Да. Кроме того, военные прислали официальный запрос нам в Институт Юнга, с просьбой направить специалиста и помочь справиться с тем, что большинство летчиков, достигших тридцатилетнего возраста, отказываются летать. Проблема действительно серьезная, поскольку на обучение квалифицированного пилота требуется затратить немалое количество времени. При этом, когда пилотам исполняется тридцать, и они становятся по-настоящему опытными профессионалами, у них, как правило, наступает кризис. Внезапно проявляются невротические страхи, они не хотят летать, стремятся закончить летную карьеру. В случае если их вынуждают продолжить полеты, они испытывают такое внутреннее сопротивление, что все заканчивается авиакатастрофой. Проблема достигла невероятных масштабов, и военные даже обратились за помощью к психологам, чтобы те помогли им справиться с ситуацией!
Кстати, с подобными трудностями столкнулись и в Швейцарии. Авиакомпания Swissair испытывает острую нехватку кадров из числа своих сограждан, поэтому активно привлекает иностранцев. Причем это происходит вовсе не потому, что граждане Швейцарии не хотят получить профессию летчика – желающих достаточно. Причиной отказов служат результаты тщательного психологического тестирования кандидатов, показывающие, что около 30–40 % молодых людей, мечтающих стать пилотами, имеют выраженный невротический материнский комплекс, который делает для них этот род деятельности небезопасным. Такие люди увлечены профессией летчика именно в силу своего невротического состояния, поэтому они либо становятся ненадежными специалистами, либо весьма скоро отказываются летать. Швейцарские психологи провели всестороннее тестирование кандидатов и отказали в приеме на работу многим желающим. В результате авиакомпания стала испытывать острый дефицит кадров.
|
|
Если бы они приняли на работу всех кандидатов, то столкнулись бы с той же проблемой, что и американцы: пилоты летают до достижения возраста тридцати лет, а затем уходят. При этом на обучение грамотных специалистов затрачивается немало времени и средств. Таким образом, это подлинная проблема нашего времени, которая находит свое отражение в повседневной жизни общества.
Я знакома с психологом, который руководит тестированием швейцарских пилотов. Совместными усилиями мы разработали тест вербальных ассоциаций вместе с другим стимульным материалом, позволяющим выявить общую структуру комплекса puer aeternus. Задачей теста является обнаружение способов реализации комплекса пуэра. К сожалению, тест еще не получил окончательной доработки; возможно, через несколько лет я смогу вам подробно рассказать об этом эксперименте. Вполне вероятно, что результаты теста вскроют многие индивидуальные проблемы опрашиваемых, хотя мне кажется, что уже сейчас можно говорить о вполне конкретном портрете большинства кандидатов: выраженный материнский комплекс побуждает мужчину искать такой род деятельности, который символически отразит его желание оторваться от земли. Парить в небесах – это характерное для мужчин такого склада побуждение лежит в основе всех возникающих трудностей. По существу, американцы должны бы радоваться, что так много их летчиков отказываются от полетов в тридцать лет – свидетельству того, что многим из них к этому возрасту удается избавиться от установки puer aeternus. И хотя описанное явление весьма нежелательно в армии, это, безусловно, положительный знак для личности. Я бы никогда не взяла на себя ответственность и не стала бы убеждать летчиков в необходимости продолжать полеты, поскольку их нежелание летать может быть вполне здоровым симптомом становления личности.
|
|
Интересно, что об этой проблеме думают русские, как они работают с такими людьми. Если кто-то поделится подобной информацией, я с удовольствием ею воспользуюсь, потому что она оказалась бы для меня весьма полезной. Я не имею никакого представления о том, как решают эту проблему русские.
Замечание с места: В Америке к тренировкам для полетов в космос допускаются мужчины после тридцати. Русские готовят в космонавты пилотов, которые, по крайней мере, лет на пять, а то и на десять моложе американских летчиков. Я могу предположить, что русские, должно быть, начинают обучение полетам раньше и занимаются интенсивнее, чем мы. Да и вообще русские очень многое делают интенсивнее нас.
Вполне возможно, хотя я не имею никаких сведений о том, как это происходит в России. Было бы интересно об этом узнать.
Меня попросили сказать несколько слов о том, как отражается структура puer aeternus в Анимусе женщины. На эту тему у меня практически нет материала, за исключением отдельных сновидений. Я думала затронуть этот вопрос позже, как-нибудь в следующий раз. Вы хотите обсудить эту тему или продолжить разговор о психологии мужской личности? Вопрос только в том, что мы делаем сейчас. [Аудитория голосует за продолжение основной темы лекции о мужской психологии]. Я уверена, что мы сможем выйти на проблему puer aeternus в Анимусе женщины после того, как разберемся с особенностями подобной структуры в мужской личности. Когда мы перейдем к вопросам женской психологии, многие утверждения будут нам уже знакомы и прозвучат более убедительно.
|
|
В двух словах могу сказать, что в своей основе структура puer aeternus в Анимусе женщины практически ничем не отличается от мужской, но находится на более глубоком уровне психики. Особенности архетипа puer aeternus у женщины проявляются в том, что она всегда торопит события, стремится их ускорить. Поэтому проблема puer aeternus у женщины в более приземленной форме будет выглядеть как проблема интуиции. Можно сказать, что Анимус женщины всегда предвидит, что он должен сделать несколько позже в реальной жизни. Поэтому проблема «приземления» puer aeternus аналогична проблеме, связанной с тем, что женское сознание должно сделать позже; Анимус женщины находится на расстоянии всего лишь одного шага от мужского Эго. Естественно, проблема puer aeternus всегда связана с творческими поисками, которые преобладают в психологии женщины. Если Анимус женщины имеет структуру puer aeternus, значит, она, как правило, испытывает трудности в реализации творческого потенциала. К сожалению, способ излечения женщин в подобных случаях будет точно такой же, как и у мужчин. Это работа.
Вопрос: Когда Вы говорите о работе, подразумеваете ли Вы также воспитание детей?
Да, появление детей зачастую означает окончание проблемы puer aeternus у женщины. Мне вспоминается одна моя пациентка, которая не хотела иметь детей. В ее сновидениях фигура Анимуса принимала образы puer aeternus: таким образом ее приземляла сама Природа. Сновидения побуждали женщину иметь детей. Один из основных способов излечения для любой женщины с элементами puer aeternus – опуститься на землю и принять на себя определенные обязательства, не позволяющие ей продолжать беспорядочные увлечения. Особенно это относится к женщинам, играющим роль гетеры. Они, как правило, заводят многочисленные любовные связи с мужчинами и не желают привязываться ни к кому из них. Рождение ребенка помогло бы таким женщинам несколько определиться в отношениях с партнерами. Следовательно, рождение ребенка может избавить женщину от установки puer aeternus – ведь воспитание детей требует выполнения большого объема работы, постоянной и иногда скучной.
А теперь обратимся к комментариям повести «Маленький принц». Вы увидите, что повествование распадается на две совершенно определенные части. История начинается с введения, рассказанного Сент-Экзюпери от первого лица так, как будто это часть личной автобиографии. Затем следует рассказ о маленьком принце. Автобиографическая часть начинается так:
Когда мне было шесть лет, в книге под названием «Правдивые истории», где рассказывалось про девственные леса, я увидел однажды удивительную картинку. На картинке огромная змея – удав – глотала хищного зверя.
В книге говорилось: «Удав заглатывает свою жертву целиком, не жуя. После этого он уже не может шевельнуться и спит полгода подряд, пока не переварит пищу».
Я много раздумывал о полной приключений жизни джунглей и тоже нарисовал цветным карандашом свою первую картинку. Это был мой рисунок № 1. Вот что я нарисовал.
Я показал мое творение взрослым и спросил, не страшно ли им.
– Разве шляпа страшная? – возразили мне.
А это была совсем не шляпа. Это был удав, который проглотил слона. Тогда я нарисовал удава изнутри, чтобы взрослым было понятнее. Им ведь всегда нужно все объяснять. Это мой рисунок № 2.
Взрослые посоветовали мне не рисовать змей ни снаружи, ни изнутри, а побольше интересоваться географией, историей, арифметикой и правописанием. Вот как случилось, что шести лет я отказался от блестящей карьеры художника. Потерпев неудачу с рисунками № 1 и № 2, я утратил веру в себя. Взрослые никогда ничего не понимают сами, а для детей очень утомительно без конца им все объяснять и растолковывать.
Итак, мне пришлось выбирать другую профессию, и я выучился на летчика. Облетел я чуть ли не весь свет. И география, по правде сказать, мне очень пригодилась. Я умел с первого взгляда отличить Китай от Аризоны. Это очень полезно, если ночью собьешься с пути.
На своем веку я много встречал разных серьезных людей. Я долго жил среди взрослых. Я видел их совсем близко. И от этого, признаться, не стал думать о них лучше.
Когда я встречал взрослого, который казался мне разумней и понятливей других, я показывал ему свой рисунок № 1 – я его сохранил и всегда носил с собою. Я хотел знать, вправду ли этот человек что-то понимает. Но все они отвечали мне:
«Это шляпа».
И я уже не говорил с ними ни об удавах, ни о джунглях, ни о звездах. Я примерялся к их понятиям. Я говорил с ними об игре в бридж и гольф, о политике и о галстуках. И взрослые были очень довольны, что познакомились с таким здравомыслящим человеком.
Так я жил в одиночестве, и не с кем было мне поговорить по душам. И вот шесть лет тому назад пришлось мне сделать вынужденную посадку в Сахаре. Что-то сломалось в моторе моего самолета. Со мной не было ни механика, ни пассажиров, и я решил, что попробую сам все починить, хоть это и очень трудно. Я должен был исправить мотор или погибнуть. Воды у меня едва хватило бы на неделю.
Итак, в первый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было никакого жилья. Человек, потерпевший кораблекрушение и затерянный на плоту посреди океана, – и тот был бы не так одинок. Вообразите же мое удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Он сказал:
– Пожалуйста… нарисуй мне барашка!
– А?..
– Нарисуй мне барашка…[12]
Далее по тексту автор встречает Маленького принца.
Хочу спросить, какие выводы вы можете сделать из первой части текста? Именно здесь сконцентрирована суть проблемы.
Замечание с места: Я бы отметил отсутствие интереса к миру взрослых и переживание детских фантазий.
Да. Мы видим, что автор так и нашел себе места во взрослом мире. Он говорит о его пустоте, нелепости, бессмысленности. Действительно, здесь ведутся разговоры об игре в бридж, о политике и о галстуках, но все это относится к той стороне мира взрослых, которую автор справедливо отвергает как проявление пустоты Персоны (persona emptiness). При этом он исключает и другие стороны взрослой жизни. Как видно по проникновенному тону первого фрагмента текста, автор считает, что детство – это жизнь в мире фантазии, жизнь настоящего художника, и только она истинна. Все остальное – это пустота Персоны, погоня за деньгами, попытки произвести выгодное впечатление на людей: другими словами, утрата истинной сущности человека. Таким он видит взрослый мир и не считает игру в бридж средством, благодаря которому можно привнести в реальность взрослых то, что он называет настоящей жизнью. На мой взгляд, в двух словах сформулировать проблему можно так: как вырваться из жизни, полной фантазий о юности и молодости, не потеряв ее ценности? Как повзрослеть, не утратив ощущения целостности, своих творческих возможностей и присущего юности чувства полноты жизни? Можно цинично заметить, что невозможно войти в реку, не замочив ног (чем-то придется пожертвовать), но, исходя из собственного опыта, я могу сказать, что такая позиция неверна. Нежелание расставаться с миром детства вполне оправданно. Вопрос лишь в том, сможет ли человек, повзрослев, не потерять его?
Большая проблема состоит в том, что, допустим, вы сможете вывести людей из их детского рая, полного фантазий – оттуда, где они ощущают тесную связь с истинной Самостью на первичном, инфантильном уровне. Но, лишенные собственных иллюзий, они становятся абсолютными циниками в реальности.
Мне вспоминается один мой пациент, типичный пуэр. Он жил в мире своих фантазий и мечтал стать писателем. Вместе со своим другом он прилетел в Европу из Соединенных Штатов, решив, что друг пройдет курс психоанализа по Фрейду, а сам он – курс у юнгианского аналитика. Затем, по истечении года, они должны были встретиться и сравнить результаты. Друзья отправились в разные страны и сделали как договорились. Через год молодой человек, прошедший курс психоанализа по Фрейду, собрался домой, сказав, что проработал свою проблему и исцелился. Все складывалось хорошо: он осознал свою инфантильную установку по отношению к жизни, избавился от материнского комплекса и прочих глупостей. Мой пациент спросил его о том, что тот собирается делать. Друг ответил, что точно не знает, но должен заработать какие-то деньги и жениться. Мой пациент сказал, что сам он не исцелился до конца: не знает, куда ему все же двигаться дальше. Он знал только то, что должен стать писателем и как-то работать в этом направлении, но не имел представления, как и где устроиться, что предпринять и т. д. Тогда его друг сказал: «Знаешь, очень странно: из меня изгнали бесов, но вместе с ними из меня изгнали ангелов!».
Итак, вы видите, в чем заключается основная трудность! Можно изгнать бесов и ангелов, заявив, что в целом проблема является проявлением инфантильности и представляет собой часть материнского комплекса, и с помощью сплошного редуктивного анализа свести все к детской чувствительности, которую следует принести в жертву. На этот счет можно сказать следующее. С одной стороны, в каком-то смысле друга моего пациента вылечили лучше, чем его самого. С другой стороны, мне кажется, что постигшее его великое разочарование вызывает у человека естественный вопрос: а зачем продолжать жить? Разве стоит жить только затем, чтобы все отмерянное тебе время зарабатывать деньги и получать маленькие буржуазные радости? На мой взгляд, такая жизнь не приносит удовлетворения. Печаль, с которой «вылечившийся» молодой человек говорил о том, что вместе с его бесами изгнали и его ангелов, дала мне возможность предположить, что, чувствуя себя излеченным от инфантильности, он, тем не менее, не чувствует себя счастливым. Подобное излечение несет оттенок циничного разочарования, которое, на мой взгляд, не является терапией. В этом-то и проблема.
Не следует забывать и о том, что атмосфера социальной среды, в которой жил Сент-Экзюпери, во многом была развращенной и не признающей иллюзий. Писатель вращался в кругах, где смысл жизни состоял в игре в бридж, разговорах о деньгах и т. п. Следовательно, он в каком-то смысле был прав, выражая свой протест такой реальности, возмущаясь и бунтуя против мира взрослых, оставаясь верным своему внутреннему творческому, целостному взгляду на жизнь. Таким образом, хорошо видно, как тонко он высмеивает мир взрослых, и каков этот мир на самом деле. Но вместе с тем, Экзюпери не знает, как, не впав в безграничное разочарование, вырваться из своих детских иллюзий, которые представляют единственную ценность в его взрослой жизни.
Если соединить все вышесказанное с символикой его рисунков, вывод прозвучит еще мрачнее. Очевидно, что удав является символическим образом пожирающей матери, а в более глубоком смысле – воплощением темной стороны бессознательного, удушающего все живое и препятствующего человеческому развитию. Этот пожирающий, или регрессивный аспект бессознательного, заставляет человека постоянно оглядываться назад и одолевает его, когда тот оказывается в его власти. Можно даже сказать, что удав воплощает влечение к смерти. Удав – морское чудовище, которое появляется во время ночного плавания по морю [по Юнгу], но здесь, в отличие от других мифических аналогов, герой, которого проглотил удав, уже не выходит из его чрева.
Животное, проглоченное удавом – слон. Рассмотрим его символику.
В Европе о слонах узнали только во времена поздней античности, поэтому нам доступно не так много мифологического материала. Тем не менее, даже во времена поздней античности, слон в европейской культуре играл немалую роль.
На европейский континент слонов привез Александр Македонский из Индии, где он во время своих походов впервые увидел этих животных. Позже римляне использовали слонов так же, как сегодня в ходе боевых действий применяют танки. Если прочитать все, что написано об этих животных, мы увидим, что слон окружен огромным количеством легенд и вымыслов. Например, один средневековый автор пишет, что «слоны очень целомудренные животные. Они спариваются только раз в жизни втайне от всех с целью родить потомство и, следовательно, представляют собой аллегорию брачного целомудрия. Подобно единорогу, слон любит девственницу, и только дева способна приручить его. Эта деталь еще раз подчеркивает, что слон воспринимается как олицетворение Христа». Известно, что слон является символом неукротимой стойкости духа и почитается как одно из божественных воплощений.
«В античные времена считалось, что слоны ужасно честолюбивы, и если ним не оказать соответствующие почести, они умрут от разочарования – настолько сильно их чувство собственного достоинства. Прохладная кровь слона – излюбленное лакомство змей. Они тайком подкрадываются к животному и высасывают его кровь, отчего слон неожиданно умирает. Поэтому, когда слон видит змею, он направляется к ней и пытается растоптать. В средние века со слоном сравнивали человека благородного, но подвластного изменениям настроения, ибо считалось, что слон является великодушным, умным и молчаливым животным. Однако если слон вдруг приходит в ярость, его ничто не успокоит, кроме музыки».
Эти сведения я почерпнула из занимательного труда ученого-иезуита Николя Коссена «Многозначные символы»[13]. Он рассказывает о слонах забавные истории, приводит примеры идиом, встречавшихся в античных языках, добавляет немного средневековых легенд: «Слоны часто купаются, – пишет автор, – а затем используют цветы для того, чтобы придать своей коже аромат. Они – воплощение целомудрия, духовного очищения, благоговейного отношения к Богу».
Все это свидетельствует о том, что, приручив слона, европейцы, также как и жители африканского континента, приписали животному героические черты, спроецировали на него архетип героя. В Африке, например, мужчина почтет за честь именоваться львом, но еще большая честь для африканца называться слоном. Лев воплощает в себе качества мужественного человека, вождя племени, однако слон почитается гораздо больше льва, поскольку связан с архетипом знахаря, шамана или мудреца, обладающего не только несомненным мужеством, но также мудростью и тайным знанием.
Таким образом, если рассматривать животных в иерархии приписываемых им символов, слон является олицетворением целостной личности, прошедшей процесс индивидуации.
Довольно странно, что европейцы автоматически приписали слону те же качества, что и жители африканского континента. В европейской традиции слон олицетворяет божественного героя, его образ связан с именем Христа и воплощением выдающейся добродетели. Однако европейцы исключили из толкования образа слона частые перемены настроения и склонность к приступам ярости.
Поразительно, что именно эти качества были характерны для Сент-Экзюпери, поэтому все сказанное выше можно назвать точным отображением его личности. Сам он был натурой тонкой и целомудренной – в том смысле, что он трепетно относился к своим переживаниям, – очень честолюбивым и с обостренным чувством собственного достоинства. Он постоянно пребывал в поисках религиозного смысла: не поклоняясь Богу, он все время искал Его, но так и не нашел. Он был великодушным, умным и молчаливым, но страдал приступами дурного настроения, легко раздражался и впадал в ярость.
Таким образом, в рисунке слона мы увидим поразительного сходства автопортрет писателя. Можно даже говорить об архетипическом паттерне, реализующемся без особых отклонений на уровне конкретной личности.
Итак, слон (образ-модель (model fantasy) повзрослевшего героя – символ того, кем хотел бы стать писатель) проглочен удавом (своей пожирающей матерью) – вот смысл трагедии, изображенной на первом рисунке.
Очень часто детские сны предсказывают внутреннюю судьбу человека через двадцать-тридцать лет. Первый рисунок демонстрирует, что архетипический аспект героя в личности Сент-Экзюпери присутствовал вполне осознанно (alive), был достаточно активизирован (constellated), но не найдя адекватного выхода, оказался поглощен регрессивными тенденциями бессознательного и, как мы знаем из последующих событий, смертью писателя.
Естественным было бы связать миф о пожирающей матери с матерью Сент-Экзюпери. Но она еще жива и занимает заметное положение в обществе, поэтому я воздержусь от подробных комментариев в ее адрес.[14] Недавно я встретила в газете ее фотографию: это портрет несомненно выдающейся и сильной личности, какой бы она ни была. Газета пишет об этой крупной статной женщине как об источнике неиссякаемой энергии, о человеке, интересующемся различными видами деятельности, пробовавшем себя и в живописи, и в графике, и в литературном творчестве. Это очень динамичная личность и до сих пор, будучи уже достаточно преклонного возраста, производит впечатление сильной женщины.
Очевидно, что чувствительному мальчику было трудно выйти из-под влияния такой матери. Говорят, что она всегда предчувствовала смерть сына. Несколько раз она считала его погибшим и надевала эффектную черную вуаль, похожую на те, которые носят овдовевшие француженки. И каждый раз она с большим разочарованием снимала траур, когда оказывалось, что ее сын жив. В ее бессознательном преобладал архетипический паттерн, который мы называем матерью-смертью.
В нашем обществе архетип матери-смерти как-то не находит достаточных доказательств своей реализации, но однажды мне пришлось испытать сильнейшее потрясение, столкнувшись с характерным для этого архетипа случаем.
Мне нужно было встретиться с одним человеком. Место встречи было назначено в доме, владелица которого постоянно критиковала и изводила упреками своего единственного сына- пуэра. Люди они были простые, содержали небольшую булочную. Сын нигде не работал, носил костюм для верховой езды и разъезжал верхом по всей округе. Это был очень элегантный молодой человек, типичный Дон Жуан, и, если верить слухам, каждые четыре дня менял девушку. Однажды юноша с подругой поехали искупаться на Цюрихское озеро. Там и произошла классическая ситуация, описанная Гете: halb zog sie ihn, halb sink er bin («Чем больше она его вытаскивала, тем больше он тонул»). Они стали тонуть оба. Девушку удалось спасти, но когда вытащили из воды юношу, он уже был мертв. О трагедии я узнала из газет. Приехав в дом, я тут же встретила мать (которая, кстати, была вдовой) и выразила ей свои соболезнования в связи с постигшим ее несчастьем. Она пригласила меня в гостиную, в которой я увидела фотографию ее сына на смертном одре, усыпанном цветами, словно могила героя. «Посмотрите на него! Как он прекрасен в смерти!» – сказала она. Я с ней согласилась, а она улыбнулась и произнесла: «Да, я предпочитаю иметь его таким, чем отдать в руки другой женщины».
Замечание с места: В Калифорнии мы столкнулись с похожим случаем. Восьмидесятилетняя пациентка занималась тем, что постоянно рисовала изображения головы своего сына, умершего около тридцати пяти лет назад. Когда другая женщина спросила ее, почему она всегда занимается тем, что вызывает у нее боль, пациентка ответила (причем по щекам ее катились слезы): «Понимаете, я потеряла сына». Она никогда не отпускала его от себя и постоянно воспроизводила его образ.
Действительно, она создала религиозный культ из своего сына, он превратился для нее в погибшего Таммуза, Адониса, Аттиса. Он заменил ей образ Бога. Сын действительно становится для нее подобием распятого Христа, а она сама – Девой Марией, рыдающей у распятия.
Жизнь одного человека приобретает архетипический смысл для другого, и последний находит огромное удовлетворение в этом. В таких случаях женщина перестает быть просто госпожой N.. потерявшей сына в результате несчастного случая. Она становится Великой Матерью, Девой Марией, оплакивающей сына у подножия креста: это возвышает ее как мать и придает ее печали некий глубокий смысл. Если женщина неправильно относится к смерти сына, значит, получается нечто подобное тому, что вы сказали.
Меня потрясло то, что я услышала от той женщины. Тогда я сказала себе, что в силу своей наивности она высказала вслух то, что многие думают про себя. Будучи простой женщиной, она прямо сказала: «Лучше так, чем отдать его другой женщине». Она только озвучила факт того, что именно она была его женой! На мой взгляд, эта женщина в чем-то похожа на мать Сент-Экзюпери, иначе зачем той так часто делать предположения о смерти своего сына и раньше времени надевать траурную вуаль? Все происходило так, словно она всегда знала, что ее сын погибнет. Возможно, она не только знала, но и в какой-то мере желала этого. Скорее всего, не она, а нечто внутри нее желало смерти сына. Мы лишь знаем, что ужасный обезличенный паттерн пропитывал всю ее внутреннюю жизнь.
На уровне сознания Сент-Экзюпери явно обладал позитивным материнским комплексом, который всегда включает в себя опасность быть поглощенным бессознательным.
Сент-Экзюпери пишет о том, что показывал свой рисунок многим взрослым, пытаясь заставить их понять его смысл. Это позволяет предположить, что он не был обречен, как будто внутри него еще оставалась надежда попытаться найти какое-то понимание у людей. Если бы только он мог найти того, кто спросил бы у него, что же он такое нарисовал, и рассказал, что это очень опасно и значит то-то и то-то! Он хотел, чтобы его поняли, но не нашел этого понимания. Я думаю, что если бы он в какой-то степени познакомился с психологией – быть может, это прозвучит слишком оптимистично, – но если бы он все же соприкоснулся с ней, его проблему можно было бы решить. Ведь он был очень близок к тому, чтобы самому найти правильный выход.
Весьма трагично, что автор «Маленького принца» жил в то время, когда во французском обществе не было ни намека на психологическое знание. В такой атмосфере очень трудно постичь границы бессознательного. Современная французская культура в силу разных географических и национальных причин особенно далека от бессознательного; именно поэтому, может быть, Сент-Экзюпери так и не встретил никого, кто мог хотя бы намекнуть на то, что с ним происходит.
Повествование продолжается описанием Маленького принца. Я прочла вам часть текста, где говорится о том, что самолет Сент-Экзюпери потерпел крушение в песках Сахары, где писатель и встретил своего маленького друга. Я продолжу по тексту повести. Голос произнес:
– Нарисуй мне барашка!
Я вскочил, точно надо мною грянул гром. Протер глаза. Стал осматриваться. И увидел забавного маленького человечка, который серьезно меня разглядывал. Вот самый лучший его портрет, какой мне после удалось нарисовать.
[Он нарисовал его похожим на маленького Наполеона. Идея весьма остроумна и вполне по-французски! Это значит, что автор видит в нем потенциального героя, великого завоевателя, а не гениального ребенка, каким он в действительности должен быть].
Но на моем рисунке он, конечно, далеко не так хорош, как был на самом деле. Это не моя вина. Когда мне было шесть лет, взрослые убедили меня, что художник из меня не выйдет, и я ничего не научился рисовать, кроме удавов – снаружи и изнутри.
[Автор снова пишет о том, что его не понимали взрослые].
Итак, я во все глаза смотрел на это необычайное явление. Не забудьте, я находился за тысячи миль от человеческого жилья. А между тем ничуть не похоже было, чтобы этот малыш заблудился, или до смерти устал и напуган, или умирает от голода и жажды. По его виду никак нельзя было сказать, что это ребенок, потерявшийся в необитаемой пустыне, вдалеке от всякого жилья. Наконец ко мне вернулся дар речи, и я спросил:
– Но… что ты здесь делаешь?
И он опять попросил тихо и очень серьезно:
– Пожалуйста… нарисуй барашка…
Все это было так таинственно и непостижимо, что я не посмел отказаться. Как ни нелепо это было здесь, в пустыне, на волосок от смерти, я все-таки достал из кармана лист бумаги и вечное перо. Но тут же вспомнил, что учился-то я больше географии, истории, арифметике и правописанию, и сказал малышу (немножко даже сердито сказал), что не умею рисовать.