Обретение полного суверенитета, возрождение империи, а стало быть минимизация угроз новой революции невозможны без освобождения от засилья западной либеральной парадигмы в экономике, образовании и культуре. В России до отмены крепостного права либерализм воспринимался как зло, однако, уже к 60-м годам XVIII в. и в начале XIX в. в среде дворянства начинает активно проводиться критика крепостничества и самодержавия; утверждаются идеи просветительства; постулируется идентичность путей развития России и Европы. Всё это в совокупности выразилось трансформации самодержавной власти императора в конституционно-парламентскую монархию по программе М. М. Сперанского, утверждению правового строя и сокращении сословных привилегий. Дальнейшее развитие либерализма было прервано революцией 1917 года.
В советский период термин «либерализм» вновь приобрел негативный смысл вследствие жесткой критики в ленинских статьях. Однако, все равно находились стойкие либералы, получавшие впоследствии статус диссидентов и правозащитников, нередко уже в эмиграции.
«Хрущёвская оттепель» посеяла семена либерализма в мировоззрении советских граждан, которые «повзрослев» ко второй половине 1980-х годов, способствовали распространению либеральных идей модернизации, изменившей советские либеральные взгляды сначала в либерально-демократические, а затем и уже в привычную нам неолиберальную демократию благодаря горбачевскому курсу реформ. Программа реформ фактически была аналогом теории конвергенции капитализма с социализмом и достижения единого индустриального, а далее - постиндустриального общества.
К 1991 гг. неолиберализм получил массовый успех в нашей стране, во многом благодаря неудачам социализма, и выполнял роль антикоммунистической идеологии. Характерными чертами политики было слепое копирование западной модели устройства, а также недооценка проблем адаптации к российским условиям.
Неолибералы считали, и считают, что государство должно только создавать и поддерживать «правила игры» в экономической и социальной сферах. При этом в экономической сфере свобода, рыночная конкуренция и незыблемая частная собственность являются условиями и базисами демократии, а в социальной сфере должно создаваться «равенство стартовых возможностей» (полное невмешательство государства в уравнивание условий существования своих граждан), которое обеспечит каждого человека тем, что он заслуживает в силу своих индивидуальных качеств. Последнее положение было анахронизмом даже в европейском либерализме, т.к. ясно, что стартовые возможности будут всегда различны для разных категорий граждан и будут зависеть от их социального происхождения и материального положения.
В целом, ретроспективный анализ либерализма в России показывает очевидный утопизм, связанный с неадекватной оценкой состояния общества, а также возможностей для реализации в стране модели западного образца. Невозможно было сохранение стабильного экономического положения населения при переводе экономики на рыночные рельсы и форсированном создании слоя частного мелкого и среднего бизнеса, когда отсутствовали производственно-техническая база и социально-культурные предпосылки для формирования среднего класса - основы социальной стабильности. Излишне оптимистическими оказались расчеты и на переустройство политической сферы: утверждение плюрализма, многопартийности, разделения властей и правовой государственности.
Постепенно стала проявляться тенденция конвертирования государственной власти в частную собственность, т.е. подмена номенклатурного социализма номенклатурным капитализмом. Это привело к образованию огромного имущественного разрыва между новыми элитами и основной массой населения, что вызвало кризис недоверия и к власти, и к либерализму вообще как идеологии. Вместо первоначально запланированного создания общественного устройства по типу американской или европейской модели утвердился причудливый симбиоз раннекапиталистической и латиноамериканской моделей, не имеющий аналога в мире.
Историческая роль либерализма заключается в том, что он поспособствовал оперативному демонтажу административно-командного режима; формированию в режиме «шоковой терапии» основ рыночной экономики и политической системы на основах разделения властей и многопартийности и, кроме этого, положил начало процесса интеграции России в мировые экономические и политические структуры в ущерб собственному внутреннему развитию, усиливая общий процесс глобализации.
На сегодняшний день современное российское общество по отношению к либерализму разделено на три неравные части: первая - наиболее малочисленная считает его спасением для России; вторая - чуть побольше, нещадно ругает, обвиняя его во всех смертных грехах; третья, самая многочисленная - в растерянности смотрит на эти препирательства, не в силах сделать решающий выбор между ними. Для того, чтобы сформировать максимально объективное мнение попробуем подвести итоги либеральных преобразований более чем за 25 лет.
Проблема экономического суверенитета может быть кратко сведена к следующим положениям.
1. Россия остаётся одним из немногих государств, чей потенциал позволяет на практике реализовывать принципы автаркии (самообеспечения, разумной самодостаточности).
2. Деградация экономики России в постсоветский период происходит в программируемом режиме: на это работают, в частности, «рестрикционный» налогово-бюджетный механизм, откровенно несуверенные денежно- кредитный и валютный механизмы (открытость экономики и её оффшоризация, долларизация, отказ от регулирования валютных и инвестиционных потоков). Наиболее заметными результатами такого программирования является опустошение суверенного денежного и капитального оборота, вывод прав собственности за пределы национальной юрисдикции, технологическая примитивизация экономики.
3. Внешнеэкономическое взаимодействие Россия осуществляет в основном со странами, которые можно отнести к группе «стратегических» («потенциальных») противников.
4. Высокая (растущая) сырьевая зависимость экономики России из-за масштабной деиндустриализации и планового разрушения социогуманитарного базиса русской цивилизации говорит об ухудшении перспектив развития страны в целом, так как является результатом значимой деградации системы общественных отношений (хотя бы ввиду отсутствия действенной защитной реакции на такого рода угрозы со стороны государства и общества).
5. Отметим, что именно для «сырьевых» стран характерен такой политический режим, как компрадорский.
6. Особенности перехода от советской социально-экономической системы к современной российской наложили на последнюю мощный «олигархический» (собственно капиталистический) отпечаток.
Таким образом, в России сложился своеобразный компрадорско-олигархический режим управления общественными отношениями. На этом фоне неудивительно, что уже не первый год можно слышать заявления руководства страны об исчерпанности действующей экспортно-сырьевой модели экономического развития, но созидательной деятельности по преобразованию этой модели почти не наблюдается.
Революционную угрозу несут в себе и либеральные эксперименты в сфере современного российского образования. Негативные экономические процессы закрепляются воздействием извне на когнитивную и духовную составляющие российского населения через реформирование системы образования и формируемую новую культуру.
До середины XX века российское образование по праву считалось лучшим в мире, однако, с конца 50-х годов и по сей день происходит непрерывное реформирование этой сферы. Чаще всего цели реформ и сам ход реформирования не совпадали, при этом невозможно привести хотя бы одного примера, когда реформы приносили бы положительный эффект на какую-либо часть образовательной системы.
В книге Д. Коллемана «Комитет 300» отмечается: «Стандарты образования в США уже опустились до столь низкого уровня, что его едва ли можно назвать образованием. <…> Быстро происходит разрушение национального самосознания…»[17]. Описанные факты относятся и к России, в которой еще со времен Б. Ельцина использовались «…декреты Комитета 300, чтобы в качестве эксперимента навязать России волю Комитета»[18].
Реформирование до перестройки носило больше косметический характер. Советская школа продолжала в целом инерционно следовать принципам научности, системности и опиралась на основательное изучение всеми учащимися фундаментальных дисциплин. Уровень её был такой, что очень многие, успешно её оканчивающие, могли без особого труда поступать в ВУЗы. Однако реформы последних двадцати пяти лет изменили сам смысл образования, нацеленного ранее на подготовку созидателя нового, лучшего мира, обладающего при этом высокими нравственными качествами, ответственного члена общества, работающего во имя высоких целей.
Перестроечное реформирование оказало разрушительное влияние на сложившуюся систему образования. Причём это открыто провозглашалось в докладе тогдашнего министра Э.Д. Днепрова «Развитие образования в России» (1992 г.).
Основной метод, заложенный в разрушение системы образования, - это постоянное и принудительное его обновление, когда инновации провозглашаются ведущим принципом развития сферы. Такая направленность на непрерывное обновление ведет не только к непрерывной смене духовно-нравственных установок, но и способствует отсечению личности от традиций, от природных корней национального просвещения и культуры. Новации выступали и выступают в качестве инструмента разрушения созидательных традиций, добрых начал и здравого смысла, тормозилось наследование системой фундаментальных знаний, достигнутых и проверенных методологий, плодотворных образовательных методик, составляющих основу всякой достойной образовательной системы.
Достойные в научно- образовательном и методическом отношении учебники с середины 60-х годов XX в. постепенно стали вытесняться новыми, далеко не лучшими. Замена учебников проводилась посредством официально организуемых скороспелых конкурсов. Учебник, занявший на конкурсе первое или второе место "по праву" вытеснял лучший, но "старый". Между тем замена учебников осуществлялась якобы во имя повышения теоретического уровня образования.
Стратегическим направлением разрушения явились идеи свободы и плюрализма в образовании. На первых порах они внедрялись под предлогами творческого подхода или нового педагогического опыта. Однако, как правило, это был опыт индивидуальный, применимый для кого-то одного.
Важным стал тезис о свободе творчества педагога, но свобода, как известно, может быть и причиной движения к низшему и худшему, к социальной агрессии, паразитизму, преступности и т.п. При этом манипуляция словом свобода обеспечила ускоренную дискредитацию плодотворных традиций педагогики, требовавших от образования приобретения основательных знаний, умений и навыков. Идея свободы и плюрализма в образовании (её особенно активно пропагандировал тогдашний зам. министра А.Г. Асмолов), поддержанная установкой на постоянные инновации, привела к практической неуправляемости системы образования, к широкому распространению самых разных вредных «инициатив» в педагогике.
Принцип злокачественного плюрализма повлиял на открытое и скрытое дробление основополагающей системы знаний. В ущерб фундаментальным дисциплинам школу нагрузили разного рода мозаичной информацией, которая во многом вопреки её сущности называлась культурной компонентой. Из сознания учащихся таким образом выдавливалось научное мировоззрение, основы целостного миропредставления и культуры.
Единство научно-методического подхода разрушалось и активным введением непроверенных, заведомо вредных или неопределённых методических инноваций: модульного обучения, дистанционного обучения, компетентностного подхода и т.д. Вместе с тем неуместное навязывание глобального тестирования, имеющего весьма ограниченную сферу применения в творческих науках, особенно в гуманитарных, также содействовало снижению уровня образования. Тестирование, как правило, уменьшает возможности установления истинных знаний, оно пригодно в основном для проверки механизма узнавания и исполнения, а вовсе не умения владеть им.
Одновременно стал постулироваться «приоритет… жизни и здоровья человека, свободного развития личности». При этом личность понималась как психо-био-социальная особь и исключались основные признаки человека: духовность, словомыслие, историческое бытие, вера и культура. Однако никаких сколько-нибудь верных суждений по поводу человеческой личности, жизни и здоровья человека без учёта упомянутых его признаков сделать невозможно.
Ориентация на государственные общеобразовательные стандарты, т.е. на обязательный минимум содержания основных образовательных программ разным образом усугубляла снижение уровня образования.
Наконец, к разрушению образования приводило очередное обновление учебных книг, установка на замену учебников, пособий, программ. Цель такого обновления была обозначена как «эволюционная смена менталитета общества через школу». Менталитет - это исторически сложившийся генотип поведения, чувствования и мироощущения, уклад жизни народа, создававшийся веками.
Дестабилизация системы образования в результате реформ отрицательно сказалась и на высшей школе. Многопредметность и здесь привела к реальному ослаблению профилирующих дисциплин, на изучение которых отводится совершенно недостаточно времени. Снижение уровня знаний поступающих в вузы, как правило, не компенсируется пропедевтическими курсами на начальной стадии обучения в них. Рост числа неподготовленныхк сдаче зачётов и экзаменов неуклонно приводит к общему снижению требовательности и к дальнейшему падению уровня знаний выпускников.
Профессорско-преподавательский состав загружен преподавательской работой настолько, что становится практически невозможным поддерживать самоусовершенствование и научную работу преподавателей на должном уровне: профессора часто становятся лекторами, не более. Таким образом, реформы в целом привели к дефундаментализации, дегуманитаризации, денационализации и десоциологизации образования, а также к его раскультуриванию.
За годы реформ отечественное образование по уровню освоения фундаментальных дисциплин было отброшено на 70 лет назад, к тому времени, когда в первые полтора десятилетия советской власти в школе свирепствовал новаторский беспредел, закончившийся лишь в 30-е годы. Вопросы народного образования в тот период сделались предметом внимания властей, лично И.В. Сталина и целым рядом государственных решений разрушительные и безответственные эксперименты были прекращены, наркомом восстановления сферы просвещения стал В.П. Потёмкин.
Сегодня уровень образования неуклонно снижается, и это объясняется прежде всего отношением к науке, образованию и культуре нынешнего руководства, как минимум равнодушного к происходящим процессам, выражающегося в восприятии этой сферы как одной из статей доходов и расходов бюджета. Регулированию сферой образования отведены преимущественно экономические и административно-политические функции. Однако должен быть применен иной, прежний, духовный, подход к нему как к важнейшему направлению государственной политики и долгу перед своим народом.
Для восстановления сферы необходимо: приостановить внедрение разрушительных «инноваций» и проведение надуманных экспериментов в средней школе; создать специальную комиссию для рассмотрения текущего состояния образования, проанализировать и скорректировать документы периода перестройки; необходимо принять за основу российского образования богатейший потенциал отечественного просвещения и самобытной культуры и принципы фундаментальности, научности и единства образовательных и воспитательных целей. Учитывая тяжелейшее состояние языковой и культурной среды в современной России и уровень знаний русского литературного языка увеличить количество часов на его изучение, а также восстановить созидательный пафос и патриотический дух учебников по истории России.
Необходимо остановить снижение уровня вузовского гуманитарного образования, вернуть профилирующим дисциплинам ведущее место и соответственное их значению количество отводимых часов.
В области культуры образовательный кризис дополняется и острый скрытым духовным кризисом в стране. Причиной этого кризиса видится утрата (поражение) объединяющих народ целей и смыслов, а средством его преодоления – обретение (восстановление) истинных духовно-нравственных ценностей и объединение народа вокруг ценностей и идей, установленных Христом Спасителем в Нагорной проповеди и имеющих непреходящее значение, повышающих жизнеспособность народа и всего государства.
Россия к настоящему времени уже довольно долгое время является объектом идейно-духовного, политического и экономического подавления (экспансии) со стороны Запада. Без сознания и отстаивания собственной цивилизационной идентичности продолжение движения России в фарватере политики и в качестве ресурсной базы Запада (включая его сателлитов) угрожает в ближайшей исторической перспективе самому существованию России.
Современные представители либерализма говорят о создании новой России, однако, пока страна продолжает инерционное существование на достижениях Российской Империи и СССР, а всё новое - неосязаемое, туманное, неопределенное, расползающееся при первом соприкосновении с реальной жизнью. Народ всё более видит в созданном либералами государстве не защитника, не строгого и справедливого отца, а «чудище обло, стозевно и лаяй».
Проводимые в России реформы имеют в долгосрочной перспективе главным образом контрпродуктивный, разрушительный характер, а сами реформы во многом вынуждены и проводятся в интересах структур за пределами России (прецеденты присутствуют во всех сферах общественной жизни: в культуре, экономике, политической системе, образовании, науке, в семейных отношениях, в социальной сфере, в том числе в медицинской и пенсионной системах, в оборонно-промышленном комплексе и вооружённых силах).
Наиболее существенными ограничениями на пути изменения модели развития страны (для начала – становления мобилизационной модели) в настоящее время представляются:
1) структуры влияния в руководстве страны, подчинённые стратегическому противнику либо ориентированные на соблюдение его интересов;
2) отсутствие последовательной, широко известной и поддерживаемой большей частью общества альтернативы реализуемому властями курсу, который на теоретико-методологическом уровне позволял бы решать задачи стратегического управления в национальных интересах;
3) отсутствие организованного в национальных интересах и достаточно мощного, чтобы его можно было игнорировать, давления на власть снизу, со стороны различных общественных структур и общества в целом;
4) отсутствие структур консолидации и распространения лучшего опыта решения общественно-политических задач;
5) разобщённость народа России (русской нации).
В связи с этим и с учётом того, что масштабные преобразования в России возможны только на государственном уровне, принципиально значимыми оказываются следующие задачи по восстановлению суверенитета:
1) выработка и принятие идейной (идеологической) основы объединения патриотических сил и общества в целом (общая политическая платформа);
2) консолидация патриотического движения и народа в целях соблюдения властью национальных интересов (политическая программа);
3) адаптация политической системы к целям общественного развития в национальных интересах (к нуждам патриотического движения);
4) реализация комплексной программы развития сфер и отраслей общественной жизни, повышающей уровень жизнеспособности страны.
Как итог, будущее России на доступном для общественных действий уровне определяется тем, насколько своевременными и точными окажутся действия народа и власти по восстановлению суверенитета страны в его целостности.
«Русская весна» 2014 г. и нереализованные возможности
Новые имперские надежды и новые революционные угрозы почти одновременно явились перед современной Россией в феномене «Русской весны». «Майдан», возвращение Крыма и война на Донбассе – все эти события по сей день являются «моментом истины» новейшей российской истории.
В конце 2013 - начале 2014 гг. на Украине произошла катастрофа. Не только политического, экономического и социального характера. Произошёл цивилизационный сдвиг. Очередной за последние 100 лет. Тысячи русских людей, проживающих по обоим берегам Днепра, ещё 10 – 15 лет назад спокойно говорившие и мыслившие на русском языке, более того – идентифицирующие себя в качестве русских, в одночасье стали выкрикивать лозунги «Хто не скаче, той москаль», «Украина понад усе», рассматривать Россию в качестве злейшего врага и источника всех бед, а всех несогласных с такой постановкой вопроса в качестве «врагов украинской нации». Как такое могло произойти? Что нужно было сделать с сознанием людей, чтобы выросло целое поколение воинствующих русофобов?
В общем, где-то мы уже такое наблюдали. 1917 г., привнёсший в естественный ход развития страны-империи тектонические разломы, стал началом распада единого цивилизационного пространства Святой Руси: история уже знала и массовый отказ народа от своих исторических корней, отказ от веры, всплеск национализма на окраинах империи, разгул русофобии и т.д.
К сожалению, в качестве причин событий 1917 г. и 2014 г. приходится констатировать не только удачно реализованный врагами России импорт майданных технологий. На Украине подобный сценарий готовился последние 25 лет. Построение на Украине «сильного, демократического государства», читай – марионеточного и русофобского, обошлось Вашингтону в 5 млрд долларов[19]. А где в это время были мы? Где была Россия, когда наши западные партнёры вкладывали финансовые, информационные и интеллектуальные ресурсы на переориентацию массового сознания наших людей? Низкой ставки на газ со стороны Москвы, как средства удержания Киева в орбите своего влияния, оказалось недостаточно.
Нужно признать, что «украинцев» в конце 2013 г. купили на те же уловки, что и наших соотечественников в 1917 г. Формальный повод для начала протестов в Петрограде – слухи об истощении запасов хлеба запустили маховик революции. Умелая спекуляция большевиками лозунгами «земля – крестьянам», «фабрики - рабочим», сделали из возбужденной толпы хорошо управляемую серую массу. Как известно ни земли, ни фабрик народ так в итоге и не увидел.
На Украине протесты начались с приостановки Януковичем курса на евроинтеграцию. Народ, одурманенный «морковкой европейского рая», связывая вступление страны в ЕС с автоматическим улучшением своего благосостояния, стал удобным инструментом для свержения законной власти, пусть к ней и можно было предъявить претензии на предмет эффективного управления страной.
Хуже то, что в погоне за сытой европейской жизнью люди стали отрекаться от своей идентичности, в том числе религиозной. Церковный раскол, из вялотекущего состояния последних предмайданных лет актуализировался как никогда ранее. На Православную Церковь обрушились гонения, по своим масштабам уступающие лишь гонениям на Церковь в советские годы – захваты храмов, политическое, административное давление на церковную иерархию, информационная диффамация Церкви в СМИ, вмешательство государства в церковную жизнь – стало реальностью современной Украины. Стремление власти создать «единую православную церковь», которая бы соответствовала евроинтеграционным устремлениям официального Киева и выступила легитимизирующим фактором антинародных действий «элит» во многом повторяет эксперименты лидеров Октября с «Живой церковью».
Неслучайно действующий глава украинского МИДа П. Климкин, в рамках одного из своих визитов в Нидерланды, хвастался перед еврочиновниками тем, что Украина в ходе евроассоциации стала менее православной страной. Быть православным, прихожанином канонической Церкви сейчас на Украине на престо немодно, но и является в глазах государства проявлением неблагонадежности.
Вместе с тем, «майдан» разбудил самосознание большого количества русских людей, причём не только на Украине, но и в России. «Русская весна» – возвращение Крыма, героическое сопротивление укрофашистскому режиму со стороны ДНР и ЛНР - заставила многих наших соотечественников, многие из которых до того мыслили исключительно категориями «хлеба и зрелищ», задаться вопросом – кто мы? В чем основа и стержень нашей «русскости»? В чем исторический смысл бытия России? Правильные ответы на поставленные вопросы являются залогом нашей выживаемости и искать их нужно в нашем имперском прошлом. Самодержавие, сильная государственная власть и Православие являются цивилизационном кодом России. Только в таком смысле «Русская весна» обладает потенциалом восстановления единого цивилизационного пространства Руси.
Заключение
В 1950 г. Иван Ильин, оставаясь до конца жизни непримиримым борцом с большевизмом и советской действительностью, провидчески прозрел проблемы постсоветской России. В его статье «Что сулит миру расчленение России» описано много того, что воплотилось в жизнь на постсоветском пространстве за последние 20-25 лет. «Территория России закипит бесконечными распрями, столкновениями и гражданскими войнами, которые будут постоянно перерастать в мировые столкновения», и во все это западные страны будут вкладывать немалые средства – так писал Ильин об угрозах новых революций и войн на пространстве Русского мира. Его предсказания во многом, увы, сбылись и сбываются. Философ-антисоветчик, переживший расчленение Российской империи, предупреждал своих потомков о разрушении уже советского наследия.
Мы пережили это новое расчленение России в 1991 г. Революция не закончилась и сегодня. И хотя мы немного прирастили из прежде утерянных территорий (Крым), но мы никак не можем выйти из революционного морока истории. По-прежнему, наше общество расколото между «тремя Россиями»: до 1917 г., советской историей и современной. Разрыв единой русской идентичности может привести к очередному социальному взрыву, над чем и работают наши западные «партнеры», усугубляя при каждом удобном случае общественный диссонанс вокруг какого-то одного исторического периода или отдельной исторической личности. Иногда полезно взглянуть на Россию sub specie aeternitatis и задуматься, почему Господь сохранил в горниле нескольких революций, гражданской и мировых войн наше Отечество до сего дня. Может потому, что «четвертому Риму» все же не быть, и Россия во всех формах своего исторического бытия несет великую эсхатологическую миссию?
Социальная концепция нашей Церкви, говоря о лояльности к нынешним демократиям, подчеркивает, что форма правления зависит от духовно-нравственного состояния общества, и не исключает возможности «такого духовного возрождения общества, когда религиозно более высокая форма государственного устроения станет естественной» (Основы социальной концепции Русской Православной Церкви, III.7). Может быть, соединив раздробленные революциями «ипостаси» русской идентичности и обратившись к нашей эсхатологической русской константе, Россия вновь обретет Царство? Как бы там ни было, но русская революция длиною в век в этом случае закончится.
[1] Доклад Святейшего Патриарха Кирилла на V Рождественских Парламентских встречах // https://www.patriarchia.ru/db/text/4790140.html
[2] Меньшиков М.О. Письма к русской нации. М., 2000. С. 169
[3] Величко А.М. Византийская «симфония». М., 2017. С. 55
[4] Никон (Рождественский), архиепископ. Отрава «правовым» началом // Он же. Православие и грядущие судьбы России. М., 2013. С. 52
[5] Шаргунов Александр, протоиерей. Православная монархия и новый мировой порядок. М., 2000. С. 15
[6] Розанов В.В. Опавшие листья. Короб второй // Он же. Собр. соч. в 2 тт. Т. 2. М., 1990. С. 542
[7] Боханов А.Н. Российская империя. Образ и смысл.М., 2012. С. 557
[8] Величко А.М. Указ. соч. С. 57
[9] Нарочницкая Н.А. Россия и русские в мировой истории. М., 2003. С. 118
[10] Савицкий П.Н. Борьба за империю // Нация и империя в русской мысли начала XX века. Сб. статей. М., 2004. С. 265
[11] Бодрийар Ж. Симулякры и симуляции. М., 2015. С. 21
[12] Зиновьев А.А. Запад. М., 2008. С. 337
[13] Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 2003. С. 126
[14] Ларина Е. Мир — это война. Новые измерения жесткого противоборства // https://topwar.ru/63888-elena-larina-mir-eto-voyna-novye-izmereniya-zhestkogo-protivoborstva.html
[15] Багдасарян В.Э. «Перестройка» — запланированное убийство государства // https://rusrand.ru/docconf/perestroyka--zaplanirovannoe-ubiystvo-gosudarstva; Катасонов В.Н. Распад СССР как экономическая катастрофа // https://www.fondsk.ru/news/2016/11/26/raspad-sssr-kak-ekonomicheskaja-katastrofa-43110.html
[16] Розанов В.В. Указ. соч. С. 514
[17] Коллеман Джон. Комитет 300. М., 2001. С. 112, 212, 213, 214
[18] Там же. С. 206–207
[19] Нуланд: США вложили в Украину 5 млрд долларов // https://112.ua/politika/nuland-ssha-vlozhili-v-ukrainu-5- mlrd-dollarov-52325.html