями неподвижное тело Вала, впитывая боль, задыхаясь и вспоминая. Дурак был. Или была. Он тогда был молод, и он был не он, а она. Он жил в теле девочки, был девочкой. И та, ошалев от любви, решила порадовать своего бога — вырастить себе более заметные сиськи. Сюрприз! С утра учила уроки и восторженно растила красивые груди, вспоминая прекрасную даму, с которой был Джи прошлой ночью. Благо тренировка способностей к регенерации и изменению тела и были главными уроками... Сияя, выскочила навстречу Джи, а он молниеносно поймал её за горло и бросил на пол, сел на неё верхом, прижимая роскошную грудь ладонями и возвращая её в исходную форму. Она думала, что сорвёт глотку криком и вообще никогда не сможет говорить, но Джи ментально заблокировал её и не дал кричать, не позволит вырываться и биться, но сам как будто рвал её тело руками.
Поэтому в тюрьме Стив выключил Вала совсем. От греха подальше погрузил в беспамятство, лишил его чувств и способности ощущать боль, чтоб он был здоров и благодарен! Но Вал так и не проникся благодарностью. Возможно, ему надо будет хоть одну регенерацию провести в полную силу. Наживо.
Стив раздражённо привалился к барельефу с мифической тварью на серой стене дома, испещрённого скульптурами так, что человеку прислониться было некуда, и откашлялся, сплёвывая отфильтрованную грязь из лёгких. Автоматически посмотрев на чёрно-коричневые сгустки, моментально вобравшие в себя пыль и превратившееся в тёмные шарики, он с безнадёжной тоской поднял глаза в небо. Ночь наползала на город. Звёзд не было видно: только хмарь, пыль, гнус. Дышать нечем, кругом всё гниёт и сохнет. Дождя им не дождаться, так хоть бы ветер пришёл. Но нет. Воздух, если эту взвесь иссушенных в порошок трупов можно назвать воздухом, стоит колом, обволакивает пылевым мешком даже внутри зданий. Трупы убирать некому, a падальщики не соблазняются плотью, поражённoй серой гнилью. Мёртвые надуваются и лопаются с тихим звуком. Растекаются грязными густыми лужами в тяжёлой тишине и постепенно засыхают. Одна радость, что местные крысы ещё не додумались лазать по чердакам — а то были бы у них привалы веселее походов. Почему он убил тех пятерых? С ним же был Вал... Не подумал... Ну вернулся бы потом, далеко бы они от него не ушли... Пятеро! Ну вытер бы им шеи. Воткнул бы жало, не прикасаясь губами. Как-нибудь. Ничего, что жало из-под языка особо далеко не высовывается. Удержал бы их без движения и не метался бы сейчас сам, как подыхающая крыса. Вне городов бегали съедобные животные, и ничто не мешало их есть, предварительно втихую выпив, а тушку скормить потом Валу. Но здесь? Не понесёт же он Валу ободранную крысу. Боже, и к чему такие принципы? Ну чем крыса хуже кролика?
Он специально отошёл подальше от наглого и уверенного излучения спящего Вала. Пока его обиженный младенчик-переросток спит, ему надо рысью пробежаться вокруг, найти еду питомцу и мотать отсюда, попытавшись разжиться хоть какой-то ездящей таратайкой — их последняя осталась в бесконечном заторе, перекрывшем городской въезд и выезд. Хотя вряд ли на другом конце будет лучше. А может, приманить крупного зверя и ехать на нём? Стив так и делал несколько раз, но в городе?.. Это же просто пустыня с редкими недомёртвыми шатунами. Он уже выжат до дна бесконечной и бессмысленной борьбой с Валом и с недоумертвиями, с лечением и сканированием, сканированием, сканированием... Он чувствует себя старым ржавым скрипящим радаром, рискующим рассыпаться от неосторожного движения.
Стив отпрянул от каменного чудовища и побрел обыскивать дома.
Нормальной еды было мало, всё что мог найти, он приносил Валу — больной человек нуждался в хорошей человеческой еде. Стив же мог и даже был должен перебиваться подножным кормом — кровью и сырым мясом. Где только их найти в этом трухлявом городе. Кровь он ненавидел — она была как наркотик, как слишком мощное топливо для его способностей, которые он насиловал в варварских условиях катастрофы. Через кровь он забирал у живых концентрированную энергию их жизней, но при этом впрямую подсоединялся к воспоминаниям донора и, высасывая его до смерти, чувствовал то, что испытывал умирающий человек или зверь, умирал вместе с ним. Умирал снова и снова. Для обычной жизни ему вполне хватало людской еды. Да, он был вынужден есть чуть больше остальных, но это никому не бросалось в глаза.
В экстремальных ситуациях человеческой еды катастрофически не хватало. И мало поисков еды для Вала — ему приходилось ещё тайком охотиться для себя. И жрать так, чтобы Вал не видел. А то праведный человек получил бы ещё один шок на всю жизнь и новый повод для проклятий в его, Стива, адрес. Вал не знал, чем его спаситель-похититель питается, и считал, что мутант Стив почти не нуждается в еде, или съедает свою порцию сразу, чтобы не носить туда-сюда лишние тяжести. Достаточно, что он периодически таскал самого Вала. Нет, Стив не брал его на руки, зачем? Достаточно взять на себя управление уставшим телом человека и двигать им как своим. К тому же потом обессиленный до последнего человек даже неспособен был дать ему в морду. Только грязно ругался, когда Стив отпускал его, уложив на привале. Такое сотрясение воздуха, как оскорбления и ругань, Стива трогали мало. К тому же ругань Вала не являлась оскорблением по сути — Стив полностью согласен с тем, что он мутировавший извращенец, грязный убийца и ублюдок. Особенно касательно грязи. Да, он гораздо грязнее Вала, которого регулярно поливал водой во время сеансов регенерации. Но оскорблённая надежда планеты тоже не блистал чистотой — одежду они меняли редко. Вот, кстати, и одежду бы поискать, пока они в городе.
А что касается извращений, так Вал жив именно из-за его извращений, так что это обвинение мог бы засунуть себе в регулярно леченную подлым убийцей задницу, а не кокетничать. Иначе он разозлится и использует его задницу так, как однажды уже использовал. После этого аргумента во время одной из перебранок Вал позеленел, но заткнулся и с тех пор не сказал ни слова.
Да, извращенец. И кому от этого плохо? Только ему самому и плохо. Кстати, задница Вала была его единственным «любовным приключением» на этой дикой планете. И вполне возможно, за такое спасение мессии он больно получит по мозгам от регента, ответственного за эту планету. Только где же этот регент?
Тогда он пришёл с отчётом, а его из дворца самодержца послали в тюрьму. Самодержец любил мстить пойманным врагам. Стив про себя брезгливо скривился: диктатор, на его вкус, излишне увлекался пытками, но пытать не умел. В предпоследний раз, когда он присутствовал при членовредительстве, которое Эрспиархарий Первый называл допросом, из пытаемого вытягивали кишки. Стив, приглашённый присутствовать то ли с проверкой на лояльность, то ли ещё по какой подобной важной причине, с кислым видом сидел в углу. Он уже давно телепатически вытянул из несчастного все сведения и теперь мучился, выдумывая под каким соусом преподнести диктатору информацию. Какие данные и как сообщить, а что лучше «не найти». Пытаемый быстро умер. А Стив остро жалел, что экспансия на эту паршивую планетку Итбрен никак толком не начнётся.
Для телепата тюремная атмосфера была излишне негостеприимной, и Стив направился туда, плотно закрывшись от мыслей как тюремщиков, так и узников и, что самое главное, от муторного омута, плескавшегося в голове диктатора.
Поэтому вошёл в камеру совершенно неподготовленный, и ззастыл в дверях. Эти нежные тонкие струйки крови... Валлентайн дас Штренстрайн дер Каррас шевельнулся в своих путах, и предательский тугой спазм вожделенния накрыл Стива.
Несмотря на долгие годы тренировок, нечто всё-таки просочилось на поверхность, и сволочь Эрспиархарий Первый смог вычитать интересные вещи на физиономии своего ручного убийцы.
— Что, дружка увидел?
Стив сглотнул. Другом он ему не был, но был одним из очень малого числа придворных, разговаривавших со Стивом — телохранителем и личным сыщиком новопровозглашённого диктатора. Стив лихорадочно соображал. Валлентайн был избранным, одним из списка возможных будущих правителей Итбрен. Никто из жителей окраинной планеты об этом не знал, никто не знал ничего даже о существовании Империи, частью которой была планета Итбрен вместе со своей звёздной системой... Никто, кроме внедрённых «ангелов», работавших на разных концах этой занюханной дыры.
Стив медленно подошёл к распятому между полом и потолком телу министра оппозиции — теперь уже бывшего. Зря тот шарахается, от этого будет только хуже, вот и рана закровоточила... Стив на мгновение забыл, где он, кто он, и эта капелька вдруг втянула в себя всю вселенную: красная точка резво побежала вниз по коже, в ложбинках между напряжёнными мышцами, прорисовывая мускулатуру... Время остановилось. Взгляд насмерть приклеился к напрягшимся мышцам и кровавым письменам на коже. К тонкой яркой и живой красной ленточке, разматывающейся по телу как след от кисти каллиграфа... Стив ещё раз сглотнул, протянул руку. Едва касаясь, поймал маленькую горячую капельку и повёл её двумя пальцами вверх, как скульптор, разглаживающий податливую массу и творящий живую статую. У него даже челюсти свело, не говоря о некоторых других частях тела. Нет, не сейчас, не здесь! Стив взял себя в руки, но заодно успел просканировать состояние человека, находящегося в особом списке у его прямого начальства — истинного начальства. Похоже, раны только поверхностные. Но как бы не убили тут избранника. Ему же потом и отвечать...
— Мой господин, я выполнил задание, — не отрывая взгляда от изгиба поясницы министра и вполне уже владея своим голосом, отчитался Стив. И, боже милостивый, как давно у него никого не было! — Доказательства и то, что вам было нужно, я принёс.
— Хочешь убить его? — диктатор с интересом разглядывал своего ассасина.
Стив опустил глаза и сжал руку в кулак, незаметно для окружающих размазывая пальцами кровь Валлентайна (теперь он будет для него Вал) по ладони и впитывая её кожей. Ему надо забрать его отсюда, но как?
— Нет, мой господин, я бы не хотел убивать. Я бы хотел его. Живым. Я не просил у вас ничего и никогда. Могу я попросить сейчас? — и Стив вскинул глаза на диктатора, опять только самыми кончиками пальцев прикасаясь к начавшему дрожать мелкой дрожью телу. Валлентайн не был сломан, он был зол. Это хорошо, сломанный мессия — ненужный мессия.
— Этот висельник спрятал свою суку и щенка! В моей империи мне не нужны потомки предателей и их прихлебатели, — самодержец подошёл и в упор уставился на висящего пленника. Тот сжал зубы и закрыл глаза — стадия плевания в лицо была уже позади. — Найдёшь мне их, и тогда я подарю тебе этот бесполезный мешок дерьма. A их медленно разрежу на визжащие кусочки, чтоб он понял, что значит идти против меня! Понял, что значит идти против законной власти! А потом можешь забирать его, — диктатор ткнул своего министра железным прутом под ребро. Министр снова дёрнулся и снова промолчал.
Отголоском слов диктатора пришли мысли министра, а Стив сразу выловил их. Ага. Министр и правда не знает, где его семья. Ho Стив успел поймать кончик следа. Если аккуратно потянуть за ниточку, то выудишь рыбку. Министр знал людей, которые должны были спрятать его семью, и не знал, что только что заплатил за свою жизнь. Теперь важно только время.
Стив убрал руку, хватит ему слушать мысли пленника. Лучше принюхаться к коллекции тюремных запахов, сразу все желания перейдут в одно единственное — скорее уйти отсюда.
— Мой господин, я найду их, — Стив упал на колено и склонил голову. Только бы не передумал!
— Тогда покажи нам свой кинжал и вскрой эту гадину как настоящий мужчина!
***
Он потом вообще выкинул ту одежду и долго отмывался, но это ощущение... Как он шёл по коридорам тюрьмы, ехал по городу и возвращался к себе... Раздевался в ванной... Это отвратительное ощущение останется с ним навсегда. И пусть Вал не выпендривается и не изображает оскорблённую невинность — он сделал ему лучший оргазм в его жизни. Экзекутор он или нет? Он взял Вала нежно и сначала овладел его мыслями и чувствами, заставил забыть, где они. Навеял ему любовное томление, внушил страсть и желание, а потом довёл до оргазма. Это нельзя назвать изнасилованием. Вал был удовлетворен как никогда в своей жизни! И да, если вырезать из памяти окружавшую их толпу похабных тюремщиков и сосредоточиться только на главном, то Вал должен был быть счастлив и доволен. Стив, как добрая фея, принёс ему кусочек счастья! Стив не может удовлетворять себя сам, таким сделал его создатель. Но он благодарен за то, что пережил немножко счастья вместе с Валом. Иначе он и не умеет.
И вот делай людям добро. Теперь Вал его ненавидит. Но ему действительно не пришло в голову иного решения в тот момент.
Пролог, часть 2. Итбрен. Мёртвые игры. Стив
Тёплая вязкая кровь тяжело стекала по горлу и растягивала желудок. Мир вокруг ускользал, отмирал, холодел. Чувства слабели. Всё вокруг уносилось вдаль, вширь, вверх в черноту бесконечной ночи... А он, оставаясь на месте, бесконечно падал внутрь себя, уменьшаясь до неизмеримо маленькой капельки. Срываясь в пропасть ставшего чужим тела, разрывая связь с жизнью...
Стив втянул жало под язык и на четвереньках отодвинулся от трупа. Сплюнул слизь и, содрогнувшись, стёр с губ отпечаток дохлого человека. Он всё-таки убедил себя выпить недомёртвого.
Задержал дыхание. Шумело в голове. Несмотря на удушающую жару, стало холодно. Мороз ледяными иголками пробежался по спине и стёк в пальцы. Ладони почти ничего не чувствовали, пальцы мёрзли... Но как ему может быть холодно, когда он без конца обливается потом?
Желудок вяло шевельнулся громадным живым слизняком, ткнулся в горло, и Стива вырвало чёрной кровью, почти неразличимой в ночи. Сердце билось в висках, будто собралось вслед за желудком... Стив едва успел отползти в сторону, как его вырвало снова. Он замер над лужицей тёмной тьмы под носом. Сейчас ещё расплакаться не хватало. Сильно зажмурился и осторожно вздохнул. Слеза вытекла и скатилась по носу. Он аккуратно сел подальше от трупа и кровяной лужи. Вытер лицо рукавом. Мир равнодушно качнулся, и Стив откинулся навзничь. Всё. В бездну. Он не может больше пить кровь. Она в него не войдёт ни за что. Паршиво-то как!..
Лежал и слушал, как медленно успокаивается сердце, перестаёт колебаться земля. Дерьмо. Такими темпами он сдохнет быстрее спасителя. Вал — скотина! Вот он-то и есть истинный вампир, высосал все силы, гад! И теперь будет вынужден идти сам, без инопланетного допинга в форме ментального воздействия. Стив отдышался и осторожно сел. Подождал. В окружающий мир вернулась неподвижность, и Стив медленно встал. Подошёл к отложенным на время кормёжки вещам, открыл канистру и вылил в рот немного воды, стараясь не касаться губами горлышка. Проглотил, борясь с новым приступом тошноты.
Всё. Он исписался, как маленький карандашик. Кончился.
Прислушался. Ага, Вал проснулся. Однако, сигнал какой-то странный, плывёт... Что это с ним? Ладно, разберётся на месте. В любом случае всё собрано, больше тут делать нечего. Повторять эксперимент с подпиткой от этих шатунов он не будет. Нужно идти назад. Кормить-поить-лечить капризного младенца. Вон даже нашёл залежи Валовых любимых консервированных кроличьих спинок у кого-то в кладовке.
Надо держать себя в руках и не привязываться. Теперь он сам и съест большую часть этих спинок. Что не страшно, сегодня же они выйдут из города, а там он возместит Валу эти спинки свежим мясом. Может, и кролики найдутся. Для поимки зверюшек сил вполне достаточно.
Стив впрягся в оба рюкзака с едой и водой. Взял в руку дополнительную канистру — не ходить же с пустыми руками, а воды им надо много, — и пошёл назад. Звук его шагов неприятно резонировал в темной пустоте улиц. Обходя невысокие холмики — останки умерших, изредка попадавшиеся то тут, то там — он опять прислушался к сигналам Вала и покачал головой: он всегда так гордился, что умеет неслышно ходить. Сейчас же его шаги были слышны, наверное, даже за пределами города.
Добравшись до «их дома», Стив сбросил один рюкзак прямо у двери — захватят через часок, когда будут выходить — и заторопился наверх.
На предпоследнем этаже разливался бледный свет из взломанной квартиры. Вал был там. Один, но мутный и какой-то... истеричный? Зачем он в квартиру-то полез? Двери ломал...
Медленно открыв дверь ногой, Стив вошёл в гостевую комнату, традиционно просторную и расположенную у самого входа в жильё. Вал сидел на низком длинном диване у дальней стены. На столике перед ним горел их маленький тусклый светильник, на удивление хорошо освещавший всю комнату, и лежало несколько низких керамических карафов, в которых местные обыватели хранили алкоголь.
— Ты сошёл с ума! — опустив рюкзак к ногам, вознегодовал Стив. — Ты пьян!
Он тут бегает, как дурак, ищет еду, воду, несёт всё этому идиоту, таскает его на себе, а идиот не нашёл ничего лучше, кроме как влезть в пустую квартиру и напиться! А у него и так сил нет! Но Вал явно не испытывал никаких угрызений совести. Отчаяние одновременно с противным чувством дежавю захватило Стива. Просто сцена из фильма: жена пришла домой.
— Ты! Не сметь так ко мне обращаться! — заревел Вал, выдвинулся из-за стола и метнул караф. Стив успел отклониться, скользнув по стене в сторону. А караф мелькнул в открытую дверь и разбился с оглушительным грохотом. Пьяный не пьяный, а почти попал! — Ты сделал из меня свою шлюху, свою дрессированную собачку! Меня! Карраса!
Стив сполз по стене, садясь на пол. В доме никого нет, но сидеть у разбитой двери всё равно неприятно. Отлично, у ведомого истерика. Может, присоединиться и тоже покидать предметы? Навалилось отчаяние. Что ни делай, а он всегда остаётся только инструментом, предметом, которым попользуются и бросят. Выронят из руки, как только он перестанет быть нужным! И забудут. И всем плевать. Спасибо, если не покалечат! Хотя что ему будет? Всё заживет и всё повторится снова и снова...
— Хорошо, господин Каррас, — глядя в пол и очень тихо начал Стив. И пожалуйста! Ему нетрудно подстелиться и под этого. Ещё немного потерпеть, и он отправится на свою далёкую родину, на Сэмлу, и, возможно, никогда сюда не вернётся. А если вернётся, так спустя столетия, когда никакого Карраса не будет в живых. — Я прошу прощения за всё, что вам сделал, но иначе я не смог бы вас спасти. И собачка тут только я...
— Ты лжёшь! — господин Каррас отшвырнул стол и приближался, тяжело шагая. — Ты убил мою семью. Ты порождение кошмара. Зачем я тебе? Зачем мне жить теперь?
Стив затих и напрягся. Если он захочет свернуть ему шею, то перебьётся! Но господин Каррас приблизился и просто пнул Стива в бедро. И, тут же потеряв равновесие, рухнул.
Стив обездвижил господина негодующего дар (или дес? проклятые имена!) трампампам Карраса. Обхватил его сзади поперёк туловища и поволок обратно к дивану.
— Что, стало вам лучше, господин Каррас? Хотите меня убить? Побить? Хотите меня трахнуть? Нет, трахнуть ты меня не хочешь, а жаль, я бы дал, — Стив, дотащив здоровенного и тяжеленного господина Карраса, сел вместе с ним на диван, прижимая его к себе. — Я не могу вам, господин дас Штренстрайн дер Каррас, позволить бить меня, сейчас не могу... Но будете хорошо себя вести, и вам, может, дадут меня поиграть! Но потом! А сейчас я вылезу из вашей головы, но прошу вас вести себя спокойно! Ваш сын будет в вас нуждаться! — и освободил сознание Вала. В бездну такие истерики, силы надо беречь!
Вал сразу воспользовался свободой и воткнул Стиву локоть в живот. Потом быстро полуобернулся и, схватив другой рукой Стива за плечо, вышвырнул на пол, почти сорвав рубашку.
— Не смей меня касатьс