Мои дополнения к ранее данным показаниям.
Ещё раз хочу дать показания в свою защиту и опровержения предъявленного мне обвинения, о порядке госпитализации.
О нарушении моих прав, для защиты от предъявленного обвинения, не запрещёнными законом способами и средствами.
По согласованию со мной, защитником неоднократно заявлялись в ходе каждого очередного моего допроса письменные ходатайства о проведении очных ставок с лицами признанными потерпевшими. Мне на следствии в проведении очных ставок было отказано. Я был лишён права оспорить обвинение в том числе и таким способом. Они должны быть допрошены в суде, так как к ним есть вопросы об обстоятельствах их госпитализации.
На очных ставках с Манашкиной и Старостиной, по согласованию с адвокатами Лапидусом и Челобитчиковой, они отказывались отвечать на мои вопросы в порядке статьи 51 Конституции и в суде отказывались отвечать на вопросы моего защитника по статье 51 Конституции. Значит они не желали свидетельствовать против себя. Значит им было, что скрывать от суда.
И теперь, когда в суде они дали правдивые показания, стало очевидным, какие они обстоятельства имеющие существенное значение для правильного рассмотрения дела скрывали от суда и чьи они интересы скрывали от правосудия и следовали юридической помощи Лапидуса и Челобитчиковой, которые их консультировали и ещё убедили согласиться на особый порядок судебного разбирательства.
Челобитчикова вообще консультировала и Манашкину и Старостину, которую следователь допустил к участию в защите Старостиной, после того, как Манашкина отказалась от её услуг.
Такие действия Лапидуса и Челобитчиковой расцениваю как злонамеренные в ущерб интересам Манашкиной, Старостиной и моим. Была сделана попытка лишить их права оспорить доказательства в суде и избежать уголовного преследования лицам подлежащих привлечению в качестве обвиняемых.
И при таких обстоятельствах, государственный обвинитель предлагает суду доверять показаниям главного врача Курдяева С.М., что он не требовал от Манашкиной и Старостиной денег за госпитализацию платных пациентов и денег от них не получал. Обосновывает, что доказательств получения денег Курдяевым С.М. нет, кроме показаний Манашкиной и Старостиной.
А моим показаниям, на следствии и в суде, что я не получал от Манашкиной и Старостиной деньги, не доверять. Государственный обвинитель обосновывает это голословное обвинение показаниями Манашкиной и Старостиной.
Разве государственный обвинитель, устранил все сомнения и противоречия?
Показания лиц признанных потерпевшими доказывают факт уплаты денег по агентским договорам в ООО «Аско-Мед» и ООО «Мед-гарант», на основании которых были госпитализированы пациенты, а не получение мной от Манашкиной и Старостиной денег. И только в последующем, после проверки деятельности Института, лицам признанными потерпевшими стало известно, что пациенты в Институте числятся как пациенты проходившие госпитализацию в рамках ОМС.
Следствие не установило и не расследовало этот факт, имеющий решающее и определяющее значение, кто же платных пациентов госпитализировал и принимал решение о госпитализации в рамках ОМС? Государственный обвинитель не доказал, что платных пациентов госпитализировали в рамках ОМС я, Манашкина, Старостина, в обход главного врача, отвечающего за госпитализацию и в обход решения врачебной комиссии о госпитализации пациентов. Такого вообще невозможно было сделать. Обойти главного врача, заведующих лечебными отделениями, лечащих врачей. Вся госпитализация упирается в решение главного врача и врачебной комиссии.
В мои служебные обязанности не входило принятие решения о госпитализации.
По вопросам, требующих разрешения по существу - соблюдения порядка госпитализации, необходимо проводить проверку в отношении главврача Курдяева С.М.. Это его полномочия и полномочия врачебной комиссии.
В мои обязанности входило проведение собеседований, ознакомления с перечнем медицинских услуг оказываемых за плату.
Я проводил консультации по расценкам, разъясняя какие платные услуги могут быть оказаны, их примерную ориентировочную стоимость, согласно утверждённого прейскуранта на платные услуги.
Так как, пациенты могли нуждаться в дополнительном уходе, при Институте на договорах по оказанию платных медицинских услуг работали две коммерческие фирмы ООО «Аско-Мед» и ООО «Мед-Гарант», подконтрольные Курдяеву С.М., в которых бухгалтерию вела его тёща – Осипова Валентина Богдановна, директором «Аско-Мед» является его друг Макеенков, который меня оговорил и директором «Мед-Гарант» является подчинённая ему напрямую медсестра Приёмного отделения Старостина, зависимая по службе от него.
У пациентов был выбор воспользоваться услугами этих фирм либо не воспользоваться.
Я направлял пациентов в Приёмное отделение Института для решения вопроса госпитализации в установленном порядке, для определения показаний на госпитализацию платных пациентов. Этими вопросами ведал Курдяев С.М..
Приёмное отделение находится под руководством Главного врача. Он руководит Приёмным отделением. Заведующего Приёмным отделением в штате Института нет. В штате старшая медсестра Приёмного отделения.
Я за ранее не мог знать, какое решение примет врачебная комиссия по госпитализации и воспользуются ли пациенты дополнительными услугами.
Оснований заключать договор на платные услуги и вносить оплату в кассу Института, без решения врачебной комиссии не было. Сначала принимается решение комиссии о госпитализации и только затем заключение договора и оплата в кассу.
Только после решения о госпитализации при наличии показаний, пациенты приходили в Отдел платных услуг, где с ними подписывался договор.
Сотрудники Отдела платных услуг относили договор на подпись Зам. директора Института Алексеевой Г.С.. У меня права подписи договора не было.
После подписания договора, пациенты вносили в кассу деньги за платные услуги. Без подписанного договора и его регистрации в Отделе платных услуг, кассир оплату не примет.
Договор и произведённая плата учитывались, регистрировались и контролировался сотрудниками Отдела платных услуг, а работу сотрудников Отдела контролировал я. Проверял правильность ведения учётов и осуществлял отчётность.
Платные услуги в Институте оказывались массово за отдельные виды обследования амбулаторно по обращению без госпитализации.
Отдел платных услуг был загружен этими платными услугами. Кому УЗИ, кому томограмму, кому рентген, кому анализы, кому МРТ, кому колоноскопию и пр.. Государственному обвинению не надо считать, что пациенты обращались в Отдел платных услуг только за услугами платной госпитализации.
Если пациент не возвращался из Приёмного отделения в Отдел платных услуг, то это означало, что врачебная комиссия по госпитализации или главврач Курдяев С.М. отказали пациенту в госпитализации либо пациент госпитализирован, так как им заключён договор с «Аско-Мед» и «Мед-Гарант» и опять же врачебная комиссия приняла решение о госпитализации.
Такие договора между пациентами и «Аско-Мед» и «Мед-Гарант» в Отделе платных услуг не учитывались и не регистрировались, так как расчёты производились через бухгалтерию Института по условиям договоров между Институтом и «Аско-Мед» и «Мед-Гарант» на оказание платных медицинских услуг.
Подсудимые Манашкина О.М. и Старостина Ю.А. в суде дали правдивые показания, что они заключая агентские договора с пациентами не знали, что Курдяев С.М.
примет решение о бесплатной госпитализации по ОМС, отдельных пациентов по своему усмотрению.
Они дали правдивые показания, что Курдяев С.М. требовал от них уплаты лично ему денег, когда он проводил госпитализацию платных пациентов на бесплатной основе, в нарушение очередности плановой госпитализации по ОМС.
Эти их показания подтверждены в суде показаниями потерпевшей Чернявской, которая показала, что при обращении в Институт за платной услугой обратилась к Манашкиной О.М., а та отвела её в кабинет главврача Курдяева. Курдяев С.М. госпитализировал её покойного супруга. Она заключила договор с ООО «Аско-Мед» и уплатила 80 тыс. рублей по агентскому договору. Допрошенная в суде Манашкина О.М., также подтвердила, что Чернявскую отводила к Курдяеву С.М. и тот принимал решение и деньги в размере 80 тыс. рублей она отдала ему, по его требованию.
То, что на следствии был совершён самооговор и оговор меня Манашкиной О.М. и Старостиной Ю.А. подтверждает этот эпизод предъявленного мне обвинения. Я вообще не общался с пациентом и потерпевшей Чернявской, а мне он вменяется в вину по ложным показаниям на следствии Манашкиной и Старостиной.
Считаю, что следователь Драбинка намеренно скрывал незаконную деятельность главного врача по вопросам госпитализации лиц признанных потерпевшими при незаконном участии в деле адвокатов Лапидуса и Челобитчиковой.
Монашкина О.М. и Старостина Ю.А. дали правдивые показания в суде, что бухгалтерию «Аско-Мед» и «Мед-Гарант» вела тёща Курдяева С.М. – Осипова Валентина Богдановна. Финансовые документы исследованные судом подтверждают ведение бухгалтерии Осиповой В.Б. и расчёты за платные услуги производились на основании выставляемых счетов-фактур Институтом. (т.8 л.д. № 97-118).
Они дали правдивые показания, что у меня не было с ними никакого сговора.
Я никакого обмана пациентов о невозможности госпитализации их по ОМС не совершал. Все лица признанные потерпевшими самостоятельно обращались в Институт за получением платных услуг.
Я не принуждал пациентов заключать агентские договора с «Аско-Мед» и «Мед-Гарант», а разъяснял о возможности воспользоваться дополнительными услугами. Разъяснить или рекомендовать, не значит понудить их против их воли.
Я не мог предвидеть, что пациенты обратившиеся за платными услугами будут госпитализированы Курдяевым С.М. в рамках обязательного медицинского страхования, в нарушение порядка очередности плановой госпитализации.
С ним у нас такого договора не было. Курдяев С.М. для меня являлся вышестоящим руководителем. Я не мог заставить его госпитализировать платных пациентов, бесплатно. Это его воля, его решение.
Курдяев С.М. сам подтвердил, что я отношения к госпитализации не имею.
Я не виновен, в том, в чём меня обвиняют.
Меня судят за те действия, которых я не совершал. Я исполнял свои обязанности не вопреки, а в интересах службы. Вопросы соблюдения порядка госпитализации в мои служебные обязанности не входят.