ОБРАЩЕНИЕ
В Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации внесен законопроект № 986679-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», опубликованный на сайте Федерального портала проектов нормативных правовых актов (https://sozd.duma.gov.ru/bill/986679-7) (далее – Законопроект).
Законопроект не защищает семьи от злоупотреблений органов опеки и попечительства, а фактически создаёт коррупциогенную систему экспресс-отобрания любого ребёнка из любой семьи.
Десятки тысяч человек подписали общественную петицию против его принятия, я как родитель выступаю категорически против принятия данного законопроекта по следующим основаниям.
Согласно новому законопроекту органы опеки сохранят возможность без суда отбирать ребенка – «в исключительных случаях», при «наличии оснований полагать» (то есть когда чиновники так решат), что «смерть ребенка может наступить в течение нескольких часов». Нетрудно заметить, что все эти формулировки столь же предельно растяжимы, что и действующая формула о «непосредственной угрозе жизни и здоровью ребенка». Одна тонкость – в отличие от действующего закона, теперь органам опеки для того, чтобы отобрать ребёнка в подобной ситуации, не нужно будет разрешение ни каких-либо вышестоящих органов, ни муниципалитета. То есть простор для «злоупотреблений» вовсе не уменьшится, а увеличится.
В остальных случаях решения об отобрании детей будут принимать суды по заявлениям тех же органов опеки – в течение 24 часов, в закрытых заседаниях.
1. Законопроект устанавливает, что заявление органа опеки и попечительства подлежит рассмотрению судом в течение 24 часов с момента поступления такого заявления. Решение суда об отобрании ребенка является основанием для немедленного отобрания ребенка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых находится ребенок, судебным приставом-исполнителем с участием органа опеки и попечительства, органа внутренних дел и прокурора.
Данное положение делает невозможной обстоятельную подготовку родителей или других лиц, на попечении которых находится ребёнок, к судебному заседанию, невозможным поиск и оплату услуг адвоката, специализирующегося на данной категории дел, невозможным собирание доказательств (поиск свидетелей, сбор характеристик и т.д.).
Вместе с тем, ч.1 ст.56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (от 14.11.2002 № 138-ФЗ, далее – ГПК РФ) возлагает на каждую из сторон обязанность доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Ч.1 ст.12 ГПК РФ устанавливает, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.
Законопроект лишает родителей, не имеющих юридического образования и специальной подготовки, фактической возможности состязаться с органами опеки и попечительства в процессе. Органы опеки и попечительства при этом, согласно Законопроекту, имеют возможность проверки поступающих к ним сигналов, время их подготовки к подаче заявления в суд фактически не ограничено.
Таким образом, абсолютное большинство родителей изначально ставится в крайне невыгодное положение, состязательность в таком процессе невозможна.
2. Оспаривать решение суда об отобрании ребёнка родители вынуждены будут в общем порядке судопроизводства, то есть, месяцами, если не годами. В это время их ребёнок будет разлучён с ними и с другими членами семьи, будет находиться в крайне тяжёлой и психологически травмирующей ситуации детских социальных учреждений, особенно если речь идёт о малолетних детях. Крайне негативное влияние на физическое и психологическое здоровье ребёнка материнской депривации (разлучения с матерью или иным значимым взрослым) научно доказано. Вред физическому и психологическому здоровью при нахождении в детских социальных учреждениях также научно доказан. Высокая степень сексуализации воспитанников детских социальных учреждений, запредельный уровень сексуального и иного насилия также не являются ни для кого секретом.
Вместе с тем, с учётом того, что родители не смогут должным образом готовиться к заседанию суда, решение об отобрании ребёнка будет фактически предопределено, и, по сути, неизбежно.
Криминолог, член Общественного центра правовых экспертиз законопроектной деятельности Елена Тимошина 29 июля 2020 года во время расширенного заседания Межкомиссионной рабочей группы Общественной палаты Московской области (МРГ ОПМО), прошедшем в онлайн-формате, заявила следующее: «Законопроект [сенатора] Клишаса совершенно, на мой взгляд, недопустимый, потому что он вводит финскую систему отобраний детей. Я ездила в Финляндию, изучала финский опыт и, действительно, один к одному всё выходит. Я опрашивала судей, представителей социальных служб — и они сказали такую вещь в едином порыве: судьи при такой системе просто являются заложниками ситуации. Они вынуждены принимать решение на основании заключения, сделанного одним человеком ».
Таким образом, абсолютное большинство детей, в отношении которых будет подано заявление органов опеки и попечительства об отобрании, будут отобраны у родителей, и их здоровью будет нанесён вред той или иной степени.
3. Законопроект устанавливает, что в случае возникновения непосредственной угрозы жизни ребенка или его здоровью лицо, которому об этом стало известно, должно обратиться в орган опеки и попечительства или в орган внутренних дел по месту нахождения ребенка. Орган опеки и попечительства или орган внутренних дел, получившие сообщение об угрозе жизни или здоровью ребенка, обязаны незамедлительно проверить указанную информацию и при установлении такой угрозы обратиться в суд по месту нахождения ребенка с заявлением об отобрании ребенка у родителей (одного из них), усыновителей или у других лиц, на попечении которых он находится.
Таким образом, вопреки статье 23 Конституции РФ, устанавливающей право на личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени, устанавливается государственная система доносов граждан друг на друга, которая, с одной стороны, противоречит задаче защиты семьи от посторонних вмешательств, а с другой стороны, с учётом вышесказанного, является коррупциогенным фактором согласно ст.1 Федерального закона от 17.07.2009 № 172-ФЗ (ред. от 11.10.2018) «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов», поскольку устанавливает для органа опеки и попечительства как правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения, и может использоваться соседями, партнёрами по бизнесу, коллегами и любыми неприятелями для сведения счётов с родителями ребёнка. Любой родитель отдаст и уступит последнее при угрозе отобрания ребёнка, таким образом, угроза ложного доноса в органы опеки и попечительства будет являться весьма распространённой практикой ведения деловых и иных переговоров, разрешения соседских споров.
4. Законопроект устанавливает, что для инициирования судебного заседания по вопросу отобрания ребёнка необходимо наличие непосредственной угрозы жизни ребёнка или его здоровью. Таким образом, сохраняется существующая правовая неопределённость, чётко не очерчен круг ситуаций, в которых возможно отобрание.
Статья 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ (ред. от 31.07.2020) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2020) определяет здоровье как «состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма». Таким образом, в качестве «непосредственной угрозы здоровью» может рассматриваться вообще любое действие родителей, с которым не согласны окружающие, а также состояние социального неблагополучия, которое тоже может нести в себе любое наполнение, в зависимости от взглядов правоприменителя.
Например, угрозой здоровью может быть в этом контексте нахождение ребёнка на улице без шапки в холодное время года, религиозный пост или специфическая диета, динамическая гимнастика и т.д.
В отношении таких чувствительных сфер, как семейное законодательство, подобный низкий уровень юридической техники недопустим. Считаю, что круг ситуаций, когда ребёнок может быть отобран у родителя, должен быть ограничен случаями совершения родителями преступлений в отношении детей. Однако Законопроект никакой дифференциации в отношении родителей, совершивших преступления, и родителей, находящихся в трудной жизненной ситуации, не делает.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 ноября 2017 г. № 44 “О практике применения судами законодательства при разрешении споров, связанных с защитой прав и законных интересов ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью, а также при ограничении или лишении родительских прав” в п.33 определяет, что тяжелое материальное положение семьи само по себе не является достаточным основанием для отобрания детей у родителей на основании статьи 77 СК РФ, если родители добросовестно исполняют свои обязанности по воспитанию детей, заботятся о них, создают необходимые условия для развития детей в соответствии с имеющимися материальными и финансовыми возможностями семьи. Эта позиция Верховного Суда РФ, высказанная в связи с огромным количеством злоупотреблений, не оказала никакого влияния на Законопроект, который сохранил в себе все недостатки действующего законодательства.
5. Законопроект устанавливает, что в исключительных случаях, при наличии оснований полагать, что смерть ребенка может наступить в течение нескольких часов, орган опеки и попечительства с участием прокурора и органа внутренних дел может произвести отобрание ребенка у родителей (одного из них), усыновителей или у других лиц, на попечении которых он находится, составив акт об отобрании ребенка с указанием обстоятельств, свидетельствующих о непосредственной угрозе жизни ребенка. Действия органа опеки и попечительства могут быть оспорены родителями (одним из них), усыновителями или иными лицами, на попечении которых находился ребенок, в порядке, установленном процессуальным законодательством.
Данная норма также содержит в себе неконкретные, предельно размытые понятия, которые создают необоснованно широкий предел усмотрения для органов опеки и попечительства: «в исключительных случаях», «при наличии оснований полагать», что является коррупциогенным фактором. Действия правоприменителя в этом случае родители также будут вынуждены оспаривать в общем порядке, то есть, месяцами и годами.
При этом, в отличие от действующих норм, согласно Законопроекту органы опеки и попечительства не будут уже нуждаться в санкциях ни прокуратуры, ни органов муниципального образования, ни иных, что фактически выводит их действия из-под какого бы то ни было контроля, и родитель фактически становится абсолютно зависим от органов опеки и попечительства, которые в отношении него выступают как контролёр, суд и палач в одном лице.
6. Пояснительная записка к Законопроекту утверждает, что он «разработан в целях закрепления в отраслевом законодательстве конституционного принципа приоритета интересов ребёнка». Вместе с тем, данный принцип отсутствует в конституционном праве. Конституцией РФ устанавливается, что «дети – приоритет государственной политики», и смысловое наполнение этого принципа совершенно иное, а в главе 1 «Основы конституционного строя» установлено, что в Российской Федерации «обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства». Данные конституционные положения должны рассматриваться в своей глубинной взаимосвязи для достижения баланса интересов государства, общества и личности. Обеспечение наилучшего интереса ребёнка является, согласно п.1 ст.18 Конвенции о правах ребёнка, предметом основной заботы родителей, и очевидно, что наилучшие интересы ребёнка не могут быть достигнуты бесправным, живущим в страхе перед всеми окружающими родителем. Любое отстаивание интересов ребёнка, любые нестандартные, но лучшим образом подходящие ребёнку решения, могут быть в итоге поводом к доносу и отобранию.
7. Законопроект, несмотря на то, что был представлен и в средствах массовой информации, и на странице Государственной Думы РФ «Вконтакте» как антиювенальный, был отвергнут большинством проголосовавших пользователей данной соцсети: он собрал свыше 75% голосов «против». Он собрал огромное количество отрицательных отзывов просемейных организаций и неангажированных экспертов. В частности, негативное мнение высказано юристами Павлом Парфентьевым, генеральным директором Аналитического центра «Семейная политика.РФ», председателем Межрегиональной общественной организации «За права семьи», общественным экспертом в области фамилистических аспектов законодательства и семейной политики (https://ruspole.org/?p=15433) и Людмилой Виноградовой, адвокатом, членом Общественной палаты Российской Федерации. Последняя в статье в ИА Регнум https://regnum.ru/news/polit/3018313.html отмечает, что сама процедура отобрания за сутки нелогична: «Если ребёнок может ждать отобрания сутки, значит никакой непосредственной угрозы жизни и здоровью нет? Тогда зачем же отбирать? Ведь в Российской Федерации действует Федеральный закон от 20 августа 2004 г. № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», позволяющих в целях защиты несовершеннолетнего и его законного представителя переместить в безопасное место.» Также она отмечает, что «прокурор в данном случае становится соучастником отобрания, в то время как основная функция прокуратуры — это надзор за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, действующих на территории Российской Федерации.
В предлагаемой редакции органы прокуратуры ставятся не то, чтобы в независимое от органов государственной власти и органов местного самоуправления положение, а наоборот, в прямую зависимость от исполнительной власти: они обязаны участвовать в отобрании ребёнка без решения суда при органах опеки и попечительства, причём акт составляется не работником полиции и не прокурором, а органом опеки и попечительства. Обжалуются также действия только органа опеки. Кроме того, прокуроры обязаны участвовать в исполнении решения суда при отобрании ребёнка у родителей совместно с судебными приставами-исполнителями…
Иными словами, прокуроры утрачивают объективность при рассмотрении жалоб граждан на незаконное отобрание детей, поскольку вынуждены будут соблюдать не закон, а корпоративную этику.»
Таким образом, Законопроект противоречит и ст 5. Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», устанавливающей недопустимость вмешательства в осуществление прокурорского надзора.
На основании изложенного,
ПРОШУ:
Добиваться отклонения Законопроекта № 986679-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в первом чтении и голосовать против него.
Высказать свою позицию относительно Законопроекта № 986679-7 в Ответе на настоящее обращение.
___ ____________ 20__ год _______________________________________
Роспись расшифровка