В воссозданном храме. Благословение прихожан
Там, куда назначали отца Дионисия, конфликты были в принципе невозможны. Сколько раз я ловил себя на мысли, что даже я бы взорвался, окажись я в той или иной происходящей с ним ситуации. А он, помню, выслушает все спокойно, да и пропустит мимо ушей. «Господи, – думаю, – это же какое ангельское терпение надо иметь...».
Приезжает он, допустим, на приход, чтобы самому лично сказать настоятелю:
– Теперь благочинный у вас я.
– А что мне толку-то от вас? – в штыки его встречает тот.
– И что ты ему ответил?! – уставился я на отца Дионисия, когда он мне все это пересказал.
– Ну, что ему ответить? – улыбается он. – Промолчал я.
А тот священник, пользуясь обстановкой, тогда несколько храмов в центре Москвы под себя захватил.
– Батюшка, – убеждал меня отец Дионисий, – он же умышленно на скандал напрашивается. Давайте не будем ругаться, а? Господь все расставит по своим местам.
И действительно, вскоре один храм перешел в ведение другого прихода, потом другой, затем третий. Остался самоуправец при одной церкви, да и вести себя стал потише.
А то, знаете, как было? Пришел однажды Святейший Алексий II, а с ним был благотворитель. Только они о чем-то заговорили, а этот настоятель вдруг перебивает Патриарха и начинает про какие-то свои планы втолковывать.
– Подождите, – напомнил ему о себе Патриарх. – Кто будет говорить: я или вы?
– Конечно, Ваше Святейшество, я! Вы же не владеете информацией!
Святейший Алексий II разве что возмутился, а отец Дионисий потом переживал, что он при этой сцене отсутствовал.
– Отец Дионисий, Господь твое здоровье поберег, – успокаиваю его. – Иначе бы ты там не сдержался.
– Да, батюшка, такого даже я не выдержал бы! – согласился он. – В отношении себя готов терпеть, а вот если к Святейшему такое неуважение выказывают, то, конечно, надо ставить на место.
Господь про Себя говорит, что Он посреди учеников как служащий (ср. Лк. 22: 27). А тут, видите ли, обзаведется некто общинкой ‒ и уже себя царьком и богом воображает. Всё и все у него в распоряжении, а самому ему никто не указ. К отцу Дионисию эта псевдоначальственная хворь не приставала. Что бы ему ни поручили, куда бы его ни назначили, он оставался самим собой.
“Отец Владимир, я с большой печалью смотрю в будущее, если на смену нам придут такие требоисполнители”
Его очень удручало отношение некоторых молодых священников к службе как к работе, а не как к подвигу.
– Отец Владимир, я с большой печалью смотрю в будущее, если на смену нам придут такие требоисполнители, – говорил он. – Конечно, есть самоотверженные, преданные Богу пастыри. Но сколько и тех, кто меня просто в уныние ввергают своим поведением.
Однажды я услышал, как один из подначальных отцу Дионисию иереев хамит ему. Зная кротость батюшки, я не стал вмешиваться, а потом, найдя удобный повод, пригласил этого молодого священника к себе. Тот пришел, расселся и начал что-то такое пессимистическое говорить об отце Дионисии…
– Да это человек, перед которым преклоняться надо, – пришлось мне прервать его, оказывается, дежурную речь. – К его слову Патриархи прислушиваются! Для старшего духовенства сказанное им ‒ просто закон. Если батюшка напишет отрицательную характеристику, это же приговор будет, – ты отдаешь себе в этом отчет?
Смотрю, молча вышел. Надеюсь, что-то осознал. Нельзя же так. Отец Дионисий со всеми общался на равных, но сами-то ребята должны понимать, что не по их заслугам им оказывается такая честь.
Все просто знали: отец Дионисий отрицательных характеристик писать не умеет.
«О кресте не забывайте!»
Архимандрит Дионисий (Шишигин)
В 1999-м году отцу Дионисию поручили храм Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове. Это единоверческий приход. Ему всегда доверяли самые сложные позиции. Тогда было время после дефолта, так что из-за финансовых неурядиц он там не столько внешней реставрацией зданий, сколько внутренней ‒ того, что некогда в нашей церковной истории называли «расколом», ‒ занимался.
Везде, где брался за дело отец Дионисий, успех был обеспечен. Он выкладывался до предела: делал всё, что только можно было сделать, а сам всегда оставался в тени.
Помню, в Елоховском соборе думаешь: «Где же отец Дионисий?» Смотришь, а он там где-нибудь за колонной стоит молится. Только в сторонке, не на видном месте, его и можно было найти.
Не то что некоторых «пробивных» батюшек. Раньше, бывало, встанут вперед, приглашенное духовенство отодвинут: вы, мол, не елоховские, можете и подальше постоять. Отец Дионисий всегда тех, кто постарше, вперед старался пропустить.
Помню, встанешь в конце, а он обратит внимание:
– Отец Владимир, а вы почему там встали?
– Да ладно, отец Дионисий...
– Нет-нет, пройдите туда.
– Тогда и ты со мной становись! – пододвигаюсь. – Ты же тоже благочинный!
– А, ну, хорошо, – послушается он.
Подойдет, встанет. Молодежь смотрит: их потеснили, – а ничего поделать не может. Он умел как-то ненавязчиво утвердить должный порядок.
Один священник как-то сильно зазнаваться стал. Надо было его уже привести в чувство. Смотрю, отец Дионисий точно намеренно отмалчивается... Тогда замечание сделал уже сам Патриарх:
– А вы почему здесь стоите? – указывает на несоответствие не по чину продвинутому.
– Да у нас, в Елоховском, год за три идет, – решил сострить тот.
Потом подошло время награждения, а этот батюшка недоумевает:
– Э, а мне? Про меня, что, забыли?!
– Ты же сказал: год за три, – напоминаем ему. – Патриарх, наверно, не понял, в какую сторону отсчитывать: в ту или в другую. Не так рассчитал, да?
Отец Дионисий смеялся тогда от души. Он и сам часто как-нибудь по-доброму шутил, – это ему было очень свойственно. Так, бывало, съюморит, что всем настроение поднимет!
Ему бы и дальше вверяли решение сверхсложных задач, у него был для их решения какой-то побеждающий настрой, но однажды владыка Арсений, задумавшись, сказал:
– Все должно быть соразмерно силам человека, чтобы он не надорвался.
Старался там, где требовалось реставрировать храм, ставить молодых настоятелей, а отец Дионисий им уже просто как благочинный что-то подсказывал, направлял их.
Каждого из нас в свое время касались какие-то указы, неожиданным образом определяющие нашу дальнейшую деятельность, – отец Дионисий относился к этим переменам спокойно, даже с некоторым воодушевлением:
– Молодцы! Так и надо, чтобы нам всё не представлялось бы в слишком в розовом цвете. Необходимо чувствовать свое место.
Наставлял никогда ни на какие ротации не обижаться.
– О кресте не забывайте! – говорил он.
Я как-то рассказал отцу Дионисию о том, как владыка Леонид (Поляков), назначенный в Елоховский собор, сменил там бессменного в течении 40 лет настоятеля протопресвитера Николая Колчицкого и чего это ему стоило. Дело в том, что отец Николай был непререкаемым авторитетом, – ему даже архиереи прекословить боялись. Бухгалтер собора, бывшая его почитательницей, поносила нового начальника самыми последними словами:
– Да что это за архиерей такой? – кричала прямо во дворе. – Да он даже священником быть недостоин! ‒ и т. д.
Его Преосвященство отшучивался и никаких мер не предпринимал.
– Владыка, да вы бы ее уволили, что ли? – однажды не сдержался я, наслушавшись этих отповедей.
А он меня огорошил:
– Зачем?
– А что это она тут раздоры сеет… – растерянно ответил я.
– Ты знаешь, – сказал он мне тогда, – крест свой все равно нести надо. Тут я уже знаю, чего мне от нее ждать. Убери ее, так враг как-нибудь иначе подступать будет. Уволю эту, так ударит с другой стороны через кого-то еще, а я, может быть, и не готов окажусь. Поэтому лучше терпеть, а то новых искушений не оберешься.
Однако, как только в собор назначили очередным настоятелем митрополита Пимена, будущего Святейшего, он эту сотрудницу тут же рассчитал.
Самое смешное, что к тому времени она владыку Леонида вспоминала уже так:
– Вот святой архиерей был!..
Когда я отцу Дионисию рассказал всё это, он прямо ахнул:
– Вот так пример! Так и нужно поступать. Какой замечательный образ мыслей изложил владыка Леонид. Уволить проще всего. Обидеть, выгнав и не вразумив. Куда как сложнее терпением приобрести душу. Лучше всегда действовать благорасположением! Так можно даже внутренне неустроенных людей развернуть к возможному совершенству.
Скольких он так обратил ко Христу?
Вечная тебе память, отец Дионисий.
Протопресвитер Владимир Диваков на отпевании архимандрита Дионисия
Настя Брылёва в комментариях: У этих патриархийных очень специфический образ мышления. Почитай опять же воспоминания оВладимира о протопресвитере Николае Колчицком. https://pravoslavie.ru/106661.html Читаешь и диву даёшься, какую память о себе человек оставил, и что оВладимир о нем запомнил.
Такое ощущение, что православие. ру сами не поняли, что напечатали.
И у о. Дионисия были подобные закидоны, он бывал строг и требователен к казалось бы пустым вещам, допускал помпезность и какие-то патриархийные заморочки и понты.
Но! То, за что его любили, любят и горячо уважают, так это за искреннюю горячую веру в Бога, требовательность и строгость в христианском подходе к жизни, абсолютно бескорыстном служении Церкви и Богу. Он был церковным чиновником до мозга костей, очень требовательным начальником.
Но в ответах на духовные вопросы чувствовалась невероятная мощь подвижнической очень глубокой собственной духовной работы.
Поэтому люди, знавшие его только с пасторской стороны, его очень почитают и уважают. А те, кто был в его непосредственном подчинении, могут испытывать противоречивые чувства.
Ну, а теперь, когда человек ушёл, пред лицом вечности все плохое и мелочное как-то забылось, а осталось главное - искренняя и горячая ЛЮБОВЬ к Богу.
Такой вот парадокс...
В интернете гуляет какой-то мифический список 10 старцев России. О. Дионисия туда включили как московского старца. Почему? Кто список составлял? Неизвестно.
А мне отец Дионисий всегда напоминал Святителя Филарета Дроздова. И нравом, и делами, и отношением к своему служению. И скончался Батюшка на всенощную ко дню памяти святителя Филарета