К.Г. Фрумкин
Клипповое мышление и судьба линейного текста» 2010
Содержание
Паника на уроке литературы
Соотношение способностей
История вопроса
Откуда возник «человек раздробленный»
Самоубийство учебника
Возможность исчезновения книги под влиянием компьютерных технологий беспокоит культурологов с конца прошлого века. Этому, например, посвящена недавно вышедшая на русском языке и сразу ставшая популярной книга интервью Умберто Эко и Жана-Клода Карьера под характерным заголовком «Не надейтесь избавиться от книг! ». На первый взгляд проблема здесь чисто техническая, связанная с гигиеничностью экранов, дешевизной переносных электронных устройств и возможностью решения проблемы авторского права внутри компьютерных сетей. Но в таком ракурсе речь идет не о книге как таковой, а только о бумажной книге.
Вопрос о материальных носителях текстовой информации мог бы и не быть столь важным, если бы от них не зависело отношение человека к тексту. Вообще говоря, смешно предполагать, что угрозу книжной культуре представляет прогресс в сфере распространения информации, делающий тексты более доступными. Если где-то и таится опасность, то это в мышлении и потребностях потенциального читателя. Поэтому главный вопрос, который ставит развитие культуры отчасти независимо от достижений компьютерной техники и телекоммуникаций, — будет ли нужна книга человеку будущего.
Паника на уроке литературы
Из массовых жалоб педагогов, пришедших в ужас от глобальных перемен, происходящих сегодня с учениками средней школы и вообще учащимися, можно узнать, что дети сравнительно легко пишут сочинения и крайне трудно — изложения. То есть они плохо понимают чужие мысли. Слышатся также жалобы, что дети теперь меньше читают и — опять же — не понимают смысла прочитанного.
Разобраться в причинах реальной или мнимой деградации школьников трудно, поскольку нужно учитывать множество факторов. Конечно, на сегодняшней школе сказываются последствия развала всех социальных систем в 90-х годах. Несомненно, на мотивацию учащихся влияет социальная неэффективность образования — участившиеся случаи несовпадения образованности и успешности и общее отставание системы образования от требований жизни. На качестве образования сказывается и доходящее до абсурда разрастание количества учебных заведений, когда мест в вузах оказывается больше, чем выпускников в школах. Но все это — специфически российские факторы, между тем упадок среднего образования наблюдается во многих странах мира, несмотря на инвестиции в эту сферу.
Один из факторов, превращающих учеников в глупцов, с точки зрения учителей, — глобальные изменения когнитивного стиля, поскольку мир, насыщенный электронными коммуникациями, формирует тип восприятия, отличный от текстового. Филолог, профессор РГГУ и Оксфордского университета Андрей Зорин сказал в одной из своих лекций: «Сегодня из многих источников идут сообщения, что человечество вступает в новую эпоху, что у молодого поколения фундаментально изменяется культура восприятия: ему не нужен линейный текст. По-видимому, сегодняшняя культура в принципе создает огромные проблемы для молодого человека в области восприятия вербальной культуры. Современным молодым людям трудно работать со словесными текстами. Я опять-таки не хочу восклицать: «Какой ужас!» — и рвать на себе волосы: современные молодые люди умеют массу всего такого, чего мы абсолютно не умели и о чем даже не подозревали».
Педагогика — институт довольно консервативный, всегда подчеркивающий свою преемственность с культурой прошлого. Едва ли не с эпохи средневековья в школе господствует текстоцентрическая культура. При этом во все времена были люди «нетекстового» склада личности, которые в эту систему не укладывались. Они дискриминировались как неуспевающие, их обрекали на физический труд, и лишь некоторые пробивались в невербальные сферы, имея по дороге все соответствующие неприятности из-за плохих отметок по математике и языку. Общество считалось с этой «культурной диктатурой»: детей готовили к текстоцентрической школе и в детских садах, и в телепередаче «АБВГДейка», и много где еще. Теперь по разным причинам на формирование мышления и восприятия детей влияет большое количество внешкольных факторов, и среди них — электронные средства коммуникации: компьютеры, компьютерные игры, Интернет, мобильные телефоны. И теперь внетекстовый (а отчасти и дотекстовый) уровень мировосприятия находит благоприятную среду в мире электронной техники.
Вот что сказал в интервью газете «КоммерсантЪ» известный британский специалист по информационным технологиям Джеймс Мартин: «Людей можно разделить на два типа. Первый — это «люди книги». Эти люди получают много информации от чтения, поэтому их главная отличительная черта — очень хороший объем внимания. Таковы, например, успешные топ-менеджеры. Во время переговоров они всегда помнят о том, какой вопрос является основным в обсуждении. «Люди экрана» кардинально отличаются от них. Они обладают очень быстрым откликом. Само по себе это неплохо, но мешает координации с другими. Во время разговора «люди экрана» постоянно хотят сменить тему и двигаться дальше. Сейчас очень многие обеспокоены тем, что дети с ранних лет имеют дело с машинами и при этом не читают книг. Вырастает поколение людей, которые привыкли к тому, что на экране происходит несколько вещей одновременно, и хотят, чтобы окружающая среда немедленно реагировала на их запросы. Уже сейчас у самых молодых диапазон внимания гораздо ниже, чем у тех, кто старше двадцати. Это может плохо отразиться на разуме человека. В будущем нам очень понадобится способность принимать взвешенные решения и кооперироваться друг с другом. Поэтому уже сейчас нужно поставить вопрос о том, не теряем ли мы здравый смысл и можем ли мы сделать что-то, чтобы сохранить его. Я, впрочем, уверен, что сможем».
Во все времена были люди разных способностей и разных врожденных склонностей, но если школа прошлого старалась «людей экрана» заставить читать, то теперь компьютер, сверкающий экранами мониторов, побуждает и «людей книги» смотреть больше клипов.
Примерно в середине 1990-х годов происходящие с человеческим сознанием изменения были зафиксированы в понятии «клиповое мышление». Однако в том, как это понятие употребляется, имеется два очень сомнительных момента. Во-первых, клиповое мышление считают исключительной принадлежностью молодежи, детей и тинейджеров. Во-вторых, его считают исключительно негативным явлением, злом, с которым надо бороться. В США рассеянное внимание школьников лечат медикаментозно. В России во имя этой борьбы рекомендуют побуждать детей и подростков больше читать. Известный публицист, литературный критик и футуролог Сергей Переслегин считает, что клиповое мышление является главной причиной упадка среднего образования, и рекомендует специальные тренинги, которые помогают сосредотачивать внимание на одном предмете.
Возможно, эти рекомендации очень полезны. Но сама по себе идеология борьбы с клиповым мышлением если не порочна, то обречена на неудачу. Прежде всего «клиповое мышление» у подростков проявляется более ярко, но на самом деле оно начало внедрение в нашу цивилизацию очень давно — не одно десятилетие назад, а если обратиться к истокам, то и не один век. Клиповое мышление — это вектор в развитии отношений человека с информацией, который возник не вчера и исчезнет не завтра. Хотя есть причины, почему конфликт между традиционной культурой и клиповым мышлением проявился именно в школе. Прежде всего за пределами школы многие несоответствия культурных «хабитусов» остаются незаметными. Если человек не считает, что библиотеки и музеи ему нужны, он просто в них не ходит, а они не присылают за ним конвоев. И только в школе (в школе вообще и в средней школе в особенности) культура определенного типа предстает в форме административно-принудительной силы. Только в школе людей, не склонных к чтению книг, пытаются заставить их читать. Кроме того, школа обладает высокой степенью культурного консерватизма, в то время как дети впитывают все новшества. Таким образом именно в школе происходит столкновение арьергарда и авангарда эволюционирующего мышления.
Во-вторых, клиповое мышление обладает не только недостатками — это просто развитие одних когнитивных навыков за счет других. Об этом в частности сказано в книге американского психолога Лари Розен «Я, мое пространство и я: воспитание сетевого поколения». («Me, MySpace, and I: Parenting the Net Generation»). Автор отмечает, что сильная сторона «поколения I» (Internet Generation), воспитанного в эпоху бума компьютерных и коммуникационных технологий, — их возросшая способность к многозадачности. Дети интернет-поколения одновременно могут слушать музыку, общаться в чате, бродить по сети, редактировать фотки, делая при этом уроки. Но, разумеется, платой за многозадачность становятся рассеянность, гиперактивность, дефицит внимания и предпочтение визуальных символов логике и углублению в текст.