ЕКАТЕРИНА ГУЗЕМА
Незапрещенный концерт
Я буду петь свою музыку
Действующие лица:
Никита
Ира
Миша
Какой-то город. Зима. У входа в клуб толпятся люди. Не смотря на то, что на улице холодно и стоят они, кажется, давно, на лицах у них — улыбки. В основном люди пришли сюда компаниями. Есть и одиночки, которые занимают себя тем, что залипают в телефон. Можно увидеть и таких, кто пришел один, но в совершенстве владеет коммуникативными навыками, поэтому уже успел с кем-то законтачиться. В сущности, при желании в подобной ситуации это очень легко сделать. Ведь у всех этих людей есть одна на всех общая тема. Даже если они видятся впервые, они точно знают друг друге одно — у них на всех одна общая музыка.
НИКИТА. Не, я никому не верю. Ни Путину, ни Навальному, ни тем более родителям.
МИША. Я уже ног че-то не чувствую.
ИРА. На, выпей (передает бутылку).
МИША (делает глоток). Не знаю, мне кажется, Навальный норм. Дай еще глотну.
ИРА. Нам потом еще вообще-то мимо охранника надо пройти, Миша!
МИША. Ну это только тебе восемнадцати нет, Ира!
ИРА. Думаешь, тебе бухому рады будут? Никит, ты будешь?
НИКИТА. Не, я хочу трезвым на концике быть.
МИША. Дак это ж хрень. На концике самое крутое как раз набухаться и угорать.
ИРА. Ага. А потом пол заблевать, как ты на GSPD.
МИША. Блин, это самый мой крутой концерт был.
ИРА. Особенно, когда вся твоя блевота по полу в слэме была размазана.
МИША. Прям с кайфом его вспоминаю.
ИРА. Давай без этого в этот раз, а?
МИША. Обещать не могу. Слушай, я год ждал, когда он к нам приедет.
ИРА. И че теперь?
МИША. Это ж праздник типа.
ИРА. Ага, и что ты будешь помнить? С таким же успехом можешь ужраться и с контача треки погонять. Вот тебе и весь концерт. И не забывай, что у нас репа спекта завтра. Андрей тебе уже делал замечание.
МИША. Да ты не понимаешь ниче. Некит, давай со мной. Одному в падлу.
НИКИТА. Ну, согреться только.
МИША. Все равно допить надо перед входом.
Пьют из бутылки. После Ира тоже берет бутылку, пьет из горла.
МИША(Никите).А чет ты всех под одну гребенку: и родоков, и Путина с Навальным.
НИКИТА. Ну, они все пиздят.
МИША. Это-то понятно. Просто одно дело, когда пиздят только тебе, а другое, когда целой стране. Я вот лекцию Светова смотрел…
ИРА. Ой, насмотрелись ютуба и умничают.
Уткнулась в телефон.
НИКИТА. Просто такие как наши родители и воспитывают тех, кто потом будет Путина выбирать.
МИША. Но и их так воспитали, что они сейчас Путина выбирают.
ИРА. (не отрываясь от телефона). Ой, ребят, никто ничего уже не выбирает давно.
НИКИТА. Не мне так-то судить… Меня ваще на бабушку спихнули…
МИША. О, прикол, чувак с мамой пришел. Ир, надо было тебе тоже маму брать.
ИРА. Ага. Она у меня «Мужское и женское» по вечерам смотрит. Какой ей еще концерт в клубе?
МИША. А по-моему, это отстой. Позориться только с родоками ходить.
НИКИТА. Наоборот.
МИША. Некит, ты ж помнишь, что я к тебе потом?
НИКИТА. Без проблем. Только давай без блевотины. А то бабушка может проснуться.
МИША. Постараюсь.
ИРА. «Постараешься» — будешь своим родокам объяснять, почему домой придешь вжатый.
МИША. Ты там вроде в инстаграме сидела. Вот и сиди.
ИРА. Смотри. А то потом опять на месяц под домашним арестом будешь.
МИША. Блин, мне уже восемнадцать. Не будет никакого домашнего ареста.
ИРА. Ага. Родителям это своим скажи.
МИША. Поагакай еще. Щас заберу паспорт сеструхин, и заходи как хочешь.
НИКИТА. Миш, ну че ты?
МИША. Да достала!
Делает глоток из бутылки.
НИКИТА. Смотрите, очередь вроде двигается.
ИРА. Наконец-то. А то я уже отомру скоро.
МИША. Блин, допивать скорее надо.
Залпом допивает содержимое, бутылку ставит на землю.
ИРА. Ну все. (Никите) Скоро увидим, чем мамочка Мишеньку на обед кормила.
НИКИТА. Меня че тут бесит — это гардероб. Тут же вечно потом по часу стоишь, чтобы одеться.
МИША. Я как-то в очереди с девкой зато познакомился.
ИРА. Давай проталкивайся вперед, че стоишь?
НИКИТА. Ир, давай куртку, я сдам.
ИРА. Спасибо, Никита.
МИША. Че-то ваще быстро пошло.
НИКИТА. Все равно еще ждать пока выйдет.
ИРА. Мы Хаски, кстати, два часа ждали, когда он приезжал. И все это время без перерыва играла группа «Оргазм Нострадамуса». Там уже организатора стали просить выключить это говно.
МИША. Вот, а вы говорите. Да пока там ждать будем, я уже сто раз протрезвею. Че за группа ваще?
ИРА. Да панк-рок 90-х какой-то.
МИША. Типа Гражданской обороны, что ли?
ИРА. Ну да, тоже из Сибири, кстати. Видел видос недавно? Massive Attack у Летова песню на русском спели?
МИША. Прикольно, ага. Летов че-то ваще везде. Мне батя рассказывал, что они с друганами по молодости оборнщиков били, ну, говнарей всяких.
ИРА. Мои наоборот вроде такое слушали. Я кассеты дома находила у нас.
НИКИТА. Да щас рок снова в тренд так-то входит. Даже рэперы вон уже с гитарами и барабанами выступают.
ИРА. Ну типа. У Хаски вон тоже «Убить рэпера».
В клубе. В центре площадки стоит сцена, на ней стоит аппаратура. Вся толпа равномерно заполняет пространство.
МИША. О, да тут бар работает.
Ира хочет что-то сказать.
МИША. Ир…
Ира снова утыкается в телефон.
МИША. На Хаски, кстати, в первые ряды пробрались одни мелкие девки и все время пытались его потрогать за хер.
НИКИТА. Блин, это бесит. Он там если че поэзию толкает, а они к письке лезут.
МИША. Хз, мне кажется, ему это стопудово нравится. Музыкантами только для этого и становятся.
НИКИТА. Ну, какой-нибудь Яникс, может быть. Или Егор Крид.
МИША. Не, Крид — гей.
Пауза. Стоят какое-то время. Люди вокруг уже заполнили зал.
МИША. Блин, у меня внутри уже прям все сжимается… Прям, уже не могу ждать, когда он выйдет.
ИРА. Это блювота уже подступает…
НИКИТА. У меня чувство, что это будет самый крутой канц.
ИРА. Ребят… Смотрите.
Протягивает свой телефон. На экране сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Друзья, наш концерт хотят отменить. Час назад, когда мы чекались, пришли менты. Сказали, что на нас подали жалобу. Типа родительский комитет вашего города подал жалобу.
Следующая сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Но не волнуйтесь, концерт будет, только чуть позже.
Следующая сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Придется немного подождать. Надеемся, что через минут сорок мы будем на площадке.
МИША. Пиздец.
ИРА. Ну, ладно. Концерт же не отменили.
НИКИТА. Я почему-то так и думал.
ИРА. А с чего бы отменять?
НИКИТА. Да я пост видел в «Научи хорошему».
ИРА. Что за?
НИКИТА. Да скрепная группа в вк. Там призывали их концерты отменять.
МИША. А, я тоже видел. Там про Хаски, про Элжея тоже как-то писали.
НИКИТА. Ага.
ИРА. Но концерты же не отменяли. Хотя Элджея и я бы отменила.
МИША. Щас, найду даже там прЕкол был.
Что-то ищет в телефоне.
ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ. Концерт перенесли, ребят!
ЕЩЕ ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ. Менты — пидарасы!
ИРА. Очень умно.
НИКИТА. Да не будут ниче отменять.
ИРА. А если отменят?
НИКИТА. Да права не имеют. Тут столько людей. Все деньги платили.
МИША. Во, нашел (зачитывает с телефона). Это про концерт Пошлой Молли писали: «Если вам удастся отменить 2-3 концерта аморальных исполнителей в своём городе, то все региональные промоутеры, потеряв уйму личного времени и денег, в следующий раз 10 раз подумают, прежде чем приглашать к вам Фейса, Элджея, Хаски и прочих фриков. Организаторам концертов и самим рэперам придётся задумываться о том, какие смыслы они транслируют массовой аудитории через свою музыку. Чем больше отменённых концертов, тем больший стимул у исполнителей переориентироваться на созидательное творчество».
ИРА. Это же клиника какая-то. Не могли такого написать.
МИША. На сама посмотри.
Отдает Ире телефон.
ИРА. А вот эта инструкция. «Как отменить концерт: 1. Изучить успешный пример действий родителей по отмене концерта и общую инструкцию на сайте Научи хорошему (примерно 30 минут времени. 2. Скачать образец заявления в органы власти, и адаптировать его под конкретную ситуацию в вашем городе (60 минут). 3. При необходимости сделать выборку текстов песен аморальной группы, чтобы прикрепить её к заявлению (30 минут). В данный момент выборки текстов уже опубликованы на следующие группы – Элджей, Хаски, Френдзона, IC3PEAK…
МИША. Про IC3PEAK я, кстати, узнал только когда пошли новости про отмену их концертов. Так что спасибо ФСБ. Узнал новую группу.
ИРА. …Егор Крид, Литл Биг, Хлеб. И эта база будет постоянно пополняться (используйте «поиск» по сайту Научи хорошему). 4. В электронном виде от своего имени через официальные сайты разослать заявление в региональные органы власти (30 минут): – Уполномоченному по правам ребёнка в вашем регионе; – Министру социальной политики региона4 – Министру образования, науки и молодежной политики региона; – в Министерство культуры вашего региона; – в Прокуратуру вашего региона; – в Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей региона; – в Управление Федеральной антимонопольной службы региона. 5. По мере сил провести информационную компанию в Интернете: петиция, создание родительского сообщества в социальной сети ВКонтакте, рассылка информации о заявлении/петиции в местные СМИ, общественные организации и региональные страницы в соцсетях. Итого: 2-2,5 часа вашего личного времени и никаких финансовых затрат».
НИКИТА. Если кто и фрики, то только те, кто пишет такие инструкции.
ИРА. Ребят, новые сторис.
Снова смотрят в телефон.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Друзья, организатор нам сказал, что не может провести концерт на своей площадке.
Следующая сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Ну и похуй. Мы решили перенести выступление. Через час встречаемся…
Следующая сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА… у входа в гостиницу. Да, холодно, но насрать. Будем петь так.
Следующая сторис.
ГОЛОС ИЗ ТЕЛЕФОНА. Все вместе пока голос не сядет.
МИША. А сядет он быстро…
ИРА. Надо подождать пока тут. Может еще передумают.
НИКИТА (кричит толпе). Ребят, смотрите все сторис!
НИКИТА (Ире). Ниче они не передумают. Надо валить.
В зале слышен неодобрительный гул.
НИКИТА (снова кричит толпе). Идем все к гостинице!
МИША. А ты чего это, как Ленин, что ли?
НИКИТА. Да чего все тупят.
ИРА. Может, тоже подождем еще?
МИША. На улку ваще влом.
НИКИТА. Дома бы тогда сидел.
МИША. Да че ты сразу. Щас пойдем. Тут еще протиснуться надо.
НИКИТА. Дк давай. Мы пойдем, и все за нами пойдут. Так это всегда работает.
Миша идет к выходу.
НИКИТА (Ире). Давай руку.
Пауза.
НИКИТА. Чтобы не потеряться.
ИРА. А.
Дает ему руку.
НИКИТА. Видишь, все к выходу засобирались.
ГОЛОС ОТКУДА-ТО ИЗДАЛЕКА. Дверь закрыта!
ИРА. В смысле?
ГОЛОС ОТКУДА-ТО ИЗДАЛЕКА. Кто-то дверь закрыл. Не открывается.
ИРА. Что теперь делать?
МИША. Некит, фигня какая-то там.
Тут в зале полностью выключается свет. Какое-то время стоит полная тишина.
ИРА. Никита, не отпускай ладно руку.
НИКИТА. Не отпущу.
МИША. Че делать-то?
НИКИТА. Может, в инсте что-то есть?
ИРА. Сейчас посмотрю. Нет. Пусто.
НИКИТА. Ладно. Не могут же они держать нас тут вечно.
МИША. Кто они-то?
НИКИТА. Хз. Те, кто хорошему учит.
Тут включается свет. Только максимально ярко. Так, что даже какое-то время ничего не видно. Открываются двери в зал. Заходят два мента. Говорят в мегафон.
МЕНТ1. Так, господа фанаты. Готовим свои документы. Сейчас будем проверять каждого.
МЕНТ2. Те, кому нет восемнадцати или находится в состоянии алкогольного опьянения проследуют с нами в отделение до дальнейшего выяснения обстоятельств.
ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ. А концерт?
МЕНТ1. Концерт, господа фанаты, отменен.
ИРА. Они липовый паспорт точно пропалят.
МИША. Сука. Ир, от меня воняет?
ИРА. Смотря про что ты.
МИША. Ваще не до твоих доебок.
ИРА. Да воняет-воняет.
МИША. Все, ребят. Ближайшие месяцы мы с вами не увидимся.
НИКИТА. Нафига они все в очередь выстраиваются?
МИША. Так сказали же.
НИКИТА. И че. Их двое, а нас много.
МИША. И че ты предлагаешь?
ИРА. Никита, не надо ничего. Покажете и уйдете спокойно.
НИКИТА. А ты?
ИРА. Ну… Съезжу в отделение.
НИКИТА. Нифига.
МИША. Ну да, а до меня вам нет дела.
НИКИТА. Кароч. Надо баррикадироваться.
ИРА. Чего? Это же не логично.
НИКИТА. Логично было на сегодня попасть на концерт любимой группы.
Начинает толкать людей впереди.
МИША. Ты че делаешь?
НИКИТА. Давку делаю.
МИША. Да так мы их просто выдавим отсюда.
НИКИТА. И пофиг. Это наш концерт.
Миша тоже начинать налегать на людей впереди.
ГОЛОС ИЗ ТОЛПЫ. Вы че там, а?
Люди вокруг начинают толкаться.
МЕНТ1. Так, потише давайте там!
Но давка уже началась. Менты уже за пределами зала.
МЕНТ2. Прекратили, бля!
НИКИТА. Закрывайте двери!!!
МЕНТ1. Вы бля все в отделение поедете!
ИРА. Они закрыли?! Они закрыли! Офигеть!
МИША. Чем?
ИРА. Никит, подними меня, я посмотреть хочу.
Никита поднимает Иру на плечи.
ИРА. А, так там есть засов прям с нашей стороны.
Слышны радостные возгласы. Снова выключается свет в зале.
НИКИТА. Похер. Так постоим.
Спускает Иру с плеч.
МИША. И чего дальше?
ИРА. Все равно выходить придется.
НИКИТА. А мы зачем сюда пришли.
МИША. На концерт.
НИКИТА. Значит, будет концерт.
МИША. Какой?
НИКИТА. Какой должен быть.
МИША. Че? Дак как мы…
НИКИТА (толпе). Чуваки, кто на гитаре умеет? Го на сцену!
Включает фонарик на телефоне Взбирается на сцену, где стоят инструменты.
МИША. Че он делает…
НИКИТА. Эй, давай сюда! Кто на барабаны может?
ИРА (толпе). Кто на гитару?
Какой-то парень тоже взбирается на сцену, подключает гитару. Проводит по струнам.
В зале радостные крики. Еще какой-то парень берет бас-гитару. Девчонка садится за барабанную установку.
НИКИТА. Откройте аккорды на сотике!
МИША. Прям как с Дельфином, когда его на Украину не пустили, и толпа за него пела, а музыканты играли.
ГОЛОС В ТОЛПЕ. Давай играй!
НИКИТА. Включите фонарики все!
Вокруг зажигаются фонарики.
НИКИТА (орет). Раз, два, три, четыре!
Играют. Толпа радостно орет.
Ира показывает Мише что-то в телефоне.
ГОЛОС ИЗ ТРУБКИ. Бля, чуваки, вы самые охуенные в мире! Это просто разрыв.
Группа продолжает играть на сцене. В зале светло от фонариков. Все хором поют любимые песни за музыканта. Все прыгают. Тут резко музыка затихает. Тишина. Никита идет к микрофону. Какое-то время смотрит в темноту зала.
НИКИТА. Я хотел бы, чтобы все было так, как мы сейчас показали. (Пауза). Но мы все просто показали документы и пошли по домам (Пауза). Концерта не было.
Поганая молодежь
Действующие лица:
Мелкий
Седой
Геккон
Пуля
Какая-то подворотня. В нее забегает компания панков. Они пытаются отдышаться. Видно, что бежали долгое время.
СЕДОЙ. Твою мать, Геккон, я же говорил, там гопники щас постоянно трутся.
ГЕККОН. Убежали же!
ПУЛЯ. Ты тупой! С нами брат у Седого, вообще-то.
ГЕККОН. Да он самый борзый среди нас всех, да, Мелкий?
МЕЛКИЙ. Их так-то двое всего.
СЕДОЙ. Нас, считай тоже. Ты и Пуля не в счет.
МЕЛКИЙ. Че это я не в счет?
ГЕККОН. Не слушай их, Мелкий. Мы бы им с тобой наваляли (треплет Мелкого по затылку).
СЕДОЙ. Ага, матери моей бы сам тогда объяснял потом.
ГЕККОН. Что ее младшенький гопоте рожу начистил?
МЕЛКИЙ. Я бы мог!
ПУЛЯ. Что они вообще там забыли? Это ж наше место всегда было?
СЕДОЙ. Я слышал, что они как-то бандой целой приперлись и наших помочили.
ГЕККОН. А наши все под синькой были, перед концертом, что ли… Ну их там и положили.
МЕЛКИЙ. И че теперь, мы как терпилы им уступим?
ГЕККОН. Слыхали, че малой-то базарит?
СЕДОЙ. Кто это мы?
МЕЛКИЙ. Панки.
ГЕККОН. А ты с каких это пор у нас панк?
МЕЛКИЙ. Ну, я же с вами тусуюсь.
СЕДОЙ. Да тебя просто дома оставить не с кем.
ГЕККОН. Батю-то посадили.
ПУЛЯ. Геккон! Ты че говоришь?
ГЕККОН. Ссори. Я че-то погнал. Мелкий, я не хотел. Седой, тоже прости.
СЕДОЙ. Все нормально.
Молчание.
ПУЛЯ. И че теперь?
СЕДОЙ. Надо переждать пока.
ГЕККОН. Да че им тут тереться?
СЕДОЙ. Хочешь — иди.
ГЕККОН. Да ладно-ладно переждем (пауза). «Иди» сразу.
Молчание.
МЕЛКИЙ. Гопники все скоро исчезнут.
ПУЛЯ (смеется). Это почему?
МЕЛКИЙ. А щас страна другая. Они просто пока не поняли до конца. Но как поймут — исчезнут.
СЕДОЙ. И куда же?
МЕЛКИЙ. Не знаю. Но останутся только панки. И каждый день будут ходить на концерты.
ГЕККОН. Но ты-то не панк. Ты тогда куда денешься, Мелкий? За гопниками?
ПУЛЯ. Ну че ты издеваешься?
МЕЛКИЙ. Да панк я! Брат же у меня панк. Значит, и я тоже.
ГЕККОН. А панками по наследству не становятся. И ваще, назвался панком — живи хуево.
МЕЛКИЙ. Дак мне вот приставку не покупают.
ГЕККОН. Это, по-твоему, хуево?
МЕЛКИЙ. Ну, у нас папу посадили — сейчас вот нет столько денег как раньше.
ГЕККОН. У нас с Пулей никогда столько и не было.
СЕДОЙ. Геккон…
ГЕККОН. Смотри, тебе джинсы батя из Америки привез?
МЕЛКИЙ. Ага.
ГЕККОН. А в моих джинсах дядю моего хоронить хотели, но я снял втихаря с него. Вот. Ношу теперь. И кто из нас, по-твоему, панк?
ПУЛЯ. Геккон, заткнись уже!
ГЕККОН. Да че вы такие серьезные? Я ж прикалываюсь просто.
ПУЛЯ. Ага. Итак не кульно тут торчать, так ты еще тут…
ГЕККОН. Все. Молчу. Раз вы такие нежные.
Молчание.
ПУЛЯ. Может, выйти-посмотреть?
СЕДОЙ. Лучше переждать.
ГЕККОН. Охота больно тут у помоек сидеть.
ПУЛЯ. Назвался паком — живи хуево, да, Геккон?
ГЕККОН. Надо чтобы кто-то на разведку вышел.
СЕДОЙ. Нас всех за километр видно.
ГЕККОН (поглаживает свой ирокез). Это да…
ПУЛЯ. Я бы могла… Но, там один с моего района. Пристанет и начнет докапываться, где вас искать.
Молчание.
МЕЛКИЙ. Я пойду.
СЕДОЙ. Сиди давай. Пойдет он.
ГЕККОН. Так-то его они не знают. И Мелкий не как панк выглядит.
СЕДОЙ. Никуда он не пойдет.
МЕЛКИЙ. А че ты все за меня решаешь?
СЕДОЙ. Потому что я твой старший брат.
МЕЛКИЙ. Не строй из себя папу.
СЕДОЙ. Я не строю.
ПУЛЯ. Геккон так-то прав. К Мелкому они не будут приставать точно.
СЕДОЙ. И ты туда же?
ГЕККОН. Дак тема рабочая, потому что. Понятно, что брат. Но тут опасности — ноль.
МЕЛКИЙ. Слышишь? Я только выйду на площадь, посмотрю вокруг и сразу сюда.
ГЕККОН. И свалим отсюда.
ПУЛЯ. Мне уже домой надо. Мать будет орать.
Молчание.
СЕДОЙ. Ладно. Но у тебя пять минут. Если через пять тебя не будет — ты у меня больше ни одной кассеты не возьмешь. И из дома вообще не выйдешь.
МЕЛКИЙ. Да фигня-вопрос. Я одна нога тут — другая там.
СЕДОЙ. Все, иди пока не передумал.
МЕЛКИЙ. Спасибо!
Выходит из подворотни.
СЕДОЙ. Спасибо, блин.
ГЕККОН. Да че ты так моросишь-то?
СЕДОЙ. А ты не слышал, че недавно на районе у нас было?
ГЕККОН. Не-а.
СЕДОЙ. Три недели подряд на наших нападали. Одного до смерти избили. Знаешь за что? За то, что сидел Летова во дворе играл. А уроды эти пьяные были. Говорят: давай армейскую играй. А он дальше ГО поет. Ну они его гитарой же и забили.
ГЕККОН. Суки.
СЕДОЙ. Все как озверели.
ПУЛЯ. Время такое.
ГЕККОН. Какое?
ПУЛЯ. Кажется, что все можно.
СЕДОЙ. Так и нам так кажется. Но мы же никого не мочим. Просто слушаем музыку, тусуемся. Выглядим как хотим.
Пауза.
ГЕККОН. Я вот иду по городу классный, а людям это не нравится. И типа конфликт. Но для меня желание быть охуенным сильнее страха быть отпизженным.
СЕДОЙ. Это же только повод. И всегда есть такие люди, которым нужен только повод, чтобы начистить тебе морду.
ПУЛЯ. Потому что им надо, чтобы все были одинаковые.
ГЕККОН. Мелкий прав, я думаю. Щас страна другая. Другой президент. А это просто остатки прошлого.
ПУЛЯ. Бабка у меня наоборот говорит, что мы все на пути в ад.
ГЕККОН. Фигня. Вон, Макдональдс открыли, ваще зэбско. Скоро и гопники повымрут. И Летова где угодно можно будет петь, а не только у себя по хатам.
СЕДОЙ. Пока только кто угодно вокруг мрет, но не гопники. А ты ж мент, Геккон, че не разберешься с ними?
ГЕККОН. Я еще не мент, а только поступил.
ПУЛЯ. Это тебе твой хаер-то сбрить придется.
ГЕККОН. Ниче не придется. Буду так ходить.
СЕДОЙ. Фуражкой-то прижмет причесочку.
ГЕККОН. Зато буду по району рассекать и гопарей гонять. Приду такой к ним с ирокезом, они бочку на меня, а я фуражечку хоп такой, и все, сила уже на моей стороне.
ПУЛЯ. Да в ментовках такие же гопники сидят.
ГЕККОН. Ну, будет у них, значит, панк.
Молчание.
СЕДОЙ. Сколько времени уже прошло?
ПУЛЯ. Не знаю. Минут пять где-то.
Молчание.
ГЕККОН. Да щас придет малой.
СЕДОЙ. Может, мне уже выйти?
ГЕККОН. Ты че? Тебя твоими же цепями почки и отобьют. Если они там, конечно.
Молчание.
СЕДОЙ. Не, не могу ждать. Сколько времени уже прошло?
ГЕККОН. Да вон он!
В подворотню заруливает Мелкий.
МЕЛКИЙ. Чисто.
СЕДОЙ. Ты че так долго?
МЕЛКИЙ. Тщательно смотрел.
СЕДОЙ. Я те че сказал?
ГЕККОН. Да не гони на него. Он нам вон как помог.
МЕЛКИЙ. Я тут кругом все оббежал.
ПУЛЯ. Ай да мелкий.
ГЕККОН. Все, валить можно.
МЕЛКИЙ. Я это…
СЕДОЙ. Чего еще?
МЕЛКИЙ. Посвятите меня в панки.
ГЕККОН. Не оперился еще.
МЕЛКИЙ. Э…Я так-то ради вас на разведку ходил.
СЕДОЙ. Ты же сам напросился.
МЕЛКИЙ. И что!
ГЕККОН. Думаю, можем устроить тебе посвящение.
ПУЛЯ. Это брехня все, Чтобы быть панком не обязательно проходить посвящение.
ГЕККОН. Да. Если не хочешь быть тру. Братик-то твой, кстати, тоже не посвященный.
СЕДОЙ. Ой, завязывай. Не всем охота пить мочу из кроссовка.
ГЕККОН. Я же просил, не пали! И вообще… Это были не кроссовки, это были мои гриндера.
МЕЛКИЙ. А без мочи можно?
ГЕККОН. Моча — это, брат, самое тру.
Пауза.
МЕЛКИЙ. Ладно. Моча так моча.
СЕДОЙ. Я те дам!
ГЕККОН. Ну раз ты у нас мелкий можем и без мочи.
ПУЛЯ. Геккон, можно как Рыжего мы тогда посвящали.
ГЕККОН. Да, все декорации как раз на месте. Ладно, Мелкий, иди сюда.
Мелкий подходит к Геккону. Смотрит на него завороженно.
ГЕККОН. Опустись на одно колено.
СЕДОЙ. Началось.
ГЕККОН. Тише! Ты рушишь сакральность момента.
Пауза.
ГЕККОН. Мелкий… Тебя как вообще зовут?
МЕЛКИЙ. Андрей.
ГЕККОН. Мелкий, он же Андрей, готов ли ты стать тру панком?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. Готов ли ты жить и не париться? Забить на общепринятые нормы морали?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. Готов ли слушать только нормальную музыку? И отличать, что есть нормальная музыка?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. Готов ли ты выглядеть не так, как выглядят всех, не боясь быть пойманным и избитым?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. Готов ли ты презирать тех, кто слушает отстойную музыку?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. Готов ли ты быть всегда против системы?
МЕЛКИЙ. Да.
ГЕККОН. И, наконец, последнее. Готов ли ты доказать все вышесказанное?
МЕЛКИЙ. Готов.
ГЕККОН. Ладно, Мелкий. Видишь эти четыре бака?
МЕЛКИЙ. Вижу.
ГЕККОН. Тебе нужно по очереди залезть в каждый из них.
СЕДОЙ. Ой, маме кто-то долго будет объяснять…
ГЕККОН. Тебе нужно залезть в каждый, а когда ты окажешься в последнем… Ты должен выбрать что-то из этого бака и съесть.
МЕЛКИЙ. Целиком?
ГЕККОН. Конечно. Слушай, че ты сразу рожу скорчил. Может ваще повезет и найдешь че-то реально съедобное.
МЕЛКИЙ. Ладно…
Идет к бакам.
СЕДОЙ. Вот, Геккон, если его пропоносит дома…
ГЕККОН. Очистится зато, чтобы принять жизнь панка чистым.
МЕЛКИЙ. С правого или левого начинать?
ГЕККОН. Левого давай.
Мелкий залазит в первый бак.
ГЕККОН. Надо тебе прямо с головой залезть.
Мелкий залазит в бак с головой.
МЕЛКИЙ. Тут воняет.
ГЕККОН. Не ной. Панки грязи не боятся.
Мелкий вылазит из первого бака. Лезет во второй.
СЕДОЙ. Постарайся куртку новую не запачкать.
МЕЛКИЙ. Поздно.
Вылазит из второго бака. Лезет в третий, последний.
ГЕККОН. Не забудь найти то, что съешь!
МЕЛКИЙ. Ищу.
ГЕККОН. Долго что-то ты.
МЕЛКИЙ. Вот.
Высовывается из мусорного бака с кожурой от банана.
ПУЛЯ. Хороший выбор.
ГЕККОН. А теперь ешь-ешь-ешь-ешь!
Мелкий какое-то время смотрит на кожуру. Затем осторожно кусает.
ГЕККОН. Ешь-ешь-ешь-ешь…
Его подхватывают Пуля и Седой.
Мелкий засунул кожуру в рот целиком и жует. Улыбается. Геккон подбегает к Мелкому, треплет за волосы.
ГЕККОН. А теперь кричи: Так будет с каждым гопником! Так будет с каждым мать вашу сраным гопником!
МЕЛКИЙ. Та буит ш кашдым гоником!
ГЕККОН. Так будет с каждым гопником! Мелкий! Ааааа!
МЕЛКИЙ. Так будет с каждым гопником!!!
ВСЕ ВМЕСТЕ. Так будет с каждым гопником! Так будет с каждым гопн…
Тут в подворотне появляются двое парней.
СЕДОЙ (Мелкому). Садись!
Захлапывает мусорный бак.
ГОПНИК1. А мы, ля, все ищем-ищем… А вы, ля, вон где.
ГОПНИК2. А мелкий ваш где?
СЕДОЙ. Домой пошел.
ГОПНИК1. М…(плюет через зубы). Значит только, ля, вчетвером будем (Кивает на Пулю).
ГОПНИК2. (Пуле) А ну пошла отсюда, корова!
Пауза.
ГОПНИК2. Я те щас башню проломлю, если не уйдешь.
СЕДОЙ. Иди. Иди, я сказал!
Пуля не сводит глаз с Гопников. Выходит из подворотни.
ГОПНИК1. Ля, ну и уродливая у вас телка.
ГОПНИК2 (ржет). Да они и сами…
ГОПНИК1. А че у вас, ля, с волосами, ля, а?
СЕДОЙ. Краска.
ГОПНИК1. А вы че, ля, пидоры волосы красить? Че молчишь? Пидор или нет?
СЕДОЙ. Нет.
ГОПНИК2. Пидора ответ (ржет).
ГОПНИК1. Пидоры выходит (обходит Геккона вокруг). Цацки какие-то нацепил. Серьги. Ля, ну и дрисня.
ГОПНИК2. У него браслет еще, гля.
ГОПНИК1. А дай мне, я крале свое подгоню. А ты себе на новый насосешь.
ГОПНИК2. Че не слышал? Сымай давай.
ГОПНИК1. Ля… Кто-то борзый. Ладно, сам сниму.
Подходит к Геккону. Хочет снять с него браслет, тот вырывает руку.
ГОПНИК1. Ах ты сука!
Бьет его в лицо. Седой подбегает к Гопнику 1 сзади, напрыгивает на него, бьет по голове.
ГОПНИК1. Слезь, падла!
Гопник 2 бросается на помощь Гопнику1, оттаскивает Седого от него. Вместе они начинают запинывать ногами Седого.
ГОПНИК1. Пидор крашенный, ты, сука поганая на кого лезешь, а? Панк вонючий, сука, ля. Тварь, ля.
Продолжают запинывать.
ГОПНИК1. Чтоб. Вы. Все. Сдохли. Уроды.
ГОПНИК2. Э…осади уже.
ГОПНИК1. Это. Сука. Наша. Страна. Сука.
ГОПНИК2. Стой. Ты же его кончишь.
Гопник1 замирает. Пауза.
ГОПНИК1. И че? Сдохнет он и че? Жалко тебе его?
ГОПНИК2. Нет.
ГОПНИК1. Ты посмотри на него. Он же урод. Он же говно, размазанное по земле. Нормальные так не выглядят. Он, ля, страну продаст за пидорские шмотки и не моргнет. Да он даже на войну не пойдет, если надо будет.
Гопник2 смотрит на Седого. Тот не двигается.
ГОПНИК2. Эй, уходить надо.
ГОПНИК1. Все вы сдохните. А мы останемся.
Плюет на Седого.
ГОПНИК2. Пошли уже, а.
ГОПНИК1 (Геккону). А тебе до встречи.
Быстро уходят. Какое-то время Геккон лежит на земле, затем встает. Ковыляет к Седому. Тот не двигается. И кажется, даже не дышит. Геккон встает. Смотрит куда-то.
ГЕККОН. Мелкий!
Про дурачка
Действующие лица:
Андрей
АНДРЕЙ. Я-то панковал больше в нулевые. Там по-другому немного было (пауза). Это началось с фильма «Брат — 2». Я вообще рэп всегда слушал, Дэцл там, все такое. В широких штанах ходил и шапку круглый год не снимал. Даже кликуха была у меня — Дэцл. А потом мы с братом старшим увлеклись кино. Мы жили тогда рядом с Восточным рынком, и там один тип продавал пиратские кассеты. И брат мне принес как-то фильм этот, «Брат — 2». Мы его посмотрели, я такой: ну, норм. А потом ночью проснулся и зачем-то снова его включил. И так вышло… что я всю неделю его смотрел. Думаю такой: если есть Брат — 2, значит, есть и Брат — 1. Я достал кассету и после просмотра влюбился в Наутилус. И рэперскую одежду как-то больше не захотел носить. Мама мне говорит: «Андрей, вот свитер у нас старый есть — выкинуть надо». Я такой: «Мам, не выкидывай, теперь я — Данила Бодров!».
И я начал все такое потрепанное носить, пальто какое-то было у меня помню, все в кошачьей волосне. Типа такой я был Данила Бодров. А потом еще на кассетах вышли сборники песен из «Брата»: «Брат—1», «Брат — 2», «Брат — 3»… да-да, они там делали каждые три месяца сборники под разными названиями. Я недавно у себя нашел кассету: ««Брат — 21»!
А после Наутилуса я на ДДТ переключился. Мне он зашел еще потому, что я узнал, типа он с Уфы. Это ж башкир получается. Так и тоже башкир. Ну, думаю, ништяк. Но, вот, самым знаковым для меня стал Цой. У меняя был шарф с Цоем, балахон с Цоем… А еще у нас на Восточном рынке был специальный такой отдельчик, где продавалась вся эта рок-атрибутика. И была проблема: когда этот отдел только открылся, там продавали М-ки, ХL-ки, L-ки. И моя первая футболка с Цоем была мне до колен! Но пофиг было, зато с Цоем. К нам как-то дядя Валера, помню, приехал, а он такой жиробасенький, и он футболку эту надел и ему нормально было! Не обтягивала даже.
Ну это еще все в 90-е. А вот нулевые для меня — это концерты, которые показывали по телику — Эрнст тогда любил их показывать ночью. И я все время смотрел в газеточке, когда там трансляция фестиваля Maximum или «Максидром» будет. 2002 год, по-моему, это был. Это, наверное, и было периодом, когда я прям стал изучать русский рок.
Очень хорошо помню… Я в девятом классе учился…Союз правых сил организовал у нас на центральной площади концерт. Там были точно Ночные снайперы, Серьга и Чичерина. Брат говорит: давай пойдем, концик бесплатный. А у меня прямо в день концерта зуб заболел, щека так страшно распухла. Ну, думаю, пофиг. Все равно пойду. Мы с братом должны были встретиться с его корешами, и все вместе пойти. Приходим во дворик за «Золотой рыбкой», и я офигел. Я думал, будет там пара человек… А там штук сто панков стоит. И тут я такой: мелкий (метр сорок семь где-то я был), с опухшей щекой и футболке с Цоем до колена. Вот в эту свору тупо панков. А они там все в балахонах с Гражданской обороной там, в старой обуви, такие… не очень причесанные. Я подумал: ну, кайф. И тут они начали в кружок такой вставать, и смотрю, идет по кругу водка. Молча так, без слов. А за водкой идет каравай украинского хлеба. И вот они пили эту водку и хлебом закусывали. Потом сразу же начали Летова петь на гитаре. В то время панки на оборонщиков и пистолетчиков делились, так вот оборонщики такие более трушные, грязные, что ли, были. И вот в этой компании такие все были. Потом они начали петь. А я слов-то не знаю, но стыдно перед панками, что блин Летова не могу подпеть, ну и я так рот пытался им в такт открывать. Ну а там где «о, моя оборона» орал громче всех, это-то знал. Это все знают.
И тут водка до меня доходит. А я так-то не пил вообще. Но брат говорит: «Выпей, тебе легче станет. В плане зуба». Я не знал, как пить водку из горлышка и такой стал глотать просто, быль-быль-быль. Офигеть меня унесло. Я, слава богу, не блеванул, при всех там…. И меня так понесло, что я потом стал наезжать на какого-то парня, потому что он был не одет как панк. Он был в каких-то джинсах обычных, а я ему такой: «Ты, блять, не с нами. Скажи мне за сибирский панк-клуб»! Такой вот маленький пиздюк в футболке до колена материл какого-то чувака. А он реально был не с нами, просто рядом кого-то ждал. Брат меня пытался успокоить, а я такой: «Я его убью!».
И вот уже на концерте помню выходит Диана Арбенина. А это осенью было, прохладно когда уже на улице. Дождь еще пошел. А Арбенина была в белой футболке. Без лифона. И у нее соски от холода съежились и торчали так… как мордочка лисички.
А когда началась эта толкотень влево-вправо, мне даже страшно стало. В первый раз это всегда страшно. И, в общем, мы стали в этом слэме с ума сходить. А раньше можно было на концерт прийти с бутылкой водки, с пивасиком, и каждый второй так и делал. Понятно дело, в этой херне у многих бутылки падали. И весь асфальт был в стекле просто. И вот я до сих пор не понимаю почему… Но у меня брат пошел на концерт в туфлях. В общем, в какой-то момент ему наступили на туфлю, и она снялась. И он в одном носке и в одном туфле получается. Он говорит: «Блин, туфлю потерял». И мы ищем эту туфлю, хотя уже темно стало, и понятно, что хер ее тут щас найдешь. А он так хоп, как заматерится. Я такой: «Че?». И понимаю, что он проткнул себе ногу каким-то осколком. Показывает мне эту ногу. Я такой: «Ееее». А все продолжают толкаться. Ну че, пришлось идти домой. Брат шел по Пушкинской в носке и в туфле. Следы еще кровавые оставлял на асфальте. Я потом целлофановый пакет, говорю: «Давай в целлофановом пакете пойдешь хотя бы, чтобы инфекция не попала». Ну он ногу обмотал и чет прямо загнался. Типа я еще пьяненький и с больным зубом. Стыдно перед мамкой появляться. И че? Мы решили взять джин-тоник в итоге. Полторашка тогда стоила полтинник. Любили с мандаринкой. Взяли себе и сели в трамвай. А раньше в трамвае можно бухать было вообще легко! Если ты не орешь. Да даже орать можно было в меру. Но нам с братом кайфово было в конец вагона сесть, где тройное сидение, к окну развернуться и пить тихонечко (пауза). От мамки нам тогда попало, конечно. А панки… Они стало к нам часто в гости приходить. Через брата их и видел. Они еще плакаты приносили и балончиком стены разрисовали.
И тогда я и столкнулся впервые с агрессией. Она как-то сначала от рэперов исходила. Там, где мы жили, их еще че-то много так было. И если ты случайно встал в каком-то районе попить джин-тоника или того же портвейна во дворе, и мимо прошел один рэпер — жди беду. Это не то что на Болоте, там вот много панков было. Еще в Социке была тусовка. Там какая-то девочка сделала стену Цоя и вот там тусовались. А, например, у меня в классе 2-3 человека слушали тяжелую музыку. Меня там, кстати, панком называли, что было странно. Хотя, в десятом классе у меня ирокез был фиолетовый. Но это чисто на три дня была тема. Потом мама сказала, что как-то нехорошо. Я же в церковь еще тогда ходил. Ирокез сбрил, но ходил-то все равно в балахоне, там еще на спине было написано: «Punks not dead». И на джинсах хлоркой еще написал названия любимых групп. И вот в этом всем я еще и подрабатывал. Вообще очень хорошая профессия у меня была — флорист. Я продавал цветы в ларьке у тети. Она имела бизнес цветочный
Случай вспомнил. Мне надо было на работу к восьми утра. Я собираюсь, и тут папа просыпается с похмелья. Говорит: «Сынок, купи мне пивка». А я по-моему, опаздывал уже, и такой: «Пап, может сам сходишь». А там реально блин дойти сто метров. А он: «Не, не хочу». И стал меня грузить, типа ты че мне не сын. Уломал меня, в общем. Купил я пивко, возвращаюсь во двор свой. И тут вижу там чувака из своей школки. Мы с ним никогда не общались: он всегда агрессивно на меня всегда смотрел, потому что я панк. И он еще был в говнище пьяный. Он меня увидел, снизу наверх посмотрел, оценил, и просто как бах по лицу кулачком мне! Потом еще минут пятнадцать мощно отхерачивал ногой. Я даже не сопротивлялся. Понимал, что если ты хочешь как-то выебываться в плане одежды или чего-то… вот тебе и ответочка судьбы.
Прибегаю домой такой, все лицо разбито в хламину. Я еще бежал с полторашкой. То есть меня херачили с полторашкой пива. И пока меня мудохали, у меня была цель — не выронить эту полторашку и бате ее донести. Меня мудохают, зубы все выбили, а я про батино похмелье думаю. Пришел домой, звоню, весь разбитый, а батя такой: «Хули ты так долго?! Забирает бутылку и двери перед носом закрывает. Я че-то сел на ступеньки на лестнице и заревел.
Пауза.
Самое первое такое было в третьем класс