(Традиции и современность)
Кто не знает о свойстве древесины деформироваться при высыхании и намокании, приносящем кучу проблем, как плотникам, так и столярам? Скособоченные окна и двери, пузырящиеся полы, разбегающаяся обшивка стен…
Но ведь «голь на выдумки хитра»! - северяне умудрились использовать этот порок как преимущество при изготовлении лодок-долбленок, или осиновок, как их еще называют.
Из цельного ствола осины сначала выбирается-выдалбливается нутро до необходимой толщины бортов, а затем, после чистовой обработки и полной просушки, в «крутобокое корыто» наливается горячая вода, воздействие которой заставляет годовые кольца-слои как бы распрямляться, расширяя борта…
Это сейчас в прибрежных деревнях таких лодок остались единицы, а раньше-то, сколько их было?!
Первый раз я увидел долбленки лет в шесть, когда наша семья около года жила в деревушке Степанов Прилук, раскинувшейся по берегу Устьи в километре от поселка Советский.
Для местных жителей эти шустрые ходкие посудины были как палочки-выручалочки: что на рыбалку, что на сенокос, что по грибы-ягоды… Но я как сейчас помню свой детский страх от того, что лодка, кажется, готова перевернуться от любого движения, и этот страх заставлял сидеть на корточках, до судороги вцепившись в борта во время плавания. В общем, ощущения остались в памяти не из приятных.
Потому и удивило решение организаторов Устьянской Ссыпчины-2007 провести в рамках ежегодного традиционного праздника мастер-класс по изготовлению лодок-долбленок. Зачем?! Кому они нужны? Сейчас столько современных плавсредств, куда более прочных и надежных! Пустая никчемная трата времени и сил,- так я думал поначалу. Но после череды событий, произошедших далее, мнение мое изменилось.
Сначала директор Устьянского центра культуры (УЦК) О.Н.Ижемцева устроила встречу с Александром Алексеевичем Казаковым, человеком, о каких говорят не иначе как самородок, настолько разносторонни и многогранны его интересы! Что трактор самодельный сочинить, что сказку бабушкину на стихи переложить. Мало того, у него даже патент в свое время был получен на игрушку, развивающую детское мышление, а всего разработок десятка два наберется! Знакомство с такими людьми всегда обогащает, расширяет кругозор.
Александр Алексеевич должен был подготовить и провести мастеркласс, в мои обязанности, как методиста УЦК, входили поиск участников и помощь в организации мастеркласса.
Потом была поездка в Верхний Березник, «вотчину» Казакова, во время которой меня снова охватили сомнения. Кто сюда поедет в эту глушь, где кроме привычных глазу заросших кустарником полей да потихоньку вымирающей деревни ничего нет? Ну и что, что раньше лодки здесь делал чуть не каждый житель деревни, что «через дом да каждый дом» украшены затейливыми балкончиками с резными витыми колоннами под причудливыми досками-причелинами. Можно ли заинтересовать этим в наше время детей компьютерных технологий и спецэффектов?
Затем я поехал в деревню Степанов Прилук, в надежде обнаружить хоть одну уцелевшую лодку и сделать снимок для рекламы.
После прошедших дождей вода в реке сыграла, затопив голую песчано-каменистую отмель и местами дойдя до кустов. Бреду по сиротливо пустынному берегу, путаясь в траве, и с каждым шагом все меньше надежда увидеть цель поездки – нет долбленок, ни одной на берегу не видно!
Ситуацию прояснил местный житель Владимир Стрелко, к которому я зашел по старому знакомству - вместе проводили досуг когда-то в том далеком детстве. Оказалось просто, что сезон ягодно-грибной не наступил ещё, да и рыбалкой нынче почти никто не занимается. Вот потому и нет пока лодок на берегу реки.
Но раз для истории надо – вытащили они со старшим братом Юрием из сарая свой раритет, и на тачке доставили на реку. По дороге посетовали, что пора бы лодку в утиль, все-таки еще в начале восьмидесятых с деревни Орлово привезена, то есть больше двадцати годов служит! Мол, наверное, уж и латать ее проку нет.
Когда спустили на воду, побежали струйки по незашпаклеванным щелям, забили фонтанчиками, но сел бесстрашный Владимир на корму, оттолкнулся веслом от берега, и пошла «старушка» речную гладь резать, да как ходко пошла! – только успевай затвором щелкать, чтобы в кадр ее поймать!
Цифровой фотоаппарат хорош тем, что можно сразу просмотреть отснятое. Снимки получились более-менее, можно бы и успокоиться на этом. Да вот беда: пасмурно было, а на следующий день солнышко выглянуло. Вот когда снимать надо! А Владимир Леонович как будто только и ждал моего звонка, чтобы второй дубль сделать. Мол, приезжай, какие проблемы…
Пришлось мне не только с берега фотографировать, но и в лодку садиться. И как-то так я очень быстро в ней оказался, что даже испугаться не успел! А потом и вовсе страхи давние куда-то подевались: красота-то какая кругом, перспектива…Солнышко с небом забавляются, в речку с берегами опрокидываются, вода в ответ зайчики пускает, и только весло плюх-плюх, плюх-плюх…
Потом произошло еще одно событие – поездка на Соловки. Впечатления от нее тянут на пару увесистых томов об уникальном сочетании суровой красоты северной природы с творениями рук человеческих!
Поэтому, не уходя от темы повествования, расскажу лишь о посещении Соловецкого морского музея, экспозиция которого посвящена истории поморского судостроения и судовождения. Где еще участников мастеркласса искать, как не здесь? Наверняка музейщикам Соловецким интересно посмотреть, как другие-то делают! Ведь у них самих верфь устроена: щетинится шпангоутами на стапелях строящаяся копия первого корабля великого императора-флотоводца «Святой Петр».
У них традиция – у нас традиция. У них судно строится, и у нас Казаковы Александр Алексеевич с Василием Ивановичем пару судов уже начали… Ну и что, что стапелями для них несколько чурок служат?
Судоверфь Казакова А. А.
Павел Анатольевич Филин, координатор Соловецкого проекта, с интересом меня выслушал и развел руками: «Дел невпроворот, график на месяц вперед расписан. Хотелось бы посмотреть, но никакой нет возможности!» Понятно, что при таких масштабах деятельности всего ухватить просто невозможно, от чего-то надо отказываться.
Двух человек я все же нашел на Соловках - на ярмарке, уговорив поучаствовать в мастерклассе своих знакомых мастеров.
А между тем в Верхнем Березнике Александр Алексеевич со своим однофамильцем и помощником Василием Ивановичем уже все приготовили для проведения мероприятия. Они сделали несколько заготовок лодок в разных фазах готовности, благодаря чему за три дня мастеркласса можно было пройти, опробовать все этапы работы от разметки бревна до разводки бортов, минуя длительный процесс сушки. Консультировался Александр Алексеевич у местных жителей: Казакова Ивана Ивановича, отца Василия Ивановича, который когда-то в свою очередь учился у отца Александра Алексеевича, и Исая Ивановича Казакова. Это именно его увидела за изготовлением долблёнки во время первой Ссыпчины Лидия Валентиновна Буторина, и загорелась идеей организовать такое мероприятие.
Дело оставалось за малым – найти недостающих людей на мастер-класс. Но это уже сделала Ольга Николаевна Ижемцева, директор нашего УЦК и участница фольклорного коллектива «Разлапушка». В одно время с Соловецкой ярмаркой в г. Сольвычегодске проходил фестиваль Козьмы Пруткова, куда и был приглашен для выступления коллектив «Разлапушка». Там, посетив проходивший в рамках праздника конкурс резьбы по дереву, Ольга Николаевна познакомилась с тремя мастерами, работавшими одной командой «Творческая мастерская Кирилла Баира», и пригласила их поучаствовать в аналогичном конкурсе на Устьянской Ссыпчине, а затем и в изготовлении лодок-долбленок.
* * *
Широко гуляла в былые времена ярмарка в старинном устьянском селе Бестужево на Прокопьев день 21 июля. Съезжались купцы со всех сторон-волостей с самым разным товаром: кто с хлебом, кто с горшками глиняными да свистульками детскими, кто с ушатами да бочками деревянными…Торговали всякой всячиной от домашней утвари до скота, бойко шла купля-продажа, после которой устраивалось гуляние. Для него всем миром варили пиво, ссыпая по мере зерна в общую кадку…
Вот эта традиция с лёгкой руки Лидии Валентиновны Буториной, автора проекта «Устьянская Ссыпчина», и легла в основу ставшего с 2001 года традиционным праздника мастеров-умельцев. Приглашённые гости, не только с Архангельской области, но и из других регионов России, ссыпают в общую кадку свои талант, опыт, знакомятся во время экспедиций по устьянской глубинке с местными традициями, общаются друг с другом и уезжают, обогащённые новыми знаниями, да и просто отдохнувшие от суеты сует.
Ссыпчина - 2007. На Малиновке.
После признания Устьян Столицей северного мёда решено было приурочить проведение праздника к Медовому Спасу.
* * *
Восьмого августа 2007г многочисленная компания мастеров, участников художественных коллективов и организаторов праздника Ссыпчины Медовой сошла с пригородного поезда на станции Илеза, а мы, группа будущих кораблестроителей, ехали дальше, до станции Кизема, где нас должна была ждать машина администрации, уазик-«буханка».
Тут звонит Александр Алексеевич и говорит, что машина сломалась перед самым нашим приездом, и мы должны ехать на попутках. Увы… Свободный «жигулёнок» оказался один и взял только троих. Остальным сказали, что можно доехать до отворотки на Верхний Березник в рейсовом автобусе. Вчетвером сели в автобус.
Люд ехал разный, с детьми, с баулами, публику веселили два изрядно подвыпивших местных балагура, поэтому до отворотки доехали быстро, даже чересчур быстро!
За окном мелькнул дорожный указатель, автобус затормозил у развилки дорог перед бетонной стелой с названием местного совхоза (канувшего в небытие) и покатил дальше.
Я дошёл до знака с указанием направлений, глянул на стрелку. Так вот почему с нас за проезд так мало взяли! Мне стало немного дурно: до Верхнего Березника оставалось двенадцать километров…
* * *
На визитной карточке Кирилла Баира, кроме названия мастерской и контактной информации всего четыре слова: лед песок дерево ландшафт. Человеку несведущему они ничего не скажут, хотя многие слышали про ледовые скульптуры, резьбу по дереву. С ландшафтом тоже всё более-менее ясно. Это когда горы камней да земли с места на место ворочают вместо того, чтобы цветы на обычные клумбы посадить. Но при чём здесь песок? Что с ним, сыпучим, можно сотворить?
«Любобытно? Тогда взгляните фотографии… Нет, это не глина – эта скульптура из песка!.. и эта из песка!.. Ну, какие тут чудеса? – только ловкость рук!..» Новые фотографии, новые творения со своими авторами. В комментариях мелькают названия конкурсов, выставок, городов, стран…
И вот эти корифеи стоят с баулами на просёлочной дороге, в лесу, за двенадцать километров от какого-то там Верхнего Березника, и, переминаясь с ноги на ногу, хитро так ухмыляются. «Ну, что с тобой делать, голубчик? Куда ты нас завёл, Сусанин?»
Наверное, бетонный монумент выручил, от которого не успели далеко уйти! Видимо, он аномалию вокруг себя создавал, а иначе как объяснить тот факт, что мы оказались в зоне действия сети «Мегафон»? В такой-то глухомани!.. Александр Алексеевич на звонок среагировал моментально, сбегал, встретил машину, вёзшую наших товарищей, и завернул её на второй рейс.
* * *
Верхний Березник – общее название двух деревень. По легенде их основали в стародавние времена беглые казаки: Тарас и Борода.
Люди селились на новых местах, большей частью не по своей воле: либо спасаясь от преследования, либо спасая свои убеждения, а то и насильно поселённые. Свобода и независимость всегда манила людей, заставляя преодолевать лишения, тяготы и трудности. Новые земли давали хотя бы видимость этой свободы, по крайней мере, возможность обеспечить себя куском хлеба. Земля, обладание ей – вот что было главным! Лишь в годы великих испытаний – неурожая, голода и эпидемий они срывались с насиженных мест.
Казаки облюбовали место, где преобладала берёза, отсюда и название поселения, а так как один Березник уже существовал в нижнем течении реки, то, чтобы не было путаницы, к названию добавили слово Верхний.
Если спускаться вниз по реке, то сначала встретит вытянувшаяся лентой по правому берегу деревня Тарасовская, за последними домами которой покачивается на тросах подвесной мост, а там уж будет поджидать домами-огородами деревня Бородинская, такой же лентой, но по левому берегу.
Если же ехать от железнодорожной станции, то дорога, миновав большую деревню Кондратовскую, или Кырканду – ох, и понравилось это словечко моим попутчикам! – подойдёт зарастающими полями к Бородинской и, пройдя по ней главной улицей, оборвётся у подвесного моста. Пока реку не скуёт льдом, в Тарасовскую попасть, кроме моста, можно только вброд. Поэтому магазин и медпункт, для которых необходим автотранспорт, находятся в Бородинской, а клуб с библиотекой и школа – в Тарасовской. В школе нынче учится всего два человечка, занимается с которыми жена Александра Алексеевича Любовь Казимировна Казакова.
* * *
С развитием городов, несущих комфорт, развлечения и прочие «блага цивилизации», отток населения из деревни начал усиливаться. Здесь не откупишься производственным заработком от приевшейся бытовухи: дров, воды, топки печей… Каждодневный физический труд…
Но в чём главная причина нынешней ситуации на селе? Когда я попытался её сформулировать, то мне приснились лязгающие гусеницами танки с крестами. Вот уж точно – «сон в руку»!
Поколение, перенёсшее ужасы репрессий, военное лихолетье, послевоенное бремя непосильных налогов и сборов, ходившее круглый год, в грязь и стужу, в лаптях и практически не имевшее возможности сбежать от такой жизни, любой ценой стремилось уберечь от этого своих детей. Пусть хоть дети поживут нормально! Пусть живут, где угодно – только не в деревне! В деревне жизни нет – тут только «коровам хвосты крутить»! Да и какое тут воспитание, если на работе от зари до зари: ушли – ещё спят, обратно пришли – уже спят!
… Дети выросли, разлетелись по городам и весям, и остались по деревням доживать свой век одни старики да старухи, наедине со своими проблемами, ведь у детей свои интересы, других им просто не внушили.
Женщина одна хвалилась, как дитя своё с детства наставляла. Мол, учись, сынок! – с папочкой под мышкой легче ходить, чем на пилораме работать или за рычагами трактора сидеть! Только думала ли она при этом, кто её старость обогреет, уют создаст?! Кому до неё дело будет?..
Горе-горюшко … Сколько деревень обезлюдело, сколько сгинуло, в небытиё кануло, в которых ещё совсем недавно кипела жизнь?! Слепятся пустыми глазницами окон осиротевшие жилища, гуляет в них ветер-бродяга, завывает в печных трубах, хлопает неприкрытыми ставнями…
Хотя, конечно, в основном, это деревни, появление которых связано с земельным бумом времён Столыпинских реформ, да с коллективизацией. Да ещё посёлки-лесопункты с их бараками-времянками. Пока лес в округе был – жизнь в них кипела, а как лес кончился – так и не нужны они никому больше! Нет нормальных дорог – нет сообщения с миром. Из опустевших домов исчезает всё мало-мальски ценное, вплоть до печных дверок и задвижек, а потом и сами они разбираются на дрова – чтобы в лес попасть, техника нужна, а где её возьмёшь, если её нет?!
Другое дело, старые деревни и сёла – намоленные, как говорят, - расположенные по берегам Устьи и её притоков. Река была и остаётся для них источником пропитания, путями сообщения, да и просто глазу отдыхом, усладой. Стонали, кряхтели они от ударов судьбы, жизненных невзгод и испытаний, но спасала река-кормилица в лихие годины - выручит и теперь. Красивейшие места по Устье – сам Бог велел здесь сферу туризма и отдыха развивать. И для Верхнего Березника, расположенного вдали от больших дорог, долблёнки могут стать той фишкой, которая привлечёт в скором будущем туристов, любителей экстрима. Ежели, конечно, сами местные жители в этом заинтересованы будут. А что касается размещения и проживания, то здесь стоит подумать об организации сельских гостевых домов. Дело это новое, поэтому много ещё неразберихи и путаницы в нормативах и требованиях к условиям быта и питания, но перспективы у него есть и немалые…
* * *
Нашу группу разделили. Тех, кто приехал раньше: Бебякова Владимира, Якимука Ивана и Орловского Михаила поселили в пустующем доме Зои Борисовны Казаковой в деревне Тарасовская, а меня, Кирилла Баира, Георгия Пупина и Николая Гетьмана в Бородинской у Надежды Людвиговны Рогачёвой. Надежда работала на ферме и много испытала и пережила в лихие годы безвременья, когда приходилось работать за десятерых и при этом не иметь средств к существованию. Теперь уже даже трудно поверить в это, ведь жизнь стала налаживаться, но как забыть об этом?
Нам был приготовлен роскошный стол. Хозяйка училась в своё время на кулинара, может быть поэтому, все блюда, которые довелось отведать, были восхитительны!.. Хрустящие солёные грузди… домашняя капуста… малосольные огурцы… Но королевой стола была картошка «в мундирах», отваренная в растительном масле - никто из нас раньше подобного блюда не едал. После такого приёма, какая может быть работа?! Однако времени у нас было в обрез…
Мастерская Александра Алексеевича располагалась в зрительном зале сельского клуба, где он работал кочегаром, и на лужайке перед клубом. Если зарядит дождь, то ни о какой работе речи быть не может: нельзя заготовку мочить, никак нельзя! Фильмы в клубе не крутят давно, народ ходит только на дискотеки, поэтому ему удалось убедить руководство в необходимости крыши над головой – на всякий случай. Хотя, кстати, с погодой нам повезло – солнце жарило все дни…
В первый день мы разметили бревно и начали вырубать, выбирать объём. Если раньше всё, от начала до конца, делалось вручную, с помощью тёсел - специальных топоров, то у нас, кроме них, на вооружении была бензопила «Штиль-360», которой орудовали там, где только возможно – процесс изготовления ускорялся в разы, но основная работа делалась всё-таки тёслами... Работа тяжёлая и трудоёмкая, досталось всем…
На второй день мы учились ставить сторожки. Строгали цилиндрические палочки, пилили их длиной по два с половиной сантиметра - размеру, соответствующему необходимой толщине борта. Сверлили в вырубленной «колоде» отверстия – диаметром по толщине палочек, на определённом расстоянии друг от друга, вколачивали туда чопики (готовые палочки), предварительно макая их в масляную краску. Они служили ориентирами при завершении работы теслом: отверстие с чопиком появилось – будь осторожен! Теперь можно только аккуратно скобелем достругивать, выглаживать начисто.
Параллельно с этим начали разводить борта у заранее выдолбленной Казаковыми и просушенной заготовки. У Александра Алексеевича ранним утром был затоплен котёл, и нам оставалось только бросить шланг в будущую лодку, чтобы подать горячую воду. Налили воды и стали быстро протирать намоченными тряпками все стенки. Чтобы ускорить процесс, ставили распорки из еловых сучков, время от времени подгибая их, чтобы не было слабины. Когда борта разошлись наполовину, сучья убрали, заменив готовыми шпангоутами, положив на них сверху доски, а на доски нагрузив кирпичей. Под таким прессом лодка должна была принять в итоге необходимую форму. Однако это происходило практически без нашего участия.
Когда ходили на обед в Бородинскую, решили искупаться в Устье. Вода из-за засухи сильно спала - кругом мель, глубина по колено, но дело было не только в засухе. Много лет по Устье и её притокам лесопункты сплавляли лес, ведь это был самый дешёвый вид доставки сырья к месту переработки. Копили к большой воде огромные штабеля брёвен по берегам речек, а как паводок входил в силу, эти штабеля в воду скатывали. Бешеное течение быстро их к пункту назначения доставляло. Вот только у брёвен руля не было – не успевали они за изворотливым руслом в фарватер вписываться. Рушились крутые берега, превращаясь в обрывы – слуды, и уносясь за караванами леса на новые места «прописки», в глубокие омуты, а река всё больше мелела …
Однако место, которое нам подсказал Александр Алексеевич, оказалось особенным. У деревни Бородинской мы перебрели на другой берег, на пляж, образуемый песчаной косой. И тут мужики обрадели: глубина!.. Я поначалу принял их радость за розыгрыш – ведь отстал-то от них на какой-то десяток метров! Нырнул плашмя, боясь оцарапать живот, а когда попытался встать на ноги, то вдруг куда-то подевалось дно…
Давным-давно уж нет водяной мельницы, построенной когда-то вскладчину местными жителями, но быстро разрушившейся – слишком много было хозяев, а вот омут от её плотины остался. Видимо, большущий омут был, раз песком до сих пор не замыло. После купания усталость как рукой сняло! И снова коллеги меня удивили. Это когда уже мы перешли реку обратно к Бородинской…
Дело в том, что у Кирилла Баира и его товарищей по мастерской был очень насыщенный календарь мероприятий. Календарь этот они пытаются спланировать загодя – уж очень много событий происходит, участниками которых они традиционно являются, да и клиентов-заказчиков достаточно. Не успели закончить работу в одном месте, а уж надо срочно добираться в другое – часто на отдых только дорога и остаётся.
Поездка в Устьяны была не запланирована, пришлось её вставлять, прессуя и без того плотный график и рискуя потерять ценного клиента. Так что они могли позволить себе всего два дня пребывания в Верхнем Березнике. Об этом они предупредили сразу, когда мы ещё только ехали на мастеркласс.
Насчёт транспорта договорились накануне их отъезда из деревни, и я не понял, зачем Кириллу понадобилось приставать к мужчине, наводившему порядок в стоящей у обочины улицы машине и, по всей видимости, ожидавшему женщину, полощущую бельё, с просьбой отвезти их вечером на станцию? Хозяин машины отнекивался, ссылаясь на то, что он только сегодня с долгой поездки, и ему надо отоспаться. Но потом согласился помочь, в случае, если произойдёт какая-нибудь накладка с техникой у нас. И она произошла, и опять в последний момент!!! Когда мужики уже сидели на чемоданах, оказалось, что с заказанным транспортом вышла какая-то неразбериха. Ай, да Кирилл! – вот что значит житейский опыт! В общем, в поезд они сели благополучно.
А мы, проводив гостей, собрались на вечеринку с местными жителями, куда приглашались все желающие. Народу пришло немного, но было весело. Решили учредить праздник – День деревни, приурочив его ко дню рождения Верхнеберезницкой верфи, то есть к нашему приезду, хотя работа у Казакова началась задолго до этого – ещё в апреле…
На следующий день Владимир Бебяков, прямо у дороги, на осиновых чурках, устроил импровизированную выставку своих изделий из лиственницы. Играли глянцевыми бликами на солнышке отполированные бока чаш, ваз и ковшей – работы просто изумительные! Жаль, только зрители не спешили полюбоваться на эту красоту. Тем более что Владимир ещё и показывал на практике, как изготовляется солонка-утица, подобрав один из кусков осины, из отходов. Инструмент он позаимствовал у Ивана Якимука, хобби которого также резьба по дереву, но с уклоном на лесную скульптуру. Кстати. Хоть оба они лодок-долблёнок никогда не делали, но навык работы инструментом, в том числе и теслом, у них проявился сразу, в самом начале мастеркласса: выверенность движений, точность удара.
Настало время и нам собираться в путь-дорогу, ведь Ссыпчина была в самом разгаре, впереди были ярмарки и торжества… Покидали Верхний Березник со смешанными чувствами.
Было грустно расставаться с гостеприимными, хлебосольными хозяевами, радостно оттого, что благодаря Александру Алексеевичу, его грамотным действиям, мы не испортили заготовку, и у нас получилось развести борта лодки. Хотя он лодок тоже никогда не делал!!! И делать не хотел принципиально, памятуя об отце, которому это ремесло несло, как он был убеждён, одни неприятности. Да вот пришлось: с богатым багажом теории и полным отсутствием практики. Уж очень ему хотелось оборудовать нормальную мастерскую, где можно было бы заняться макетированием, изготовлением миниатюр, рассказывающих о крестьянском укладе и быте деревни, и другими видами творчества. Вот и ринулся в неведомое, на свой страх и риск.
А жизнь идёт своим чередом. Прошло с тех пор пять месяцев. На Малиновке под Рождество народу, несмотря на лютый холод - мороз за тридцать, полно каждый день. Кроме тренирующихся(!) лыжников много тех, кто приехал просто отдохнуть, покататься с ледяных горок на «ватрушках», много детей, у которых сейчас зимние каникулы. Да и до только что открывшегося горнолыжного центра рукой подать.
Четвёртого января в Малиновку, на фестиваль снежной скульптуры приехали старые знакомые, участвовавшие в конкурсе скульптуры летом: Стас Бужинский из города Вельска и Кирилл Баир с Николаем Гетьманом, только вместо Георгия Пупина, который не смог приехать, они привезли Евгения Алексеева.
Как раз в это самое время их ждали в 
Архангельске на Фестиваль льда. Но они приехали в Устьяны – ещё летом обещали помочь в организации первого конкурса, да и понравилось, говорят, у вас: атмосфера хорошая, дружелюбная, мы тут отдыхаем. Даже мороз за тридцать не стал помехой для «отдыха», работы со снегом и льдом – ведь они ещё и мастеркласс показали по изготовлению ледяной скульптуры.
Вроде обещали приехать летом – показать, как делается скульптура из песка… Да и Казакову в его деле хотели помочь. Лишь бы терпения у того хватило дожить до светлых дней, не сорваться куда-нибудь в поисках лучшей доли. Довёл он «до ума» три лодки, и пришлось работы свернуть. Всё та же беда с помещением, с нормальными условиями для работы, да и «финансы поют романсы»… Очень хотелось приехать ему повидаться с мастерами, да проблемы не дали!
Кстати… Ещё летом поведал Александр Алексеевич одну сказку, которую он слышал от своей бабушки, и не какую-нибудь, а нашу - устьянскую! Сначала в прозе, а затем и в стихах. Оказывается, реку Устью прокопали птицы – канюки.
«…Вон, чуешь, в поле вдалеке:
- Пить-пить! Пить-пить!
Канючит птица,
Не смея подлететь к реке,
Бажит дождя, чтобы напиться.
Тогда, по сказке, влаги было мало,
И рос с травы хватало не всегда.
В то лето вечное росы почти не стало.
В движеньи жизни надобна вода.
Слетелись птицы: сотня к сотне
Кто клювом рыл, кто коготком, а кто крылом.
Начало Устье дали в Заболотье,
Побег родник звенящим ручейком.
Вода стекала с косогора,
Ей птицы отрывали путь
То по равнине, то в угорах –
Теперь реке не отдохнуть»…
Сделав такое дело, птицы на радостях начали мыться, пёрышки чистить. А потом полетели к Богу с докладом о проделанной работе. Но… Их опередили другие птицы – раисы (первородные вороны), которые наблюдали за их работой со стороны, а когда увидели, что дело завершено – быстренько измарались в грязи, и – к Богу!
«Увидел Бог «натруженную стаю»,
За песнями раис пичуг не услыхал.
Раисам - долгий век (за что? – не знаю.)
На милость дождик пташкам дал.
…Опять над полем вдалеке:
- Пить-пить! Пить-пить! – канючит птица
Не смея подлететь к реке,
Всё ждёт дождя, чтобы напиться.
Поныне птицам «за враньё»
Всё мстит жестоко вороньё.
Питаясь падалью с дерьмом
Свой долгий век пирует в нём.
Прозвали птицу Канюком
Судьба у многих есть такая
Удел печален и знаком
Парит Канюк! При всём при том
Дождинки в радугу сплетая».
Занятная сказка… Занятная речка. Много хранит она в себе тайн и загадок, больших и малых… Один исторический факт. Когда в России господствовало крепостное право – Устьянские волости находились на особом положении, они не знали крепостничества, управлялись выборными старостами, и у них была своя Уставная грамота, утверждённая самим царём-батюшкой! Почему?! Да и в самом названии скрывается тайна. Что обозначает слово устье? Выход в море? А в какое море выход у нашей реки?! Тут есть над чем подумать…
Может быть, осиновые лодки- долблёнки в путешествии по реке, дороге канюков, и станут тем средством, которое поможет разгадать хоть часть этих тайн и загадок, средством общения с канюками, сплетающими из небес семь цветов радуги?.. Или с их потомками, живущими в этих местах?..
Сергей Лукинский.
2008 г.
Постскриптум 2011 г.
