Выражение признательности 23 глава




В данном случае речь идет об установке или-или. Мельхиор отвергает женщин вместе с их шлепанцами. Совершенно ясно, что он не относится к тому типу мужчин, которые попадают к женщине под каблук. Он против этого боролся. Помните хитрость, которая устроила ему жена, не растопив камин в его кабинете, чтобы заставить его присоединиться к вечеринке? Это типичная женская уловка, но Мельхиор на нее не попался. Он видит эти уловки насквозь, но не видит того, что Софи его любит; он не понимает, что у женщины одно не исключает другое. Для женщины любовь и власть сосуществуют вместе: она может любить мужчину и пользоваться хитростью – задача мужчины заключается в том, чтобы каждую минуту безошибочно определять, где присутствует одно, а где другое.

Вы помните, что в последней обсуждаемой нами главе Мельхиор с помощью белой птицы спасается от огромной волны, в которой утонули все его обвинители и палачи. Затем он поднимается на высокую гору и оказывается выше деревьев.

 

Пришла ночь, и он услышал вой волка. При свете звезд он увидел тени и вскоре оказался в кольце окружившей его волчьей стаи. Он в ужасе остановился. Как только он начинал двигаться, раздавался волчий вой, но когда он стоял на месте, волки на него не нападали. Поэтому он оставался сидеть, не двигаясь. Он не знал, сколько времени он так просидел: несколько часов или несколько минут. Он посмотрел на горизонт, на котором медленно поднималось солнце: на глаза навернулись слезы. Мельхиор увидел свет и распростер ему свои объятия. Волки исчезли, как исчезают облака.

К полудню опустился туман, и Мельхиор почувствовал запах плесени и гнили. Он подошел к какой-то деревянной изгороди, которую не мог хорошо рассмотреть, открыл калитку и вошел во дворик, где буйно разрослась трава. Посередине двора стояла обветшалая хижина, она оказалась полна странных маленьких людей с крючковатыми носами, похожими на птичьи клювы, и пронзительным взглядом. Карлики продавали большие желтые грибы с зелеными пятнами. На грибы падали лучи солнца, и от этого грибы источали желтый туман и странный запах. Карлики говорили: «Покупайте грибы. Эти – последние. Земля растворяется в тумане, солнце распадается. Покупайте грибы, пока они еще остались. Леса умирают, и мир взрывается. Покупайте! Это совсем недорого!» Мельхиор почувствовал, что теряет сознание, в тумане он чувствовал себя все хуже. Все еще ощущая боль от ран пригвожденной к нему черной мантии, которая по-прежнему висела у него на плечах, он ходил между странными людьми. Ему казалось, что вся земля покрыта грязью и плесенью. Он услышал женский смех, обернулся и увидел торговку яблоками. Совершенно нагая, она танцевала, показывала ему непристойные жесты и выкрикивала: «Покупайте грибы! Покупайте грибы! Эти – последние! Покупайте, пока их много! Земля покрывается плесенью, а солнце распадается! Леса умирают! Мир взрывается! Прекрасные цены! Хорошая покупка!» Затем к ней присоединилась привлекательная молодая женщина, тоже обнаженная, которая также показывала непристойности. Две танцующие женщины теснили Мельхиора, приближаясь к нему все ближе. Он испугался, достал нож и попытался их убить. Но кровь на их телах превратилась в красный туман, раны затянулись, и они снова ожили. Захохотав зловеще, они схватили его. Мельхиор закрыл глаза и увидел внутри себя синий туман, как если бы у него внутри было холодное небо, где светили звезды, и на этом холодном небосводе виднелись очертания огромного тела. Он вырвался из объятий женщин и попытался запеть. Он пел, пока звучала музыка, и его песня отражалась тысячекратным эхом. Музыка смолкла, огни погасли, и снова наступил день. Он стоял перед ледником и на некотором расстоянии от себя увидел нечто наподобие ледяного дома; напротив него стоял фон Шпат. Весь этот дьявольский сон с грибами прекратился.

Фон Шпат произнес: «Ты нашел путь сюда. Теперь ты один из нас. Ты спасся от суда людей. Ты победил жадность животных, изгнал мстительность погибающей земли. Теперь ты служишь звездам и обладаешь властью над людьми, над животными и над землей. Идем с нами, мы коронуем тебя как одного из наших братьев».

Вместо удовольствия Мельхиор почувствовал, как его сковал леденящий холод, но фон Шпат взял его за руку и повел за собой. «Ночь и хаос остались позади, – сказал фон Шпат, – сон больше не имеет власти. Теперь все время будет продолжаться день, за исключением того времени, когда ты спустишься на землю, чтобы явиться спящим людям в качестве призрака». Затем Мельхиор вошел в хрустальный дворец с круглой крышей, построенный в форме мандалы, однако он был холодным и внушал ужас. Фон Шпат сказал, что Мельхиору следует подождать, пока его не позовут, а все, что ему понадобится, он найдет на столе, стоявшем рядом. (То, что лежало на столе, представляло собой некое подобие волшебной палочки, инкрустированной жемчужинами в форме каких-то букв). Мельхиор прислонился к колонне и понял, что она ледяная. Комната была пустой. Он взял палочку в руку, и вся одежда, которая на нем была, упала на пол. Раны у него на плечах затянулись и исцелились. Он больше не замечал холода. Дверь медленно открылась, и он вышел на открытое место, где находилось множество ярких человеческих фигур: их тела были прозрачны, как стекло, а глаза походили на голубые камни. На высоком пьедестале лежала корона. Зазвонили колокола, и все пространство наполнилось музыкальной гармонией.

На одной стороне он увидел группу неподвижно стоящих мальчиков с поникшими головами. Один из стеклянных людей приказал двоим из них выйти вперед, и тогда они скованно подошли к пьедесталу, взяли корону и подняли ее к свету. Мельхиор подошел к ним. Колокольный звон прекратился. На какой-то момент он почувствовал себя потерянным и одиноким. Затем он встретился взглядом с одним из мальчиков и испытал ужасное потрясение: это были глаза Фо. Затем он понял, что все эти мальчики были из ватаги Фо. Они оказались в плену у своего врага, Ульриха фон Шпата, и застыли в неподвижности. Мельхиор подумал: «Я стану таким же окоченевшим, как они! Что я наделал? Я предал тех, кто считал меня своим, по кому тосковал и кого ждал всю свою жизнь. Они пришли ко мне, чтобы принять меня в свою компанию, а я их предал и отдал в руки злейшего врага. Я (и это важное предложение) разбил свою жизнь. Я полностью разбил свою жизнь». С ужасом Мельхиор осмотрелся вокруг. К нему приблизились два мальчика, собиравшиеся надеть на него корону. Он ощутил ужасную дрожь по всему телу, но она прошла, когда мальчики протянули ему корону, и он услышал тихий шепот: «Вы хотите отсюда уйти? Вы хотите убежать отсюда прочь?» Это был голос Фо. При этих словах Мельхиор словно ожил и подумал: «Он здесь! Фо здесь!» Какой-то момент он пребывал в нерешительности, так как фон Шпат смотрел на него с угрозой. Но затем он распростер руки и сказал: «Я хочу отсюда уйти, я хочу отсюда уйти». И сразу почувствовал, как его схватили руки мальчиков, кто-то поцеловал его в губы, и все исчезло. Подул теплый ветер. Мельхиор ощутил себя так, словно тонет в теплом воздухе. Он открыл глаза и очнулся на лугу. На небе сияла луна, а воздухе было полно светлячков, кружащихся в летнем воздухе. Он увидел около себя лицо Фо и, улыбаясь, погрузился в глубокий сон.

 

После того, как он погрузился в наполовину истинное, наполовину ложное чувство вины, а затем от него избавился, устремившись к мнимой духовности, он оказался в окружении волчьей стаи. Как это можно интерпретировать с психологической точки зрения? Сначала чувство вины из-за того, что у него отсутствовало чувство любви к женщинам, ощущение непрожитой жизни, а теперь – волки.

 

Ответ: Волк – это животное, имеющее связь с ведьмой, а в своем негативном аспекте символизирует пожирающую мать.

 

Да, в некоторых версиях сказок Матушка Холле изображается с волчьей головой. Многие богини-матери и ведьмы имели железные волчьи головы, что иногда является символом пожирающей матери.

 

Вопрос: Это может быть противоположностью мнимой духовности, разве не так? Это может означать другой полюс.

 

Да. Можно сказать, что когда мужчина, устремляясь к мнимой духовности, спасается таким образом от проблем, связанных с близкими отношениями, он все еще находится в тисках пожирающей матери, и что еще хуже, он превращает в пожирающих матерей всех окружающих его женщин. А разве может быть иначе? Если он не вступает в близкие отношения, его можно только сожрать! Это противоестественно, но он вызывает у женщины именно такую непроизвольную и автоматическую реакцию. Чем больше мужчина отказывается принимать близость, тем больше он ощущает, что женщина должна взять над ним власть, поймать, поглотить, препятствовать его движению. Поэтому в каждой женщине он стимулирует появление пожирающей матери, тем самым порождая порочный круг. У него появляется разочарование, так как каждая женщина превращается для него в пожирающую волчицу. Тогда он говорит: «Вот вы какие! Я всегда это говорил», – и уходит от женщин. По существу, такое избегание отношений констеллирует женскую пожирающую способность, а потому мужчина снова и снова попадает в порочный круг. Так как он не вступает в близкие отношения, женщина приходит сама, вооруженная ловушкой и темницей, чтобы поймать и посадить туда мужчину. Так как у него нет любви, он вызывает у нее деятельность властного комплекса.

Итак, можно сказать, что мужчина с таким отношением к чувствам находит пожирающую мать везде – и там, где она есть, и там, где ее нет. Волк [волчица] будет ее символом. Однако в мифологии волк олицетворяет не только феминные черты ведьмы. Существуют и другие аспекты: например, бог смерти, изображавшийся на могилах этрусков, имел волчью голову или головной убор с изображением волка. Греческого бога Гадеса также часто изображали в уборе с головой волка. Мы снова сталкиваемся с тем, что [волк] воплощает хаос смерти, понимаемый как звериная пасть, пожирающая людей.

За образом волка стоит и стремление добиться чего-то безо всякой конкретной цели. По мнению Юнга, одним из самых сильных влечений, с которыми мы сталкиваемся, открывая дверь в бессознательное, являются жажда власти, сексуальное влечение, а затем что-то, похожее на голод, когда человеку хочется что-то съесть или ассимилировать, не имея конкретной причины и не видя в этом особого смысла. Именно это влечение заставляет человека получать все больше и больше. Если вы пригласите людей, одержимых подобным желанием, на ужин, они останутся недовольными, но чрезвычайно разозлятся, если в следующий раз вы их снова не пригласите. Если вы даете чаевые, такие люди не испытывают благодарности, и если в следующий раз вы не дадите им больше, они скажут: «Как, всего один франк?»

Хуже всего ведут себя люди, которые в детстве были крайне обделены любовью. Они жалуются на то, что их никто не любит, сохраняя постоянное мучительно-бледное выражение лица. Но если по отношению к ним проявить любовь, они ее не оценят, а захотят получить еще больше, и если им этого не дать, они разозлятся и придут в ярость. Можно продолжать и дальше делать им добро и набивать их широко открытый рот всем, чем только можно, – это не поможет. Их голод нельзя насытить, о них можно заботиться день и ночь – им всегда будет мало. Это все равно, что пытаться заполнить бездонную пропасть; их рот никогда не закрывается, он лишь требует все больше пищи. Их поведение похоже на ненасытную страсть, желание постоянно есть, сохранившуюся с раннего детства, когда ребенок все время испытывал голод, был обделен любовью или лишен удовлетворения других жизненно важных физических или психологических потребностей. Когда проявляется такая жадность, ей лишь можно сказать нет, потому что конца ей не видно. Это божественно-демоническая черта, которая заставляет человека говорить: «Еще! Еще хочу! Хочу еще больше!»

В германской мифологии волк является символом бога Вотана. Одно из его имен, Изенгрим (Isengrim), означает «железная жестокость и беспощадность» и дословно переводится как «железная голова». В фольклоре же еще одно из значений этого имени – «жестокая, холодная ярость». Большинство людей, переживших несчастливое детство, обладают такого рода ненасытной неудовлетворенностью, которая таится в глубине их души. Никогда не прорывающаяся наружу, она похожа на мертвенно-ледяную застывшую ярость, скрытую за требованием: я хочу еще и еще, мне все должны. Такая волчья ненасытность особенно выражена у сирот, а также у детей, живших в семьях, но подвергавшихся побоям. Проявления такого поведения встречается и у многих других людей.

С раннего детства Мельхиор испытывал фрустрацию. Мы знаем, что его мать, болезненная, слабая женщина, никак не проявляла заботу о сыне. С раннего детства он был одинок, ему часто приходилось играть в одиночестве, и он видел в окне своего двойника. Мы знаем, что он рос не в теплой, здоровой атмосфере. Поэтому в данном случае мы сталкиваемся с типичным случаем именно такого состояния, в котором проявляется жадность и неизбывная жажда получить как можно больше.

Преодолев наполовину истинное, наполовину ложное истерическое чувство вины, Мельхиор сразу попадает в новую ловушку, и снова выбирается из нее благодаря своему стремлению к свету. Когда он протягивает руки навстречу солнцу, волки исчезают. По существу, он даже не пробовал решить проблему, он просто в нее «попал», а затем, когда ночь превратилась в день (результат энантиодромии), из нее «выпал». Он оказался в состоянии, в котором не мог осознать, что означает происходящее, поскольку милостью Божией он снова выбрался из ловушки. Естественно, в таком случае ничего не разрешилось. Мельхиор вновь тонет во мраке, и следующая жизненная ситуация вновь выносит его наверх. Некоторые люди с такой «волчьей» проблемой вполне осознанно считают, что их жадность и желание поглотить как можно больше всех и вся, являются неразумными и сумасшедшими, поэтому внешне ее не выражают. Они ведут себя вежливо и никогда не просят больше, чем им дают, но всегда возникает подозрение, что это всего лишь корректность поведения, которая держит волка в клетке. Порой волк внезапно прорывается наружу, и тогда они озвучивают безумные и нереальные требования, которые невозможно выполнить.

Если пытаться обсуждать поведение этих людей в процессе анализа, они вместо этого станут рассказывать интересный сон, и волчья натура уйдет далеко вглубь. Я могу сказать: «Послушайте, я уверена, что вы сейчас страшно злитесь, потому что я не могу сделать того, что вы от меня хотели, когда договаривались о приеме, и мне думается, нам следует это обсудить». Но они отвечают, что у них все хорошо, они вас прекрасно понимают. Их «волк» опять уходит в лесную чащу, хотя вы знаете, что все осталось по-прежнему. Было бы гораздо лучше, если бы они закатили ужасную сцену, и тогда мы могли бы в чем-то разобраться и как-то поговорить. Но все эти намерения идут прахом, и если вы скажете, что теперь можно было бы поговорить о чем-то ином, кроме сна, то в ответ услышите: «На мой взгляд, это не имеет смысла. Я знаю, что у Вас мало времени. Я знал, что не должен был просить Вас о встрече». Таким образом, «волк» исчез, ни в кого не превратившись.

Так происходит и в нашей истории. Мельхиор входит в «волчье» состояние и выходит из него, и на следующем этапе происходит все то же самое с заплесневелыми грибами и танцующими вокруг него женщинами, уверяющими, что земля скоро погибнет. Как можно интерпретировать этот мотив?

 

Ответ: Великая Мать и ее почитательницы, или Кабиры [86].

 

Да, Великая Мать с ее первобытными адептами Кабирами; но как вы интерпретируете грибы? Эти женщины говорят, что леса погибают. Лес – это материнский символ, но он-то здесь при чем? Вы чувствуете здесь присутствие Великой Матери? Что можно о ней сказать?

 

Ответ: Она больна.

 

Да, это больная природа. Она нездорова, вот почему здесь присутствует нездоровая чувственность.

 

Замечание: Вероятно, что грибы будут последними, что останется на земле.

 

Вполне возможно. Грибы вторгаются в нашу современную жизнь, например, в виде новых лекарств, изготавливаемых из некоторых видов грибов и плесени. Они приходят к нам сегодня и в качестве [медикаментозной] терапии, вселяющей в людей надежду на то, что можно найти фармакологическое лечение шизофрении. На самом деле это вполне возможно, ведь любое гиперэмоциональное состояние вызывает интоксикацию. Мы уверены в том, что во время шизофрении наступает состояние интоксикации, поэтому вполне естественно, что ее можно устранить с помощью фармакологических препаратов. Загвоздка заключается в том, что если анализировать людей после приема медикаментов, становится видно, что психологические проблемы, которые вызвали приступ шизофрении, по-прежнему сохранились. Все болезненные проявления – сумасшествие, ярость и другие симптомы – можно устранить с помощью лекарства, но анализ показывает, что основная проблема при этом не исчезает. Если во время болезни не применять психотерапию, то с большой степенью вероятности у пациента наступит следующий приступ шизофрении, и ему снова придется принимать лекарства. Этот процесс может продолжаться бесконечно. После такого частичного медикаментозного лечения серия снов вам укажет на противоположную тенденцию: сейчас я могу руководствоваться своей ложной установкой, и затем, когда у меня «снесет крышу», я опять приму лекарство. Худшее в употреблении лекарств состоит в том, что они обладают деморализующим воздействием на людей со слабым характером. Такие люди не хотят менять своего отношения к жизни, им значительно легче продолжать жить так, как они жили, и если случается приступ психоза, наступает одержимость бессознательным, они могут принять лекарство, чтобы снова выйти из этого приступа, – так что они чувствуют себя в полном порядке! Они не хотят возвращаться к психотерапии, так как выбрать альтернативный путь значительно легче, хотя он и приводит к постоянным рецидивам и увеличению дозы принимаемого лекарства.

Могу привести случай с одной женщиной, страдавшей нимфоманией. Она настолько растворилась (и физически, и психологически) в своей болезни, что однажды не смогла самостоятельно выйти из психотического приступа. Она какое-то время принимала препараты, затем правильно прошла процесс отмены лекарства. Однако сновидение ясно показывало, что ее настоящей целью было продолжать [прием медикаментов]. Она не испытывала ни малейшей потребности в том, чтобы разбираться с тем, что постоянно толкает ее в бессознательное – в критических ситуациях она ведь могла принять лекарство, и все!

Если вы вмешиваетесь в медикаментозную терапию и говорите: «Мы сняли препаратами острое состояние, но нам необходимо разбираться в вашей проблеме [с помощью психоанализа]», такие люди не хотят слушать вас. Они верят в силу лекарства и искренне не понимают, зачем предпринимать какие-то усилия, если они могут жить по-старому, а в случае необходимости выписать у доктора новую порцию таблеток! Вот почему лечение медикаментозными средствами [в нашем случае] – весьма рискованное и опасное занятие. Безусловно, вполне обосновано принимать таблетки [в некоторых случаях], но впоследствии это приводит к сложным ситуациям.

Я не буду выступать против применения лекарственных средств вообще. В некоторых опасных психотических состояниях медикаменты – средство, помогающее быстро устранить симптомы, но за эту скорость приходится расплачиваться, поскольку лекарственный препарат подрывает веру пациента в способность исцелиться с помощью собственных морально-волевых усилий и в дальнейшем делает его зависимым от врачей, которые всегда в нужный момент могут дать нужное лекарство. Другими словами, в отношении применения медикаментозных средств существуют и «за», и «против».

 

Замечание: По моим наблюдениям, у человека происходит некое омертвение. Оно похоже на потерю души.

 

Не всегда, только если он употребляет лекарства в течение длительного времени. Я могу привести случаи, когда такого омертвения не наступало. Утрачиваются только вера, доверие, но не душа. Она может постепенно отмирать, если психотический приступ уже сильно развился, и человек употреблял очень много лекарств, но не обязательно. Но вера умирает, и это опасно.

 

Замечание: На самом деле мы точно не знаем, будет ли лучше тому или иному человеку от того, что он довольно долго находится в состоянии психоза.

 

Естественно, это вопрос изначального мировоззрения, и на этом я закончу наше обсуждение, поскольку вы сам решаете, хотите ли вы помогать людям становиться сумасшедшими или нет.

 

Замечание: Природа сама знает.

 

Знаете, я считаю опасной установку, если человек говорит: «Да, есть люди, которым вполне оправданно находиться в состоянии психоза, поэтому пусть они в нем и находятся! Таким образом природа сама избавляется от бесполезных для нее людей». Точно так же в медицине можно решать проблему эвтаназии, сказав: «Ладно, давайте умертвлять стариков и слабоумных».

 

Замечание: Я не имел в виду столь негативные выводы, но у меня были случаи, когда пациентов с помощью препаратов приводили в такое здоровое состояние, что, на мой взгляд, сумасшествие было бы предпочтительнее.

 

Да, конечно, но это не здоровое состояние. Это такой вид субъективного существования, который можно сравнить со стерильной могилой; оно просто позволяет людям быть социально менее маргинальными. В своем отношении к окружающим они становятся более терпимыми, правда у них внутри ничего не изменилось, и они остаются такими же сумасшедшими, какими были раньше. У меня случился доверительный разговор с одной такой женщиной. Казалось бы, она стала порядочным, нормальным человеком, но потом, когда вернулось ее сумасшествие, а вместе с ним – все лучшее, что в ней было, она сказала: «Я оставалась сумасшедшей все это время. Я лишь маскировалась, это была псевдоадаптация». Это нельзя назвать лечением, это лишь подталкивание людей к социально конвенциональному поведению, доведение их до состояния, когда их психическое расстройство не бросается в глаза, что, естественно, очень удобно для лечащего врача. По существу, такие пациенты – механизм самозащиты для врача.

 

Замечание: На мой взгляд, если мы достаточно долго оказываемся применять лекарства, то в некоторых случаях эффект может быть обратимым. Но вместе с тем то, что кажется потерей души, по существу, является самоуничижением на эмоциональном уровне. Если задать таким людям вопрос, они скажут, что и галлюцинации, и другие психотические симптомы сохраняются, но при этом отсутствуют слишком сильные эмоции.

 

Одна пациентка, которая перенесла лоботомию, сказала мне, что всегда чувствовала присутствие своей болезни. Употребив метафору, она сказала: «Она [болезнь] жила в подвале, но не могла подняться наверх». Женщина как бы существовала на верхнем этаже [дома], а этажом ниже жило ее сумасшествие, и состояние пациентки в точности соответствовало Вашему описанию. Эмоциональная проблема не разрешилась, она лишь отошла в сторону. Человек оказался от нее на некоторой дистанции, и в этом случае действие [лекарств] сравнимо с хирургической операцией: они просто отрезают пациента от излишне эмоциональных проявлений. Пережив чрезвычайно сильные эмоции, человек затем переходит на противоположный полюс, превращаясь в резонера. И тогда он испытывает тайную тоску по собственному безумию, так как переживать сильное эмоциональное состояние и быть сумасшедшим – значит ощущать полноту и многообразие жизни.

Состояние безумия – пик человеческих эмоций. Человек никогда не живет такой полной жизнью, как в тех случаях, когда переживает сумасшествие. Если вы не достаточно безумны, чтобы понять это, достаточно вспомнить ваши переживания сумасшедшей любви или отчаянной ненависти. Это изумительное состояние! Вместо того чтобы чувствовать себя разрывающимся на части в борьбе эмоций и рассудка, вы ощущаете себя целостной личностью! Что за удовольствие дать выход своей ярости! «Я все высказал этому человеку прямо в глаза, совершенно себя не сдерживая!» Вы ощущаете себя честным и прямодушным, а значит, целостным, потому что вам не нужно быть вежливым, вы говорите все, что думаете! Это абсолютно божественное состояние, самое подходящее для переживания настоящей любви, где нет места сомнениям. Совершенное, божественное доверие! Не нужно себя защищать от несовершенной природы другого человека! Никакого недоверия, испытываемого нами в обычном состоянии, наоборот: «Мы – единое целое. Мы вместе. И вокруг нас танцуют звезды!» Это состояние слияния и единения. А на следующее утро она замечает у себя на носу прыщик, и все рушится! Вы полностью выходите из состояния, в которое погрузились раньше.

Однако эмоции целиком воссоздают это состояние единения, независимо от того, какие именно это эмоции. Вот почему, если с помощью лекарства привести человека в нормальное состояние, он адаптируется [к действительности], но перестанет ощущать свою целостность, втайне стремясь вернуться к безумию. Следовательно, таблетка – не решение проблем. Человеку необходимо вновь вернуться в эмоциональные переживания и попытаться достичь одновременно двух полюсов: в этом случае уменьшится и степень его эмоционального напряжения, и степень его рассудительности.

Противоположности должны объединяться, как [должны объединиться] и противоположности в нашем романе, где чистые эмоции представлены в образе мальчика Фо, а порядок и рассудительность – в образе фон Шпата. Автор разрывается между этими двумя противоположностями. На одном полюсе – воплощение порядка, жесткого и непоколебимого, подобного гиперадаптации, наступающей после приема лекарств, чрезмерного резонерства, сменяющего приступ психоза. Находиться в состоянии холодной рассудительности значит также переживать безумие. Но и прямо противоположное [эмоциональное] состояние представляет собой лишь другую форму сумасшествия. Если человек не может удержать баланс двух полюсов, он себя теряет, в чем, собственно, и заключается трагедия романа.

Обратитесь к политике, и вы увидите схожие проявления, возникающие в безумных политических движениях. Они граничат с массовым психозом, когда толпы людей размахивая либо кельтским крестом, либо свастикой, либо чем-то еще, маршируют, полностью утонув в бушующих эмоциях и ощущая себя единым целым. Так здорово идти по улице в многотысячной толпе, просто выкрикивая [лозунги], ведь тогда появляется ощущение единства с себе подобными! Но возникает полиция, порядок, деловые отношения, нормы и т. п. – все то, что воплощает фон Шпат. И вскоре общество регрессирует в состояние, которое обычно называют восстановлением после революции, когда возвращается порядок, контроль власти. Однако людям становится смертельно скучно, им очень хотелось бы вернуться в хаос революции, где, по крайней мере, ощущается течение жизни.

Все чаще можно наблюдать, как не только отдельно взятый человек мечется между двумя полюсами, но и целые народы. Группа отражает проблемы индивидуальности, что для нашего времени весьма показательно. Например, у молодых людей, которые сегодня защищают баррикады в Алжире[87], сражаясь под флагом с кельтским крестом в виде мандалы, нет никаких практических планов! Я совершенно уверена в том, что большинство этих юношей просто наслаждаются полнотой жизни, чувствуя себя цельными личностями, героями и просто самими собой. У них нет никаких далеко идущих целей! Они ведут себя так, словно их поведением управляет некая эмоциональная целостность, но впоследствии оно перейдет в мучительную скуку от наступившего порядка. А что вы сделаете? Ничего. От порядка фон Шпата веет ледяной стужей.


 

Лекция 12

Вспомните, что в последний раз фон Шпат фактически одержал победу. Мельхиор попал в стеклянно-ледяное царство, но во время коронации вдруг осознал, что оказался в тюрьме. Сказав, что хочет убраться отсюда прочь, он разорвал путы, тем самым освободив Фо, и тот вместе с другими мальчиками взял Мельхиора с собой.

 

Они оказались на лугу, освещенном лунным светом. Воздух был теплым и свежим. Стоя в кругу, они пели и танцевали, а один из мальчиков бросил в Фо копье и пронзил ему сердце. Фо вытащил его из груди, и сразу же из открытой раны хлынула не кровь, а поток воды, которую все мальчики стали пить. Вода лилась из раны, а Фо становился все тоньше и ниже ростом, пока не исчез совсем. Его тело превратилось в призрачный туман, а потом трансформировалось в звуковые волны. Поток воды иссяк, утомленные мальчики повалились на траву и уснули с открытыми глазами.

Ото лба спящих детей исходил сияющий туман, он принимал форму окружностей, поднимавшихся все выше, и в конце концов образовавших одно большое кольцо. Оно постепенно сужалось и стягивалось вокруг Луны. Луна увеличилась в размерах и через некоторое время спустилась на землю, распавшись на мельчайшие брызги света. Из этих лучей вновь явился Фо и прикоснулся к спящим мальчикам. Они снова ожили и, весело смеясь, вскочили на ноги.

Окружив Мельхиора, мальчики звали его присоединиться к ним и сказали, что для этого его нужно распять. Не испытывая никакого страха, он принял их условие. Ему на голову надели терновый венец; после этого он почувствовал лишь легкую слабость, но не боль. Затем они его распяли. В тексте книги говорится, что Мельхиор ощутил в руках и ногах гвозди, словно прикосновение холодной тени, а все свое тело – как светлую тень. Он повис «тенью на кресте, находящемся между небом и землею, а его лицо было обращено к восходящему солнцу».

Но он ничего не видел, ибо небо и земля исчезли. Первые лучи солнца пронзили ему грудь и раскрыли нутро его тела, из которого мощным потоком хлынула кровь, и этот поток разделился на множество маленьких ручейков, которые бежали по земле и впитывались в нее. Он осознал, что больше не висит на кресте, он стал с ним единым целым, превратившись в огромное дерево. Из его распростертых рук выросло много маленьких ветвей; волосы развевались на ветру, голова становилась все больше и больше в размерах, а корни проникали глубоко в землю, из которой били ключи прозрачной воды. Вокруг танцевала ватага мальчишек, постепенно исчезая один за другим; некоторые из них взлетали, как большие птицы, в свете восходящего солнца и садились ему на голову. Его окружило множество животных, и их число постоянно росло: леопарды, олени, волки, медведи и лисы – все они собирались из лесных чащ, полян и опушек.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-10-25 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: