ДЕТСТВО
Первая ее любовь приключилась в детском саду.
Им было 10 лет на двоих.
Я бы сказала, уже тогда все было ясно с ее будущим.
На тихий час он ставил раскладушку рядом с ней и лез целоваться.
А на прогулке носил сумочку за другой девочкой.
Правда в войну принимали играть их обоих. Больше никого.
А на выпускном вечере он сел вобнимку с той, другой.
Голубочки даже обменялись открытками. И он опять держал сумочку этой дылды.
А ее какбудто и на свете не было.
Утешало лишь то, что уже в 5 лет она оказалась настоящей женщиной:
"все" потрогав у него в, так называемый, тихий час (было великодушно предложено!), дать ему - отказалась.
А может та, другая, дала? Думала она уже взрослой.
Но это уже ничего не меняло.
Она поняла, что нельзя верить мужчинам.
ДНЕЙ ПОСЛЕ ДЕТСТВА
Вторая ощутимая страсть посетила в 12.
Как полагается, втюрилась в хулигана.
Шастала с ним по крышам. Млела от поцелуев.
И не знала, что делать с этим дальше.
Может попробовать себя в роли Мальвины?
Не хватало характера.
Да и он не Буратино.
Он сел в тюрьму. За групповое изнасилование.
Правда, ходили слухи, что сам он сидел на дереве.
Но почему-то от этого не было легче.
Чего он там делал?
Вроде как был на шухере.
Или испугался? Или подсматривал?
В общем то один хрен.
Главное, что ее пронесло.
Она поняла, что хулиганы хороши только в кино.
ОТРОЧЕСТВО
Были большие проблемы в 13.
В ее избранника, как назло, влюбилось еще пол-лагеря.
Местный Марадоннас именем древнерусского князя и лицом арийского бога
неожиданно обратил внимание на нее. И началось.
Травлю возглавила очень тонкая и не по годам сисястая девушка. Днем она изводила конкурентку, плела интриги, а вечером терлась на танцах своими титьками-моталками о возлюбленного. Тот явно тяготился, но не решался пойти против всех.
Чуть не до драки дошло. Сисяcтая жаждала учинить расправу над той, что посмела претендовать.
Мать вовремя забрала неконкурентоспособную дочку на дачу.
В то лето ее профиль приобрел Ахматовскую неповторимость: во время созерцания футбольных достижений своего кумира кто-то зафигачил-таки ей мячом о носу. Хотелось верить, что случайно.
Отец мечтал потом сделать ей пластическую операцию. Но слава богу денег не было никогда.
А все художники потом тащились и хватали ее на улице за руки, упрашивая попозировать.
В общем, она сообразила, что мама не всегда сможет быть рядом и надо быть осмотрительней.
Что называется: молчи, скрывайся и таись, когда рядом сисястые.
ЮНОСТЬ
С 15 до 18 лет прошло под знаком школьной копии артиста Ножкина.
Как-то в походе, созерцая языки пламени, она вдруг увидела антрацитовые, калмыцкие глаза, устремленные на нее.
Ну и что, собственно, скажет она пять лет спустя, тем более, что и глаза то он отвел. А она вот влюбилась.
Опасаясь всяких сисястых, и не считая себя достойной, она молча смотрела на него каждую перемену в школе, как на античную статую в музее. Строчила стихи, сидела на диете, переживала, что грудь не хочет расти, и даже прорвалась в Комитет комсомола школы, чтоб "только слушать его речи, и слово молвить и потом все думать, думать об одном и день и ночь до новой встречи…"
"Татьяна" решилась только окончив школу.
"Онегин" был польщен, накормил ее мороженым и сообщил, что уходит в армию.
Видимо, судьба послала ему подарок в виде влюбленной девушки, чтобы он смог выжить.
Ее письма держали его на плаву.
Но он не полюбил ее.
А она, узнав его ближе, по возвращении, заглянула в серые глаза разочарования.
С таким нежным личиком и такими грубыми манерами...
Она поняла, что надо раньше объясняться в чувствах, а то и жизни не хватит на все эти открытия.
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
В 18 свершилось. На ее голову.
Ее первым мужчиной стал психиатр с лицом Тихонова-Штирлица и глазами Мессинга.
Он был старше на 25 лет.
Он сделал из нее женщину и увлек психиатрией.
Никто не шел в сравнение с ним. Какие там мальчики…
Она ощутила иллюзию полного единения. Она почувствовала любовь каждой клеточкой тела. Он увлек ее сексуально, эмоционально, интеллектуально, ментально… по всем чакрам и болевым точкам. "Ты моя мама и папа", - говорила она ему.
Лежа на его кровати, она чувствовала, как комната превращалась в центр Вселенной.
Он умел дать женщине почувствовать себя счастливой.
На одну ночь.
Он был волк-одиночка. И не хотел себя ограничивать.
Она узнала измены, болезни, желание смерти.
Не выдерживая одиночества, она уходила, пыталась любить других. Или хотя бы позволять любить себя. Закрыв глаза. Представляя рядом его.
Она возвращалась к нему после каждого очередного романа.
Почему на одни и те же грабли? Все просто.
Никто не давал ей ощущение такой полной совместимости и такой полной любви.
Она многое тогда поняла.
Что можно всегда соблазнить мужчину, но это не значит, что ты сможешь его удержать.
Что если мужчина настаивает на редкости встреч, значит у него есть другая.
Не обязательно другая моложе и красивее. Бывает старше и толще, но обязательно умнее и интереснее.
Она поняла, что надо приодеться и развить свои способности.
Она начала играть на гитаре, петь, рисовать, усиленно читать, в том числе запрещенные тогда книги, заучивая стихи и умные фразы, путешествовать. Прошла курс психоанализа.
Фрейд, Гурджиев и Кастанеда перевернули ее пионерско-комсомольское мировоззрение, сделали интересной для окружающих и закрыли тему суицида.
Она поняла, что ревность не есть признак любви, а есть признак комплекса неполноценности. Или, непомерного чувства собственной важности. Что суть одно и то же.
Что нет смысла стучаться в закрытые двери. Да еще так долго.
Что любя одного, можно спать с другими и получать удовольствие.
Что можно жить без надежды, но весьма успешно.
Что личные невзгоды способствуют личностному росту.
Что в независимости и одиночестве есть свои преимущества.
Она поняла, что во многом знании много печали.
ГИПНОЗ
Она услышала, что от любви лечат гипнозом, и решила попробовать.
Первый гипнотизер долго мучился, все спрашивал, уснула ли она.
Потом вздохнул устало и объявил, что она не гипнабельна.
Только аутотренинг, деточка, только сама. Сама.
Ага. Быстро-быстро. Сама-сама.
Где-то она уже это слышала.
Следующее светило включило ее в одну группу вместе с алкоголиками и курильщиками. Так как индивидуально - дорого. А такая страдалица она одна.
Интересный был поставлен диагноз: невроз.
Часа два все сидели и ждали врача.
Неожиданно, как черт из табакерки, влетел ОН.
Вскочил на трибуну и заорал: "Вста-а-ать!"
Она покорно опустила глазки.
Чего это такое делается? Непонятно.
Пришлось прослушать лекцию об ужасах пьянства и курения.
Зачем это мне? Кто бы об ужасах любви постращал, думалось ей.
После разговоров всех по одному стали заводить в темную комнату.
Подошла и ее очередь. Она осторожно вошла.
В кромешной тьме кто-то рванул ее за руки и усадил в кресло. Другие руки резко запрокинули голову. Кто-то третий громко закричал: "Как его и-мя-я?!!"
После ответа: "На сколько ты хочешь его забы-ы-ыть?!!"
Да навсегда, пролепетала она.
"Если еще хоть раз ты его увидишь, наступит сме-е-ерть!!!!" - страшно закричала фигура в белом. На последнем слове ей запрокинули голову и прыснули в рот, который от удивления неосмотрительно открылся, какую-то ментоловую дрянь.
И быстренько выпихнул в коридор на белый свет.
Ее распирало от смеха.
Бог ты мой, пронеслось в голове, и после этого можно бросить хотя бы курить?
Выйдя на улицу, она тут же ощутила привычную тоску, тут же нашла телефон и поехала "закреплять" лечебный эффект, благо объект болезненного влечения не возражал.
Она поняла, что, в самом деле, не гипнабельна, и глупо рассчитывать на чью-то помощь в таком интимном вопросе.
НА ЮГЕ
Каким то очередным летом психиатр проговорился, что уедет в Сочи.
Ее он с собой не звал.
Ей вдруг отчаянно захотелось к морю.
Ах море, море…
В первые же дни она познакомилась с моряком.
Вскоре у нее украли все деньги. Видимо, сами хозяева.
Пришлось переехать жить к моряку.
На радостях он повез ее в гости к другу.
После ночного купания в мириадах светлячков она зачарованная бродила по комнате друга, рассматривая безделушки, пока мужики чего-то там трындели. Долго трындели. У них был общий бизнес.
В какой-то момент она поняла, что стало тихо. Обернулась. Моряка не было. Дверь оказалась заперта. Друг объявил, что она не уйдет просто так. Сопротивление он встречал насмешливой улыбкой…
Когда он уснул, ей удалось найти ключи и открыть дверь. Добравшись до моряка, она увидела мертвое, чужое лицо.
Оказывается, она должна была не бродить по комнате, а выскользнуть в дверь и ждать его на улице.
Видимо, она должна была быть телепатом. В ответ на вопрос, почему ночью он не озвучил все эти сложности, он протянул ей билет на поезд.
До поезда было много времени. Она решила искупаться напоследок.
Далеко не заплывала. Но билет был украден.
Она пыталась уснуть на скамейке в парке. Ее разбудили два милиционера.
Спас, случайно проходивший мимо, парень. При нем была какая-то немыслимая получка. Он купил ей новый билет на ближайший поезд. Через неделю. На эту неделю снял жилье.
С ним было хорошо. Но ночью он всегда уходил, а днем работал.
В оставшийся кусочек времени они только и делали, что занимались любовью черте где. В последний раз на стройке, возле железной дороги.
Мимо них неслись поезда. А они неслись навстречу друг к другу.
После этого он больше не пришел. Прощанья не было.
Опять вспомнился детский сад. Видимо, опять она поимела лишь раскладушку на тихий час…
Денег на еду не было. В поезде началось кровотечение.
Ночью какие-то проводники пытались стащить ее с полки.
Да что они все, взбесились что ли.
Добравшись до дома, она побежала залечивать раны к своему психиатру-Штирлицу.
Она не поняла, что это все такое было.
ЙОГА
Одна подруга привела ее на занятия хатха-йогой.
Фамилия у йога была, что надо.
Иванов.
Казалось бы, уже все должно быть ясно.
Подруга, между прочим, после первого же занятия слиняла.
Но она была молода и неопытна. Ей показалось, что товарищ Иванов классно разбирается в теме.
Черт ее дернул прийти как-то, распустив волосы.
Да еще спросить про прокшалану и, разбившийся на днях, портрет бабушки.
Йога среагировал моментально. Пригласил домой поучиться.
Жил он не один. И она решила, что ей ничего не угрожает.
Прокшалана случилась. И телепатия там всякая. Ее учили снимать боль руками и медитировать.
После, правда, попытались овладеть.
Но без насилия. Со всякими теориями и гипнозом.
Ей то по фигу было. А он запомнил.
Она стала приходить только в присутствии его подруги.
Девушка была ее одногодкой, одного знака по гороскопу, и влипла, конечно, со своим йогом капитально. Практически, как и она со своим психиатром. Но йога был круче психиатра, водил к себе женщин в присутствии влюбленной сожительницы. Подругу же любил только раз в неделю по графику, вешая какую-то лапшу на уши.
Психиатр любил без графика и надо было упрашивать. Встречались раз в месяц.
Было непонятно, что лучше. Обсудили. Страдания сблизили.
Она посоветовала подруге уйти от йога, как она сама в тот момент, а после этого сжечь его фотографию с определенным заговором, которому ее научил один экстрасенс. Сама она уже опробовала этот вариант и получила облегчение.
Почему, уходя, она забыла свои ручные часы в доме йога?
Судьба.
Подруга, не собрав даже вещи, тут же бросилась жечь фото. Дура несчастная. Это было не по правилам.
На следующий день она приехала за часами.
Когда она пришла, голубочки мирно сидели на диванчике.
Йог Иванов тихонечко спросил, зачем ему хотели зла, зачем отплатили за добро и обучение такой гадостью, зачем залезли в его личную жизнь.
Он сказал, что подруга была при смерти и была вынуждена все рассказать.
Он вкрадчиво пояснил, что она не первая здесь такая неблагодарная, и всех, кто раньше был, на скорой увозили, т.к. нельзя ему козни строить. Он просил только сказать правду.
ЗА-ЧЕМ-О-НА-Э-ТО-СДЕ-ЛА-ЛА.
К сожалению, она и впрямь была негипнабельна.
Его яростные глазенки на нее не подействовали.
Легкомысленно она заявила, что не надо, дескать, пугать.
Он словно ждал этих слов.
В мгновение ока вскочил, схватил ее за волосы, вытащил на середину комнаты и начал бить. Приговаривая: это по почкам, это по печени, и так далее.
Довольно быстро она поняла, что единственный способ уйти отсюда живой, это сказать ему то, что он хочет.
Знать бы что.
Когда он решил отдохнуть от трудов ратных, она попыталась думать логически.
Бесполезно. Разве может йог Иванов думать логически.
Тут она вспомнила его уроки по чтению мыслей и решила попробовать. Настроилась.
Ее тут же, как током, обожгло: «скажи - "я хотела быть с тобой".
В изумлении она шарила по просторам своих мысленных огородов, но других мыслей и слов не нашла вообще.
Громом пораженная, она подняла глаза на товарища И.
Он смотрел ей прямо в глаза с явным одобрением.
Ее обожгла следующая мысль: "правильно".
В полном шоке она пролепетала нужные слова. Как в тумане увидела изменившееся лицо подруги. Где-то прозвучало эхо его слов: "Вот видишь. А ты ей верила. Верить можно только мне".
"Так вот для чего все это…"- мелькнуло у нее в голове.
От нее тут же отстали, ушли на кухню. Дверь заперли.
В окне она увидела звезды. Пощупала волосы. Остались еще.
Вернулась подруга. Теперь она пристала, как ты могла и все такое.
Она поняла, что это проверка. Если сейчас она скажет правду, экзекуция возобновится.
Ради этой сомнамбулы помереть тут?
Что еще взбредет в голову этому, с позволения сказать, йогу, и сам Кришна не знает.
Ну, уж нет, разбирайтесь-ка вы тут сами. Силы слишком не равны.
"Когда-нибудь ты все поймешь"- сказала она.
"Уходи быстро. Сейчас же. А то я за себя не отвечаю",- сказала подруга.
Ей не надо было повторять дважды.
Выскользнув в прихожую, она увидела их большого, черного пса.
На нее смотрели единственные человеческие глаза в этом доме.
Глаза были виноватыми. Но даже пес боялся и молчал.
Но она уже умела читать мысли. Пес извинялся за своих хозяев.
Она приняла извинения и открыла дверь в долгожданную морозную ночь.
Так закончились поиски восточной мудрости.
Ну, в самом деле, какие могут быть в России йоги?
ЗНАКОМСТВО ВСЛЕПУЮ
Был у брата ее подруги приятель страшный лавелас. Но не по призванию, со слов брата, а по причинезанятувшегося поиска своей половины и некоторого перфекционизма.
Почему-то родилась у брата с сестрой родилась идея их познакомить. Показалось, что они созданы друг для друга! Знакомство предполагалось в походе.
И вот собралась шумная студенческая компания и поехали все на озеро. С первого взгляда любви не получилось. Но студенты народ находчивый и стали поить девушек самогоном. Натур-продукт, дескать, намедни из деревни. Она этот напиток ни разу не пробовала, долго отнекивалась, но любопытство взяло свое. Глотнув немного – потеплело, стало и вправду весело, под закуску на свежем воздухе улетело пол-стакана. Она только помнила, что захотелось купаться.
Дальше смотрит - она в палатке и уже утро.
Вылезла на поляну. Там возле костра скучились все пять девушек и затравленно косят на нее глазами. Нутром чувствует - что-то не то. А все молчат. Ну, стала есть готовить. А никто не реагирует. Все как-то не по-походному равнодушны. Через пару часов стали выползать ребята. Тоже какие-то притихшие. Прямо сериал "Зачарованные".Едят молча, уставившись в огонь. Лавелас, правда, оказал поддержку, но молча. Помог собраться, донес вещи.
Вопросов она задавать не стала, решила поступить хитрее (брату все равно все расскажут и в подробностях!).
На следующий день, отоспавшись, она прибежала к подруге. Сериал "зачарованные" продолжался. Та тоже сидела, молча уставившись в тарелку, как не родная.
- Да что такое, елы палы?!
Наконец-то братец появился. Веселый превеселый!
-Ну ты даешь! Ну мапет - шоу!
И стали ей память реанимировать.
Итак, после принятия самогона она, оказывается, побежала купаться (ничего не помню!), причем нагишом. А был май, вода еще холодная (почему она от воды не включилась?). Ребята-медики понимали, что долго принимать ванны в это время года противопоказано, а лавелас сам никак не мог ее вытащить. Она вырывалась и бежала топиться с какой-то безумной радостью. Пришлось ему звать на помощь. В итоге прибежала вся команда пацанов, замотали ее в плащ-палатку, понесли в лагерь. А тут она по-английски заговорила. Ребята чуть не попадали. Лавеласу сделали выговор, зачем он путану притащил (как-будто по-английски только путаны разговаривают). В темноте пока по лесу плутали, она вроде умолкла. В лагерь пришли - смотрят, а она не дышит, пульса нет и белая как мел(может они спьяну не могли нащупать?). Что тут началось!
Ее быстро кинули в палатку и начался экзамен по реаниматологии. Кто во что горазд. Крик, шум. В двухместную палатку набились все ребята и чего-то творили. Кто чего знал.
В это время остальные девушки в полнейшем ужасе от происходящего (английская речь, групповуха в палатке, стоны, вздохи, "держи ее держи!", "Да не туда! Не попал!", "Скорее в рот давай!" и.т.д.) заняли оборону у костра, и, взявшись, за руки, так и просидели всю ночь в страхе.
Мало-помалу ее привели в чувство, оставили лавеласа дежурить. После пережитого никто и думать не мог о любви. На девушек уже никто и не смотрел, студенты упали замертво в свои палатки.
Между тем «дежурный» (ранее лавелас), отогревая ее своим телом, не вынес прелести момента и воспользовался беспомощностью потеплевшей тушки.
- Он доказывал, что тело не возражало, - хихикал позже брат подруги, пробуждая в ней память.
- А как, интересно, могло возражать бездыханное тело, - поинтересовалась она.
- Он говорит, что ты очень страстная была, а трупы - они холодные, как плавучие бревна.
- Логично…
Память так и не восстановилась, но приходилось верить брату, хотя разум отказывался верить услышанному.
Одно не понятно, как она могла говорить по-английски, когда экзамены по языку не могла с первой попытки сдать? (Надо попробовать теперь самогончику перед сдачей тысяч принять...).
Надо будет заняться своим подсознанием. Сходить к психоаналитику, что ли? Может самогон актуализировал глубинное стремление к самоуничтожению? А что? По Фрейду, стремление к смерти есть у всех живых?..
Тут позвонил лавелас. Теперь братец остекленел:
- Слушай… Он просит тебя сдать кровь на RW…
И вот тут заставка "Зачарованные" в ее сознании сменилась картинкой из мультика "Месть кота Леопольда".
- Спроси, - спросила она вкрадчивым голосом - сколько там инкубационный период?
- 40 дней!
- Ага! – торжествующе вскричало ее подсознание, - Вот пусть 40 дней и терзается. Никуда не пойду! Оставим мальчика в мучительной неопределенности, раз он пользует пациентов без пульса.
- Но ведь пульс уже был!
- А сознания не было! Не вернулось! Откуда я знаю, может они мне клофелин подсыпали?
Братик сдался. Взгрустнул, что сватовство не удалось.
А она поняла, что самогон больше пить нельзя. Вдруг рядом медика не окажется?
СЮР
Однажды коллега по работе взял ее в гости к однокурснику, дескать, очень человек интересный, посидим…
Оказалось, интересный - не то слово.
Приходят. Друга дома нет. Она смотрит: такой вариант был предусмотрен, коллега достает из кармана ключи от квартиры.
Хм…
Ну, вошли. Стол накрыли.
Хозяина нет.
Выпили. Смотрим допотопный черно-белый телик.
Хозяина нет.
Глянули довольно пыльный и тесный интерьер с выставкой минералов, черепов и каких-то косточек в серванте. Картины в стиле абстракционизма, что называется, скрывали многочисленные дефекты старых обоев.
Тут щелкнул замок. Послышалось шумное дыхание. Ударом ноги распахнулась дверь. Десятиметровое хрущовское пространство заполнило двухметровое разгоряченное тело в тельняшке.
Ха! - сказало тело и схватило моего коллегу за шиворот. Отчаянно
сопротивляющаяся тушка полетела к потолку. Гиганту этого явно показалось мало. Длиннющая джинсовая нога саданула по люстре (предусмотрительно крепкий был куплен светильник!), а она, пятившаяся к выходу, оказалась зажатой между стеной и дверью.
Высвободившийся коллега подал голос: "Не пугай человека!" За что тут же был вновь отправлен к потолку.
Странно, что коллега был совсем не испуган, и только приговаривал, улыбаясь: "Ну, перестань… хи-хи… Ну, что ты в самом деле?"
Ну, если у них так принято, подумала она, тем более бежать надо.
Ей хватило этой передышки, чтобы выскользнуть в прихожую и найти свою сумку.
Тем временем матросское тело где-то между заламыванием руки и ноги другу крылатой юности обнаружило ее отсутствие. И очень удивилось: "Как?! Вы уже уходите?"
Уже на улице коллега догнал ее и пояснил, что это тело очень хотело с ней познакомиться (видел как-то случайно на работе и был очарован).
Просто выпил немного.
Изумлению ее не было предела. Однако, эти медики своеобразные ребята.
Кто бы ей тогда сказал, что это тело станет ее мужем, она бы сочла его идиотом.
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
А гигант в матроске оказался известным в узких кругах фотографоми охотно согласился сделать ее фото на паспорт.
Его кумиром был Стивен Сигал, и он культвировал у себя его выражение лица.
Она заметила, но, к сожалению, не сделала выводы.
Сыграл свою роль и тайный эксгибиционизм.
Есть что-то возбуждающее в «Blow-up». Лампы так сильно накалены, что в их свете жарко. Дыхание учащается. За лучами не видно ничего вокруг. Лишь темнота, которая дышит, сопит, двигается. Интрига. Эта чернота сгущается до фаллического выступа, направленного на тебя своим единственным оком. От него никуда не скрыться. И какой бы ты ни была, его все устраивает. Он снимает, снимает, снимает.
Пространство уплотняется, искривляется, электризует тебя, и ты творишь такое, о чем в себе и не подозревала.
Он был талантлив. Он приобщил ее к миру художников.
Он был первым, кто оказался в постели лучше "первого".
Она клюнула, проглотив наживку вместе с крючком, как жадная щука.
От их страсти дрожал карточный хрущовский домик.
Они бродили по каким-то дворам и закоулкам Питера, которых она раньше никогда не видела. Пили у Невы. Занимались любовью на чердаках. Он без конца фотографировал. Им было хорошо даже молчать вместе.
Он был так нестандартен. Так одарен. Природа дала ему все. Ум, красоту, здоровье, силу. Но, похоже, он не знал, что с этим делать. И начал пить.
Он всегда утверждал, что все было бы хорошо, если бы она пила с ним.
Она честно попыталась.
Сначала, напившись в стельку. отрыдала у него на мощщном плече.
Потом устроила стриптиз. Попыталась прыгнуть с моста.
От винаcчудным женским именем Изабелла у нее остановилось дыхание.
После похода в ночной клуб чудом спаслась от группового изнасилования.
По утру ее все чаще тянуло повеситься. Молодой коллега по работе, пощупав ее печень, задумчиво проговорил: «Может это желтуха?»
Одному богу известно, чем бы это кончилось.
Она поняла, что спивается. Просто супербыстро.
Это не входило в ее планы.
Она поняла, что истина вовсе не в вине. И надо жить. Надо жить. Надо жить.
НЕМЕЦ
Тут она встретила чудного немецкого журналиста. Ей показалось, что забрезжил свет в конце тоннеля. Он был бородат, умен, талантлив, говорил по-русски, любил ее каждую ночь и хотел жить вместе.
Как выяснилось через пару месяцев: жить вдвоем с ней в России, но не в Германии. Куда в конце концов уехал. Командировка закончилась. Ее короткая семейная жизнь тоже.
Она поняла, что лучше уже не будет. Но не поняла, почему такая с ней напасть.
Он называл ее "короной всему" в череде своих женщин.
Он также называл себя путешественником.
Видимо, все дело в этом. Хотел ли он перебывать на всех странах и континентах, заметил ли ее склонность к полноте, или еще что.
В последнюю минуту он позвал ее к себе в город Л.
Но уточнил, что жить она будет у его друга…
Ей стало противно. Слезы сразу высохли.
Она поняла, что и за кордоном мужчины не лучше.
ОДНОКЛАССНИК
Она уехала на грязи. Подлечить тело и душу.
Ведь лечат подобное - подобным.
А, вернувшись, встретила в метро одноклассника. В утлом вагончике под землей засияло перед ней лицо еврейского бога. Господи, как он красив! Как возмужал! В школе их симпатии были не осознанны, да и мальчик был нерешителен. В 25 симпатии всколыхнулись в их душах и расцвели, как яблони в мае.
Она влюбилась с первого взгляда и даже подумалось: я бы хотела такого мужа… Она увидела в нем свою надежду. Он был красив, умен и внимателен.
Он увидел свою первую любовь. Свою первую женщину.
К сожалению, она не поняла этих нюансов, а он их не озвучил. Опыт был слишком не равен. Ее потрясло его неумение. Она и представить не могла, что в 25 можно оставаться настолько невинным. Она не умела любить платонически.
Она честно пыталась приспособиться, сколько могла, ведь все же им хорошо было вместе.
И, однажды, не выдержав, прибежала отвести душу (вернее тело) к "фотографу".
И, однажды, поняла, что беременна.
Врач сказал, что, детей может не быть вообще, если будет аборт.
Заглянув в глубину своих глубин, она поняла, что хочет ребенка.
СОЛОМОНОВО РЕШЕНИЕ
У нее был выбор. Ей все твердили, как поступить умно. Оказалось, женщины такие умные, что решают вопросы отцовства рационально!
Но она не была способна ТАК обмануть мужчину, хотя понимала, что он будет идеальным мужем. Боясь испортить жизнь милому мальчику - ведь мы ответственны за тех, кого приручаем - она сказала правду. Ребенок не его. Это был шок, уничтоживший его присутствие. Это было жестоко, больно и безумно жаль. Но существо внутри уже руководило ею, настойчиво требуя рядом родного отца…
Кармическая расплата не замедлила ждать.
Вскоре она застала будущего отца с соседкой корейской наружности по кличке Ким Ир Сен.
Она убедилась, что с этим мужчиной не обрести счастья.
Она поняла, что идеального партнера вообще не найти.
Ей показалось, что мужчина ей не нужен, что без него проще.
Она закрыла для себя эту тему.
Ей было приятно чувствовать в себе новую жизнь.
Она не видела смысла в своей прежней жизни.
Ребенок был единственным, чего она еще хотела.
НАЗАД К ИСТОКАМ
Она снова стала видеться с "первым".
Ей было нужно ощутить истоки, целостность и поддержку.
"Мама-папа" принимал ее, пока беременность не стала заметной.
Она не обиделась.
Она заметила, что он очень состарился, что она знает его наизусть.
Она обещала назвать ребенка его именем.
Она уехала в лес. Созерцать луга и леса. Солила грибы. Варила щавель. Возле дома лениво изгибалась река. В ней отражались облака, ели и звезды. По утрам прилетал соловей. И кроме щебетания птиц не было звуков. Была тишина.
И еще она дышала, дышала, дышала. Городские легкие развернулись и радовались жизни. А в дождь она чувствовала себя, как на крещении. Она топила печь и открывала окно. Получалось тепло и свежо одновременно. А струи дождя, совсем близко струясь, смывали грехи и все наваждения.
Сосед, приносящий молоко и воду, стал приносить цветы.
Пожалуй, это был самый счастливый период ее жизни.
Ей стали говорить, что она выглядит, как мадонна.
Она поняла, что если есть рай, то он здесь, и когда-нибудь сюда надо вернуться. И что может быть хорошо и одной.
БРЕД
Ее мужчины вернулись, причем в момент родов.
Дело в том, что, как женщина непростая и начитанная, она устроила себе роды по Чарковскому.
Так вот, отца ребенка что-то торкнуло, и он в полупьяном бреду через полгорода пешком рванул к дому, откуда ранее был изгнан. Услышав крики, устроился во дворе на качелях и впал, покачиваясь, в транс.
Одноклассник тоже что-то почувствовал и возник в дверях с букетом.
Ее мать варила чагу и охраняла дом от вторжений.
А она рожала в ванной из черного кафеля, при свечах, в воде, думая, как странно устроена жизнь.
Место, любимое и ненаглядное, бывшее источником наслаждения, оказалось источником такой боли, какой она еще не знала. Господи, зачем ты так все устроил? Это нелогично, неумно, противоестественно, вопрошала она в темноте.
Свершившееся не показалось ей чудом. Она с удивлением наблюдала за своими материнскими инстинктами, но поняла, что родительская любовь не рождается во время родов. Правда, ребенок смотрел на нее такими безраздельно любящими глазами, как никто из мужчин. Разве можно было не опекать это чудо?
Вскоре и влюбленный немец приехал. Мать окрестила его фашистом и отказалась общаться.
Бред продолжался.
Она хотела жить с одноклассником, спать с отцом ребенка, при этом замуж выйти за немца, который жениться вовсе не хотел, высказывая, впрочем, сожаление, что ребенок не его.
Да. В доме, который построила она сама.
Она поняла, что сил на мужчин по-прежнему нет.
И занялась ребенком.
НЕОБРАТИМОСТЬ
Через год, когда чуть полегчало, она снова собралась было замуж за одноклассника.
Они оба повзрослели, соскучились по любви и друг другу. Гуляя с коляской среди сирени, они целовались неистово, как молодожены, и никак не могли насытиться. Она почувствовала, что хочет еще ребенка, еще одного ребенка, и только от него. Май кружил голову, чувства проснулись вместе с весной… Впрочем она видела, как он ищет в ребенке свои черты… Ничего, утешала она себя, я рожу ему своего, прошлое было ошибкой.
Однако, здоровье чада настоятельно требовало солнца. Переоценив положительность своего возлюбленного, она уехала на юг с ребенком на все лето. Каждый день просились на бумагу стихи, и она слала ему бесчисленные нежные письма, он отвечал…
Увы, воистину: «с любимыми не расставайтесь!» Вернулась она к полуразбитому корыту. Что-то пошло не так, как пишут в инете. Он требовал анализов, лишил ее секса. Это после юга, когда греческая кровь бурлила как сверхновая звезда внутри ее существа, а долгожданные руки ее обнимали!
А тут еще, родители остались без работы,брат-наркоман собирался к ней вселиться … Нужно было срочно съезжать, но куда? Где жить и на что? Одноклассник не мог пока все взять на себя, но и уйти от любви не мог.
Ни с тобой, ни без тебя. Так бывает.
Уже понимая, что судьба несется по своей колее, не спрашивая особо их мнение, она рассказала матери одноклассника про ребенка. Умная еврейка быстро подсчитала период зачатия, сопоставила… и между ними выросла стена.
Стена плача, с каждой стороны которой были свои слезы и своя правда. Стена нерушимая до самой смерти.
Тут фотограф вспомнил, что «короед» носит фамилию матери и захотел все изменить. Он был готов воссоединиться. Его родители ее приняли.
Ее отец вдруг высказался за фотографа. Он был рационален.
Стало ясно, что судьба опять их разводит. Но озвучить это - ЕМУ не было сил. Вмешалось подсознание. Она опять поступила жестоко, так, как никогда не поступала ни с кем. Как-будто бесы закружили их в свой хоровод. Никогда она не флиртовала с чужим мужчиной на глазах у своего. Никогда! Она слишком хорошо знала, как это больно. С этим, дорогим ее сердцу мужчиной! Да и с какой стати?!
Что это было? Демонстрация неизбежного? Дьяволиада? Карма?
Но ясно одно: это было необратимо. Уже никогда.
Он сразу принял решение. Ему показалось, что он сам его принял.
Всю жизнь ей не давала покоя эта история. Много лет, приходя в храм, она просила святых простить ее, зажигая свечи.
Она слишком поздно поняла, что прощения надо было просить не у ангелов, а у живых...
БРАКОМ ХОРОШЕЕ ДЕЛО НЕ НАЗОВУТ
Понимая, что происходит какой-то бред и разгрести его сама не в силах, она пошла к психотерапевту. Почему-то аналитик был оптимистичен.
Она привела своего фотографа.
Они составили с ним письменный договор в присутствии специалиста.
Ребенку, как оказалось, был нужен отец.
Почему-то это не было ей очевидно раньше.
Они съехались. Два месяца было хорошо. Она расслабилась.
Вскоре договор был торжественно похерен.
Не ею, конечно.
Чуть позже он ушел спать в другую комнату.
Она пыталась проникать к нему в берлогу, когда ребенок засыпал. Но муж кутался в одеяло и молча смотрел в телевизор. Как вечная, величавая гора, равнодушно взирающая на всплески воды у подножья.
Она оставила эти попытки, когда молчание стало прерываться нарочитым пуканьем.
Надо ж такое придумать. Беспредельщик.
Она поняла, что любовная лодка разбилась обо что-то.
Может, он на что-то намекал там, попукивая.
Но и без намеков она догадывалась о причинах неночевания дома.
Муж молча вышел из дома при упоминании о психотерапевте.
Слава богу, у нее была своя квартира.
Раздела имущества проходил болезненно. Считалась каждая головка чеснока.
В итоге удалось уехать с тем же, с чем приехала.
Ее провожало очень утомленное солнце.
Она поняла, что в браке изначально заложен какой-то брак.
В этом непонятном возрасте, когда некоторые подводят итоги, ее опять настигла любовь.
С первого взгляда ей не понравился этот опер. Но 8 Марта он напоил ее, спел душевным баритоном "Ночь пройдет, настанет утро…" и увез в ночь на такси.
Когда ЭТО случилось в двадцатый раз, примерно, она, отползая, на пол, посмотрела на него другими глазами.
Она сбилась со счета, пребывала в каком-то трансе, не различая, прошла ночь или настало утро за окном, а он все никак не хотел угомониться. Где-то в перерывах выяснилось, что у них одно образование, что он думающий и увлеченный, что у него какая-то потрясающая воля к победам, что он одинок и мечтает о семье.
Дальше она уже не думала.
Жизнь превратилась в бесконечное ожидание ЕГО.
Он приходил. Вновь и вновь. Он познакомился с ребенком и подружился с ним с первого слова и жеста, заявив, что парень неправильно держит пистолет.
И однажды исчез.
Она опять вспомнила, что ее судьба уже была предрешена еще в детском саду.
Она поняла, что совершенно невозможно судить о потенции мужчин по его внешнему виду. Что бы там не утверждал доктор Шелдон.
И еще, что не надо рассчитывать на мужчин с такой потенцией. Они не созданы для одной женщины. В конце концов, это было бы несправедливо. По отношению к остальным дамам.
РЕЦИДИВ
Она срочно нуждалась в утешении.
Утешение пришло в виде отца ее ребенка.
Что-то вдруг его осенила неземная любовь.
Господь наверняка потрудился.
Он буквально был готов сидеть ночи напролет на коврике, у ее ног. Он не спал и не ел. Глаза горели огнем безумным. Он изменился. Он стал нежен и ласков, он говорил о том, как она прекрасна…
Короче, она вышла за него вновь.
Даже поставила печать в паспорте. Так проняло.
И была счастлива. Ровно полгода.
Медленно, но верно муж приобрел прежний облик.
Психоз самопроизвольно излечился.
Они снова посетили венеролога.
Частично удовлетворившись вендеттой в виде инъекций, она собрала ему чемодан.
Она поняла, чт<