(Заполнение в ходе коллективной беседы правой колонки)
| ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ЧЕРТЫРУССКОГО ПОСТМОДЕРНИЗМА | ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫТВОРЧЕСТВА М. Ю. ЕЛИЗАРОВА (НА ПРИМЕРЕ РОМАНА «БИБЛИОТЕКАРЬ») |
| I. Релятивизм и амбивалентность | Амбивалентный конфликт добра и зла, Света и Тьмы – противопоставленных и одновременно взаимосвязанных в «Библиотекаре» категорий – на уровне названия, характеристик и поступков персонажей, понимания идеи и т.д. |
| II. «Заигрывание со смертью», гипернатурализм. Культ боли и изображение грязи. Гипернатурализм. Писатель – канализационная труба. | Гиперреализм кровавых битв. Смерть становится единственной точкой отсчета. Агрессия и жестокость, интерес к насилию (который смещается от эстетизации насилия – «Pasternak» – к анатомии насилия – «Кубики»). ? Это эпатаж, «чернуха» или особенность авторского мироощущения? Как заметил один из блоггеров в Живом Журнале: «Мне вот странно читать манифесты русской духовности и воззвания к христианским ценностям от человека, пишущего рассказы про то, как отец давал своей дочери в рот». Одно из наиболее часто повторяющихся слов в «Библиотекаре» – «бойня». Однако некоторые критики говорят о том, что Елизаров нарочно утрировал объективную действительность, доведя её до такого уровня абсурда, который служил бы ещё и цели показать отчаяние людей, доведённых до крайности. (Дискуссия с обоснованием права на существование нескольких точек зрения). |
| III. Интертекстуальность – «вложенность» текста в тексте. Литературный пастиш (эклетизм). Принципы центонности и сознательной вторичности. Тезис о «смерти субъекта». | Интертекстуальность: А) Аллюзии (исторические факты, имена): - книга Корана, Библия - халиф Омар и сожженная им Александрийская библиотека (и библиотека Ивана Грозного?) - сочинения Маркса-Энгельса и Владимира Ульянова (Ленина) - свидетели Иеговы («Идея вечной жизни в собственном теле во многом пересекалась с идеологией «Свидетелей Иеговы») - «Имя розы» У. Эко, «Вавилонская библиотека» Х.-Л. Борхеса и мн. др. произведения постмодернистов - пьеса Шварца «Обыкновенное чудо» - Л. Кэрролл «Алиса в Зазеркалье» (Труляля и Траляля) - Конан Дойл «Шерлок Холмс» («…слова: «Послушайте, Алексей», – звучали: «Послушайте, Ватсон…») Б) Реминисценции (имплицитные эксплицитные цитаты): - песенный канон советского времени: - Белла Ахмадуллина «Прощание» («С ума схожу иль восхожу к высокой степени безумства…») - Булат Окуджава «Здесь птицы не поют…» («И почтальон сойдет с ума, разыскивая нас…») - Расул Гамзатов «Журавли» - Роберт Рождественский «Товарищ Правда» - К. Симонов «Ледовое побоище» («Был первый натиск немцев страшен, в шеренгу русскую углом, двумя рядами конных башен они врубились напролом…») - «Журавли», «Темная ночь», «И вновь продолжается бой», «Пора-пора-порадуемся…», «Марш туристов», «Марш энтузиастов», «Опять от меня сбежала последняя электричка…», «Надежда», «Неба утреннего стяг…», «Любовь, комсомол и весна», «На безымянной высоте…», «Любимый город», «Прекрасное далеко, «Луч солнца золотого», «Крылатые качели», «Лесной олень», «Колыбельная медведицы» и многие др. - А. Пушкин «Я помню чудное мгновенье…» («Тяжело вам живется, Алексей. Без божества, без вдохновенья…»). |
| IV. Выдвижение на первый план маргинальных групп и субкультур | Герои, по большей части, – маргинал ы из числа наиболее отчаявшихся, несостоявшихся, одиноких и слабых личностей. Они нередко преодолевают границу порядочности и вседозволенности. Героев так много и они так часто сменяются один другим, что читатель испытывает не сопереживание, а, скорее, отстранение. Герои находятся в строгой иерархии по отношению друг к другу. |
| V. Интеграция в текст советской ментальности | см. выше |
| VI. Феномен игровой литературы. | Игра (пласт поднятой, переосмысленной и перетолкованной в новом ключе карнавальной культуры). «На фоне дрейфа игровых понятий и установок в художественную литературу Елизаров как будто подготавливает создание электронной игрушки на основе своего романа». |
| 1. Пародирование. Пародия, ирония, мимикрия, симуляция и подмена реальности; не высмеивание предшествующей литературы, а ее эстетическое переосмысление. | + (см. обсуждение выше) |
| 2. Плюрализм, диалогизм и открытость в отношениях с остальными литературными направлениями современности: автор – двойной агент, связывающий элитарное и массовое, эстетическое и метафизическое, реальность и вымысел, серьезное и игровое, публику и художника. | |
| 3. Представление мира как текста, как бесконечной интерпретации, условности и игры знаков (принцип деконструкции, демифологизации реалий). Недостоверность повествования – сотворение новой реальности взамен отображения действительности (мы не здесь и не сейчас). | Использование приема «мир в мире»- авторское обнаружение внутри «массовой» реальности пространства, обладающего собственной структурой и действующими маргинальными законами (временами криминальными). В реальный мир героя врывается мир игры, который окончательно меняет его жизнь и становится ее неотъемлемой частью. Он заменяет героям и читателю реальность (так бывает только в игре). Все ли особенности игры наличествуют в «Библиотекаре»?: 1. Игра носит условный характер: роли и правила, сохраняются только до тех пор, пока не закончилась игра. В романе: такого нет, т. к. происходит совмещение двух миров, реального и игрового. 2. Игра ограничена во времени. В романе: игра в книге не имеет конца. 3. Игра пространственно ограничена. В романе: действия происходят на обособленных площадках - зона, дом престарелых на окраине города, избушка в тайге, бой проводится в глухом месте + и за пределами видимого пространства. 4. Игра ведется по жестким правилам. В романе: особые условия для чтения книги, ведения боя и т.д. 5. Жесткий отбор участников. В романе: присутствует отбор, обряды инициации, хоть и не обходится без шпионов и предателей. Общественные группировки окружают себя тайной, либо подчеркивающие свое отличие от прочего мира маскировкой. Отсутствие государства как силы, способной влиять на обстановку в романе. Бои внутри «громовской вселенной» ведутся так, словно никакой иной формы организации в постсоветском обществе не существует. * Мир «Библиотекаря» вбирает в себя элементы мира воров (иерархия и безусловное подчинение лидеру), книголюбов, филателистов (страсть к коллекционированию), ролевиков (изготовление доспехов и оружия из подручного материала: кирасы из шин грузовиков, катаны из крестьянской косы, рыцарские шлемы, подозрительно напоминающие мотоциклетные…). Демифологизация. Архетипы неожиданно переосмысленны (например, образ крановщицы Данкевич), герои (Вязинцев) в определенный момент своей жизни проходят инициацию. |
| 4. Персонажи особого типа– «агенты судьбы», оказывающие существенное, хотя и неявное для героев, влияние на ход событий. | Библиотекари + Активная роль артефактов – фетишей, таинственных кумиров. В повести «Ногти» и романах «Pasternak» и «Библиотекарь» это текст, книга. В «Библиотекаре» книга оказывается центрирующей фигурой текста, но перестает быть явлением чистого искусства, порождающим сложные эстетические чувства. Символическая трактовка тела как текста становится сквозным мотивом елизаровской прозы. Тексты Елизарова приносят в современную русскую литературу отчетливое обрядовое начало. |
| 5. Театрализация (с целью подчеркнуть искусственность текста, разрушение жизнеподобия). | + |
| 6. Нарушение связности повествования (антиструктурная направленность). Лабиринтизмлибо калейдоскопичность: текст конструируется по принципу игрового лабиринта или игрового калейдоскопа, где происходит квазислучайное чередование повторяющихся элементов. | Строгая логика абсурда, проходящая через весь роман, но четкая композиция: Композиция: 3 части. Завязка действия - момент соприкосновения параллельных миров. 1-ая: погружает читателя в основы «громовского универсума» с его апостолами, группировками и событиями. 2-ая: биография Алексея Вязинцева, перемежающаяся разборками группировок. 3-я: промежуточный итог с фантасмагорией прогнозов. |
+
1. Использование мистических элементов как «вспомогательного инструмента» для понимания идеи: «Если… идею упаковать в некую оболочку (сказочно-мистическое — достаточно сладковатая субстанция), она позволяет проглотить идею в виде экшена, но внутри останется зародыш идеи».
2. Героико-эпическое начало (особенно романы «Pasternak» и «Библиотекарь»).
3. Минимальная образность, по преимуществу метафоричная: «Кровь перевёрнутыми гималаями заливала дверь, и казалось, что старуха пустила красные корни».
4. Сознательное стремление к кинематографичности: «Кинематографичность картинки – это результат, конечно, моего текстового усилия. Я пытался добиться эффекта визуальности».
5. Частое обращение к обсценной лексике, поскольку в мире М. Елизарова переход этической границы - важный фактор формирования художественного пространства романа.
? Сюжет – динамичный, захватывающий и богатый событийностью или переполнен однотипными сценами сражений, перегружен мельтешащими персонажами?
? Финал – самобытен или предсказуем?
? Стиль – простой и доступный или примитивный?
? Так какой вывод можно сделать о принадлежности М. Елизарова в целом к постмодернизму и к феномену игровой литературы в частности?
ЛИТЕРАТУРА
О русском постмодернизме и игровой литературе:
1. Колмакова О. А. Игровая поэтика русской прозы рубежа XX-XXI веков. // Вестник Бурятского государственного университета. – 2014. - № 10-3.
2. Липовецкий М. Что такое постмодернизм: ликбез. URL: https://os.colta.ru/literature/events/details/36830/?print=yes (дата обращения – 24.02.17).
3. Матвеев М. Ю. Тлетворное влияние постмодернизма? Образы библиотек и библиотекарей в художественных произведениях второй половины ХХ – начала XXI века. // Библиотечное дело. – 2010. – № 12(126). – С. 36–42.
4. Современная русская литература (1990-е гг. – начало XXI в.): Учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений / С. И. Тимина, В. Е. Васильев и др. – СПб., 2005. – 352 с.
5. Устинов А.Ю. Игровой текст как категория игровой поэтики. // Наука и современность. – 2010. - № 4-2.
6. Эпштейн М. Н. Постмодерн в русской литературе: Учеб. пособие для вузов / М. Н. Эштейн. – М., 2005. – 495 с.
О М. Елизарове и романе «Библиотекарь»:
1. Безрукавая М.В. Структура повествования и сюжетный мир в романах М. Елизарова. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/struktura-povestvovaniya-i-syuzhetnyy-mir-v-romanah-m-elizarova#ixzz4ZlGeYrkf (дата обращения – 24.02.17).
2. Библиотекарь (роман) // Википедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/ (дата обращения – 21.02.2017).
3. Большаков М. «Библиотекарь» Елизарова – книга помутнённого смысла? URL: https://www.taday.ru/text/170114.html (дата обращения - 24.02.17).
4. Бондаренко В. М. Елизаров. «Библиотекарь». URL: https://www.library.ru/2/liki/sections.php?a_uid=163 (дата обращения – 18.02.17).
5. Бурмистрова Ю.. Русский писатель-иностранец в России. URL: https://www.chaskor.ru/article/mihail_elizarov_russkij_pisatel_-_inostranets_v_rossii_1564 (дата обращения - 21.02.17).
6. Елизаров М. О «Библиотекаре». URL: https://admarginem.ru/etc/272/ (дата обращения – 21.02.17).
7. Жиронкина О. М. Елизаров: «Библиотекарь» (рецензия) // Вопросы литературы. - 2009. - №3. - С. 118-122
8. Загрутдинов А. Россия перестала быть интересной миру. URL: https://www.sobaka.ru/kzn/city/books/39520 (дата обращения - 25.02.17).
9. Ланин Б. А. Михаил Елизаров: популярная тень. // Литература, 2013. - №10. – С. 59.
10. Латынина Алла. Случай Елизарова // Новый мир. – 2009. – №4.
11. Малюков С. Чтение – это акт милосердия к писателю. URL: https://lpgzt.ru/aticle/50529.htm (дата обращения - 25.02.17).
12. Мархинина М. Я не пытаюсь манипулировать сознанием читателя. URL: https://journalisti.ru/?p=36927 (дата обращения -24.02.17).
13. Меркушов С. Ф. Гностицизм, советский городской фольклор и творчество М. Ю. Елизарова // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Филология. 2014. №3. С. 339-343.
14. Нечаев А. Елизаровец. URL: https://admarginem.ru/etc/2968 (дата обращения - 21.02.17).
15. Погорелая Е. Кровавый отсвет в лицах есть. Михаил Елизаров // Вопросы литературы.
16. 2009. № 3. С. 135-148.
17. Топоров В. Мёд и дёготь истории. URL: https://vz.ru/columns/2007/7/14/94245.html (дата обращения - 24.02.17).