Добрый день дорогие крестоносцы. Мы с вами перешли во вторую часть Великого Поста и сейчас находимся под знаком крестопоклонной седмицы. Подкашиваются ли у нас колени, ослабели ли наши руки? Если так, то не будем расслабляться, ибо нет в этом ничего удивительного. Христос падал под тяжестью Своего креста, Он и наш крест несет, мы лишь, подобно Симону Киринеянину, помогаем Ему в этом. Пост-время покаяния. Все мы знаем, что покаяние — это изменение своей жизни (метаноя). Конечно, с завершением поста наше покаяние не должно завершаться, так как это путь всей нашей жизни, но каждый год Церковь выделяет нам особые дни, для того, чтобы нас наиболее сконцентрировать на духовной борьбе со своим ветхим «я». Учителем покаяния мы называем Иоанна Крестителя, который готовил людей к принятию Христа. Человек не мог вместить Христова учения, не переменив свой ветхий, плотской образ жизни, мыслей, устремлений. Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное-говорит Иоанн в течении двух тысячелетий живущим на земле людям. Из-за городского шума, громкой музыки, звуков телевизора и дикого смеха его никто не слышит. Лишь малый процент живущих вдруг останавливает свой круг жизни, выходит из своего колеса, забывая про орех, за которым гнались всю жизнь, и находит нечто большее. Кающиеся люди становятся учениками Иоанна Крестителя, который для нас является в священнике, принимающим в таинстве исповеди наше покаяние. Но, к большому сожалению, мы, как и в далекие времена, не понимаем для чего нам дан наш учитель и куда нам он нас зовет идти. Об этом давайте прочитаем в 3 главе евангелия от Иоанна 22-36 ст.
Истина она всегда проста и открыта для желающих видеть ее-начинает свою беседу Иоанн Златоуст. И потому Христос после праздника Пасхи идет в Иудею и беседуя с народом крестит людей крещением покаяния. Впрочем, Сам Он не крестит, но крестят ученики, о чем скажет Иоанн Богослов в 4 гл. 2ст. Иоанн Креститель тоже продолжает свою проповедь. Еще недавно к нему стекались толпы людей. Сотнями люди входили в реки Иордана и слушая его проповедь, окунались в знак очищения, обновления, изменения своей жизни. Про Иоанна знали все. Но вот пришел к нему Человек безгрешный, чему вся земля удивилась (горы взыграшася, яко овнии и холми, яко агнцы овчии, что ти есть море, яко побегло еси и тебе Иордане, яко возратился еси вспять). И этот Человек креститься от него, после чего Иоанн указывает всем своим перстом на Него и говорит, что это тот самый Эмануил и Агнец из пророчества Исаии. И вдруг, спустя некоторое время, весь поток людей, который был с Иоанном, устремляется к Этому Человеку. Слышно, что Он совершает исцеления, его учение отличается возвышенностью духа, что находит отклик в сердцах людей, истосковавшихся по истине. Кто Он? Еще никто не понимает этого… Никто, кроме одного дикого видом человека, вышедшего из пустыни и еще недавно ставшего народным героем. Но ныне слава его уходит. С ним остаются некоторые его ученики и изредко приходящего для крещения народа. Но заботит ли пустынника слава? Пустыня — это место, где нет ничего лишнего, там вообще ничего нет, кроме песка, под которым где-то скрываются родники. И все то, что волнует человека в привычных условиях, здесь становится не важным. Жажда движет человеком. Иоанн выходит из духовной пустыни и жаждет только одного-истинны, которая есть Христос. Но ученики его привыкли пить из мелкого водоема. Они не знают потоки воды живой. И потому, видя, как слава их учителя переходит к Тому, Кого называют Иисусом из Назарета, с подачи иудеев, начинают возмущаться. Зависть есть скорбь о благополучии ближнего, говорил святой Василий Великий. Ученики Иоанна недоумевают, как Тот, Которого крестил их учитель, вдруг выше него. Еще недавно они были в центре внимания, занимали активную позицию по установлению правды в народе, а теперь вдруг они уже не актуальны, некто пришел и забрал всю их славу, власть, перспективу. Тихон Задонский писал: «Прочие пороки и страсти хотя бы имеют мнимое услаждение, а завистливый грешит и страдает». И священномученик Киприан Карфагенский добавляет для нас: «И какой это червь для души, какой яд для помыслов, какая ржавчина для сердца». Не завидуй-10-ая заповедь в Декалоге Моисея, это 10-ое мытарство после смерти. Но все ли способны увидеть в себе этого червя?
До нашего обращения ко Христу мы так или иначе были подвержены этой страсти, но, когда благодать Божия просветила наше сердце, многое, что нас терзало, отпало, само собой. Быть может и зависть у многих спряталась и больше не мучает нас. Но мы все несвободны от матери всех пороков- гордости. В одном своем письме преп. Макарий Оптинский писал: причина искушению оному – гордость, ибо от ней ревность и зависть происходят. Первым, кто позавидовал был дьявол. Святитель Иоанн Златоуст посему и пишет: «Нет ничего хуже зависти и злобы. Через них смерть вошла в мир. Когда диавол увидел человека в чести, то не вынес его благоденствия и сделал все, чтобы погубить его». Позавидовал и Каин Авелю и убил его. Завидовали дети Иакова своему брату Иосифу и продали его в рабство. Давид позавидовал Урии и убив его взял к себе его жену. Но в наше время зависть стала не просто стала повседневным грехом человека, а даже двигателем к достижению успеха. Стремление к обогащению, культ «золотого тельца» давно превратился для многих и многих русских людей в некую национальную идею. Патриарх Кирилл назвал зависть социально опасным пороком. (видео)
Но у религиозного человека образ мыслей иной. Он, быть может, не стремиться к «золотому тельцу». Но всегда ли мы довольны своей жизнью? Самым ярким проявлением зависти из недавней истории стала революция. «Сначала было решено уничтожить всю аристократию. Почему? Потому что эти люди были богаты, получили свое богатство по наследству, а бедняки им завидовали. Несомненно зависть была здесь движущей силой. Но она на этом не остановилась. Покончив с аристократией, стали “раскулачивать” тех зажиточных крестьян, которые ничего не получили по наследству, а свое материальное благополучие создали сами. Те, кто работал хуже и заработал меньше, стали завидовать тем, кто работал лучше и получил больше. К чему это привело? Страна превратилась в государство, где уже не было ни наследственного дворянства, ни зажиточного крестьянства. Остались одни босяки, голь. Затем стала создаваться своя, советская аристократия – уже на совершенно другой основе. Но потом и ее стали “раскулачивать” и расстреливать».(митр. Иларион Алфеев). И кто из нас, сидя за телевизором или открывая газету, не возмущался коттеджами машинами и яхтами «новых русских» или количеством наворованных «нулей» в сейфе у чиновников. Все это, конечно, возмутительно и не справедливо. Но именно здесь начинается зависть. Можно возразить и привести в пример, скажем, Иоанна Златоуста, который клеймил пороки общества, открыто обличая власть имущих. Но то Иоанн Златоуст, а то мы. Ему не нужны были ни яхты, ни машины, ни коттеджи. Ему хотелось, чтобы правда Божия воссияла в этом мире. Но у нас, немощных, такого рода суждения переходят в привычку и перерастают в осуждение. А всему виной скрытая зависть. В этом может быть стыдно иногда признаться, но зачастую так и есть. Мы просто это не видим, не замечаем. Для христианина этот порок является стыдным, гораздо проще признаться в гордости или в осуждении. Да, быть может эта страсть не действует в нас открыто, но причина, по которой мы постоянно возмущаемся на несправедливость богатых, является наше скрытое желание иметь хоть немного от ихнего куска. Но справедливости в этом мире нету. Ведь и Бог не справедлив, как говорит об этом Исаак Сирин. В песне Окуджавы «Молитва» звучит наивное пожелание автора: Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет, Господи, дай же Ты каждому, чего у него нет. В мире не может быть равенства? Потому что, как святые отцы говорят, если у всех всё будет, то не будет места любви. У тебя избыток богатств? Прояви свою любовь по отношению к другому, а он проявит любовь по отношению к тебе. В неравенстве скрыт глубокий смысл. Оно заложено в мире с самого его начала. Даже ангельские чины не были равны.
Но зависть бывает не только материальная. Она бывает и духовная. Когда мы видим какой-то талант, данный от Бога человеку, и печалимся, что сами его не имеем. Или может считаем этого человека недостойным иметь этот дар, как те рабы, что возмутились на Господа, одинаково вознаградившего пришедших в первый и в единодесятый час. А пусть мы даже не злимся на него, но лишь только сожалеем, что сами того не имеем. Все это начало зависти в нас. «Зависть порождает неприязнь. Человек, когда завидует, начинает искать изъяны в другом. Он не может прямо сказать, но чувствует, что что-то не так и пытается оправдать свое чувство.» (прот. Валериан Кречетов).
Какое же есть лекарство от этого яда. Преподобный Амвросий учит: «Зависть, как и все другие страсти, имеет разные размеры и степени, и потому должно стараться подавлять ее и истреблять при первом ощущении, молясь Всесильному Сердцеведцу Богу псаломскими словами: “От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади рабу Твою (или раба Твоего)” (Пс. 18: 13–14). Преподобный Иосиф учил молиться не только о тех, кому завидуешь, но и о тех, кто завидует тебе:«Кому завидуешь, за того Богу молись». «Молись о завидующей и старайся не раздражать ее».
«Если в наше сердце закрадывается зависть к кому-то, нужно бороться с ней всеми силами. Чтобы не поддаваться действию зависти, никогда не следует сопоставлять свою жизнь с жизнью других. Нельзя задавать себе вопрос, почему этот человек имеет больше, чем я, почему он преуспевает больше, чем я, почему он достиг какой-то высоты, а я нет, почему он более угоден Богу, чем я, и т. д. Мы должны смотреть на себя, как мытарь, а не как фарисей. Мытарь предстоял перед Богом как человек недостойный, заслуживающий наказания, но надеющийся на милосердие Божие. Он ни с кем себя не сравнивал, и сердце его было свободно от зависти. Будем благодарить Бога за то, что нам дано, а не хулить Его за то, чего нам не дано. Будем благодарить тех людей, которые встречаются на нашем пути и помогают нам, а не осуждать или ненавидеть тех, кто добился в этой жизни большего, чем мы, кто взошел выше нас. Что делать, если зависть окружает нас и мы становимся ее жертвой? Прежде всего, перед нашим мысленным взором всегда должен быть пример Самого Христа. Всякий раз, когда на нас обрушиваются несправедливость, клевета или осуждение, мы должны помнить, что Христос прошел через все это. Если люди из зависти готовы предать нас не только на позор или поругание, но и на смерть, мы должны помнить, что и Он пережил то же самое. Очевидно, в этом мире невозможно прожить без того, чтобы кто-то нам не завидовал, чтобы кто-то нас не ненавидел. И если мы христиане, мы должны смириться с этим и нести это как свой крест. “Блажени есте егда возненавидят вас человецы, и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы…” (митр. Илларион Алфеев) стих. Птичка (басня)
У Бога нет предела совершенству,
В нем для Творца – и счастье, и блаженство!
И вот однажды, радость не тая,
Бог создал птичку звонче соловья.
И та, не мешкая, взялась за дело –
В саду на ветку села и запела.
И так была та песня хороша,
Что замерли все птицы, не дыша,
Дивясь ее и свежести и силе,
Как будто зачарованы ей были.
И даже искушенный соловей
В ней тени трели не нашел своей…
Замолкла песня, но молчанье длилось.
Певунья же нисколько не смутилась,
Желая весь прославить птичий род, –
Как зазвенит, забьется, запоет!
Пасть в пору на колени в умиленье,
Ведь у нее от Бога вдохновенье.
Он Сам с благоволеньем внемлет ей…
Но что там Бог, ведь тварям-то видней.
Им божий дар лишь повод для печали –
Они такого прежде не встречали.
Не знают, что им думать, как им быть.
Вдруг песня дрянь и стыд ее хвалить?
Чтоб в этом деле разобраться быстро,
Спросили соловья-специалиста,
Он в пении большой авторитет,
Пусть скажет – восхищаться или нет.
Но соловей завистлив был изрядно,
Ему талант чужой признать досадно.
Он к славе день за днем трудами шел
Не для того, чтоб кто-то превзошел.
Да ладно б член семьи их благородной,
А то ж певец залетный и безродный.
И соловей, хоть правду различал,
Надменно головою покачал,
Сказав: «Се пенье суетно и пусто
Глуп тот, кто назовет его искусством!»
Толпа ликует: «Правильно, друзья!
Нет птицы голосистей соловья!
Нам здесь бездарных выскочек не надо!
Молчи, не то прогоним прочь из сада!»
Но чудо-птица Богом создана –
Молве не подчиняется она,
Ей до чужого мненья нету дела –
Поет еще прекраснее, чем пела.
Но заглушает песню злобный хор:
«Ничтожество! Бездарщина! Позор!»
И каждый, пролетая мимо, скажет:
«Петь не умеет, а еще туда же!
Она на наше общество плюет:
Сказали: замолчи, так нет – орёт!»
И так они всем миром лютовали,
Что божью птицу насмерть заклевали.
А осознав несчастье, поутру
На память растащили по перу,
Чтоб пред другими с важностью хвалиться:
«А знаете, я дружен был с той птицей,
Что много-много лет тому назад
Прославила своею песней сад.
Теперь таких певцов в помине нету.
Она сидела здесь – на ветке этой.
Простая ветка – не на что смотреть,
Вы можете тут тоже посидеть,
Стать сопричастным высшему искусству…»
Все сели – ветка обломилась с хрустом.
Мораль же этой басни такова:
Не стань шакалом на могиле льва.
Дар Бога людям не считай обидой,
И избранным не мсти и не завидуй.
Но вернемся к нашему Евангельскому тексту и посмотрим, что же отвечает Иоанн Креститель своим ученикам. Мы видим мудрость в его ответе. Он не говорит им прямо, так как они, словам Иоанна Златоуста, не способны еще были вместить всю истину, а говорит сокровенно, намеками, что бы человек сам дошел до верной мысли. «Не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба»-говорит Иоанн.
Это важная мысль. Из жития многих святых, да и из своей жизни, мы видим, как людям порой дается некое послушание, возлагается ответственность, на которую, как им кажется, они не способны. Но Господь проявляется в немощи человеческой, и человек, со смирением приклонивший свою главу под волю Божию, получает помощь и имеет успех в порученном деле. А те же, кто самовольно взялись за плуг, ради выгоды или тщеславия, упадут под тяжестью его, ибо не было на то благословения свыше.
Иоанн здесь так же говорит, что и он проповедует лишь потому, что ему определено это свыше (И был глагол Божий к Иоанну Лк.3:2). А посему, если вы верите в это, тогда и поверьте моим словам о Христе, которые я произнес при Его крещении. Далее он сравнивает себя с другом жениха. Это интересный образ. Он применим особенно для духовных руководителей, но актуален и для нас. В духовной жизни иногда бывает сложно справиться с проблемой без наставника. Потому люди стараются найти себе духовников для духовного окормления. Когда человек только воцерковляется, ему необходимо подробное руководство к действиям, частые советы касательно даже мелких вопросов. Он еще плохо понимает что и как действует в духовной жизни, плохо знает заповеди, плохо знает Бога. Но когда человек укрепляется в вере, духовник уже должен отойти на второй план. Он должен сам научиться выстраивать свои личные отношения со Христом. Совет всегда нужен и поощрителен, но, во-первых, мирские люди не давали обета полного послушания духовному отцу, а во-вторых, не всегда есть возможность посоветоваться с батюшкой, а решение принимать нужно. Мы должны научиться некой самостоятельности и слушать внутренний голос, подсказывающий правильное решение. Это нисколько не отменяет совета с духовником, но лишь делает его полезнее для нас. Так как задача духовника-привести человека ко Христу. Но зачастую эту работу приходится выполнять мирскому человеку. И снова здесь нам важно помнить, что наша задача привести человека не в храм, ни в общину, а ко Христу. А дальше отойти и дать ему гармонично развиваться, не мешая и не насилуя его желания и волю. Мы должны отойти и не думать, что будто что-то сделали. Я всего лишь голос-говорил Иоанн. Говорит Господь, делает Господь, а ты всего лишь рука, нога, язык. Зазнаешься-перестанешь быть работником на ниве Господина. А что бы не зазнавались, посылаются нам всякие козни и искушения (жало в плоть).
Иоанна Крестителя мы, слову Христа, называем великим пророк. А в чем его величие? Его величие в смирении. Ему, говорит, должно расти, а мне умаляться. Он пришел свыше и есть выше всех и говорит, как пришедший свыше. А я человек от земли и говорю соответственно своему перстному происхождению. Часто бывает такое и у нас. Когда мы увлекаемся какой-нибудь книжкой, пусть даже и духовного содержания или словами проповедника, или личностью духовного человека, но то, о чем нам говорят или пишут не делаем. Ко Христу не идем, нам просто нравиться грамотно сложенная и красивая речь, верные мысли, красиво изложенные, но об воплощении услышанной проповеди в жизнь даже и не думаем. Потому что праведны в своих глазах. Евангелие всегда должно быть нашей настольной Книгой. Ведь даже если мы говорим о святых Отцах, то они пишут и говорят о Христе, который в полноте нам открывается только в Евангелии. Остальная литература служит лишь дополнением, порой очень необходимым, но лишь дополнением.
Но, скажут некоторые, читаем мы Евангелие, а духовные очи открываются редко, читаем как рассказики интересные или не очень интересные. Ответ очевиден-Дух Святой не просветил еще это сердце. Но Бог Духа дает не мерою, всем была подана благодать в таинстве Крещения, в Таинстве Евхаристии мы все приобщаемся одного Христа, в котором полнота Божества, но каждый воспринимает ее в свою меру. Нам важно быть внимательными к себе, очищать себя непрестанным покаянием. не оправдывать себя, чем мы порою занимаемся даже на исповеди. «Укоряйте себя, укоряйте свое немощное произволение... В обвинении себя найдете утешение. Обвините себя и осудите себя, а Бог вас оправдает и помилует» (Святитель Игнатий (Брянчанинов). Что бы быть способными принять Духа, нам нужно смирять свое сердце, сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит. А смирение дается тяжелейшей борьбой с нашей гордыней. И это, возможно, главная причина, из-за которой мы не вмещаем Духа, обильно подающего всем людям рукою Сына от Небесного Отца. Завершает же наш сегодняшний вечер Симеон Новый Богослов: По мере веры, какую кто являет, подается и благодать. У кого велика вера, тому подается и благодать великая, у кого мало веры-мало и благодати. Одна вера, будь она истинная и православная вера, не принесет никакой пользы тому, кто верует без добрых дел. Явлением веры служит сила, исходящая от веры. Явлением же ее силы служит ревностное делание заповедей Божиих и богоугодных дел. Аминь.